Вера в Чёрного

Глава 7 Сделать мир вновь правильным

— Что, черт подери, это такое? — пробормотал агент своему напарнику, сжимая в руках винтовку и глядя на закованного узника, о котором он говорил. — Ты видел его зубы, когда они надевали на него маску?

Дориан проследил за взглядами четырёх охранников, когда все они посмотрели на узника.

Он медленно перевёл глаза, глядя ближе к себе, на ту же скамейку, на которой сидел он сам. В отличие от остальной команды безопасности он делил одну скамейку с узником. Все другие охранники сидели напротив него на противоположной скамейке, одетые в другую униформу и шлемы — отличную от той, что носил сам Дориан.

В отличие от других четверых мужчин, он не был одет в армейскую униформу морпехов.

В отличие от них он носил ламинированный бейдж с удостоверением личности.

Вместо этого он поверх униформы частной охраны Сильвер Индастриз носил чёрную армейскую броню. На нем были черные перчатки без пальцев, армейские ботинки, высокотехнологичная гарнитура и браслет с многочисленными функциями, изучить которые полностью ему ещё не хватило времени.

По существу, он оделся более-менее идентично агентам частной охраны Сильвер Индастриз, с которыми он столкнулся, когда проник в их корпоративный штаб возле Лэнгли. Находясь там, конечно, он заполучил униформу, бронированный жилет, высокотехнологичный браслет и гарнитуру, ботинки, которые сейчас были надеты на его ногах… даже перчатки без пальцев.

Всех этих деталей, наряду с автоматической винтовкой, которую он зажимал между коленями — тоже добытой из шкафчика с оружием из охраняемой зоны в Сильвер Индастриз — суммарно оказалось достаточно, чтобы убедить военных-охранников, что он имеет право находиться вместе с ними в грузовике для транспортировки. Опыт научил Дориана, что чем меньше он говорил, тем больше люди полагали, что ему здесь место, и что он занимал позицию, наделённую властью.

И все же он ожидал большего любопытства.

Они никак не могли его узнать, но он все же ожидал большего интереса в духе «животное-к-животному», даже если они не ставили под сомнение конкретно его право находиться здесь.

Возможно, они привыкли видеть, что агенты частной охраны сопровождают их на таких операциях. Возможно, столько новых лиц приходило и уходило, что они уже не позволяли себе слишком любопытствовать и даже не пытались узнать личность, скрывавшуюся за униформой. Возможно, будучи в регулярном составе армии, они не испытывали к тем, кто работал в частной охране, ничего, кроме презрения.

Возможно, они завидовали, учитывая, что он зарабатывал больше денег.

Возможно, он просто с виду им не понравился. Дориан знал, что его наружность иногда производила такой эффект — особенно на мужчин.

Какой бы ни была причина их отсутствия интереса, Дориана это поражало.

Однако они не смотрели на него даже теперь.

Они едва взглянули на него с тех пор, как он забрался в кузов бронированного грузовика на подземной парковке армейской базы в Вашингтоне.

Вместо этого они таращились на мужчину, сидевшего на скамейке в нескольких ярдах от Дориана.

В отличие от агентов частной охраны этот мужчина испытывал интерес к Дориану.

Дориан чувствовал на себе глаза узника, то тут, то там, но лишь беглые взгляды, никогда не полноценное рассматривание. Другой мужчина прекрасно понимал, что не надо показывать свой интерес слишком заметно, но Дориан чувствовал это, словно по его коже легонько пробегал слабый электрический разряд.

Дориан не позволял себе отвечать ни на один из этих взглядов.

Он сосредоточил своё внимание на морпехах, слушая, как они переговариваются между собой.

Он наблюдал, как они шепчутся даже сейчас, морщась и косясь на зелёную металлическую маску, покрывавшую челюсти и большую часть лица заточенного мужчины, который делил с Дорианом скамейку, обитую винилом. Дориан наблюдал, как человеческие охранники смотрят на запястья мужчины, скованные между собой и прикованные к полу грузовика вместе с его лодыжками.

Они смотрели на него так, словно он был диковинкой.

Они смотрели на него так, словно он был животным.

Казалось, что они его не боялись, но Дориан предполагал, что цепи наряду с самой маской внушали им некоторое ощущение безопасности.

Словно услышав мысли Дориана, второй охранник заговорил, и его голос прозвучал чуть громче.

— Да он никак не может быть человеком, — пробормотал он. — Посмотрите на его глаза.

— Не человек? А что же ещё, черт подери? — фыркнул другой. — Это должен быть человек. Просто какой-то мутант или типа того.

— Может быть, — четвёртый морпех, широкоплечий мужчина с каштановыми волосами и зелёными глазами, продолжал хмуриться с лёгким отвращением во взгляде. — Может быть, просто генетический эксперимент пошёл не по плану. Что-то из того, чем они занимались в той лаборатории, — он наградил Дориана тяжёлым взглядом, затем отвернулся. — Кто знает, какое безумное дерьмо вытворяют эти ребята, занимающиеся биологическим оружием?

Мужчина рядом с ним, такая же крупная особь с более темной кожей, серьёзным лицом и глазами, пожал плечами.

— Может быть, — сказал он. — А может быть, это произошло случайно. Может, они доставили его для изучения… посмотреть, сумеют ли они воспроизвести его или, может, улучшить. Может, это какой-то дефект при рождении.

— Я слышал, кто-то упоминал, что оно говорит по-русски, — вставил другой — мужчина с ржавыми веснушками на лице и ярко-голубыми глазами. — Может, он откуда-то оттуда.

Первый, который сказал, что оно — не человек, продолжал хмуро смотреть на узника.

— Я не знаю. Мне оно все равно кажется каким-то не таким. Может, его родители облучились радиацией или типа того.

Веснушчатый охранник расхохотался.

— Радиацией? Типа как супергерой?

— Или супер-злодей. Русский супер-злодей, — пошутил другой.

— Это может быть болезнь, — предположил тот, что с темной кожей, и его голос был таким же серьёзным, как его лицо. — Какое-нибудь биологическое оружие, которое они испытали, вы не думаете? В конце концов, это Сильвер Индастриз. Вы знаете, какая репутация у этого парня. Логана.

Его глаза расширились, и он бросил на Дориана немного нервный взгляд, словно вспомнив об его присутствии. Понизив голос, он добавил:

— Я слышал, люди Сильвера работают со многими экспериментальными технологиями и оружием в эти дни, даже с мутными вещами. С финансированием чёрного рынка. С вещами, которые по бумагам официально не существуют. О некоторых вещах Конгресс, наверное, даже не знает. Этот бедный ублюдок действительно мог быть лабораторной крысой. Или получить дозу по ошибке.

— А может, он вызвался добровольцем? — тихий, более враждебный парень на скамейке уставился на узника в маске, и его губы все ещё кривились от отвращения. — Скорее всего, он тюремный заключённый. Я слышал, в некоторых местах их все ещё используют, если те подписывают отказ от претензий. Они выходят на волю или сокращают свой срок, если вызываются добровольцами на такие исследования. Говорят, это и происходило в той лаборатории в Луизиане, которую закрыли.

— Я думал, это нелегально…

— Только если тебя поймают, — пошутил латиноамериканец.

— Нет, серьёзно, — сказал блондин. — Это же нелегально, верно? Я думал…

Дориан приглушил их, все ещё наблюдая, как они переговаривались между собой.

Он не потрудился прислушиваться к большинству их слов.

Честно, они пока что не сказали ничего, что он посчитал бы особенно вразумительным.

Он знал, кем являлся узник.

Более того, он прекрасно знал, как именно он сюда попал.

В любом случае, эти люди, как и большинство людей, не казались ему особенно блещущими умом. Более того, кажется, они думали, что их никто не услышит, если они будут разговаривать приглушенными голосами.

Кажется, они определённо думали, что предмет их разговора их не слышит.

Ну или они не принимали в расчёт то, какой эффект может оказать на него обсуждение его возможных мутаций или пыток. Во время всего разговора они смотрели на мужчину, прикованного к металлическому полу, называя его поочерёдно созданием, монстром, мутантом, «бедным ублюдком», больным животным, тупым мудаком за то, что вызвался добровольцем, лабораторной крысой.

С другой стороны, даже если бы они подумали об этом, едва ли они стали бы переживать по этому поводу.

Они и о Дориане, кажется, снова забыли.

Скорее всего, они ни разу не подумали о том, что он сел в транспортное средство без напарника, вопреки тому, что по стандартному протоколу Сильвер Индастриз агентам предписывалось путешествовать парами. Он не потрудился представиться или объяснить, почему он вообще присутствует при простой транспортировке.

Он был одет в одежду Сильвер Индастриз, с бейджем Сильвер Индастриз.

У него имелось оружие Сильвер Индастриз.

Очевидно, этого было достаточно.

Как раз когда он подумал об этом, один из морпехов обратился к нему.

Это был мужчина с каштановыми волосами и крупной шеей — тот, что злой.

— Эй, — сказал он, показывая на узника. — Ты знаешь историю этого парня? Что они тебе сказали наверху?

Дориан улыбнулся.

Опершись руками на бедра, он позволил движению бронированного автомобиля раскачивать его тело взад-вперёд и не отрывал взгляда от лица мужчины.

— Ты глухой? — спросил злой, явно раздражаясь. — Тебе что-нибудь известно об этом парне или нет? Ты явно здесь не просто так.

Его светловолосый друг легонько пихнул его в руку.

— Он ничего не может рассказать нам, бро, — блондин вежливо улыбнулся своему другу, затем повернулся к Дориану, адресовав эту улыбку ему. — Ведь так, верно? Мой кузен работал на вас, ребята. Он сказал, что там информацию запирают крепче, чем в заднице хорька. Это правда, верно? Типа, все засекречено… сверхсекретно? Вы все даёте подписку о неразглашении?

Дориан и на это ничего не ответил.

Латиноамериканец теперь тоже хмуро уставился на него.

— Необязательно вести себя как мудак из-за этого, — сказал он почти с предупреждением.

Дориан посмотрел на мужчину в наручниках.

— Вы готовы отправляться, сэр? — он небрежно сверился с часами, не потрудившись посмотреть на реакцию морпехов. — Мы в зоне посадки.

Узник в маске и наручниках медленно повернул голову.

Дориан не видел его рот, но знал, что его друг улыбается.

Он один раз кивнул.

Это единственное разрешение, в котором нуждался Дориан.

Первым он застрелил злого морпеха, поскольку его винтовка уже более-менее была наведена на него — попал ему в колено. Когда крупный человек издал вопль, в агонии повалившись вперёд, Дориан приподнял ствол, выстрелил латиноамериканцу в руку, затем в ладонь и колено перед тем, как плавно подняться на ноги.

В этот раз управляясь с винтовкой как битой, он размахнулся и врезал четвёртому охраннику с большими карими глазами прямо по лицу.

Только после времени до него дошло, что этого он мог ударить слишком сильно.

Однако он не задумывался над этим дольше доли секунды.

Легко развернув оружие в руках, он затем оглушил блондина, ударив его сначала по лицу, а потом в живот.

Винтовка блондина упала на пол бронированного грузовика, а сам он издал хриплый крик.

Дориан легко преодолел пространство между скамейками, зная, что он двигался быстрее, чем люди могли отследить глазами. Он первым делом забрал их винтовки и пистолеты, вырвав оружие из их рук и отбросив его одно за другим к двойным дверям в задней части бронированного грузовика.

Одна из винтовок при этом выпустила залп, заставив их пригнуться.

Судя по тому, как они смотрели на свои руки, они понятия не имели, как он так быстро их разоружил, или как он так быстро выстрелил — или как он их так быстро избил.

Отбросив в сторону оружие, Дориан посмотрел в сторону кабины грузовика, но разделительная перегородка оставалась поднятой.

Должно быть, стены были по большей части звуконепроницаемыми.

Посмотрев на четверых морпехов, он оценил, с чем ему осталось поработать.

Его король окажется голоден.

Тот, кому он дал по лицу прикладом винтовки, был по большей части мёртв. Человек пытался дышать, но его нос, губы и череп оказались разбиты. На той стороне его головы, куда Дориан нанёс первый удар, образовалась вмятина.

Так он и думал — он ударил его слишком сильно.

Однако его король ещё может получить от него немного живой крови.

Его ему придётся съесть первым.

Взглянув на здоровяка и увидев враждебность в его глазах, пока тот пытался отползти назад к скамейке, руками нашаривая оружие и издавая стоны от боли в простреленном колене, Дориан решил, что этого укусит первым.

Кинувшись к нему, он сломал его запястье лёгким поворотом и рывком руки.

Когда здоровяк взвыл, поднимая другую руку, чтобы дать отпор, Дориан также быстро сломал ему второе запястье. Человеческий мужчина все ещё подвывал, когда Дориан вонзил зубы в его горло.

При этом он выпустил в него дозу яда.

К тому времени, когда он сглотнул в первый раз, животное притихло.

Дориан пил ещё несколько секунд, наслаждаясь ощущением покорности под ним, ощущением умиротворения.

Подняв голову, он вытер губы, оглядываясь на остальных.

Латиноамериканец пытался добраться до оружия в задней части грузовика. На глазах Дориана он упал со скамейки, захрипел и пополз, потому что пуля раскрошила его колено. Дориан уронил здоровяка и тут же кинулся к блондину. Он подумывал просто свернуть ему шею, затем решил, что Брик может захотеть и его тоже, так что сломал ему запястья и лодыжки, искалечив как здоровяка.

Он укусил его в шею ровно настолько, чтобы выпустить немного яда в его кровоток, затем переключился на латиноамериканца.

Ещё немного яда, и он сделался смирным как котёнок.

Удовлетворившись и раскрасневшись от крови и желания, Дориан только тогда повернулся к своему хозяину.

Вытерев последние капли крови с губ, он приблизился к его королю, хмуро глядя на цепи на его запястьях и лодыжках.

К счастью, он пришёл готовым и к этому.

Вытащив инструмент, который он скотчем приклеил к прикладу винтовки, он отодрал скотч, затем опустился на колени у ног Брика.

За считанные минуты он перерезал оковы на запястьях и лодыжках.

Затем он переключился на маску, хмурясь и осматривая её, пытаясь решить, как лучше всего её снять. В итоге он остановился на ободке вокруг шеи Брика сзади, перерезал его в первую очередь — недалеко от подбородка темноволосого вампира. Обойдя его сбоку, он и там перерезал ободок. Маска осталась на месте даже после того, как он перекусил две точки соединения, так что Дориан отложил кусачки, схватив маску спереди своими пальцами.

Он начал стягивать её, но Брик издал ворчливый звук.

Его длинные белые пальцы постучали по решётке спереди маски, и Дориан снова нахмурился, осознавая, что эта металлическая решётка соединяла переднюю часть маски с задней частью на шее, которая все ещё каким-то образом крепилась к шее Брика, даже когда ободок крепления оказался перекушен.

Подняв кусачки, он перерезал последнюю деталь — более широкий ободок, который окружал голову Брика сверху.

Как только он это сделал, пальцы Брика схватили маску с обеих сторон, снимая её с его лица и рта.

Только тогда Дориан осознал, что ротовая часть маски вонзала шип в середину языка вампира, удерживая его на месте.

Брик сплюнул, поморщившись от боли и пососав свой язык.

Он бросил маску на пол бронированного грузовика, затем повернул голову так, чтобы оказаться почти затылком к Дориану.

— Вытащи, — сказал вампир.

Он шепелявил от дыры в центре его наверняка опухшего языка.

Дориан нахмурился.

Поначалу он не понял, но не тратил впустую время своего короля на бессмысленные вопросы. Он видел, чего хотел от него другой вампир.

Схватив обеими руками заднюю часть зелёной металлической маски, он потянул за неё.

Когда она потащила за собой голову и шею Брика, Дориан посмотрел под другим углом, чтобы рассмотреть соединительные части маски. Он искал способ, которым та все ещё соединялась с шеей Брика, а может, с его спиной.

Затем он увидел это и на мгновение застыл.

Как и с языком вампира, они вонзили шип прямо в плоть Брика — в этот раз в основание его шеи.

Действуя в этот раз осторожнее, скрежеща задними зубами от злобы и чувствуя, как удлиняются клыки, он одной рукой обхватил голову Брика, а другой резко дёрнул шейный ободок.

Раздался тошнотворный звук, с которым трёхдюймовый шип выскользнул из шеи вампира, покрытый темной кровью.

Брик ахнул, когда шип покинул его тело.

Все ещё стоя коленями на обивке скамейки, Дориан мог лишь держать эту штуку одной рукой, с неверием уставившись на окровавленный штырь.

Он их убьёт.

Он со всех без исключения кожу сдерёт.

Он все ещё смотрел на это средневековое устройство для пыток, когда Брик повернулся, ласково похлопав его по бедру.

— Помоги мне встать, брат, — нежно сказал он. — Я хочу покормиться.

Его голос уже звучал лучше.

В последний раз поморщившись, Дориан отбросил окровавленный штырь и остатки металлического ошейника к задней части грузовика.

Как только его ладони освободились, он сжал руку своего короля, помогая ему встать. Он позволил Брику привыкнуть к стоячему положению, обрести равновесие в движущейся машине. Когда он утвердился, Дориан обдумал варианты первого кормления своего короля.

Тот, кому он разбил винтовкой лицо, казался мёртвым.

Его кровь все ещё оставалась горячей, но мёртвая кровь никогда не сравнится с живой.

После кратчайшей паузы, Дориан подвёл Брика к большому морпеху с зелёными глазами.

Морпех уже не выглядел злым. Прибалдев от вампирского яда, он смотрел в потолок грузовика со слабой улыбкой на лице, его глаза казались остекленевшими на фоне темной, загорелой кожи.

Дориан аккуратно подвёл Брика к скамейке и продолжал служить ему опорой, пока вампир усаживался на виниловую обивку.

Он не отпускал его, пока его король не начал кормиться.

Затем он просто стоял там, покачиваясь на ногах от движения грузовика и смотря, как пьёт другой вампир. Он видел то самое мгновение, когда жизнь ушла из глаз большого человека. Затем Брик переключился на латиноамериканца, которого он также осушил до смерти.

На третьем человеке Брик насытился в достаточной мере, чтобы возбудиться от кормления.

Он использовал яд, чтобы принудить блондина взять его в рот, пока он кормился из его сломанного запястья. Этого он тоже убил, но Дориан видел улыбку удовольствия на лице его короля и выражение почти-благодарности в глазах.

Мгновение после смерти третьего вампирский король лишь сидел на скамейке, прислонившись головой к стене. Кровь покрывала его подбородок и рот, а также переднюю часть серой тюремной робы, которая казалась такой неуместной на его мускулистой фигуре.

— Спасибо, что оставил мне всех троих, брат, — сказал он потом, открывая глаза.

Он вновь походил на себя самого.

Дориан улыбнулся. Он ничего не мог с собой поделать.

Это было не только облегчение, но и облегчение определённо присутствовало среди остальных его эмоций. Отчасти там было его собственное возбуждение. Он бы с радостью убил дюжину… две дюжины… сотни… лишь бы увидеть, как его король вновь вот так на него смотрит.

Заметив взгляд Дориана, Брик улыбнулся в ответ.

— Нас ждёт много работы, мой друг, — сказал темноволосый вампир.

Дориан кивнул.

Он никогда не был многословен.

— Почему бы нам не начать с водителей, мой дорогой друг? — сказал Брик, улыбаясь шире, и та новоорлеанская напевность вернулась в его голос. — Признаюсь, я все ещё немного голоден. И я бы очень хотел узнать, куда они намеревались доставить меня в следующий раз… и где я могу найти некоторых из своих давно потерянных соплеменников и друзей.

К концу предложения его голос зазвучал заметно жёстче.

В ответ на это Дориан тоже лишь кивнул.

Он знал, о чем на самом деле думал его король.

Он знал, о ком на самом деле думал его король.

Долги надо вернуть. Счёт надо сравнять.

Более того, мир нужно вернуть к порядку.

Положение вещей слишком долго было хаотичным. Они слишком долго были без лидера. Слишком многие из их вида бежали как трусы, пытаясь спастись и залегая на дно — как крысы.

Слишком многие посчитали, что их король мёртв, и тем самым оставили его умирать.

Дориан все это понимал.

Дориан понимал, и ему не терпелось сделать мир вновь правильным. Он подозревал, что ему так же не терпелось сделать это, как и его возлюбленному лидеру.