Тот, кто тебя убьет. Книга 1

Глава 19

Небо пылало огнем в просветах облаков, за исчерченный пурпурными полосами горизонт опускалось солнце, стремительно тая. На краю башенной крыши расцветал магический узор, нити соприкасались, ложились ровными и гладкими рядами. Стертая граница между светом и тьмой, серебристые всполохи. Направляющее движение пальцев, сияние объединенной энергии. Она соткалась в поглощающие проклятия чары, расходясь по телу колючей вибрацией. Идеальная гармония плетения. Делаю успехи!

Несколько дней кряду почти без осечек. Осознай собственную силу частью себя и прими как должное… Банальная прописная истина, а работает. Если не зацикливаться на результате. Боевые заклинания вообще удавались отлично, жаль, не выйдешь проверить их на тренировочную площадку. Не кричать же «Сида, ау!» в надежде на реванш. Приходилось оттачивать щиты в одиночестве и метать импульсы с крыши – в никуда. Погром в комнате был бы лишним, а лес внизу все стерпит.

Вибрация стихла, чары развеялись, не дождавшись пагубных эманаций для поглощения. Я отступила от карниза. Горы тонули в закатной темноте, край солнца догорал багряной полосой. Казалось, сверху вот-вот посыплется пепел сожженных дотла облаков. Резкий порыв ветра ударил в спину, накрыло ощущением чьего-то присутствия. С лестницы донеслись шаги и тотчас стихли, замерев где-то посреди пролета. Аура была яркой, а оклик ласковым, каким обычно котят подзывают:

– Пс-с-с… Иди сюда.

Дамьян. Вряд ли ему помощь в готовке понадобилась, поздновато ужинать. И прежде его ко мне в башню не заносило.

Я сбежала по ступеням, обнаружив выдающегося кулинара и менталиста перед моей дверью. Он расщедрился на приветственный кивок, постучал – чисто символически – и без приглашения вошел вперед меня. Чуть помедлив, я переступила порог комнаты в тот момент, когда нежданный гость выложил из кармана на изголовье кровати кристалл для концентрации энергии.

– Уютнее стало, – отметила я с нервной усмешкой, догадываясь, зачем это здесь. – Мне не нравится.

– Не самая приятная процедура, – подтвердил Дамьян и поманил меня жестом. – Давай ты не будешь сопротивляться, и мы закончим быстро.

Зарядить ему в лоб возражающим импульсом было заманчиво, но ничего хорошего не сулило. Всяко заставят. К тому же вряд ли он не предусмотрел такой вариант, а пришел один. Не настолько мне любопытно, на что еще способна запретная магия разума, чтобы испытывать ее на себе. Иммунитет к прямым приказам не гарантия неуязвимости.

Я приблизилась, ища плюсы. Раз с меня берут клятву о неразглашении, значит, скоро вывезут отсюда – к границе. Либо Велизар просто перестраховывается и заодно усыпляет мою бдительность, либо вправду освободит при определенном исходе. Вот только в Культе блоки лепят не так, как в тайной службе, а гораздо основательнее. Запечатывают сознание без шансов даже затрагивать запретные темы. Это точно отличается от традиционных клятв, фиксируемых на энергетическом уровне и подкрепленных заклинающими словами.

Воздух тонко завибрировал, руки сцепились в замок – и для собственного успокоения, и от греха подальше. Взгляд мне достался на удивление мягкий, ни разу не предполагающий ментальной экзекуции.

– Расскажи то, о чем знаешь лишь ты, – подмигнул Дамьян. – Лучше личное.

– Что?.. – опешила я.

– Что угодно. Любую мелочь, неважно.

В голове, как назло, воцарилась стерильная пустота, способность перебирать воспоминания отключилась. Очень хотелось послать его к нечестивым духам, но превращать обещанное «быстро» в «долго» было ни к чему. Обронила первое пришедшее на ум:

– Я писала письма домой первый год в Академии, чтобы отправить их в ответ. Мне не прислали ни одного. Тоже не стала. Сожгла каждое из трех по очереди, подкинув в печь на кухне.

– И что писала?

– Обо всем подряд. Как устроилась, что дар у меня редкий, я увидела море, скучаю по семье и прочие безразличные им вещи.

Договорив, осознала наш непрерывный зрительный контакт. Глаз было не отвести, как приклеились. Внутри трепыхались некстати растревоженные чувства, комната странно сужалась, превращаясь в подернутый рябью тоннель.

– Ты в шесть лет умела складывать слова на бумаге в предложения? – заинтересовался Дамьян, будто и ему Октавия растрепала, что я родом из глухой деревни, где не то что книг, а указателей у дороги днем с огнем не сыщешь.

– Нас немного учили в храме. – Точнее, в сарае, который им считался. Вместо черно-белых лент не пойми что: черный выцвел, белый измусолился. Все серое. – Выводила нечто похожее на буквы. Ошибок делала уйму.

Но главной ошибкой было думать, что родственники обо мне беспокоятся. Третье письмо я не дописала. Просила в нем, дурочка, прощения – за то, что магом оказалась, а не нормальным ребенком. Мол, не виновата. Оно само.

– Ты не хотела обратно?

– Конечно, нет. Мне в Академии было хорошо и…

Произнесенная глухим голосом фраза оборвалась на полуслове, сложенные на груди руки опустились. Он перевел взгляд на кристалл, тот искристо вспыхнул, пространство утонуло в ряби. Когда она схлынула, я сидела на кровати, потерянно моргая. На изголовье робким пламенем разгоралась свеча, очевидно недавно зажженная. Я неведомым образом выпала из реальности или…

– Уже всё, – сообщил Дамьян, стоя надо мной.

Кристалла не было. И ни противного гула в ушах, ни ощущения, что в твоих мозгах ковырялись магическим скальпелем, ни чего похуже, ожидаемого с безусловной вероятностью.

– Закончил? – одолели сомнения. – Что-то не больно.

– По-твоему, я изверг, что ли? – Его бровь выгнулась, придавая лицу ироничное выражение.

– А разве нет? – хмыкнула я.

– Ай, – с деланым осуждением отозвался он, – несправедливо, между прочим.

– О, скажи еще, что обидела!

– Меня никто не может обидеть. Я только сам могу обидеться. А зачем мне это?

– В смысле? – Такое заявление ввело в ступор. – Никому не дано выбирать чувства и эмоции.

– Выбирай свое отношение к тому, что их вызывает.

Я поморщилась. Если у меня от непонятно как данной клятвы голова не болит, то сейчас разболится от его заумных речей. Даже не тянет пользоваться случаем и расспрашивать про насоветованное им на кухне, все равно внятных подробностей не дождусь. Тем более есть более волнующая тема.

– Что именно я поклялась не говорить? Не помню…

– Не вспомнишь. – Дамьян лукаво улыбнулся. – Сюрприз будет. Но надеюсь, это не понадобится.

Ответная улыбка вышла горькой, словно самообладание мне подло изменило. Трупы в горах неболтливы. Какая уж тут надобность в клятве.

– Сияна, не поэтому. Откроешь границу – тайны сами поползут наружу.

Верит, что я способна справиться с барьером, а после этого меня отпустят на все четыре стороны? Просящийся наружу скепсис я оставила при себе. Дернула плечом и молча кивнула. В конце концов, он из тех немногих в Культе, кто не относился ко мне плохо. Таких можно по пальцам пересчитать, причем одной руки.

Хоть «не самая приятная процедура» и стерлась из памяти, полезные выводы напрашивались. Меня подцепили на крючок эмоций, предварительно на них выведя. Если бы я не поддалась, у него бы не вышло все так мастерски провернуть. В данном случае это во благо, но на будущее урок: не хочешь попасть под внушение – сохраняй хладнокровное равнодушие. Чувства дают силу. Принцип действия у любой могущественной магии схожий – что у ментального влияния, что у проклятий, что у реликвий.

На прощание Дамьян дал еще совет – не колдовать сегодня и ложиться спать. Слушаться я, конечно, не собиралась. Дни до роковой поездки сочтены! А я до сих пор не выяснила, что произошло с Ивой на границе. Предположения не в счет.

Я глотнула снадобья Ивона, скривившись от терпкого горьковатого вкуса. Зато действовало оно отменно – глушило головную боль на подходе, погружая следом за видением в глубокий спокойный сон. Наутро не было ни малейшего недомогания, разузнать бы рецепт…

Задув свечу, я настроилась на нужную волну и сотворила прорицательский пасс. Темнота комнаты сменилась мглой болот. Лишенные крон деревья пропускали солнечные лучи, но они рассеивались, не достигнув зеленоватой глади, покрытой ряской. Мутное отражение стройного частокола стволов, заросшие мхом пни и обломки ветвей, редкие островки суши. Мрачная красота, опасная. Ошибешься, и склизкая масса поглотит безжалостно. Знакомый пасс, звон, выверенный шаг. Сплетенные тени, щемящее волнение. Чавканье грязи под ногами, впереди – мельтешение пятен…

Открыв глаза, я зло простонала в залитый утренним светом потолок. Опять сорвалось! В пятый раз ловлю тот же момент, но дальше него дело не идет. Ясно, что энергии у непроявляемого духа мало и ее уже не хватает. Только первые видения были полными. Теперь сила у Ивы иссякла и восстанавливается медленно, а вопросы у меня остались. И они требуют ответов прямо сейчас. Но не судьба!..

Бессильно стукнув подушку, я пошла завтракать. Обменялась на кухне дежурными колкостями с Виолетой, которой отсутствие магического дара ничуть не мешало чувствовать себя частью Культа, и отправилась на излюбленное место над тренировочной площадкой. Внизу было оживленно: толпа адептов слаженно колдовала массовое темное заклинание. Боевое, с элементами ритуальных усилений и крайне загадочное. Назначение сложно сотканных узоров не определялось ни логически, ни интуитивно. Они врезались в воздух, заставляя его звенеть и дымиться. Что-то очень мощное!

В отдалении, на краю площадки, стояли Велизар, Сидония и Ксанта. Втроем, тесной компанией, отпуская короткие комментарии, вероятно, по поводу творимого заклинания. Расслышать их с третьего этажа было невозможно. Навыком чтения по губам я не особо владела, а уж с некоторых ракурсов – подавно. Распознала лишь его «да», потом нечто вроде «ну-ну» от Сидонии. Возражает ему, что ли?

Высовываться между колонн было ошибкой, Ксанта среагировала, вперив в меня прицельный взор. Секунда, и отец-основатель с грозной стервой сделали то же самое. Я не шевельнулась, хотя парапет стал казаться открытым полем в преддверии битвы. Взгляда не отвела, отслеживая дальнейший обмен репликами. По одной от Сидонии и Велизара, две от Ксанты. Подспудно чуяла, что по мою душу! Да и будь оно иначе, зачем продолжать на меня смотреть?

Обсуждение закончилось, толком не начавшись, глазастая прорицательница ушла к крыльцу, исчезнув из вида. Велизар с Сидонией потеряли ко мне интерес, происходящее на площадке-то требовало внимания. Тугая сеть, переплетенная из энергопотоков тьмы, сминала пространство, активируя связанные звенья силы. Высвобожденная энергия ударила веерными волнами, каменный пол задрожал. Импульсы докатились до стен, отчего-то не снеся их и все, что попалось на пути. Заблаговременно выставлен охранный контур? Незаметно… Я инстинктивно прикрылась щитом. Дымчатые воронки закрутились до крыш, взорвались едким маревом и развеялись, от сопутствующих эманаций волоски на коже встали дыбом. Нехило…

Энергетический щит на мне остался целым. Не задело ни меня, ни народ внизу. Что это за чары такие?!

– У светлых магов выглядит эффектнее, – прозвучал голос, прокатившись эхом по галерее. – И не оттого, что я вижу их плетения.

Я обернулась, Ксанта подошла ближе. Ее кудри отливали огненной рыжиной, подумалось, что светлое заклинание должно быть им под стать, только с алыми всполохами.

– Для чего оно? – не удержалась я спросить, пусть и не рассчитывая на ответ.

– Против. Не «для». – Она покачала головой. – Забегаешь вперед. Идем, помогу со сборами. Через пару часов выезжаете.

Все подтверждается. Но я не предполагала настолько стремительный отъезд… Направилась за Ксантой, отгоняя мысль о том, что жить осталось всего ничего. И умирать предстоит явно не от удивления!

– Собирать будем не мои вещи? – зло поинтересовалась я. Шли мы бесконечными коридорами крепости в противоположную сторону от угловой башни. – Они мне уже не пригодятся?

– В горы лучше лишнего не брать, – обронила Ксанта раздражающе бесстрастно, – и одеться потеплее. Их не зря назвали Холодными.

– И все? Не станешь снова рассказывать, что там следует дать и над чем именно я властна?

– Не люблю повторяться. От этого предсказания не становятся понятнее. Трактовка на твое усмотрение. Смысл внутри, слова снаружи. Читай между них.

– По губам надежнее, – процедила я. – И трактовать проще, зная, что о тебе говорят, когда ты не слышишь.

– Да пожалуйста, – ответила она как ни в чем не бывало. – Сида сказала: «У нее не получится», Велизар: «Я хочу убедиться».

От такого дословного пересказа я растерялась. Сомневаюсь, что врет… Зачем ей это? Озвученное не ново! Настрой Сидонии сразу был предельно ясен, вкупе с амбициями исполнить почетную роль, к которой давно готовилась. Цели Велизара тоже неизменны. Проведет со мной эксперимент и при неудачном исходе сделает то, что не закончил в нашу первую встречу. Он упоминал, что мог меня убить еще тогда, хоть и «было не время». Раньше отмеренного срока – можно. Позже, видимо, нет. Непонятно, почему между убийствами переходящих каждый раз проходит по двадцать лет, как и между попытками взломать барьер. Чаще реликвиями пользоваться нельзя? Отчего же не научить других? Талантливых могущественных магов в Культе хватает. Впрочем, древних связующих артефактов не так уж много. Будь иначе, за ними не охотились бы годами и не старались бы починить тот сломанный, затевая сперва исцеление Анелии, потом покушения на Германа.

До западной части крепости мы с Ксантой дошли в обоюдном молчании. Сначала галереями, затем через двор и на крыльцо массивного полукруглого строения. Невысокое, освещенное ярким солнцем и погруженное в тишину, оно тянулось между двух башен, скалясь зубчатым парапетом наверху. Здесь и жили адепты. Поняла это, едва попала внутрь. Обжитость ощущалась всюду: в узорчатых плетеных циновках с разноцветной бахромой, корзинах со свежими благоухающими цветами, кривоватых гобеленах, вышитых безвкусно, но с любовью и трогательным стремлением к недоступному чувству прекрасного. Создавался даже какой-то семейный уют, несмотря на то что для меня он был несовместим с Культом.

Коридоры пустовали, аур вокруг было наперечет. Неудивительно, практически все маги на тренировочной площадке. Некому мозолить глаза, привлекая нежелательное внимание и испытывая собственную выдержку. Относительная безопасность!

Комнат я, естественно, не узрела. Ксанта провела меня мимо десятка одинаковых дверей в просторное помещение, заставленное вешалками и шкафами с одеждой. Общая гардеробная? Учитывая, скольких адептов регулярно недосчитываются – не пропадать же добру.

Ксанта подобрала мне дорожный костюм из плотной ткани, чтобы не выветривался нагретый телом воздух. Удобные карманы и теплая накидка прилагались. В груди было малость тесновато, в талии – широко. Мелочь, а лестно! Я ослабила шнуровку на жилете, потуже затянула поясной ремень и надела выданные сапоги, в которых и через сугробы пробираться не страшно. Но сомневаюсь, что мы полезем высоко в горы. Уши можно отморозить, никакой капюшон не спасет, а шапки в комплекте не имелось. Поход определенно не предполагался тяжелым и затяжным.

– В этом к себе и иди, – сказала Ксанта с намеком, что обратную дорогу в свою башню найду сама.

– Прощаться не будем? – усмехнулась я. – Плохая же примета.

Она, ранее державшаяся на расстоянии, подошла ко мне вплотную. Склонила голову набок, перекинув волосы на одну сторону, и понизила тон:

– Шансы пятьдесят на пятьдесят, – с каждым словом ее голос переходил в шепот, а последние Ксанта произнесла одними губами: – Либо еще увидимся, либо нет.

– Предсказания у тебя так себе, – выговорила я подчеркнуто ровно.

– Уж какие есть, – по-прежнему тихо ответила она.

И звонко рассмеялась. Я чуть не вздрогнула, что от нее не укрылось, но сильнее не развеселило. Ксанта сделала шумный вдох и успокоилась. Неясно… у кого из нас больше нервы сдают!

Забрав накидку и все то, что сняла, я покинула домашнюю обитель адептов, решив не тратить оставшиеся часы на призыв видения. Уверенности в успехе ноль, а силы надо поберечь.

Комната казалась холодной, сколько ее ни топи, обстановка давила, найти себе место было сложно. Я ходила туда-сюда, заглядывала в сумку, понимая, что полезного в ней нет, а любой лишний груз станет помехой. В итоге сунула в карман кошель с монетами, хорошенько подумала и вытащила. Если удастся каким-то образом заполучить свободу, то деньги будут меньшей проблемой, разживусь.

Силой воли оставив содержимое сумки в покое, я положила ладони на подоконник и уставилась на величавые, простирающиеся до горизонта горы. Сколько веков они тут стоят… И сколько еще простоят. Вечные, в отличие от людей и даже самых могущественных магов. Каким являюсь и я, вполне способная прожить пару сотен лет, кабы не одно печальное обстоятельство. Чувств по этому поводу во мне было много: злость на судьбу, застывшая в сердце ледяная безысходность, пламя разгорающегося любопытства. На нем я и сосредоточилась, стараясь растопить отчаяние, которому ни в коем случае нельзя поддаваться. Горная гряда со снежными вершинами отделяла всю Империю от чего-то неизведанного, о чем знали лишь избранные. И скоро я войду в их число!

Я смотрела в окно, пока пластины ожерелья не сжались на шее плотнее, не придушив, но выведя из созерцательного транса. Без сомнений – меня зовут наружу. Пора.

Ведущие вниз ступени раздражали мнимой бесконечностью, галереи и коридоры смазывались, будто нарисованные. Двор встретил ударившим в глаза ярким светом, небо было голубым и чистым, ни облачка. Погода благоволит.

У ворот покачивала рогами вороная лошадь Велизара – оседланная и обвешанная сумками. Сам он отпирал засов, одетый под стать предстоящей вылазке – в наглухо закрытый плащ с высоким воротником, за которым и целую связку амулетов не приметишь. Желто-серые камни крепостной стены, искрясь, отражали и дробили ниспадающие лучи солнца, просматривался частично разомкнутый охранный контур. Из конюшни выводил мою лошадь Кирсан. Больше никого не было. Даже Гизела не вышла проводить. Я почему-то до последнего надеялась ее увидеть, оглядываясь в поисках хрупкой фигурки на крыльце. Увы. Выехала за Велизаром на мост, пообещав себе, что только этой потерянной надеждой и ограничусь.

В дороге он преимущественно молчал. То ли слова экономил, то ли размышлял о чем-то своем. Выяснила самую малость – что остановки предусмотрены и добираться до границы меньше дня, если не отвлекаться на разговоры. Я не отвлекала и не отвлекалась, тайные тропы требовали собранности, чтобы с них не навернуться.

Подернутые туманом леса редели, сменяясь лысоватыми склонами, промозглый ветер пронизывал насквозь. Я куталась в накидку и подмечала, как стихают постепенно звуки – писк насекомых, щебет и крики птиц. Не гудят водопады, не шуршат верхушки деревьев. Всюду необъятный завораживающий простор долин, изрезанных ущельями и каньонами. Пожалуй, при иных обстоятельствах у меня бы захватило дух…

Когда солнце начало клониться к закату, на нашем пути вынырнула хижина, почти незаметная среди бугристых холмов, полуголых скал и серых, поросших мхом валунов. Сразу ясно, что запланированная часть маршрута. Было бы странно обойтись без перевалочного пункта и рассекать ночью по горам, рискуя к ним примерзнуть.

У путешествия налегке имелись преимущества – спрыгнув с лошади, я первой вошла в хижину, предоставив Велизару разбираться со всем остальным. Места в единственной комнатке было ничтожно мало, сюда едва умещались наполненный углями очаг, скромная немногочисленная утварь и настилы из медвежьих шкур, заменяющие кровати со стульями. Хорошо, что Мирон не видит! Узкие окна под крышей напоминали кривые полосы и не пропускали сквозняк. С умом все построено…

Не тратя время на ожидание, я развела огонь и устроилась на шкуре – разглядывать потолок. Низкий по краям, он уходил ввысь на манер купола, будто хижина собиралась стать храмом Высших сил, когда вырастет. Тесное пространство пропитывалось теплом, в расслабляющихся мышцах приятно покалывало. Затейливая на востоке дорога к границе. В Пустошах быстрее. Если племена не чинят препятствий…

Оконные просветы превратились из малиновых в черно-синие, пришел Велизар. Я смотрела куда угодно, лишь бы не на него, прислушивалась к тихому позвякиванию посуды, затем к аппетитным запахам. Не знаю, что он там приготовил, было трудноразличимо в общей разваренной массе. Съела свою порцию, не обращая внимания на посторонний душистый привкус. Травить меня не время и не место. Я нужна в полной магической силе и хорошей форме, так чего переживать? Тем более – сидеть голодной.

Стоило отставить пустую тарелку, как навалилась дикая усталость. Я зевнула и, подложив под тяжелеющую голову локоть, провалилась в темноту. Утро наступило словно по щелчку пальцев. Распахнутые глаза, оранжевые всполохи в окнах, прилив энергии, какой бывает после крепкого здорового сна. Велизар стоял в дверях и был мрачным, но отдохнувшим и спокойным. Специально за ужином что-то подмешал, чтобы оба выспались? Хитро!

Оставив в хижине сумки и погашенный очаг, он вышел за порог, жестом велев следовать за ним, что я вскоре и проделала. Снаружи для меня неожиданно нашлись слова, будто вместе с силами у него восстановились и лимиты терпения:

– Дальше пойдем пешком.

Указанное направление прилагалось. Действительно… По крутым склонам с каскадом отвесных скал лошади не пройдут. Да и мы тоже. По крайней мере, я – без должной на то подготовки и снаряжения.

– Долго идти? – не стала я высказывать подобные сомнения вслух.

– Пару часов. Если не ошибешься в заклинании, которое выучила.

– Нам понадобятся артефакты, амулеты или еще что-нибудь?..

– Только мешать будут. – Велизар дал мне флягу с водой, словно больше ничего нам пригодиться не могло, и все же объяснил: – Стихийный барьер не терпит постороннюю магию и атакует за нее сильнее. Важно учитывать отдачу.

– А как учесть?

– Лучше ее избегать. Лишнего не колдуй.

Конечно, формул для расчетов не даст. Однако информация полезная! Применять здесь магию и артефакты чревато некими последствиями, не зря у заклинания, позволяющего подойти к границе, столько охранных и нейтрализующих блоков. А реликвия – мощный древний артефакт, причем активированный. Надо полагать, из-за «отдачи» дергать за поводок поостережется. В случае моего провала с барьером придушить меня проще руками. Как и в случае успеха. Надежнее и делов-то, право слово… Только скучно.

Думать над тем, каким образом тебя убьют, не способствовало поднятию боевого духа. Пути отступления не наметишь! Но есть еще минимум два часа, чтобы сообразить, как воспользоваться всеми полученными советами.

Лошади не выказывали никакого недовольства тем, что их бросили у подножия горного хребта, рядом с ручьем и подобием растительности, которого впереди и в помине не водилось. Виднелись острые, укрытые снегом вершины в окружении перистых облаков. Голубые и желтые оттенки делили между собой небо, подсвечивая его нежными переливами. Дивно красивый рассвет. Любоваться им не тянуло. При всей величественности пустынные пейзажи казались на редкость безжизненными.

Никуда карабкаться не заставили. Расщелина в недрах скалы близ хижины скрывала проход в пещеру. Точнее, через нее. Подъем был извилистым и крутым. Проникающие сквозь щели в своде солнечные лучи отражались от стен. Прилетал снег, колючий и жесткий, но на ладонях таял в то же мгновение. Сквозняк задувал неистово, свистел и начинал леденить лицо. Дышать становилось все сложнее, по ощущениям – половина вдохов впустую. Потребовался разученный пасс. Сплетенная сеть – светлая, с наименьшим риском сбиться – из узорчатых блоков, чьей задачей было подавлять чары стихийного барьера. И, как выяснилось, маскировать ауру колдующего мага. Эдакая временная энергетическая невидимость в совокупности с защитой от погодной аномалии.

Колебания морозного воздуха переросли в мощные звенящие вибрации. Активированное заклинание вспыхнуло, равномерно разойдясь волнообразными импульсами. Холод вокруг нас расступился, словно был чем-то или даже кем-то осязаемым, норовившим окружить и уничтожить. Вдохнулось нормально, до живительного насыщения. Хватило эффекта минут на десять-пятнадцать, после пришлось повторить. Снова и снова, чувствуя нарастающее извне сопротивление.

Пещеры чередовались с короткими выходами на поверхность. Сказала бы, что меня придерживали на опасных участках, но вряд ли можно назвать так периодическое хватание за шиворот или что подвернется. Тоннели явно не сами собой появились и были древними, хоть и расчищенными. Велизар точно знал, куда идти, за столько лет исследований. В одиночку бы я тут не прошла, а вот вернуться к хижине смогу, дорогу запомнила…

Чем дальше мы продвигались, тем чаще нужно было творить набившее оскомину заклинание. На тропе между пещерами закрутился вихрь, рассеянный лишь совместными усилиями. Малейшая ошибка, и добро пожаловать в эпицентр снежной бури. Смело и замело бы, предварительно размазав.

Шел второй отмеренный час, истекая последними минутами. Уходящий вверх тоннель кончался ослепительным светом во весь проем. Велизар отчего-то остановился и кивнул туда:

– Иди.

– Одна?..

– Чуть позже догоню. – Он странно усмехнулся. – Не буду вам мешать.

Звучало как-то подозрительно. Но не обрыв же там, в конце концов. Взяв минуту на передышку, я выпила воды и восстановила сбившееся от долгого подъема дыхание. Меня не торопили, молча сверля выжидающим взглядом. Обновленное напоследок заклинание, шаги навстречу свету. Высокий, залитый им выступ и исчезающий свод пещеры.

Что ж… Время удивляться!

Каменный мешок уплыл за спину, ядовитое сияние впилось в глаза, вынудив сощуриться. Под ногами хрустнуло оглушительно громко, ледяная свежесть обожгла легкие и скрутила желудок. Перезвон в голове, летящий в лицо снег. На третий вдох отпустило… Сквозь ресницы продолжал литься свет, становясь привычным. Я размежила веки. Горы. Всюду громада хребтов с метящими в бесконечность вершинами. Ошеломительно близкое небо. Солнце, такое огромное, что, казалось, едва в нем умещается. На запорошенном пологом склоне отпечатались мои следы. Позади зиял провал пещеры, впереди, за пропастью, были отвесные скалы и мельтешение пятен. Нет, мерцание… Растянутый по воздуху блеск.

Я не думала о том, как выглядит граница. Но если бы думала, то представила бы, наверное, зловещий густой туман. А никак не это. Присмотреться непросто, а уж увидеть! Похоже на паутину из серебристого света, проявляющуюся бликами то там, то здесь. От окружающей белизны и яркости слезились глаза. Или не только поэтому…

Сердце билось где-то в горле. Щемящая тоска, невероятно приятная. Чувство, так давно забытое, что уже почти незнакомое.

Будто ты наконец-то дома.