Тайна вдовьей таверны

Глава 9.

Мы и в самом деле были вместе, как единое целое, объединенные общей целью. Каждый день, словно художник, наносили мазки на холст нашего нового дома – таверны. Именно она стала нашим домом. Убирали второй этаж, отмывая вековую пыль с почерневших балок. С каким трепетом мы разбирали чердак, словно археологи, откапывающие сокровища прошлого. Наконец, он преобразился, став уютной комнатой, наполненной солнечным светом и ожиданием. Для чего его приспособить? Пока не решили, но я чувствовала, как в животе разливается тепло от предвкушения – эта комната станет особенной, наполненной смехом и радостью.

Снег, словно неохотно отступающий враг, практически весь сошел, освобождая землю для новой жизни. И я, словно соскучившаяся по работе крестьянка, с головой окунулась в полевые работы. Сперва мы вычистили двор, превратив его из заброшенного пустыря в потенциальный оазис. Предвкушая будущее, я представляла, как здесь будут цвести цветы, как аромат трав смешается с запахом свежеиспеченного хлеба. Мы с Лией долго спорили, где разбить клумбы, а где поставить стол и лавки. Я представляла себе, как уставшие путники будут отдыхать здесь в тени деревьев, наслаждаясь прохладой и уютом. Я правда надеялась, что когда таверна начнет функционировать, то и уличные столы будут пользоваться успехом. В голове уже рисовались картины счастливых лиц, звон бокалов и оживленные разговоры.

Лия… Ах, Лия! Она была неоценимой помощницей, словно посланной небесами. О такой я и мечтать не могла. В ее глазах горел огонь энтузиазма, а руки работали быстро и ловко. Ей не надо было что-то напоминать или повторять два раза. Когда она освоилась и поняла, что я не только не буду ругать за инициативу, но и хвалить, она развернулась на полную катушку. Ее энергия била ключом, заражая меня своим оптимизмом.

Мы вытряхнули все матрасы, что были на чердаке, избавляя их от пыли и запаха старины. Под лучами весеннего солнца они казались почти новыми, готовыми подарить постояльцам сладкий сон. Старик Луи пообещал не затягивать с кроватями, и я ему верила. Знала, что он не подведет. На чердаке еще обнаружились старые ткани, и Лия, с горящими глазами, вызвалась сшить занавески и постельное белье для постояльцев. Часть тканей были белоснежными, словно облака, а часть – сероватыми, словно не отбеленными. Как я понимала местные реалии, цветные ткани здесь были дорогим удовольствием, доступным лишь избранным.

Лия оказалась настоящей мастерицей. Под ее ловкими руками, словно по волшебству, стали появляться ровные простыни и наволочки. Серое полотно она решила украсить вышивкой – простыми, но милыми цветочками.

– Так веселее будет, – заявила она с озорной улыбкой. Я, конечно, не возражала. Чем больше красоты, тем лучше. Сама я шить не особо умела. Так, пришить пуговицу или заштопать дырку – это пожалуйста, а вот создать что-то красивое – увольте. Зато с физической работой я справлялась на отлично. Мои руки, привыкшие к труду, не боялись ни грязи, ни тяжести.

Луи свое слово сдержал, и вскоре привез пять добротных кроватей, и столько же тумбочек. Они были простые, без изысков, но крепкие и удобные, словно созданные для долгого и спокойного сна. Мы с Лией с энтузиазмом принялись за обустройство комнат. Застелили свежевыстиранное белье, развесили занавески, расставили тумбочки. Каждая комната получилась уютной и обжитой, словно ждала своих хозяев. Оставалось только ждать первых постояльцев, и я чувствовала, как внутри меня нарастает волнение, смешанное с надеждой.

По вечерам мы с Лией часто сидели у очага, наблюдая за танцем огненных языков. В потрескивании дров слышалась музыка тишины, нарушаемая лишь нашими тихими разговорами. Она рассказывала мне о Ядвиге, о лесных травах, о деревенских жителях. Ее голос звучал мягко и мелодично, словно журчание ручья. Я слушала, затаив дыхание, погружаясь в мир ее воспоминаний и переживаний.

И да… В один из таких вечеров я рассказала девочке, что я попаданка. Это вышло как-то случайно, неожиданно, словно слова сорвались с губ сами собой. Сердце бешено колотилось в груди, я боялась ее реакции, не знала, чего ожидать.

Ее глаза округлились от удивления, но она не выказала ни малейшего сомнения. Напротив, кажется, приняла эту новость как нечто вполне обыденное. Видимо, в этом мире и не такое случается, подумала я с усмешкой. В ее взгляде не было ни страха, ни недоверия, только искренний интерес.

– Только прошу тебя, об этом никто не должен знать, – предупредила я девушку, чувствуя, как напряжение постепенно отступает.

– Я же все понимаю, – кивнула она, глядя на меня своими большими, серьезными глазами. Она была мудра не по годам, потому что жизнь ее не баловала, закалив ее дух и научив ценить каждый момент.

Затем я рассказала и о своем мире, о больших городах, о машинах и компьютерах. Лия слушала, затаив дыхание, словно завороженная сказкой. Ее глаза сияли от восторга, а воображение рисовало картины далеких и невиданных земель. Она задавала кучу вопросов, пытаясь понять и представить себе все, о чем я рассказывала. Больше всего ее заинтересовали истории про врачей и больницы. Стало понятно, что смерть Ядвиги все еще кровоточит в ее маленьком сердечке, оставляя незаживающую рану.

Как-то раз, когда я занималась готовкой, помешивая ароматное рагу в большом котле, Лия подошла ко мне с серьезным видом.

– А ты сможешь меня научить делать лекарства? – спросила она с серьезным лицом, глядя мне прямо в глаза. В ее голосе звучала надежда и решимость.

– Я? – вырвалось у меня, и я от неожиданности чуть не выронила ложку. Эта просьба была, мягко говоря, неожиданной.

Я невероятно удивилась, но потом поняла, что это вполне логичное желание. В конце концов, Ядвига научила ее многому, а теперь у нее есть возможность узнать что-то новое и, возможно, даже спасать жизни. Я пообещала, что обязательно поделюсь с ней своими знаниями. Конечно, у меня не было медицинского образования, но кое-что из домашней аптечки и народных рецептов я помнила. Да и многое, то чем пренебрегали в этом мире, могло спасти жизни, к примеру соблюдение гигиены. Я строго за этим следила, и со временем Лия привыкла, что мыть руки перед едой – это норма, как и купаться в лохани ежедневно, несмотря на то, как сильно ты устала.

Старик Луи обещал привезти всю остальную мебель через неделю, а заодно поинтересовался, когда мы открываемся. В его глазах плясали озорные искорки, а в голосе чувствовалось искреннее любопытство.

– Хочу быть почетным гостем на открытии, – рассмеялся старик, похлопывая меня по плечу. Я лишь брови приподняла от удивления.

Я как-то не думала, что нужно будет закатывать праздник в честь открытия. Но… это неплохая идея! Я представила себе веселье, музыку, танцы, угощение… Да, это могло бы привлечь внимание к нашей таверне и создать ей хорошую репутацию.

Я пообещала, что приглашу его, когда определюсь с датой, и сделаю в селении объявление. В голове уже начали складываться планы, и я чувствовала, как во мне просыпается азарт.

Со временем наша таверна приобрела все более обжитой вид. В воздухе витал аппетитный аромат свежеиспеченного хлеба, а по вечерам из окон лился теплый свет, маня путников. Каждая деталь, каждый предмет, казалось, дышали жизнью и уютом. Если смотреть чисто технически, то таверна могла уже принимать гостей, так что мы стали готовиться к официальному открытию. И я чувствовала, как внутри меня нарастает волнение, смешанное с предвкушением. Наша таверна – это не просто место, где можно поесть и выпить. Это место, где можно отдохнуть душой, забыть о заботах и просто почувствовать себя как дома. И я надеялась, что каждый, кто переступит ее порог, почувствует это тепло и уют.