Требуха – китайский дракон

Глава 10 Разговор на кухне

— То есть вопросов у тебя больше нет?

— Ну почему, есть, — я почесал тыкву. — А зачем им дракон?

— Резчик — это оружие. А «молодой резчик» — оружие ничейное. Как пластилин, понимаешь? Что из него слепят, то и получится. Потом будет поздно, но пока он растет, возможно всё. Ясно?

— Как удар лопатой, — ответил я. — И вы со мной не поедете?

— Именно. Только в крайнем случае.

Я не понимал его логику и ещё раз попытался уточнить.

— Ну допустим у меня ничего не получится. Неизвестные уроды заберут «китайца», сделают из него маленькую атомную бомбу и взорвут её, что дальше? Вы что будете делать? Трупы собирать?

Охотник пожал плечами.

— С проблемами будем разбираться по мере появления.

— Ну, как с Гитлером разобрались, я понял.

Он опять пожал плечами, чтобы они у него отвалились.

— На всех охотников не хватит. Не хочешь нового Гитлера? Разберись сам. Всё-то вы люди хотите, чтобы за вас решали и за вас делали. Пора бы и самим что-то менять. Вот был я в одном разрезе, не припомню названия, так там люди в отряды объединялись, искали крылатых и, вырывали им крылья и на кострах сжигали. В итоге зажили неплохо.

— У нас так же красивых женщин ловили и жгли, теперь вся Европа страшная, как ведьма беззубая. Я по ящику только таких «мымр» видел. А живут и правда лучше нас, но бабы страшнючие.

— Верю, но не будем грустить. Срывай повязку.

Он посмотрел на мою руку и я вспомнил.

— Укус? Откуда вы знаете?

— Зубик давно на твою руку заглядывается, и мне парочку мыслеобразов подкинул. А ты думаешь как будем откатываться? Через кровь. Через связь со зверем. Давай не тяни, времени мало, Юра заждался.

Юра замер столбом и не собирался размораживаться, но охотнику виднее. Я сдернул повязку и руку протянул.

— Ты только ничего не бойся.

Дракон зашипел и вытащил длинный язычок, задрожал им в воздухе, и ноздри дрожали принюхиваясь к моей засохшей крови. Он мягко спорхнул с плеча и сел на руку, принюхиваясь к ране и облизываясь.

— А он меня ничем не заразит? Выглядит-то ваш китаец по-чернобыльски.

Охотник не успел ничего сказать, когда дракон дернул головой и впился зубами. Больно было одно мгновение, а потом только легкий мороз по коже и судорога пролетела не здороваясь и не прощаясь.

— Ничего с тобой не случится, друг Дракона. Зубчик не из вашего мира и болезней у нас земных нет. Нас вообще нет для вас, радуйся, что познакомился. Только охотники видят друг друга. Так что не забывай — друзьям ни слова. Зоомафия!!! Зоомафия! Зоомафия!

Пока он это говорил я уплывал вдаль, голос превращался в бубнеж, звуки стали глухими, а чмокание растянутым как нокаут. Дракон присосался к моей руке и наверное пил кровушку или чего-то впрыскивал, потому что внезапно стало кайфово. Это было даже лучше чем секс и я балдел, а вселенная медленно раскручивалась вокруг, как заторможенное чертовое колесо.

Чёрная тварь висела у меня на руке и толстела на глазах, как пиявка, а охотник с Юрой кружили по орбите где я был солнцем всё ускоряясь и ускоряясь, пока не лопнули.

А потом пришла боль. Кто-то вцепился острыми зубами в мою руку и грыз, погружаясь всё глубже в плоть. Терпеть уже почти невыносимо — ещё чуть-чуть, и крик вырвется из груди, разрывая её на куски… А потом — облегчение в виде смерти.

Но включается свет, и я стою у себя дома. Рука в пакете. И кто-то из пакета грызёт мои пальцы.

Бл., как же больно!

Я вырываю руку — на ней висит чёрная мерзкая гусеница инопланетного происхождения. Выдыхаю, кладу пятерню на стол. Без замаха, просто стиснув зубы.

Дракон отпускает мои пальцы и, рачком заползая в пакет, прячется, как в бомбоубежище.

Я вернулся? Дома хорошо, а дома еще лучше? В этот момент, когда Требуха меня грыз они смогли договориться и воссоединиться? И я здесь? И если мне память не изменяет Андрюха жив?

Требуха смотрел на меня, смотрел на кровь, капающую на пол и изучал мое лицо — что значат эти ухмылки и моргания.

— Прошлый раз у нас не получилось, — подмигнул я дракону. — Но можно попробовать ещё раз. Ничего, я и не из таких серых червячков чемпионов делал, без обид.

На этот раз Требуха решил не плеваться в меня, а только смотрел, как я дезинфицирую рану и заматываю ладонь с запястьем бинтом. А потом мы спокойно поели. Я — своё, он — своё.

Сухомятка, но мы же холостяки.

Дверь все еще оставалась целой, как и стена чистой. Соседи не прибегали и Требуха не пытался свалить через окно, просто как-то особенно жалостно на меня смотрел глазами-бусинками.

— Что с тобой? Кушать хочешь?

Он не отвечал, но и не реагировал на дополнительную еду, а просто смотрел на меня.

— Скучаешь по хозяину, — догадался я, — можно закурить?

Требуха не возражал, и я устроился напротив него с импровизированной пепельницей (разбогатею — куплю себе настоящую).

— Спасибо, — я выпустил дым в потолок, специально сделал колечко, но Требуха не смотрел — он глядел мне в душу.

— Ну не нужно так делать. Как ножом режешь. Вернём мы Мишку — обещаю. У нас другого выхода нет. Или вернём, или тебя отожмут, а нашему городу — пиндец.

Город фиговый, спору нет, но наш, блин, и мы его без боя не сдадим. Поверь мне.

Требуха внимательно слушал и смотрел в глаза. В дверь позвонили, и я пошел открывать, убедившись, что форточка закрыта. Доверяй, но проверяй.

На пороге стояла соседка и я чуть дверью не хлопнул перед харей старушечьей, но удержался. Я же педагог — интеллигенция.

— Мы не шумим, — сразу ей сказал, — и прекратите по трубам стучать.

— Я не стучала, — удивилась она. И наверное не стучала, я с прошлым разом спутал. — Ты почему так соседей грубо встречаешь, сосед? Я пришла, чтобы сказать — включай вытяжку или в окно кури, а то к нам тянет сильно. А мой бросил недавно курить вашу дрянь, так он запах почувствует и как собака на четыре встает и слюни пускает. Сосед можешь аккуратнее курить, а? Прошу тебя, по человечески.

Я сигарету неловко за спину спрятал и пообещал. Струйка дыма поднималась за спиной и утекала в коридор.

— Не вопрос. Буду отвыкать. Во дворе буду «смалить», там можно? Свежий воздух и всё такое…

— Да разве я тебе запрещаю, сосед? Твое здоровье, хочешь пей, хочешь кури или колись. Только нам жить не мешай.

В последнем предложении я услышал угрозу и ничуть не меньше. Завуалированную бабскую, но всё-таки угрозу. Бабулька смотрела куда-то вбок, но видела наверняка всё.

— Хорошо, тетушка-сова.

И все-таки дверь перед носом закрыл. Достала. Она так и осталась с перекошенной рожей, а я вернулся к новому-старому другу. «Чурка», — послышалось из коридора.

— Да пошла ты, — буркнул я.

Сидели-курили. Точнее я курил, а дракон нюхал. Вытяжку не включил (сломалась давно), а окно распахнул и туда дымил, но дым все равно в комнату пёр. Во дворе мяукал одинокий облезлый кот и на окна посматривал.

— Гуляй, Вася! Здесь жратвы нет! — я кинул в него окурком и тот разлетелся яркими брызгами, отпугнув «кошака». В дверь опять позвонили.

— Никуда не уходи, — погрозил я пальцем гусенице и на всякий случай окно прикрыл. Это или бабка звонит, или тот, о ком я даже боюсь подумать. Шаг к двери, ещё шаг и всё решится.

На пороге стоял Андрюха. Живой и здоровый. Из-за плеча у него выглядывал Костян.

— Слышь, впускать друзей будешь или нет?

И тут я бросился их обнимать. Они с ужасом в глазах сопротивлялись и отпихивали и домой зашли.

— Совсем с ума поехал. Животное где?

— Вы разувайтесь, отдыхайте, — суетился я как школьник, и на всякий случай Андрюху за плечо трогал, чтобы убедиться. Он смотрел косо, но разулся и на кухню прошел.

«О, привет, дракон!» — послышалось оттуда.

Костян кивнул и пошел руки мыть после улицы. Я закурил и на кухню. Андрюха игрался с китайским драконом как с котом. Гладил его по башке, чесал под подбородком и когда тот клацал зубами пытаясь поймать палец — резко палец убирал.

— Покормил?

— Ага, — сказал я и не отрывая взгляда от живого друга сел напротив.

— Слышь, не смотри на меня так, нервируешь. Ничего спросить не хочешь?

Я пожал плечами.

— Ну тогда ставь кофейник. Будем кофе употреблять и общаться.

Я очнулся и пошел готовить, а Андрюха Требуху гладил.

— С нами все хорошо, — если тебе это интересно.

— Ладно, — ответил я, — расскажи.

А сам начал мыть кофейник под струей воды. И Андрюха мне всё рассказал второй раз. Практически без изменений. Про то, что девка целителю позвонила и он ушел. Про то, как они следили за ним из темного окна. Про то, как побежали его спасать и не успели.

— Слышь, где там твоё кофе?

— Твой кофе, — не выдержал я

— Это кто тебя?

— Он.

— Дай сигарету, — буркнул первый раз за вечер Костян и закурил.

— Ты сам как? — вспомнил про меня Андрюха, — приключений не было?

Я рассказал о стычке на улице и ответил, что слежки не было. Никто не знает где мы.

— Костян слыхал? Серый побоксировал немного, как назад в прошлое вернулся.

«Ты бы знал», — подумал я.

— Плохо, — продолжал Андрюха, поглаживая зверя, а тот только глаза жмурил. — Мы слежку не привели, но Серого уже в лицо знают. Плюс моя квартира засветилась. Бандосы нас там достанут. Дай-ка я позвоню Мишке.

Он вытащил телефон и уже собирался набирать номер, когда я забрал трубку.

— Ты чего?

— Не нужно звонить ему. Он же у них. Номер свой засветишь и отследить могут, наверное. Это же бандиты.

Андрюха кивнул и посмотрел на меня с уважением, а Костян как-то странно глянул, хлопая губами как рыба на кухонном столе.

— Голова, Серёга. А заике звонил?

— Нет. Не время ещё.

Молча курили одну за другой. Костян мои сигареты, и я, соответственно, тоже. Каждый думал о своём. Я думал о том, что вот он Андрюха — живой сидит на моей кухне. А еще раньше я общался с другим Андрюхой, а еще раньше и не думал его живым увидеть больше. А вот он сидит. И требуха рядом. Это же сколько волшебной силы у этого существа. Так и хочется рассказать кому-то, но нельзя, и не поверит никто, кроме целителя. Интересно как он нас вылечил? Отмотал время и поменял на еще не пьющие копии? То есть я это не я? Я всего лишь копия из другой вселенной, а где тогда настоящий я? Не просыхает в другой реальности? Но тогда разве это лечение? Меня просто выдрали из моей вселенной и засунули сюда? Я здесь чужой? Почему охотник этого не знал? Или не захотел сказать? Или не знал?

— Слышь, чё у тебя с лицом?

— А? — я очнулся и осмотрелся вырываясь из круговорота фантазий, как из мягкой, плотной, липкой паутины. Андрюха отставил кружку и разглядывал меня так, будто не видел никогда. Костян прищурил глаз от едкого дыма и посасывал сигарету, торчащую в уголке рта. Гусеница смотрела на руку Андрюхи, не интересуясь мной, ей хотелось почесушек, а не тупых разговоров двуногих. А ведь к этому времени у него должно было крыло прорезаться. — Нормально всё. Задумался. Может в ментовку сообщим?

— Не-не, — сразу отказался Андрюха, даже не задумываясь. — Никто не поверит таким как мы. Подумай, чувак. Репутация! Мы её давно пропили. Еще на нас похищение целителя повесят, этим много не нужно.

— Точно, — согласился, — ждать нужно. Хвоста не привели ко мне?

— Нет. Улицы пустые, как вымерли все. Мы бы точно шпиона заметили. Разве что он летел.

Я подумал о крыльях и поёжился.

— У меня хата в селе, — проснулся Костян. — Дай сигарету. Туда можно махнуть на электричке. Пара остановок всего, пару километров пройти через лес, мимо кладбища и дома. Там точно не найдут. Село вымерло нахер, пара пенсов живет. Куча пустых изб. Живи не хочу.

— Слышь, ну ты разговорился. Профессор.

— Дык, еще и не закончил. — он сделал паузу пока подкуривал, и мы сидели в ожидании, разглядывая неожиданно говорливого друга.

«У матушки вопросов не будет. Всем обрадуется и спасибо скажет, за то, что навестили. Я, блин, маму лет пятнадцать не навещал, хотя живем рядом. Все пил и пил. А тут целитель подвернулся и все изменилось. Матери по хозяйству поможем и будем сытые. Дров нарезал — тарелка борща на рыло. Воду достал из колодца — кастрюля пельменей. Это же село чуваки. Вы что в детстве в селе не отдыхали? И не найдет никто? Поедем?»

На этом он выдохся и заглох, как старая тачка, а мы слюни глотали, вспоминая о вкусе борща.

— Поедем, — вздохнул Андрюха. — Но не сегодня. Дракона спрячем до утра здесь. Я домой пойду, там пересижу. До завтра будем думать и решать. Костян останешься с Серым? Вдвоем веселее, да. Серый не против. Ну я погнал тогда.

Он встал и засобирался на выход, когда Дракон начал кричать.