Ультрамарин

Глава 11

Все чудесатее и чудесатее… Вот значит как адмирал собирался зачислить меня в академию, вот про какой «недобор» он вел речь. Про недобор, который он сам же, своими собственными руками, и собирался организовать! Хитро, ничего не скажешь, хитро.

И, кстати, это не просто занятный факт, а очень важный занятный факт. Потому что если адмирал позволяет себе подобные вольности, пусть даже в пику какому-то пока еще неизвестному мне, но явно не последнему в академии человеку… То логично, что и сам он занимает далеко не последнее место в академии. А то, может статься, даже и повыше уровнем, чем его собеседник.

И следующая фраза адмирала подтвердила мои самые смелые предположения.

— Лорд Крукс, при всем уважении, не забывайте, с кем разговариваете! — адмирал тоже перешел на повышенные тона. — Не забывайте, что именно мои предки основали академию и когда-то давно ни в каком совете они вообще не нуждались! Но даже после появления этого самого совета кто неизменно был его главой? Это всегда был кто-то из рода фон Дракенов, левиафана мне в трюм! Поэтому не надо мне тут рассказывать, на что совет пойдет, а на что — нет! Меня это не интересует! Я сказал, что будет так — значит будет так, и это не обсуждается! Я боевой адмирал, а не кабинетная крыса, и я руковожу академией потому, что у меня к этому лежит сердце, а не потому, что это выгодно! Так что можете считать, что я вас просто поставил в известность, а не спрашивал вашего на то разрешения! Я в нем не нуждаюсь!

И за дверью оглушительно загрохотали тяжелые недовольные шаги, а через две секунду она открылась, и из нее вышел адмирал, сурово сведя брови и чуть ли не огнем из ноздрей пыхая. Наверное, единственное, что его удерживало от этого — понимание того, что так он себе бороду подпалит.

Адмирал бросил на меня быстрый взгляд, в котором все еще отчетливо просматривались всполохи злости, но он слишком хорошо умел себя контролировать для того, чтобы срывать ее на мне. Боевой адмирал, как есть.

— Идем. — буркнул он. — Сперва тебя покормим, а потом заселим.

Мы снова спустились на первый этаж, адмирал провел меня через несколько дверей и за очередной из них скрывалось то место, в которое мы и шли — столовая.

И, когда я в ней оказался, у меня возникло стойкое ощущение того, что я тут уже был. В голове моментально вспыхнула яркая, въевшаяся в памяти за сотни и сотни посещений картинка, наложившаяся на реальность так же легко и непринужденно, как накладывается верхняя галочка прицельной сетки ПСО-1 на центр мишени на смешном расстоянии в сто метров.

В столовой стояло полтора десятка железных отполированных столов, на каждом из которых вверх ногами торчало по шесть стульев — значит, на шестерых, итого почти сотня человек может одновременно принимать пищу. А брать они ее должны в противоположном от входа конце зала, с раздачи, представляющей собой длинный железный короб, поверх которого приладили еще одну дополнительную полку — для посуды, надо понимать. Украшала все это дело тройка труб, наваренных на уровне пояса, по котором предполагалось двигать заполняющиеся тарелками едой подносы от одной точки раздачи до другой. А вот, кстати, и сами подносы стоят стопкой на раздаче — тоже стальные, местами мятые, явно старые, но все как один отполированные в зеркало.

Пожалуй, материал подносов и был единственным отличием этой столовой от той, что осела в моей памяти — я-то ожидал более привычного пластика или там бакелита, не знаю, а тут тяжелая листовая сталь. Все остальное было совершенно одинаковым, и таким привычным и живым, что я будто бы на мгновение окунулся в собственное прошлое. Даже как-то потеплело на душе.

В столовой, конечно же, никого не было, и она вообще выглядела так, словно никогда в жизни и не работала, но кое-что нарушало эту картину. Дверь, спрятанная за раздачей, с круглым стеклянным окошком на уровне глаз, была приоткрыта, и оттуда раздавался неясный шум, иногда перемежаемый звоном металла о металл.

Именно к этой двери адмирал и направился сразу же, как вошел. Я слегка отстал от него, пораженный ощущением дежа вю, но быстро догнал, поэтому на кухню мы вошли одновременно.

На кухне, в отличие от зала столовой, кипела работа. Причем в прямом смысле — на огромной газовой плите на целых восемь конфорок стояла и исходила паром и бульканьем огромная, литров на пятьдесят, кастрюля, а рядом с ней расположились сразу три сковороды с разным содержимым — одна с поджаренными овощами, вторая с каким-то соусом, а третья — с румяными кусочками бекона.

Заведовала всем этим делом дородная женщина в белом фартуке, из-под которого проглядывал пояс с несколькими поварскими ножами. Ее белые, как соль, волосы были сплетены в мощную косу толщиной в мою руку, а голубые глаза сразу же срисовали нас, как только мы вошли на кухню, явно давая понять, что кухарка не так проста, как кажется. Да что там — она вообще ни разу не проста! Если уж на то пошло, мне вообще трудновато представить ее кашеваром на кухне, даже несмотря на то, что вон она, прямо передо мной стоит именно в этом образе! Ей бы намного больше пошло в кольчуге и рогатом шлеме, с обоюдоострым топором в опущенной руке, стоять на носу идущего в набег драккара, чтобы первой ринуться в бой…

А не вот это вот все.

— Вы посмотрите, какие люди и без охраны! — густым красивым голосом произнесла женщина. — Или это и есть ваша охрана, адмирал?

— Именно так, дорогая Валентина! — усмехнулся адмирал. — И сегодня он защищает меня от чрезмерного количества еды путем ее поглощения. Знакомься, Макс, это Валентина Жоржеску, наш повар… Главный повар, я имею в виду.

— Макс? — брови Валентины удивленно дернулись. — Макс Дракс…

— Точно, он самый. — улыбнулся адмирал. — Ладно, шутки шутками, но бойца надо покормить… И не только сегодня. Он заселился к нам чуть раньше остальных, так что считай что с сегодняшнего дня он стоит у нас на довольствии.

— Ну здрасьти. — Валентина нахмурилась. — Мы так не договаривались, господин адмирал! Вы же знаете, у меня все готовится под счет!

— Да уж знаю! — подмигнул адмирал. — А еще знаю, что твой «счет» касается таких порций, что одной такой можно четверть экипажа «Александры» накормить. Так что просто чуть сократи выдачу всем остальным, и из этого вполне наберется пайка для парня. А остальные все равно ничего не заметят, из них никто и не доедает до конца никогда.

— Господин адмирал… — упрямо пробубнила Валентина.

— Валентина, это приказ! — адмирал назидательно поднял палец. — Выполнять приказ.

— Есть выполнять приказ. — вздохнула Валентина, и взяла в руки половник, такой огромный, что им можно было вычерпывать воду, прибывающую в пробитый трюм, и делать это успешно. — Что ж, Макс, надеюсь ты не из тех… Как их там… Кто мяса не ест. Иначе ты тут долго не протянешь.

И, иллюстрируя свои слова, она кинула в огромную лоханку десяток кусков бекона, после чего зачерпнула половником из кастрюли, залила бекон ароматным горячим бульоном, а сверху положила ложку жареных овощей. Сунула мне в руку миску, за секунду накрошила на доске свежего укропа и посыпала сверху, да прикрыла всю эту красоту огромным ломтем белого душистого хлеба.

— Иди в зал, ешь. — уже не так ворчливо произнесла она, глядя на меня сверху вниз. — А мы тут пока с господином адмиралом поболтаем кое о чем.

— Да, иди. — адмирал кивнул. — И не торопись, а то подавишься еще.

Все чудесатее и чудесатее… Кто бы мог подумать, что кухарка будет адмиралу ближе и роднее, чем шишки из совета академии… Хотя, с другой стороны, может, это даже закономерно. Адмирал-то нормальный мужик, свойский, судя по всему, поднявшийся с самого дна без чьей либо помощи и протекции. Нет ничего удивительного, что после этого он недолюбливает тех, кто родился с мариновой ложечкой в заднем проходе и тяжелее печатки с гербом академии в руках не держал ни разу в жизни. Даже при условии, что именно эти люди, говоря откровенно, являются властью в Вентре.

Я помешал ложкой в тарелке и принялся за еду. Похлебка оказалась не только ароматной, но еще и очень вкусной — настолько, что я с первой ложкой чуть язык не проглотил. Казалось бы, такая простота, а как вкусно! Нотки копчености от бекона, сладость от обжаренных овощей, наваристый плотный бульон… В общем, я, конечно, не знаю, как смотрелась бы Валентина на носу драккара, но на кухне она смотрится точно как на своем законном месте — теперь я это понимал ясно и четко. Точно могу сказать, что в своей прошлой жизни так вкусно я не питался, это прямо факт.

Адмирал и Валентина о чем-то беседовали, так негромко, что я даже если бы навострил уши — все равно не смог бы ничего разобрать. Да я и не пытался, я весь был поглощен едой, потому что только сейчас понял, как на самом деле проголодался.

В итоге тарелка опустела всего через каких-то пару минут, и одновременно с этим, будто только того и ждал, из кухни вышел адмирал.

— Поел? — риторически осведомился он. — Идем. Посуду оставь.

Я перевел взгляд на Валентину, тоже появившуюся в дверях кухни, но они лишь улыбнулась, кивнула, и сделала ручкой — мол, проваливай уже, не мозоль глаза.

Оказалось, что кроме двух лестниц в холле академии тут была еще как минимум одна — намного уже и намного менее вычурная, просто обычная лестница, как в каком-нибудь жилом доме полувековой давности, бетонная, с железными перилами. Впрочем, ничего удивительного, если подумать, в этом не было — такое огромное здание, как академия, просто не могло обходиться всего лишь двумя лестницами, да даже и тремя. Наверняка тут еще полдесятка таких вот затерянных в толще стен лестниц, а то даже и лифты найдутся.

Мы поднялись на третий этаж, слегка побродили по коридорам, и адмирал открыл передо мной очередную дверь:

— Вот тут будешь жить.

За дверью пряталась вместительное помещение самого казарменного вида, какой только можно придумать. Тут не было ничего, кроме рядов кроватей, возле каждой из которых стояла тумбочка. Кровати, кстати, были интересные — двухэтажные, но верхний этаж не предназначался для сна. Верхний этаж представлял из себя закрытый ящик, живо напоминающий те, что устанавливают на крыши автомобилей для дальних путешествий. И нужен был он, надо полагать для тех же целей — для того, чтобы там хранить свои вещи. Даже клавиатура кодового замка имеется — механического, надо полагать, но от того вряд ли менее надежного.

— Ну что? — спросил адмирал, когда я вдоволь нагляделся на казарму. — Все ли тебя устраивает? Приказ о зачислении подписываем?

— А подписывайте! — я махнул рукой. — Только чур я занимаю вот эту кровать, возле входа.

— Да любую занимай, все плевать! — рассмеялся адмирал. — Тогда кидай свои вещи… Ах да, у тебя же их нет. Ну тогда сразу внеси в замок свой код, и идем подписывать приказ.

С замком я даже смог разобраться сам — нужно было придавить шпенек с обратной стороны двери, набрать код, отпустить шпенек, и код «запоминался», если так можно сказать про обычную механику. После этого я подписал приказ о зачислении, адмирал его подписал тоже, и я официально стал курсантом академии морской стражи.

— Все, курсант, халява кончилась. — улыбнулся фон Дракен, убирая приказ в ящик стола. — Теперь меня называй только «дор Дракен», впрочем других преподавателей тоже. И не смей мне перечить — шкуру спущу. Ты теперь тут на тех же основаниях, что и все остальные.

— Не на тех же. У меня до сих пор не прокачан ни один навык. — напомнил я.

— А это мы как раз сейчас исправим. — кивнул фон Дракен.

Следующие дни я не вылезал из тренировочного зала, которому, конечно же, тоже нашлось место в академии. Сперва фон Дракен учил меня обращаться с саблей, которая оказался неожиданно легкой для своего внешнего вида, но результат его не устроил.

— Одно очко опыта за часовую тренировку с клинком — это никуда не годится. — сурово сдвинув брови, заявил он. — Значит, система считает, что у тебя нет склонности к этому оружию.

Тут я с ним не мог не согласиться — с саблей мне действительно подружиться не удалось. Не тяжелая, но жутко неудобная, как будто я кочергой пытаюсь фехтовать — нет, явно не мое оружие.

Зато когда мы добрались до стрелковой галереи и адмирал выдал мне винтовку, вот тогда все поменялось в лучшую сторону. Я взял протянутое мне оружие, почти такое же, как было на «Бекасе», только с продольно-скользящим затвором, и первым делом отсоединил магазин, заглянул в него, открыл затвор, заглянул в него тоже, убеждаясь, что внутри нет патронов, закрыл затвор и произвел контрольный спуск в безопасном направлении. Все как по учебнику.

И все — под уважительным и очень заинтересованным взглядом адмирала. После этого он выдал мне патроны и мы принялись их отстреливать.

За час стрельбы по мишеням на расстояниях от десяти до ста метров я сжег почти полсотни патронов и получил пять очков опыта.

— Другое дело! — обрадовался адмирал. — Значит, будем набирать опыт на огнестрельном оружии!

И я набирал опыт. Я стрелял и стрелял и снова стрелял — я, по-моему, никогда столько не стрелял, сколько в эти дни. Адмирал каждый новый день выдавал мне новую винтовку, и приходилось поначалу выяснять, куда вообще она стреляет.

И за следующие дни я набрал тридцать очков опыта и получил новый уровень, который дал мне доступ первому навыку — «рывок». Это было очень быстрое перемещение на пять метров вперед с откатом в тридцать секунд. При этом система не имела никакой защиты от дурака, и впечататься в стену или в какой-то другой предмет при использовании «рывка» было раз плюнуть, так что применять его следовало с осторожностью, особенно если учесть, что перемещал он только по горизонтали, и например забираться на высоту с его помощью было невозможно.

Я тренировался как проклятый, набивая и набивая себе очки опыта, но понимал, что не успеваю до начала учебного сезона — на следующий уровень нужно было аж целых сто очков, а это двадцать часов тренировок минимум. Пришлось ограничиться целью приблизиться к этой границе как можно ближе за оставшееся время.

Кроме тренировок, у меня и других занятий-то практически не было. Все, что я делал — это стрелял (иногда адмирал менял стрелковые тренировки на занятия с саблей, чтобы я совсем уж не забывал, что это такое), ел под внимательным и каким-то материнским взглядом доброй Валентины, и читал. Адмирал выдал мне из библиотеки академии несколько книг, среди которых был «устав морской стражи» и я решил начать с него. В общем-то, никакой важной информации я из устава не почерпнул, там было написано все то же самое, что я уже знал о страже, но было и несколько интересных моментов. Например, упоминание войны с Талендрой сто пятьдесят лет назад, в которой морская стража в целом и академия в частности стали чуть ли не единственной защитой Вентры от противников.

Если эта война была сто пятьдесят лет назад, то даже страшно представить, сколько лет на самом деле академии. И как образованию и тем более — как зданию.

А еще страшнее представить, насколько же древний род фон Дракенов, если они когда-то эту академию основали.

Три дня пролетели как одно мгновение, я даже не успел их сосчитать. Когда отпущенное мне время на подготовку истекло, счетчик опыта показывал лишь чуть больше половины — пятьдесят пять из ста. Остальное мне придется догонять в течение учебного сезона.

И начался он, этот учебный сезон, прямо скажем, не очень…