Тамара Васильевна меняет профессию! (СИ)

ГЛАВА 48. Тюремный блок

Тюремный блок Академии располагался в подвалах северного крыла — мрачное место, куда редко заглядывали студенты или преподаватели. Обычно там содержали нарушителей дисциплины или тех, кто экспериментировал с запрещённой магией, но сейчас там находился предполагаемый убийца — студент, парень со светлыми волосами, но чья судьба, каким-то странным образом, теперь была связана с моей.

Спускаясь по узкой винтовой лестнице, я чувствовала, как воздух становится холоднее и более затхлым. Каменные ступени тускло поблескивали в свете магических светильников. Каждый шаг эхом отражался от стен, создавая иллюзию, будто за мной кто-то следует.

У входа в тюремный блок стоял охранник — суровый мужчина с квадратной челюстью и шрамом через всю щёку.

Я выпрямилась, стараясь выглядеть уверенно и официально.

— Мне нужно поговорить с заключённым, — сказала я. — С тем студентом, которого обвиняют в убийстве профессора Стебля.

Охранник нахмурился.

— У вас есть разрешение? — спросил он, окидывая меня недобрым взглядом.

Я замешкалась. Разумеется, у меня не было никакого разрешения. Я действовала импульсивно, следуя за своей догадкой, которая не давала мне покоя с того момента, как я стала свидетелем случившегося.

— Нет, — честно призналась я. — Но это важно. Я... у меня есть информация, которая может помочь в расследовании.

— Нужно разрешение, — отрезал он.

— Послушайте, — сказала я, понизив голос. — Я думаю, что этот студент невиновен. Я думаю, что его использовали. И если мы не разберёмся в этом сейчас, невинный человек может быть наказан за преступление, которого не совершал.

— Без разрешения никак. Таков протокол, — отрезал мужчина.

Я нервно начала теребить браслет, который мне дал эксперт Кит Донаван. Прохладный металл под пальцами странным образом успокаивал.

И словно в ответ на мои мысли, из-за угла появился он, собственной персоной, будто материализовавшись из теней.

— Что случилось? — спросил Донаван своим характерным спокойным тоном.

При виде его охранник заметно выпрямился.

— Вот, студентка хочет пройти к заключённому без разрешения.

— Видите ли, девушка — важный свидетель, — произнёс Донаван. — Кхм, моего разрешения будет достаточно?

— Надо ещё разрешение ректора Равенкрафта, — стоял на своём охранник, но его уверенность таяла на глазах.

Донаван невозмутимо достал своё удостоверение старшего инспектора Департамента контроля за магическими аномалиями и фамильярами. В тусклом свете подземелья блеснул золотой значок.

Охранник отдал честь.

— Мы как раз от него, от ректора, — добавил Донаван будничным тоном.

Донаван держался настолько уверенно, без малейшей нотки фальши, что я на мгновение и сама поверила в легенду о распоряжении ректора.

— Хорошо, но посещение студента под вашу ответственность и в вашем присутствии. Парень может быть опасен, — предупредил охранник, доставая связку тяжёлых железных ключей.

— Разумеется, — кивнул Донаван с той же невозмутимостью.

Охранник повернулся и повёл нас вглубь тюремного блока. Наши шаги гулко отдавались в узком коридоре, где магические светильники отбрасывали причудливые тени на старые каменные стены. Мы прошли мимо нескольких пустых камер, чьи решётки были покрыты тонким слоем защитных чар, мерцающих бледно-голубым светом.

Наконец мы остановились перед последней камерой. Внутри, на узкой койке, сидел молодой человек с пепельно-белыми волосами и серебряной серёжкой в форме птицы. В тусклом свете его кожа казалась почти прозрачной, а под глазами залегли тёмные тени.

— Посетители, Эйден, — сказал охранник, отпирая дверь. Замок щёлкнул с металлическим лязгом, эхом разнёсшимся по коридору.

— Ты... — при виде меня он вжал голову в плечи, словно ожидая удара. В его глазах промелькнул страх.

— Расскажи мне, я хочу тебе помочь, — мой голос прозвучал мягче, чем я ожидала.

Я осторожно поставила сумку со спящим Гераськой на соседнюю свободную койку. Мой фамильяр даже не шевельнулся, продолжая мирно посапывать.

— Я уже всё рассказал, — произнёс Эйден дрожащим голосом. В его серых глазах заблестели слёзы. — Я пришёл к профессору Стеблю в тот день... мы с ним работали над созданием эликсира для меня, для решения моей проблемы. Я принёс необходимые ингредиенты...

— Что за эликсир? — спросила я, невольно подавшись вперёд.

Я покосилась на Донавана, но тот, казалось, был полностью поглощён своим занятием — он достал из потёртого кожаного саквояжа какое-то лакомство и начал угощать проснувшегося Гераську. Мой кот с интересом принюхивался к угощению, временно забыв о своей обычной настороженности к незнакомцам.

Эйден молчал, нервно теребя край своей форменной рубашки. В тусклом свете камеры его пальцы казались бледными призраками, танцующими по ткани. Вдруг он резко придвинулся ко мне, его глаза расширились, а дыхание стало прерывистым. Он зашептал мне на ухо, быстро и запинаясь, словно боялся, что кто-то может подслушать его признание.

— Я должен был получить воплощение, фамильяра. Всё к этому шло. Ты сама знаешь, как это. А потом что-то случилось. То ли я заболел, то ли что ещё. Из меня словно выкачали все силы. Вот я и обратился к Стеблю. Он долго работал над рецептом. Я ждал. Он сказал — сегодня. Я был так рад! И он... А потом... —Эйден замолчал, его взгляд затуманился, словно он вновь переживал те страшные моменты. — Ну, ты сама знаешь, видела, — продолжил он, сглотнув. — Но знай, это было не по моей воле! Кто-то это сделал моими руками... Мне никто не верит. Говорят, что я просто пытаюсь избежать наказания. Но я клянусь, я не делал этого! Я бы никогда...

Пока он говорил, перед моими глазами, словно в кинофильме, пробежали другие воспоминания, очень похожие. Но только там была моя соседка по комнате, Алисия. Её история, такая же странная и пугающая, вдруг обрела новый смысл.

— Я верю тебе, — прошептала я, и Эйден замолчал, глядя на меня с недоверием.

Я кивнула, чувствуя, как кусочки головоломки начинают складываться.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Воздух в камере был тяжёлым, пропитанным страхом и отчаянием.

— Скажи, когда у тебя произошёл этот упадок, кто-то из твоего окружения обрёл воплощение? В этот самый момент?

Эйден нахмурился, словно пытаясь вспомнить. Затем его лицо просветлело.

— Да, Эйра, — произнёс он тихо.

— А какого цвета у неё волосы? — спросила я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

— Что? Волосы? Сиреневые, а что?