Тамара Васильевна меняет профессию! (СИ)

ГЛАВА 40. Неожиданное открытие. Кукловод

Я медленно приходила в себя, ощущая странное тепло под спиной. Я открыла глаза и увидела его.

Дариан. Его лицо было так близко, что я могла различить каждую деталь — темные брови, аккуратный нос и, конечно, эти глубокие зеленые глаза, тепло его тела, его запах.

— Ты очнулась? — его голос звучал с легким напряжением, как будто он боялся, что я снова потеряю сознание.

Я сглотнула, пытаясь понять, что со мной происходит.

— Я… впорядке, — произнесла я тихо, пытаясь сесть. Но голова продолжала кружиться, и я сразу же почувствовала, как слабость овладевает моим телом.

— Приподнимись, я помогу, — сказал Дариан, осторожно поддерживая меня.

Его руки были теплые, и, несмотря на всю мою растерянность, я почувствовала странное успокоение от его прикосновений.

Неожиданно рядом раздался знакомый звук — мяуканье. Гераська запрыгнул на кушетку и устроился рядом со мной, внимательным взглядом окидывая Дариана.

Дариан встал и отошел к окну, его силуэт был обрамлен мягким светом, падающим через большие окна кабинета. Он вернулся, поставив передо мной стакан с водой. Я с трудом взяла его и сделала несколько глотков, надеясь, что это немного восстановит силы.

Дариан внимательно осмотрел меня и измерил пульс. Его взгляд скользил по моему лицу, как будто он мог прочитать диагноз по каждой черточке.

— С тобой все в порядке, — наконец сказал он. — Когда ты в последний раз ела?

Вопрос поставил меня в тупик. Я слабо пожала плечами, не в силах выудить из памяти эту, казалось бы, простую информацию.

— Тогда пойдем в столовую, — решительно сказал Дариан, игнорируя мои слабые протесты. — Сейчас для тебя лучшее лекарство — это еда!

В столовой он усадил меня за стол и принес поднос с горячим бульоном. Его забота и нежность были очевидны, исчезли все следы прежнего отчуждения.

Я почувствовала запах, и мое тело отреагировало на это, хотя я и не хотела есть. Он мягко вложил ложку в мою руку, но я не могла заставить себя поднять её ко рту.

— Пожалуйста, — сказал он с улыбкой, но в глазах его скрывалась искренняя забота. — Ты же не хочешь ослабнуть еще больше.

Я вздохнула, признавая его правоту. Но в тот самый момент, когда я решила поднести ложку ко рту, странное, почти навязчивое чувство охватило меня. Мой взгляд, словно притягиваемый невидимым магнитом, упал на серебряную вилку, лежащую рядом на соседнем подносе.

Внезапно передо мной вспыхнуло острое желание взять ее — желание такой силы, что я не могла ему сопротивляться.

Моя рука, будто управляемая невидимыми нитями кукловода, медленно потянулась к вилке. Пальцы сомкнулись на холодном металле, и в то же мгновение внутри моей головы зазвучал ужасающий импульс — мысль, настолько чуждая мне, что я почти физически ощущала ее инородность.

Я должна была воткнуть вилку Дариану в ладонь, прямо между костяшками.

Сделать ему больно!

Но где-то глубоко внутри… Я не хочу! Я не хочу этого делать!

Странное чувство пронизывало меня, заставляя бороться с собой. Я хотела остановиться, но мысль продолжала настойчиво врываться в мой разум.

Мои пальцы нервно сжались, костяшки побелели от напряжения. Собрав последние крупицы воли, я стиснула зубы так сильно, что услышала их скрип, и с огромным усилием положила вилку обратно на поднос.

Облегчение длилось лишь мгновение. Потому что тут же пришло новое, еще более чудовищное желание — воткнуть эту же вилку себе в глаз. Почувствовать, как холодный металл прорывает нежную ткань, как острие входит в глазное яблоко...

Я пыталась бороться с этой мыслью, отгонять ее, но с каждой секундой становилось все труднее. Моя рука, дрожащая и непослушная, медленно поднималась к лицу, словно подчиняясь чуждой воле. Я чувствовала, как слабость разливается по телу, как темнота начинает сгущаться по краям моего зрения.

— О, Катарина, привет! — внезапно голос Дариана разрезал пелену кошмара, возвращая меня к реальности. Его голос прозвучал как заклинание, разрывающее злые чары.

В одно мгновение всё исчезло.

Вилка выскользнула из ослабевших пальцев и с металлическим звоном упала на пол, как будто недавнее безумие никогда не существовало. Я почувствовала облегчение, но ненадолго, когда я подняла глаза и увидела её.

Катарина.

Она стояла неподалеку, словно мрачная статуя. Ее лицо было искажено эмоциями такой силы, что оно казалось лицом совершенно другого человека. Ярость и ревность горели в ее глазах, как два темных пламени, а губы искривились в безмолвном проклятии.

В ее глазах я увидела ревность, жгучую и болезненную, словно открытая рана, и желание причинить боль, такое сильное, что оно почти материализовалось в воздухе между нами. Ее взгляд скользнул с меня на Дариана и обратно.

И тут Гераська, который все это время сидел рядом, словно серый страж, внезапно мяукнул — громко и настойчиво. Но я была настолько потрясена и дезориентирована произошедшим, что не обратила на это внимания.

Но он не сдавался. Я почувствовала, как его острые зубки едва заметно, но ощутимо сомкнулись на моей щиколотке — почти не причиняя боли, но настойчиво привлекая внимание. И этого оказалось достаточно, чтобы вырвать меня из оцепенения.

Я нагнулась под стол.

— Гераська! Ты совсем... — начала я возмущенно, но тут же осеклась, слова застыли в горле.

Мой умный кот сидел рядом с упавшей вилкой и настойчиво скреб лапкой по полу возле нее. В сумраке под столом я отчетливо увидела то, что не заметила в обычном освещении — на вилке мерцал тот же светящийся магический след, который я видела ранее в кабинете профессора Стебля. Тонкая, почти неразличимая для обычного взгляда нить голубоватого света пульсировала, как живая.

От вилки эта нить тянулась по полу, извиваясь, словно ядовитая змея. Мой взгляд медленно проследил ее путь, пока не достиг... Катарины.

Нить заканчивалась у ее ног, почти незаметно оплетая ее щиколотки, словно невидимые оковы.

Но нить не заканчивалась у её ног, как я сначала подумала. Она продолжалась, взбираясь по её фигуре, как невидимая лиана, опутывающая дерево.

Моё сердце забилось чаще, когда я увидела, куда на самом деле вела нить. Она поднималась к шее Катарины, где висел тот самый кулон, с огненной прядью волос внутри, так похожих на мои.

Нет сам кулон не было видно. Он был спрятан под блузкой. Но судя по знакомому серебряному шнурку, он был там.

И нить исчезала именно под этой блузкой, в том месте, где должен был находиться кулон.

Это открытие заставило меня отпрянуть, ударившись головой о нижнюю часть стола. От неожиданной боли я вскрикнула, и Дариан тут же наклонился, обеспокоенно заглядывая под стол.

— Что случилось? Ты в порядке? — его голос звучал встревоженно, но я едва могла его слышать.

Мои мысли лихорадочно складывали головоломку.

Кулон, огненная прядь волос... Теперь все приобретало ужасающий смысл. Катарина не просто ревновала. Она пыталась контролировать меня…