Тамара Васильевна меняет профессию! (СИ)

ГЛАВА 42. В поисках ответов

Я сделала несколько осторожных шагов вглубь кабинета, стараясь не наступить на разбросанные повсюду предметы. Тут пока даже не удосужились прибрать, словно время застыло в момент трагедии.

Воздух был густым и тяжелым. Пахло увядшей листвой — горький, щемящий аромат, от которого к горлу подкатывал ком.

Я огляделась, пытаясь собраться с мыслями. Что я ищу, собственно? Улику? Подсказку?

Взгляд упал на разбитую колбу, осколки которой поблескивали в тусклом свете. За что с ним сотворили такое?

Гераська, словно почувствовав мое смятение, тихо мяукнул и потерся о ногу.

Видимо, всё-таки, было за что…

Потому что, судя по всему, тут явно заметали следы. Всё, что можно, было разбито, разорвано, разлито.

"Всё напрасно, всё уничтожено," - пронеслось в голове, когда я подняла с пола обрывок какой-то важной на вид бумаги, испещренной неразборчивыми заметками.

Я машинально положила его в карман.

В углу я заметила пустой деревянный короб.

Я начала собирать всё, что осталось от профессора, в пустой короб. Когда я закончила, то разрыдалась. Не сдержалась. Слезы катились по щекам, капая на собранные мною осколки чьей-то оборванной жизни.

Кто посмел оборвать жизнь этого добрейшего существа? Кем он был для всех? Чудаковатым говорящим растением?

Гераська уткнулся в меня своим влажным носом, словно пытаясь утешить. Его маленькое тельце вибрировало и урчало, создавая успокаивающий ритм, который немного унял мою дрожь.

Внезапно Гераська замер и напрягся. Его уши прижались к голове, а хвост распушился. Он зашипел, уставившись на дверь. В ту же секунду она распахнулась с оглушительным стуком.

— Ты… Дура! Какого... Что ты наделала?! — прогремел голос, от которого у меня внутри всё похолодело.

Передо мной, словно воплощение гнева, стоял комендант Грим. Его обычно бледное лицо побагровело, а выцветшие голубые глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Седые волосы торчали во все стороны, придавая ему сходство с разъярённым филином.

Не говоря ни слова, он вцепился в короб в моих руках и резко дёрнул. От неожиданности я разжала пальцы, и драгоценное содержимое рассыпалось по полу.

— Я... решила... — начала я.

— Дура! Что ты там решила? Это улики! Ты топчешься по уликам. Пшла вон отсюда, — рявкнул Грим, брызжа слюной.

Его лицо приобрело оттенок спелого помидора, а глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит.

Я машинально дёрнулась в сторону двери, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Но не успела сделать и шага, как жилистая рука старика грубо схватила меня за ворот.

— Постой-ка, — прохрипел он, обдавая меня запахом крепкого табака. — Ничего не взяла? Не прихватила, а?

Моя рука непроизвольно дёрнулась и нырнула в карман, зажав найденный листок бумаги. Я почувствовала, как холодный пот выступил на лбу.

— Нет, — я попыталась пожать плечами как можно небрежнее, но, похоже, вышло неубедительно.

Глаза Грима сузились, превратившись в две колючие щёлочки. Заметив моё нервное движение, он бесцеремонно запустил руку в мой карман. Его пальцы, шершавые и холодные, словно древесная кора, скользнули по моей коже, вызывая волну отвращения.

— Чёртова девка! — прорычал он, вытаскивая листок. — Вали давай отсюда!

Он оттолкнул меня с такой силой, что я едва не упала. Гераська зашипел, его шерсть встала дыбом.

Внезапно он взвился в воздух, словно маленький пушистый вихрь. Он начал кружить над головой Грима, как разъяренный ворон, шипя и выпуская когти.

— Что за... Убери! Убери свою тварь! — заорал комендант, размахивая руками в попытке отогнать фамильяра.

Но Гераська был слишком быстр. В одно мгновение он метнулся к лицу Грима и острыми когтями полоснул его по щеке. Грим взвыл от боли, отшатнувшись назад. По его лицу потекла струйка крови.

— Ты... ты пожалеешь об этом! — прохрипел он, прижимая руку к раненой щеке. — Я буду в комиссии по твоему фамильяру, и уж поверь, замолвлю словечко. Посмотрим, как долго ты и эта тварь продержитесь в Академии после этого!

Но в этот момент я заметила нечто странное: в зубах Гераськи блеснула тонкая призрачная нить.

Не раздумывая ни секунды, я схватила Гераську и бросилась к выходу. Позади раздавались проклятия Грима, но я не оглядывалась, несясь по коридорам Академии.

Коридор Академии казался бесконечным лабиринтом. Эхо моих шагов отражалось от каменных стен, сливаясь с гулким стуком сердца.

Только оказавшись за поворотом, я позволила себе остановиться и перевести дух. Прислонившись к холодной стене, я закрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

Гераська спрыгнул с моих рук и сел передо мной, всё ещё держа в зубах призрачную нить.

— Ну-ка, что там у тебя? — прошептала я, присаживаясь на корточки.

Фамильяр выпустил нить, и она зависла в воздухе, слабо мерцая в полумраке коридора. Я осторожно коснулась её пальцем и почувствовала лёгкое покалывание магии, словно тысячи крошечных искр пробежали по коже.

— Это... след? — предположила я, глядя на Гераську.

Он кивнул, его янтарные глаза светились необычным блеском.

Итак, я вспомнила, что, если потянуть за такую нить, то можно отмотать события, связанные с человеком, оставившим этот след.

Но в кабинете Стебля я отмотала события на небольшой промежуток времени, этого было достаточно, чтобы пролить свет на момент преступления.

Сердце забилось чаще. В кабинете профессора Стебля я уже использовала подобную магию, отмотав события на небольшой промежуток времени. Этого было достаточно, чтобы пролить свет на момент преступления.

Но сейчас ситуация была иной. Я, толком, и сама не знала, что ищу. Мне нужны были зацепки, которые приведут меня к Алисии. Этот угрюмый старик, комендант Грим, точно связан с её похищением. Но я даже не представляла, как далеко могу заглянуть в прошлое…

Внезапно прозвенел звонок, и коридор начал наполняться гулом голосов и топотом ног. Студенты выходили из аудиторий, спеша на следующие занятия. Паника охватила меня – нельзя было допустить, чтобы кто-то увидел эту магическую нить.

Я огляделась по сторонам, лихорадочно ища укрытие. В нескольких шагах от меня возвышалась массивная статуя двуглавого дракона, расправившего свои тяжёлые, массивные крылья – символа нашей Академии. За ней виднелась небольшая ниша, достаточно глубокая, чтобы укрыть меня и Гераську.

Не теряя ни секунды, я схватила фамильяра и нырнула в укрытие. Прижавшись спиной к холодному камню, я затаила дыхание. Мимо проходили студенты, их голоса и смех эхом отражались от стен, но никто не заметил нас в тени статуи.

Когда последние шаги стихли, и коридор снова погрузился в тишину, я осторожно выглянула из-за статуи. Убедившись, что мы одни, я вновь сосредоточилась на мерцающей нити…