Танец под звуки эха руин

Глава 8. Ущелье непогребенных и амулет некромантов

— Вернитесь, лучше уж сдайтесь нам, — крикнул кто-то из воинов позади нас, но мы решили двигаться только вперед: если уж стоит вопрос между отцом и призраками, то явно стоит выбирать второй вариант.

Сперва по коже бежали мурашки от жуткого хохота и визга, но это лишь до того момента, пока я не осознал, что нас никто из призраков не видит и даже не пытается к нам приблизиться. Я не знал, с чем это связано, ведь, если верить легендам, забредшие сюда переставали быть собой, но как именно это происходило, никто из прошедших этот путь не мог рассказать. Факт оставался фактом: призраки нас не замечали.

Едва я расслабился морально, тело заныло от боли, особенно нога, в которую попала стрела, а еще больше навредить себе успел во время битвы, когда обломал древко о чью-то ногу.

— Нориндан! Твоя… — прошептала Кинтана, присаживаясь передо мной на корточки.

Ловким движением руки она извлекла наконечник и остатки древка, а затем перевязала мне ногу.

— Спасибо, — шепотом поблагодарил женщину я.

— Я ничего не понимаю. Отсюда же никто не выходил живым или в своем уме. Почему же эти призраки просто бродят и не замечают нас? — Тихо спросила меня мама, но раз ей это было неведомо, то мне и подавно.

Я мало интересовался некромантами, поскольку никогда не собирался сталкиваться с этой расой. Все мои познания кончались на том, что если их не трогать, то и они тебя не тронут, не считая призраков из этого ущелья.

Решив вслушаться в шепот и вопли, я попытался разобрать слова, но тысячи голосов сливались воедино, что невозможно было понять, кто и о чем говорит. И я практически сдался, пока не заметил совсем маленького призрака, свернувшегося за огромным валуном. Беззвучно подкравшись к нему, я подслушал его слова.

— Мамочка, почему ты бросила меня? Если я вдруг увижу тебя, ты сдохнешь в эту же секунду, — пищал детский голосок, от которого мой желудок свело. В миг и без того мрачное место сгустило тьму еще пуще. — Мамочка, ты сдохнешь. — Призрак ребенка разразился жутким хохотом, раскачиваясь на корточках.

С замершим от ужаса сердцем я так же тихо отошел от призрака, как и подкрался к нему, и позвал женщин дальше махом руки.

«Значит, эти призраки хотят отомстить своим обидчикам», — подумал я, оглядывая снующие туда-сюда полупрозрачные сгустки энергии с ужасающими лицами.

— Кинана, далеко ли нам еще до входа в северо-восточные врата?

— Как только кончится ущелье, так сразу и появятся по правую сторону. Лишь бы успеть дойти по ночи…

Ноге с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Я пытался перебороть эту боль и идти побыстрее, но вскоре начало сводить всю правую сторону тела.

Кинтана заметила это и предложила помочь, от чего я отказался, заверив ее, что все в полном порядке.

— Идите вперед. Со мной вы можете не успеть до восхода. Я нагоню вас.

— Ну уж нет. Мы идем все вместе, — с этой фразой Кинтана взвалила мою правую руку к себе на плечи и повела дальше. Мама периодически сменяла ее, когда та уставала. Мы уже перестали обращать внимание на призраков, пока один из них не обратил свой взгляд на нас. Точнее, он упорно смотрел на Кинтану и ревел во всю глотку, раздирая свои щеки. Нижняя челюсть призрака отвисла, изо рта вывалился длинный язык.

— Сдохни, дочь генерала Ритона. Ты убила нас. Ты убила нас. Сдохни, — неразборчиво хрипело существо.

Кинтана не могла пошевелиться, ошарашено смотря в перекошенное лицо призрака.

— Лиам? — Прошептала она. — Прости…

Я ощущал, как содрогалось от ужаса тело женщины, но совершенно не знал, что нужно сделать. Наверняка утешительных слов в такой ситуации было бы мало.

— Сдохни, дочь Ритона, — продолжал реветь призрак, но все еще не предпринимал никаких действий.

— Лиам, я не хотела, чтоб так получилось. Я всего лишь пыталась выиграть ту войну.

— Сдохни. Сдохни. Сдохни.

Я закрыл лицо Кинтаны своим плащом и сказал закрыть уши, но она продолжала стоять, словно окаменевшая.

— Кинтана! Закрой уши.

Ее дыхание участилось, а глаза стали стеклянными. Призрак продолжал осыпать ее ругательствами и обвинениями, становясь все более пугающим. Жуткий оскал и красные светящиеся глаза, вываливающиеся из прозрачных глазниц, смотрели на Кинтану сквозь плащ. Из дыр в полупрозрачном теле хлынула черная кровь.

Я притянул женщину в объятия, закрыл ладонями ее уши и заставил смотреть только на меня, но она продолжала держать свой взгляд на уровне красных глаз призрака. На мои руки стекали ее слезы, веки даже не моргали. И тут пришла на помощь мама, похлопав Кинтану по щекам. Стеклянный взгляд даже не прояснился.

— Уводим ее, скорее, — решительно произнесла мама, прикрывая ее с другой стороны.

Призрак продолжал следовать за нами и без устали надрывал свою глотку.

— Там врата? — Заметил я.

— Да. Туда! — Крикнула мама, запаниковав впервые на моей памяти, но я не мог ее за это винить, ведь происходящее стало самым жутким событием и в моей жизни тоже.

Как только мы свернули в правую сторону развилки, призрака что-то остановило, словно дальше он пройти не мог. Кричать он тоже перестал.

Мы усадили Кинтану на землю, а я присел рядом, вытянув больную ногу.

— Кинтана, все хорошо. Все закончилось.

Но женщина не реагировала, продолжая смотреть вперед опустевшим взглядом.

— Мама, что делать?

— Я… Я не знаю. У нее сильный шок. Нужно попросить помощи. Я сейчас приведу кого-нибудь.

И мама побежала к вратам. Стража среагировала моментально, подхватив Кинтану на руки и помогая мне добраться до врат. Там нас осмотрели, изъяли все оружие, спросили о наших личностях, и все же позволили спуститься в царство темных эльфов.

— Как вы вообще выжили в этом ущелье? Нам на посту и то боязно возле него стоять… — Спросил один из стражников, пока лекарь обрабатывал нам раны и осматривал Кинтану, лежащую на койке словно живой мертвец.

— На то была необходимость.

— Сейчас подойдет генерал, а мне необходимо вернуться на пост.

Я поблагодарил мужчину и обратился к лекарю:

— Что с ней?

— Я несколько раз видел такое. Увы, никто не смог вернуть свое сознание, но умирали они без мучений спустя неделю.

Все внутри меня похолодело. Я отказывался верить в такой исход. Должно было быть лекарство даже от такого недуга.

— Неужели ничего нельзя с этим сделать?

Старичок пожал плечами:

— Болезнь, наложенную мертвыми, могут излечить только мертвые.

Лекарь закрыл Кинтане веки, ведь сама она моргать теперь не могла. Взяв ее за ладонь, я ощутил холод ее кожи. Почему-то мне было очень больно видеть ее такой. Мы знали друг друга совсем мало, но ее детская наивность и в то же время самоотверженность грели душу при встречах.

Я был обязан спасти ее.

— Мама, останься здесь. Доложи все генералу. Я скоро вернусь.

— Куда ты собрался?

— К некромантам.

— Ты с ума сошел? — Воскликнула она, подскочив на ноги.

— Присмотри за ней.

После целебных трав моя нога почти перестала болеть, поэтому добраться до скалистого моста мне не составило проблем. Из пропасти доносился тихий шепот, зовущий меня вниз. Несмотря на то, что было уже утро, в этом царстве небо заволакивала серая завеса туч, не пропуская ни единого лучика света. Едва я преодолел мост, небрежно вырезанный в скале, меня тут же встретили два неведомых мне существа. Их лица скрывали потрепанные капюшоны, но сияющие зеленые огоньки глаз я все же смог разглядеть. Оба существа парили над землей, а под ними клубился зеленый дым, обдающий холодом.

— Прошу Вас о встрече с королевой. Я пришел просить ее помощи.

Существа расхохотались. Их вид ужасал не меньше, чем загробные голоса: холодные, словно доносящиеся из воздуха, которые звучали отовсюду, будто существ было не меньше сотни.

— Королева не принимает попрошаек.

— Я наследный принц царства светлых эльфов, Нориндан. Я не останусь перед ней в долгу.

— Пусть проходит, — услышал я женский голос, промчавшийся вместе с волной прохладного ветерка.

— Прошу следовать за мной, — раздался низкий бас за моей спиной.

«Скелет. Это оживленный, говорящий скелет», — констатировал я сам для себя, пытаясь принять этот факт за обыденность.

Скелет шел впереди, гремя костями и саблями на поясе. На нем висела потрепанная одежда, не спадая лишь чудом.

Мне не приходилось встречаться с некромантами, ведь абсолютно все обходили этих существ стороной, и я не был исключением. Теперь же прекрасно понял, по какой причине: они наводили страх одним лишь внешним видом, а обстановка в царстве дополняла их ужасающие облики. Вокруг не было ни единого растения, кроме изредка попадающихся на пути цветов ликориса. Скалистая местность провоняла смертью и разложением. Шепчущие потусторонние звуки разносились эхом по воздуху, давя на слух со всех сторон. Зеленый туман выходил из расщелин, смешиваясь с серым смогом.

— Как поживает царство светлых эльфов? — пробасил скелет. Вибрация от голоса существа прошла сквозь все тело.

— Увы, ничего хорошего сказать не могу.

— А когда было хорошо? Вечно народы воюют, никак не могут ужиться друг с другом. Здесь я наконец-то обрел свой дом. Живу, словно в сказке.

Было иронично слышать такие слова от мертвеца, но ничего отвечать ему я не стал. К моему удивлению, ко дворцу мы продвигались с огромной скоростью, словно летели, а не шли. Посмотрев под ноги, я заметил тот же зеленый дым, что исходил из существ, стоящих на страже.

Спустя несколько минут мы уже оказались у дымящегося тем же зеленым дымом замка, сооруженного из огромного количества костей. Пики терялись в серых облаках, что нельзя было определить невероятной высоты. Конструкция оказалась очень прочной, словно выполнена из камня, хоть на первый взгляд не внушила мне доверия. Черепа на столбах приветствовали меня, а у ворот величественно стояла сама королева.

— Приветствую, Ваше Величество.

— Что же Вас, привело ко мне в такое дивное утро?

Королева не была похожа на тех существ этого царства, что мне удалось лицезреть. У нее была кожа и плоть, пускай и сероватая по цвету.

— Мне нужна Ваша помощь. В долгу я не останусь.

— Хочешь узнать, как помочь той женщине, чей разум подавил кошмар?

— Да. Вы знаете, как ее излечить?

Королева улыбнулась, позвав меня за собой во дворец.

— Присаживайся, принц. Хочу побеседовать с тобой наедине, — королева указала на кресло, выполненное, естественно, из костей.

— Я могу тебе поведать, как помочь этой женщине, но у меня будет условие.

— Все, что Вам угодно.

— Твой отец не должен править. Приведи его ко мне.

Хоть я и планировал свергнуть отца, но по какой-то причине условие королевы пробрало меня до мурашек.

— Зачем Вам нужен мой отец?

— А ты не знаешь? Он не рассказывал тебе, кем является королева царства некромантов?

— Нет.

— Вот и раскроется тайна, когда он окажется здесь.

— Уверены ли Вы, что у меня это получится? Отца не так просто пленить.

— У тебя точно получится, — изогнув в улыбке красные губы, ответила королева.

— И Вы уверены, что я Вас не обману?

— Уверена. Каждый, кто дал обещание королеве-некроманту, обязан его выполнить, если не хочет лишиться покоя после смерти. Нарушивший обещание становится одним из тех обезумевших призраков, скитаясь вечность в ущелье и переживая самые ужасные моменты своей жизни день за днем.

Увидев мое напряженное лицо, королева рассмеялась.

— Или нет. Я точно не знаю. Не встречалась с теми, кто нарушил бы данное мне обещание. Да их и было не более пяти за пару тысяч лет. Мало, кто приходит сюда, а если такое случается, то лишь от безысходности. Они готовы на все, лишь бы получить желаемое.

— Ваше Величество, я исполню Вашу просьбу, но когда это произойдет — не знаю. Какой Вы можете дать мне срок?

— До конца твоей или его жизни. Главное — я хочу увидеть его живым.

Мы пожали друг другу руки. Ее холодная и сухая кожа не приятно скользнула по ладони. Через секунду в моей руке оказался амулет с гравировкой на малознакомом мне языке. Прежде мне приходилось видеть письмена этого царства, но эти символы были еще древнее.

— Что это?

— Чтоб вывести из кошмара живого, нужно успокоить мертвого. Однако, если ты умрешь в этом сне, умрешь и в реальности. Объедини ваши руки амулетом и засыпай, — голос королевы становился все дальше и дальше, пока я рассматривал надписи.

— Но… — Подняв глаза, я вновь увидел перед собой двух существ, охраняющих скалистый мост.

— До встречи, — попрощался я с ними.

— Счастливо, принц, — ответили они, вновь обдав голосами со всех сторон.

Я поспешил обратно в царство темных эльфов, размышляя о моей вылазке. Раньше я и не предполагал, что земли некромантов не так уж и опасны… Наверное. Может, это мне так повезло. И все же самым страшным оказался лишь вид существ, обитающих в этих землях.

— Ваше Высочество, Вы… Живы? — Удивился тот же языкастый стражник.

— Как видите.

Спустившись в комнату лекаря, я застал генерала Гонтимура. Он с сомнением посмотрел на меня, но все же поприветствовал с поклоном.

— Ваше Высочество, что все это значит? Почему вы явились сюда без разрешения короля светлых эльфов и приглашения королевы?

— Прошу Вас о тайной встрече с королевой. Как только мы поговорим с ней, сразу же отсюда уйдем, чтоб не навлекать на вас беду. Отцу об этом знать не нужно.

— Я доложу ваши слова королеве.

— Благодарю.

Генерал вышел из комнаты, а мама тут же подошла ко мне.

— Ты жив! Это настоящее чудо! Как же ты смог вернуться оттуда?

— Никаких чудес. Они такие же существа, как и мы, только мертвые. Причем даже лучше некоторых живых, — усмехнулся я.

Достав амулет из кармана, я показал его матери. Она с сомнением осмотрела блестящую вещицу из моих рук и неуверенно спросила:

— Что с ним нужно делать?

— Я должен вывести ее из кошмара.

— Это же опасно! Это черная магия, а она имеет множество подводных камней.

— Да, но разве я могу оставить ее умирать?

Мама посмотрела на полуживую Кинтану и сочувственно скривила губы.

— Только будь осторожен.

— Конечно. Я иначе и не умею.

— Скорее, наоборот.

Мы улыбнулись друг другу, а затем я вложил амулет между наших с Кинтаной рук, переплел наши пальцы и погрузился в сон.

Сперва я услышал отдаленные многочисленные крики, затем увидел умирающих одного за другим гномов и темных эльфов. Эта была та самая битва под Баосскими горами, когда Кинтана возглавила отряд. Тот призрак, видимо, был одним из темных эльфов, что погиб в ловушке гномов, если судить по дырам в его теле.

«Но что я именно должен сделать? Чтоб вывести из кошмара живого, нужно успокоить мертвого… Что это вообще значит? Как я его успокою?»

Вопрос был всего один, а вот ответов на него множество. Я мог убить этого Лиама сам, тогда он не будет зол на Кинтану, или предупредить Кинтану о ловушке, тогда вообще никто не умрет в ней. Но меня смущало то, что королева-некромант сказала именно об успокоении мертвого, а не спасении живого.

«Похоронить или отнести тело его семье? Чего бы он хотел сам?», — задумавшись над этим вопросом, я отправился к генералу Литону, дяде Кинтаны. Он все еще возглавлял свое войско, а, значит, Кинтана еще не заняла его место.

Найдя его в творящейся суматохе, я пробирался сквозь борющихся гномов и эльфов. Изредка я ловил удивленные взгляды воинов, которые не ожидали увидеть светлого эльфа на этой битве. Прикасаться ко мне никто не смел, но спутавшие меня с темными эльфами гномы замахивались своими секирами. Я же лишь уворачивался от атак, не смея лишний раз нарушать ход событий, а добравшись до Литона, я обратился к нему:

— Генерал, прошу Вас найти Лиама. Он в Вашем отряде.

— Что здесь делает Его Высочество?

— Я хочу спасти Вашу племянницу. Если я не найду его, она погибнет.

Ящер, на котором восседал генерал, обнюхал меня и завилял огромным хвостом.

— Я не понимаю… Это у Вас такие шутки?

— Никаких шуток. Я предельно серьезен.

К моему удивлению, сон казался настолько реалистичным, что и Литон был абсолютно таким же, каким оставался сейчас. Он понимал все происходящее и удивлялся моему присутствию. Словно мы просто вернулись в прошлое, а не пребывали во сне.

— Лиам, — проревел генерал.

Мужчина из толпы тут же явился на зов, разрубая по пути гномов.

— Чем могу служить?

— Отважный воин, — я заглянул в его добрые глаза и попытался понять, как же он смог обратиться в жуткого призрака, — поведай, как бы ты хотел быть упокоен в случае твоей смерти?

Мужчина не сразу нашелся с ответом, видимо, посчитав меня подозрительным, но обратив взгляд на генерала и получив от него одобрительный кивок, Лиам прошептал:

— Моя покойная жена… Она стала личем. Я бы хотел воссоединиться с ней.

Я принял его ответ и пообещал исполнить данное желание.

Генерал непонимающе смотрел на меня, наверняка считая, что я замыслил что-то недоброе. Я же поблагодарил его и решил не вмешиваться в дальнейший ход событий. Краем глаза я уловил грациозные движение эльфийки, двигающейся словно в танце. Издали Кинтана выглядела еще прекраснее в своем боевом танце. Она двигалась через ряды врагов так плавно и неуловимо, словно вода сквозь пальцы. Ее клинки блестели, отражая полыхающие факелы, что озаряли все подземелье. Над головой виднелись каменные мосты, что строили гномы для переправы между сторонами недр горы.

Я же сидел и наблюдал за ужасающей битвой, на которую их сподвиг никто иной, как мой отец. Цены, что он выставлял темным эльфам за камни и прочие полезные ископаемые, были мизерные, зато сам перепродавал их людям в сотни раз дороже в виде украшений. Оплачивай отец ископаемые по достоинству, не было бы этих войн, темные эльфы и гномы жили бы спокойно, не зная бед.

Вдруг стрела баллисты просвистела совсем рядом со мной. С ящера свалился его всадник, сидящий к баллисте боком. Генерал успел и увидеть, и услышать стрелу, но не смог поймать, однако все же решил закрыть собой свою племянницу, в сторону которой и летела стрела. Кинтана сперва и не заметила раненного Литона, продолжая рубить противников. Когда же ее отец Ритон взревел, назначив командиром Кинтану, она обратила внимание на распластанного на земле дядю с торчащей в боку стрелой. В глазах женщины застыл ужас. Она упала на колени, на время скрыв от моих глаз Литона длинными фиолетовыми волосами, словно шторой. Наверняка он что-то ей сказал, после чего женщина запрыгнула на ящера и приказала своему отряду сплотиться. Гномы пытались отрезать Ритону путь к отступлению, потому Кинтана приняла решение давить гномов в пещеру.

Гномы неповоротливы, но берут сражения своей крепкостью, выносливостью и численностью. Их не так просто убить благодаря прочной броне, закаленной пламенем лавовых драконов. Но и у темных эльфов было преимущество: оружие их гораздо длиннее, а сами эльфы гораздо более ловки. Но вот в узком пространстве пещеры им было тяжело рубить гномов, ведь управляться с клинками и при этом не задевать своих товарищей воинам стало гораздо тяжелее. По неопытности Кинтану не удивило отступление гномов, хотя те могли не только отбить натиск, но и вырезать весь отряд. Гномы пошли другим путем, дабы сократить свои потери, все же они любят устраивать ловушки.

Отряд Кинтаны успешно загнал гномов в узкую пещеру, но продвижение по ней стало роковым. Пока генерал Ритон отвел свое войско на отступление, насыпь под ногами воинов в пещере задрожала, растрескалась и провалилась под ногами воинов, насадив их на множество высеченных из скалы острейших пиков. Эльфы умирали мучительно, но настал мой ход. Рванув в эту пещеру, я промчался мимо воинов и Кинтаны, пребывающей в ужасе от предсмертных воплей своего народа.

Я остановился возле ловушки и нашел взглядом Лиама. На него сверху навалился еще один воин. Эта ловушка оказалась по-настоящему огромной. Сотни эльфов истекали кровью, дергались в конвульсиях, молили о смерти. Некоторым повезло погибнуть моментально, а другие продолжат свои мучения до последнего вздоха.

Темные эльфы ко мне не приближались, а вот гномы приняли меня за противника, кидая в меня копьями, причем очень метко. Одно из них ранило меня в плечо.

Издали я услышал клич генерала, призывающего войско к отступлению.

Я спрыгнул меж пиков, стянул тело неизвестного мне воина, а затем еще живого Лиама, молящего о помощи, при этом продолжая уклоняться от атак гномов. Сняв мужчину с пиков, я вернулся с ним к Кинтане. Она все еще плохо осознавала происходящее, поэтому я запрыгнул с умирающим мужчиной перед ней, забрал у нее поводья и направился в земли некромантов.

— Кто ты такой? — Спросила она, осознав, что ее уводят с поля брани.

Ритон звал свою дочь к отступлению, но мы уже были в одной из пещер, ведущей к северо-восточной части царства. Путь был совершенно не близкий, поэтому я не был уверен, что мужчина выживет.

— Твой спаситель. Держись крепче.

На ящерах мне прежде ездить не доводилось, но колоссальной разницы с ездой на единороге или лошади не было.

Хоть поле битвы выглядело точно таким же, как и в жизни, но тоннели изменились. Буквально через час мы уже выехали на поверхность через северо-восточные врата и двинулись к скалистому мосту. Луна озаряла нам дорогу. Лиам все еще мучился, издавая жуткие хрипы.

Мы с Кинтаной ехали молча. Ей наверняка было страшно и тоскливо. Я не знал, как поддержать ее, когда у меня на руках умирающий эльф, но все же сказал:

— Не отчаивайся. Ты просто еще совсем неопытна.

— Они погибли из-за меня.

— Не из-за тебя, а ради своего царства.

Она ничего не ответила, а мы уже приблизились к царству некромантов. Красивая женщина, парящая над землей, выглядела почти как королева.

— Лиам! — Воскликнула она. — Ее Величество поможет тебе. Спасибо вам двоим, что помогли ему добраться до меня, — обратилась к нам загробным голосом женщина.

— Счастья вам, — тихо сказал я и направил ящера в обратную сторону, пересев на заднюю часть седла, чтоб видеть краем глаза лицо Кинтаны.

— Для чего ты это сделал и откуда вообще взялся? — Спросила она.

— Захотелось. Вдруг он стал бы преследовать меня в будущем.

— Зачем ему это надо? Он был замечательным эльфом. Не нужно такое говорить. — Кинтана вгляделась в мои глаза, словно попыталась вспомнить. — Откуда ты взялся?

— Сам не знаю. Задремал, а очнулся на поле боя.

— Что ты вообще несешь? Сумасшедший что ли? Мне не до твоих шуток. Сколько жизней… И я тому виной.

— Одного ты смогла спасти и дать ему шанс на дальнейшую жизнь. Если бы не твой восхитительный ящер, мы бы сюда не добрались и не исполнили посмертное желание Лиама.

— Он был твоим другом?

— Вроде того… — Я и не стал ей говорить, что он был в моей памяти лишь жутким неразумным призраком, едва не убившим ее.

Теперь нам обоим оставалось вернуться в реальность, но как это должно было произойти, я совершенно не знал.

Нащупав в кармане тот же амулет, с которым погружался в сон, я смог придумать лишь один выход: мы вновь должны уснуть вместе, сплетя руки амулетом.

— Кинтана, я не могу вернуться домой. Позволь остаться в твоем доме на одну ночь.

— Да, конечно. Только надень этот плащ, а то на тебя будут косо смотреть.

Я удивился, что она так просто пускала чужаков, но не стал ее за это упрекать, все же сон — не реальность.

И снова наш путь сократился в несколько раз. Из северо-восточных врат до столицы мы добрались за десять минут, не более. Женщина провела меня к своему дому. По дороге она выражала соболезнования каждому, кто потерял члена семьи, но сама стойко держалась в этой тяжелой обстановке.

Ее дом пустовал. Отца на месте не оказалось, как и матери.

— Можешь занять комнату для гостей.

— Я бы предпочел пока что остаться с тобой. Я вижу, как тебе сейчас тяжело.

— Мне вовсе не… — Договорить она не смогла. Рыдания и дрожь сотрясали все ее тело, не позволяя даже нормально вздохнуть.

Я обнял ее и попытался утешить. Она продолжала плакать на моей груди, жадно хватая воздух трясущимися губами. Я впервые увидел ее слезы. Почему-то от них мое сердце ныло, и всю ее боль я ощущал на себе.

— Тебе нужно поспать. Завтра станет легче.

Кинтана кивнула и ушла с свою комнату. Я выждал момента, когда она уснет и прилег рядом, вновь сплетя пальцы с амулетом между ладоней, и погрузился в сон.

Проснулся же я, к счастью, в комнате лекаря. Кинтана лежала рядом, а мама держала мою левую руку в своей ладони.

— Нориндан. Ты справился!

— Она просыпалась?

— Еще нет… Я позову лекаря, он ее осмотрит.

Старичок провел осмотр и с удивлением завил:

— Она в порядке, только очень утомлена. Ей нужен сон и покой.

С души свалился камень. Как же я рад был слышать такую счастливую новость. Кинтана будет жить. Мы справились.