Ткач иллюзий. Книга 2

Глава 6

Время нашего ожидания закончилось, и над площадью разнеслись первые слова торжественной речи нашего ректора, Ираклия Левановича Цицианова — выходца из древнего грузинского рода, рода князей Цицишвили.

Это был высокий дядька неопределённого возраста с густой шевелюрой цвета воронова крыла и живыми карими глазами. Он был обладателем магического ранга Ведун стихии Земли, кстати, ходят устойчивые слухи о том, что скоро ему станет доступно преодоление барьера, отделяющего его от следующего ранга, ранга Волхва.

Содержание его речи я передавать не буду, так как вся она состояла из дежурных банальностей, которые школяры во всех мирах вынуждены выслушивать в начале каждого учебного года.

Следует отдать должное нашему ректору — его речь продолжалась немногим более пятнадцати минут, после чего всем нам было предложено пройти в обширный холл первого этажа, где были вывешены списки групп, расписание и прочая информация, с которой было необходимо ознакомиться всем студентам перед началом занятий.

Мы с Филей дисциплинированно проследовали внутрь здания, как впрочем и большинство присутствовавших на площади.

Приятным сюрпризом было то, что нас с соседом зачислили в одну и ту же группу первого курса, обозначенную литерой «Д». Кроме нас там числилось ещё двадцать три человека. А первым часом занятий у нас значилась так называемая ознакомительная беседа.

Проводить её, если верить расписанию, будет доцент кафедры нестихийной магии некто Д. С. Коловрат.

Эта беседа должна состояться через пятнадцать минут в четвёртом корпусе. По счастью, я знал, где это находится, так как рядом с этим корпусом находилась тренировочная площадка, где я тренировался летом.

Поэтому нам не пришлось проталкиваться через плотные ряды других первокурсников, обступивших большую карту территории училища, висевшую на дальней от входа стене, и пытавшихся понять, куда им надлежит выдвигаться.

Узнав всё, что было нам необходимо, мы с Филей направились к четвёртому корпусу…

У третьего сына графа Тюрина первое сентября явно не задалось. И сейчас он в компании своих верных прихлебателей сидел в одной из ажурных беседок, что были во множестве разбросаны по территории училища. Тюрин лелеял планы страшной мести тем, кто самим своим существованием отравлял ему жизнь, и, кроме того, уже успел безнадёжно испортить ему день сегодняшний.

Всё началось с того, что ему показалось, будто борзый новичок, каким-то чудом уложивший одним ударом одного из членов его ватаги, рискнул вступить в конфликт с наглухо отмороженной Сухаревой.

Тюрин преждевременно обрадовался тому, что для него неожиданно открылась возможность отомстить чужими руками за своё недавнее фиаско. И он опрометчиво попытался подначить эту безбашенную девку на то, чтобы она сделала отбивную из наглого малька.

Но тут выяснилось, что тот оказался её братом. И он, Пантелеймон Тюрин, вместо того, чтобы получить удовольствие от свершившейся мести, был этой оторвой публично унижен.

Драться с ней, само собой, дураков нет. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что не продержится против неё и минуты. Ибо она уже Новик, а он только в мае взял Ученика, да и то, с превеликим трудом. Но душа требовала мести… А тут ещё его ручные шакалы не по делу развыступались:

— Ну что, Пан, умыла нас эта девка? —один из братьев Салтановых рискнул сыпануть чепотку соли на свежие душевные раны вожака, — я понимаю, что против неё мы пока не тянем, но щегла-то этого, братца ейного, мы же достать по-любому сможем?

— Братца ейного достать мы, конечно, можем, — зло процедил сквозь зубы Тюрин, — но надо только всё обставить так, что он, типа, как бы сам напросился, тогда и к нам никаких вопросов не будет. И вот тут надо хорошенько подумать, смекаешь? — и он вопросительно посмотрел на Константина Салтанова, инициировавшего обсуждение этой щекотливой темы.

— А как мы это обставить-то можем? — начал недоумевать Костя. Вообще, мыслительная деятельность, это не его конёк. Ему бы чего попроще, например, над каким-нибудь слабаком поиздеваться… Тут он да, тут он может развернуться на полную катушку… А думать, это не его, от мыслей голова болеть начинает.

— Слушай сюда, — начал Тюрин, отыгрывая мудрого вожака стаи, — даже ёжику понятно, что необходимо показательно отметелить этого сопляка, пока весь первый курс страх окончательно не потерял. Но тут надо подойти с умом. Единственный способ его проучить так, чтобы сеструха сразу за него не вписалась и нам не помешала, это дуэль. А потом постараемся и с ней как-то краями разойтись, — тут уверенности в его голосе заметно поубавилось.

— А кто его на дуэль вызывать будет? — снова спросил Костя. Его брат и остальные шакалята в меру своих способностей старались вникать в детали формирующегося плана, а потому в их глазах ясно читался невысказанный вопрос — кого же из них кинут под танк?

— Нее, — протянул с претензией на значительность Пантелеймон, — никто его вызывать не будет.

— Как это? А как же дуэль? — продолжал тупить Костя, — если дуэль, то вызывать же надо…

— Надо, — с усмешкой передразнил его Пантелеймон, — только мы должны сделать так, чтобы не мы его вызывали, а он кого-нибудь из нас вызвал. Ну, или что-то типа того…

— А зачем? — Костя явно не выспался. Ну, или приболел. Иначе нельзя объяснить, почему он так тормозит и не может понять простейшей вещи…

— А затем, дурья твоя голова, — Тюрин сейчас ощущал своё подавляющее интеллектуальное превосходство над недалёким Костей, и это ощущение доставляло ему неподдельное удовольствие, — что в этом случае получится, что он сам на дуэль нарвался… Понял?

— Круто ты придумал! — это второй Салтанов, Епифан, сполна использовал подвернувшуюся возможность подлизаться к Тюрину.

— Отож! — довольно крякнул падкий на грубую лесть Пантелеймон, — слушайте меня ушами! Поступим следующим образом…

И он пустился излагать детали своего, как он думал, гениального плана. Не сказать, правда, что план был уж очень утончённым и коварным, но выглядел вполне себе рабочим.

Его шестёрки слушали внимательно, по ходу дела задавали вполне дельные вопросы, которые помогали устранять незначительные шероховатости в планировании предстоящей акции. И даже Костя перестал так люто тормозить.

В конце концов, всё было согласовано, роли распределены, и стая, разом оторвав задницы от скамеек, вывалилась из беседки и отправилась мстить за понесённый моральный и физический ущерб…

Мы с Филиппом добрались до четвёртого корпуса за десять минут, так что без спешки зашли в аудиторию, и, без каких либо колебаний и обсуждений, направились к предпоследнему столу в ряду около окон.

Я оказался проворнее неповоротливого Фили, а потому успел плюхнуться на место, расположенное ближе к окну. Филя возражать не стал, но обиженно засопел. Надо меньше есть всяких пончиков, и больше двигаться, однако…

Мы были не первыми. В аудитории уже присутствовало несколько человек, преимущественно девушек. На них, кстати, было приятно посмотреть. Видимо в их семьях большое внимание уделялось не только магическому, но и физическому развитию. Вон, фигурки-то какие ладные… Хотя, я думаю, что тут и сродство с маной каким-то образом сказывается.

За последний стол, стоявший позади нас примостились две девчонки. Похоже, что сёстры. Лица у них были абсолютно одинаковыми. Одеты они были, как и все присутствующие тут студентки, в форму училища, и различить их можно было только по цвету волос. Одна из них была жгучей брюнеткой, а вторая — платиновой блондинкой. И цвет волос у обоих показался мне совершенно естественным… Магия, наверное…

Филя, не смотря на то, что вокруг происходила активная движуха, сохранял отстранённое и несколько мечтательное выражение лица. Причина его загадочного состояния прояснилась, когда он, глядя сквозь меня, задал вопрос:

— А на каком курсе Оля учится?

Стало ясно, чем заняты его мысли. Тяжёлый случай, надо сказать, так как он совершенно не представляет, с каким стихийным бедствием в девичьем обличье ему не повезло столкнуться.

Но это я ему объясню чуть позже, когда вокруг будет поменьше народу. Пока же я решил эту тему попытаться замять:

— На втором… — и заметив, что в глазах его появилась некоторая осмысленность, и очередной вопрос уже готов сорваться с его языка, я пресёк дальнейшее обсуждение, — давай потом, не здесь… — и обвёл взглядом аудиторию, в которой уже разместилась вся наша группа.

Филя, слава Богу, понял, что при таком количестве посторонних слушателей деликатные темы затрагивать не стоит, и благоразумно умолк. Я выдохнул.

Одинаковые девчонки за нашими спинами привлекли моё внимание, и я счёл, что пора как-то расширять круг общения. А то я тут никого, кроме сестрёнки и увальня Фили, толком-то и не знаю. Гопники не в счёт, так как с ними поддерживать знакомство не планировалось в принципе.

Я обернулся назад улыбнулся и поприветствовал дам:

— Здравствуйте, девушки! — девчонки, шушукавшиеся о чём-то своём, с некоторым удивлением посмотрели на меня, — давайте знакомиться, — предложение, конечно, оригинальностью не блистало, но начинать-то с чего-то всё-равно было надо, — меня зовут Ян…

— А где пафос? — это даос вмешался. И, похоже, у него были свои представления о том, как надо знакомиться.

У меня же было какое-то шальное настроение, и я решил, что если надо добавить пафоса, то я и на это способен, тем более разноцветные девчонки смотрели на меня, явно ожидая продолжения:

— И я стану самым крутым волшебником в этом училище! — выдав эту заяву, я сконструировал морду кирпичом, выдвинул челюсть вперёд, рискуя навечно испортить себе прикус, и замер в ожидании реакции.

В этот самый момент прозвучали слова, сказанные приятным женским голосом:

— Поздравляю вас с началом учебного года, — мне пришлось отвернуться от девчонок, которые, похоже, тоже немного расстроились из-за того, что пришлось прервать нашу, так и не успевшую толком начаться, беседу.

В аудиторию вошла представительная дама, выглядящая лет на тридцать. Я про себя подумал, что её реальный возраст может быть гораздо большим, так как она, наверняка, маг.

На её руке можно было разглядеть кольцо магического ранга, но, поскольку мы с Филей забрались на галёрку, разглядеть такие мелкие детали с наших мест было трудновато.

Мы, как это было заведено в имперских учебных заведениях, дружно встали, приветствуя преподавателя.

— Садитесь, — слегка улыбнувшись сказала она, — позвольте, я представлюсь… Доцент кафедры нестихийной магии, Коловрат Диана Сергеевна, метеомаг ранга Ветеран, — она обвела аудиторию внимательным взглядом, после чего продолжила, — я ваш куратор, а потому все организационные вопросы вы будете решать со мной… Будьте добры, молодой человек, — сказала она, глядя на меня, — приоткройте немного фрамугу, а то что-то душновато тут…

Мне ничего не оставалось, как исполнить её просьбу.

— Вот, теперь вы знаете, как ко мне обращаться, — сказала она, усаживаясь на преподавательское место за фундаментальным письменным столом, — а теперь, — она зашуршала журналом группы, — продолжим наше знакомство, только теперь представляться будете вы… Итак, кто там у нас будет первым? Аверин… — она оторвала глаза от журнала и посмотрела на встающего из-за стола долговязого парня с соломенного цвета волосами и пронзительно-голубыми глазами.

— Я! — прямо таки по армейски откликнулся он.

— Ну, расскажите нам немного о себе, — благожелательно предложила Диана Сергеевна.

Парень тут же начал рублеными фразами излагать информацию о себе, любимом. Он, второй сын барона Александра Аверина. Зовут Василием. Магический дар — зачарователь. Это, насколько я понял, специализация, в чём-то родственная специализации артефактора. Парень уже достиг ранга Ученика, так что в развитии магических способностей он точно меня опережает.

Выслушав его, Диана Сергеевна перешла к следующей фамилии. На этот раз с места поднялась высокая девушка, Алевтина Николаевна Аникина…

Ну, и так далее… Люди поднимались, представлялись, рассказывали о специализации и достигнутых по состоянию на настоящий момент успехах в освоении магических искусств…

Я старался запомнить всё. Отмечал не только то, о чём говорилось, но и как это говорилось… Из этого тоже можно извлечь некоторую пользу… Но, вот девушка с редчайшей фамилией Иванова, рассказав о себе, опустилась обратно на своё место, и в аудитории прозвучала следующая фамилия:

— Карпов! — преподавательница нашла меня взглядом и приготовилась слушать, какими откровениями я её, ну, и сокурсников своих, порадую.

— Ну, великий волшебник, хвастайся… — раздался из-за спины ехидный шёпот, сопровождаемый сдавленными смешками.

Ага, девчонки, сидящие на последней парте таки обозначили свой интерес к моей персоне. И это хорошо, по крайней мере, будет с кем по-зубоскалить, а то Филя продолжает пребывать в состоянии некоторой заторможенности, и, соответственно, для непринуждённого общения пока непригоден. Главное, чтобы он очнулся к моменту своего выступления, поскольку ему тоже скоро придётся поведать окружающим о себе.

А мне о себе рассказывать было, в общем-то и нечего…

Дело в том, что Ян Карпов был законченным интровертом, а потому в глазах окружающих был личностью серенькой и незаметной. Да и особыми достижениями он похвастаться не мог.

А реальными достижениями, которые принадлежали уже мне, я бахвалиться особого желания не имел, так как это были пока достижения в бизнесе, и к учёбе прямого отношения не имели. И вообще, свои финансовые успехи я по понятным причинам огласке предавать не спешил.

Пришлось ограничиться общей установочной информацией. Ну и под конец своей презентации я с некоторым стыдом известил собравшихся о том, что пребываю в ранге Начинающего адепта магии иллюзий.

После этого с задней парты раздался ядовитый шёпот:

— Ты действительно крут! — слова сопровождались насмешливым фырканьем, — а фокусы показывать уже можешь, или ещё нет?

Ну, с этими язвами одинаковыми потом разберёмся, сейчас-то это не к спеху, надо и остальных послушать…

Далее следовало выступление моего соседа, которое, кстати, было воспринято аудиторией гораздо более благосклонно, так как он был уже Учеником в специализации «артефактор». Ну и артефакторы, они вообще, люди уважаемые…

Кстати, девчонки, сидевшие сзади нас действительно оказались сёстрами. Поместные дворянки с довольно сильным лекарским даром. Они недавно перешли на ранг Ученик, чем заслуженно гордились. Звали их Надежда и Любовь Бехтеревы. Отчество было одно на двоих, обе они были Степановны. Надежда была платиновой блондинкой, а Любовь, соответственно, была брюнеткой.

После того, как в двух словах все рассказали о себе, прошли выборы старосты. Старостой стала одна из девчонок, угнездившихся на первых партах. Серебрянникова Тамара Васильевна, метеомаг в ранге Начинающего. Но, как следовало из её выступления, она уже достаточно давно готова к сдаче экзамена для перехода на следующий ранг и до сих пор его не сдала только из-за каких-то организационных трудностей.

Наша Диана Сергеевна, услышав об этом, сказала, что экзамен можно будет организовать в течение ближайшего месяца, чем очень обрадовала нашу свежеиспечёную старосту.

После выборов Диана устроила нем небольшую лекцию о том, как будет организован наш учебный процесс.

Дело в том, что нам дали куратора с кафедры нестихийной магии не просто так. В нашей группе нет ни единого стихийника. Есть менталисты, артефакторы, фокусник есть — это я… Были метеомаги, маги-алхимики, лекари… В общем все, кто со стихийной магией напрямую связан не был.

Первый семестр мы будем, преимущественно, обучаться вместе. И только два часа в неделю будем заниматься по специализации. Артефакторы — с артефакторами, лекаря — с лекарями… Ну и фокусник — с фокусником, да… Я нисколько не удивлюсь, если у моего препада по специальности будет фамилия Акопян…

Но, ладно, чего гадать, скоро узнаю.

В коридоре учебного корпуса зазвучал мелодичный перезвон… Первая пара закончилась.

Теперь нам нужно было в темпе собираться и отправляться к одиннадцатому корпусу, где нас ожидает лекция по имперскому праву…

Да, мало быть крутым магом и свысока поплёвывать на законы классической физики… Нужно ещё быть и сведущим в юриспруденции магом, ибо на законы Империи, в отличие от законов физики, поплёвывать настоятельно не рекомендуется, так как это чревато последствиями…

Мы с Филей уже спускались с высокого крыльца учебного корпуса, и тут я ощутил муравьиную суету в своём мозгу. Оглядевшись, почти сразу понял, в чём дело. Это мой старый недобрый знакомый, Здоровяк, сверлил меня ненавидящим взглядом…

Рядом сосредоточенно засопел Филя, тоже углядевший Здоровяка. И, похоже, он тоже от создавшейся ситуации ничего хорошего не ожидал.

— Эй, ты, жиробасина, — странно, но докопаться решили до Фили. Причём этим занялся не сам Тюрин, а один из его подручных, вертлявый, и не сказать, что уж очень опасно выглядящий.

— Филя, не обращай на него внимания, — прошипел я, — идём, куда собирались.

Сам в голове прокручивал ситуацию. Что-то эти ребята затеяли. Хотели бы просто драку устроить, то вряд ли стали бы огород городить, просто набросились бы… Но они, почему-то, пошли другим путём:

— Ты что, не слышишь? — взвизгнул провокатор, — я к тебе обращаюсь, жирдяй!

— А ну кыш! — осипшим от волнения голосом среагировал Филя, и полез в карман.

— Что ты сказал, урод толстый? — продолжил подручный Тюрина, и плюнул на ботинок Филипка.

Надо сказать, что на крыльцо вышла уже добрая половина нашей группы, и все, без исключения, заинтересовались происходящим. Само собой, никто за едва знакомых сокурсников вписываться не планировал. Но репутационные потери Филя уже начал нести, так как должен был дать решительный укорот скачущему перед ним миньону Здоровяка. Иначе он будет выглядеть в глазах окружающих нерешительным рохлей. А это уже нехорошо, так как, если он сейчас проглотит эти оскорбления, то жизни ему не дадут.

Филя дураком не был, и понял это, едва ли не быстрее, чем я сам успел об этом подумать:

— Я вызываю тебя на дуэль! — дрожащим голосом выкрикнул артефактор, — сразу после окончания занятий на учебной арене!

Да, это был, пожалуй, единственный выход. Но, сделав вызов, мой сосед круто подставился. Это я понял по довольной ухмылке Здоровяка.

Дальнейшее развитие событий показало, что предчувствия меня не обманули…