Становление SSS рангом. Том 2.

Глава 52 Горечь потери

Сознание вернулось рывком, выдернув Алекса из вязкой, спасительной темноты. Он лежал на чем-то твердом и холодном, вокруг пахло пылью, гарью и… озоном от энергетического барьера? Он с трудом разлепил уцелевший левый глаз. Правый глаз нестерпимо болел, и когда он попытался его открыть, мир подернулся кровавой пеленой. Развалины. Он находился посреди разрушенного атриума торгового центра. Вокруг уже суетились люди в форме Ассоциации, устанавливая оцепление вокруг все еще зловеще пульсирующего ядовито-зеленым светом разлома, слышались крики, вой сирен. Врата не закрылись.

Память обрушилась на него ледяной лавиной. Лёня… его улыбка… его последний крик… Себастьян… ядовитый разрез по левому глазу… Хаос… брешь…

Алекс резко сел. Голова кружилась, тело ломило от боли в районе ядра, но адреналин и шок гнали его. Он не мог оставаться здесь. Его появление из врат в таком состоянии – все это вызовет слишком много вопросов у Ассоциации. Он не был готов к допросам, к объяснениям. Он должен был исчезнуть.

Собрав последние остатки сил, он, шатаясь, поднялся на ноги. Прижимая руку к кровоточащему правому глазу и щеке, стараясь держаться в тени разрушенных конструкций, он сумел незаметно выбраться из оцепленной зоны, смешавшись с толпой зевак и паникеров на улице. Он брел наугад, почти не разбирая дороги, его единственным желанием было уйти как можно дальше от этого проклятого места.

Он прошел несколько кварталов, когда силы окончательно оставили его. Глубокий, рваный разрез на лице, пересекающий правый глаз, начал не просто болеть, а невыносимо пульсировать, словно в нем билось чужое, злое сердце. Мир перед глазами снова поплыл, и Алекс рухнул без сил в каком-то темном, безлюдном переулке.

Очнулся он от знакомого запаха – смесь антисептиков и дорогих медицинских препаратов. Госпиталь. Но на этот раз не «Громового Тигра». Белые стены, чуть более строгая, но качественная обстановка… Госпиталь гильдии «Медведь Девяти Звезд». Его семейной гильдии.

Как он здесь оказался? Дверь палаты тихо открылась, и вошел Альберт. Его лицо, как всегда, было непроницаемо, но в глазах читалось глубокое беспокойство.«Как вы, младший господин?» – голос дворецкого был ровным, но в нем слышались нотки облегчения. Правый глаз Алекса был закрыт плотной повязкой.«Паршиво, Альберт», – хрипло ответил Алекс. Горечь от потери Лёни снова захлестнула его. – «Я… я опять никого не смог защитить».«Вы не выходили на связь вечером, когда я должен был забрать вас из общежития», – спокойно пояснил Альберт, предвосхищая его вопрос. – «Я связался с вашими друзьями, они сказали, что вы пошли гулять. Когда вы не вернулись и к ночи, я начал поиски. Информация о происшествии в торговом центре и открытии нестабильных врат уже была в сети. Я прибыл на место… и нашел вас в одном из переулков без сознания. Этот госпиталь был ближайшим. И, учитывая ваши раны… наиболее подходящим».Он сделал паузу. «Что там произошло, младший господин? Как вы оказались снаружи врат, которые, судя по докладам Ассоциации, все еще активны и не зачищены? И… что случилось с вашим другом?»

Алекс закрыл уцелевший глаз. Рассказывать было тяжело. Он снова переживал весь этот кошмар – спонтанные врата, решение войти, бой с монстрами, скачок ранга, появление Себастьяна, гибель «Медведей», смерть Лёни… Его голос дрожал, когда он описывал последние мгновения друга. Он рассказал все, как было, умолчав лишь о вмешательстве Хаоса и истинной причине своего побега из врат. Про рану на лице он сказал, что это от когтей или хвоста Себастьяна.

Альберт слушал молча, не перебивая. Когда Алекс закончил, дворецкий долго молчал, глядя куда-то в стену.«Монстр SSS-ранга… во вратах, которые изначально были B-уровня, но претерпели скачок…» – задумчиво произнес он. – «Это… крайне необычно. И очень опасно. Возможно, именно такая аномальная концентрация силы и вызвала ошибку в первоначальной оценке сложности врат Ассоциацией. Но даже так… то, что вы смогли войти туда, сражаться и… выбраться живым, пусть и с такими потерями… это уже само по себе невероятно, младший господин. Вы не только выжили, но и принесли бесценные сведения об угрозе».Он посмотрел на Алекса, и в его глазах впервые за долгое время промелькнуло что-то похожее на… гордость, смешанную с глубокой печалью.«Примите мои глубочайшие соболезнования по поводу вашего друга, Леонида Смирнова», – добавил он уже тише. – «Он был храбрым юношей. И верным другом».«Спасибо, Альберт», – Алекс почувствовал, как к горлу подступает ком.В этот момент пульсирующая боль в левом глазу и в районе ядра усилилась, и он снова провалился в темноту.

Очнулся он уже через три дня. Повязка с правого левого была снята, шрам остался, а он все еще ничего им не видел – лишь размытые тени и вспышки боли. Целители сказали, что зрение, возможно, удастся частично восстановить, но шрам останется навсегда. Рядом с кроватью сидела Елена. Ее лицо было бледным, глаза – красными от слез, но во взгляде читалась и стальная решимость.«Алекс! Ну наконец-то!» – она схватила его за руку. – «Как ты мог?! Снова?! Врата! Опасность! Я же просила тебя…» Она начала его отчитывать, но в ее голосе было больше страха и облегчения, чем гнева.Алекс молча слушал, сил спорить не было.«Мне… мне очень жаль Лёню, Алекс», – сказала она тише, когда ее первый эмоциональный порыв схлынул. – «Он был хорошим мальчиком. И твоим другом. Его родители… они убиты горем».«Да…» – только и смог выдохнуть Алекс.«Что… что теперь будет с этими вратами?» – спросил он, меняя тему. «Они ведь так и не закрылись?»«Нет. И они продолжают излучать эту ядовитую энергию, хотя монстры пока не выходят наружу», – ответила Елена. – «После твоих сведений, которые Альберт немедленно передал Ивану, брат поднял на уши всю гильдию. Он формирует элитный ударный отряд. И… он сам его возглавит. Они готовятся к штурму в ближайшие дни. Вся Ассоциация на ушах, это теперь проблема государственного масштаба».Алекс удивленно посмотрел на сестру. Иван? Лично поведет отряд в SSS-врата? Это было… неожиданно. Но потом он вспомнил – Иван теперь SS-ранг. Он один из немногих, кто вообще мог бы противостоять такой угрозе.Елена пробыла с ним еще некоторое время, рассказывая новости, пытаясь его подбодрить. Потом она ушла, пообещав зайти завтра.

Алекс снова остался один. Один на один со своей болью, со своим горем, со своей виной. Потеря Лёни была невыносимой. Его лучший друг, его опора, его «очкарик» погиб, спасая его. Эта мысль пронзала его насквозь, причиняя боль куда более сильную, чем пульсирующий шрам на лице или треснувшее ядро. Он снова был разбит. Снова опустошен. И тьма внутри него, подпитываемая этим горем, казалось, становилась все плотнее, все настойчивее, шепча о силе, о мести, о том, что только мощь может предотвратить новые потери…