В мире будущего

Глава VI

В объятиях белого медведя. - Починка корабля. - Экскурсия к ледяным холмам. - Старая и новая теория горообразования. - Удачный выстрел. - Камень с отпечатком ископаемых растений. - Продолжительность дней и ночей в различных широтах. - Отрезаны от корабля. - Возвращение. - Необычайное открытие Чеботарева

Но лишь только Яблонский ступил на лестницу, как из зияющей тьмы навстречу ему поднялась громадная фигура; в одно мгновение могучие лапы охватили его, и рев медведя раздался над самым его ухом.

Павел Михайлович сделал отчаянное усилие; конечно, оно не помогло бы ему вырваться из мощных объятий северного исполина, но стальные ступени лестницы не представляли точки опоры даже для когтей медведя, и поэтому он вместе с своей добычей скатился вниз.

Только когда рев белого медведя огласил воздух, бывшие на палубе поняли, в чем дело. Несколько человек бросились внутрь корабля за оружием, но кромешная тьма мешала быстроте действия, а несколько секунд замедления были бы гибельны.

Тогда помощник капитана Скробут скомандовал своим матросам:

- Ножи в руку! Выручай капитана!

Боцман Кипченко и человек двадцать матросов с ножами в руках быстро спустились по трапу, но внизу все уже было кончено: Яблонский лежал подле убитого громадного бело-го медведя; над молодым ученым склонился капитан Галль с окровавленным ножом в руках. Около стояли его спутники.

Молодого ученого подняли на руки и бережно перенесли на палубу. Трое докторов, бывших среди ученых, тотчас окружили его.

- Здесь, на палубе, невозможно осмотреть раненого, - заметил капитан Галль, - нельзя раздевать человека при двадцати градусах мороза по Реомюру.

- Конечно, - спохватился Маркович, - перенесем его в залу.

- Но и в зале тот же холод.

- Александр Михайлович, - обратился Маркович к Пояркову, - северное сияние кончилось. Может быть, теперь батареи будут действовать?

- Вероятно. В случае же, если что-либо в них попорчено и немедленно восстановить их действия нельзя, я зажгу водород, хотя запас его незначителен, но на несколько часов хватит.

Поярков скрылся, взяв с собой своих механиков.

Через две минуты брызнули два ярких снопа света с вершин конусообразных башен и на далекое пространство осветили снежную равнину.

В ту же минуту Яблонский открыл глаза.

- Жив! - вырвался радостный крик у столпившихся кругом него путешественников.

Павел Михайлович поднялся на ноги.

- Что это случилось? - спросил он. - Я помню, что снизу позвали на помощь. Лишь только я ступил на трап, кто-то схватил меня и столкнул с лестницы. Ударившись головой о стальную ступеньку, я потерял сознание. Кто это был так неловок?

Общий смех раздался в ответ на этот вопрос.

Яблонский удивленно глядел на своих товарищей.

- Столкнул вас, - пояснил капитан Галль, - действительно неловкий субъект - белый медведь, который мною и убит в наказание за свою неделикатность.

- Но что же случилось внизу?

- Когда мы обходили кругом корабля, рассматривая его снаружи, один из матросов натолкнулся на медведя, приютившегося около борта корабля. Матрос испугался, понятно, но полярный житель, который очень редко нападает первый, был перепуган еще более и, бросившись бежать, натолкнулся на нас; тут он совсем потерял голову и, увидев спущенный трап, быстро полез на него.

В это время на трап ступил господин Яблонский; медведь принял его в свои объятия, и они вместе скатились вниз. Медведю я не дал подняться на ноги, покончив с ним ударом ножа… Вот и все.

Павел Михайлович с благодарностью пожал руку отважному моряку.

В это время на палубу подняли и труп виновника всего переполоха. Экземпляр был из средних.

- Напрасно, - заметил капитан Галль, - приписывают белому медведю вовсе несвойственную ему свирепость и хищность: даже умирающий с голоду, он никогда первый не нападает на людей. На это решается только самка, если при ней есть детеныш.

Между тем уже близился рассвет. Звезды потухли. На востоке показалась яркая полоса.

Тотчас приступили к осмотру корабля. Помимо оси, сломанными оказались две лопасти винта и лопасти подъемного руля. В запасе этих частей не было.

Повреждение было серьезно.

Тотчас приступили к работам. Центральная зала корабля была обращена в кузницу.

Но приходилось простоять на месте около двух суток. Большинство было крайне недовольно подобным промедлением.

Кроме того, предстояло решить еще один в высшей степени важный вопрос: если искусственно развиваемые электрические токи могут парализоваться атмосферным электричеством и магнитными токами, то, очевидно, несчастие может повториться.

Какие же меры возможно принять к его устранению?

После долгих совещаний решено было устроить совершенную изоляцию корпуса корабля. Действительно, весь построенный из стали, он, соприкасаясь своей громадной поверхностью с насыщенным электричеством воздухом, поглощал его из атмосферы.

В распоряжении ученых находилось прекрасное средство для изоляции: в числе прочих усовершенствований компанией был куплен секрет состава особой стекловидной массы, представлявшей из себя в твердом виде чрезвычайно прочную и не проницаемую для электричества эмаль.

Работы закипели.

Разрежающие насосы были приведены в действие: корабль то приподнимался над поверхностью, то опускался - смотря по надобности. Работали и ночью при ярком электрическом освещении. Надеялись кончить все в течение двух суток.

В последний день несколько ученых решили предпринять экскурсию для осмотра ряда холмов, тянувшихся в дали.

Кроме того, лейтенанту Скробуту, страстному охотнику, хотелось попытать счастья.

Экспедиция в составе двенадцати человек, в том числе Яблонский и Чеботарев, двинулась в путь с первыми солнечными лучами. До гряды холмов казалось не более десяти верст.

Но капитан Галль уверял, что снежная равнина сильно скрадывает расстояние.

Действительно, только через четыре часа ходьбы путешественники очутились у подножия ряда небольших холмов, перерезывавших долину.

- Точно горная цепь, - заметил Чеботарев.

- Вы не ошиблись в сравнении, Викентий Александрович: и по внешнему виду, и по образованию эти ледяные холмы представляют сходство с горными цепями…

- По образованию? - удивился Чеботарев. - Но, ведь горные цепи земной поверхности обязаны своим происхождением действию вулканических сил, выдвинувших их на значительную высоту?

- О, это старая теория, не выдерживающая критики. Теория катаклизмов, то есть страшных переворотов, катастроф, изменивших наружный вид земли, особенно привилась со времени Кювье. Этот ученый, изучая ископаемых, имел в своих руках преимущественно вымершие формы. Это и дало ему идею о том, что современный нам мир возник на развалинах старого. А так как каждая система пластов характеризуется ей присущими ископаемыми, то, по мнению Кювье, границы между соседними системами знаменуют глубокий переворот, вызванный действием каких-то особенных сил… Но затем, в 1823 году, появилось сочинение фон Гофа, а в 1830 году Чарльза Ляйэлля. Труды этих ученых совершенно устранили теорию катаклизмов, с неопровержимой ясностью доказав, что изменения земной коры являются результатом обыденных, незаметных геологических процессов, сила которых в их продолжительности. Что касается вопроса о происхождении гор вследствие вулканических переворотов, то здесь следствие было принято за причину. Видя весьма часто в горных цепях присутствие вулканов, предположили, что и горы суть следствия вулканических действий. Но многочисленные и добросовестно выполненные наблюдения геологов доказали, что и в более отдаленные периоды, как и в настоящее время, собственно вулканические деятели не образовали ни одного горного кряжа… Современная геология признает, что природа совершенно чужда скачков и катастроф…

- Но вследствие чего же возникли горы?

- Сейчас скажу. Все минеральные массы осадочного происхождения, из которых по преимуществу и состоят поверхностные части нашей планеты, первоначально отлагались совершенно горизонтальными пластами на дне первобытных морей, нередко бывших на месте теперешней суши. Но они лишь в редких случаях сохранили горизонтальность и параллельность своего положения, чаще же всего пласты осадочных пород или наклонены в различные стороны, или же поставлены вертикально, а то и совсем опрокинуты. Такого рода могучие перемещения, или дислокации, пластов происходят или по касательной к земной поверхности, горизонтально, или по радиусам земли, по направлению действия тяжести, то есть вертикально. Первый род дислокации вызывает образование складок, морщин в поверхностных частях нашей планеты, а второй производит так называемые сдвиги пластов. Под влиянием этих-то дислокаций и возникают горы, или положительные, и низменности, или отрицательные неровности земной поверхности.

- Но действием каких сил обусловливаются эти могучие дислокации пластов?

- Здесь мы станем отчасти на почву догадок. Несомненно, что к числу сил, действующих извне, принадлежит превращение в работу солнечной энергии, затем взаимное притяжение небесных сил. Что касается сил, действующих изнутри нашей планеты, то они имеют источником медленное и непрерывное сжатие земли вследствие процесса охлаждения, причем поверхность ее морщится, как корка засыхающего плода. Но это догадки.

Чеботарев задумался. Молодому археологу, так неожиданно ставшему действующим лицом в ряду таких необычайных событий, все чаще и чаще приходилось убеждаться в недостаточности своего образования. Что такое были все его исторические, филологические и археологические познания? Разве они могли научить его читать великую книгу природы? Разве могли они дать ему объяснение хотя бы даже самого обыденного явления? Какое же понятие может он иметь и о жизни человека, нераздельно слитой с жизнью природы?

А сколько лет, сколько труда потрачено! На что? На туманные изыскания, на философские фантазии! Никогда еще в таком мучительном сознании не представлялась ему его обособленность от жизни природы, как здесь, на крайнем севере, лицом к лицу с грандиознейшими явлениями…

Голос Яблонского вывел его из задумчивости.

- Что же касается образования этих ледяных холмов, - продолжал ученый, - за которыми, кстати сказать, уже скрылись наши спутники, то сходство в образовании между ними и горами очевидно. Отдельные льдины, поднимаясь из глубины океана, срастаются в один пласт; пласт этот сжимается, ломается, на поверхности его образуются морщины, которые мы теперь видим…

В эту минуту из-за гряды ледяных холмов донесся выстрел, за ним другой, третий…

Оба путешественника инстинктивно схватились за ружья.

В то же время из-за ближайшего холма выпрыгнуло несколько небольших белых зверьков, похожих на лисицу, и быстрыми скачками бросилось в ужасе от молодых людей.

Один за другим раздалось четыре выстрела. Два из удалявшихся зверьков остались на месте.

Яблонский и Чеботарев направились к ним.

- Лисица, только белая! - воскликнул Чеботарев, поднимая одно из убитых животных.

- Нет, - поправил Яблонский, - это песец сanis lagopus, зимой он белый, а летом, в июне и июле - черновато-голубовато-серый. Это один из немногих обитателей арктических стран.

В это время подошли остальные путешественники. В руках у лейтенанта Скробута был убитый песец.

- С полем! - смеясь, поздравил моряк. - Но я надеялся на большее - хотел встретить медведя.

- Мы под такой широтой, - заметил один из ученых, - где белый медведь - ursus maritimus - хотя и встречается, но редко.

- Почему? - возразил Яблонский, - белого медведя находили даже под 82,2° северной широты, а мы ниже этой параллели?

- Да, но мы в открытом море.

- Вовремя экспедиции лейтенанта Парри убивали белых медведей в сто сорока километрах расстояния от твердой земли.

- Но как же они заходят так далеко? - спросил Яблонский.

- На льдинах; зимой они таким способом заходят на юг и посещают Медвежьи острова.

После завтрака под открытым небом путешественники разделились: часть осталась, чтоб внимательнее рассмотреть строение одного из холмов, а другие, во главе с лейтенантом Скробутом, отправились вдоль цепи продолжать охоту.

Сэр Муррей - английский геолог - с особым усердием принялся работать снеговым ножом с целью вырубить из льда запаенные в нем образцы минеральных пород. Другие ученые взобрались на вершину одного из холмов.

После долгих усилий английскому геологу удалось достать небольшой, точно шлифованный камень.

- О! - воскликнул ученый, вглядевшись в свою находку. - Здесь отпечаток какого-то ископаемого растения!.. Находка стоит труда.

Он было принялся снова за работу, но в это время раздался сильный треск, ледяное поле дрогнуло. Треск снова повторился, но уже сильнее; сильнее почувствовалось и сотрясение.

Путешественники сошлись вместе.

- Где-нибудь образовалась трещина во льду, - заметил Муррей.

- Без сомнения, - подтвердил Яблонский. - Только бы она не отделила нас от «Марса».

- Но тогда ведь ее можно обойти, - сказал Чеботарев.

- Ну, не всегда. Такие трещины часто достигают в длину десятков верст. Во всяком случае, нам надо торопиться, чтобы дойти засветло. Пока дни еще коротки, хотя через несколько дней солнце уже не будет скрываться с горизонта.

- Как? - воскликнул Чеботарев, - дни будут так быстро увеличиваться?

- Да. Под такой широтой, на которой мы находимся, то есть, приблизительно около 80° северной широты, солнце впервые показывается над горизонтом 16/4 февраля; затем в течение шестидесяти пяти дней день сменяется ночью, но дни уже так быстро возрастают, что 21/9 апреля солнце более не заходит. Тогда под этой широтой настает беспрерывный четырехмесячный день, и солнце вовсе не сходит с горизонта.

- Я не знаю в сущности объяснения различной продолжительности дня под северными широтами. Если б я не боялся утруждать вас, Павел Михайлович, то…

- О! - перебил Яблонский. - Все мои познания и сам я к вашим услугам. Но вот подходит лейтенант Скробут со своим отрядом. Сейчас мы двинемся вперед и для сокращения дороги будем рассуждать с вами обо всех астрономических, метеорологических и каких только хотите явлениях. Однако храбрый лейтенант возвращается, кажется, без трофеев.

Действительно, охота была прервана в самом начале тем же треском, который потревожил и остальных ученых.

Решено было без промедления двинуться к кораблю.

Вперед послали трех матросов с боцманом Кипченко, чтобы внимательно исследовать дорогу и вовремя предупредить о тех изменениях, которые произошли на пути вследствие предполагаемого разрыва ледяной коры. На бравых моряков, неоднократно бывавших в северных экспедициях, можно было положиться.

Яблонский и Чеботарев возвратились к прерванному разговору.

- Когда наша земля, - начал Яблонский, - на своем пути вокруг солнца пройдет точку весеннего равноденствия, Северный полюс будет постепенно обращаться к солнцу до тех пор, пока оно достигнет оконечности большой оси; тогда обе оси - большая и ось земли - будут лежать в одной плоскости, так что Северный полюс будет обращен прямо к солнцу, а Южный, наоборот, будет совершенно отвращен. Потому тень совпадает с тою плоскостью, с которой ось земли образует такой же угол, как с эклиптикою, то есть 23°28'. На все точки земной поверхности, отдаленные от Северного полюса менее чем на 23 1/2° или, как говорят, лежащие между Северным полюсом и Северным полярным кругом, солнце будет посылать свой свет во все время вращения Земли, и во все это время для указанных пунктов солнце заходить не будет; для всякой другой точки Северного полушария, дневная дуга, или освещенная часть проходящих сквозь эту дугу параллелей, будет больше чем ночная дуга, то есть дни будут длиннее ночей. Из этого следует, что в различных пунктах нашей планеты, в различные времена года, бывает совершенно разная продолжительность дня и ночи. Для полюсов и даже пунктов, отстоящих от полюсов на 6°, во время равноденствия не существует никакой разницы между ночью и днем, для них солнце беспрерывно вращается на горизонте. С каждым днем, относительно обращенного к солнцу полюса, это светило поднимается несколько выше, не заходя и возвышались спиралью, пока не достигнет пункта так называемого солнцестояния, или поворота, когда в полдень солнце достигает 23 1/2° высоты. Затем солнце, тою же спиралью, снова будет опускаться до горизонта, на котором и будет вращаться, пока совсем с нею не исчезнет. В указанных пунктах, следовательно, шесть месяцев будут составлять день и в то же время на противоположном полюсе шесть месяцев составят ночь. Для точек, более отдаленных от полюса, самый длинный день будет продолжаться пять, четыре, три, два и один месяц, остальное время солнце будет заходить под горизонт, так что прочие дни отличаются постепенно увеличивающимися ночами. Под самым полярным кругом солнце в кратчайший день, даже в полдень, не поднимается над горизонтом, точно так же оно в самый длинный день, даже в полночь, не заходит. Чем более будем мы приближаться к северу, тем длиннее будут ночи зимы, а вместе длиннее и летние дни. Под 50° северной широты самый длинный день продолжается 16 часов 44 минуты, под 60° уже 19 часов 37 минут, под 65 - 66 1/2° уже полные 24 часа, тогда как на той же широте кратчайший день сводится на 0 часов. Под 63° 27' самый длинный день продолжается один месяц, под 69°5' - два месяца, под 73°40' - три месяца, под 78° 1' - четыре месяца и, наконец, под 84°5' - пять месяцев. Этой широты никогда еще не достигал человек. Переход от дня к ночи совершается не вдруг. Преломление солнечных лучей в верхних слоях атмосферы обусловливает постепенное уменьшение дневного света, обыкновенно называемое сумерками. Сумерки кончаются, когда солнце зашло за горизонт на 18°, или, что называется, перешло черту горизонта. В более высоких широтах переход от дня к ночи и наоборот замедляется тем более, чем острее угол, делаемый видимою орбитой солнца с горизонтом. Например, пункты, лежащие под высшими широтами, во время солнцестояния покрыты постоянными сумерками. Этими продолжительными сумерками полярная ночь сокращается с шести месяцев на четыре. Число дней, в которые солнце не заходит и не восходит, изменяется, смотря по широте, под которою лежит известное место. Но чтобы вам было нагляднее, я напишу таблицу.

Яблонский вынул записную книжку и через минуту передал Чеботареву исписанный листок.

Там была следующая таблица:

- При этом, - продолжал ученый, - я должен предупредить вас, что эти цифры приблизительны. Тем не менее это сравнение

для разных северных широт показывает, что в северном полярном поясе число дней, в которые солнце не заходит, больше числа тех, в которые оно не восходит; зависит подобное явление оттого, что Северное полушарие, при неравности частей земного пути, приходящихся на оба полушария, продолжительнее освещается солнцем, чем Южное. Поэтому-то для всех точек, лежащих внутри Северного полярного круга, год разделяется на четыре главные части: первая начинается за несколько времени до весеннего равноденствия и продолжается несколько времени после него; солнце в это время ежедневно восходит и заходит; продолжительность дня постепенно увеличивается до 24 часов, а ночь уменьшается с 24 часов до нуля. Вторая часть продолжается одинаковое время до и после летнего солнцестояния; солнце при этом вовсе не заходит; для третьей части до отношению к дню и ночи то же явление, как в первой; но только в обратном порядке, то есть возрастает продолжительность ночи, до 24 часов и уменьшается день с 24 часов до нуля. Наконец, для четвертой части нашего деления солнце уже вовсе не восходит. Как умел, я разъяснил поднятый вами вопрос.

- Благодарю вас. Но прибавимте шагу. Смотрите, впереди что-то случилось.

Догнав своих спутников, молодые люди увидели, что они стеснились около образовавшейся во льду трещины, сажен в двадцать шириною.

- Вот, господа, положение, - встретил их лейтенант Скробут. - Я послал Кипченко с матросами исследовать трещину: может быть, она где-нибудь поблизости кончается. Иначе нам придется дожидаться помощи с корабля.

Прошел час томительного ожидания. Вернувшиеся матросы заявили, что на всем протяжении трещины, которое они успели исследовать, не было возможности ее перейти и что в длину она, вероятно, тянулась на много верст.

Между тем наступили уже сумерки. Приближалась короткая полярная ночь.

Не оставалось ничего другого, как ждать, пока отправятся их отыскивать с корабля.

Путешественники расположились на снежной равнине и пообедали остатками провизии.

Ночь быстро наступила. Темнота умерялась лишь ярким блеском звезд. Как вдруг тьма осветилась. Два ярких снопа лучей на далекое расстояние рассеяли мглу.

Темная масса корабля вырезалась вдали на белом фоне.

Через несколько минут с корабля высоко взвилась ракета и лопнула в недосягаемой выси.

Путешественники отвечали дружным залпом.

Через час на противоположном краю расщелины показался небольшой отряд во главе с капитаном Галлем.

Обменявшись приветствиями, обе партии стали изыскивать способ переправы.

Найдя место поуже, капитан Галль перебросил путешественникам веревку, сплетенную из тонких ремней. Оставалось найти точку, к которой ее можно было прикрепить. Но нигде не было ни малейшего возвышения. Кроме того, французский ученый Поль Берже категорически заявил, что он ни за что не решится доверить себя непрочному канату.

Наконец, посланные вторично на разведки матросы заявили, что верстах в двух в трещину можно спуститься при помощи веревки и перейти на другую сторону.

Действительно, в этом месте трещина была не более сажени глубиной. По одному человеку, перевязанному веревкой, брошенной с противоположной стороны, к рассвету переправились все. Через два часа перезябшие путешественники сидели уже за ужином в прекрасной столовой «Марса».

Тут, во время рассказа о приключениях, сэр Муррей вспомнил о своей находке.

- Я счастливее всех, - сказал он, - мне удалось найти камень, на котором виднеется ясный отпечаток еще неизвестного ископаемого растения.

Камень стал переходить из рук в руки. Но никто из ученых не мог определить, какому растению или даже животному принадлежат странные, полустертые изображения.

Но при первом взгляде на камень Чеботарев громко рассмеялся.

- Да это вовсе не отпечаток растения! - воскликнул он. - Это полустертая надпись.

- Надпись?..

- Да, надпись. Сейчас я вам ее переведу. Индусские буквы вы приняли за отпечаток ископаемого.

Большинство ученых с крайним недоверием отнеслось к категорическому заявлению ориенталиста.

В самом деле, каким образом мог очутиться на далеком севере, на ледяной равнине, камень, родиной которому, без сомнения, служила Индия?

Только Маркович, Яблонский и Леверрье ничем не выразили своего изумления. Наоборот, видимо было, что они с крайним нетерпением ожидают, что скажет Чеботарев.

- К сожалению, - произнес наконец молодой археолог, - в этой надписи нет смысла. Камень, очевидно, составляет обломок от большой плиты - тут только три слова. Я напишу их в том порядке, как они обозначены здесь.

Остаток надписи представлял следующий вид:

северу

жилище

умирает.

Сомнения быть не могло. Чеботарев не только прочел, но и перевел написанные слова.

Но что они обозначали? Кроме того, история Дараайена не была известна никому из ученых. Да и Марковичу и его товарищам было ясно только одно: что надпись на этом камне сделана не в Индии, а здесь. Для них ясен был только вопрос, как попал этот камень на крайний север.

Оживленные толки и предположения продолжались до рассвета, пока, наконец, утомленные путешественники не разошлись по своим комнатам.