В мире будущего

Глава V

Ледяные горы. - Под 81° северной широты. - Процесс образования льда в океане. - Катастрофа. - Северное сияние. - Осмотр корабля. - На помощь!

Утром 2 апреля воздушный корабль на высоте семисот метров плавно несся уже над волнами Северного Ледовитого океана; вдали скрывались в тумане горы Скандинавского полуострова, кругом расстилалась водная равнина. Под 73° северной широты вдали вырисовались первые ледяные горы.

Встреча с первою ледяною горой производит неотразимое впечатление на мореплавателя. Обыкновенно ледяная гора представляет из себя громадную, безобразную глыбу, закругленную сверху и отвесно усеченную с боков. Часто можно видеть в этих горах ходы, ведущие вовнутрь больших пещер, ряд сводов и арок. Иные горы часто причудливо зазубрены и иссечены. Цвет их переходит от нежно-голубого в темно-прозрачный ультрамарин или в зеленоватую окраску. Эти горы по наружности наиболее красивы, но зато и наиболее опасны: сотрясение воздуха, даже несильное, может опрокинуть любой отвесно стоящий столб какой-либо ледяной горы и тем нарушить равновесие всей глыбы. Гора вследствие этого начинает неравномерно качаться и разбрасывать во все стороны обломки.

Лед тает от солнечной теплоты и дает трещины. Вода, попадая в эти трещины и замерзая, расширяется и разрывает гору со страшным шумом, треском и грохотом. С закатом солнца и понижением температуры слышится с разных сторон грохот разрушающихся гор; море покрывается льдинами, и громадная волна возвещает о гибели гиганта.

Холод стал весьма чувствителен, но одетые в приспособленные к климату одежды пассажиры «Марса» не покидали палубы.

К трем часам дня «Марс» уже достиг 81° северной широты. Под ним расстилалась бесконечная равнина, покрытая снегом, кой-где образовавшая небольшие возвышения.

По наступлении ранних сумерек ход корабля был уменьшен до незначительной скорости пятидесяти верст в час.

Все рабочие и мастера были приглашены в центральную залу, залитую электрическим светом. На корабле устроен был праздник по случаю вступления в Арктическую область. Но прежде Яблонский пожелал разъяснить присутствовавшим те новые для них явления, с которыми им пришлось сталкиваться.

Упомянув о ледяных горах, встреченных ими под 73 параллелью, он дал краткий очерк образования льда в океане.

- Массы льда арктического пояса, - сказал он, - принадлежат к самым интересным явлениям, которые представляет нам море. Они имеют двоякое происхождение. Ледники и горы, от них оторванные, - не детища соленых морских вод: они образовались на суше: лед ледяной горы, образовавшейся из пресной воды, представляется ясно прозрачною голубоватою массою кристаллов, тогда как лед, образовавшийся из морской, то есть соленой воды, непрозрачен, имеет молочно-мутную окраску и негладкую поверхность; к тому же морской лед никогда не достигает объема, которым отличаются ледяные пресноводные горы. Море, вследствие своего непрерывного волнения и течения, очень трудно замерзает - гораздо труднее, чем пресная вода; ниже нуля вес морской воды увеличивается, она опускается на дно и предохраняется от замерзания. Соленая вода достигает наибольшей плотности не при плюс четырех градусах по Цельсию, а при низшей температуре. Так как наиболее охлажденные слои самые тяжелые, то они опускаются на дно, вытесняя оттуда менее холодные и, следовательно, более легкие. Погружающаяся морская вода охлаждается не только до точки замерзания, но даже ниже этой точки. Находясь в спокойном состоянии, вода остается жидкою; но как только она претерпевает малейшее сотрясение, она внезапно обращается в лед. Таким образом может случиться замерзание на дне, образование подводного льда. Тотчас по образовании такой лед, будучи легче воды, быстро поднимается на ее поверхность, так что корабли и рыбачьи лодки часто находятся в опасности быть раздавленными подводным льдом. У скалистых берегов Гренландии, Лабрадора и Шпицбергена подводный лед часто поднимает с собой на поверхность целые обломки скал, оторванные от морского дна.

Весь остальной морской лед требует, напротив, полного спокойствия для своего образования. Только приостановка движения и большое охлаждение чрез соприкосновение с материком обыкновенно бывает причиною замерзания; поэтому в заливах, проливах и у прибрежных отмелей преимущественно происходит образование льда, реже в открытом море.

Теперь я… - Но Яблонский не успел кончить. Мгновенно потух электрический свет, и вслед за тем страшный удар опрокинул на пол и разбросал всех присутствовавших; раздался треск, и затем все смолкло. Мертвая тишина охватила пораженных ужасом пассажиров «Марса».

Прошло несколько минут, прежде чем очнувшиеся и пришедшие в себя путешественники смогли, среди кромешной тьмы, царившей внутри корабля, найти выход и подняться на палубу.

Корабль стоял на льду, врезавшись в его глубину до половины своего корпуса, бесконечная ледяная равнина тянулась во все стороны. На небе ярко горели чудные созвездия.

Но вот звезды начали бледнеть. Странный глухой шум, похожий на шелест листьев, доносился издали.

Внезапно на юге, на самом горизонте, показалось бледносветлая матовая дуга. Постепенно она становилась ярче и поднималась к зениту. Концы ее почти касались горизонта и, по мере ее возвышения, расходились все шире и шире к востоку и западу.

Лучей не было заметно - все состояло из однообразной, великолепно окрашенной массы света, цвет которой не поддается описанию. Пассажиры «Марса» в молчании присутствовали при этом величественном зрелище.

- Северное сияние! - раздался голос Пояркова. - Магнитные токи парализовали действие электричества - винт перестал работать, и мы ринулись вниз с высоты пятидесяти метров, - хорошо, что мы не шли выше и что стремительность падения задержалась благодаря громадной поверхности крыльев и рулевых плоскостей, образовавших нечто вроде парашюта. Тем не менее повреждения весьма значительны.

После общего совещания решено было ждать рассвета, не предпринимая пока ничего: корабль, очевидно, покоился на плотной массе льда, почему не предвиделось немедленной опасности.

Все ученые с восторгом стали наблюдать неведомое зрелище. Сияние разгоралось. Его дуга стала втрое шире обыкновенной радуги, края ее очертились рельефнее и резко отделялись от глубокого мрака арктического ночного неба. Но яркий блеск звезд просвечивал через зеленовато-белую поверхность дуги сияния.

Но вот дуга начала подниматься все выше и выше. Все явление было полно величественным, подавляющим спокойствием, лишь изредка с одной стороны дуги на другую перекатывалась волна света. Сияние освещало равнину уже настолько, что там и сям вдали можно было распознавать ледяные холмы.

Но вот темный сегмент на юге прорезался светом, из него появилась и протянулась по небу новая дуга, за ней еще одна и еще. Все они медленно поднимались к зениту. Первая дуга уже прошла его, медленно склонилась к северному горизонту, сила света ее уменьшилась.

В эту минуту весь небесный свод был покрыт уже светлыми дугами. Чем ближе эти дуги спускались к северу, тем более они бледнели и, наконец, исчезали.

Казалось, сияние прекращалось. Но вот на южной части горизонта показалась полоса облаков. Освещенный слегка край ее образовал светлую ленту, которая, постепенно расширяясь и делаясь все ярче и ярче, поднялась к зениту.

Цвет ее был такой же, как и у предшествовавших ей дуг, но яркость ее света была несравненно значительнее. Постоянно извиваясь, она медленно, но беспрерывно меняла форму и место.

Ширина ее стала очень значительна, ее яркий беловато-зеленый цвет с поразительной красотою выделялся на темном фоне. Теперь она стала извиваться в бесчисленных изгибах, не покрывающих, однако, друг друга. Волны света, переливаясь, колыхались по всей длине ленты справа налево и слева направо.

Но вот лента внезапно превратилась в громадный развевающийся вымпел, концы которого терялись на дальнем горизонте. Свет становился все интенсивнее и ярче, волны быстрее и быстрее следовали одна за другой. На верхнем и нижнем краях ленты явились радужные цвета, блестящий белый свет середины сразу окаймился снизу красной, а сверху зеленою полосой.

Вдруг лента разделилась на две; верхняя быстрее стала восходить к зениту, выделяя лучи к той точке зенита, к которой обращен южный полюс магнитной стрелки.

Лишь только верхняя лента достигла зенита, началась великолепная игра лучей.

- Смотрите, - прервал общее молчание, Маркович, - центр этой игры лучей составляет магнитный полюс. По-моему, это доказывает внутреннюю связь северного сияния с таинственными магнитными силами нашей Земли. Глядите: вокруг полюса во все стороны сверкают и крутятся короткие лучи; на всех краях ленты видны радужные цвета призмы, и волны света, переливаясь, образуют центр. Это и есть тот «венец» северного сияния, который является всегда, когда лента переходит через магнитный полюс.

- Я первый раз вижу, - заметил капитан Галль, - северное сияние, подобное настоящему, несмотря на то, что зимовал в арктических странах. Обыкновенно если появляются световые дуги, исходящие из темного сегмента неба, то уж потом не бывает ленты и венца.

- Да, - подтвердил Маркович, - в настоящем случае мы сразу наблюдаем северное сияние двоякого вида. Кроме того, в тех широтах, где мы находимся, северные сияния происходят обыкновенно с конца сентября по март, а теперь апрель. Кстати, капитан, под какой широтой мы находимся?

- Два часа тому назад мы пересекали восемьдесят первую параллель - с тех пор корабль без движения.

- Мы еще не достигли тех широт, в которых не бывала нога человека. Некоторые экспедиции достигали восемьдесят третьей параллели. Но когда будем мы в состоянии двинуться?

- Я спущусь на лед, чтобы осмотреть корабль снаружи и, главное, осмотреть винт.

В это время северное сияние так же незаметно и быстро исчезло, как появилось, но ночь была светла настолько, что можно было ясно различать лица.

Капитан Галль в сопровождении Пояркова и трех матросов взошел на опущенный трап и спустился на лед.

Прошло с четверть часа.

- Ну, что? - окликнул Яблонский.

- Винт сломан, но у нас есть запасный. Пока снаружи особых повреждений не заметно. Мы обойдем кругом.

В ту же минуту страшный крик донесся снизу. К нему присоединились другие крики.

- Сюда! На помощь! - выделился голос капитана.

Все бросились к трапу. Впереди всех Яблонский.