Тейнквил (ЛП)

ГЛАВА 1

Сен Дансидан, Премьер—Министр Федерации, приостановился, чтобы оглянуться через плечо, когда подошел к своим покоям.

Не было никого, кого и не должно было быть. Его личная охрана перед дверьми спальни, часовые на страже в обоих концах коридора — больше никого. Никогда никого не было. Однако он все равно не прекращал каждую ночь это проверять. Его взгляд внимательно осмотрел освещенный факелами коридор. Нисколько не помешает убедиться. Внимание станет только острее.

Он вошел и тихонько закрыл за собой дверь. Теплый свет и приятный запах свечи, которые встретили его, действовали успокаивающе. Он был самым могущественным человеком в Южной Земле, однако, не самым популярным. Это не беспокоило его до появления Ведьмы Ильзе, но с тех пор не переставало тревожить. Даже несмотря на то, что она, наконец, исчезла, изгнанная в царство мрачного безумия и кровожадности, из которого никто никогда не возвращался, он не чувствовал себя в безопасности.

Минуту он стоял и рассматривал свое отражение в большом зеркале, которое располагалось на противоположной от его кровати стене. Это зеркало в полный рост было установлено там по другим причинам: чтобы засвидетельствовать удовлетворение и привилегии, которые могли случиться в другой жизни, казавшиеся ему теперь настолько далекими. Конечно, он все еще мог бы иметь их, однако, он знал, что они не доставят ему никакой радости.

Вряд ли в эти дни его что–то радовало. Его жизнь стала борьбой, которая в одинаковой мере требовала жесткой решимости и железной воли. Все, что он делал, диктовалось политической целесообразностью и выгодой. Каждое действие, каждое слово имели далеко идущие последствия. Ни на что еще не было ни времени, ни места. По правде говоря, не было и особой необходимости.

Его отражение смотрело на него из зеркала, и он был слегка шокирован, увидев, как он постарел. Когда же это произошло? Он был в самом расцвете сил, в здравом уме и теле, на вершине своей карьеры, пожалуй, являлся самым важным человеком в Четырех Землях. Но взгляните, каким он стал. Его волосы почти побелели. Лицо, когда–то гладкое и красивое, стало морщинистым и изнуренным. Кое–где от множества забот появились темные пятна. Он стоял слегка наклонившись, а когда–то его осанка была совершенно прямой. Ничего в его отражении не говорило о силе и уверенности. Сам себе он показался оболочкой, из которой выкачали жизнь.

Он отвернулся. Это сделали с ним страх и отвращение к самому себе. Он никогда не оправился от того, через что Моргавр заставил его пройти, когда ночью он высосал жизни из всех свободнорожденных пленников, которых доставили из тюрем Федерации. Он никогда не забыл, что чувствовал, глядя, как они становились живыми мертвецами, существами, для которых жизнь потеряла всякий смысл, кроме подчинения колдуну. Даже после гибели Моргавра, память о той ночи никуда не исчезла, шепот безумия был готов растерзать его, если бы он слишком сильно отклонился от притворства и лицемерия, которые удерживали его в здравом уме.

Пост Премьер—Министра принес ему определенную долю уважения со стороны тех, кем он руководил, но в эти дни этого уважения становилось все меньше, по сравнению с самым началом, когда его народ еще надеялся, что он сможет чего–то добиться. Эта надежда уже давно рассеялась среди скал и земли Преккендоррана, где так много людей пролили свою кровь и потеряли свои жизни. Она исчезла вместе с его неудачными попытками не только закончить войну, которая за три десятилетия забрала все лучшее, что было в Четырех Землях, но хотя бы приблизиться к какому–то осмысленному решению. Она угасла после его провала возвысить престиж Федерации в глазах тех, для кого Южная Земля имела большое значение, оставив горечь и разочарование единственным наследием после себя, если бы вдруг завтра он умер.

Он подошел к кровати и присел на нее, автоматически взял бокал, стоявший на прикроватном столике, и наполнил его вином из кувшина, который находился тут же. Он сделал большой глоток, думая, что, по крайней мере, ему удалось избавиться от невыносимого присутствия Грайанны Омсфорд. Ненавистная Ведьма Ильзе осталась в прошлом. С помощью Шейди а'Ру, как его союзника, даже такого вероломного, каким она была, у него был вполне обоснованный шанс покончить со всеми тупиковыми ситуациями, с которыми он сталкивался на каждом шагу за последние двадцать лет. У них было общее видение будущего мира, в котором Федерация и друиды управляют судьбами и диктуют свою волю всем народам. Вместе они найдут способ закончить войну Федерации со свободнорожденными и установить господство Южной Земли.

Хотя этого еще не произошло, и не было никаких намеков, что это может вскоре произойти. Особенно раздражала неудача Шейди направить Совет Друидов в нужную сторону. Он начинал сомневаться, а не является ли их союз односторонним. Она получила его открытую поддержку, а он пока что ничего.

Таким образом, он вынужден был все еще оглядываться через плечо, потому что сопротивление его руководству росло.

Он как раз опустошил свой бокал и подумал было наполнить еще один, когда в его дверь постучали. От неожиданности он аж подпрыгнул. Те, кого он больше всего боялся, Ведьма Ильзе и Моргавр, не стали бы стучать. Теперь каждый небольшой звук оказывался железными оковами, которые обхватывали его грудь и все сильнее сжимали сердце. Он подождал немного, когда они ослабнут, затем поднялся, осторожно поставив бокал на столик рядом с собой.

— Кто там?

— Прошу прощения, Премьер—Министр, — раздался голос капитана стражи. — Один посетитель желает с вами переговорить, он из ваших инженеров. Он настаивает, что это очень срочно, и, судя по его виду, я бы сказал, что так оно и есть. — Молчание. — Он один и безоружен.

Дансидан выпрямился. Инженер? Ночью, в такое время? У него были инженеры, работавшие на его воздушных кораблях, чтобы найти возможности заставить его флот воевать более эффективно. Однако немногие, если вообще такие имелись, осмелились бы поговорить с ним напрямую, особенно так поздно ночью. Он сразу же насторожился, но передумал, решив, что попытка увидеться с ним при таких обстоятельствах демонстрировала, что человек находился в каком–то отчаянном положении. Его это заинтриговало. Он отбросил сомнения и раздражение и шагнул к двери.

— Впусти.

Как хорек в свою норку, инженер протиснулся в дверной проем. Это был невысокий мужчина, не выделявшийся никаким физическими особенностями. Манера держаться, когда он предстал перед Сеном Дансиданом, предполагала, что этот мужчина понимал, как важно не переступать определенной черты.

— Премьер—Министр, — произнес он, низко кланяясь в ожидании.

— У тебя что–то срочное ко мне?

— Да, Премьер—Министр. Меня зовут Орек. Этан Орек. Я проработал инженером воздушных кораблей более двадцати лет. Я ваш самый верный слуга и поклонник, Премьер—Министр, и поэтому точно знал, что должен прийти прямо к вам, когда сделал свое открытие.

Он поклонился еще ниже, не пытаясь обращаться к Сену Дансидану, как к равному. В его позе было столько раболепия, что Премьер—Министр начал волноваться, но заставил себя не обращать на это внимания.

— Выпрямись и посмотри на меня.

Этан Орек так и сделал, хотя не смог заставить себя встретиться глазами с пристальным взглядом Сена Дансидана, предпочитая смотреть на пряжку пояса собеседника.

— Я извиняюсь за то, что потревожил вас.

— Какое же открытие ты сделал, инженер Орек? Я так понимаю, что оно как–то связано с твоей работой на моих воздушных кораблях?

Тот быстро кивнул:

— О, да, Премьер—Министр, так и есть. Я работал над диапсоновыми кристаллами, пытаясь найти способ увеличения их производительности, как преобразователей окружающего света в энергию. Такова была моя задача на протяжении последних пяти лет.

— И?

Орек замялся:

— Мой господин, — сказал он, переключившись на более формальный и почтительный титул, — думаю будет лучше, если я не расскажу, а покажу вам. Вы так лучше поймете. — Он встряхнул копной своих темных непослушных волос и нервно перетирал руки. — Не будет ли слишком навязчивым попросить вас пройти со мной на мое рабочее место? Я знаю, что уже поздно, но думаю, вы не будете разочарованы.

На мгновение Сен Дансидан подумал было, что это могла быть попытка покушения на него. Однако отбросил эту мысль. Если бы враги всерьез намеревались его устранить, то они, наверняка, придумали бы план получше. Этот маленький человек был слишком напуган, чтобы стать орудием смерти Премьер—Министра. Его присутствие здесь было вызвано чем–то другим, и как бы не хотелось это признавать, Сен Дансидан был чрезвычайно заинтересован выяснить, чем же именно.

— Ты понимаешь, что если это окажется пустой тратой времени, то последствия будут весьма неприятными, — спокойно произнес он.

Глаза Этана Орека моргнули и внезапно смело встретили его взгляд:

— Я надеюсь, что скорее будет награда, а не наказание, Премьер—Министр.

Дансидан непроизвольно улыбнулся. Этот маленький человек оказался жадным, такое качество он ценил в тех, кто искал его благосклонность. Довольно честно. Он даст ему шанс получить славу и богатство.

— Показывай дорогу, инженер. Давай посмотрим, что ты открыл.

Они вышли из спальни через дверь и оказались в коридоре. В то же мгновение в шаге позади них оказалась личная охрана Сена Дансидана, прикрывая его спину от нападения, придавая ему уверенности просто своим присутствием. На него никогда не было ни одного покушения, хотя он раскрыл несколько заговоров, которые могли привести к такой попытке. Каждый раз тех, кто был в них вовлечен, заставляли исчезнуть, всегда со спокойным разъяснением тет–а–тет. Для всех проясняли одно: даже разговоры о смещении Премьер—Министра с поста будут рассматриваться как измена и, в соответствии с этим, будут применяться меры.

Однако, Сен Дансидан не был настолько самодовольным, чтобы думать, что такой попытки никогда не будет сделано. Думать иначе было бы глупостью, учитывая неспокойное положение его правительства и недовольство народа. Если попытка покушения будет успешной, то виновные в ней не будут осуждены за свое действие. Тот, кто займет его место, даже наградит их.

Он ступал по узкой, извилистой тропинке и осознавал об опасностях, которые его окружали. Поэтому всегда требовалась большая доля осторожности.

Однако этой ночью он не чувствовал необходимости в такой осторожности. Он не смог бы объяснить это свое заключение, может только тем, что его предчувствия не требовали осторожности, а предчувствия никогда его не обманывали. Этот маленький человек, за которым он шел, этот Этан Орек, имел своим намерением нечто другое, а не устранение Премьер—Министра. Он очень уверенно двигался вперед, когда другие вряд ли бы решились сделать подобное, и раз он так делал, значит у него были какие–то особые планы и, по всей вероятности, весьма конкретная цель. Было бы интересно выяснить и то, и другое, даже если в итоге придется его убить.

Они миновали жилые помещения Премьер—Министра и дошли до парадного входа, где в ожидании уже стоял еще один отряд одетых в черное стражников, вытянувшихся по стойке смирно и блестя в свете факелов пиками.

— Подать карету, — приказал Сен Дансидан.

Он стоял, ожидая прямо у двери, с Этаном Ореком, наблюдая, как тот с тревогой переминался с ноги на ногу и смотрел куда угодно, но только не на своего господина. Довольно часто казалось, что он вот–вот заговорит, но потом, по–видимому, передумывал. В конце концов, о чем они говорили бы? Ведь они не были друзьями. Да и после нынешней ночи, вероятно, никогда снова не поговорят. Возможно, что один из них даже умрет.

К тому времени, когда карета прокатилась по двору через окованные железом въездные ворота, Сен Дансидан уже испытывал нетерпение относительного данного дела. Потребовалось довольно много усилий, чтобы выполнить просьбу этого инженера, и во всем мире не было никаких оснований полагать, что они будут оправданы. Однако он зашел уже так далеко, что не было смысла останавливаться на полпути, пока он точно не узнает, что это дело заслуживает прекращения. За эти годы произошло много странного. Он подождет до принятия окончательного решения.

Они сели в карету, стражники заняли свои места на подножках с каждой стороны, а также на заднем и переднем сиденьях снаружи кабины. Лошади фыркнули в ответ на команду кучера, и карета покатилась вперед сквозь темноту. Вокруг было тихо, и только в нескольких окнах горел свет, указывая на присутствие других министров Коалиционного Совета и их семей. Снаружи стен особняка улицы были не такими ровными, запахи обострились и появились различные звуки, как результат большего числа живущих там. Над головой ярким шаром на безоблачном небе светила луна, заливая Аришейг настолько, что весь город был четко виден.

В такие ночи, мрачно думал Премьер—Министр, часто проявлялась магия. Все сводилось лишь к признанию этой магии доброй или злой.

На поле воздушных кораблей, расположенном на северной окраине города, Этан Орек направил их к одному небольшому строению прямоугольной формы, стоявшем позади остальных зданий и явно не предназначавшимся для стоянки таких огромных летающих судов. Часовой на страже подошел, чтобы их приветствовать. Явно смущенный и напуганный неожиданным появлением Премьер—Министра, он, тем не менее, поспешил вперед свиты, чтобы открыть двери в это здание.

Оказавшись внутри, инженер повел их, указав на длинный коридор, едва освещенный лампами, по одной на каждом конце, а все пространство между ними было одним темным пятном. Двое стражников Сена Дансидана двинулись вперед, осматривая все места, в которых мог спрятаться убийца, почти вплотную за нетерпеливым Этаном Ореком.

На половине пути по второму коридору инженер остановился перед небольшой дверью и показал на нее:

— Здесь, Премьер—Министр.

Он открыл дверь и сначала впустил туда стражников, их громоздкие фигуры сразу же исчезли в темноте. Они зажгли факелы, установленные в настенных держателях, и к тому моменту, когда вошел Сен Дансидан, помещение было ярко освещено.

Премьер—Министр недоверчиво огляделся. Помещение представляло собой лабиринт столов и верстаков, заваленных каким–то оборудованием и материалами. По стенам располагались стеллажи с инструментом, а на полу были разбросаны куски металла различных форм и размеров. Он заметил несколько ящиков диапсоновых кристаллов, их крышки были открыты, а граненые поверхности самих кристаллов мерцали в отблесках факелов. Казалось, что все в этой комнате было беспорядочно разбросано, и чтобы найти то, что нужно, пришлось бы изрядно потрудиться.

Сен Дансидан взглянул на Этана Орека:

— Ну, инженер Орек?

— Мой господин, — ответил тот, продвигаясь вперед, пока не оказался очень близко — слишком близко для комфорта Премьер—Министра. — Будет лучше, если только вы один увидите это, — прошептал он.

Сен Дансидан слегка наклонился:

— Ты имеешь ввиду, отправить моих стражников наружу? Не слишком ли многого ты просишь?

Маленький человек кивнул:

— Клянусь вам, Премьер—Министр, что с вами тут совершенно ничего не случится. — Острые глаза быстро посмотрели на него. — Я клянусь.

Сен Дансидан ничего не сказал.

— Оставьте их при себе, если считаете это необходимым, — быстро продолжил инженер, затем замолчал. — Но, возможно, вам придется позднее их убить, если вы так поступите.

Дансидан уставился на него:

— Ничто из того, что ты сможешь мне показать, не заслуживает такого обращения к людям, в чьи руки я ежедневно доверяю свою жизнь. Ты слишком много себе позволяешь, инженер.

Маленький человек снова кивнул:

— Умоляю вас. Отошлите их отсюда. Просто за дверь. Только, чтобы они не увидели то, что я должен вам показать. — Его дыхание участилось. — Они вернутся по первому зову. Они будут рядом с вами мгновенно, если вы почувствуете в них необходимость. Но они также будут в безопасности, если вы решите этого не делать.

Долгое время Сен Дансидан молча смотрел в глаза инженера, потом кивнул:

— Как пожелаешь, малыш. Но не обманывай себя, думая, что я не смогу сам защитить себя, если попробуешь сыграть со мной злую шутку. Если мне всего лишь покажется, что ты пытаешься меня обмануть, я убью тебя прежде, чем ты успеешь моргнуть.

Этан Орек кивнул. В его глазах сверкнула смесь страха и нетерпения. Это дело, каким бы оно ни оказалось, для него имело большое значение. Он был готов рискнуть всем, чтобы продемонстрировать его. Такая страсть обеспокоила Сена Дансидана, но он не позволил этой тревоге повлиять на него.

— Стража, — окликнул он. — Оставьте нас. Закройте дверь. Ждите снаружи, пока не услышите, что я вас зову.

Стражники поступили так, как им велели. Когда–то такая просьба вызвала бы некоторые колебания. Теперь же, когда некоторые пережили неприятные моменты после таких колебаний, они беспрекословно подчинились. Именно такое послушание предпочитал Сен Дансидан.

Когда дверь закрылась, он снова повернулся к Этану Ореку:

— Надеюсь, что это будет стоить моего времени, инженер. Мое терпение исчерпывается.

Маленький человек энергично кивнул, вороша рукой свои темные волосы, когда направился в дальний конец комнаты к длинному столу, заваленному всяким хламом. Заговорщицки улыбаясь, он начал очищать стол от мусора, обнажив длинный черный ящик, разделенный на три секции.

— Я тщательно держал свою работу в секрете от остальных, — быстро объяснил он. — Я боялся, что они смогут ее украсть. Или, что еще хуже, продать ее врагам. Никогда точно не знаешь.

Он закончил очищать стол от всего, кроме ящика, потом снова повернулся к Сену Дансидану:

— На протяжении трех последних лет моя задача состояла в поиске новых и лучших способов преобразования окружающего света в энергию. Цель этого, как я уверен, вы знаете, увеличить тягу судов в боевых условиях, так чтобы они могли гораздо лучше маневрировать, чем противники. Все мои попытки переадаптировать одиночный кристалл потерпели неудачу. Преобразование является функцией структуры кристалла, его формы и размещения в парсионной трубе. Одиночный кристалл имеет ограниченный потенциал для преобразования света в энергию, и мне не удалось найти ничего, чтобы это как–то изменить.

Он кивнул, как бы уверяя себя, что был прав насчет этого.

— Поэтому я отказался от такого подхода и начал экспериментировать с несколькими кристаллами. Видите ли, Премьер—Министр, я рассудил, что если один кристалл производит определенное количество энергии, то два кристалла, работающие вместе, удвоят его. Вопрос, конечно, состоит в том, чтобы найти, как передать окружающий свет от одного кристалла к другому без потери энергии.

Сен Дансидан кивнул, внезапно заинтересовавшись. Он подумал, что понял теперь, почему Этан Орек так старался привести его сюда. Каким–то образом инженер решил дилемму, которая многие годы мучила Федерацию. Он нашел способ увеличить энергию, вырабатываемую диапсоновыми кристаллами, которая используется в воздушных кораблях.

— Поначалу, — продолжал тот, — все мои попытки оказались неудачными. Кристаллы, когда я нашел способ размещать их так, чтобы их грани передавали преобразованную энергию от одного к другому, просто взрывались в трубах. Дополнительная энергия оказалась слишком огромной, чтобы любой из них с ней справился. Поэтому я начал работать по совмещению больше двух кристаллов, стараясь найти различные пути передачи их энергии, чтобы эта передача была не такой прямой и, по возможности, свети ущерб к минимуму.

— Ты добился успеха? — не смог сдержаться Сен Дансидан. Затянувшееся объяснение Этана Орека утомило его. — Ты нашел способ увеличить тягу?

Маленький человек покачал головой и улыбнулся:

— Я обнаружил кое–что еще. Кое–что получше.

Он прошелся до факелов и затушил их один за другим, оставив только те, что горели у двери. Затем он подошел к ящику и поднял откидную крышку, открыв ряд диапсоновых кристаллов различной формы и размеров, которые были вложены в металлические рамки во всех трех секциях ящика. Кристаллы располагались в линию последовательно от меньшего к большему, однако каждый кристалл был загорожен спереди и сзади щитками, аккуратно подогнанными под размер. Узкие стержни, которые пересекали секции ящика, как паутина, соединяли все эти щитки.

Орек отошел в сторону, чтобы Сен Дансидан мог заглянуть внутрь ящика. Премьер—Министр так и сделал, но не смог уяснить, что же он видит.

— Ты привел меня сюда, чтобы я увидел именно это? — резко произнес он.

— Нет, Премьер—Министр, — ответил инженер. — Я привел вас сюда, чтобы вы увидели вот это.

Он указал на дальний конец комнаты, где на стене был закреплен кусок тяжелой металлической брони. Затем он снова указал на ящик, на самую заднюю его часть, где темный брезент укрывал предмет, который Сен Дансидан не заметил.

Этан Орек улыбнулся:

— Смотрите, мой господин.

Он приподнял брезент, открыв диапсоновый кристалл, который выглядел как многогранная пирамида. Сразу же после удаления брезента эта пирамида начала светиться тусклым оранжевым светом.

— Видите? — сказал Орек. — Он начинает собирать окружающий свет. А теперь, смотрите!

Спустя несколько секунд, он пробежался пальцами по пересекающимся стержням и удалил всю сеть щитков.

В тот же миг свет вырвался из кристалла в форме пирамиды и прошел по всем остальным кристаллам в ящике, заставляя их сиять один за другим таким же тусклым оранжевым свечением. Очень быстро, проходя по всей длине ящика от кристалла к кристаллу, свет набирал силу.

Затем, с весьма слышимым выхлопом, свет выстрелил через узкое отверстие в передней части ящика тонким лучом огня, который обрушился на кусок брони в дальнем конце комнаты. Метал вспыхнул снопом искр и пламени, а потом начал таять по мере того, как свет прожег отверстие прямо по центру размером с кулак и ударил в стену, расположенную позади куска брони.

Тотчас Этан Орек нажал на стержень, прикрепленный к рамке, в которой располагался кристалл в форме пирамиды, выводя его из последовательности. остальные кристаллы тут же стали терять свою энергию и их свет начал таять. Инженер подождал несколько мгновений, затем поместил обратно на места соединенные щитки и снова накрыл кристалл в задней части ящика брезентом.

Он повернулся к Сену Дансидану и не смог не заметить выражение шока на лице Премьер—Министра.

— Видите? — нетерпеливо повторил он. — Вы понимаете, что это?

— Оружие, — прошептал Дансидан, все еще не совсем веря тому, чему он был свидетелем. В дальнем конце комнаты кусок металла все еще был раскален и дымился. Пока он смотрел на него, он представил на месте этого куска воздушный корабль свободнорожденных. — Оружие, — повторил он.

Этан Орек приблизился к нему:

— Я больше никому не рассказывал. Только вам, мой господин. Я знал, что вы одобрите мое поведение.

Сен Дансидан быстро кивнул, приходя в себя:

— Отличная работа. Ты получишь награду и признание. — Он посмотрел на инженера. — Сколько таких ящиков у нас есть?

Инженер поморщился:

— Только один, Премьер—Министр. Я не смог создать еще один. Требуется время, чтобы рассчитать соответствующие грани и необходимые углы отражения. Нет двух абсолютно одинаковых кристаллов, поэтому каждый из таких ящиков нужно собирать по отдельности.

Он немного помолчал.

— Однако, одного может быть вполне достаточно, чтобы сделать все, что нужно. Посмотрите. Для питания кристаллов в этом ящике я использовал только свет факелов у двери, слабый и небольшой источник. Представьте, какую энергию вы получите под своим контролем, когда кристаллы подвергнутся воздействию яркого солнечного света. Вы заметили? Свет не прожигает отверстие в передней части ящика. Это потому, что оно сделано из расплавленного стекла, а этот свет не прожигает стекло, как он делает с металлом. Нагревает его, обжигает, но не разрушает. В соответствии с этим мы управляем силой нашего оружия.

Сен Дансидан едва слушал, его мысли рванулись вперед к тому, что означало это открытие, к его обширным возможностям, к уверенности, которую он чувствовал, что одним дерзким ударом сможет изменить весь ход истории. Он тяжело дышал, и ему потребовалось немало усилий, чтобы успокоиться и начать решать свои насущные проблемы.

— Никому об этом не рассказывай, Этан Орек, — начал он давать указания. — Я предоставлю тебе место и материалы и охрану, которая позволит тебе спокойно работать. Если тебе потребуется помощь, ты ее получишь. Ты будешь докладывать о своем прогрессе мне и только мне. Твоих начальников поставят в известность, что тебя назначили работать над проектом персонального характера. Я хочу, чтобы ты построил столько таких орудий, сколько сможешь. Как можно быстрее. Если тебе удастся сделать только одно, тогда сделай одно. Однако было бы желательно, чтобы были и другие орудия, а это еще больше повысит твою репутацию.

Он положил свою руку на узкое плечо инженера.

— Я вижу в тебе величие. Я вижу жизнь в славе и богатстве. Я вижу положение, которое превзойдет все, о чем ты только мог мечтать. Поверь, значимость того, что ты сделал, невозможно переоценить.

Этан Орек залился краской:

— Благодарю вас, Премьер—Министр. Благодарю вас!

Сен Дансидан успокаивающе похлопал его по плечу и вышел из помещения. Ожидавшие его стражники сразу же двинулись вместе с ним. Двоих он оставил у двери мастерской со строгим приказом не позволять никому, кроме себя самого, входить и выходить из нее. Инженера следовало держать под замком. Питаться он должен в своей мастерской. Спать тоже там. Ему разрешалось выходить один раз в день на один час, когда все остальные разойдутся по своим домам, но ни в какое другое время.

Он сидел в своей карете и возвращался к себе домой, когда решил, что не будет сразу убивать Этана Орека. Он сохранит ему жизнь, пока тот не создаст хотя бы несколько этих чудесных орудий. Он сохранит ему жизнь до тех пор, пока армия свободнорожденных не будет разбита и Преккендорран не будет принадлежать Федерации. Вполне должно хватить шести недель.