Тайны Колдовского мира: Стража Колдовского мира

Глава 29 Пустыня, На пути в Страну Мёртвых

Когда-то среди выветренных скал пролегала дорога, но извергшиеся при землетрясении потоки лавы почти ничего от неё не оставили. Искорёженная поверхность земли нисколько не мешала передвигаться крылатым людям, которые парили в воздухе над головами путников, в то время, как последние с трудом передвигались внизу. Однако только этим путём они могли добраться до цели своего путешествия.

Сейчас они ехали шагом, одетые в доспехи, ибо получили ясное предупреждение. Пересечённая местность, которую они проезжали, таила свои опасности, хотя Кетан не представлял себе, какие существа могли затаиться в засаде в такой негостеприимной стране.

Земля уже не радовала весёлыми, яркими красками — все это осталось далеко позади. Вокруг расстилались сыпучие чёрные пески, и крылатые люди предупредили странников, чтобы те остерегались наступать на пористые камни, так как их вздутая поверхность могла рухнуть от малейшей тяжести, и тогда конь и всадник провалятся в образовавшуюся яму.

Путники шли цепочкой, крылатые люди указывали путь. То и дело приходилось спешиваться и вести коней в поводу. При каждой остановке Эйлин перевязывала порезы, полученные от соприкосновения с острыми зазубринами каменных обломков, а Кетан вынужден был ехать верхом, приняв человеческий облик, так как мягкие лапы парда не годились для такой почвы.

На второй день езды по тоскливой равнине они наткнулись на остатки верхового животного гартхауэллской породы, ящер лежал разодранный на клочки, с распоротым брюхом, от внутренностей ничего не осталось, весь остов был истерзан могучими когтями, а кости сломаны.

— Каменные ползуны!

Сообщение послала Юта. Кетан почуял смрад разлагающегося трупа, а затем увидел на земле след. Отливая в лучах солнца металлическим блеском, он тянулся извилистой полосой, спускаясь с холмов, не успел Кетан его разглядеть, как Труссант издал характерное басовитое ржание, которым отличались кони оборотней, и попятился прочь от трупа и непонятного следа.

— Что это за существо? — мысленно обратился Кетан к кошке, которая, прижав уши, злобно шипела и урчала, вторя ржанию коня.

— Ползун — пожиратель всего, что попадётся.

Не успела она закончить своё мысленное послание, как один из утёсов вдруг ожил и зашевелился, распрямляясь, словно свернувшаяся змея. Раздался крик оборотня, предупреждающий следующих за ним путников, а сам он уже повернул коня навстречу чудовищу.

Его Толстая шкура сливалась по цвету с окружающими камнями, и только движение могло выдать его присутствие. Разверзлась огромная пасть, открыв два ряда жёлтых зубов.

Чудовище поползло к Кетану. У него не было лап и оно не извивалось по-змеиному, но, тем не менее, двигалось быстро, легко переползая через острые выступы камней и оставляя позади поблёскивающий металлическим отливом слизистый след.

Оно не издавало ни звука Но все кони точно взбесились. Кетан увидел, как Ивик вылетел из седла и упал на острые камни.

Затем чудовище приподняло переднюю часть туловища и выпрямило её. Из углов пасти закапала зеленоватая слюна. Кетан не мог разглядеть ни глаз, ни ушей, по, по-видимому, у этого существа должны были иметься какие-то органы чувств, которые позволяли ему распознать всадника и направиться в его сторону. Кетан схватил Юту за шиворот, перебросил к себе за спину, а сам выхватил меч.

Как оборотень он умел сражаться не только когтями и клыками. Он чувствовал, как в нём разгорается воинственный пыл, но решил на этот раз не менять обличья.

Он видел, что страшная тварь хорошо защищена толстой шкурой, с которой вряд ли справятся когти парда.

— Вдвоём! — услышал он голос Фирдуна, который, справясь с конём, присоединился к нему. — Голову!

Кетан тоже наметил голову, но на этой голове не было глаз, которые можно поразить мечом, а только разинутая пасть. Кони так и метались от страха, и Кетан видел, что их не заставишь приблизиться к ползучей твари вплотную. Он соскочил с седла и едва успел увернуться от железных боевых подков вставшего на дыбы коня.

Рядом просвистели стрелы кайогов. Попав в цель, они со звоном отлетали от шкуры и падали, не причинив никакого вреда.

— Вперёд! — крикнул Кетан, стараясь перекрыть шум, поднявшийся у него за спиной. — Я захожу справа.

— Понял! — откликнулся Фирдун. Он тоже спешился и размахивал какой-то вещью — это оказалась перемётная сума.

Голова чудовища повернулась к непонятному предмету. В это время Кетан уже взбегал к нему по пологому склону. Он чуть не задохнулся от омерзительной вони. Чудовище схватило брошенную Фирдуном сумку, его зубищи сомкнулись на добыче.

— Голова!

Кетан и сам понимал, что нужно делать. Несмотря на тяжёлую кольчугу и меч, он сделал прыжок — пард прыгнул бы ловчее, но Кетан, хотя и шатаясь, приземлился обеими ногами на спину чудовища. Ноги в скользких сапогах разъезжались, но затем ему удалось зацепиться носками за вздыбленную чешую.

Он ожидал, что чудовище изогнётся горбом, чтобы скинуть его со спины. Но этого не произошло. Глянув вниз, оборотень увидел, что Фирдун скачет перед носом животного, швыряя в него острые камни; руки его были изрезаны в кровь, но этот манёвр отвлекал ползуна.

Чудовище уже дважды нагибало голову, спасаясь от града камней. К Фирдуну присоединился Гьюрет, и камни полетели с удвоенной частотой Как видно, исчадие каменной пустыни не отличалось быстрой сообразительностью.

И наконец — вот оно! Когда голова качнулась вправо, Кетану показалось, что среди раздвинувшихся пластинок чешуи мелькнуло тёмное углубление. Конечно же, чешуя неплотно прилегала к телу, иначе животное не могло бы двигаться!

— Правее! — крикнул он друзьям.

Этот возглас едва не стоил ему жизни — его голос достиг скрытого где-то внутри органа слуха, чудовище резко мотнуло головой, и оборотень упал на колени, раскровенив ноги об острые чешуи панциря. Но, падая, он не выронил меча и сумел удержаться на спине твари. Град камней переместился в правую сторону, и голова чудовища снова опустилась.

У Кетана был довольно слабый шанс поразить ползуна, на раздумья времени не оставалось. Схватив меч обеими руками, он изо всей силы воткнул его в чернеющее углубление, где, как он предполагал, раздвинулась чешуя.

Клинок из кванской стали сверкнул в его руке, наткнулся на препятствие и затем вонзился так глубоко, как только мог вонзить его воин, вложивший в удар все свои силы. После этого он уже не мог долго удерживаться на спине твари. Огромное тело, задёргалось в судорогах. Передний его конец вздыбился и изогнулся, так что рукоятка меча вырвалась из рук Кетана, а сан он был отброшен в сторону и упал на землю, больно поранив руку об острый камень.

Мощное тело чудовища продолжало корчиться в судорогах и покатилось на оборотня, который был оглушён падением и вдобавок лишён возможности быстро отскочить, так как застрял в узкой щели между двух скал. Но тут с вышины, как ястребы, спикировали крылатые проводники, выставив перед собой снабжённые острыми крючьями копья. Крючья крепко зацепились за чешуйчатый панцирь и замедлили падение туши настолько, что она не рухнула на Кетана всей тяжестью, а только придавила ему ноги.

Фирдун уже карабкался на помощь, а следом подоспели Хардин и Гьюрет. Совместными усилиями они спихнули с Кетана все ещё вздрагивающее тело издыхающего ползуна, вытащили оборотня и помогли спуститься вниз, чтобы вернуться к отряду.

Крылатые люди рассказали, что каменные ползуны встречаются довольно редко, каждый из них ревниво охраняет свою территорию, поэтому можно не опасаться нового нападения.

Морщась от снадобья, которое чуть ли не силком влила в него Эйлин, Кетан посмотрел на перевязанную руку и понял, что в ближайшее время нечего даже и думать о превращении в парда, и почувствовал, что сознание этого болезненно отозвалось в самой глубине души.

В безжизненной пустыне не было ни одного ручейка или родника. Но когда они поднялись на следующую вершину и перешли через перевал, в пахнувшем навстречу ветре они почувствовали непривычный запах.

— Морской ветер! — воскликнула Элайша. — Мы пришли на самый край света!

Ивик ехал всё время в глубокой задумчивости; казалось, он настолько ушёл в свои мысли, что Фирдун старался держаться поблизости от него и, когда нужно, сам натягивал его уздечку, направляя коня, на котором сидел Ивик, потому что тот, словно в беспамятстве, совсем опустил поводья.

— Конец света…

Кетан уже видел море у восточного побережья во время поездки в Дол; это было несколько лет тому назад. И вот, оказывается, тут есть другое море, о котором он ни от кого не слышал. Даже салкары, гордо называвшие себя владыками морских путей, никогда не упоминали об этих водах.

Вдруг Ивик вскинул голову, точно внезапно очнувшись от забытья.

— Да, — сказал он мрачно. — Впереди ждёт конец света.

Однако им не суждено было первыми его увидеть, так как впереди в этот миг опустился с неба один из крылатых проводников и приземлился на камне как раз перед магом, которому пришлось резко остановить лошадь.

— Слуги зла ждут, — Фирдун ехал достаточно близко, чтобы поймать сообщение крылатого воина. — Их бойцы готовы вступить в сражение. Их ведёт тот, кто облёк себя в мантию Тьмы. Он хочет призвать своего повелителя.

— Внизу собрались чёрные рыцари, — заговорила Эйлин. — Они готовы к бою, и перед ними расстилается ровное поле.

Путники остановились. К Ивику вернулась прежняя собранность; казалось, он принял решение и намерен выполнить задуманное.

— Гьюрет! — позвал он предводителя кайогов, который, пользуясь остановкой, осматривал копыта коня. Тот поднял голову и приблизился. — Ты помнишь Победную Песнь Уоррена?

Главный коневод прищурился и кивнул:

— Это отчаянный способ, господин!

И, поглядев на горстку соплеменников, прибавил:

— И смертельно опасный.

Он плотно сжал губы, и на щеках у него задвигались желваки; казалось, он хочет отвергнуть предложение Ивика.

Кетан высвободил раненую руку из перевязи, на которой та покоилась, и вновь ощутил в ней тяжесть меча, о котором позаботился Хардин, вытащив его из тела убитого чудовища. Фирдун тоже выхватил меч.

— Стрелы! — сказал он. — Кайоги — хорошие лучники. Но коней трудно будет защитить.

Лицо Гьюрета приняло тоскливое выражение:

— Раз надо — значит, надо, — только и сказал предводитель кайогов.

Гьюрет повернулся и пошёл к соплеменникам, которые по его приказу принялись разгружать лошадей, небрежно сбрасывая вьюки на землю. Лица у них были хмурые и недовольные; им решение пришлось не по душе.

Кетан поехал вперёд. Там, где сохранились остатки старой дороги, он продвигался без труда. Но такие места попадались редко, в остальном же повсюду расстилались чёрные пески — самая неудобная почва для конного сражения. А вот и противник! Их было шестеро, все в чёрных доспехах под цвет черным пескам, по которым ступали их змееголовые кони, которые вместе со всадниками казались отлитыми из металла.

У каждого на боку висела длинноствольная трубка, вероятно, они владели секретом какого-то мощного древнего оружия. Джаката и двое его приспешников, едва показавшись, тотчас же скрылись из виду; нахлёстывая коней, они крупной рысью умчались по скользкой и вязкой песчаной почве, направляясь на запад, где виднелась вздымавшаяся куполом большая чёрная скала.

Эйлин достала лук, Кетан и Фирдун выхватили мечи, а Хардин вооружился позаимствованным у кайогов охотничьим копьём. Маг и Элайша, наверное, приготовились призвать на помощь какие-то неведомые силы.

Но сначала Ивик обратился к своим спутникам с речью. На этот раз даже крылатые люди приземлились поблизости, чтобы послушать, что он скажет.

— Это убийцы, которые поражают без промаха, — медленно начал маг. — Нам придётся прорываться сквозь эту стену. Для того, чтобы держать защиту против сил, которые выпустит Джаката, нужны мы оба — я и Фирдун. Поэтому…

Тут маг замолчал. Молчание длилось очень долго; Кетан уже решил, что он кончил, не в силах договорить до конца. Ивик весь изменился в лице. Кетан подумал, что в этом согбенном старце с трудом можно узнать прежнего мага, повелевающего Силой. Впервые у него был вид человека, которого гложет мучительное сомнение.

— Поэтому, — заговорила вместо него Элайша, которая взялась высказать вслух мысли Ивика, — поэтому, друзья, пусть Гьюрет и его соплеменники поступят так, как поступали их воины в древних сражениях! Нужно, чтобы они выпустили рассёдланных лошадей и погнали их вперёд, чтобы прорвать заслон. Ведь что станется с нами, не имеет значения — мы всего лишь слуги Света, и это служение обязывает нас использовать любое оружие, которое даётся нам в руки.

Среди кайогов поднялся глухой ропот. Фирдун хорошо знал, какими тесными узами связаны в этом народе люди и кони. Он сам был посвящён в их тайное братство и вырос в их шатрах.

— Пробейте нам дорогу, слуги Света! — воскликнул Ивик прежним твёрдым голосом.

Кайоги смешались с табуном. Каждый из них останавливался возле одного из коней и, обняв его руками за морду, прижимался лбом к чёлке коня, на миг конь и человек замирали, словно забыв о времени.

Путники знали, что неприятель их уже заметил. Латники остановились, выстроившись в грозную стену. Крылатые люди взвились в небо, и Кетан подумал — неужели они решили бежать с поля боя? Вдруг цепкие когти схватили его за плечо. Он уже так привык к присутствию Юты, что даже не заметил, когда она вскочила к нему в седло.

Тут Гьюрет звонко крикнул что-то. Наверное, это был боевой клич. Рассёдланные лошади взяли с места рысью, затем пустились в галоп. За ними помчались трое кайогов, Кетан и Эйлин. Морна бежала без узды. Эйлин выпустила поводья, чтобы натянуть тетиву, свой лунный жезл она заткнула за пояс.

За ними скакал Ивик, справа и слева его сопровождали Фирдун и Элайша, которая, не слушая его возражений, заняла место рядом с магом.

Они не успели опомниться, как очутились у подножия холма, кони начали скользить копытами и замедлили бег, увязая в глубоком песке.

Один из чёрных латников поднял трубку и нацелил её на жеребца, который как вожак вёл за собой табун. Из трубки полыхнуло пламя, и жеребец заржал предсмертным ржанием, но табун с разбега пролетел дальше.

Кайоги стали стрелять из луков, и Кетан увидел, как один из латников пошатнулся и упал из седла, но кайоги целились прежде всего в лошадей этого устрашающего воинства, три из них уже пали, утыканные стрелами.

Затем Труссант, разгорячённый пылом сражения, вынес Кетана вперёд, и тот очутился лицом к лицу с врагом, готовый вступить в рукопашную. Чёрные латники метали огонь из трубок, один выстрел задел Кетана, и его опалило пламя. Но он успел уклониться и направил меч не в туловище врага, а так, чтобы отсечь руки. Кванский клинок сверкнул почти так же ярко, как огненные вспышки, и одним махом отсек обе кисти с железными перчатками, а на излёте до половины перерубил змеиную шею лошади, и её визг потонул в других стонах и воплях. Крылатые люди по-своему расправлялись с давними недругами, они пикировали сверху на расстроенные ряды латников, цепляли их крючьями и скидывали с седла, прежде чем те успевали выстрелить.

Кетан не ощущал присутствия магических сил. В этой битве Сила не принимала участия, и он сражался с упоением, хотя оставался человеком, а не пардом.

Рукопашная продолжалась с переменным успехом. Людские и конские тела падали под копыта лошадей. Огнестрельное оружие латников вскоре вышло из строя. У Кетана мелькнула мысль, что оно, наверное, было даром Тёмной Силы и не перезаряжалось.

Он смутно ощущал, что не чувствует у себя на плечах кошку, и подумал, что та могла упасть. Улучив момент, когда перед ним не было противника, он повернул Труссанта и оглянулся.

Один из закованных в доспехи латников, шатаясь, пробежал мимо него; руками он безуспешно пытался сорвать с головы вцепившуюся в него Юту. Она крепко оседлала его шлем и, злобно фырча и подвывая, держалась за него, запустив когти в забрало.

Спотыкающийся латник приблизился к Кетану, и юноша размахнулся мечом. Он нацелил удар со всей тщательностью, как делал это под надзором отца на ристалище во дворе Зелёной Башни. Меч опустился рыцарю на плечо, тот упал на колени, а учёный конь Труссант, поднявшись на дыбы, обрушился на врага обоими передними копытами с боевыми подковами из кванской стали, глубоко вбивая недруга в песок, в то время, как Юта ловко отскочила в сторону.

Кетан огляделся в поисках нового противника. Но вокруг открывался лишь печальный вид, который всегда принимает поле боя после законченной битвы. Рыцари и их безобразные кони лежали убитыми. Но рядом с ними остались и раненые кони кайогов; один из коневодов, прихрамывая, ходил между ними, приканчивая бьющихся и кричащих от боли лошадей.

Гвардия Джакаты потерпела поражение, но Кетан подумал, что Чёрный маг, наверное, уже и не вспоминает о брошенных на произвол судьбы слугах — он думает только о том, как бы поскорее добраться туда, куда стремился.

Оборотень перевёл взгляд на холм впереди и увидел на его склоне всадников, удалявшихся со всей поспешностью, какую позволяла неудобная песчаная почва. Он понял, что Ивик, Элайша и Фирдун успели прорваться сквозь заслон.

Однако об отдыхе ещё рано было думать. К Кетану подъехала на Морне Эйлин. В руке у неё вместо лука снова был жезл с лунным цветком. Он заглянул в её расширенные зрачки и услышал то, что мысленно сказал себе сам:

— Ждать некогда! Нужно скакать вперёд!

В битве погиб Обред. И Гьюрет, качаясь в седле, запел Песнь во славу павшего с честью воина. Путников не оставляла тревога, они чувствовали, как над ними сгущается невидимая туча, и знали, что она последует за ними, куда бы они не направились.

Это означало пробуждение грозной силы. Успеют ли они вовремя остановить Джакату, прежде чем тот произнесёт роковые заклинания? Кони плелись, и ничто не могло заставить их перейти на рысь. Ускакавшие вперёд всадники постепенно уменьшались в глазах, временами почти скрываясь в тучах пыли, вздымавшейся из-под копыт и окутывавшей верховых тёмным плащом.

Джакату и его спутников Кетан не мог уже разглядеть, но надеялся, что трое друзей впереди преследуют их достаточно близко, чтобы предотвратить любую попытку злого колдовства.

Для того, чтобы вызвать и заставить служить себе Великие Силы, нужны были сложные приготовления, для которых Джакате потребуется много времени.

Рядом с Труссантом бежала рысцой какая-то маленькая тень. Юта! Кетан позвал её, но она и ухом не повела, а продолжала бежать рядом, словно у неё были свои дела, от которых она не желала отвлекаться.

Она даже обогнала Труссанта и, как ни торопил Кетан своего коня, кошка не давала себя догнать и всё время держалась немного впереди, сохраняя дистанцию. Она не переходила на бег, но, казалось, что сыпучий песок нисколько не мешал ей передвигаться быстрее, чем кони.

Между тем ощущение сгущающейся Силы становилось всё отчётливее, пока не сделалось гнетущим; путники с трудом перебарывали себя, продолжая движение. Эйлин подозвала Хардина, Гьюрета и Лиро и к каждому по очереди прикоснулась лунным цветком, последним она дотронулась до Кетана.

Тяжесть, давившая на плечи, немного ослабла. Но вокруг чувствовалось ещё какое-то тайное брожение. Сначала Кетан подумал, что это могли быть демоны, которые, поднявшись из чёрных песков, часто преследуют забредших в пустыню путников.

Однако, очертания возникших перед глазами дымчатых видений были не чёрными, а скорее рыжевато-коричневыми, и они не крутились вихрем, а стояли в воздухе неподвижно. Он зажмурился и снова открыл глаза. А когда посмотрел, то увидел, что Юта уже бредёт не по чёрному песку, а по ровной дороге, вымощенной такими гладкими плитами, каких Не встретишь ни в одном портовом городе в Долинах. По обе стороны мостовой вставали, вырастая точно из-под земли, каменные стены, дома, башни — всевозможные здания. Кетану доводилось видеть марево, поэтому он понимал, что значит это явление, но здесь оно было таким плотным, что взгляд не проникал сквозь толщу призрачных стен.

Ему показалось даже, будто иногда перед глазами мелькают призрачные тени людей, в комнатах и на улицах. В то же время маячивший впереди холм, к которому они направлялись, стал быстро меняться у него на глазах: вместо сплошного чёрного утёса перед ним высилась широкая арка с резными колоннами по бокам.

Однако в мелькающих призраках таилась какая-то угроза. Кетан и остальные пришельцы не были здесь желанными гостями, поэтому оборотень стал насторожённо приглядываться к каждой подворотне и переулку, мимо которых они проезжали.

Прозрачные призраки постепенно уплотнялись и проступали все отчётливее. Путники теснее сомкнули ряды. Здесь они были одни, крылатые люди не захотели их сопровождать, и Кетан вдруг почувствовал себя очень одиноким и беззащитным.

Больше всего ему хотелось обратиться в парда, но это было невозможно, так как он знал, что несмотря на старания Эйлин, раны ещё не зажили, и он не сможет передвигаться на четырёх лапах.

— Марево! — произнёс он вслух, словно успокаивая себя этим словом.

— Ты прав, — откликнулась приёмная сестра. — Видение из прошлой жизни. Мы видим сейчас то, что происходило в далёком прошлом. Это место притягивает к себе время, которое остановилось и не может течь дальше.

Кетан слыхал о том, что у Великих Древних были такие города и крепости, каких уже не знали их потомки. Вероятно, сейчас им встретился один из таких городов. Пространство под аркой стало совсем прозрачным, в то время как обрамляющие колонны сделались заметно плотнее, словно вобрали в себя материальность. Марево умеет вызывать Элайша. Может быть, это она вызвала к жизни давно исчезнувший город?

В воздухе ещё сильнее чувствовалось дыхание моря. Как видно, этот город сиял некогда, как жемчужина, среди других городов древнего мира, пока извращённая Сила не стёрла его с лица земли.

Чем ближе они подъезжали к вратам, тем шире становилась дорога, и наконец они очутились на просторной площади, на которой их уже поджидали все, кого они разыскивали — и друзья, и враги.