Стальная империя

Глава 14 «ЧЁРНЫЙ ДРАКОН» Весна – лето 1211 г. Ляодунский залив

Сквозь плохо проконопаченные доски струйками сочилась вода, она стояла и под ногами, плескалась снаружи, да, казалось, была везде. Каморка – часть перегороженного досками трюма – оказалась маленькой и тёмной, с низким – так, что никак нельзя выпрямиться – потолком. Стоять было нельзя, лежать – из-за воды – тоже, оставалось лишь в полусогнутом состоянии опереться на внутреннюю стенку, что князь сейчас и делал, на чём свет стоит кляня собственную доверчивость и глупость.

Первый секретарь Лян оказался предателем. И не простым, а, можно сказать, начальствующим, главным. То-то перед ним так лебезили «красные шесты»! Наверняка этот невзрачный толстощёкий чиновник – один из главарей банды. Цзяо Ли – слишком глуп, начальник стражи Фэнь Ю – тряпка, ситуация идеальна для всякого рода злоупотреблений, тем более что в руках первого секретаря сходятся все нити власти. Лян действовал осторожно – умный, чёрт! – но вот с Ченом и Дэном Веснушкой, кажется, прокололся, по крайней мере хотелось бы в это верить. Верить…

Баурджин невесело усмехнулся: что толку сейчас верить или не верить, когда нужно думать об одном – как выбраться? Его не убили сразу, лишь сковали, а затем повезли в порт – и вот тогда-то нойон и почувствовал что-то неладное. Одно дело – арест, который можно было бы потом оспорить в суде, а вот порт… Куда они везут его на этом утлом судёнышке? Зачем? Пытать? Так это можно было сделать и в Ляояне, да на той же красильне. Казнить? Для этого нехитрого дела тоже вовсе не обязательно куда-то везти. Но тогда – зачем?! Неизвестность была страшнее всего. Спина давно затекла, ноги казались ватными, в голове шумело, словно огромные пенные волны бились о прибрежные камни. Позвякивали цепи на руках, на ногах не звенели – булькали. Хорошие цепи, крепкие. Если такие резко набросить на горло тюремщика… И что дальше? Ну, задушишь одного, далеко не самого важного, а потом?

Внезапно люк в потолке распахнулся, на миг ослепив узника ярким солнечным светом. Упала вниз узкая лестница.

– Вылезай!

Пошатываясь, Баурджин выбрался на палубу, щуря глаза от света. Пылающее в безоблачном небе солнце отражалось в бирюзовых волнах, дул небольшой ветер – бриз, пахло свежестью и влагой.

Море! Чёрт побери, море! Во-он там, далеко-далеко – берег тёмно-зелёной дымкой. И маленький рыбацкий челнок. Мирный труд мирных людей…

– Ну что, осмотрелись, уважаемый господин Бао Чжи? – выйдя из-за мачты, насмешливо осведомился богато одетый старик. Роскошный ярко-алый верхний халат с вышитыми сверкающим золотом тиграми, рукава нижнего халата – длинные, ярко-синие, тоже с вышивкой, узорчатый ярко-оранжевый пояс, зелёные сафьяновые сапоги с загнутыми носами. Экий франт. И голос… Голос…

– Вижу, вы не узнали меня, господин Бао, – всё с той же насмешкой произнёс незнакомец. Незнакомец…

– Лао?! – Не веря собственным глазам, Баурджин наконец признал в этом напыщенном богатее своего собственного слугу и повара.

– С вашего позволения, меня зовут Дэн Шикай, – издевательски поклонился Лао. – Можете даже называть – Дэн Шикай-шэньши.

Дэн Шикай-шэньши?! Ах, вот оно что… Старик… Хотя теперь он вовсе не казался таким уж стариком. Просто пожилой человек, жилистый, хитрый, умный. Лао – не тот, за кого себя выдавал, а значит… Коллега! Чёрт побери – коллега! И как же он, Баурджин, его раньше не раскусил? Ведь можно было догадаться, если обращать внимание на каждую мелочь…

– Можно было догадаться… – негромко промолвил нойон. – Вы – из Южной империи, я верно полагаю?

– Верно, – кивнул Лао… вернее, Дэн Шикай-шэньши. И вдруг улыбнулся, ну совершеннейше светски, по-приятельски даже. – А скажите-ка мне, милейший Бао Чжи, с чего бы это вы могли догадаться о моей истинной сущности? Хотя ведь всё же не догадались, а?

– Не догадался, – пожал плечами князь. – А мог бы… Не так уж и непогрешимо вы и работали, господин… Дэн Шикай-шэньши.

– Ну уж кто бы говорил, – шпион совсем по-детски обиделся. – Уж сколько вы глупостей наделали, я уже молчу! Ну зачем, скажите на милость, было показывать свои рисунки каллиграфу Пу Линю? Он ведь вас раскусил в два счёта, правда, не придал сему никакого значения.

– Но откуда вы…

– Я узнал это в тот же день от его слуг. Не одни вы с успехом вербовали верных людей, Бао! – Сунец хохотнул. – Ну, так что вы там говорили обо мне? Просто любопытно.

– Что ж. – Баурджин звякнул цепью. – Вы как-то раз очень неосторожно выказали некое знакомство с каллиграфией. Странно для нищего старика, за которого вы себя выдавали.

– Согласен, странно, – кивнул Дэн Шикай. – Просто не смог сдержаться. Что ещё вам показалось странным?

– Ваш разговор с Лэй. Помните, как жёстко вы одёрнули её, когда девчонка уже собралась было учить меня искусству борьбы?

– Я сам – Мастер гун-фу, поверьте, Бао, – совершенно серьёзно отозвался шпион. – И, видя, как эта нескромная девка попирает древние традиции, конечно, сделал ей замечание.

– И ещё слишком часто ходили за город, якобы собирать травы! Раз, а потом и два раза в декаду. Не слишком ли часто?

– Не слишком. Травы я и в самом деле собирал. Заодно. – Дэн Шикай усмехнулся. – Хотите знать, на чём попались вы?

– Ох! – Князь неожиданно рассмеялся. – Думаю, что на многом. Я таился от моих недалёких юных слуг и просмотрел вас.

Сунец был явно польщён сим замечанием.

– Да уж, просмотрели, Бао. Но, признаюсь, я далеко не сразу начал подозревать вас. Согласитесь: два разных шпиона в одном доме – это уж слишком невероятно! И тем не менее всё так и было.

– И чем же я вызвал ваше недоверие?

Дэн Шикай захохотал:

– Харчевня, друг мой, харчевня! «Бронзовая улитка». Ну скажите, пожалуйста, зачем иметь заведение, весь доход которого отдаётся некоему господину Цзяо Ли? Заведение, которое лично хозяину – вам – не приносит никакой прибыли, мало того – иногда и вовсе убыточно!

– Да уж, – согласно кивнул Баурджин. – И как же я оказался у вас?

– Я вас купил, Бао. – Сунец потёр руки. – Купил у «красных шестов», лично у господина Ляна – ему вы не нужны, а деньги сей молодой человек очень и очень любит.

– И он не попытался…

– Убить меня? Нет. Он жаден, но вовсе не настолько глуп, чтобы ссориться с Южной империей. Ведь кто знает, как ещё всё обернётся?

К беседующим вдруг подбежал матрос:

– Корабль, господин!

– Ну наконец-то! – Дэн Шикай довольно покривил губы. – Идёмте на нос, господин Бао. Полюбуемся «Чёрным драконом», уверяю вас, он того стоит.

– Чёрный дракон?

– Так называется один из лучших кораблей военного флота Южной империи! – с гордостью пояснил шпион.

И в самом деле, было на что посмотреть! Огромный – словно сказочное морское чудище – корабль быстро приближался. Именно что корабль, а не джонка, как принято называть суда китайцев. Округлый, лишь слегка заострённый нос, резные борта с галереями и торчащими… Нет, не пушки, для них это было бы слишком рано, очень похоже на торпедные аппараты… Чёрт возьми, да что же это такое? Какое-то оружие, явно – длинные цилиндры с узкими жерлами. То ли из бамбуковых пластин, то ли из выкрашенной стали… Или из бронзы. Пластины скреплены железными обручами. Начищенными – вон как сияют на солнце. А какая корма! Высокая, с четырёхэтажный дом, покрытая затейливой росписью, резьбой, на двух флагштоках – скульптуры в виде чёрных, с позолотой драконов. И такие же чёрные паруса на четырёх мачтах. Паруса не полотняные – из циновок. Медленно поворачиваются – ловят ветер.

– Кормщик, правьте прямо к этому кораблю! – громко распорядился Дэн Шикай, и утлая джонка послушно направилась к высокому борту «Чёрного дракона».

Баурджин оглянулся: позади, между кормой джонки и берегом, по-прежнему маячил одинокий рыбацкий чёлн.

Дэн Шикай то ли показал что-то, то ли был лично знаком с капитаном – по крайней мере, обоих, шпиона и его пленника, подняли на борт без долгих раздумий. Ну да, старик с капитаном знакомы… это же капитан, высокий обветренный бородач в изысканном чёрно-красном наряде. Или – шкипер. Шпион обернулся:

– Позвольте вам представить, Бао, моего друга Ван Сяопина, капитана этого великолепного судна.

Капитан молча поклонился.

– Матросы проводят вас в вашу каюту, господин Бао, – с усмешкой дополнил Дэн Шикай. – Думаю, вам там недолго придётся скучать… Капитан! – Он обернулся, не дожидаясь, пока вооружённые до зубов матросы подойдут к пленнику. – Друг мой, Ван Сяопин, ты хорошо видишь вот эту джонку?

– Да, – озадаченно протянул капитан. – Вы ведь на ней только что прибыли, господин Дэн.

– Так будь любезен, сделай так, чтоб я её больше не видел!

– Вообще никогда не видели, господин Дэн?

– Ты правильно понял, Ван.

Капитан обернулся, из уст его прозвучал команда. Баурджин видел, как матросы бросились к странным трубам… Ввах!!!

Вылетевшее из нескольких жерл пламя в единый миг охватило разбойничью джонку огненным всепожирающим вихрем! Послышались жалобные крики, кое-кто из команды – лишь несколько человек – успели прыгнуть в море, но большинство – нет. Страшная смерть… Но – какое эффективное оружие!

– Добейте спасшихся. – Отдав приказ матросам, капитан обернулся к сунцу. – А тот челнок? Во-он, у берега.

– Пусть будет. Он всё равно слишком уж далеко.

– Как скажете, господин Дэн.

Всю ночь Баурджин провёл в каюте. Просто в роскошной каюте, надо сказать. Первый класс, вернее, люкс, если бы здесь были классы. Небольшая – пять шагов на десять, – с ворсистым узорчатым ковром на полу и обитыми нежно-голубым шёлком стенами. Широкое ложе на деревянных резных ножках, мягкие подушки, невысокий столик. Затянутых промасленной бумагой окон имелось целых семь – однако все маленькие, размерами сантиметров десять на пятнадцать, да и входная дверь казалась уж слишком массивной для обычной каюты. Камера. Плавучая камера для знатных пленников.

На обращение грех было жаловаться. Уже с утра снаружи загремел засов – матросы-стражники вывели узника на оправку, затем принесли воду для омовения рук и лёгкий завтрак – лапшу и суп из куриных яиц. Цепи сняли ещё вчера, да и дверь вполне могли бы не запирать – куда здесь бежать-то? Далёкий берег синел за кормой еле видимой узкой полоской – ни за что не доплыть, при всём, как говорится, желании.

Впрочем, это хорошо, что хотя бы сняли цепи, это всё же давало некоторую свободу и некоторые надежды.

Ближе к полудню – судя по жарившему солнцу – в каюту к пленнику заглянул Дэн Шикай. Уселся на принесённый стражниками стул, небрежным взмахом руки отослал охрану. Усмехнулся:

– Я не спрашиваю, кто вас послал, Бао, честно сказать, меня это не очень интересует. Более интересно другое – высота и крепость городских стен, запасы питания, система снабжения крепостей и всё в том же духе. Следует признать, в этом вы опередили меня. Да в какой-то момент в этих вопросах я и сам стал полагаться на вас – откармливал, можно сказать, словно выращиваемую на заклание курицу, и ждал – терпеливо ждал – удобного момента… Итак, вам понятен круг моих интересов?

Князь сухо кивнул:

– Вполне.

– Кроме того, вы назовёте мне всех своих людей.

– Я всех не знаю. – Баурджин вскинул глаза. – Поймите, был ещё…

– Ах да, ваш якобы слуга Линь или как там его? Я как-то пытался послушать, о чём вы с ним говорили – но увы! Язык оказался мне неизвестным. Вероятно, уйгурский или монгольский… – Взгляд сунца вдруг стал жёстким. – Вот с людей и начнёте. Я велю принести вам бумагу и тушь. И к вечеру… к сегодняшнему вечеру, Бао, жду от вас подробнейшего отчёта, иначе… Иначе, увы, наши отношения будут уже не такими безоблачными… А жаль! Искренне жаль! В конце концов – что вам до этих цзиньцев?

До цзиньцев, точнее, до властей империи Цзинь, Баурджину и в самом деле не было никакого дела, но вот что касается верных лично ему – а равно и завербованных Игдоржем – людей, то тут ситуация выглядела принципиально иной. Люди доверились. И теперь выдать их сунцу означало предать! Да и система городской обороны, снабжение северных крепостей – это всё совершенно не нужно знать Южной империи! Ведь Ляоян и все крепости скоро – очень скоро, князь в это верил – станут… нет, не монгольскими… Союзной Чингисхану Стальной империи Ляо – вот кому они будут совсем скоро принадлежать! И с этих позиций…

– Я вам пришлю бумаги и тушь. – Дэн Шикай поднялся на ноги и стал у дверей.

Матрос за его спиной ловко прихватил стул и остановился:

– Уходите, господин?

– Да…

Сунец внезапно застыл, словно бы вдруг увидел перед собой нечто настолько чудовищное и непредсказуемое, что и описать нельзя!

– Кто? – подозвав стражников, быстро спросил он. – Кто здесь только что прошмыгнул?

– Мы никого не видели, господин. Может быть, кто-то из матросов.

– Из матросов? О, нет… Я чувствую совсем другое… – Приглушённый голос сунца казался вкрадчивым и вместе с тем угрожающе-страшным. – Чувствую! Чую! Вот что, где сейчас капитан?

– На кормовой палубе, господин.

– На кормовой палубе? Идёмте… Да, и выставьте здесь дополнительный пост!

Скрипнул засов.

Однако! Чего опасался шпион?

Впрочем, не суть. Сейчас надо думать – думать о том, как оставить «господина Дэна» с носом. Для начала он, кажется, просил сдать ему верных людей? Что ж, их есть у меня! Сдадим… Сколько угодно. Люди – это хорошо, их уж никак невозможно быстро проверить. Другое дело – точные данные насчёт городской обороны или северных крепостей, уж они-то могли оказаться и у сунца – для сверки. Так что это хорошо, что сначала – люди.

Приготовив бумагу, Баурджин обмакнул кисточку в тушь и задумался…

Итак:

«Муань… Молодой парень, работник красильной мастерской. Связан с бандой „красные шесты“…» Нет, не так! «По косвенным данным, до вербовки был связан с бандой „красные шесты“…» Да, так лучше. Кто там дальше у нас? А, стражники! Соратнички недоброй памяти покойного Ху Муня. Как их? Пуй Ши и Бань… Так их и записать… И ещё кое-кого придумать, кого никогда и на свете не было… Ага!

Набросав ещё с десяток имён, Баурджин задумался – его так и подмывало записать в завербованных ещё и Цзяо Ли или уж, по крайней мере, Фэнь Ю, но… Но не слишком ли? А собственно, почему – слишком? Ну, Фэнь Ю, пожалуй, перебор, а вот господин Цзяо Ли…

– Я так и знал! – Вошедший вечером сунец довольно ощерился, бегло просмотрев записи. – Так и знал, что Цзяо Ли – ваш человек. Слишком уж он ловко ушёл от разбойников в горах Шэнси. Впрочем, это сейчас не важно. Идёмте, Бао, хочу вам кое-кого показать.

Синь вечера. Крики чаек. Отражающиеся в море огни корабельных фонарей. И четверо стражников. Связали за спиной руки – плохой знак. Куда теперь? Обогнули мачту, прошли мимо огненных орудий… ещё одна мачта… корма… Двое часовых с алебардами.

– Прошу вас, господин Бао! – Распахнув дверь одной из кают, Дэн Шикай ухмыльнулся. – Входите, входите, не стойте же на пороге!

Баурджин сделал шаг. В небольшой – узкой и длинной – каюте тускло горели светильники. Пахло прогорклым маслом и ещё чем-то неприятным, словно бы свернувшейся кровью. Большую часть каюты занимал стол… нет, скорее верстак… Нет, горизонтальная дыба – инструмент, предназначенный для самых жестоких пыток. И этот инструмент сегодня, судя по всему, предназначался отнюдь не для князя! Нет, на нём уже было распято смуглое девичье тело… Тонкие руки, аккуратно привязанные за запястья прочной цепочкой, точно так же – за щиколотки – ноги. Тело, конечно, было полностью обнажено, но вот следов пыток не было… Пока не было. Над головой несчастной ярко вспыхнул зажжённый одним из стражей фонарь.

Баурджин перевёл взгляд на лицо пленницы… и вздрогнул.

Нет! Нет! Нет!

Не может быть!

Да откуда ей здесь взяться? Просто похоже.

– Что вы так скривились, Бао? – издевательски захохотал Дэн Шикай. – Не узнаете свою собственную служанку, Лэй?

Лэй!

Князь дёрнулся, почувствовав, как стражники крепко схватили его за локти. Лэй…

– Что вы от неё хотите?

– От неё? Ничего. – Сунец бросил на девушку полный неприкрытого безразличия взгляд. – А вот от вас, господин Бао, мы хотим многого. Это Лэй, Лэй… Если хотите, можете поговорить с ней. – Шпион обернулся к стражникам: – Отпустите его.

– Лэй. – Князь склонился над девушкой, и та, увидев его, улыбнулась.

– Господин!

– Как ты здесь оказалась, как?!

– Я… Я следила за тобой, господин. Ты пошёл в злачные районы один… Красная черепаха – на её улицах случается всякое.

– Значит, там, у торговца рыбой… это была ты?

– Я… А потом увидела, как вас тащили в джонку. Наняла челнок…

– Челнок… Ох, девушка, что же нам теперь с тобой делать?

– Я скажу что, – Дэн Шикай был тут как тут. – Кажется, вас связывали отношения куда более интересные, чем просто хозяина и служанки? Тем лучше… – Голос сунца зазвучал жестоко и звонко. – Сейчас вы назовёте мне конкретные данные по системе охраны Ляояна, Бао. И о снабжении дальних крепостей. Иначе этой девице будет плохо, очень плохо, Бао. И её мученическая – о, поистине мученическая – смерть будет на вашей совести. Вы ведь не хотите этого? По глазам вижу, что не хотите. Тогда говорите данные. Вы знаете, какие именно.

– Но… поверьте, я бы и рад, но не могу вспомнить.

– Понимаю. – Дэн Шикай хитро прищурился. – Держать в голове столь объёмные сведения мало кому под силу. Вы и не держали – записывали на обратной стороне собственных каллиграфических упражнений. Помните, вы как-то забыли их у Пу Линя? Носили, хвастались… А потом послали меня забрать? Я не поленился и сделал копии – уж больно непонятен оказался язык!

Баурджин лишь покачал головой: однако, в следующий раз надобно быть более осмотрительным.

– Ну? – хмыкнул Дэн Шикай. – Так как, будем сотрудничать?

– Будем!

– Так и ожидал, что вы не откажетесь. Все торговцы – очень разумные люди, не так ли, господин Бао?

– Да уж, не дураки. С чего же мы с вами начнём? Да… кстати… Лэй ведь и вам, в общем-то, не чужая… Ей ведь наверняка неудобно лежать так вот…

– Обещаю, её положение совсем скоро изменится. Кстати, она ведь едва не отхватила мне голову – выскочила из-за мачты, как кошка. Не был бы я мастером гун-фу… Нет уж, пусть эта девушка лучше пока останется так, как есть, слишком уж много с нею хлопот. Девочка, девочка… девочка-смерть! Начинаем, господин Бао! Вот, хоть с этого куска…

Дэн Шикай пододвинул ближе к князю листок. «План питьевого снабжения города Ляояна».

– План… – быстро перевёл Баурджин. – План снабжения крепости Няошабао…

Из уст князя легко сыпались цифры. Ещё бы: со слов Гамильдэ-Ичена, он хорошо знал, что эта крепость давно уже захвачена передовыми отрядами Джэбэ.

– А вы ведь меня не обманываете, Бао, – когда Баурджин закончил, довольно кивнул Дэн Шикай. – Всё сходится. В соответствии с этим и я выполняю своё обещание. Эй, стража! Отвяжите девчонку. Да будьте осторожней – она шутя справится с любым из вас.

– Вот эта козявка? – не поверил самый сильный и жилистый стражник.

– Вот эта, – невозмутимо подтвердил шпион. – Ну, пока я с вами – вам нечего бояться. Я сам – мастер гун-фу, и когда-то мало кто мог сравниться со мною на юге! В верхнюю каюту её – накормить, напоить, не забудьте только накрепко связать ей руки.

– А мне можно будет её навестить? – совсем обнаглел Баурджин.

– Навестить? – Сунец хмыкнул. – Ах да. Ну конечно… Только – в присутствии стражи.

– О, боги! Да не будьте вы таким подозрительным, Дэн! Куда же мы денемся с корабля?

– Это верно, никуда. Разве что только в море.

«Чёрный дракон», корабль под чёрными парусами, разрезал волны мощным форштевнем. Впрочем, лучше сказать – «утюжил», будто какой-нибудь дредноут, ведь судно, подобно китайским джонкам, имело плоское днище.

– Хороший корабль! – Баурджину уже разрешено было гулять по кормовой палубе.

– Да, – не отрываясь от румпеля, усмехнулся в бороду кормчий. – Очень хороший. Вне всяких сомнений, «Чёрный дракон» – лучшее судно Южной империи, господин.

А кормчий, похоже, очень любит свой корабль. Прямо как мать – дитя. Значит, нужно и дальше хвалить.

– А вот эти паруса, из циновок… Они хорошо ловят ветер? Я слышал, что западные варвары шьют паруса из плотного полотна.

– Хм, из полотна, – презрительно скривился кормчий. – На то они и варвары.

– А вот та штучка на мачте зачем? А эта вот, перед вами?

– Это – «указатель пути», господин. Голова рыбки всё время указывает точно на север. Можно идти и в самый сильный туман.

– А это что? А там… А – то… А – это…

К концу вахты кормчий и «господин Бао» не то чтобы стали друзьями, но прониклись друг к другу вполне ощутимой симпатией, как часто бывает с незнакомыми, но увлечёнными общим делом людьми. Прониклись до такой степени, что решили распить кувшинчик вина.

– Только я сперва пойду доложу господину Дэну Шикаю-шэньши, – с улыбкой произнёс князь. – Видите ли, любезнейший Чань, я ему должен всегда докладывать. Где его каюта?

– Вторая слева от капитанской, почти прямо под нами.

– Отлично… Я быстро, Чань.

– Подожду вас здесь.

– Да, ещё одно… У меня в каюте, кажется, протекает стенка.

– Надо говорить – «переборка».

– Ну, значит, переборка.

– Я скажу боцману.

– Ой, не надо, Чань. Мне бы несколько гвоздей… таких, побольше, я б и сам справился. Чего отвлекать по пустякам занятого человека?

– Гвозди… – Кормчий усмехнулся. – Пошли. Найдутся у меня и гвозди, и молоток.

– Вот спасибо!

Князь, уже не в первый раз за день, заметил за собой неприметного человечка в серых штанах и короткой морской куртке. Резко остановившись, развернулся, вперил в соглядатая гневный взгляд:

– Ты кто такой, парень?

Человечек отнюдь не смутился.

– Меня зовут Ли, господин, – отозвался он с поклоном. – Господин Дэн Шикай-шэньши приказал мне сопровождать вас на этом судне.

– Ах, вот как, сопровождать, – усмехнулся нойон. – Ну сопровождай, что с тобой делать? О! А не сходил бы ты, уважаемый Ли, за вином?

– За вином? – Соглядатай озадаченно вытаращил глаза. Похоже, что на этот счёт у него никаких инструкций не было.

– Ну сходи, что тебе? А принесёшь в каюту моего друга Чаня. – Баурджин кивнул на расхохотавшегося кормчего. – Надеюсь, ты его знаешь?

– О, да!

– А я пока пойду с ним, так что можешь быть спокоен, Ли, никуда я с корабля не денусь, и в небо не улечу, и в море не брошусь.

Ещё раз поклонившись, соглядатай неслышно скользнул за мачту. Князь передёрнул плечами:

– Ну и матросы у вас, Чань!

– Это не наш. – Кормчий покачал головой. – Этот парень из тех, что всегда сопровождают «Чёрный дракон» на пути к северным берегам. Ой! – Чань понял, что сморозил лишнее, и поспешно замолк.

– Да ладно, – негромко засмеялся нойон. – Господин Дэн говорил, что корабль всегда ждал его в дельте реки Ляохэ в определённое время.

– Это так, – согласно кивнул Чань. – Вот, кстати, моя каюта. Пришли.

Они не успели ещё разлить то вино, что было припасено у кормчего, как в каюту настойчиво постучал уже вернувшийся Ли. Нашёл-таки вино, стервец, и очень быстро.

– Выпьешь с нами? – предложил Баурджин, пряча усмешку.

– О, спасибо, господин, нет. – Ли поклонился. – Сами понимаете, служба. Я лучше постою у дверей.

– Стой, нам-то что? Ну, наливайте наконец, любезнейший Чань!

Всё время попойки Баурджин больше слушал, чем говорил, лишь иногда поддакивая и задавая всякие дурацкие вопросы. А на самом деле – думал. Думал, как оторваться от слежки, как вызволить Лэй, как убежать. В конце концов, можно воспользоваться привязанной за кормой разъездной шлюпкой, лишь бы не сразу хватились. Да-да – шлюпкой! И нейтрализовать шэньши – ну, это князь уже придумал, как сделать. Только бы теперь избавиться от соглядатая… Как? А вот как!

Уже стемнело, когда Баурджин покинул каюту кормчего, пряча под халатом молоток и гвозди. Честно говоря, молоток-то ему был и вовсе не нужен, но вот гвозди – хорошие, большие, плотницкие… В руках же, на виду, нойон нёс полупустой кувшин, к которому время от времени и прикладывался.

– Слушай, Ли… – Пьяно шатнувшись, князь обнял соглядатая за плечи, щедро обдавая запахом перегара. – А не мог бы ты принести мне в каюту ещё вина? Ну, того, вкусного… Ну, ну, решайся, парень!

– А… а вы не будете потом буянить, господин? – задумчиво осведомился Ли.

– Буянить я буду сейчас – после двух кувшинов. А после третьего я обычно сплю!

– Что вам и сказать? Ну, ждите.

Соглядатай исчез, а князь быстро направился к корме – но сначала не к своей каюте, а к каюте Дэна Шикая. Осмотрелся, прислушался… И надёжно заклинил дверь огромными плотницкими гвоздями.

А потом настал черёд соглядатая. Когда тот вошёл в каюту, Баурджин недвижно лежал на спине на узком ложе. Широко раскрытые глаза князя были устремлены в потолок, правая рука судорожно сжимала узкое горло кувшина.

– Эй, эй, господин! Что с вами?!

Поставив принесённое вино на пол, Ли бросился к лежащему…

И получил по башке, да так, что осколки кувшина разлетелись по всей каюте!

Слабо застонав, соглядатай повалился навзничь.

– Ну, вот, – проворно связывая упавшего, ухмыльнулся нойон. – Расслабились тут, совсем нюх потеряли. Соглядатаи, мать ити…

Если бы Ли не поддался на уловку с вином, пришлось бы придумывать что-то иное, не исключая и полностью летального исхода. Но соглядатай поддался – и в самом деле, ну куда денется с корабля некий озабоченный лишним кувшинчиком пьяница? Не улетит же и не бросится вплавь к берегу, которого уже и не видно? Расслабилась, расслабилась служба… И Баурджин, как бывший генерал, это сразу почувствовал! И не преминул воспользоваться. Кувшином по башке – просто и без затей, но вполне надёжно. Теперь Лэй выручить…

На палубе дул вполне ощутимый ветер, наполнял паруса, со скрипом раскачивал висевший на кронштейне фонарь из плотной бумаги, пропитанной маслом до полупрозрачности. Помещённый внутрь светильник коптил, давая тусклое жёлтое пламя, свет от которого время от времени вырывал из темноты части палубы и двери кают. Баурджин осторожно прокрался вперёд. Одна, вторая, третья… Кажется, здесь!

Наклонился, осторожно позвал:

– Лэй!

Услышит ли? Узнает ли? И вообще – здесь ли девчонка? Здесь ли?

– Лэй!

– Господин! – вырвался из-за двери громкий шёпот.

– Сейчас я попытаюсь сшибить замок!

– Не надо, мой господин. Просто отойдите и посмотрите, чтобы на палубе никого не было.

Ветер сделался сильнее, завыл в снастях, заглушая все прочие звуки. И это было хорошо… для первого этапа плана, для второго – не очень.

Удар неожиданной силы вдруг потряс выскользнувшую из пазов дверь, а металлический засов, согнувшись, словно был из фольги, со звоном отлетел в сторону. Баурджин оглянулся: не услышал ли кто? Нет… Вроде нет.

– Я здесь, господин!

Лэй уже позволили одеться – в короткие морские штаны и куртку, и в сумрачном свете фонаря она походила на смазливого юнгу.

– Идём, девочка, – ободряюще улыбнулся князь. – Там, за кормой, шлюпка. Эх, жаль, нет ножа.

– Я развяжу узел.

Они спустились в море по огненным трубам, неслышно нырнув, и вынырнули уже далеко за бортом корабля. Море шумело, и волны были похожи на горбы исполинских верблюдов.

– Плывём к корме, Лэй, к корме, – отплёвываясь от попавшей в рот воды, закричал князь.

Девчонка улыбнулась:

– Я поняла, поняла…

Она хорошо плавала, эта девушка-смерть, почти как рыба. Что же касаемо Баурджина, то тот едва добрался до шлюпки.

– Здесь есть вёсла? Отлично!

– Ещё и парус!

Баурджин с сомнением посмотрел на складную мачту:

– Нет уж, пока пойдём так. Да и ветер сейчас боковой. Сносит.

– Нам надо плыть так, чтобы восход был по правую руку.

– Восход? Но ведь сейчас же ночь!

– Оглянитесь, мой господин!

Баурджин лишь хмыкнул, повернув голову направо, где уже давно багровели облака на тёмном краю неба.

– А и в самом деле, светает. Гребём!

На счастье беглецов, шторма не случилось. Поднявшийся было ветер к утру утих, конечно, не совсем, но стал гораздо слабее. Не чувствуя быстро натёртых мозолей, Баурджин и Лэй орудовали вёслами, словно гребцы на галерах, только гребцов подгоняла плётка надсмотрщика-подкомита, а молодых людей – желание жить, и, по возможности, долго и счастливо. Именно об этом, повернув голову, и сказал князь.

– Да-да, – улыбнулась девушка. – Долго и счастливо… – И прибавила, уже гораздо тише: – И вместе…

А князь услышал. И поспешно спрятал улыбку. Вместе? Кто знает…

Светлело, и алая заря вставала по правому борту шлюпки, а над головой заголубело чуть тронутое белыми облаками небо. Баурджин оглянулся – позади, далеко-далеко, но всё же не так далеко, как хотелось бы, – угадывалась точка – «Чёрный дракон». Как долго там ещё будут в неведении? Дэн Шикай наверняка проснулся рано, начал шуметь – ну, пока прибегут, разберутся…

– Я вижу впереди парус! – вдруг воскликнула Лэй.

– Парус? А чему ты улыбаешься? Помогут ли нам рыбаки?

– Не думаю, чтоб это были рыбаки, господин. Слишком уж далеко.

А парус впереди быстро приближался, и видно было, как небольшое судёнышко умело лавирует, подставляясь к боковому ветру бортом.

– Это Чен! – всмотревшись, радостно воскликнула девушка. – Ведь мы с ним отправились за тобой вместе. Наняли джонку.

– Чен? – Баурджин недоверчиво хмыкнул. – Вот уж никогда не поверю, что этот парень вдруг переквалифицировался в юнгу.

– Парусом управляет хозяин джонки, – повернув голову, пояснила Лэй и, бросив весло, приподнялась, закричала: – Чен! Чен! Эге-гей!

На джонке тоже заметили шлюпку, закричали в ответ, замахали руками. Беглецы с новыми силами налегли на вёсла. И вот уже стал хорошо виден украшенный резным изображением какого-то чудища нос джонки, а за ним – улыбающаяся физиономия Чена.

– Ну наконец-то. – Помогая выбраться, парень протянул руку Лэй и приветственно улыбнулся князю. – Рад вас видеть в добром здравии, господин! А мы уже собрались было поворачивать обратно, да вот Джанг, хозяин джонки, решил на заре половить рыбки.

– И ведь здорово поймал! – засмеялся с кормы пожилой бородач, коренастый и крепкий. – Так, стало быть, вы и есть знаменитый господин Бао Чжи?

– Чем же это знаменитый? – Нойон грозно посмотрел на Чена – видать, парень трепал языком без меры.

– О, не беспокойтесь, господин Бао. – Джанг молитвенно сложил руки. – Я доставлю вас куда пожелаете. Помните рыбака Сюня? Так это мой старый приятель. Я знаю – вы сильно помогли ему.

– Ну, ладно, хватит болтать. – Баурджин осмотрел шлюпку. – Джанг, можете сделать так, чтобы она сама по себе шла под парусом по ветру?

– Сделаем, – заверил рыбак. – Тут всего ничего закрепить. Эй, Чен, помоги-ка!

Восточный ветер наполнил поднятый парус, быстро увлекая пустую шлюпку туда, где всходило солнце, окрашивая небо и море в жёлто-красные цвета. Туда же немного погодя повернул и заметно приблизившийся «Чёрный дракон» – лучший корабль Южной империи.

– Ага! Сработала наша приманка! – глядя на удаляющие паруса, довольно засмеялся князь. – Как себя чувствуешь, Лэй?

– Очень здорово! – улыбаясь, обернулась девчонка. – Ведь у меня всё получилось! Ну… или почти всё…

– Здорово ты вышибла дверь, не ожидал. – Нойон покачал головой. – Не пойму только, почему этого не смог сделать Дэн Шикай… ну, старик Лао? Он ведь очень хороший боец.

– Да, хороший, – согласно кивнула Лэй. – Но он – южанин, а мой учитель, мастер Вэй Цзэнь, был монахом из Шаолиня. А Шаолинь – северный монастырь.

– Ну и что? Не пойму, к чему ты клонишь? В этом… как его, Шаолине лучше учат?

– Нет, господин. Просто по-разному. На севере больше нагружают ноги. Потому я и смогла так легко вышибить дверь. Они связали мне только руки – дурачки, да так, что я сразу же развязалась.

Лэй улыбалась, довольно поглядывая на князя. Сидя впереди, орудовали вёслами хозяин джонки и Чен. Дул тёплый ветер, сильно пахло водорослями и йодом, а далеко впереди вставал в голубой дымке берег.