Тот, кто тебя убьет. Книга 1

Глава 20

Это было красиво и страшно. До дрожи. До бешеного трепета. До мурашек по коже. Непостижимая в своей мощи, осязаемая всем нутром энергия. Мутный от слез взгляд, ни толики сомнений: мы с ней гармоничное целое. Я полагала, что подобное мне недоступно – то, как любой маг описывает дар. Ни тьма, ни свет никогда не принимали меня до конца. Подчинялись, но вместе с тем отвергали, считая чужой. Годы неприкаянности и метаний меж двух вымышленных берегов… Потому что ни одной из сторон я не принадлежу. Во мне часть другой силы – вот она. Передо мной.

Какой бы древней и могущественной ни была магия, ее принципы неизменны: она не берется из ниоткуда и не существует без поддержки. Даже самоуправляемым чарам необходимы заземление и выплеск, а столь живой энергии – воплощение. Привязка к магу. Сейчас – ко мне.

Скрип снега выдал приближение Велизара. Я вытерла мокрые щеки, обернулась. Он остановился в нескольких футах от пещеры – черного провала на фоне белоснежной мерзлоты. Догнал… Наблюдал хладнокровно, как подобает истинному исследователю. С дистанции, которую можно было бы счесть безопасной, не будь на моей шее реликвии, а за его спиной – единственного выхода отсюда. Обоюдное молчание затягивалось, увиденное не нуждалось в объяснениях. Лишь кое-что следовало уточнить:

– Если барьер убрать… Что станет с переходящими?

– С тобой – ничего, – верно истолковали вопрос. – Не появится новая.

Логично, она не потребуется. А то, что уже воплотилось, не исчезнет. Мы люди из плоти и крови, со сформированной энергетической структурой. От наших смертей граница не рушилась. Вероятно, слабела… До тех пор, пока снова не обретет носителя этой магии. Изначальной, неделимой, несмотря на приписываемую ей двойственность.

Взгляд непроизвольно вернулся обратно. «Паутинные» нити искрились на неопределимом расстоянии – одновременно близком и далеком. В груди было тесно и жарко, дыхание перехватывало, словно я не на горе стояла, а падала куда-то в себя с невообразимым ускорением. Волнующие, ни с чем не сравнимые переживания. Наполняло восторгом и причастностью к чему-то удивительному. Смыслами, о которых не догадывалась. Сродни сбывшейся мечте. Наваждению.

Выдох. Выдох. Выдох. Пустота. Выждать секунду, вдохнуть.

– Так и будем стоять? – осведомилась я, поправив растрепанные ветром волосы. – Или начнем взламывать?

– Барьер захочет твоей защиты, – угрюмо предупредил Велизар.

– Перехочет.

– Это вряд ли.

– Не мои трудности.

Он хмыкнул с недоверием, я пожала плечами и, сморгнув слезы, поняла, что глаза режет меньше. Нормально. Картина стала сносной. Самый слепящий свет потускнеет, если смотреть на него достаточно долго.

Нет никакого предназначения, пока есть свобода воли. В жизни нет смысла, кроме того, чтобы ее жить. Кому я что должна? Почему выбор пал на меня?.. Не чувствовала себя по этому поводу ни особенной, ни проклятой. Просто совпало. Предыдущую убили, я родилась. Дар – не сделка с обязательствами…

Ветер с остервенением рванул полы накидки, холод пробрал до костей. Прежде чем мне напомнили, я сплела усмиряющее стихию заклинание – из светлой и темной энергии, не желая их разделять. Узор к узору, с безошибочной точностью. Внешнего сопротивления не было, не то что в прошлые разы с чистым светом. Пространство завибрировало, разошедшиеся волны успокоили барьер. По меньшей мере на несколько минут.

Следом Велизар направил проявляющее. «Паутина» вспыхнула, обозначаясь четче. Верное описание дал: цикличная вязь из прочно связанных элементов. Слабые места там, где соединяются блоки. Брешь вполне способна распороть плетение «по шву». Цепная реакция будет неизбежна. Немудрено, что для этого используется нечто вроде поглощения проклятий. Смертельные – предельно агрессивны, и контрчары фактически пожирают их на подлете, уничтожая прочнейшие узлы, а с ними и всю магическую конструкцию.

Я шагнула по склону к кромке пропасти, пытаясь рассмотреть серебристые нити получше. Сколько футов отделяет нас от границы? Сорок, пятьдесят?..

– Осторожнее с краями, – предостерег Велизар, – под снегом может не быть земли. Провалишься.

Было бы иронично! Разбиться ему назло, чтобы зря тащил меня сюда. Я отступила обратно. Действие проявления иссякло, барьер замерцал выборочно: то одними нитями, то другими. И померк, едва солнце заслонили облака. Однообразно белый пейзаж утратил болезненную яркость, обнажил контуры окрестных гор. Удалось полноценно осмотреться.

Вокруг были снежные скалы. Выше – льдистые пики, ниже – складчатые впадины. Относительно ровный склон, на который мы вышли из пещеры, обрывался глубоким ущельем. В нем раскинулся барьер, от дна до неба, уходя в обе стороны сплошным паутинным полотном. Опоясывает Империю, значит? Если проделать брешь здесь – где-нибудь на западе в море он рухнет не сразу, а то и вовсе не скоро…

Из-за облаков выплыло солнце, вновь озарив нити бликами. Я сложила пальцы в поглощающем пассе и вопросительно оглянулась на Велизара. Не показывал мне, что конкретно колдовать для взлома!

– В первый раз не суть важно, как и куда целиться. – Он прикрыл глаза ладонью и, будто через силу, добавил: – Пробуй.

– А отдача?

– Не о том беспокоишься.

Ну да, у меня же рука не поднимется вредить границе! Переходящие всего лишь приложения к ней. Как те дополнительные листы к его книге.

Я соткала витиеватые узоры поглощения проклятий, готовясь впечатать туда, где запомнила блеск связующих звеньев. Пальцы дрогнули, к горлу подкатила горечь. В сердце словно клещи впились – мучительными ощущениями неправильности происходящего и какой-то невосполнимой потери, вырываемых из себя наживую кусков.

Спокойно. Выдыхаем. Раз, два, три. Вдох. Методичный отсчет, выдох. Мысленное обращение.

Ты кто? Кто ты такая?.. Еще одна мать, которая бросила. Где ты была всю мою жизнь? Мне не удосужились рассказать, зачем нас создали, зато возложили неведомую миссию. Я обязана тебе лишь проблемами. Тут самый могущественный маг Империи почти столетие убивает тех, кого ты одарила, и я следующая на очереди!

Узоры невыпущенного плетения подтаивали, по снегу скользила тень Велизара. Граница переливалась, звала в незримые объятия. Защиты она захочет… А кто защитит меня? Только я. Нечего заманивать сладким чувством слияния, угрожать утратой. Все уже давно вырвано. И никто мне не нужен.

Стало больно. Глаза жгло и щипало, из груди с шумом вырывалось горячее дыхание. Будто вру и кто-то все же нужен. Или что-то от кого-то. Паутинная вязь казалась родной, сотканной из моей собственной магии. Пальцы разжались, позволяя заклинанию развеяться. Обычное поглощение не подействует, энергия барьера не темная. Ни разу не проклятие! На ладонях забрезжил свет, соединяясь с тьмой. Замысловатый узор против самых губительных чар, приправленный ядовито-ярким рассеиванием. Серебристые всполохи общего импульса, отпущенного точно в цель. Удар, звонкие искры вдоль «шва» границы. Дрожь – моя, ее, воздуха.

Извини, я сама по себе. Впрочем… На что мне твое прощение?

Эманации нарастали – мощные, подобные энергическому землетрясению. Со скалы напротив сбило снег, оголив серость камня и трещины. Все окрасилось кроваво-красным. Утонуло в языках несуществующего пламени. Воздух горел, обжигал кожу, внутренности и разум. Сжатые в кулаки руки тряслись, ногти царапали ладони, ужасно ныл шрам от ритуального кинжала. Это и есть обещанная отдача?..

Помутнение прошло так же внезапно, как и возникло. Глазам предстала прежняя картина: безмятежное небо, величественные горы, мерцание барьера. Озираясь, я встретила взгляд – жесткий и очень темный, утративший всякую невозмутимость. Пылающая бездна, под стать той огненной, что бушевала недавно. Казалось, если кого и встряхнуло по-настоящему, так это Велизара. Жаль, не приложило, да посильнее!

Я покосилась на ту часть границы, в которую ударила.

– Восстановилось, – прокомментировал он. – Смешать поглощение с рассеиванием – верная мысль. Почти так и надо.

Не справилась, но… Право на ошибку имеется, главное ведь – желание пробовать. Поглотить тьму, рассеять свет… с учетом их симбиоза. Предположим, все сопоставлю и додумаюсь. Только к чему затевать проверку моих исследовательских умений?

– Говори, как надо, – сказала я решительно. – Покончим с этим побыстрее.

– Боишься поддаться? – Росчерк злой усмешки тронул его губы. – Барьер отражает заклинания, когда они по отдельности. Нужно общее неразрывное плетение с максимально поздней активацией.

– С поправкой на двойную магию. – От прикинутой в уме схемы мутился рассудок. Выводы напрашивались неутешительные: придется вернуться в крепость и пару лет оттачивать мастерство, а столько времени нет. – Мне никакой внутренней опоры не хватит.

– Лови.

Брошенное им я поймала – рефлекторно, обеими ладонями, не успев толком сообразить, что это. Под пальцами заскользила шершавая железокаменная пластина и борозды спиралевидных символов. Амулет Ивы! Помогающий противоположным энергиям не конфликтовать, созданный для походов к границе. Все-таки Велизар забрал его из дворца и сохранил… Специально, с прицелом на будущее? Или из-за прошлого, которое до сих пор не отпускает? Хотя первое не исключает второго.

Я расстегнула тугой воротник, но передумала вешать к реликвии что-либо еще, намотала амулет на запястье. В нагревающемся от прикосновения кусочке метеорита прощупывался магический контур, пульсировала энергия. Емкость внушительная, и никто им не пользовался, кроме меня и нее. Это шанс! Концентрируясь на теплоте в кончиках пальцев, я молниеносно сотворила пасс. Светлый, прорицательский – призыва видения. Потустороннее присутствие, лавина мгновенного отклика… Стертая грань реальности, отголоски чужих воспоминаний.

Обволакивал вязкий, как болотная трясина, воздух. Все красное, объятое языками пламени и искрами. Они мелькали, словно звезды на небосклоне. Голые надтреснутые деревья не осыпались пеплом, пахло не гарью. Гниль и сырость с примесью металла. Вдохнешь глубоко – захлебнешься. Жар охватывал с головы до ног, тлея на ладонях следами выпущенных смертоносных заклинаний.

Накрыла дымчатая тьма, идеальная, чтобы подобраться ко мне невидимой тенью. Упущенное мгновение, и следующее – уже в практически сомкнутых объятиях. Мои руки уперлись в широкую грудь, пронзая магией сквозь темный щит. В горле комом першило чувство горькое и прежде незнакомое, запах крови густел. Пальцы соскользнули чуть ниже. Влажно. Липко. Рваные края ткани и плоти. Меня сгребли в охапку, но тяжесть вины сдавила плечи куда сильнее. Казалось, прерывистое дыхание возле уха подобно ударам. От каждого долетающего выдоха – хлесткая дрожь. Окружающая краснота схлынула, с губ сорвался шепот:

– Будь моя воля, я бы никогда…

Но ее не было. Бесконечными милями боль. Дикая, свербящая где-то под сердцем. Путаница в голове, за облаком подтаявшей тьмы – блеск похожих на паутину нитей.

– Это оно на тебя влияет, – с заметным трудом выдавил Велизар и потащил меня от барьера прочь.

По беспощадно тягучей поверхности, полной тины и притопленных камней. Скользких, зеленоватых, поросших мхом. Солнце далекое, неприметно сизое, будто грязное. Разорванные ветром тучи раскиданы ошметками. Кажется, что и небо в клочья.

Хотелось слиться с источником серебристой энергии, защитить – и ее, и всех, для кого она создана. При одной мысли о том, что не смогу, накатывали удушливые волны, смазывая любые сожаления. Они были неразличимы в море тоски по ускользающему единению с чем-то огромным и всеобъемлющим, безумно важным и родным.

– Границу нельзя открывать. – Все расплывалось, глаза застилали слезы. – Там…

– Да.

В этом «да» не было ни капли согласия. Лишь подтверждение: там – что-то, способное изменить расклад. Если он и не знал, что именно, так догадывался. Все равно вернется и доделает. Со мной или без меня. Не остановится.

Под ногами хлюпнула жижа, вынудив замереть. Гиблые болота не терпят спешки… Я высвободилась: отбрасывающий импульс, вторым пассом – боевой. Серебро с отблесками стали и огня, рассеченная тьма. Одинокие яркие точки расползлись в болоте бурыми пятнами, меня отрезало защитной темной завесой. Сплошной, непроглядной. С надрывным треском бесновалось пламя, раскаленный амулет под воротником обжигал. Граница сверкала в унисон с моими чарами, зрело понимание, как ее защитить. Усилить. Научить противостоять заготовленной угрозе, ведь она мне известна…

Это было чем-то инстинктивным. Новым, но в то же время абсолютно естественным. Обратиться к мерцающим нитям, вклиниться с их дозволения, вплетая в контур дополнительный блок. Как сквозь толщу воды донеслось:

– Ива, не смей!

Поздно. Уже посмела. Напряжение в воздухе такое, что хоть ножом режь. Мучительно осознавать: устранила один способ, найдется другой. А он найдет.

Я ударила. Взрывная волна разлетелась острыми искрами, поглощая встреченные на пути щиты. Смазанный силуэт впереди тускнел аурой, угасая. Изнутри распирало ужасом, тоской и безысходностью. Нет, нет, нет… Паутинная вязь была близко, в нескольких шагах. Подсказывала решение, направляла, звала. Символически протянутые к ней руки зачерпнули энергии и силы. Заметались переливчатые сгустки, стремительно разрастаясь. Сбоку, из темноты защитной завесы, ко мне метнулся импульс. Под ребрами резко стрельнуло. До хруста, онемения, звенящей ряби. Стало холодно и невыносимо душно. Выворачивающей наизнанку болью в легкие проникла тьма…

Переливы потухли, а щекотные крупицы обретенной с ними связи остались. Простой, понятной, ощутимой. Управляемой. Рябь задергалась в бешеном танце и пропала, словно меня из нее вытащили за шкирку, грубо встряхнув. Пустоши растаяли, как сахар в кипятке. Появилось то, что я не успела рассмотреть в видении, – застывшее напротив лицо. Плотно сжатые губы только сильнее подчеркивали жесткие, неподвластные возрасту черты. Взгляд ошпарил: гневный, нацеленный на меня в упор. Вмиг привело в чувство.

Стиснутое в крепких пальцах запястье саднило, особенно там, куда сквозь ткань врезался край вдавленного амулета. Энергия давила на плечи, стук собственной крови в ушах оглушал. Вместе с гулом в черепе нарастала зудящая боль, совсем не такая, как обычно. Сродни пропущенной энергетической атаке. Приграничная отдача?.. Велели же лишнего не колдовать.

– Дай угадаю, – голосом Велизара можно было плавить скалы, – прервалось на самом интересном месте?

Верхушки гор обступали нас безмолвными стражами. Впору было пожалеть о своем любопытстве, однако… Не жалела! Знать полный расклад предпочтительнее.

– Финал давно известен, – не стала я притворяться, что никуда не лезла. – Пасс немного перепутала. Случается.

– Вторую неделю путаешь с завидной регулярностью.

Благодаря реликвии он всегда был в курсе, когда я колдую. И что именно, как выясняется! Вплоть до природы заклинания.

– Сколько удивительных открытий… – Его рот дернулся в ухмылке, скупой и напрочь лишенной ехидства. – Новые будут?

У тебя! Про то, что за дух возле меня вьется. Холод притуплял и боль полученной отдачи, и страх. Или мне попросту надоело бояться.

– Я не она. – Эхо подхватило отчеканенные слова, гулко множа и унося в высоту гор. – Все мы – не она.

На напряженных губах была уже не ухмылка. Угроза. Понял, что я не границу имела в виду. Сердце колотилось бешено, норовя пробить грудную клетку и вырваться на свободу. Хоть так ее обрету!

По пунктам… Терять нечего – раз. Нельзя проверить, что конкретно я подсмотрела в видении, – два. Ему нужна от меня помощь в уничтожении барьера – три. Какие-никакие, а преимущества. Своего рода власть над положением.

– Отпусти. – Вздернутый подбородок придал уверенности. – Колдовать неудобно, а граница сама себя не откроет.

Я беспрепятственно выдернула руку из его пальцев, отступила на шаг. Затем еще на один. Третий и четвертый тоже не сочла лишними. Скрипнул потревоженный снег, край ущелья опасно приблизился, вынудив остановиться. Велизар отправил вдогонку чары – проявляющие, в барьер, но без движений в мою сторону. В пристально следящем взоре читался вызов, приправленный нескрываемым скептицизмом. Мол, не повторю, «поддамся». На фоне скалистого полотна заблестели серебристые нити, являя слабые места между блоками. На них я и сосредоточилась.

Совместное плетение с поздней активацией, значит… Темная и светлая энергии соединились в тугие узлы, виток за витком превращаясь в выверенный узор. Амулет нагрелся, наполняя силой и изгоняя холод, проникший через расстегнутый воротник. Граница вибрировала, что-то протестующе забилось в душе. Смещенный баланс, потерянное равновесие – вместе с частью себя. Очнуться заставила прикушенная до боли губа. Мерзкий металлический привкус настойчиво вернул из мира чувств в бренную реальность. Не смотреть, не думать, не переживать. Прицелиться и ударить! Выпущенные чары впились в паутинную сеть, цепью запуская отложенное воздействие. Поглощение, рассеивание, взрыв мощнейших эманаций.

Снег закружился вихрем, подхватив взявшиеся из ниоткуда огненные всполохи, поднялся смерчем и на несколько секунд покрыл собой все. После – развеялся. Ни жара, ни засилья красного. Пораженный участок барьера мерцал, восстанавливаясь по ниточке, будто его заново оплетал невидимый паук. Недожала, но… Почти! Для второй попытки при минимуме указаний – замечательно.

Я повернулась к тому, чье выражение лица даже с натяжкой нельзя было назвать довольным. Слишком мрачное. Обесцвеченная радость и надтреснутое спокойствие, которое больше не казалось непоколебимым, рушилось, трещина за трещиной. Вокруг словно не снег – пыль, прах и пепел.

– Было проще, чем в первый раз, – припечатала я с каким-то наслаждением.

Переданный обо мне разговор не врал. «У нее не получится» – «Я хочу убедиться». Да, так. Убедиться, что у меня не получится. Переигранная с тем же результатом ситуация доказала бы: по-другому быть не могло. Нет исключений, лишь правило. Пусть я и выбиваюсь из общего ряда, сама тоже прилагаюсь к границе. Как прочие. Как Ива. В ней ведь дело – и оно предельно личное.

Когда любимая тебя по болотам размазывает – это тянет на повод возненавидеть всех переходящих и действовать на опережение. Я подозревала, но не понимала, отчего за долгие годы градус накала страстей не снижается. Какой спрос с чужой, снесенной инстинктом крыши?.. А такой: Иву посвятили в план от и до, а она взяла и «научила» барьер отражать изобретенные против него заклинания. Без этого Велизару не понадобилось бы столько лет, попыток и реликвий, которых в Империи наперечет. Цена доверия оказалась высока, а любовь с ненавистью пропорциональны. И взаимозаменяемы! Что одно, что другое соединяет прочно.

Стало ясно, о чем говорили Ксанта и Дамьян. Реликвию питают сильные чувства, неважно какой крайности. Образуется связь. «Как создала, так и уничтожишь». Узнав истинные мотивы, прозреваешь. Слепо ненавидеть уже сложно. Совсем не то. Гораздо тусклее.

Я сделала вид, что собираюсь перевесить амулет с запястья на шею. Замок на ожерелье отщелкнулся беззвучно и легко, цепочка серебряных пластин упала в подставленную ладонь. Сжав в кулаке, я выбросила его – без замаха, где-то рядом. Хруст, фигурный провал в снегу. И взгляд Велизара, за которым то ли аплодисменты последуют, то ли смертельное проклятие.

Не страшно! У меня заготовлены слова – не древние и не смертельные. Гораздо лучше.

– Я могу уничтожить барьер, – мои губы сами собой расползлись в улыбке, – но не стану.

Он криво усмехнулся, будто иного не ожидал.

– Нет, не из-за предназначения. Потому что иди ты к нечестивым духам, вот почему!

Да я между ними и Велизаром выберу их. Все сделал, чтобы не была на его стороне… Плевать, что там за границей. Почему должно быть так, как он хочет? Хрен ему.

– Неразумно, – комментарий ставил точку, судя по тону.

– То был ее выбор, а это мой.

Влепить по больному было приятно, подметить реакцию – вдвойне. В глубине его глаз сгустилась чернота, напоминая залитый дегтем омут. Смелые мечты, великая цель, вероломное предательство. Очень трогательно! Думал, Ива не могла поступить иначе? Могла. Но другие чувства одержали верх.

Рванул ветер, ударив ледяной крошкой в лицо. Я едва не сотворила заученный пасс. Вовремя сообразила: не нужно. В видении на болотах стихийные чары барьера никак не проявлялись и нас тоже атаковать перестали. Нити серебрились с теплотой, признавая меня своей. Было бы странно, что «защитницы» не могут здесь находиться без специального заклинания. В нас та же сила.

Велизар покачал головой, словно мои верные выводы стоили ничтожно мало. Либо знает, чего не знаю я, либо умеет в любой ситуации создавать иллюзию контроля. Пальцы сплелись в заготовленных отбрасывающих чарах: подпускать его ближе было нельзя. Он не шелохнулся, в принципе не спеша что-либо предпринимать. Конечно, будет отдача! У него. Я-то ее ощутила лишь от светлого прорицания. Барьер реагирует на обычную магию. Не двойную.

Я убрала руки за спину, Велизар отточенным движением отгородился не щитом – стеной из темной энергии. В видении с лихвой навернул охранных заклинаний, сейчас и подавно не подставится. С одной стороны – тактики у Ивы не было, сплошные порывы. Ее сполна накрыло влиянием границы, а меня – нет. С другой – где он и где я… По щелчку пальцев обрушил городскую стену. Повторять подобное в горах самоубийственно, но, можно подумать, ему неподвластны более точечные чары. Что такое та отдача? Просто нужно больше защиты. Моя победа сомнительна, учитывая жалкий месяц тренировок с объединенной магией. Амулет не спасет!

Велизар не сводил с меня глаз, именно это и обещающих. Будто лучшее, что я могла, – шагнуть в пропасть. И самая легкая смерть, и не достанусь врагу. Одна я с ним не справлюсь. Но почему я должна справляться одна? У него целый Культ есть. Желаемого я ему не дам. Все эти поединки, игры, эксперименты… Его представления о чести – его проблемы. Ива проиграла, поскольку позабыла о защите и не успела что-то доколдовать.

– Я тебе покажу, – ввернула каждое слово с садистским удовольствием, – что она собиралась сделать.

Тоже удивлю. А то какие-то у нас неравноценные отношения!

Мои охранные чары возвели вторую стену, не позволяя Велизару мне помешать. По крайней мере, сразу. Даже сквозь плотную защитную вязь разглядела, насколько самообладание ему изменило: ни следа былого превосходства на лице не осталось. Паутинная сеть не была достаточно близко, но подсказки из видения хватило. Поймать зов, уловить направление. Мысленно тянуть руки, зачерпывая пульсирующие сгустки. Установление связи, податливая энергия. Было щекотно… Повторяла подсмотренное, толком не понимая, что творю. Велизару потребовалось несколько секунд, чтобы снести мою защиту, но переливы разрослись за мгновение, поглотив все кругом. Ослепительное сияние. Дрожь гор. Исчезнувшая опора. Небо с землей поменялись местами, мир крутанулся.

Приземление было жестким. Выбитый из легких воздух, мельтешение белизны и подкатывающая к горлу тошнота. Ударилась я не сильно: повезло упасть на бок. Голова кружилась, проморгаться от застилающей глаза пелены удалось спустя приличное время. Горы скакали однообразными зигзагами – туда-сюда, туда-сюда… Петляющие хребты, сквозные ущелья. И я – на заснеженном выступе рядом с серебрящимся в воздухе барьером. В первые секунды показалось, что я сошла с ума. Но нет. Не показалось. В смысле – не сошла…

Это. Другое. Место.

Судя по положению солнца – в десятках миль от старого. Я… перенеслась вдоль границы?! Вроде как исчезла там, появилась здесь? Из-за этого перехода нам в древности и дали название?..

М-да.

Получается, в последний момент Ива попыталась убраться от Велизара подальше, раз взять себя в руки не вышло. Только ему неоткуда было знать, что она такое принялась колдовать – вдруг добивающее его заклинание или новое усиление барьера. Вот же… Я крепко зажмурилась, борясь с головокружением. Думать не хотелось ни о нем, ни о ней, ни тем более о них. Выбраться бы из Холодных гор! Надеюсь, я по-прежнему в Империи, а не за барьером в неведомых краях.

«Паутина» переливалась, прекрасная и к моим страданиям равнодушная. Не на дно обрыва уронила, и на том спасибо… Было ясно, что обратный путь лежит в противоположную от нее сторону. Обнаружился в меру крутой, а кое-где сглаженный склон. В детстве с куском коры под задницей скатываться было комфортнее, но жаловаться не тянуло. Я жива, наконец-то свободна, стихийное заграждение не атакует. Погода милостиво не портилась, ощущалась невероятная легкость. Ожерелье весило меньше фунта, а с шеи словно булыжник сняли. Хоть взлетай!

Увы, приходилось спускаться. Осторожно, цепляясь за все, что выглядело надежным. Не сорвалась: опыт лазанья по деревьям, заборам и крышам оказался бесценным. Жаль, короткая дорога была мне неведома, как и дорога вообще. К полудню заледеневшие поверхности закончились, снег таял прежде, чем достигал земли. Вдалеке, среди ступенчатых скал, появилось монументальное строение – пестрое, многоярусное, с изогнутыми крышами. Один из знаменитых восточных храмов? Отлично! Этот крупный и расположен отдаленнее некуда. Уж не в нем ли рассказывают легенды о той переходящей, что овладела нашим даром и сгинула в горах? Неплохо бы послушать… А еще поесть, поспать и определиться с тем, как мне теперь быть.

Миль нас разделяло гораздо больше, чем изначально показалось. Долгие часы по горному плато, сменившему каменную серость на зелень лесов. Пригодились и уроки Тиша из Пустошей, чтобы не заплутать, и фляга с пополняемыми от ручья до ручья запасами воды, и заклинательский дар – избегать агрессии местных зверей. Благо медведь не встретился!

Добралась я ближе к вечеру. К счастью, до темноты. У подножия храма мне попался сердобольный послушник, до ушей закутанный в нечто среднее между мантией и балахоном. Попричитал, жалуясь Высшим Силам на безответственных путников вроде меня и на путников в целом, мешающих спокойно молиться. Потом провел по утопающим в благовониях залам в свою аскетичную комнатку и поделился нехитрой снедью. Никаких легенд он не слышал, но подсказал, что столетний маг-настоятель наверняка в курсе. На прием к нему так просто не попасть, но попроситься-то можно. Что со мной делать, все равно его помощникам решать.

Поев, немного отдохнув и приведя себя кое-как в порядок, я направилась в центр или, как тут принято говорить, в душу храма. Он был умиротворяюще красив. В окружении гор, бесконечного неба и нестихающего напевного перезвона. Кажется, в густоте слаженных звуков слышались музыкальные чаши наподобие тех, что были дома у Ксанты. Я шла на гудящих ногах мимо возложенных на алтари и повязанных всюду черно-белых лент, вежливо кланялась встречным магам и не магам, чудом не шатаясь. Коридор с высоким сводчатым потолком вывел на открытую людную площадку, зажатую меж скал. Гомон спора оглушал, о чем он – не определишь. На этих путников ворчал мой гостеприимный благодетель? Сборище мало напоминало храмовых жителей… Как минимум выправкой и дорожной одеждой. Там стояли и искомые помощники настоятеля в серых мантиях.

Я заметила его со спины, пробираясь через толпу. Гордая и вызывающе уверенная манера держаться, в светлых волосах – золотистые блики угасающего солнца. На нем была обычная рубашка, небрежно выпущенная поверх штанов. Во всем облике сквозило знакомое пренебрежение к официозным нормам. Невольно сменив направление, я остановилась – в шаге. Отступила на один, он обернулся. Где-то за ребрами екнуло. Я сплю? Это опять видение?.. Но видение не уставилось бы в ответ так красноречиво. Дивная гамма эмоций от оторопи до узнавания, от отрицания до…

Синие глаза полыхнули гневом, последовал странный кивок в сторону. Гвалт утих, сменившись перешептываниями, кто-то рядом взял меня под руку. И еще кто-то. Итого под обе руки.

– Как там у нас по регламенту… – произнес Северин слишком ехидно для сугубо официальной формулировки. – Именем императора, ты арестована.

Да ладно!..