В завоеваниях рожденные

Глава 14

Основное сражение позади — все корабли в пределах видимости украшены светящимися эмблемами Центра. Сегал, Первый Меч, позволил себе бросить взгляд на Пустошь Космоса. Его мысли, только скользнув по компьютерам, мириадам проводов, экранам, устремились туда, где торжественно правит свой бал бесконечная Пустошь.

Сегал не видел звезд — его корабль передвигался слишком быстро, оставляя за собой отдыхающее пространство. Но он не был одинок. Темноту наполняли фотоны, и хотя их нельзя было различить человеческим глазом, компьютер поток частиц улавливал.

Наличие света обнаруживалось там, где свет не должен был существовать. Обостренные чувства Сегала, казалось, вбирали в себя газы, пыль, энергетические выбросы — это был след чужого корабля. Компьютер подтвердил его ощущения. И Сегал пойдет по этому следу до конца, до полной победы. И вместе с ним — истребители его группы.

Он улучил минуту, чтобы послать победное сообщение на «Сентиру».

«Нападение врага нейтрализовано, — сообщил он Капитану Хереку. — Десять ацийских кораблей уничтожено, три уцелело. Преследую».

Он быстро сменил вектор следования, ускорил до максимума передвижение. Ответ Херека не должен достичь его. Он знал, что тот прикажет ему вернуться — для обеспечения безопасности флота. Поэтому нужно было оказаться вне контактной системы «Сентиры» до того, как Херек отдаст приказ.

Сегал бросил взгляд на своих людей — нетерпеливые, но дисциплинированные, они умели атаковать. Эти люди хорошо знают правила игры, как и он сам. Сегал одобрительно кивнул им. Он набрал на компьютере матрицу поиска, и луч, словно неутомимый охотник, начал обыскивать пространство. Сегал пытался выявить возможные траектории ацийского корабля. Итак, вот оно… Ему удалось определить направление, Один, два, пять, двенадцать истребителей наверняка заодно с ним — они готовы преследовать цель до конца и сейчас опасались лишь…

…нужно успеть выйти за пределы контактной системы. А если вдруг сигнал Херека?

Сегал глубоко вздохнул, когда его корабль-истребитель вышел из зоны контакта с «Сентирой». Впереди — только ночь, прошитая точками света и наполненная духом свободы.

Компьютерная система корабля Сегала быстро собирала информацию. Выбросы ацийского истребителя давали достаточно фактов. Уже определены скорость, курс, система защиты… Сегал скорректировал вектор передвижения.

Кажется, ациа не ожидают долгого преследования. Хорошо, их легче будет догнать. Только глупец осмелится на погоню, когда намеченная жертва уже приближается к своему логову. Опасность и в том, что можно было попасть в зону, контролируемую Ацией. Горячка погони уже погубила немало отважных пилотов, смерть часто требовала свою долю. Как правило, теперь ациа возвращались домой, считая обратный путь безопасным.

Непреклонность Сегала и его групп сделала их уязвимыми.

— Три — шесть. Счет идет. Время проверки контакта. Ускорение.

Если он правильно рассчитал мишень, если ациа не изменили курс, если они еще не достигли своей зоны… — множество «если», о которых Сегал благоразумно умолчал.

Вражеский корабль вошел в точку обстрела, и сейчас…

Залп!

Его пилоты сделают все — практики было предостаточно, вот только бы удача не изменила. Всегда есть фактор удачи. Он нашел на экране ближайшую мишень. В зоне видимости было три ацийских корабля. Сегал вздохнул с облегчением. Подкрепление еще не подошло. Если его корабли будут двигаться с достаточной скоростью… Чем быстрее, тем безопаснее…

Истребители мгновенно распределились на бригады нападения — каждая следила за одним из ацийских кораблей. Они начали с ближайшего — вначале беглый огонь. Компьютер постоянно фиксировал итоги, но считывать информацию было некогда…

Первый ацийский корабль должен был или избежать попадания, или погибнуть. Нет, они не дадут ему уйти.

С угрюмым удовлетворением Сегал наблюдал, как остальные истребители его бригады сосредоточились на жертве. Повреждено защитное поле, поражен сам корпус. И вот уже вспыхивает яркая точка взрыва.

Один есть. Без потерь. Но время уходит… Нехорошо. Сегал вновь набрал матрицу поиска. Хорошо бы найти командный корабль врага. Где же он? Компьютер выдал целый набор возможных местоположений, стараясь увязать в единую нить данные выбросов. Но их было недостаточно. Каковы шансы обнаружить врага?

Вероятность — двенадцать процентов.

Плохо. Очень плохо. Сегал решил было повернуть назад, но раздумал. Они зашли слишком далеко, чтобы вернуться с пустыми руками. Но фактор риска нарастает. Он быстро проанализировал расположение двенадцати кораблей под его командой, с неприятным удивлением обнаружив, что третья бригада истребителей потеряла свою цель. Наверняка командный ацийский корабль более опасен, чем хотелось верить: два истребителя были повреждены, а третий сбит. Но как?

Типичный ответ солдата: сейчас это не важно. Кто осмеливается на риск, тот подвергается опасности. Это — часть игры, которую называют «война», и все знают, каковы здесь правила. Хороший стратегический расчет поможет уцелеть, умение рассчитывать время трудно недооценить, но есть еще и удача. И в этом случае она явно сопутствовала этому ацийскому кораблю.

Четырнадцать процентов. Он старался не думать об этом. Вторая бригада уже добивала свою цель. Сегал направился на подмогу третьей бригаде.

Неужели это возможно? Ациа возвращаются? Да, помочь своему товарищу… Это же бессмысленно!

Сегал нахмурился, стараясь определить скорость возвращенца. Тут что-то не так. Физика есть физика. Есть скоростные пределы перемещения в космосе, угол поворота также ограничен. Эти ациа, казалось, пренебрегали законами…

Похолодев, Сегал послал сигнал предупреждения второй бригаде. Слишком поздно…

Ацийский корабль нанес свой удар, поразив один из истребителей. Полностью повреждено защитное поле. Черт! Точное попадание в огневую установку. Теперь истребитель не в состоянии вести атаку. Сегал приказал ему покинуть участок военных действий — слишком много кораблей здесь сосредоточилось. Перевес десять против двух был вполне достаточной гарантией победы бракси.

Так ли это? Он чувствовал, что не уверен.

Сегал устремился вслед за вернувшимся кораблем. Он не пытался анализировать свои действия. Полет врага был точным, выверенным и… не вязавшимся с реальностью. Не получалось даже зацепить его защитное поле. Он уклонялся, исчезал… Было ощущение встречи с чем-то, не поддающимся анализу, и их выстрелы — вроде бы точно рассчитанные — поражали только бездонную Пустошь.

Сегал висел у него на хвосте, видел, как враг сражается с его истребителями. В момент выстрела браксианские и ацийские корабли наиболее уязвимы. В какой-то миг инстинкт бойца подсказал ему, что пришло время. И…

…был дан залп…

…и небеса, показалось, заволокло чем-то белым, и Пустошь — великолепие непрозрачной темноты — на его экранах исчезла. На какое-то мгновение он ослеп, даже внутреннее зрение изменило ему, но потом вновь обрел контроль над собой, его чувства прояснились.

Между его кораблем и кораблем противника увеличилось расстояние.

Как, скажи, всемогущая Ар, этот ацийский корабль успел нанести ему удар?

Он быстро выяснил характер повреждений: из строя выведены экраны, внутренняя система — пятьдесят процентов работоспособности, система связи не получила существенного урона, защитное поле несколько ослаблено.

«Могло быть хуже», — сказал он себе.

С помощью системы связи он смог подключиться к дисплеям одного из своих истребителей. Теперь было почти невозможно принимать участие в бою, слишком значительны были временные и пространственные искажения.

Вероятность риска — шестнадцать процентов. У них кончается время. Он наблюдал, как этот ацийский корабль ловко маневрировал, становясь дочти недосягаемым. Ациа даже удалось попасть в один из потребителей, как раз в тот момент, когда тот открыл огонь. Черт побери! Этот дьявол неуловим! Что же он такое, что там — за обшивкой вражеского корабля?

Но другой корабль Ации… Здесь все было по-другому. Защитные поля уже теряли свои мощь, и тут на глазах Сегала снаряды его истребителей поразили генераторную систему. Силовое поле разрушилось окончательно, и вновь — страшный взрыв. Словно сверкающий фонтан разлетелись обломки.

С двумя покончено.

Теперь они могли полностью сосредоточиться на третьем, оставшемся корабле, но не успел Сегал спланировать методику ачаки, как последний ациа развил такую скорость, устремившись к своей зоне, что наверняка ускорение было невыносимым.

Девятнадцать процентов — вероятность встречи с подкреплением, если Сегал последует за ациа. И процент будет нарастать.

Сегал начал колебаться. В любом другом случае он предпочел бы погоню и борьбу. Но необходимо было знание противника — только идиот мог пуститься в погоню за чем-то неизведанным. Этот ацийский корабль, кажется, не подвластен никаким законам логики. Понять, в чем тут дело, было невозможно во время боя. Сегал нуждался в полном анализе этого корабля, в основных данных о боеспособности, характере защиты, системе нападения и т. д. Эту информацию можно будет получить только на «Сентире».

С сожалением он дал команду пилотам возвращаться.

Командир Херек обладал поразительной энергией, и сдержанности ему порой не хватало. Его внешность производила впечатление: он был своего рода смесью различных человеческих племен. Рост — типично алдоузский, но массивная фигура — явный признак жителей планеты Вриттан, узкие черты лица напоминали лица лейссанцев, бледно-коричневый цвет кожи явно позаимствован у населения Тукольта.

Авторитетный человек. И опасный. Он мерил комнату шагами — от стены с мониторами до компьютерной сети, контролировавшей Звездную карту и доступ в информационный отсек. Он молчал, задумавшись (скорее всего — перебирая в уме факты, изложенные в докладе Сегала), а так как первое, что сорвется с его языка, будет проклятие, Сегал решил не торопить события.

— С вами было одиннадцать. Так? И их атака была отражена. Прекрасно. Каковы повреждения?

— Минимальные.

Как это не похоже на Капитана Херека! Неужели он так занят другими делами, что забыл о своем обычном начале бесед с Сегалом?

— Истребители Первый, Второй, Четвертый, Седьмой, Двенадцатый, Двадцатый проходят проверку. Повреждения устраняются.

Когда Сегал произнес «Первый», Херек перестал мерить комнату шагами. Он посмотрел на Первый Меч, его брови удивленно изогнулись. Казалось, он хотел сказать: «Это не в твоих правилах — уходить битым». Сегал покраснел.

— Расскажи об этом ацийском корабле, — потребовал Херек.

Сегал описал необычные свойства корабля — мгновенную способность ускоряться, маневрировать, нападать. И что больше всего беспокоило Сегала, так это то, что ациа, казалось, знал, когда корабль врага наиболее уязвим, и не упускал свой шанс.

Командир кивал по мере рассказа, выражение лица становилось все более хмурым.

— Давайте получим общий образ, — Херек повернулся к компьютеру, который мог скомбинировать информацию о врагах «Сентиры» в нечто целостное. Привычным движением он включил дисплей.

Звезды — невидимые во время битвы — теперь появились на экране компьютера. Они медленно перемещались, подстраиваясь под тот или иной угол зрения наблюдателя. Корабль противника начал появляться из темноты, набирая плоть; информация — бит за битом — добавляла все новые и новые детали. И наконец довольно полный образ появился на экране.

Этот корабль был ни на что не похож. Любой заметил бы это тотчас же. Генераторный отсек необычной формы, пушки явно были модернизированы. Другие отличия, менее видимые, появились на дисплее в виде статистических параметров. Изменена также структура обшивки… Первичная скорость набиралась без толчков. Цифры плыли перед глазами двух мужчин: вначале точно известные параметры, потом те, снабженные маркером «предположительно».

— Десять тысяч лет назад был выведен оптимальный баланс сверхскоростей в Пустоши, — тихо сказал Херек. Эта мысль перекликалась с сомнениями Сегала: если законы Рацио могли быть усовершенствованы, то почему потребовалось так много времени?

— Многие годы мы облегчали наши истребители по мере сил. У пилота было только оружие, необходимые инструменты, пульт управления да каркас корабля. Любое излишество исключалось. В чем же они обогнали нас? Как им удалось найти способ изменить закон Рацио? Может быть, они нашли новую переменную, чтобы ввести ее в главное уравнение? Мне не нравится это. Совсем не нравится.

Сегал угрюмо кивнул. Лучшая маневренность предполагала гравитационную компенсацию, что, в свою очередь, требовало более крупного генератора, и, если его вес добавить к общей массе корабля, то маневренность, наоборот, должна ухудшаться. Оптимальный баланс для всех элементов известен уже века. Но если уравнение Рацио могло быть усовершенствовано, то почему ни бракси, ни ациа не смогли этого сделать раньше?

— Нужен полный анализ, — сказал Херек. — И обзорный, и детальный. Давайте с помощью предположительной матрицы проанализируем поведение корабля. Не будем терять возможности. Представим на некоторое время, что закон Рацио действует, и что ациа отказались от какой-то доли внутреннего снаряжения. Давайте разберемся и посмотрим, какое сочетание тех или иных элементов ответственно за эти странности.

— Понятно, Командир.

— Теперь подумаем о другом.

Наступила пауза. Сегал почувствовал, что Херек нервничает, стараясь найти нужные слова:

— К нам прибывает гость, — сказал он наконец. Он поймал взгляд Сегала. Как всегда, необычность внешности Херека приковывала внимание, — Лорд Командир.

Сегал с изумлением выслушал титул:

— Браксана?

— Да. Чистокровный. У него есть право возглавить любой флот под командованием любого. В данном случае — под моим командованием, — Херек контролировал голос, стараясь не выдать своего сожаления. — Это не случайность — подобное назначение. Его собственная просьба. «Сентира» будет его военным кораблем, а я буду под его началом. Как и все остальные истребители.

Мысль о том, что он будет на службе у браксана, породила самые противоречивые эмоции у Сегала. Ненависть, протест — это было понятно, но он ощущал также страх и… восхищение. Браксана — здесь?

— Что он хочет?

— Никто не знает. Возможно, развлечений. Завоеваний. Авторитета. Чего они вообще хотят? Закон, который позволяет подобное, не требует мотивов, только делает все возможным…

Сегал слышал негодование в голосе Командира, он искренне сочувствовал. В соответствии с традицией, чистокровный Лорд браксана мог быть офицером только высшего ранга. В качестве Лорда Командира он мог взять под свое начало любой приглянувшийся ему корабль, а также распоряжаться истребителями, приписанными к главному кораблю. Расовая принадлежность считалась важнее, чем долголетний опыт службы; черноволосые представители Центрального клана могли себе позволить то, чего не мог позволить никто.

Обычно браксана предпочитали менее опасные участки боев — там можно было с меньшим риском и минимальным усилием завоевать славу. Часто они избирали другие войны: завоевание новых планет считалось более увлекательным, чем этот затянувшийся, не приносящий очевидных выгод конфликт с Ацией. Никогда браксана не бывали в центре Активной Зоны Войны. Никогда еще никто не пытался встать во главе космической флотилии, не обладая должным опытом, сместив при этом командира, чей долголетний стаж пребывания на войне был хорошо известен в Центре.

До сих пор — никто…

— Он займет ваше место? — Сегал с трудом сдерживал свои чувства: ненавидеть Бледных было небезопасно. — Как надолго?

— Сколь долго он сам пожелает, — руки Херека сжимались и разжимались. — И ты понимаешь, сопротивляться бесполезно. Любое сопротивление или даже возражение означает смерть от руки браксана. Этот браксана — из Кеймири, — с горечью добавил Херек, — значит, из самого верховного клана… Даже смерть — дело его прихоти.

— Я думал, военные офицеры неприкосновенны…

— Никто не является неприкосновенным! Центр управляет с помощью своих законов, Сегал, не забывай об этом. И есть закон, по которому браксана имеют право убить каждого, кто встанет на их пути.

Он вздохнул:

— Передай своим людям. Объясни все. Многие захотят протестовать, я уверен, но что мы можем сделать? Любой знак недовольства — явный или скрытый — и мы можем потерять пилота. Этого мы не можем себе позволить. Разъясни это всем.

«Если ты можешь держать контроль над собой, — подумал Сегал, — то и мы сможем».

Вслух же он сказал:

— Как будет приказано. Когда прибывает браксана?

— Капсула прибудет на Имасту. Там мы должны его встретить где-то через десять дней, если все пойдет по плану. Черт! — Его узкие глаза, казалось, излучали потоки гнева. — Только браксана может отозвать нас так надолго от Границы.

Таким Сегал Херека еще не видел.

— В любом случае, все могло быть еще хуже. Он — тактик, никогда еще не был на боевом корабле, но, по крайней мере, знает правила. Если только они для него что-то значат.

— Кто он?

— Его имя для всех — Затар, сын Винира и Касивы. Лорд Кеймири, а теперь Командир. И мы будем себя вести наилучшим образом, пока он здесь. Браксана умеют узнавать о том, что происходит. Что касается твоих пилотов, то они должны понимать: неподчинение равноценно самоубийству.

— Я согласен.

— Он наверняка уедет от нас. И все вернется в свое русло — если только мы перетерпим этот период. Мы не можем себе позволить сделать ошибку.

— Конечно, — ответил Сегал, — я понимаю.

Он сделает все, что может, но будет ли все правильно? Кто может сказать, зачем прибывает этот Кеймири? Каковы его намерения, почему он вторгается в их жизнь? Все догадки остались пока догадками. Никогда не знаешь, что движет браксана.

— Я постараюсь подготовить своих людей, — пообещал Сегал.

День прибытия Затара был для Херека неудачным. Не потому, что это был день его ухода с должности — он уже свыкся с этой мыслью. Это был просто один из тех дней, когда все идет не так. Когда ни один пустяк на борту корабля не может быть урегулирован без его персонального вмешательства.

К тому времени, когда должна была прибыть капсула, его нервы и терпение были на пределе.

Он размышлял над тем, как этот Затар сможет управлять людьми. Наверняка этот браксана (а они все мало на что годятся) и не подозревает, каково ему будет в этом кресле. Черт побери! Херек вполне может перейти на другой корабль — его с радостью примут, и пусть Центр посмотрит, как быстро этот самовлюбленный благородный Лорд развалит одну из лучших браксианских команд.

Но подсознание твердило ему другое, внутренний голос нашептывал: «Ты знаешь, зачем он здесь. Ты сам причина всему».

Он отказывался обдумать эту мысль. Если она верна, то вскоре все станет известно. Он и так достаточно разъярен, чтобы добавлять себе новых забот.

А как остальные?

Сосредоточься на частностях — нужно позаботиться о тысяче и одной мелочи, прежде чем появится этот вторженец. Нужно очистить входные отсеки, стереть все пылинки, чтобы о грязи даже никто и не вспомнил. Эти браксана любят показуху? Хорошо, пусть будет этот театр! Черная ковровая дорожка, по которой пройдет этот Лорд, тысяча людей приседают по обе стороны. Таковым будет начало. Его офицеры наденут форму Границы, это несколько необычно, так как Имаста — спокойная зона, но таков уж выбор Командира Херека. Резкий контраст черного и золотого — более подходящее сочетание для встречи браксана, чем темно-коричневая форма обычных дней.

И посмотрим, поможет ли это. Сможет ли эта показуха унять этот гложущий страх. А ведь ты знаешь, почему он здесь, и цель его прихода не имеет ничего общего с тщеславием браксана. Это связано с Гарраном. И здесь важна та сила, которой обладает Лорд из Центра и которая выше любой воинской дисциплины. И связано его прибытие также с Клеем, Дардашем и всеми другими…

Херек передернул плечами.

Подходит время. Собралось две тысячи человек. Херек начал нервничать без особой на то причины, Но, кажется, ему удается скрывать волнение. Все приготовлено, входной отсек сверкает, предварительный осмотр не дал повода за что-либо зацепиться. Но он все равно боится. Боится! Он, Командир Херек, тысячу раз встречавший врага лицом к лицу, он, охранник Границы! И эти браксана заставляют его испытывать страх, даже до того, как нога одного из них ступит на его корабль. И будет еще страшнее, когда этот человек вырастет перед ним, закутанный в неуязвимость своей Расы, словно в плащ.

«Ты не знаешь, зачем он прилетает, — сказал Херек самому себе, — ты только догадываешься. Возможно, ты ошибаешься».

Но вскоре он это узнает. Капсула закончила маневры, пересекла защитное поле «Сентиры» и в конце концов опустилась на сверкающую поверхность площадки. Хереку казалось, что он слышит биение собственного сердца, явно сбивающееся с ритма. Двери отворились…

И появился он.

Великолепен. Даже все слышанные когда-либо описания меркли перед реальностью. Здесь в полной мере проявило себя физическое совершенство — плоть воина в человеческом обличии. Он был духом самого Таджхайна, закутанный в одежду смертного. Херек никогда еще не видел чистокровного Лорда, не представлял себе силы Образа, того эффекта, который производит его присутствие на людей, на самого Херека. Теперь ему не казалось странным, что на некоторых планетах браксана считают за богов.

«Он всего лишь человек», — напомнил себе Херек, раздраженный тем восхищением, которое невольно вызывал этот браксана.

Лорд Командир подошел к нему — в каждом шаге сквозило превосходство. И в том, как он смотрел людей Херека, и в его походке, и в том, как он себя вел. Хереку потребовалось все его мужество, чтобы противостоять мощи этого человека и достойно приветствовать его, с чувством самоуважения, как и подобает Командиру Флота.

Он произнес необходимые слова приветствия — эту нужную ложь:

— Добро пожаловать, Лорд Кеймири Затар!

Тот только слегка улыбнулся, даже не кивнув. Черные глаза, прочесть по которым было ничего невозможно, изучали Херека.

— Мои полномочия, — Затар протянул левую руку. На указательном пальце сверкало кольцо со знаком Гаррана.

О, этот ненавистный ритуал!

— Мой Корабль — ваш. Мой флот — ваш.

Херек поклонился.

— Ваши офицеры? — спросил Лорд Командир.

Они обошли офицеров, и каждого Херек представлял в соответствии с требованием ритуала.

— Гарол, сын Хедрека, Начальник Вооружения. Хузал, сын Серета, Инструктор Астронавигации. Февал, сын Темака, Начальник Наземных Сил.

Имя за именем, Херек представил всех. Это были люди, которые служили на «Сентире», которые принесли ей славу. И последним был Первый Меч Сегал, с настороженностью и враждебностью следивший за происходящим. Сегал был худ и невысок, как и большинство пилотов, и ему делало честь то, что он гордо стоит перед браксана. Физическое присутствие человека столь совершенного и столь более высокого не повлияло на Сегала.

— Ваши офицеры, — Херек подчеркнул слово «ваши».

Затар кивнул:

— Мы тотчас же отправляемся к Границе. Хузал, проследите за этим.

Астронавигатор поклонился:

— Да, мой Лорд.

— А мы, Командир, — Затар обратился к Хереку, — пока обсудим мои полномочия. Я полагаю, вы приготовили для меня информационную комнату. Вы отведете меня туда.

— Как вы желаете, Лорд Командир.

— Остальные приступают к своим обычным обязанностям до поступления особых распоряжений.

Его темные глаза заскользили по шеренге офицеров, словно взвешивая, как будуг исполняться его приказы. Затем он повернулся и стал осматривать ряды солдат, причем в его взгляде появилось нечто похожее на удовольствие. Казалось, он хотел сказать: «Вы принадлежите мне».

— Итак, Командир Херек?

Отдав последний угрюмый поклон, Херек последовал за старшим по званию. Они направились вглубь корабля, где власть и опыт прежнего командира уже потеряли свое право на главенствование.

Информационная комната, которую Херек приказал приготовить для Лорда Затара, была превосходна. Куполообразный потолок усеян плоскими экранами; здесь же помещались звездные карты. Таким образом, любая информация могла быть выведена на дисплей и в желаемом масштабе. Звезды пересекали это искусственное небо, появившись на одной стороне стены и исчезнув на другой, бледный свет галактики, казалось, наполнял комнату. Звездные карты были готовы явить любое созвездие. Ни один космический участок не мог бы укрыться от строгих дисплеев. Любой гость посчитал бы, что подобный кабинет делает ему честь. До сегодняшнего дня.

Предки браксана не любили технику. А сейчас, когда браксана использовали ее, любое современное оборудование оставляло их равнодушными. Этот кабинет был всего лишь средством и ничем больше, и поведение Затара явно говорило о том, что требуется нечто большее, чем технико-архитектурные чудеса, чтобы произвести на него впечатление.

Затар посмотрел на Херека, затем просто сказал:

— Вы знаете, почему я здесь.

— Я догадываюсь, — тихо ответил бывший Командир.

— О чем именно?

— Кеймири наверняка знакомы с моим докладом, — как он мог описать ситуацию, не бросив тень на себя? — Мой флот был первым, кто прорвал линию Сураанского фронта, и мы провели серию атак на Зерек и Фри. Наши территориальные победы в этом секторе были значительны, — он остановился, чтобы прочистить горло. «До недавнего прошлого», — сказал сам себе.

«Ты похож на школьника, перечисляющего бывшие заслуги, чтобы оттянуть наказание», — подумал Затар. Или, может быть, Херек хочет вызвать сочувствие? Мысль была неприятна.

— Мои последние сообщения были не столь радостны…

— Может быть, есть смысл сформулировать по-другому?

— Я уверен, Кеймири знает детали.

— Потери — неразумные, необъяснимые, многочисленные. Поражения тогда, когда все обстоятельства указывают на победу. Мы привыкли ждать от вас другого. В этом все дело, Командир Херек. Если бы дело было только в том, что ваши лучшие дни позади… Ладно, это можно было бы понять. Но здесь что-то иное. Когда мы вспоминаем ваши блистательные победы, мы не испытываем ничего, кроме разочарования. Но если мы ищем причины в том, что вы перестали быть солдатом самого высокого ранга, то наши усилия тщетны. На Гарране рассмотрены все рапорты, свидетельствующие о ваших успехах. И все наши компьютеры не смогли вывести причин таких потерь и поражений. Итак, я прибыл сюда, чтобы провести расследование, Командир Флота. Объектом этого расследования будете и лично вы, и все обстоятельства. Нужно выяснить причины неудач и, если есть возможность, — исправить положение. Дом Войны будет ждать моего доклада. Вопросы?

Если бы он навел парализатор на Херека, эффект был бы не большим. Неужели это возможно: браксана, столь скорые на расправу, столь слепые, когда дело коснется невинного человека, стараются спасти его репутацию, вместо того, чтобы просто сместить его? Это просто невероятно. Он так долго опасался этой встречи, что уже не был в состоянии оценить себя как командира. Он только мог удивляться, почему Затар утруждает себя этим.

— Чем могу быть полезен я?

— Мне нужен допуск ко всей информации — общественной, личной, те доклады, которые вы посылали на Гарран, и особенно те, которые не посылали. Я готов спорить, что где-то здесь, на «Сентире», есть информация, нужная мне для выводов. В Доме Войны компьютерный анализ не дал ничего. Значит, здесь… Мне нужны оттиски изображений кораблей, параметры боя — весь материал, который может так или иначе касаться основного вопроса. Итак, неограниченный доступ к информационным аналитическим матрицам. Это — для начала. Я хочу также, чтобы вы вернулись к дням своих неудач, даже если это болезненно. Я хочу пережить эти дни вместе с вами, пока мне не удастся — вашими глазами — увидеть происходящее. Где-то есть ключ к разгадке, которую проглядел ваш Тактический Блок. Мы должны обнаружить его, чтобы понять, в чем враг сильнее нас. И еще… Вы ведь наверняка предпринимали попытки все уяснить для себя самого. И скорее всего рассматривали возможность стратегических побед противника. Может, именно стратегия стала причиной ваших поражений?

— Я думал об этом, Лорд Командир. Нет, это было бы слишком легко. Определить тактическое превосходство и разработать план нейтрализации… Ацийская тактическая система — это нечто весьма хаотичное. Я проработал эти варианты, просмотрел параметры каждого боя. Здесь нет связующей нити, я должен сказать.

Затар кивнул:

— Это совпадает с исследованиями на Гарране. А как обстоит дело со шпионами? Информаторами? Утечка в информационной сфере?

Херек уже проверил и это, пытаясь найти искаженные приказы в надежде оправдать себя. Но все было напрасно. Как бы то ни было, враг, казалось, знал его планы, что доказали, в частности, пять военных кораблей, которые встретил его Флот при неудавшемся нападении на Юсудру. А тот странный ацийский корабль, с которым повстречался Сегал, казалось, знал, когда бракси начнут стрелять…

Должно быть, он выглядел озадаченным, и Затар спросил:

— Командир?

— Рапорт Первого Меча… Он встретился с противником, который избежал поражения, потому что, казалось, предвидел особенности нападения.

Может быть, дело именно в этом — враг, как правило, неизвестным образом узнавал, каковы планы Херека и его помощников?

— Продолжайте, пожалуйста, — сказал Затар.

— Это все. Сегалу показалось это очень странным («Как и в большинстве последних столкновений»)… В этом все дело, но как определить источник?

Хорек посмотрел на Кеймири.

— Давайте обо всем по порядку. Есть ли рапорт об этой встрече в ваших информационных отсеках?

— Конечно. Вместе с анализом предполагаемых параметров корабля противника.

— Кто составлял?

— Первый Меч Сегал.

— Прекрасно. Я хотел бы посмотреть данные и встретиться с Сегалом. Вы можете это организовать?

— Конечно, мой Лорд, — Херек поклонился. Его мускулы, натянутые до предела в этот день, наконец расслабились. Теперь он знал цель приезда Затара. И напряжение спало, вместо него появилась надежда. — Я — слуга своего Командира.

Затар кивнул:

— Да. И хороший слуга, — он помедлил секунду, чтобы Херек мог оценить похвалу, — и я не собираюсь вас терять.

Трудно было поддерживать дисциплину.

Вначале они просто угрюмо молчали, потом враждебность начала выплескиваться на их лица, даже при внешнем спокойствии.

Затем началось…

— Кто этот человек? Какое право имеет он распоряжаться здесь?

Эти вопросы Сегал задавал самому себе. Как он мог отвечать на них?

— Что это, Ар преподобная, за Лорд Командир? Что собирается делать Херек? Служить ему? Кто отвечает теперь за все? А если нас будут атаковать?

Херек и Затар постоянно совещались, пытаясь наладить взаимоотношения, обмениваясь мнениями. Пилотов они были не обязаны информировать о чем-либо. Настанет время сражаться, тогда им скажут, что делать.

— Он — выскочка. Беспощадный, бездарный аристократ. Отпусти его одного, и в Пустоши он сойдет с ума. Зачем он здесь? — перешептывались пилоты.

Это были собственные мысли Сегала, иногда — в его же формулировках. И трудно было успокоить людей, если то, что они говорят и думают, — правда.

— Он хорошо говорит, владеет тактикой боя на экране монитора. Но был ли он когда-либо на боевом корабле? А что будет, когда мы встретимся с врагом лицом к лицу? Придется ждать, пока он будет анализировать карты и записи?

Сегал мог только напомнить им, что Затар — браксана, он — их правитель, у него есть право убить каждого, пожелай того Кеймири. Это успокоило не надолго.

Они боялись. Не закона, а самого человека. Они видели его в коридорах, и физическое совершенство Затара привело их в замешательство. Они видели его в спортивном зале — шерстяной костюм плотно облегал тело, он упражнялся без остановки, а сила его рук была такова, что люди Сегала могли о подобном только мечтать.

И это было главным. Затар заставил их пересмотреть шкалу ценностей, оглянуться на себя. Они привыкли ценить себя превыше других, теперь же появился некто и занял еще более высокую ступень на социальной лестнице. Они привыкли жить в мире без классовых различий, теперь же под подспудным влиянием чистокровного Лорда некоторые вспомнили о своем скромном происхождении и проклинали человека, который пробудил эти далеко не лучшие воспоминания. Они были сильны с их собственной точки зрения, теперь же, видя силу Затара, они осознавали свою слабость.

Когда они стояли перед ним, их небольшой рост и худоба — физические качества, нужные пилоту — казались им чем-то постыдным.

И было легче проклинать его, чем перечислять многочисленные достоинства.

— Он никогда не участвовал в боях. Он даже не знает, что это такое. Он — богатый и испорченный человек, который подожмет хвост и уберется домой, как только понюхает пороху. А если его и удастся встретить в Пустоши, то мощное защитное поле будет ограждать его от врага!

Их утешали эти мысли. Сегал понял, что ему невозможно угомонить их. Он решил хотя бы ограничить эти взрывы протеста, чтобы информация не шла дальше кают и комнат отдыха для пилотов. Тогда они будут в относительной безопасности.

Но Сегал помнил, как Херек говорил: он боится — браксана умеют узнавать о том, что происходит. За всеми наблюдают? Известно ли Затару об этих волнах возмущения? Он только оттягивает тот час, когда всех понизят в должности, а самых строптивых предадут смерти? Или он размышляет над каким-либо еще более изощренным видом мести?

Как и все настоящие браксана, он должен пуще зеницы ока беречь свою жизнь…

Затар же опасался за жизнь Херека.

С волнением Затар менял звездные карты. Характер поражений не подвергался анализу. Бой за боем воспроизводился для изучения, а он так и не приблизился к решению.

А все же… Чувство, что здесь что-то не так, что нарушается какой-то общепринятый закон, росло в нем. Он не мог уловить, что именно… Но чем больше он видел на дисплее сражений, чем больше он видел, как пушки истребителей бракси поражают пустоту, тем более он был убежден, что здесь кроется нечто противоестественное.

Вот, например, Клей, или, точнее, — тот бой, после которого Клея не стало. Традицией как для ациа, так и для бракси было фокусировать внимание на центрах, где живет гражданское население: людей нужно покорять, пустой космос для этого не годится. Здесь ациа нарушали традицию.

И было почти невозможно с точностью определить расположение врага.

Главным словом для Затара стало слово «почти».

Он вновь вернулся к битве в которой участвовал Клей. Брови его хмурились, пока он наблюдал за ее ходом. Враг появился неожиданно, нанес удар по самому уязвимому флангу флотилии. Была долгая и кровавая битва, в которой погибли немало истребителей и даже большой корабль-оруженосец. Херек и его люди сражались отлично, но они так и не смогли призвать удачу на свою сторону. Ациа пробили брешь в обороне в самом начале боя, и это преимущество сыграло свою роль.

Истребители были наиболее удобны для межзвездных боев: только они могли противостоять ужасным атмосферным нагрузкам, преодолевать притяжение, наносить удары по наземным мишеням. Они передвигались так быстро, что аппаратура преследования превращалась в нечто беспомощное. Корабли-оруженосцы использовались как своего рода космическая база, и редко принимали участие в боях. Успехи флотилии зависели именно от истребителей, особенно когда дело касалось поражения цели.

Херек осознавал тот риск, на который он шел в сражении — это было видно по журналу. Группа истребителей Клея вначале получила только незначительные повреждения. Другие две бригады истребителей тоже готовы были помочь, поэтому внимание ациа могло быть направлено и на них.

Херек убедился, что в его распоряжении достаточно сил, чтобы уничтожить планету, и даже больше. Он выслал разведчиков прочесать близлежащую Пустошь, чтобы обнаружить вражеский корабль. Ничего. Система Луреллана информировала о том, что ацийский флот где-то неподалеку, и Херек был уверен в бригадных командирах — те знали свое дело. Все шло, как должно. Но что касается Клея…

И разразилась катастрофа. Ациа ждали — пять крупных кораблей и целая стая истребителей, ждали своего часа, минуты, секунды, чтобы нанести удар ослабленной флотилии «Сентиры». Меньшее количество кораблей никогда не нанесло бы поражения Хереку, но даже эти пять не смогли бы причинить такого урона… Самым пугающим было то, что они с поразительной точностью знали скорость и угол приближения противника. Не успела главная битва начаться, как была закончена. Это был один из первых кошмаров… и начало конца одного из величайших Командиров Центра.

Но откуда, преподобная Ар, ациа получали информацию?

Он сменил изображение на дисплее, обратился к недавнему бою Сегала. Анализ Первого Меча был полным и пугающим. Сегал предположил самый облегченный по массе вид вражеского корабля, но все равно невозможно понять — откуда эта сверхскорость? Он даже убрал минимальную экстренную гравитацию — очень часто, выживет или не выживет пилот, решалось в связи со способностью его приземлиться на планете и ждать помощи: ациа, казалось, пренебрегли такой возможностью, и это было невероятно. Но, что касается этого неуловимого корабля, дело обстояло именно так.

Идентификационный код корабля: 419 ФА 12. «Завоеватель». Затар поискал данные об этом корабле — ничего существенного. Звездный Командир неизвестен на Границе, невысокий чин, без особого авторитета… Что же, преподобная Ар, этот «Завоеватель» делает в наших краях? Он даже не приписан к этому участку.

И вновь он подумал: «Они нарушают правила».

На войне нет правил.

Общепринято: истребители нападают группами. Каждая группа подчиняется крупному, «материнскому» кораблю. Иногда группы выполняют различные задания, но всегда есть определенная координация тех или иных бригад. Истребители, прикрепленные к разным «материнским» кораблям, иногда сражаются бок о бок, но команды они получают только от своих непосредственных начальников.

«Завоеватель», кажется, руководствовался иными правилами.

Когда Затар размышлял над этим, его посетило странное чувство. Тихий шепот проник в его подсознание, он почувствовал, как будто чьи-то глаза смотрят ему в затылок. Затар обернулся, ожидая увидеть вошедшего в комнату. Но дверь была закрыта на замок. В комнате не было никого.

Странно. Даже пугает. Он постарался прогнать неприятное чувство, сосредоточив внимание на дисплее.

«Завоеватель»… Какую роль он играет во всем этом? Он вывел на экран список вражеских кораблей, составленный Хереком, которые принимали участие в проигранных бракси сражениях. Субординация не говорила ничего: то «Разрушитель» верховодил, то «Отважный»… «Завоеватель» даже не был упомянут в списке командующих кораблей. Но он был поразительно активен — принимал участие во всех боях, окончившихся победой ациа.

И вдруг он остановился, по спине пробежал холодок…

— Компьютер? — мягко спросил он.

Он запрограммировал аудиоответы — так было принято в его Доме.

— Отвечаю.

— Задание: вероятность назначения Звездных Командиров, которые получали должности, опережая тех, кто был их выше по рангу. Звездная Империя. Текущий Момент. Граница Войны.

Компьютер несколько мгновений подбирал информацию.

— 000012+, — был ответ. — Редко, но возможно.

— Конкретные данные?

— Прецедент первый: Пери ли Цуан, назначение — «Месть» 8194–8240 А. Е.

Прецедент второй: Тен эр Калледас, назначение — «Сторожевой» 9056–9099 А. Е.

Прецедент третий: Таби зи Окроз (потом — императрица), назначение «Разрушитель»…

— Достаточно. Еще данные?

— Начальник Звездного Контроля на текущий момент: Торжа эр Лиц. Проведение нетрадиционной политики. Источники информации: анализ, приказы, запросы.

Чувство беспокойства росло, но оно не было достаточно сильным, чтобы оторвать его от дела. А что, если чье-нибудь одно-единственное решение привело к поражениям Херека? Тогда проблема станет более определенной, ее можно будет решить.

— Еще данные?

— Покровительство. Директор эр Лиц Звездный Командир Анжа ли Митехе. Назначение — «Завоеватель». Личная персональная заинтересованность. Повышенная вероятность фаворитизма.

Покровительство. В браксианском мире не было аналога. Затар мыло знал о том, что это такое. Что-то вроде традиции Кеймири представлять того или иного кандидата на должность, пост и т. д. Наверное, это и есть фаворитизм. А у ациа? У них нет причин столь часто бояться предательств…

За всем этим стоит чье-то решение. Чей-то ум: необычный, непредсказуемый, способный улавливать подтексты. И опасный — очень опасный. Во всех этих странностях начала проявляться какая-то закономерность. Как часто враг выступал инициатором столкновения в открытом космосе? Почему этот Звездный Командир знал некоторые детали замыслов Херека — детали, которые никто не мог ему передать? Но часто ему не были известны другие детали, как будто хватало силы узнать один-два секрета — не больше.

Возникала модель, которую можно было проанализировать, и поразить врага. Теперь Затару была ясна его цель. Понять врага, чтобы уничтожить. Восстановить авторитет Херека, дав ему ключ к победам. И оставить память о себе, чтобы имя Затара было всегда связано с успехом. И последняя — самая важная задача, возможность решения которой и привела его на Границу в первую очередь.

Обстоятельства пока складываются благоприятно.

Пока они пересекали пространство между Илией и Зелиашем, к Хереку начал возвращаться оптимизм. Возможно, благодаря доверительной беседе с Лордом Командиром он воспрял духом. Будь эта искренность Затара даже наигранной, обстоятельства внушали надежду. Или же просто приближение Границы, предчувствие скорых сражений стряхнули с него оцепенение. Или же само присутствие браксана успокаивало — Центр в его лице прислал помощь.

Какова бы ни была причина, он смог избавиться от болезненных эмоций, которые, казалось, растворились в Пустоши. Впервые за много месяцев он почувствовал себя в безопасности.

Дверь отворилась, и вошел Затар. Херек оторвался от наблюдения, сняв с головы контактный обруч.

Браксана оглядел помещение: десятки людей старались отвести глаза. Затар кивнул в знак приветствия:

— Как функционирует система связи? Все в порядке?

— Нормально. Бывают, конечно, помехи, — он указал на один из экранов, — но в целом нормально.

Затар, чуть покачивая головой, следил за дисплеем. Искатели на тех военных кораблях, которые довольно далеко удалялись от главного, не имели возможности транслировать все до деталей. Огромные пространства вносили свою лепту, создавая помехи. Только самый мощный сканер мог обеспечить хорошее изображение. Поэтому сотня спутников-разведчиков, а может быть, и больше, бороздили Пустошь, сообщая информацию, и каждый из них посылал свои данные на «Сентиру». Трудность заключалась в том, что даже эта кропотливая работа не давала полноценного охвата пространства. Ни один сканер не мог, например проникнуть в темные дыры — так называли сгустки темноты, которые представляли собой большую опасность. Затару хотелось, чтобы безопасное пространство вокруг главного корабля было действительно безопасным и простиралось все дальше в Пустошь. Нужно постараться избежать сюрпризов.

— Дармат, наверное, уже на месте.

Херек кивнул:

— Наверное. Вы не будете возражать, если я посмотрю? — он указал рукой на обруч. Затар согласно кивнул.

Херек укрепил обруч на голове, почувствовав, как напряжение начало тихо нарастать в мозгу. Он расслабился, позволяя включиться внутреннему зрению. Обычный человек был вынужден ограничить себя плоскостными экранами и звездными картами, если хотел увидеть Пустошь. Экран был двухмерным, позволял наблюдать за небольшим участком боя. Карты давали больше возможностей, но человек все равно был ограничен, используя только органы зрения. Даже если стоять посредине огромного дисплея, занимающего все стены и потолок комнаты, нужно было все время поворачиваться, чтобы получать более-менее полную картину. У человека нет глаз на затылке… Но тут на помощь пришла наука.

Потребовались годы, чтобы Херек смог пользоваться контактным обручем, длинные месяцы гипнотренировок, направленных на рождение иного — альтернативного видения. Это видение, столь отличное от обычного зрения, давало ему неоспоримые преимущества. Сейчас, глядя в темноту, он видел корабли со всех сторон. Он был их центром, их фокусом, их охранником. Он знал любое движение, любое действие корабля; любая информация, улавливаемая сканерами, была ему ведома. Он без труда располагал общей картиной действий, с легкостью создавая образ звездной карты в голове. Его сила воли, мощный интеллект были верным подспорьем.

Внимательно он регулировал всю систему, отдавая приказы закрыть темную дыру здесь, расширить сферу наблюдения там… Главное — равновесие, это знали оба командира. Это было не просто упражнением. Сейчас — время, когда риск нарастал. Когда «Завоеватель» имел обыкновение нападать. Если Затар не ошибся, скоро он должен появиться, и если не будет атаки, то будет послан хотя бы разведчик. Поэтому истребители уже были наготове…

Словно отвечая на его мысли, на дисплее появился сигнал: «Ацийский разведчик. «Завоеватель». 419: ФА 12. Векторы следования…»

— Следите за ним, — приказал Затар.

Начальник Вооружений определил курс, угол и последовательность огня. Уже должен был быть дан выстрел, но разведчик вдруг исчез, его как проглотила темная дыра, непроницаемая для сканера.

— Ар! — Херек ударил рукой по панели. — Продолжаем атаку! — отдал он приказ. — Определите всевозможные отклонения от курса, точки выхода. Перекройте их.

На его плечо легла рука. Он оглянулся:

— Что…

Глаза Затара были прикованы к центральному дисплею. Он пробормотал:

— Это — не разведчик.

Херек сразу все понял:

— Противник Сегала.

— Мы должны его захватить. Нам нужно захватить этот истребитель.

Херек покачал головой: взять в плен корабль-истребитель практически невозможно, скорее тот уничтожит своих охотников.

— Невозможно, мой Лорд. Мы достанем его, когда он вновь попадет в поле видимости. Это лучшее, что я могу сделать.

Рука Затара еще крепче сжала плечо Херека.

— Секрет этого корабля важнее, чем победа в одной из битв.

— Мы знаем, что «Завоеватель» очень близко. Любая попытка постараться сесть ему на хвост его истребителя — все равно что самоубийство. Я не могу рисковать своими пилотами.

Он посмотрел на Затара.

Лорд Командир окинул Херека странным взглядом. В его глазах был не гнев, а спокойствие и твердость.

— Хорошо, — согласился Затар. — Я полечу. На каком истребителе?

Херек ответил раньше, чем осознал происходящее:

— Двенадцатый истребитель, док четыре. Но вы же не должны…

Он должен. Быстрой решительной походкой он вышел. Херек хотел пойти следом — это же сумасшествие! — но в этот момент ациа вновь появился в открытом пространстве, и ему пришлось собрать все внимание, чтобы не упустить его из-под наблюдения.

Он был слишком быстр, слишком быстр. Они медленно, но верно упускали его. Компьютеры не были готовы фиксировать столь необычный полет, им не хватало воображения… Даже человек не мог предположить, где через долю секунды окажется этот дьявольский корабль. Вырвавшись из мертвого космоса, за пару секунд он пересек огромное пространство, и еще мгновение — исчез из поля зрения сканеров.

— Сегал! — скомандовал Херек. — Затар на истребителе двенадцать преследует врага. Лети с ним! Возьми еще пять кораблей. Он должен вернуться живым…

«Но вы можете и не вернуться, — мрачно подумал Херек. — Лорд Командир Затар, я надеюсь, вы знаете, что делаете».

Он отказался от мысли проанализировать свои действия. Если бы он это сделал, то, возможно, остановился. Но дело должно быть сделано, никто другой этого не сделает. Он не думал о том, как велик риск, в нем пробудился инстинкт воина, и только это чувство вело его за собой, пока он бежал по коридорам «Сентира».

Этот истребитель был ключом ко всему. Он нужен им, они должны понять, в чем же дело. Он продолжал повторять это сам себе, пока пересекал центральный док, сбрасывая с себя лишнее. Вначале с бряцаньем упал на пол меч. Затем — медальон, тяжелый плащ, пояс… В истребителе любой лишний грамм может стоить ему жизни. Если бы было время сбросить с себя костюм браксана, скользнуть в облегающую типичную форму пилота, которая легче пуха! Он успел снять только перчатки, и, перепрыгивая через борт истребителя, Затар не вспомнил о священных традициях браксана — здесь они казались неуместными.

Быстро заняв кресло пилота, он скрестил на груди ремни. Включил внешнее поле защиты, поле защиты пилота… Все было готово — «Сентира» и ее истребители только ждали, когда… Истребитель был приведен в состояние взлета, Затар быстро надевал наушники, перчатки пилота и очки — теперь у него есть доступ к внешнему миру. Взгляд на панель контроля — все в норме. Да, он готов. Тихая команда, пока какое-либо сомнение не закралось в его душу, и запусковый механизм «Сентиры» отпустил его в Пустошь.

Вот он — полет…

Затар с облегчением вздохнул. Руками в тяжелых перчатках он перебирал кнопки контроля. Летные перчатки усиливали чувствительность, и микроскопическое изменение давления давало массу информации. Он пытался вспомнить свои тренировки, приписывая тот или иной смысл тому или иному сигналу. Эти клавиши — скорость, это — выход на компьютер анализа, это — связь. Он нажал ряд клавиш — экраны наполнились данными.

— Истребитель двенадцатый! Это — Сегал. Первый истребитель. Прием.

Он говорил мягко, поскольку шлем наверняка усилит его голос при передаче:

— Затар. Двенадцатый. Выхожу на линию. Какова вероятность?

— Семьдесят один процент, Командир. Неплохо, — добавил он, возможно, понимая неопытность Затара. Кеймири хмуро улыбнулся. Он бы использовал даже один процент. Ему слишком нужен этот истребитель, чтобы доверять механическим выкладкам.

Затар смотрел, как информация заполняет экран. Траектория движения противника, его возможный курс и приблизительная скорость. Он посмотрел на цифры и вздрогнул. Эта прогулка вряд ли будет удачной.

— Преследую.

— Истребители Первый, Второй, Восьмой, Десятый и Пятнадцатый следуют за вами. Синхронность курса обеспечена. Прием.

— Максимальная чувствительность. Широкий обзор. Мы должны обнаружить след.

Истребители рассыпались вокруг него, максимально увеличив расстояние между друг другом. Эта позиция была малоперспективной для нападения или обороны, но давала наибольшую возможность обнаружить след.

— Мы следуем вашим курсом. Ждем команд!

Не колеблясь, он выровнил курс и нажал клавишу максимального ускорения. Он хорошо приспосабливался к нагрузкам, но и здесь были свои пределы. Затар сосредоточил внимание на экранах. Компьютер ловко и умело сортировал звезды и расставлял их в нужных конфигурациях в этой условной Пустоши. Затар испытал желание включить дисплей, чтобы увидеть эту залитую блеском ночь в ее неувядаемой славе. Но здравый смысл взял верх, и он убрал руку с притягательной кнопки.

Это был необжитый участок Пустоши, его никогда не увидел бы человек, если бы магия техники не раскрыла секреты природы. Вид этого бесконечного пространства заставляет людей взывать к богу — или отвернуться от него; даже сильные воины здесь могли сойти с ума, останься они наедине с этим величием. Затар не понимал, почему так бывает, почему впадают в безумие те, кому довелось прийти на встречу с этим безмолвием. Но сейчас не было времени экспериментировать, и дисплей продолжал работать.

— След корабля! — воскликнул Сегал. Самый дальний истребитель обнаружил выброс истребителя, но даже по этому едва ощутимому следу можно было вычислить скорость и курс корабля. Затар с нетерпением ждал, когда же компьютер выдаст параметры. И вот долгожданные цифры заполнили экран, он быстро высчитал курс и скорость своего передвижения.

Он передал их сопровождающим. Там была секундная тишина, затем раздался протестующий голос Сегала:

— Это превышает ваши возможности, Лорд Командир. Помните, ваш личный вес…

— Я знаю математику, — сухо отозвался Затар. — Я сам рискую, не так ли? Мы не достанем этого дьявола, если не постараемся, Сегал. Я понимаю, здесь есть риск.

Конечно, они думают, что он первым прекратит преследование. Его вес, отсутствие опыта…

— Курс понятен?

— Да.

«Дураки! — подумал он. — Когда ваши предки начали жить в городах, строить стены, чтобы защитить себя от прихотей природы, мои же были охотниками и воинами в северных степях. Пока ваши люди шли по пути цивилизации, мы шли по пути создания Человека. Вы создавали условия для больного и слабого, они тоже могли размножаться; мы же убивали каждого ребенка, если он был хоть в чем-то ущербен, чтобы его недостаток не был унаследован. Мы превосходим по силе и жизнестойкости любые другие народы. Мы — дети Таджхайна, бога Войны и воинов, и сила его не имеет себе равных ни в безмолвной темноте Пустоши, ни в долинах Курата».

Тяжесть нарастала постепенно, но он уже ощущал ее влияние. Тот самый гравитационный контроль, который сделал возможным межзвездные перелеты, защищая человека от самых худших последствий. Сейчас Затар должен был выйти за эти пределы. Твердой рукой он определил новые скоростные параметры, и любой страх, который мог посетить его, улетучился, встретившись с упрямством браксана. Другого пути достичь желаемого нет, он должен потерпеть.

— Время связи, — приказал он компьютеру. — Данные о контакте с кораблем-носителем.

Экран выдавал информацию: «5. 4. Стандартных участка. Риск контакта 05 % на текущий момент. Вероятность местоположения «Курьера» и «Разрушителя» 95 %. Фактор риска может резко возрасти».

Сейчас он ощущал давление, первые признаки боли. Он посмотрел на шкалу: MAX + 255. Выключил прибор. Какой смысл рассматривать эти цифры? Если он выдержит, корабль наберет нужную скорость, и ему станет легче.

— Локализация. Доложить!

Три истребителя шли на предельном ускорении, как и его корабль, два — только еще набирали скорость. Сегал был ближе всех. Никто из них не испытывал столь сильного давления, поскольку его вес был больше любого из пилотов.

И тяжесть все нарастала, навалилась ему на грудь — стало трудно дышать. Он пытался дышать глубоко, медленно, прилагая максимум усилий, чтобы вобрать в себя воздух. Но каждый вздох давался все труднее, и ему оставалось только надеяться, что враг появится до того, как эта нагрузка, которую он сам себе обеспечил, окажется для него чрезмерной.

«5. 0. Стандартных участков до вектора пересечения» — проинформировал компьютер. Он решил не смотреть на цифру фактора риска. Какое число окажется достаточным, чтобы заставить его повернуть обратно? Десять? Двадцать? Только дурак будет думать об этом. Не стоит гоняться за двумя зайцами — своей целью и своей безопасностью.

Ему подумалось, что к тому времени, когда кончится погоня, они смогут гоняться не за двумя, а за тремя зайцами.

Дышать становилось все труднее. Возможно, он поставил перед собой непосильную задачу. Биение сердца глухо отдавалось во всем теле, было неритмичным, неровным. Ему все больше хотелось снизить ускорение, но он с усилием отодвинул палец с клавиши. Ключевые клавиши были расположены в ручках кресла, прямо под пальцами в тяжелых перчатках. Борясь с ускорением, пилот с трудом мог шевелить руками.

Перед глазами плыли круги. Затар заставил себя глянуть на дисплей. Осталось 4. 6. Стандартных участка. И это только предположительно. Никакой гарантии. А если потребуется больше времени? Нет, об этом нельзя думать.

Как переносят это ускорение остальные? С удивлением он выяснил, что их стало на одного меньше. Истребитель Пятнадцатый прекратил погоню. Должно быть, его пилот потерял сознание. Корабль вернется на «Сентиру» с помощью автоматического управления со скоростью, которая не причинит вреда…

До этого ему не приходило в голову, что другие истребители могут быть не в состоянии ему помочь, когда он догонит свою жертву. А выдержит ли он сам? Легкие больше не могли вбирать воздух, давление все сильнее и сильнее сдавливало, каждая складка одежды становилась орудием пытки. Осталось 3. 4 участка.

«Твои предки никогда не боялись боли, — напомнил он себе. И добавил: — Но с подобным они и не сталкивались».

— Лорд Командир Затар. Прием.

Сегал. Его голос был напряжен, его силы тоже явно на пределе.

— Прием, — с трудом, но твердо произнес Затар. Раб Образа браксана! Даже сейчас ему хотелось казаться выносливее, чем он был.

— С нами уже нет Второго, Восьмого, Пятнадцатого. Желательна корректировка курса и характера перемещения, пока нас еще трое.

Они ничего не сказали о себе. По голосу можно было понять, что Сегал с трудом переносит боль, но он выдержит. Он был сильнее остальных, его истребитель — лучший. Компенсаторная система Сегала превосходна, вес меньше веса Затара. Он выдержит, Затар был уверен, или же погибнет.

— Курс — прежний, — выдавил из себя Затар. Он хотел посмотреть на компьютер, но перед глазами плыли только точки света. Но вот он уловил цифру: 2. 5. Главное сейчас — выжить — забыть о сердечном приступе, удушье, о сдавленных легких. Если Сегал выдержит, то сможет и он. Преимущество Сегала — меньший вес, но это можно скомпенсировать большей физической выносливостью. Браксана славятся своей жизнестойкостью.

Десятый истребитель прекратил гонку. Услышал он команду Сегала, или же увидел на дисплее угрожающие цифры, или же просто он был уже не в состоянии увидеть ничего? Затар не знал, но это уже не имело значения. Остались только всплески боли и вечное ожидание, измеренное оглушительным биением сердца и тяжелым дыханием, шумом в ушах. И темнота начинала подкрадываться к нему…

Держись!

…вспышки света, биение крови, сердце, готовое вырваться из груди…

Я — браксана!

…и неожиданное облегчение, легкий звон в ушах, на дисплее вспыхнуло: «Вектор стабилизации».

Сегал все еще с ним.

Затар позволил себе расслабиться только на секунду. Вероятность контакта. 05.

— Приготовиться к контакту, — выдавил он. 0.3, 0.1 — и вот он — враг, как и предсказывал компьютер.

Более мощный, более быстрый корабль. Стоило ему заметить их, он мгновенно растворился в темноте, оставив позади. Нет, они будут следовать за ним.

Ациа сейчас рядом с домом, будет избегать столкновения. Они же рискуют каждую минуту. Но они должны заставить его испытать на себе их огонь, или же…

Невзирая на свое прежнее решение, Затар посмотрел на шкалу риска.

Тридцать два процента.

Он выключил дисплей.

Давление вновь нарастало, но теперь он уже был готов к этому. Боль заставила четверых из бригады Сегала оставить погоню, но она не смогла одолеть Затара. А каковы ациа? Их нация должна во многом напоминать расу Затара — кроме цвета волос. Враг должен быть высок, крепок, но у него не было славного воинского прошлого браксана. Пусть будет состязание на выносливость — здесь Затар не знал себе равных.

«Вернись и сражайся», — сказал он мысленно этому чужому кораблю, но тот только набирал скорость. Плохо. Тот обладал лучшей маневренностью, им трудно следовать за ним, постоянно меняя курс. Враг уже устремился домой…

И если им даже удастся открыть огонь, то не исключено, что враг будет предвидеть это — так часто бывало. Но для начала им все равно нужна удобная позиция, а ее не будет, пока ациа не сбросит скорость.

Боль больше не беспокоила Затара столь сильно. Напряжение боя притупило остальные чувства. Он словно наблюдал за своим телом издалека: оно корчилось, страдало. Он словно сбросил эту оболочку, которая называлась человеческим телом. Сила духа воина или предвестие конца? Он так и не решил. Пустая плоть все еще содрогалась от боли, затем неожиданно боль прекратилась. Враг включил стабилизацию, и корабль Затара, настроенный на синхронный курс, автоматически прекратил ускорение.

Он выжил. Затар урегулировал дыхание, отважился спросить:

— Сегал?

Через секунду Первый Меч отозвался:

— Я думаю, это ловушка.

Затар не был согласен, нет. Это говорил в нем инстинкт, а не разум. Откуда Сегал знает, что враг устоял перед болью? Почему он уверен, что сознание ациа не покинуло тело, которое уже не могло выносить эту тяжесть? Но не было времени размышлять. Каждая минута на счету.

— Давай прощупаем его защитное поле, — сказал он Сегалу.

Тот помолчал. Потом ответил:

— На это нужно время.

— Я знаю.

— Что вы хотите сделать?

Затар улыбнулся, но не сказал. «Ты все сам увидишь».

Он открыл огонь по врагу, ожидая ответного. Ответа не было. Зная, что ациа мог бы воспользоваться тем мгновением, когда истребитель Затара ведет огонь и, следовательно, наиболее уязвим, но не воспользовался, браксана пришел к выводу, что с пилотом что-то случилось. Хорошо.

Защитное поле противника не выдержало под напором огня. Энергия утекала в открытое пространство. Корабль был плохо приспособлен для обороны — чрезмерные защитные приспособления заметно снижают скорость.

Пилот может очнуться в любой момент…

И где-то не так далеко главный корабль — «Завоеватель».

— Огонь! — скомандовал Затар, нажимая на гашетку.

Осторожно, осторожней, вот в этом ритме, так, чтобы потом нанести последний удар. Нет, этот удар не должен уничтожить врага. Нужно…

«Внешнее поле защиты рассеялось», — сообщил компьютер.

— Хорошо, — прошептал Затар.

— Что теперь, Командир?

Затар ощутил нотки неуверенности в голосе Сегала. Возможно, тот сильно пострадал во время перегрузок, или же сейчас перед глазами у Первого Меча шкала фактора риска. Опасение или боль в голосе? Может быть, и то и другое…

— Мы захватим его, — сказал Затар как о чем-то решенном.

Молчание. Комментариев не требовалось. Он знал, о чем думает сейчас Первый Меч. «Браксана сошел с ума. Он не знает, что говорит».

Но Затар знал. Он должен захватить этот корабль, чтобы понять, с чем и кем они боролись. Здесь, в Пустоши, нужно выйти в открытое пространство. Фактор риска столь велик, что им уже давно пора было возвращаться, но теперь это не имело значения.

Затар заколебался на мгновение, затем выключил внешнее поле.

Тишина.

Твердой рукой он проверил персональное защитное поле. Теоретически оно должно обеспечить ему безопасность в Пустоши, практически в этом еще надо было убедиться.

Все вроде в порядке. Затар потянулся к дверной печати, открепил ее. Заструился воздух. По коже побежали мурашки. Защитное поле использовало тело в качестве проводника.

Затар подумал: а осмеливался ли кто-либо встретиться с Пустошью один на один, без этой оболочки, сохраняющей тепло его тела, подающей воздух для дыхания? Даже сейчас встреча с Пустошью, когда слой материи отделяет тебя от смертоносного вакуума, казалась чем-то пугающим.

Затар вновь проверил датчики и открыл люк…

И хаос — темный, зловещий — набросился на него, разъедая глаза и разум.

Светящаяся Пустошь. Мир тайны, куда природа старалась не допускать человека, разум которого не мог объять эти беспредельные тьму и свет. Пустота была настолько абсолютной, что трудно было признать само ее наличие. Здесь не было движения, и разум сам изобретал его: темнота подкрадывалась, сворачивалась в клубок, плясала перед глазами, пронизывала сопротивляющийся ум, изгоняя из него логику и насаждая хаос.

Казалось, возник какой-то гул, но описать его было невозможно. Этот гул нарастал, хлестал по лицу. Темный ужасный звук, который наполнял Вселенную.

Комок, клубок чувств… И невозможно найти нить — путеводную нить в этой вечной Пустоте… Разум сбивался с ритма, затерянный в хаосе космоса, и… даже страх казался необходимым, потому что был чем-то конкретным, чем-то знакомым в этой Вселенной, сходящей с ума.

— Командир?

Затар закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на звуках в своих наушниках.

— Нужна помощь, Командир?

Затар уловил смысл вопроса.

— Нет. Все в порядке. Прикрой меня. Я иду.

Никто не должен увидеть его таким.

Компьютер помог ему добраться до вражеского корабля. Теперь тот был на расстоянии вытянутой руки. Беспомощный, без движения в этой Вселенной.

Нужно обеспечить синхронность перемещения: так называемый Синхронный Замок!

Затар старался не смотреть вокруг себя. Его собственный корабль должен включить компенсаторную систему чужого истребителя. Если пилот не очнется внезапно, Затар может подвести вражеский корабль к борту своего и обеспечить компьютерную программу режима «Синхронный Замок», связав собственный блок перемещения с блоком чужеземца. Но такова теория. Часто ли им приходилось подобное делать на практике?

Сосредоточив все внимание на вражеском корабле, он оторвался от своего истребителя. Затару приходилось бывать в Пустоши раньше, но никогда он не перемещался в ней так быстро. Все точно так же; но риск много больше. Стараясь не смотреть в Пустошь, он зацепился за выступ пушечного ствола и подтянул свое тело к поверхности вражеского корабля.

«Если пилот очнется сейчас, хорошего мало», — подумал Затар. Он искал кнопку открывания оболочки корабля и чуть не запаниковал, когда ее не оказалось там, где он рассчитывал ее обнаружить. Технология Ации — чуть ли не зеркальное отражение технологии на Бракси. Затем он вспомнил о другой возможности открывать дверь: кнопка может быть на хвосте корабля. Мгновение спустя он нашел кнопку.

Нарастает давление… Так было и на кораблях, на которых готовили Затара. Прошла минута, и дверь истребителя распахнулась. Затар мог войти.

Пилот лежал, привалившись к стене, вокруг его глаз, ушей и рта запеклась кровь. Биологический сканер зафиксировал недавнюю смерть. Затар присмотрелся: «он» на самом деле «она». Затем он увидел нечто, что поразило его больше, чем Пустошь и ее величие.

Дрожащей рукой он коснулся шнура, который обвивал погибшего пилота. Так как защитное поле не распространялось за пределы поверхности шлема, он с легкостью взял в руки шнур.

Красное и серебряное… Он посмотрел на находку и спрятал в карман комбинезона. Затем, все еще дрожа, он повернулся к компьютеру. Затар с трудом заставил себя сосредоточиться на технических проблемах, настолько его поразило то, что он увидел.

Он неплохо знал ацийский язык — его готовили к встречам с врагом. Но потребовалось все же немало времени, чтобы настроить компьютерный мозг вражеского истребителя на Синхронный Замок с собственным кораблем и кораблем Сегала. Истребитель Ации подчинился, и пока Затар добирался обратно — туда, в притягательную безопасность своего корабля, все трое начали разворачиваться, чтобы как можно скорее удалиться из опасной зоны и снизить фактор риска.

Опустившись вновь в свое кресло, Затар передал Сегалу сигнал «Все в порядке». Рукой он коснулся кармана, куда был надежно спрятан шнур, и подумал, не ошибся ли он.

Голос Первого Меча был натянутым — он был явно измучен:

— Курс на «Сентиру», Лорд Командир. Я подготовил вектор следования для вас.

Затар проверил вектор. Теперь он начал ощущать боль в груди… Да, им придется подвергнуться восстановительному курсу. Круиз оказался не очень приятным, но довольно удачным.

— Принято. Иду следом.

Затару было нужно многое обдумать.

Вначале появилась боль. Затем свет: тени на сверкающем фоне, медленно обретающие плоть и кровь. Постепенно чувства возвращались к нему. И вместе с ними Образ браксана.

— Где я? Кто здесь? — горло пересохло, он мог только шептать. Казалось, каждый нерв пронизывали иголки, суставы горели огнем… Тогда, в последние минуты сознания, он думал, что больше не вынесет этой боли. Он ошибся.

— Февак, сын Сераса, главный врач «Сентиры», — голос был низким, глухим, слегка нервозным. Разве браксана не убивают тех, кто видел их слабость? — Вы в хирургическом отсеке, в отдельной палате. Вы хорошо видите?

Затар глубоко вздохнул, прежде чем ответить, и заставил свой голос не дрожать:

— Да.

— Хорошо. Глаза были сильно повреждены. Я надеюсь, нам удалось восстановить зрение.

Затар вспомнил вспышки света, которые вернули ему сознание, и кивнул. Двигаться было больно…

— Что еще повреждено?

— Незначительные внутренние повреждения. Мы обо всем позаботились. Самое трудное — глаза. Мне хотелось бы проверить ваше сенсорное восприятие, как только вы будете в состоянии.

Браксана мог быть ранен в бою, не было ничего позорного в том, чтобы отдать себя в руки врачей, но бой окончен, и нельзя позволять себе удовольствие валяться в постели. Собрав все силы, Затар заставил себя сесть. Боль была такой, что потеря сознания могла быть желанна. Он глянул на лицо врача и с удовольствием увидел на нем чувство изумления.

— Каково мое нынешнее состояние?

— Честно говоря, это невероятно. Вы не должны были выжить, — в его голосе сквозило восхищение.

«Хорошо, — подумал Затар, — это будет известно на корабле».

— Ваше тело — сплошная рана, множество порезов. Я думаю, мы залечили большинство, но вы будете ощущать боль еще долго.

— Я — воин, — ответил Затар. Пускай из этого делают какие угодно выводы.

Теперь он мог осмотреть комнату, торопливо подготовленную для него. Его одежда была вычищена и лежала на стуле. За ним, на крючке, висела свободная черная рубашка из мягкого материала.

— Ваша одежда сослужила вам плохую службу, — объяснил врач. — Пилоты одеваются в специальную униформу. Под давлением, которое на себе испытали вы, каждая складка впивается в тело. Я предлагаю вам более свободную одежду до конца курса лечения.

Теперь, когда его зрение возвращалось к нему, Затар мог понять то, о чем говорил врач. Красные полосы исколесили его ноги, руки, грудь; кровавые раны — сейчас частично затянутые свежей плотью — были в тех самых местах, где складки его шерстяного одеяния впились в кожу. Ему придется еще какое-то время подвергаться курсу искусственной регенерации, если он хочет избавиться от шрамов.

Вновь вдохнув, Затар заставил себя подняться. Будь он один, он бы упал, но в присутствии другого человека нельзя было себе этого позволить. Потребовались все его силы, чтобы удержать равновесие — комната буквально плясала перед глазами.

— Что с Сегалом?

— В плохом состоянии, но он будет жить. Он был одет в униформу, мы вовремя извлекли его из корабля. Повреждений немало, но все поддается излечению. Я прописал ему постельный режим. В вашем случае, — сухо сказал врач, — у меня нет такого права.

Затар потянулся за одеждой — руки горели, комната плясала, но Образ вел за собой. Наконец ему удалось облачиться в плотный серый костюм без посторонней помощи. Затар не позволил себе надеть свободную рубашку, хотя это причинило бы меньше боли.

— Сколько времени прошло?

— Вы были без сознания двое суток. Отчасти благодаря успокоительному. Херек справлялся о вашем состоянии регулярно. Он хотел бы увидеться с вами, как только это будет возможно.

— Конечно.

У его кровати на столике стояла стеклянная банка. Врач взял и открыл ее.

— Я подумал, вам это будет нужно.

Белая краска. Светонепроницаемая — это хорошо. Обычно он использовал более прозрачную, но эта сможет скрыть неестественный цвет лица. Взгляд в зеркало дал понять, что он плох, и Затар нанес толстый слой белого крема на лицо не только для других, сколько для себя. Прекрасно: теперь было трудно догадаться, что он все еще нуждается в заботах врача.

— Передайте Хереку — я готов с ним встретиться.

— Здесь?

— В моих апартаментах.

— Но лечение…

Взгляд Затара заставил его замолчать.

— Конечно, мой Лорд. Могу я посоветовать, чтобы вы нашли время для восстановительного лечения? Не все еще…

— Ваш совет принят. А теперь — пусть Херек встретится со мной в моей комнате. И передайте Сегалу, что его я приглашаю тоже.

— Он в плохом состоянии, — запротестовал врач, — ему нужен отдых.

— Тем больше причин приглашать его. Но пусть он сам решит. Хорошо?

— Да, Лорд Командир. Как пожелаете.

Глаза врача, казалось, говорили: «Вы не должны двигаться. Вы не должны ходить. В вас живет сила, которую трудно назвать человеческой».

Два дня постоянной тревоги сказались на Хереке. Лицо пожелтело, вокруг глаз и рта появились морщины, которых не было два дня назад и которые выдавали бессонные ночи и постоянное напряжение. Боялся ли он, что Затар умрет? Казалось, что это так, и когда он вошел в комнату, на лице было изумление.

— Мой Лорд, — пробормотал он и встал на одно колено — в соответствии с ритуалом. — Как вы себя чувствуете?

— Хорошо, — Затар помедлил секунду, затем спросил: — Вы изучили истребитель?

Херек встал:

— Да. Мы ожидали другого. Оборудование приземления было удалено, но дело не в этом.

— Связь? — улыбнулся Затар.

Херек изумился:

— Вы знаете?

— Я догадывался. Расскажите детали.

— Система связи лишена некоторых ключевых элементов. Увеличительный сигнал, выход — реле отсутствуют. Сейчас мы хотим получить полную картину. Вес истребителя сильно облегчен за счет некоторого оборудования. Хотя предположить столь существенную нехватку… Нет, я пока не могу понять.

Затар понимал, но не сказал ничего ободряющего. Еще не время. Есть некоторые положительные соображения, так или иначе связанные с «Завоевателем», и нужно было вначале во всем убедиться и лишь потом объявить истину.

А она, безусловно, сыграет свою роль.

— Не обязательно понимать, — сказал Затар. — Дело сделано. Нам остается только найти наилучшее решение. Но мы не должны считать, что, если не хватает приборов, то истребитель не поддерживал связи с главным кораблем. (Все как раз наоборот.) Где-то была компенсация…

— Должна быть, — согласился Херек, но выражение его лица говорило: «Но где?».

— Что касается всего остального, то, Херек, вы воевали против одного и того же врага, хотя правда была сокрыта. Звездный Командир «Завоевателя» — ваша судьба. Проанализируйте его стратегию, и вы найдете ключ к победе. Будут и другие возможности. Когда мы приписывали победы «Завоевателя» другим командирам, это мешало нам анализировать и их тактику. Гарран наверняка не сделал должных анализов, — улыбнулся Затар.

— При всем моем уважении к Дому Войны… — осмелился Херек. — Но я сам начал работу. Когда вы впервые высказали свои подозрения.

— Не стоит извиняться, Командир Флота. Я доложу о вашей инициативе и ваших умениях. Я уверен, что вы сумеете использовать новую информацию должным образом.

Взволнованный Херек склонил голову:

— Конечно, Лорд Командир.

«Ты — мой! — подумал Затар. Прекрасное начало. — Я надеялся…»

«Гость», — проинформировал компьютер. В подтверждение зазвенел входной звонок.

— Кто это?

«Первый Меч Сегал», — ответил компьютер.

— Пусть войдет.

Дверь со скрипом отворилась.

Сегал был покрыт множеством царапин, как и Затар, но он не пытался скрыть их под слоем косметики. Глаза покраснели, но смотрели внимательно. И хотя его лицо перекосило от боли, он пересек комнату и приблизился. В отличие от Затара он был просто человеком.

— Мой Лорд! — прошептал он. В его голосе было восхищение — чувство новое как для него самого, так и для Затара. Возможно, он сейчас вспоминал о том бое, когда шансы были не в их пользу, но Затар победил; или же тот Образ, который являл браксана: ссадины и раны замаскированы, тело отказывалось признавать боль — сыграл свою роль. Так или иначе, эффект был достигнут.

С болезненным стоном опустившись на одно колено, Сегал преданно протянул руки в соответствии с ритуалом формального приветствия:

— Имею честь служить вам.

Преданность такого человека не имела цены. Затар приблизился к Сегалу, передвигаясь с грацией, в которой растворялась его боль, и своими руками обнял запястья пилота.

— Ты не знаешь, что ты предлагаешь. Но я принимаю.

Сегал знал, что этот жест преданности, рожденный всей силой его чувств, делал его собственностью Затара в соответствии с клановыми законами браксана. И не стоило говорить об этом, но то, что Сегал сделал это, было уже много:

— Вы улетаете на Гарран? — тихо спросил Херек. В его голосе прозвучала нотка сожаления.

— На Бракси, — исправил Затар. Он помог Сегалу подняться, хотя ему самому было трудно стоять. — После того, как пошлю полный отчет на Гарран, конечно. У меня есть дела дома.

Исследования. Политика. Планы.

«А что будет, когда вы узнаете, что ваш враг был телепатом?».

— Вы вернетесь на Границу? — спросил Херек.

Затар посмотрел на Командира Флота и улыбнулся. «Ты — мой, — повторил он себе. — Ты и твои пилоты, ты и твой экипаж».

— Да, — пообещал Затар вслух. — На собственном корабле. Когда придет время.

Будущее еще скажет свое слово.