Сын Тишайшего-8

Глава 5

— Я собрал вас, чтобы выработать стратегию развития Новороссии, Добруджи и Фракии на ближайшие пять лет. Да, именно так, — усмехаюсь в ответ на удивлённые взгляды, — Нужно уже сейчас думать о развитии западного берега Чёрного моря. Эти земли, должны навечно стать русскими. Вне зависимости от результата военной кампании, севернее реки Мутлу наша армия не уйдёт.

Османы ели остатки Византии и балканские страны по кусочку. А Константинополь пал, когда все окружающие земли уже лет семьдесят были под пятой магометан. У меня совершенно иной настрой. Второй Рим должен пасть к моим ногам в первую очередь. Для того и разработан план в лучших традициях блицкрига. Только нельзя забывать о делах гражданских.

Поэтому в кабинет царского дворца Владимира-на-Днепре собрались наместник Новороссии Сергей Языков, младший брат главного интенданта, шесть губернаторов региона и недавно назначенный генерал-губернатор Западно-Черноморского края — Антон Пушкин. Племянник бывшего главы моей разведки. Сращивание олигархических и чиновничьих группировок налицо.

Шучу. Однако не мешает задуматься. Ведь в большой зале ещё присутствует руководитель ГУЛАГа Игнат Мещерин, родственник Языковых. Его ведомство в основном строит дороги, но сейчас снизило количество работ. Нет людей. Но скоро будут. Пока Игнат мне особо не нужен, пусть лучше познакомится с присутствующими.

Сам Сергей Семёнович Языков получил назначение в Новороссию после смерти Одоевского. Просто нет у меня более достойной кандидатуры. Он за несколько лет превратил Нижегородскую губернию во что-то космическое. Впрочем, это не очень сложно при таком бюджете. Необходимо просто не воровать и творчески подходить к моим рекомендациям. Людей тоже надо слушать, они у нас со смекалкой, плюс, самородков хватает. Но заслуги младшего Языкова неоценимы. Сейчас губернатором торговой столицы Руси можно назначать, кого угодно, и он не испортит малины. Главное, чтобы преемник не оказался идиотом и вредителем. Что невозможно при моей кадровой политике. На должности вице-канцлера Сергей тоже отличился. Поэтому выбор был очевиден.

Кстати, нынешний глава региона — Шереметев, вполне справляется со своими обязанностями. А ведь это достаточно сложно. Я продолжаю старую добрую политику — разделяй и властвуй. Оказывается, даже абсолютный монарх и тиран, коим считают русского царя, вынужден лавировать между придворными группировками. По идее, они созданы мной в качестве противовеса друг другу. Но приходится учитывать их мнение.

Поэтому многие вопросы кадровой политики согласовываются с тремя четырьмя основными группами. Например, нижегородский губернатор Шереметев является выдвиженцем дворянского альянса, куда входят менее титулованные роды. Зато эти ребята плотно подмяли под себя земские собрания. В свою очередь, группировка аристократов имеет наибольшее представительство среди высших чинов исполнительной власти. Есть и олигархический союз, возглавляемый главами породнившихся с Романовыми семей. Четвёртой силой уже стали влиятельные бюрократы, неожиданно сблизившиеся с богатейшими купцами.

Деление условно и все объединения дробятся на более мелкие части. Но расклад примерно такой. Естественно, аристократы не могли пройти мимо столь лакомой должности, как нижегородский губернатор. Поэтому назначение на это место представителя обычного дворянства для них, как кость в горле. Никакого возмущения нет и в помине. Просто ребята внимательно отслеживают все действия Шереметева, лучше Ревизон-отдела. В случае явной коррупции или произвола жалоба тут же окажется в царской канцелярии. Так даже удобнее. Но дабы успокоить ситуацию, пришлось отдать знати Псковскую губернию. Вот так и живём.

Касательно Языковых и Пушкиных, то они больше относятся к бюрократам, возглавляемым канцлером Лихачёвым. Пока никто особо не лезет на юг. Здесь можно сделать неплохую карьеру, но также её загубить. Здесь дел невпроворот и нужен настоящий талант к управлению. Поэтому огромным краем руководит Сергей Семёнович, много лет доказывавший профпригодность. А вот губернаторами провинций Новороссии пришлось назначать людей, предложенных аристократами и дворянами.

Добруджа с Фракией вообще моя вотчина, куда вход закрыт буквально всем. Я понимаю сложность захвата и освоения, узкой полосы суши, сообщаемой с Россией по морю или через Дунай. Без контроля проливов обладание этой территорией сулит огромные проблемы. А ещё сильно застопорилось освоение непосредственно Новороссии и земель южнее засечной черты. Так-то народу хватает. Только мне не нужен абы кто, особенно тысячи беглецов, начавших формировать там этакую сеть независимых хуторов.

Пусть лучше движение к морю осуществляют земледельческие артели, вслед за создаваемой государством инфраструктурой, чем рассеянные или загнанные в рамки индейцы. Как я обозвал в шутку излишне хитрых любителей свободы. В строящейся России должен править даже не царь. А закон и порядок. Монарх — лишь арбитр. Пусть в теории, но страна когда-нибудь к этому придёт. И начинать надо уже сейчас. Поэтому подобные элементы не встраиваются в систему. Тем более налоги они платить не хотят, а служить чем паче.

Ещё надо учитывать интересы кочевников. Ага, тем самых врагов Руси, прозываемых погаными. Забавно, но многие орды изъявили желание вернуться в Дикую степь или переселиться на Кубань и за Волгу, дав мне присягу. Оказывается, на Балканах тесно, и там их никто не ждёт. Вот такой поворот. Так, кто против?

Надо учитывать, что на возвращение согласились ногайцы и родственным им племена, бывшие пушечным мясом Крымского хана. Нормальный кочевник в набег не пойдёт. Особенно дальний. У него своих дел хватает. Надо скот пасти и семью обеспечивать. Тем более что доля в добыче незнатных степняков просто мизерная. Главный доход от набегов получали хан, его окружение, беи и главы крупных родов. Зато основные потери несли простые парни. Поэтому, уничтожив верхушку ханства и орд, вместе с их гвардией, я дал простому кочевнику свободу. Как смешно это не прозвучит.

Ещё забавнее выглядит сложившийся симбиоз между вчерашними врагами. Каждый род получил закреплённый законодательно земельный участок, весьма немалый по площади. Однако на юг уже добралось немало русских мужиков, нежелающих возвращаться или работать на крупные совхозы. Так, они создали с ногайцами собственные артели. Ведь проблема степняков была в неэффективном хозяйствовании. Их скот находился круглый год на подножном корме и сильно ослабевал весной. Крестьяне же дали возможность кочевникам заготавливать сено, ещё распахали часть выделенных им земель, посадив пшеницу, крупы и овёс. Заодно начали развивать ремёсла в стремительно растущих городках. Я когда читал доклады о происходящем, то диву давался.

Примерно то же самое происходит на землях башкир и калмыков. Тамошние лидеры быстро поняли выгоду от подобного сотрудничества. Заодно наиболее толковые старшины становятся пайщиками компаний, добывающих сырьё в вотчинах этих народов. Не вижу смысла сгонять людей с земли, если её можно арендовать или купить. Ещё это укрепляет мой авторитет. Ведь во время правления Алексея Михайловича начались столкновения на Волге, Яике и Урале. Русские шли на юг и восток, что вполне резонно вызывало столкновения. Кочевники тоже не белые и пушистые. Противоречий хватало, и их надо было решать.

Только власть на местах часто забывала о старых договорённостях. Я же уделил немало внимания этому вопросу. Мне нужна здоровая ситуация внутри страны, чтобы башкиры, казанские татары, калмыки и поволжские народы спокойно интегрировались в русское общество. Ведь в моей реальности этого удалось достичь несмотря на глупое поведение чиновников и помещиков во время Екатерины II.

В этой истории больше всего пострадали казахи, или киргиз-кайсаки, как их здесь называют. Их теснят как ногайцы с калмыками, так и джунгары. Однако речь не о моих происках или нелюбви к отдельным народам. Степняки просто ещё не сформировали единую нацию. Просто так получилось. Причём многие казахские роды присягнули на верность России и находятся под нашей защитой. Другие ушли на юг, закрепились севернее Сырдарьи и южнее Балхаша, став оплотом Бухары. Но степь — такая вещь, что всё находится в постоянном движении. Ещё неизвестно, что здесь будет лет через сто.

Также надо учитывать маньчжур, имеющих свой взгляд на ситуацию в регионе. А у России просто физически не будет возможности воевать с империей Цин в ближайшие десятилетия. С учётом того, что я спровоцировал отказ от замкнутости нынешнего китайского общества, то это немалая проблема. Сразу две пощёчины — поражения под Албазином и от джунгар, вызвало небывалый подъём среди верхушки маньчжур. А это, вообще-то, воинственная нация. Сейчас они коренным образом переосмысливают отставание своей промышленности и армии. В нынешних реалиях численное превосходство ничего не решает. Только потенциал у Китая просто колоссальный! Поэтому в качестве противовеса, я продолжаю вооружать джунгар, тибетцев, народ мяо и даже китайских мусульман-хуэйцзу. Пусть ребята из Пекина постоянно борются с сепаратизмом и набегами на свои окраины. Мне это дешевле, чем содержать большое войско в Приамурье.

Нельзя забывать и о Северном Кавказе. Нет, с горцами у русских артелей нет никаких коллабораций. А кочевники с казаками стали буфером на Кубане и Тереке. Есть ещё вкрапление в виде Осетии, изъявившей желание войти в состав России. Большая часть остальных земель контролируется Черкесской конфедерацией, окончательно разбившей шемхалов. С ней мы активно торгуем, заодно не даём распасться. Мне нужен относительно единый центр силы, а не несколько квазигосударств, воющих как друг с другом, так и совершающих набеги на Россию и торгующих нашими пленниками. На грузин пусть ходят, там зона ответственности Персии. Лишь бы не попал в сферу влияния осман, засылающих своих проповедников, радикализирующих и без того непростое общественное устройство горцев.

Здесь нам очень помогли церковники. Когда молодцы, тогда молодцы! В конце XVII века ислам на Северном Кавказе серьёзно укрепился только на западном побережье Каспия, и то не везде. В остальных землях действовал некий симбиоз старинных верований и христианства. Вот РПЦ и показал класс, когда я им помог, закрыв сообщение с Портой. Пусть горцам не стать быстро примерными христианами. Хотя в это время с праведниками дефицит, как в Европе, так и Азии. Зато Россия избавится от возможного религиозного конфликта в будущем. Ну и я, в пишущемся наставлении потомкам, где весьма жёстко предупреждаю о неэффективности и опасности соваться на Кавказ, впрочем, как и в Среднюю Азию. Лучше дирижировать ситуацией через зависимые от Москвы силы.

Например, черкесы в связи со спецификой общественного устройства, вряд ли создадут единое и сильное государство. Причём воины они отменные, но мешают внутренние противоречия. А для контроля над Мавераннахром есть Джунгария.

Персы по договорённости с нами, через кавказский хребет не лезли. Им хватало дел в Закавказье. Но мы договорились, что в начавшейся войне горцы снова выступят на нашей стороне. В этот раз никакие коридоры не нужны. Мы будем переправлять всех желающих морем. По плану Трабзон и Ризе возьмёт русский десант, а далее внутрь Анатолии хлынет непрерывный поток воинственных и голодных до добычи горцев. В прошлую кампанию они выжгли целые провинции. Устояли только такие города, как Мосул и Эрбиль с неприступными горными твердынями.

Захватчиков тогда еле выпроводили. Зато привезённая выжившими воинами добыча — отличный стимул для добровольцев, коих просто неимоверное количество. К тому же я решил пойти дальше. В этот раз будет не набег, а завоевание Восточной Анатолии. Вопрос с лидерами Конфедерации, различными князьями и старейшинами согласован. Горцам голодно и тесно дома, а на юге более плодородные земли и множество рабов. Что немаловажно. Но это пока планы будущего года. Сейчас стоит иной вопрос.

— Государь, а не рано ли обсуждать обустройство чужих земель? Может, лучше вложить больше ресурсов и усилий в Новороссию? Например, в Едисанскую губернию. Получается, порт строится, как и дороги, а людишек совсем нет, — логично заметил глава озвученного региона Андрей Барятинский.

Интересный персонаж. Молодой, тридцать три года. Вроде мой родственник, через сестру, но самостоятельно сделавший карьеру, пройдя все ступеньки от рядового чиновника тверской управы до губернатора Едисана со столицей в Хаджибее. Я всё-таки решил не переименовывать город в Одессу. Название же региона идёт от одноимённой орды. У меня ведь сейчас с кочевниками мир и дружба. Гы!

— А зачем нам здесь люди, Андрей Фёдорович, — мысленно улыбаясь, спрашиваю чиновника.

— Но как же? — вскинулся Барятинский и начал крутить головой, будто ища поддержку коллег, — Нам ведь надо заселять огромные просторы. Как без людей?

— Согласен. Только нет смысла везти сюда людей, ради самого факта их наличия. На севере губернии кочует несколько крупных родов. В самом Хаджибее и прилегающих посёлках действуют рыболовные хозяйства, снабжающие флот. Более удобные для земледелия местности начали осваивать артели и крупные помещики. Ключевые оборонительные точки заняты русской армией. Будем двигаться с севера на юг потихоньку, заселяя земли в первую очередь артельщиками.

— Чем больше людей, тем больше податей, государь, — подключился к разговору губернатор Крыма Иван Всеволоцкий, представляющий дворянскую группировку, — Понимаю, что в зоне моей ответственности не всё так просто. Однако пока на полуострове появится сеть лечебниц и поместья знати, пройдёт много времени. А пока у нас безлюдно. И всё приходит в запустение.

— Что, например? Старые города нам по большому счёту не нужны. Мы строим новые, как те же Керчь, Ялту, Севастополь или Евпаторию. Соляные копи работают, исправно поставляя нужный продукт рыбакам и артелям на север. Есть небольшое число степняков. Промышленность в Крыму не нужна, как и земледелие. Откуда брать воду? Ты правильно сказал, что время лечебниц ещё не пришло. Лет через пять начнём строить. Пока потихоньку будем заселять городки рабочими верфей, чиновниками и небольшим числом ветеранов. Нам никто не угрожает. Там, зачем торопиться? Пусть полуостров останется некой заповедной землёй. Потомки оценят, — произношу под непонимающими взглядами всех присутствующих.

— Государь, ранее в Крыму проживало множество христиан. Почему не вернуть греков и армян, изгнанных по твоему приказу? Ведь сразу оживятся ремёсла с торговлей. Вслед за этим народами к нам потянутся и другие.

— Какая торговля? Рабами? — зло смотрю на вмиг побледневшего Всеволоцкого, — Может, ещё иудеев вернём? Ты предлагай, не стесняйся.

— Почему? Я…Не… — начал заикаться губернатор.

Значит, представители армянских и греческих купцов вышли или выходят на моих чиновников. Вроде под благовидными предлогами. Мол, надо заселять пустующие земли, тем более христианами. То, что они ещё недавно занимались контрабандой, пиратством и главное — работорговлей, осторожно замалчивается. Я ведь не сумасшедший просто так выгонять дефицитных в этих землях людей. С моей подачи канцелярия долго анализировала ситуацию, и даже представители этого времени пришли к выводу о вреде нахождения в России диаспор. А перечисленные народы жили именно так, обособленно. При этом верно служили османам. Поэтому Крым потихоньку заселяется народом с севера и небольшим числом балканцев, бегущих из Порты.

— Именно это я и хотел обсудить со всеми, включая недавно назначенного генерал-губернатора Пушкина. Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало, два важных правила запомни для начала: ты лучше голодай, чем, что попало есть, и лучше будь один, чем вместе с кем попало, — пересказываю удивлённым чиновникам слова великого Хайяма, — Вы забыли один из основных постулатов, вдалбливаемых в Академии госслужбы. Мы строим единое общество. Пусть жители царства верят в разных богов и даже говорят на разных языках. Но они должны быть кровью и плотью русского общества. Даже немцы с голландцами, тем более бывшие жители Литвы, спокойно перенимают наши законы и обычаи. Или возьмите французских гугенотов. Они приехали сюда жить и становиться частью нашей державы. А Всеволоцкий пытается внедрить нам чужеродные компоненты. Нет, и не было никакого христианского братства. Больше всего Россия воевала с Польшей, на стороне которой выступали и православные. А ещё сложно сосчитать вред, принесённый на нашу землю греками. Я не о простом народе, а о попах. Обычные люди просто стали заложниками интриганов и предателей, лижущих пятки султана. Коли к нам захотят переселиться жители Мореи или Эпира, то милости просим. Они столетиями воют с басурманами. Или пусть к нам едут арнауты с сербами. Но торгашей, давно предавших веру и свой народ, в моём царстве не будет.

Чувствую, что кровь прилила к голове. Сука! Столько лет талдычу им прописные истины. Государство должно быть мононациональным. Не этнически и религиозно, а ментально, как бы странно это ни звучало. У тех же степняков или народов Поволжья есть своя земля, к которой они привязаны. А какой смысл в диаспорах, считающих Родиной ту землю, где жопа в тепле? Пусть я гребу слишком широким гребнем. Пусть среди людей, которым отказано, окажутся сотни будущих воинов, инженеров, музыкантов или учёных. И теоретически их потомки могут принести славу России. Однако несколько паршивых овец просто испортят всё. Поэтому лучше этим народам жить в других странах, а мы как-нибудь сами.

И работорговлю я никогда и никому не прощу. Даже вопреки логике, навредив экономике. Нельзя прощать такие вещи, пусть в преступном промысле была замешана только верхушка.

— Сейчас я буду говорить для генерал-губернатора, но это касается всех присутствующих. Возможно, процесс заселения земель излишне затянулся. А господину Пушкину вообще придётся иметь дело с пустующей территорией. Поэтому сменим немного тактику. Западно-черноморская губерния получит деньги из казны, остальные из моих личных средств, — в комнате стояла просто звенящая тишина, поэтому мой голос прозвучал так громко, — Наша задача создать на новых землях не просто городки и деревни. Мол, привезём народ, и пусть занимаются, чем бог на душу положит. Нам необходима продовольственная и промышленная база. На будущее. Сами подумайте, куда везти хлеб, выращенный в Причерноморье? Он не нужен даже Венеции, которая купит более дешёвое зерно в Египте. А наши северные губернии вполне успешно снабжаются хозяйствами из районов Засечной черты. Но развивать вверенные вам территории всё равно надо.

Делаю паузу и жадно пью воду из поданного Епифаном стакана. Холодная жидкость больно резанула по нёбу, провалившись в желудок. Вроде полегчало.

— Условие простое. Армия обосновывается на новых землях самостоятельно. У генералов свои задачи. Вы же должны развивать самодостаточные селения. В ближайшие пять или семь лет нам будет попросту некому продавать большие объёмы продовольствия. Разве что австрийцам. Но у них хватает поставщиков из отвоёванных у басурман провинций. Они эти годы не дремали.

Произношу с усмешкой, не зная, кого в этом винить, себя или излишне инертных губернаторов.

Снова выпиваю стакан воды. Чёрт! Не хватало ещё заболеть. Уж больно моё состояние похоже на начинающийся жар.

— То есть, надо создавать аграрно-промышленные районы, стараясь заранее найти, куда вы будете сбывать продукцию. Мне здесь не нужны независимые хутора или деревни, а также селения, работающие на контрабандистов. Все проекты необходимо утвердить с людьми из канцелярии. Я пришлю их в каждую губернию. Но предупреждаю сразу. Людей повезёте из бывшей Литвы, русских пределов, Поволжья или Европы. Народ изрядно расплодился, и желающие найдутся, а немцы так от войны начали спасаться. Можете привлекать переселенцев из южных славян, молдаван и валахов, но чтобы их было минимум в четыре раза выходцев из России. Теперь ты, — поворачиваюсь к застывшему Пушкину, — Тебе вверена небольшая полоса длиной триста и шириной не более девяноста вёрст. Османы выселили оттуда всех христиан, кроме рабов. Чем мы хуже? Наша задача — заселить эти земли строго нашими людьми. Ну, и рабства у нас нет. Поэтому болгары с прочими румынами должны жить за пределами новой губернии. Или пусть переселяются в Едисан. Всё ясно? Тогда я никого более не задерживаю. Бумаги через неделю подготовит канцелярия.

Чиновники ушли, а я раскурил сигару и приложился уже к вину, открытому слугой. Может, это бзик или со стороны попахивает чем-то нехорошим. Ведь многие люди жили здесь столетиями, и вдруг их выгнали якобы освободители. Всё очень просто. Я строю империю, которая должна преодолеть любые неприятности в будущем. Для этого надо уже на уровне фундамента избавить конструкцию от возможного брака. Это ещё ничего. Южную Фракию с Адрианополем и, конечно, Константинополем я тоже очищу от нынешних жителей. Понятно, что будет сложно закрыть освободившуюся землю от наплыва переселенцев со всех Балкан и даже Средиземноморья. Но осман ждёт выселение в любом случае, как и их слуг. Включая фанариотов и Вселенского патриарха. Пусть моё имя проклинают в будущем, но я так решил.

Но в моё оправдание потомки должны оценить другой шаг царя Фёдора. Я задумал создать государство понтийских греков в Северной Анатолии, от Синопа до Трабзона. Помогу чем смогу на начальном этапе. Далее пусть сами строят свою державу. Расширятся, дай бог им здоровья. То же самое касается армян. Этот народ получит помощь при создании своего государства в Киликии.

В конце концов, это вписывается в мой план окружения России буферными и в основном дружественными странами. Иудеи пусть сами крутятся. У меня планы на Суэц и там не нужно никаких непонятных образований. Чую, что голландские евреи и так внесут немалую смуту в строительство канала. Так зачем самому создавать дополнительную проблему? Молдавия, Валахия, Болгария и Сербия выхода к морю не получат. Но станут тем самым буфером. По Греции буду решать вместе с венецианцами. Не думаю, что они захотят отдавать с таким трудом захваченный Эпир с Мореей. Тем более непосредственно этнических греков там сейчас мало. Всё более арнауты, албанцы, арумыны и южные славяне. В моём времени из этих осколков и была создана единая греческая нация.

Вот такие у меня внешнеполитические планы на ближайшие годы, это без ситуации с Египтом и Персией. Посмотрим, получится или нет.