Сын Тишайшего-8

Глава 14

Русская армия на удивление легко прорвала Адрианопольскую оборонительную линию. Причём сразу в трёх местах, включая фланговый удар десанта.

Понятно, что такое впечатление было у присутствующих в русском лагере наблюдателей из Венеции и Генуи. Кроме послов, оба дожа неожиданно попросили разрешить прислать своих офицеров с инженерами. Разумное желание, сразу мной одобренное. В итоге целая сотня итальянцев повышает своё мастерство в моей армии. Пусть учатся и далее направят полученные знания против наших общих врагов.

Забавно, но многие русские генералы тоже посчитали прорыв обороны слишком лёгким. Угу. Знали бы они, какую работу проделала разведка и диверсанты. А ещё, сколько людей мы потеряли. Жуть! Это не считая погибших болгар, греков и сербов, помогавших наводить хаос в османском тылу. Но начнём по порядку.

Я прибыл на Балканы в марте, не дожидаясь начала навигации. Дела в Москве удалось разрешить ближе к концу декабря. Затем стандартное празднование Рождества в кругу нашей разросшейся семьи. Благо Евдокия была ещё жива, поэтому торжество не омрачилось столь неприятным событием. Но не только это сделало праздник фальшивым. Нет, малышня и молодёжью получала искреннее удовольствие от происходящего. Люди Натальи, как всегда, постарались, превзойдя себя прошлогодних. Ёлка, театральная постановка, выход Деда Мороза со Снегурочкой и фейерверки оказались выше всяких похвал! Только в поведении некоторых взрослых ощущалась неестественность и опаска. Мой конфликт с Сашей не скроешь. Оттого и напряжение.

Благо у сестёр хватило ума в этот раз не лезть с миротворческой миссией. Сколько можно просить за племянника, которому уже стукнуло двадцать два года? У сына как раз день рождения 24 декабря. Только в этот раз я его пропустил, несмотря на приглашение. Пусть на дворе пост, но такие даты мы всегда отмечаем в семейном кругу. Но я в конце ноября уехал с проверкой, посетив Коломну, Рязань, Гороховец и Нижний Новгород. А вернулся как раз к Рождеству, на обратном пути заехав Иваново, Кострому и Ярославль. При этом демонстративно проигнорировал Лавру. Пусть там сейчас новый настоятель, однако, хватит с меня постоянных заговоров.

Вояж оказался полезным. Правитель всегда должен держать руку на пульсе страны. Правда, намёрзся я в дороге. Но это специфика профессии.

После окончания всех празднеств, впрочем, перемежаемых с делами, я рванул в Воронеж. Там тоже пришлось больше времени провести на верфях, заводах, складах и ЭХБ, чем в общении Глашей и детьми. Благо в хозяйство Бельского мы ездили вместе. Кстати, я предложил назвать посёлок, разросшийся до размеров городка Бельском. Чем изрядно растрогал постаревшего князя, постепенно передающего дела среднему сыну. Да, мои соратники либо умирают от старости, либо уже не могут работать в прежнем режиме. Новое поколение даже лучше прежнего. Поэтому нет смысла расстраиваться. Но всё равно есть определённый дискомфорт.

В начале марта я уже был в Варне, ставшей столицей Черноморской губернии, начинающейся на Дунае и идущей до Бургаского залива. Глубину новой административной единицы сейчас определяют чиновники. По идее расстояние от побережья соответствует османской карантинной зоне, куда не допускались валахи и болгары. Здесь жили греки и различные группы магометан. Первых я выселил, а вторые сбежали сами. Забыл про цыган, которых в этих краях хватало. Их мы тоже выселили.

Сейчас благодатные земли пустуют, разве что я разрешил переселяться сюда арнаутам, оседлым ногайцам, сербам и арумынам, не путать с румынами моей реальности. Естественно, с севера потёк тонкий ручеёк моих подданных, которые и должны составить костяк жителей нового региона. И, конечно, через год начнётся демобилизация. Думаю, немалое число солдат решит остаться здесь. Мои люди провели опрос и убедились, что многие служивые не собираются возвращаться в Россию. Даже немало офицеров решило перевезти сюда семьи. И это отлично! Такой контингент поселенцев заложит базу будущей стабильности.

Три недели пришлось провести в Варне. Этот город уже называется Переяславец в честь князя Святослава, первым понявшего выгоду владения этими землями. И пусть его столица располагалась на Дунае, важен сам символ.

А город мне понравился. Отличный порт, плодородная почва, пресная вода в достатке. Просто надо грамотно продумать будущую экономику края и улучшить инфраструктуру. Мне необходима добротная и всесезонная дорога, связывающая Константинополь с Хаджибеем. Здесь есть старый шлях, оставшийся чуть ли не от римлян. Но он требует ремонта. После раздачи указаний местным властям я отбыл на юг.

— Таким образом, корпус Бахмиотова прорвал магометанскую оборону у Эски-Загры, взял крепость и перекрыл дорогу, связывающую Адрианополь с западными провинциями Порты. Позавчера пришло сообщение, что венецианцы закупорили пролив Дарданеллы, а также высадили десант в устье Марицы. Значит, столица Порты полностью отрезана и от Греции, — Косагов ткнул указкой в большую карту, висящую в его кабинете, — В свою очередь, группировка Глебова разбила остатки организованных частей противника у Кырккилисе, штурмом взяла город и завершила окружение Адрианополя. Часть конницы даже дошла до побережья Мраморного моря. Взять город Рэдестос, называемый басурманами Текирдаг, пока не удалось. Нужна артиллерия.

Я слушаю командующего, сидя в кресле, закутавшись в плед. Чего-то меня последние дни ломает. Сначала простуда, затем мои старые болячки начали портить настроение. А ведь поводов для радости хватает. Операция «Молот Олега» идёт с опережением плана. Развал османского тыла оказался тотальным. В городах и крепостях ещё сохраняется хоть какое-то подобие порядка. Тем более, там есть запасы провизии. Земли же за пределами крепостных стен попросту обезлюдили. Причём я запретил кочевникам и казакам грабить и разрушать местную инфраструктуру. Мне, вообще-то, она нужна. Но народ всё равно ушёл.

Забавно, что в самом Константинополе продолжаются беспорядки. А беженцы уже массово перебираются на восточный берег проливов. Там спокойнее и пока есть провизия. Православные в основном сбежали в Грецию и Македонию. Уж больно нехорошие слухи ходят о моей армии. Так даже лучше. Не придётся устраивать насильственное изгнание аборигенов.

Касательно столицы, то полыхнуло там знатно. Восстание охватило весь огромный город, будто кто-то поднёс спичку к сухой траве. Мои агенты тоже постарались, но и османские власти сделали всё, чтобы довести собственный народ до отчаяния. Заодно люди Скомороха добавили дополнительного хаоса, убив двенадцать толковых чиновников. Остальное уже доделали обезумевшие бунтовщики. К моему удивлению, восставшие умудрились убить даже султана. Ситуацию спас Али-паша, перебросив в Константинополь наиболее боеспособные части. Но даже янычарам и верным сипахам пришлось десять дней зачищать город, где шли самые настоящие уличные бои.

Под шумок мы устранили слишком умного визиря, вызвав немалый разброд в войсках. Но басурмане в который раз справились.

От тотального разрушения и сожжения город спасло ополчение. Ага. Причём объединённое магометано-христианское. Иудейская часть населения почему-то покинула столицу за несколько дней до восстания. Понятно, что сбежали в основном богачи и средний класс евреев. Насколько я понял, венецианцы сделали хороший гешефт на гешефтмахерах, вывезя их в Далмацию, Марокко и даже Францию. На Крите, Кипре и тем более Египте представители этого народа нам не нужны. А в остальных краях сейчас неспокойно. Вот они и рванули, где потише.

Фанариоты и османские купцы с ремесленниками никуда бежать не собирались. Именно они стали костяком ополчения, сначала защищавшего обеспеченные кварталы, а затем помогали зачищать город. Забавно, но в какой-то мере бунт помог решить продовольственную проблему. Разграбить все склады оголодавшая чернь не смогла. А далее началась жестокая резня, попросту уничтожившая всех причастных к неповиновению. Более или менее сообразительные участники восстания сбежали вместе с семьями на восток. Поэтому количество едоков уменьшилось в несколько раз.

Порядок в османской части Фракии власти навели. Элита басурман даже выбрала нового султана. Им стал четырнадцатилетний шехзаде Ибрагим, сын свергнутого и убитого несколько лет назад Ахмеда II. Других вменяемых потомков Османа I Гази попросту не осталось. Всему виной специфическая система, когда новый султан быстренько уничтожает своих братьев. Я же не против. В итоге Ибрагим II занял престол. Но реальную власть получил новый великий визирь Моралы Хасан-паша, зять убитого правителя, и группировка высших чиновников, сплотившихся вокруг семейства Кёпрюлю. А также енечери агаси, то есть командующий корпусом янычаров Мехмед-Ага. И эти люди собирались стоять насмерть, собирая все наличные ресурсы.

Ещё и из эялета Босния началось наступление войск Вели Мехмед-паши, сумевшего подавить восстания албанцев с сербами, объединив вокруг себя всех магометан и христианских вассалов. Эти ребята прекрасно понимали, что благодарный народ начнёт резать их первыми, когда рухнет империя. Назвать подход огромной толпы настоящей войсковой операцией неверно. Скорее речь о попытке прорыва западных гарнизонов басурман, пытающихся, в том числе спасти свои семьи. Сейчас орда в Скопье. Думаю, она изменит маршрут на юго-восточный и попытается дойти до Фессалоник.

Меня же поражает инерционный запас Османской империи. Всё-таки после поражения от Тамерлана, султаны сделали правильные выводы, построив грамотную государственную машину, скрепив её религиозным фактором. Несмотря на блат и чудовищную коррупцию, бюрократическая машина неплохо работала. Причём османы продолжали экспансию и чуть не захватили Вену. Им бы ума больше и поменьше мании величия. Впрочем, надо радоваться ошибкам противника. И всё равно враг пока жив, хотя и ранен.

— Что думаете делать дальше? — поёжившись, спрашиваю генерала и начинаю медленно пить глинтвейн.

— Если боснийская группировка останется в Скопье или двинется к побережью, то я прикажу западному корпусу немедленно начинать штурм Адрианополя. Его поддержит часть центральной армии. Оставшиеся войска и десант будут зачищать часть Фракии, которая останется за нами, — произнёс Григорий Иванович, — Заодно мы обложим столицу, связав боями её гарнизон. Кроме как на вылазки Мехмед-Ага сейчас неспособен. Басурмане копят силы, получая подмогу из Азии. Думаю, через полтора месяца все серьёзно укреплённые города и крепости падут. После чего я буду ждать только подвоз тяжёлой артиллерии. Как раз начнётся навигация. Чтобы иррегуляры не безобразничали, вскоре они двинутся на боснийцев. Пусть устроят им беспокойную жизнь. Казаки и степняки это умеют.

Разумно. Торопиться нам некуда, и так идём с опережением графика. Мне бы главное — поправиться. Глупо будет умереть от простуды за два-три месяца до исполнения мечты, к которой ты шёл четверть века.

— Едут! — сообщил Дивов.

— Как доедет, заводи, — отвечаю с усмешкой, удобнее устраиваясь в кресле.

— Государь, может, воинские почести оказать? Почётный караул там или ещё чего? Всё-таки сам Вселенский патриарх!

Мой обычно циничный адъютант вдруг воспылал религиозным рвением. Ещё бы! Ведь к нам едет ревизор! Простите, Константинопольский патриарх. Только для меня это обычный поп. Даже более зловредный и лживый, нежели собственная церковная оппозиция. Наши в первую очередь русские, а затем уже православные священники. Не всё. Уродов вроде Никона и его альтер эго из староверов тоже хватало. Эти чуть не погрузили Россию в горнило гражданской мясорубки, ради сомнительных разногласий. Грек же попросту холоп султана, и одновременно папский союзник. А скорее, агент. С чего я должен перед ним пресмыкаться?

— Позови пока Колычёва, я поработаю, — машу рукой Истоме, — Встреча у нас деловая и никакие почести патриарху не положены.

Беру последние доклады, переданные секретарём, пытаясь погрузиться в чтение. Однако мысли постоянно возвращаются к предстоящему визиту. Люди Гавриила III вышли на нашу разведку, попросив передать письмо лично мне. Оказалось, патриарх действительно желает встречи. В послании товарищ священник делал упор на православное братство и помощь в сохранении жизни единоверцам. Угу. Нашёл, кого пробивать на жалость и взывать к общей вере.

Минут через двадцать во дворе дома бывшего кади Кырккилисе началось оживление. Наверняка главпоп прибыл со свитой.

Гавриил оказался старым греком с длинной седой бородой, крючковатым носом, морщинистым лицом и неожиданно ясными, голубыми глазами. Ростом и статью он не отличался, зато сохранил осанку. Есть в дяде что-то такое величественное. Думаю, за долгие годы наловчился внушать трепет пастве. Информации у меня о нём хватает. Но без особой конкретики. На удивление нынешний глава церкви особо в политику не лез, стараясь заниматься внутренними делами.

Мне от этого ни холодно ни жарко, но заслуживает уважения. Гавриил именно решал накопившиеся вопросы, в том числе теологические, а не интриговал.

Зайдя в комнату, опирающийся на посох старик, быстро окинул взглядом необычную для этих мест обстановку, ненадолго задержавшись на карте с пометками, занятой нами территории. Молодец! Лицо держать умеет, ни один мускул не дрогнул.

И тут он вдруг сделал попытку сунуть мне руку с перстнем. Это типа я должен поцеловать его грязную ладошку? Натолкнувшись на мой насмешливый взгляд, патриарх сдал назад.

— Здравствуйте, для начала, — произношу на среднегреческом, который мало отличается от нового варианта языка, — Вы меня понимаете?

Судя по взгляду, всё нормально. Во-первых, Федя неплохо владел греческим ещё до моего попадания в этот мир. Во-вторых, я сам уделил немало времени восстановлению знаний, заодно освоил современный диалект, на котором общались в Константинополе.

— Здравствуй, василевс, — голос грека также удивлял своей чистотой и звучностью, — Я понимаю тебя.

Смотри-ка. Назвал меня царём или даже императором, если переводить титул на русский. Для полноты не хватает продолжения — автократор ромеев. Только мне плевать. Пусть зовёт как угодно. У меня свои мысли на будущий титул.

— Тогда присаживайся и прикажи своим людям оставить нас, — показываю сначала на кресло, а затем на четвёрку бородатых мужиков в рясах, вошедших в помещение, — Переводчики нам не нужны. Без советников тоже временно обойдёмся.

Гавриил обернулся и кивнул сопровождению. Чем мне нравятся церковники, так это своей дисциплиной. Она у них похожа на армейскую.

— Вина? — спрашиваю патриарха, когда тот опустился на кресло.

— Тогда излагай свою просьбу, — продолжаю, получив отрицательный ответ.

Мои слова близки к оскорблению, но поп сделал вид, что так и надо.

— Василевс, я всё указал в своём послании. До нас доходили слухи, что ты не любишь словоблудие. Поэтому повторюсь, мы взываем к твоему милосердию и надеемся, что единоверец поможет своим братьям и сёстрам во Христе. Мы оказались в жуткой ситуации. Наступление русский войск, несущих освобождение христианам, томящимся под пятой магометан, сделало тысячи людей заложниками. Османы будто взбесились, начав откровенно уничтожать наших единоверцев.

Скажи уж прямо — греков. На славян этому деятелю плевать. Конечно, если дело не касается десятины. Или взять побережье Чёрного моря. Болгары, валахи или грузины отогнаны вглубь континента. Греки же продолжали жить не тужить и верно служить султану. Не все. Морейцы и критяне отважно бились с басурманами. А вот их понтийские родственники предпочли платить джизью и жить спокойно. В Константинополе они вообще контролировали целые сферы, включая работорговлю. Что я никогда и никому не прощу. Будь он хоть мой родной брат.

— Греки поддержат русские войска, когда мы подойдём к столице?

Если разговор у нас деловой, то задам единственный интересующий меня вопрос. Судя по отведённому взгляду, ответ очевиден.

— Мы не сможем сейчас поднять восстание, василевс. После недавнего бунта черни янычары зверствуют. У христиан отняли оружие. Мы можем помочь только проводниками, знающими все подступы к Константинополю и его улицы. Также наши братья смогут нарушить переправу на никейский берег, заодно повредить порт. Но это только, когда магометане побегут.

С паршивой овцы хоть шерсти клок. В принципе я рад любой помощи, если она сохранит жизнь хотя бы одного русского солдата. Ну, и блокировка переправы — дело нужное. Хотя в пролив должен войти наш флот, что исключит бегство важных персон. Дабы не ловить их потом по всей Анатолии.

— У тебя есть человек, разбирающийся в военном деле? И есть ли в городе места, где можно укрыть двенадцать — пятнадцать отрядов по десять человек?

Гавриил сразу кивнул.

— Хорошо. Надо согласовать с ним проникновение в город моих людей.

Грек снова молча кивнул.

Диверсанты нужны как раз для того, чтобы уничтожить остатки толковых османских чиновников, не дав им сбежать. В принципе есть люди Скомороха, но лучше подстраховаться. Заодно надо защитить важные объекты от уничтожения. Этим займутся греческие отряды. С пожарами они неплохо справились, пусть продолжают в том же духе. Насчёт оружия враньё! Немало фанариотов записалось в добровольные отряды защитников города. Вот их мы и мобилизуем уже для своих целей. Например, храм святой Софии, порт или акведук Валента должны остаться неприкосновенными. Как и арсенал, который также необходимо захватить.

— Думаю, даже не стоит озвучивать предложение султана? — патриарх вдруг сменил тему, — Мне поручено передать, что Ибрагим II согласен подписать мирный договор. По нему Порта отказывается от притязаний на Крым, Молдавию, Валахию, Добруджу и Северную Фракию. Граница с Россией должна пройти по реке Камчия. Ещё повелитель правоверных предлагает отступные в десять миллионов акче.

Смотрю на карту, вспоминая, где находится обозначенная река. А у Ибрагима, вернее Хасан-паши, губа не дура. Это мы должны отойти на сто двадцать вёрст севернее Мутлу, где были уничтожены лучшие полки Порты. Предположим, я соглашусь. На что они надеются? И у басурман нет даже трети от озвученной суммы. Хотят получить передышку, перегруппироваться и затем дождаться помощи из Франции. Скорее всего, так и есть. Только кто даст им передышку?

— Мой ответ — нет! Секретарь подготовит ответ, — киваю на дверь.

Гавриил другого ответа и не ждал. По крайней мере, мои слова остались без комментариев. Зато жизни греков его волновали.