Вася

Глава 16

Ровно через месяц, после обряда познания, ворота крепости остались стоять неподвижными монументами. Ради меня, покидавшего стены Отрады, никто не стал задействовать многотонный воротный механизм. Перевязанный поперек туловища веревкой, я был спущен вниз до земли, преодолев стену сквозь одну из бойниц предвратной башни.

— И вам не мерзнуть, — махнул я на прощание рукой, едва увернувшись от сброшенного в след мешка с нехитрой снедью.

Запрокинув голову, я не увидел ни одного лица, кто бы свесился вниз и ответил на мой прощальный жест. Всем, кто оставался в крепости, не было дела до уходящего посреди зимы в дальнюю дорогу парня. С Лизой я попрощался еще вчера, а больше ни с кем наладить дружеских отношений не удалось. Тот же Сергей, в последние дни ходил мрачнее тучи, а вчера зачем-то рылся в моих вещах. Слава Царю, у меня ничего не пропало, хотя это могло случиться и от того, что у меня ничего и не было.

Врученная сегодня утром подорожная, содержала в себе предписание явиться в город Алишер. Я убрал его на самое дно котомки, так как предъявлять его следовало либо старшему каравана, либо конным разъездам на дорогах, либо на входе в любой из городов.

— Случись война и это может стать той малостью, что решит исход противостояния не в нашу пользу! — витиевато и не понятно глаголил уважаемый Леонид, напутствуя меня перед дальней дорогой.

Из пятнадцатиминутной речи удалось вычленить, что из-за моего единения с Металлом, я покидаю крепость Отрада с котомкой и подорожной, а не босой и голодный. На Руси срочно требовались одаренные с единением к данной стихии, и Царь повелел учить подростков в старших школах, с тем, чтобы "ценные" кадры находись под надлежащим надзором.

Закинув мешок с двух дневным запасом еды на свое худое плечо, я двинулся вверх по дороге. Февраль месяц не баловал теплой погодой и, чтобы не замерзнуть, мне приходилось двигаться на пределе своих возможностей. К своему удивлению, добраться до первых камней, находившихся от крепостной стены довольно далеко, мне удалось даже не запыхавшись.

Обернувшись, я бросил прощальный взгляд на суровую твердыню и не поверил своим глазам. Ранее, живя в деревне, и позже, путешествуя с караваном, все предметы далее пяти метров от моего лица начинали размываться и казались грязным пятном. Стоя сейчас на изгибе дороги, я с удивлением рассматривал высокие стены и еще более высокий донжон. Все детали крепости были отчетливо видны, как если бы я держал на вытянутых руках перед собой гравюру из какой-нибудь книги.

"— Что это со зрением? — удивился я, после чего мое лицо озарила счастливая улыбка: — работает!"

Одной из целей, которую я стремился достичь создавая самодельную руну, являлось улучшение имеющегося здоровья. По теории, изменяющееся энергетическое тело должно тянуть за собой телесную оболочку, при этом изменяя доставшееся от природы человеку тело. Судя по отсутствию отдышки и четкости видимых предметов, изменения начали происходить и даже намного раньше, чем я ожидал.

"— Интересно, а внешность моя тоже изменилась?" — припомнив свое сутулое и субтильное телосложение, я постарался посмотреть на себя со стороны, но не смог заметить никаких изменений.

Передернув плечами от холода и досады, я бросил последний взгляд на крепость и поспешил укрыться за крупным валуном у изгиба дороги. Камень заслонил меня от мокрого снега и порывистого ветра. Тяжело вздохнув, я потер коченеющие конечности и сосредоточился на активации технике обогрев.

За прошедший месяц я ни разу не применял ее на себя и подзабытый конструкт с первого раза не получился. Обругав сам себя всеми известными ругательствами, я еще раз, медленно и внимательно вообразил требуемый рисунок из силовых линий. На этот раз активация прошла нормально, подарив телу долгожданное тепло, а разуму спокойствие за сохранность знаний.

"— Так, надо все техники повторить, — решил я: — не приведи Царь забуду то, что удалось узнать"

Примененная техника кора дуба как и в прошлый раз облепила мое тело кривоватыми чешуйками. От активации гибкость ивы скорость моего передвижения подросла, хотя и не понятно по какой причине. Техника стихии Земля волчья яма никак не хотела исполняться. В крепости она так же не сработала, но в тот единственный раз я решил, что это из-за того, что вокруг меня камень. Сейчас кругом была земля, хоть и смерзшаяся, но земля. Остановившись и попробовав ее в разных вариациях, я наконец-то понял, что делаю не правильно.

"— Вот ведь…" — не став снова ругаться, я мысленно дал себе подзатыльник.

Как и любая другая дистанционная техника, предназначенная для охоты волчья яма требовала обозначить точку пространства, в которой произойдет развертывание энергии. Наставник Жидоба полдня потешался, наблюдая за тем, как я накладывал шлак то на свои ботинки, то на воздух за наковальней. Веселье в тот день закончилось, после того как конструкт ошибочно лег на один из инструментов Жидобы и, более того, тут же прошла мощная активация. Испорченные щипцы унесли на перековку, а мне наконец-то объяснили, спустя полчаса браных слов, как указывается точка пространства в дистанционных конструктах.

Сосредоточившись на обочине дороги, я применил технику. Глубокая яма медленно проявилась черным провалом на белом снегу, потратив на свое развертывание менее одной минуты. Заглянув внутрь, я оценил глубину в пару метров и подумал, что если человек неудачно упадет в подобный провал, то это может стать его последним падением.

Дорога продолжала идти в гору и Кривой перевал не спешил приближаться. Наложенные на мое тело техники как могли облегчали путешествие, но каждый последующий шаг давался все труднее и труднее. Звук от ставших скрипучими при минусовой температуре поршней на моих ногах с трудом прорывался сквозь завывающий ветер. Казалось, что подъему не будет конца, но сменившая уклон дорога подсказала, что я все таки смог добраться до перешейка.

По словам уважаемого Леонида, караван обычно останавливался у подножья Кривого перевала. На мой вопрос, что будет, если караван задержится, в выделенную мне для путешествия котомку положили еще немного продуктов. Начав спуск, я тратил все свое внимание на то, чтобы не упасть и не покатиться вниз. О том, что караван мог уже уйти, я старался не думать. Скорость движения тягловых животных во многом зависела от состояния дороги, а до сегодняшнего дня стояла хоть и морозная, но безветренная погода.

Мне повезло, так как караван, судя по нетронутому покрову дороги у подножья перевала, еще не проходил. Где располагается стояночная площадка я не знал, но чернеющие на фоне белого снега крыши навесов подсказали в какую сторону нужно идти. Едва я успел усесться на покатый валун, давая роздых натруженным ногам, как двое дозорных выехали из-за поворота дороги. На мое приветствие и слова о том, что я их будущий попутчик, верховые не обратили особого внимания. Лишь едва заметный кивок одного из охранников подсказал, что я все-таки был услышан и обо мне доложат старшему каравана.

Не зная, как себя вести, я ждал, наблюдая за тем, как караван втягивается на стоянку и караванщики распрягают тягловых лошадей. Потом я ждал еще, глотая слюну от вида готовящейся на кострах пищи и утоляющих свой голод возниц с охранниками. Спустя еще два часа, когда уже совсем стемнело и я потерял надежду дождаться внимания от главы каравана, мне позволили подойти к самому большому костру.

Взглянув на "нетерпеливого" мальчишку, седобородый мужчина в годах требовательно протянул руку, поторапливая щелкнув пальцами. Вложив в чужие руки скрученный свиток, я склонил голову и принялся наблюдать из под бровей за выражением его лица. Никаких эмоций в неярком свете костра заметить не удалось, и для меня осталось загадкой, часто ли одинокие мальчишки покидают крепость Отрада по средине зимы. Глаза главы каравана быстро скользили по тексту, лишь один раз сфокусировавшись где-то в середине текста.

— Город Алишер, мы туда не идем, — наработанным годами движением, мужчина встряхну свиток одной рукой, да так ловко, что он вновь скрутился в тугую трубочку: — дойдешь с нами до постоялого двора на Двухозерье, там дождешься попутного каравана.

Прияв подорожную назад, я бережно убрал ее в котомку. Провожавший до большого костра, охранник ухватил меня за плечо и потянул в сторону. Пройдя через всю стоянку, мы остановились у крайнего навеса, под которым горел совсем небольшой костерок. Вокруг него, как и под другими навесами, сидело несколько мужчин, и, к моему удивлению, среди них оказался молодой парень.

"— Мой погодка", — оценивая его стать, подумал я, в то время как охранник передавал слово главы каравана сутулому мужику.

— Желаю здравствовать, честные люди, я Васька, направляюсь в старшую школу города Алишер, — представился я.

— Садись к огню, — не назвавшись и не представив сидящих вокруг костра, сутулый показал свое ко мне не уважение и добавил: — ужин уже закончился, еды нет, с утра и на тебя сварим.

Несмотря на стылый "прием", я не расстроился. В крепости со мной тоже мало кто общался, так что я уже привык, что окружающие люди не испытывают ко мне теплых чувств. Впрочем, я относился ко всем незнакомцам так же, не собираясь помогать и жертвовать своими вещами ради посторонних.

"— Как бы ночью не обокрали", — присев на краешек бревна, я заметил внимательные взгляды, которыми "ощупали" мою одежду и котомку сидящие у костра люди.

Несмотря на возникшие опасения, ночь прошла спокойно и быстро. Изрядно вымотавшись, я сразу же заснул, стоило сутулому мужчине выдать мне ветхую накидку и указать на свободное место под телегой. Проснулся я утром, разбуженный "хэкающим" и тяжелым дыханием. Полежав немного и сообразив, что сон окончательно ушел, я выглянул из под телеги, желая узнать, почему прекратились разбудившие меня звуки.

Щурясь от слепящего снега, я с удивлением разглядел молодого парня, которого принял вчера за погодку. При солнечном свете стало ясно, что я старше парня как минимум на два, а может быть и на три года.

"— Здоровый какой", — я не мог не отметить габариты чужого тела, крупные размеры которого ввели вчера в заблуждение.

— О! Проснулся! — заметив меня, парень развернулся, ткнув в мою сторону палкой и тут же совершив ей сложное махательное движение: — Бери меч!

Переведя взгляд на то место, куда он мотнул головой, я разглядел еще одну палку, воткнутую кем-то в снег.

— Это ты мне?! — продолжая высовываться из под телеги вихрастой макушкой и не спеша вылезать, уточнил я.

Махать палкой и получать удары по своему телу от незнакомого парня мне совсем не хотелось. В том, что точно "огребу", я был абсолютно уверен. Звук рассекаемого воздуха от бешено вращающейся палки в чужих руках завораживал и настораживал одновременно. Я так никогда не умел, и не только из-за слабости в руках, но и из-за врожденной неуклюжести.

К моей "тайной" радости отказываться вслух не пришлось, так как вернулся куда-то отходивший сутулый. Ловко подхватив воткнутую в снег палку, он возобновил тренировку с парнем, заставив последнего через пару минут начать "тяжело" дышать. Сам сутулый лишь "хэкал", сопровождая выдыхаемый воздух особо резкими ударами.

— И зачем тебе это? — после того, как все позавтракали и караван возобновил движение, я оказался сидящим рядом с подростком и смог задать мучивший меня целое утро вопрос: — зачем учиться махать палкой?

— Мечом? — не поняв вначале мой вопрос, он уточнил, после чего уверенно ответил: — я стану сильнее и смогу защитить и себя и свою семью!

— Сильнее?! — решив, что парень говорит о способности атаковать и защищаться холодным оружием, я высказал свое мнение по этому поводу: — зачем тебе меч, если есть бахир? Одна или две техники помогут победить куда надежнее, чем острая железяка!

— Физическое тело меняет энергетическое тело в пять раз быстрее, — уверенно заявил парень, явно повторяя чьи-то слова: — так что махая мечом, я быстрее разовью свое тело, которое в свою очередь изменит энергоканалы и я достигну высокого ранга, став сильным одаренным!

— О, а, ну да, я что-то такое слышал, — стушевался я, сообразив, что не правильно его понял, когда тот заговорил о "силе".

— Чем выше ранг, тем мощнее результат от примененной техники! — продолжая кого-то "цитировать", никак не мог успокоиться разволновавшийся собеседник.

— Да, да, — согласно кивал я, не видя предмета для дальнейшего спора или обсуждения.

— А еще можно успеть прирезать пару противников, пока создается сложная техника, — негромко хмыкнул сутулый, решив поддержать наш разговор.

— А? О! Да, — опять согласился я, кивнув мужчине, державшему в руках вожжи.

Слова сутулого подтолкнули меня к мысли о том, что умение владеть оружием является не таким уж и бесполезным, как мне виделось ранее, делом. Активация некоторых техник требовала продолжительного времени, в течении которого одаренный оставался почти беззащитным от применения холодного оружия.

Вспомнив про латные доспехи, ношением которых утруждали себя защитники крепости Отрада и мое пренебрежительное отношение к железу, я сделал важный вывод, касающийся только меня и никого более. Просматриваемые время от времени воспоминания из другой жизни, накладывали отпечаток на мое мировоззрение и не всегда результат от этого шел на пользу. Иногда я делал неправильные выводы и лишь пример из нынешней жизни помог переосмыслить увиденное в обрывках памяти.

"— Пока меняют обойму в пистолете, нож получает шанс выйти победителем", — наконец-то я понял, почему тот "я" так рисковал, нападая на более опасного противника.

Живя в крепости, я ни разу не ходил на тренировочные площадки. Слушать как звенит сталкивающееся оружие и порхают острые куски железа в чужих руках, казалось мне ненужной тратой времени. Куда больше меня интересовали чужие техники, но одаренные на крепостной стене никогда не активировали в присутствии посторонних конструкты из боевого арсенала.

Продолжив думать об оружии, я незаметно для себя опять перешел на мысли об ускорении развития энергетического тела, как наиболее приемлемого для меня способа защиты и нападения. Как бы мне не хотелось, но физические занятия все еще оставались противопоказаны для моего здоровья.

В родной деревне, на заднем дворе отцовского дома со времен прадеда лежали различные по весу деревянные колоды. Имеющие не обрубленные корни, чурбаки предназначались для физических упражнений, выполняемых детьми с раннего возраста. Имеющие знания техник стихии Земля, мужчины в нашей семье стремились заиметь как можно более широкие плечи, с тем, чтобы развитие дара шло легче и быстрее. По словам матери, один из таких чурбаков я уронил на себя в детстве, чем и спровоцировал болезнь, длившуюся почти три года.

"— Вот когда отдышка пропадет, тогда и начну", — решил я, надеясь, что вслед за обострившимся зрением проявятся и другие улучшения.

— Давай вечером, как караван на стоянку встанет, вместе мечами помашем?! — продолжавший сидеть рядом со мной молодой парень никак не мог угомониться и жаждал общения.

Дорога тем временем петляла между холмов, небольшие рощи деревьев с голыми по зимнему времени ветками, проплывали мимо моего взора. Прекратившийся ночью снег к вечеру нового дня опять начал падать, и судя по серому небосклону, непогода грозила затянуться надолго.