Тайна трактира «У старого дуба»

Глава 11

Крутились мы целый вечер. Готовили, принимали и отдавали заказы, мыли посуду, снова готовили…

Генри зашёл в самый разгар кухонных подвигов.

— Так и не понял, — повёл плечом он, провожая Ника к столу и протягивая ему чашку с тёплой водой. — Собаки, видать, приходили… Но пока утверждать не буду. Надо будет посматривать, конечно, а то мало ли, может, опять этот чёртов Лас Летти что удумал!…

Клауда тут же побежала наливать Нику похлебку, а я взялась за тесто. Два часа пролетели незаметно.

— Разошлись!

Клауда шумно выдохнула и прикрыла дверь на кухню. Ну, наконец-то рабочий день подошёл к концу, а то сил — ни-ни.

Устало кивнула ей и перевела взгляд на брата. Ник сидел на табуретке у камина с яблоком в руках и клевал носом.

Протерев оставшиеся две тарелки полотенцем, решила пойти уложить брата.

До завтра трактир закрыт, кроме как для желающих переночевать. Остановившиеся постояльцы уже в своих комнатах, и даже всем довольны.

Это радует.

Было несколько непривычно осозновать, что в нашем трактире ночует кто-то посторонний, помимо нас, но Клауда заверила меня, что все тонкости «трактирной» защитной магии соблюдены, и из гостевого крыла никто ни к нам в хозяйское, ни на кухню, ни куда-либо ещё в закрытое не пройдёт.

Что ж. Сейчас уложу Ника, и сама пойду поскорее спать — утром ведь ехать в лавку вместе с Генри!

Наконец-то посмотрю на город!

Направилась к брату и как вкопанная остановилась на месте, вспомнив про наглеца Мартина.

А вспомнила про него только потому что увидела сидящуюв тени, за самым краешком стола Шенри.

Девушка понуро смотрела в свою кружку и печально помешивала ложкой свой чай.

Я скосила взгляд на Ника, он как раз принялся грызть свое яблоко, а это значит, что у меня появилось пять свободных минут.

— Шенри! — позвала я и тихонько устроилась за столом рядом с Шенриеттой. — Как ты себя чувствуешь? Не заболела? Выглядешь грустной…

— А? — Шенри вскинула бледное личико, поморгала, а затем бойко покачала головой. — Ой, нет, хозяйка Анна, со мной всё хорошо!…

Моё сердце сжалось от сочувствия. По покрасневшим глазам я сразу поняла, что девушка совсем недавно плакала. Эх, нет, что-то здесь неладное… Я с подозрением прищурилась: в голову сразу постучалась мысль о том, что Мартин некогда стал виновником не очень хорошей ситуации!

Ситуации, касающейся непосредственно Шенриетты! Возможно, обманул её… Или…

— Мне кажется, что ты переживаешь из-за чего-то, — мягко сказала я. — Может, расскажешь в чём дело, а я попробую помочь?

Шенри испуганно моргнула, сначала отрицательно качнула головой, затем коротко посмотрела по сторонам.

— Нет, со мной правда… — Начала она, но её губы вдруг задрожали, а из глаз полились слёзы. — Простите, хозяйка Анна! Не хочу вам морочить голову своими никчемными переживаниями! Простите!

Девушка разрыдалась, и теперь уже испугалась я. Забыв про всё на свете, подхватила кувшин и тут же налила в курамическую чашку лавандовой воды. Протянула девушке и велела выпить. Та всхлипнула, судорожно вздохнула и опустошила стакан.

— Тебе надо отдохнуть, — сказала я.

— Верно, Шенри, — сказала вдруг появившаяся возле нас Клаудетта. — Хозяйка Анна права! Пойдём, я провожу тебя!

— Нет! Нет… Я сама.

Шенри пожелала нам спокойной ночи, развернулась и посеменила к выходу из кухни. Мы с Клаудой так и остаялись стоять, глядя ей вслед.

— Да, печальная история… — Вздохнула грузная Клауда и поправила чепец. — История бедной влюбленной девушки!…

— Расскажете? — поинтересовалась я.

Клауда развела руками.

— Шенри уже год, как страдает о господине Мартине!

— Он разбил ей сердце⁈

— Она сама себе его разбила, — отмахнулась Клауда. — Влюбилась в хозяйского сына… Я её понимаю, конечно! Авантюрист, красавец, лучник… Два месяца ходила сама не своя — то краснела, то бледнела при его виде, и чашки роняла, и тарелки, а бульоны какие проливала!… В итоге получила от меня нагоняй! Тогда она и решила ему признаться, но потом он…

— Потом он воспользовался ей и бросил⁈ — уже разъярилась я.

— Да ну что вы, хозяйка Анна, господин Мартин совсем не такой человек! — Клауда покачала головой. — Просто он абсолютно равнодушен к Шенриетте. Была однажды у него какая-то зазноба… Дочь ювелира! Красавица — глаз не отвести. Но как-то у них в итоге ничего так и не сложилось. Ох уж она рыдала, когда он оставил её! Сама она, конечно, всегда была девицей вздорной и разбалованной, вот только он её характер долго терпеть не стал, как остальные её ухажеры! Вот история была! А так — поклонниц у него, включая молодых и красивых леди из высшего сословия, целое море… Но после дочки ювелира Рустаса как-то я не замечала с его стороны серьезных намерений к кому-то… Отшибло, видать, после дурёхи той…

Покривила губами, покивала и вздохнула. Да уж! Понимаю! У самой всё отшибло после придурка, который меня преследовал столько времени!…

Эх, попробую завтра всё-таки поговорить с Шенри!

А сейчас…

Позвала Никона и направилась с братцем наверх, умыла, переодела, уложила…

Сладко зевая, направилась в свою часть хозяйской комнаты. Умылась, расчесалась, переоделась в ночную рубашку и забралась под тяжелое одеяло.

Завтра сложный день!

Закрыла глаза.

Открыла глаза.

Интересно, а где вообще этот наглец Мартин?…

Нахмурилась, злясь на саму себя.

Да плевать на него!

Пора спать.

Заснуть не получалось. Вертелась, убирала подушку, убирала голову под подушку, ходила по комнате, затем снова ложилась.

Ну где же мой сон⁈ Вот как назло пропал!

Это всё этот Мартин виноват!

Я так устала, а завтра ведь ужас как много дел! Вернемся с Генри из лавки, и сразу начнём с Клаудой печь и кашеварить.

Да, точно, я же собиралась приготовить любимые крупеники и подавать их с мёдом! И с вареньем тоже!

Да, всё. Отбой. Крупеники. Всё остальное ПОДОЖДЁТ.

Улеглась в кровать, снова накрылась одеялом и закрыла отяжелевшие веки. В мыслях тут же закрутились ингридиенты, рецепты, следующий том по бытовой магии…

Румяные пирожки с перчёной капустой…

В замочной скважине зашуршал ключ. Распахнула глаза и уставилась в темноту невидящим взором.

Боже мой, да что же это делается-то⁈

Ключ же у меня…

Вон на тумбе поблескивает! Вульф точно говорил мне, что от хозяйской комнаты в трактире лишь один ключ.

И он всегда у хозяина!

Осенило разом. В трактире… Только в трактире тогда не было этого самодовольного Мартина! А он ведь тоже хозяин!

Тихо скрипнула дверь, затем послышались шаги.

Лежала — ни жива, ни мертва. До тех пор, пока… Нет, ну обалдеть какая наглость!

Не стесняясь, подошёл к кровати, несомненно имея в планах потихоньку меня убить!

Нет, ну вы посмотрите: по-хозяйски отбросил одеяло и… что? Стал укладываться в кровать⁈

Выскочила из-под одеяла как ошпаренная, сжимая в руках защитную сферу с оглушающим ударом. Эту штуку я выучила уже ой, как хорошо — не промахнусь!

Но возмущение так захватило меня, что я решила для начала высказать всё, что я думаю об этом хаме!

— Как это называется⁈ — рявкнула, тут же находя взглядом светящуюся зелень глаз. — Решил меня убить! А сначала что⁈ Прилечь рядом⁈ Да знал бы твой отец!

— Пф! — фыркнул Мартин, презрительно поджав красивые губы. — Да нужна ты мне. Не собирался я тебя убивать. А прилечь я решил в свою кровать. В свою! В хозяйскую кровать в хозяйской комнате!

И только сейчас я заметила, что Мартин был в одной лишь распахнутой рубашке, которая не скрывала мускулистого торса. Тут же ощутила, как заливаюсь краской.

Сердце с томлением замерло в груди… Так, Аня!

И тогда я вдруг уловила нотки заинтересованности при взгляде, которым окинул меня Мартин.

Ах да, я ведь в одной ночнушке… Пусть и из плотной ткани, но всё же.

— Наглец и хам!

— Выскочка!

Буквально чуть ли не дымясь от гнева, метнулась к письменном столу и накинула на плечи свою накидку.

Надо уходить отсюда!

Пойду спать к Никону, а тут мне делать нечего!

Выйдя в смежную комнату, плотно закрыла за собой дверь.

Ну, ничего, пусть этот наглец Мартин подождёт, я ему ещё покажу, кто здесь хозяин!​