Требуха – китайский дракон

Глава 5 Шаровая молния

— Вот так всё и было, — закончил я разговор и замолчал, ожидая ответа. В трубке тоже молчали.

— Алло? Шеф? Целитель говорил позвонить тебе, когда потребуется помощь с китайским драконом. Похоже мне она нужна. Не справлюсь я с ним без тебя, алло?

— С к-к-к-к-к-к-к-кем.

— Чего? Не понимаю я.

Зоолог начал опять «клекотать» в трубку, а я только слушал, выпучив глаза и вспоминал, что было потом.

— Не время смеяться, Серёга. Андрюху убили. — сказал Костян, и я выронил пакет. Дракон перепугался и как зашипит, крыло вверх поднял, пасть оскалил. Я сковородкой прикрылся на случай если он плеваться вздумает и бочком из кухни вышел, оставив продукты и тварь на полу. Дверь закрыл и обернулся со сковородкой наперевес.

— Ты чего мелешь, Емеля? Костян, иногда лучше жевать, чем говорить! Молчаливым ты мне больше нравился.

— Больно надо на тебя энергию тратить, — Костян засунул руки в карманы, но не отступил и дерзко смотрел. — Позвонили мне. Из полиции. Андрюха убит, комната разграблена, явиться нужно на опознание.

— А почему тебе позвонили, а не мне, — прервал я его монолог. — Вообще-то я его лучший друг.

— А в телефоне я записан как «лучший корефан», а ты просто «Сергей — боксер». — парировал Костя. — Ничего, тебе тоже позвонят, не переживай.

— Так, а что случилось? — решать кто лучший друг будем потом, сейчас бы понять, что происходит.

— А я знаю? Позвонили менты, приходи, говорят, на опознание тела. Слушай.

Он посмотрел на меня и я отметил, как вдруг посерел бедолага, каким жалким стал у него взгляд.

— Ты не знаешь где морг находится?

Меня аж передернуло только от одного названия.

— Не знаю, брат, и знать не хочу. Пойти с тобой? Найдем вместе.

Он взялся за ручку и обернулся:

— Нет. Требуха на тебе. Береги его, брат жизнь отдал за дракона.

Брат был прав и не возразишь. Костян ушёл, и я набрал зоолога, а он внезапно ответил.

— Г-г-г-г

— Да не понимаю я, говори нормально! Пьяный что ли?

Чем громче я кричал, тем протяжнее журчал в трубке зоолог. Не, ну так мы, ни до чего не договоримся. Я помню бухой был, так тоже дар речи терял. Может и этот в запое, поэтому дозвониться не могли. Они — эти ученые, все тонкие натуры, почти как писатели. Те, чуть что пойдет не так нажираются или мозги себе вышибают, как этот американец, что про старика и акулу написал. Или полные психи, как тот, что ужастики пишет — старый нарик и любитель пива. А учёные так вообще с одной извилиной и если она выгнется, то назад не выровнять.

— Г-где Мы-мы-мы-мы.

— Мыши? Мышка? Дракон на кухне был недавно. Так что делать? Может заберешь эту тварь, пока нас тут всех не перебили?

— Я не-не-не-не, — все больше заикался долбаный ученый.

— Купи себе речевой аппарат, дядя! — психанул я. — Не понимаю я тебя нихера!

— Г-г-г-г.

— Попробуй легче слова выбирать! С «г» у тебя проблемы! Так мы друг друга не поймем!

Хотелось нафиг сбросить вызов и закурить, но что я зря дозвонился? Брошу трубку и дальше что? Этот херик помочь должен был, а не гыкать в трубу.

— Мы-мы-мы-мы

Я терпеливо ждал

— Мыша г-г-г-г-где.?

— Говорю же на кухне заперта твоя мыша. Или ты про целителя?

— А?

— Целитель уехал, я же рассказывал и завещал тебе позвонить, если что, приколист. Вот я и звоню.

На кухне что-то грохнуло. Этого еще не хватало.

— Слушай, я перезвоню когда Костян придёт, ты только мой номер запиши и трубку бери, ладно? С ним ты быстрее договоришься, вы как раз два ливера — а я нервный, послать могу. Без обид, ладно? Ты пока подумай и слова на бумажке запиши, может потренируйся как они произносятся перед зеркалом и валерьянки выпей.

Забыв сбросить звонок я поперся на кухню держа телефон вместо пистолета.

Этот чмырёныш умудрился как-то отрастить второе крыло и наверное пытался летать. Потому что здесь был полный бардак. Содержимое пакета на полу по всей кухне разорвано и рассыпано. Мука, куски хлеба, содержимое яиц — всё перемешано, а сверху подтекает сок из разорванной картонной упаковки, образуя липкую массу.

Тварь лежала посреди этого беспредела и вылизывала лужу.

— Ах ты, «нехороший человек», — прошипел я. Руки у меня дрожали как у психопата, и я положил трубку на стол, опасаясь выронить.

Тварь зашипела, быстро моргая.

— Только плюнь, скотина! В пасть швабру засуну!

Тварь гавкнула, почти как собака, и взмахнула крыльями, но как-то неумело, не синхронно что ли. Брызги ударили в стороны. Желток стекал по ножке стола, на стене росло пятно из перемешанных с пылью продуктов. Дракон открыл пасть и ухмыльнулся, вот тогда я и психанул.

Забыл о нашем обещании, забыл про то, как помог мне знахарь. Как я пил до того, как Андрюха привел меня в ту квартиру, как ночевал по вытрезвителям, а потом отрабатывал уборкой города, забыл как закрыли вытрезвители и ментам я стал не интересен. Валялся в траве, спал на скамейке в парке, просил деньги на автостоянке, получал по морде от подростков, захлебывался в своей блевотине и пару раз был в одном шаге от старухи с косой. И это я не о политике.

И теперь я обо всём забыл, забыл, когда дракон уничтожил только что купленные с таким трудом продукты!

В глазах заплясали горячие, как мексиканские девочки, звёздочки, пот покатился по спине, проваливаясь в мою волосатую задницу на финише, плечи горели огнём. Матерясь так, что лопались теплопроводы в аду я схватил швабру и взяв её как бильярдный кий ткнул в гада. Тот проявив необычную ловкость для себя ловкость перекатился вправо и оружие чуть не вылетело из рук.

— Ах ты, мразь, — я сместился вправо и опять «выстрелил» — тварь ушла влево и опять промах. Тварь зашипела и показала язык, длинный как у змеи и дрожащий как солдатик, обтирающийся снегом.

«Поиграем?»

Ещё раз! Мимо! Ещё раз! Мимо! И ещё раз! До одного места!

«Маленький уёбок!»

Тварь харкнула в меня, будто отвечая. Харчок пролетел мимо и мягко опустился на дверь, я резко обернулся, ожидая, что она сейчас задымится, но напрасно. Просто кислотного вида слюна потекла вниз.

«Безобразничаешь?»

Я развернул щетку волосатой частью от себя и ухмыльнулся.

«А так?»

Поставил щетку на пол и встал в позу хоккеиста. Дракон напрягся и поднял правое крыло. Сначала вертикально над полом, а потом задрал выше и посмотрел влево. Второе крыло разложилось с трудом, выглядело оно нездоровым и безжизненным. Оно дрожало и не могло вытянуться даже горизонтально. Хрустнула громко косточка и левое бессильно крыло легло на пол.

«Мудак ты и не лечишься! Зверь против человека! Нашел на кого зубы скалить!»

Дракон зашипел. В дверь загрохотали.

«Никуда не уходи!»

Не успевая остыть и успокоиться я побрел к двери и открыл её, не выпуская швабру. На пороге стояла соседка. Все та же и всё там же.

— Дежавю, — брякнул я, — чего изволите?

— Ты чего совсем охренел сосед! — баба покраснела как сеньор помидор и затрясла большими черными наушниками Sony. — Я это одеваю, чтобы заснуть и когда утром просыпаюсь одеваю, чтобы мыть полы!!! Ты чего животных мучаешь! Или это радио? Так выключи его!

Я посоветовал ей не лезть в чужие дела и вообще подслушивать некрасиво, а потом захлопнул дверь. Не хотелось скандалить.

«Еще раз чем-то грохнешь о стену, вызову полицию!» — орала дурная тетка. Как её кстати зовут? Не помню.

После игры в бильярд драконом весь пар как-то и вышел вместе со злобой, я постоял дожидаясь пока соседка потопает наверх и побрёл с щеткой назад. Загрохотало на кухне так, что сердце ухнуло вниз и ноги ослабли на секунду. «Ах ты, чёртова курица!»

Я распахнул дверь и влетел на кухню. Кухонный шкафчик каким-то непостижимым образом оторвался от стены, выкрутился из шурупов и упал, расставив дверцы как ноги, и вывалив в стороны старую посуду, как жёлтые кишки. Требуха ворочался придавленный деревянной тяжестью и сразу оскалился, увидев меня. Крылья он распластал в стороны как сбитый снайперским выстрелом падший ангел.

Мне пришла в голову новая серия очень забористых выражений и стараясь удержать их в голове я вернулся в коридор. Нашел рулон мусорных пакетов и оторвал один, натянул сапоги, плащ и шляпу как в прошлый раз. На этот раз я собирался сунуть этот крылатый мусор в пакет и вынести во двор, в мусорный бак. Я на такое не подписывался! Тварь разнесет всю кухню, спалит мне волосы на груди, испортит стены, поссорит с соседями, а я получу что? Спасибо? Нет, лучше бы я пил… и курил.

В дверь опять застучали, зазвонили, загрохотали — бешеная бабка спустилась не успев подняться.

— Что? — гаркнул я построже и открыл дверь, когда получил в лицо. Блеснули звездочки и юшка потекла из носа, а когда начал падать меня схватили за шиворот и вытащили в коридор.

«Не бейте его, он заявит!»

Били от души, не жалея, дурную бабу не послушав. Капюшон натянули на голову и долбили руками, ногами, досками для нарезки мяса, шлангом от пылесоса даже прилетело по поясу. Меня перекидывали как мяч от одного игрока к другому и выбивали как пыльный ковер. Швабру вырвали из рук и кинули в комнату, я слышал как она упала на пол. Мужики пыхтели, старались, но больно не получалось — непрофессионалы. Бывало и больнее, особенно когда в вытрезвителе под плохое настроение ментов попадал. Просто обидно, что твои же соседи старались изо всех сил тебя наказать, даже не переспросив.

«Хватит! — шипела баба. — Хватит с него! Покалечите!»

«Закройся, дура, а то еще послушает и надумает заявить! Торчок, тебе это не поможет! Будешь еще шуметь, гад?»

Я хотел сказать, что не торчок, а бывший пропойца, но был занят отхаркиванием крови.

— Давай зайдём, посмотрим, что он там делал? Может он маньяк, который женщин у себя в кухне до смерти забивает или летучим мышам скармливает, а мы уйдем. А? Такой грохот стоял.

Я крякнул, выпрямился и встал в проёме двери. Дракона им видеть не нужно. Из-под капюшона я видел только ноги в тапочках и следы крови на площадке. Дышать было трудно и немного шатало, но вряд ли они решатся силой врываться в чужую квартиру — это уже подсудное дело.

Насчитал три пары мужских ног, когда кто-то заговорил. В голове уже не так сильно гудело и я узнал Ваську с шестого — вахтовик, кажется. Появляется дома раз в год и большую часть времени курит на балконе или гуляет с внучкой.

— Не пустишь?

Я отрицательно покачал головой.

— А нам и не нужно! Хватай его братцы, дадим вторую порцию, чтобы лучше запомнил и разойдёмся.

Три пары ног шагнули ко мне и паника ударила адреналином по крови, уши похолодели и пальцы примерзли к дверному проёму. Две пары рук схватили за капюшон и потащили, капюшон затрещал и третий обхватил меня за пояс и потянул. Я понял, что не удержусь, завыл и полетел головой вперёд. Упал, ударился боком обо чьи-то ноги и вслепую ударил, попал в бабу и она завыла белугой.

— Ты чё, блядина! — заорал её пенсионер, и надо мной нависла тень, я подтянул ноги защищая живот и сгруппировался ожидая боли, а потом заверещал крылатый демон.

«Это чё!» «Это что за херь!»

Я откинул капюшон и протёр глаза от набежавшей крови. В проеме двери, точнее перед ним, завис дракон. Он расправил крылья на всю длину и лениво ими махал, раскрыв пасть. Ощетинился и пищал так, что у меня волосы на спине скрутились в трубочки.

— Брысь! — закричала соседка. — Фу, пошла!

И махнула чем-то в сторону зверя. Я услышал характерное шипение и звук плевка, а потом баба заорала и побежала вниз, завывая. Дракон заверещал еще страшнее и взлетев выше начал обстреливать гусаров в тапочках, принуждая к бегству. И они трусливо сбежали. Молча, почти не ругаясь, перескакивая через мой труп, но никто даже не пнул на прощание, так были заняты спасением.

Я зажмурился и лежал слушая шаги, уходящие вниз и мерное хлопание крыльев рядом. Открывать глаза было страшно, казалось, что если дракон поймет, что я жив, то расплавит мне нос одним плевком.

Животное сделало несколько осторожных кругов и приземлилось, я услышал цокот когтей и осмелился открыть правый глаз. Дракон изменился. Он уже не был похож на гусеницу, а больше на новорожденного, еще глупого и неловкого, но зверя. Он стоял у порога и заглядывал в комнату. Одно крыло мягко сложил и аккуратно спрятал, а второе волочилось инвалидом по земле.

Кашель пришел из ниоткуда и мучил больше минуты, всё перед собой кровью захаркал. А потом открыл глаза и увидел зверя прямо перед собой. Тот вылизывал кровь с пола длинным и тонким язычком.

Потом медленно поднял голову и посмотрел на меня. Я задрожал, не смог удержаться. Столько злобы было в глазах у этой твари, столько, что я забыл про боль, обнявшую как бабушка в детстве всё тело и задрожал.

А у зверя дрожал кадык, сузились глаза и ощетинилась сотнями резцов пасть. В глубине, там где у людей болтается язычок и вырезают миндалины, разгорался синий огонек.

— Нет, — прошептал я и попытался встать, но кости хрустнули и руки не выдержали тяжести избитого тела.

Шарик увеличился, пасть распахнулась, давая ему дорогу. Я только смотрел как шаровая молния раскручиваясь летит мне в глаза и потом синяя вспышка и всё.