Спасения нет

Экспертная группа Станция Круз июня 2204 года

Проходя в новооткрытый с научной базы Нкаи портал, Каллум Хэпберн понятия не имел, что увидит на той стороне. Наглец Юрий не пожелал вдаваться в подробности.

Первым делом он оказался лицом к лицу с группой охраны из пяти человек. Все высокие, одетые в темную энергопоглощающую броню, контуры шлемов напоминают большие серебристые черепа. Короткие рыльца сопел, торчавшие на плечах и предплечьях, придавали им сходство с ощетинившимися дикобразами. Несколько маленьких дронов на дельтаплатформе беззвучно парили в воздухе, нацелив черные стеклянные линзы на выход из портала.

Охрана дождалась, когда через порог шагнет Джессика, и тут же окружила ее — что та приняла с полной невозмутимостью. Вышедшая вместе с ней Кандара бросила безопасникам многозначительный взгляд.

— Обращаться с особой осторожностью, — сказала она. — Мы понятия не имеем, на что она способна. — Помедлив, она склонила голову к плечу, критически оглядывая Джессику. — Ты — она? Или оно?

— Она, — ответила Джессика. — Такой я создана.

— Вы, неаны, тоже воруете людей?

Голос Кандары стал резким, наводя на мысль, что у нее основательно чешутся кулаки.

— Да что ты, нет! Меня вырастили в биоинициаторе за время полета к Земле. Как и всех нас.

Кандара неодобрительно покачала головой.

— Ну–ну…

Каллум с любопытством осматривался. Шлюзовая камера представляла собой большой цилиндр, на взгляд не слишком отличавшийся от обстановки на той стороне: в основе та же металлическая труба с композитной решеткой на полу, все поверхности отчищены до блеска, а на вспомогательное оборудование, притертое к изогнутым стенам, никто особо не тратился. На одном конце обслуживающая портал механика, на другом затемненные окна по сторонам круглого люка. Так что помещение, хоть и выглядело шлюзом, с тем же успехом могло оказаться карантином закрытой тюрьмы. Его внутреннее ухо улавливало тонкие, но различимые признаки гравитации, созданной вращением. Итак, они где–то в космосе, на станции или в хабитате. Альтэго Аполлон уведомил, что доступ в местную сеть ограничен, а в списке допущенных его нет.

— Интерфейсы узлов очень сложные, — сказал Аполлон. — Всем заведует Ген 8 Тьюринг высшего уровня. Однако…

— Да?

— Я уже имел дело с подобной структурой, когда оценивал утопийскую сеть первого уровня.

Каллум присмотрелся к рослым безопасникам и перевел взгляд на выходящего из портала Юрия. Шеф безопасности «Связи» прихватил с собой инициирующий микропортал, к которому подвязались остальные, что и позволило им покинуть Икаю: стало быть, решил Каллум, они во владениях «Связи».

— Где это мы? — осведомился он.

Вопреки всем ожиданиям, ответила ему Джессика.

— Станция Круз, — сказала она, — в системе Дельты Павлина.

Каллум в изумлении уставился на нее. Перед глазами стояло: вот она взмахивает пожарным топориком, разваливает Феритону череп, добираясь до мозга. Только там был не его мозг, а мозг оликса в чужом черепе — мозг, квантовой запутанностью связанный с четырьмя другими из его квинты. Пришельцы видели и слышали все происходящее на Нкае — узнали они и о разоблачении. Собственно говоря, рассудил Каллум, при возможностях оликсов их шпионы, вероятно, уже выведали все грязные секретики человечества.

— Круз? — Судя по голосу, наемница корпорации не столько удивилась, сколько обрадовалась.

— Да, — сказала Джессика. — Вроде бы… подходящее место.

— А ты–то откуда знаешь? — спросил Алик Манди.

Джессика грустно улыбнулась фэбээровцу.

— Я — заместитель директора утопийского Бюро оценки угрозы оликсов.

— Ни фига ты шутишь!

В ее улыбке прорезалось злорадство.

— Кому, как не мне? Если забыть об иронии ситуации.

Люк на дальнем конце помещения открылся, вошли еще трое омни. Все в светло–серой униформе с пурпурными нашивками на куртках и по швам брюк, в узких накидках до колен. И все с одинаковыми прическами: косы заплетены колоском и уложены сложными петлями. Каллум, хоть и прожил последние девяносто два года в системе Дельты Павлина, все не мог привыкнуть к нарастающему с каждым поколением конформизму утопийцев. И, словно в подтверждение его мыслей, все трое одинаково нервозно отводили взгляд от Джессики.

— Я — капитан Трал, — представилось глава группы. — Боюсь, нам, прежде чем пропустить вас дальше, придется провести стандартное сканирование.

— Стандартное? — переспросил Алик.

— Это капитан из вежливости, — уточнила Джессика. — Оне имеет в виду — самое подробное, какое допускают их технические возможности.

— Ах, так… — Алик, скрестив руки, устремил взгляд на Трал.

— Давайте, приступайте, — устало бросил Юрий. — Покончим с формальностями и начнем думать, что делать дальше.

— Ваша оружейная периферия их не волнует, — добавила Джессика. — Они просто хотят удостовериться, что вы не оликсы и не имеете К-клеточных имплантов. Их сканеры способны выделить даже одиночные К-клетки в вашем организме — я знаю, сама помогала в разработке.

Неестественно застывшее лицо Алика не изменилось, однако Каллум заподозрил, что тот не прочь применить свою периферию с целью заткнуть ей глотку. Живописную картину нарушил Ланкин, явившийся через портал с тремя медиками и ап–каталкой с недвижным телом Люциуса Соко. Неаны так точно копировали людей, что Каллум до сих пор не совсем поверил, что Соко с Джессикой оба неаны. За первой ап–каталкой показалась другая, с трупом Феритона Кейна в прозрачном биоизолирующем контейнере.

Ланкин, уловив висящее в воздухе напряжение, недоуменно огляделся.

— Что тут еще?

— Итак, — с наигранной веселостью предложил Алик, — приступим к формальностям.

Сканирование, разумеется, ничего не выявило. По ту сторону люка начинался короткий коридор с перламутровыми стенами. Вошедший свободно проходил по нему, а хитроумные суперсканеры тем временем анализировали тридцать с лишним триллионов его клеток, выискивая конкретные аномалии. Биохимия К-клеток напоминала человеческую достаточно для симбиоза с человеческими органами и иммунной системой, но все же не вполне.

Каллум точно знал, что К-клеток в нем нет, и все же почему–то оробел в пустом коридорчике, когда за его спиной закрылся люк. В голове теснились разнообразные «а что, если». А если оликсы его подставили, попробуй докажи, что невиновен!

Дверца в дальнем конце коридора открылась, и Каллум, судорожно переводя дыхание, вступил на станцию «Круз». Здесь тоже все напоминало ему оставшуюся позади научную базу Нкаи. Пожалуй, меньше от форпоста первопроходцев, но та же эффективная утилитарность.

Пара встречающих утопийцев в серой униформе, провожая его по новым коридорам, держались со всей почтительностью. Аполлона к местной сети так и не допустили. Конференц–зал, куда привели Каллума, не отличался от всех прочих, каких он навидался в жизни. Посередине большой стол из какого–то винно–красного, отполированного до блеска камня, вокруг удобные кожаные кресла и даже хрустальная ваза с белыми, сладко благоухающими лилиями. Не хватало только окон. Сколько он помнил, из конференц–залов всегда открывались виды — на город или на природу (с панорамой джунглей, гор, океана), а то и на головокружительные просторы космоса с кольцами газовых гигантов или с ландшафтами чужих планет.

Окон могло не быть только по одной причине: секретность. Строгая охрана. Плечи у Каллума вздрогнули, словно по хребту прошелся дух Арктики.

— У меня тут кое–что есть, шеф.

— А?

Каллум обернулся к вошедшему следом Элдлунд. Под озабоченным взглядом молодого омни Каллум вдруг почувствовал себя нестерпимо старым.

Элдлунд протянуло руку с растопыренными пальцами. На ладони лежала белоснежная таблеточка.

— Какого черта?..

— Со мной та же история, — сочувственно успокоило Элдлунд. — Смотрите.

Каллум заметил, что рука с таблеткой дрожит. И, опустив взгляд на свои ладони, уловил заметный тремор.

— Вот чертовщина!

Он никак не хотел принять — в этом–то и крылась проблема. Не хотел смириться с ужасающим насилием, выпущенным на волю Джессикой, и тем более — с ужасным открытием неумолимой враждебности оликсов. Человечество стало объектом манипуляции — беспомощной и жалкой жертвой высшей расы.

— Берите, — уговаривало Элдлунд. — Легкий нарк, честное слово. Подуспокоит, но думать будете ясно.

Каллум, взяв таблеточку, прижал ее к шее. Он не дал себе труда уточнить подробности — отчего–то был убежден, что у Элдлунд на все готов ответ. Оне — идеальный ассистент: надежный, заботливый и неизменно сочувствующий. Как все утопийские омни.

— Это не просто шок, — признался Каллум. — Я с Джессикой двенадцать лет знаком, а ничего не заподозрил. Она — инопланетянка! И ни черта — ни намека на странности, ни малейшей подсказки. Бога ради, в поп–культуре она лучше меня разбирается. Умница, с чувством юмора… И она — не человек! Как я мог не заметить? Двенадцать лет, охренеть. Дерьмо дерьмовое!

Элдлунд улыбнулось ему со сдержанным сочувствием.

— Если вам от этого будет легче, Юрий с ней знаком намного дольше, а он безопасник. Больше того — из службы, заточенной против пришельцев.

— А ведь и правда, — слабо улыбнулся Каллум.

— Именно! Так что хватит заниматься самобичеванием. Вот погодите минутку, я вам кофе сделаю.

Оне прошло к питьевому раздатчику и принялось возиться с настройками.

Глядя на хлопочущего с кофемашиной Элдлунд, Каллум смутно порадовался, что все его внуки — омни. «Правильно мы перебрались на Дельту Павлина».

Нарк уже успокоил горящие нервы, позволил расслабиться и прояснил голову. Вернул привычное и уютное мышление инженера, наблюдающего и анализирующего работу вселенной.

Алик Манди, войдя в зал, окинул обоих любопытным взглядом. Каллум позавидовал наружному спокойствию фэбээровского следователя по особым делам — впрочем, для Алика, надо полагать, сцены насилия были делом привычным. Каллум же обходился без физических стычек с Загрея, а тому уже сто лет минуло.

— Как я понимаю, мы с вами оба признаны чистыми, — бодро произнес Каллум, усаживаясь за стол.

Алик только поморщился.

Следующими, беседуя с капитаном Трал, вошли Юрий и его ассистент Луи. Почти сразу за ними — Кандара и Джессика в сопровождении вооруженных утопийцев и пяти дронов.

— Повторяю вопрос, — заговорил Алик, заняв место рядом с Каллумом. — Где мы? Что это за станция?

— Станция «Круз» в системе Дельты Павлина — примерно то же самое, что Оборона Альфа в Солнечной, — объяснила Джессика. — Отсюда будут координироваться боевые действия в случае вторжения в систему.

— Ирония в том, что вы уже в ней, — бросила Эмилья Юрих.

Каллум, увидев ее в дверях, подтянулся. Основательница утопийского движения держалась царственнее любого наследного монарха. Сегодня она нарядилась в очередное платье с высоким воротом из бирюзового и алого индийского шелка с золотой вышивкой — какие–то ацтекские символы, блесткие, как коралловые рыбки. Эмилья приветствовала его чуть горькой улыбкой, в ее светлых серых глазах мерцал огонек.

— Благодаря вам. — Каллум не поскупился на иронию. Он совершенно не рвался участвовать в экспертной группе, но Эмилья проявила чрезвычайную настойчивость.

— Не за что, — отмахнулась она.

За годы в роли ее старшего советника по технологиям Каллум научился уважать целеустремленность этой женщины, а потом и восхищаться ею. Эмилья многого желала для основанной не без ее участия культуры. Стоило отметить и ее дар политика, умение добиваться согласия в среде твердолобых ханжей, составлявших первый класс гражданского общества Дельты Павлина. И все же все это время инстинктивное чувство подсказывало Каллуму, что их рабочим отношениям что–то мешает. Теперь–то ясно, что это было. Ее недоверие к оликсам, такое же острое, как у Энсли Зангари.

Так что его ничуть не удивило появление и самого Энсли в сопровождении трех ассистентов. Для своих ста семидесяти лет гендиректор «Связи» неправдоподобно хорошо сохранился. Признавая этот факт, Каллум убеждал себя, что вовсе не завидует. Он и вообразить не мог, какие суммы Энсли вложил в разнообразные генные терапии — наверняка на много порядков больше, чем все состояние Каллума. Волосы у Энсли остались густыми и темными, как в тридцать лет, а кожа была лишена застывшей неподвижности, стянувшей лицо Алика; Энсли впору было блистать в гонконгских интерактивках. С их единственной личной встречи сто два года назад он только помолодел. Но вот характер, аура светской самоуверенности, сиявшая над ним, как нимб древнего святого… Эта аура исходила от существа очень древнего и не слишком благожелательного.

Богатейший человек в земной истории сухо улыбнулся Каллуму.

— Привет, Каллум, — проворчал он. — Давненько не виделись.

Каллум не уступил бывшему работодателю в невозмутимости. В эту игру могут играть двое.

— Давненько.

Приглушенное хихиканье сидящего рядом Алика почти не нарушило его самообладания. Энсли сел напротив экспертной группы — рядом с Эмильей, а пара отутюженных ассистентов воздвиглись за его спиной по стойке смирно — третий подсел за стол. Аполлон, получив ограниченный доступ к сети станции «Круз», прогонял опознание. Как и следовало ожидать, эта троица оказалась членами семьи. Тобиас и Данута Зангари — внуки Энсли, обоим немного за сорок, — из–за плеч деда неодобрительно озирали членов экспертной группы. А почетное место рядом с дедом занял Энсли Третий: восьмидесяти двух лет, старший внук. Он посвятил жизнь компании и, неуклонно поднимаясь вверх, достиг поста гендиректора транссолнечного отдела «Связи». Каллум заподозрил, что жутковатым семейным сходством он обязан многолетней тонкой модификации; они с Зангари выглядели если не близнецами, то уж наверняка братьями. В Солнете шептались, что Энсли Третий намечен в преемники своему отцу, Энсли Второму.

Каллум усмехнулся про себя, отметив, как понимающе переглядываются младшие внуки с ассистентом Юрия — Луи. Для Зангари забота о младших членах семьи всегда на первом месте.

Пока Зангари удостоверялись, что «наш человек на Нкае» цел и невредим, капитан Трал бросило группе охраны:

— Дальше мы сами.

Вооруженный эскорт покинул помещение, оставив дронов скромно висеть за спиной Трал, когда капитан заняло место слева от Эмильи.

— Так что вы за штучка, строго говоря? — обратился к Джессике Энсли.

— Я член миссии, посланной на Землю от Неаны с целью предупредить вас об истинной природе оликсов и помочь в противостоянии с ними.

— А сама не неана? — спросил Энсли Третий.

— Физически — нет, и я не располагаю ни воспоминаниями, ни сведениями о настоящем облике неан. Мое тело выращено на корабле внедрения, доставившем нас на Землю. Однако я обладаю некоторыми способностями, отсутствующими у человека, и все эти способности мы готовы предоставить в помощь вашей борьбе.

Кандара склонилась к ней, вздув бицепсы под черными облегающим топом.

— Ты андроид?

— Мне сдается, что сейчас не время спорить о терминах, — заметила Джессика, — но тело у меня вполне человеческое.

— Меня интересует, насколько ты свободна — или просто исполняешь программу?

— Думаю, позволительно сказать, что я обладаю полным самосознанием. Мысли у меня возникают в человеческой нейронной структуре. Корабль внедрения выстроил мою личность на императиве: спасти человечество от оликсов. Если во мне присутствуют скрытые команды, они до сих пор не проявлялись.

— А ты бы о них сказала?

— Безусловно. Открываясь вам, я ожидала серьезных подозрений. Могу только сказать, что рассчитываю на доверие к себе и своим коллегам после того, как оликсы выдадут свои истинные намерения.

Энсли кинул обеспокоенный взгляд на Юрия и медленно залился краской.

— То есть намерение нас похитить? Все человечество?

— В сущности, так. Они пришлют свои корабли доставки — «флот Избавления» через червоточины, встроенные в «Спасение жизни». Человечество соберут и поместят в коконы.

— Как тех бедолаг на транспорте оликсов, перехваченном вашим коллегой, — пробормотал Алик — Господи б… боже!

— Когда оликсы начинают свой крестовый поход? — спросила Эмилья.

— Он начался с того момента, как я разрубила голову агенту их квинты, — сказала Джессика. — Единое сознание «Спасения» чертовски быстро вычислит, что я из неан, следовательно, уже сейчас оно знает, что вы осведомлены или вот–вот получите предупреждение.

— Давайте–ка на шаг назад, — перебил Юрий. — Единое сознание?

— Корабельный мозг «Спасения жизни», — пояснила Джессика. — Вы же помните: транспорт с Нкаи управлялся единым мозгом. Вот и со «Спасением жизни» то же самое. Только в другом масштабе.

— А куда ведет червоточина со «Спасения»? — спросил Юрий.

— Возвращает к вратам, напрямую связанным с их анклавом.

— С их родным миром?

— Этого я не знаю. По моим сведениям, этот анклав представляет собой участок пространственно–временного континуума, где время течет значительно медленней, чем снаружи, — в результате он как бы летит сквозь время, что невозможно для релятивистских космических кораблей. Разумеется, потоком времени можно манипулировать: возвращение его к норме позволяет кораблям Оликса проявляться в обычном пространстве, а их мониторинговой сети — докладывать о возникновении в галактике новых разумных видов. Подобный конструкт неизбежно должен быть велик — вероятно, достаточно велик, чтобы вместить родную планету оликсов.

— Но это еще не известно, — протянул Алик. — Точно не известно.

— Я знаю только то, что мне сообщили, и именно это должна передать вам. Не вижу, зачем бы неанам лгать, и не нахожу причин создавать меня — средство предупреждения, — не будь опасность реальной.

— Нам нужны хоть какие–то доказательства, — резко заявил Энсли. — Какого хрена вы ждете, что мы примем решения, полагаясь на ваше слово — на слово вида, о котором никто слыхом не слыхал — якобы он скрывается где–то среди звезд… Если вы действительно нас понимаете, должны понять, что требуете невозможного.

Джессика ответила ему прямым взглядом.

— Феритон Кейн не сойдет за доказательство?

— Это убедительно, — признала Эмилья. — И после того как наш факультет ксенобиологии изучит останки этого человека, мы будем знать больше, чем сейчас.

— Существа, — поправило Элдлунд. — Существа, а не человека.

Каллум собрался было одернуть ассистента: что ни говори, за столом идет взрослый разговор. Но сдержался. Устами младенца…

— Угу, — обескураженно кивнул Энсли.

— Послушайте, — снова заговорила Джессика. — Чтобы скорее с этим покончить и перейти к делу, предлагаю вам отнестись к моим словам со здоровым скепсисом — он уйдет, когда вы увидите, что миссия оликсов действует согласно моим предсказаниям. Вы по меньшей мере должны признать, что Феритон Кейн дает некоторые основания для озабоченности. Они просочились в крупные службы безопасности и вмешались в важные секретные операции, подрывая вашу обороноспособность. Одного этого должно хватить, чтобы серьезно отнестись к моему предупреждению. Как минимум вы должны быть наготове.

— Стоп! — вскинулся Алик. — Это что, насчет Меланомы? Она тоже была оликсом?

— По всей вероятности, — кивнула Джессика. — По всей системе Сол и терраформированным мирам расхаживают сотни выпотрошенных человеческих тел, собирают информацию…

— Черт! — буркнул Юрий. — И много собрали?

— Могло быть хуже, — сказала Джессика. — По моей инициативе для всякого входящего в важные учреждения Дельты Павлина установлена процедура глубокого биосканирования, а Оборона Альфа имеет такие же протоколы для большинства командных центров.

— И «Связь» намеревалась перейти к такой политике, — со вздохом заметил Юрий. — Какие мы умные задним числом.

— Присмотритесь, не найдется ли агентов, подобных Феритону, среди тех, кто тормозил ее введение, — посоветовала Джессика.

— Сукины дети! — зарычал Энсли, добела стискивая кулаки. — Я так и знал, чтоб меня!

Ладонь Энсли Третьего легла на кулак деда — утешая и помогая сдержать ярость. Каллума этот припадок дикарской ярости не впечатлил: он всегда подозревал, что «яркая личность» Энсли — большей частью игра, маска для новостных программ Солнета. Ясно ведь, что на деле он должен быть и гибким, и дипломатичным.

— Мы вынуждены полагаться на слова, — с сожалением заметила Эмилья. — Причем на слова существа, которое тоже признает себя пришельцем. Я бы остереглась на сто процентов верить каждому ее слову.

— И то верно, — ворчливо отозвался первый богач всех времен. — Но казус с Феритоном доказывает, что оликсы за нами шпионят, а это наверняка не просто так. С этим–то вы спорить не станете?

— Этого я не отрицаю, — сказала Эмилья, — просто говорю, что не стоит вслепую махать кулаками. Ответ следует тщательно обдумать.

— Ладно, — рассудительно заговорил Энсли Третий. — Предположим, ваша Джессика права, и оликсы еще хуже, чем мы думали. О каких мерах обороны может идти речь?

— Обо всех! — рявкнул Энсли.

Каллум отметил, что нарк делает свое дело. Ему бы при мысли о вторжении оликсов впасть в панику, а он смотрел на Джессику с умеренным любопытством.

— Земные щиты… — начал он. — Насколько защищены города?

— Гарантировать ничего не могу, — ответила она. — Мы с коллегами постарались выявить все слабые места в вашей обороне. Вы очень неплохо реагировали. Но вам придется объявить глобальную тревогу первого уровня.

— Немедленно! — воскликнул Энсли.

Джессика кивнула.

— Щиты городов и хабитатов надо активировать сразу. Таким образом мы увидим, как они функционируют. Даже если «Спасение жизни» вызовет флот Избавления в ближайшие шесть часов, до Земли он будет добираться несколько суток. У вас останется окно для восстановления тех, что оликсы вывели из строя.

— Шесть часов! — ужаснулся Юрий. — Ни хрена себе шуточки!

— Я не шучу. Узнав, что вам известна их настоящая цель, оликсы медлить не станут. Промедление дало бы вам время на подготовку, а этого они постараются избежать.

— Значит, поднять городские щиты… А еще что посоветуете? — спросила Эмилья.

— Остерегаться саботажа и диверсий. Оликсы попытаются обезглавить правительство и службы безопасности. Они постараются отрезать земную сеть от солнечных колодцев, заглушить Солнет и большую часть хабов «Связи». Это основы, без которых ваше общество не то что обороняться — выжить не сможет. Но основная проблема — с терраформированными мирами. Мы еще не сталкивались с такими технологиями, как ваша, позволяющая в сравнительно небольшие сроки распространиться из родной системы. Они всеми силами попытаются захватить ваши межзвездные порталы, чтобы через них вторгнуться на обжитые вами планеты.

— А не могут они просто послать к нашим звездам другие корабли-ковчеги? — спросил Луи.

— Могут, — признала Джессика. — Особенно если вам удастся отстоять порталы. Но это займет время и на порядок усложнит ход вторжения.

— Ладно, — с сомнением произнесла Кандара. — Мы предупреждаем службы безопасности, защищаем межзвездные порталы и включаем щиты. Но это все — пассивная оборона. Она ничего не дает, кроме выигрыша во времени. А как нам их победить?

— Победить? — удивилась Джессика.

— Да, победить. Расстрелять в небе их «флот Избавления». Взорвать «Спасение жизни». Вбомбить их анклав в каменный век или что там у них было.

— Никак.

— Вот те хрен! — воскликнул Энсли.

— Они непобедимы. — Джессика обвела взглядом собравшихся за столом, ища понимания. — Слишком хорошо организованны, слишком могущественны.

— Да ради бога, тогда что…

Эмилья подняла руку. И чудо — разъяренный Энсли прервался на полуслове.

— Тогда чего вы от нас ждете? — властно спросила Эмилья. — Ясно, что у вас есть идеи. Иначе зачем вас прислали?

— Предупредить, — сказала Джессика. — Задержать вторжение, позволив некоторым из вас бежать в глубины космоса. Вы отменно научились строить хабитаты. Вы сумеете построить себе убежища в космической пустоте. Таким образом, ваш вид выживет.

— Нет, — просто ответила Эмилья. — Это не выживание. Вы нас совсем не понимаете, иначе не говорили бы так. Мы не можем жить в страхе, затаившись. Это бы означало полную победу оликсов. Мы должны их разбить, лишить возможности проделывать такое с нами или с другими видами.

— Это вы не понимаете, — возразила Джессика. — Мы ведь не знаем даже, как давно они начали свое безумное предприятие. Скорее всего, миллионы лет назад. Ускоренное время их анклава изымает их из реального пространства–времени. В него не проникнуть, их не достать. Они выныривают из него только для завоеваний, чтобы похитить ваши разумы для своего так называемого бога. С ними невозможно сразиться, потому что их невозможно найти. Пусть даже пережившие вторжение разработают самое совершенное оружие, что им останется? Миллионы лет ждать, пока оликсы приступят к новому вторжению? Ни одно общество не способно так долго держаться одной цели. Оно начнет вырождаться. Загнивать, забывать. Достигнув вершины, вы начнете спуск вниз. И вот тогда они явятся снова и сгребут оставшихся.

— Так было с вашим видом? — рыкнул Алик.

— Этого я не знаю. Не знаю, чем мы стали и куда ушли. Знаю только, что я здесь, чтобы помочь вам, чем сумею.

— Биологическая цивилизация, возможно, со временем и приходит в упадок, — сказало Элдлунд, — но цифровая, машинная — нет.

— А нам с того что толку? — кисло вопросил Алик.

— А то, что пережившие вторжение, разлетевшись по межзвездному пространству, сумеют создать армию, бессмертную армаду. Наши фоннеймановские корабли за миллион лет побывают в каждой звездной системе и все их превратят в вооруженные крепости. Посмотрим, каково придется тогда оликсам.

Эмилья безрадостно улыбнулась ему.

— Идею бессмертного роботофлота давайте пока отложим.

— А почему? — удивился Энсли. — По мне — шикарная идея.

— Потому что у нас на руках двадцать миллиардов живых людей, которых собираются лишить тел, — огрызнулась Эмилья. — О них сейчас и надо думать. Когда справимся с этой угрозой, подумаем, что делать дальше.

Энсли выразительно пожал плечами:

— Пусть так. Все равно, мне до черта не нравится позиция обороняющегося. Надо показать сукиным детям, что такие дела даром не проходят.

— Мы ответим, — заявил Юрий, — и крепко ответим. Но, судя по тому, что мы видели и слышали, Джессика, вероятно, права: они развяжут диверсионную войну. Этого допустить нельзя. Мы должны быть начеку. Так, Алик?

Алик Манди недовольно поерзал, но все же кивнул Юрию:

— Да. Это будет первой моей рекомендацией. Объявить тревогу по службам безопасности — практически ничего не стоит. Если все окажется враньем, мы ничего не потеряем — хорошие учения всем пойдут на пользу.

— Это не вранье, — с силой произнесла Джессика.

— Это мы еще проверим. Вы же представляете политические последствия, а? Нельзя просто так объявить тревогу по всей системе. Кое–кто в верхах обделается — как бы не сочли паникером. Их надо готовить потихоньку.

— Но сами вы мне верите? — настаивала она.

Алик протяжно вздохнул, его закаменевшие лицевые мышцы шевельнулись, изобразив озабоченность.

— Да. Дело вонючее, тут без вопросов. И пока мы точно не установили намерений оликсов, я за то, чтобы перестраховаться.

— Спасибо, мамаша, — проворчал Энсли.

— Большего вы от меня не добьетесь, — упрямо заявил Алик.

— Мне придется заняться «Связью», — сказал Юрий. — Проверить нашу защиту. В частности, защиту межзвездных хабов.

— Согласен, — поддержал Энсли Третий.

Каллум не без удивления покосился на семейную группу Зангари, однако сам Энсли воспринял самостоятельность внука как должное.

— Возьми с собой Луи, — сказал он. — И хорошенько убедитесь в безопасности этих межзвездных хабов. Для их обороны получишь все полномочия и все потребные ресурсы. Чтобы этих ублюдков близко не было к моей компании.

— Слушаюсь, сэр.

— А я первым делом в Вашингтон, — вставил Алик. — О таких вещах надо докладывать лично.

— Конечно, — кивнула Эмилья. — Держите на связи меня и Энсли: будем координировать действия с земными ГПК. Заручившись их политической поддержкой, Оборону Альфа тоже сумеем привести в часовую готовность. Каллум?

— Да? — Он едва не добавил «мэм».

— Я бы попросила вас представлять в Обороне Альфа наш совет старейшин. Доведите до их сведения, насколько это все серьезно для каждого из нас. Не допустите ни малейшей расхлябанности.

— Разумеется. — Едва Каллум раскрыл рот, Аполлон подбросил ему на контактные линзы сообщение от Элдлунд: «Хотело бы помочь». На прекрасном лице молодого омни он увидел безмолвную, но отчаянную мольбу. — Я возьму с собой Элдлунд.

Эмилья даже не удостоила его ответом, только рассеянно кивнула.

— Данута, — распорядился Энсли, — ты с Каллумом. Обороне Альфа не помешает малость семейного влияния.

Она отрывисто кивнула:

— Хорошо, дедушка.

Каллум воздержался от комментариев. Луи с Юрием, Данута при нем — старик к каждому приставил надсмотрщика от семьи. Политика или паранойя?

— А я? — спросила Джессика. — Как насчет меня?

— А что насчет вас? — спросил Энсли.

— Я могла бы хоть посоветовать что–то.

— Когда — если — начнется, мы с радостью примем ваши рекомендации, — заверила ее Эмилья.

— Понятно. Я бы хотела остаться здесь, подождать, пока придет в себя Соко.

— Думаете, придет?

Джессика смущенно улыбнулась.

— Мы очень хорошо восстанавливаемся; он поправится. Надеюсь, в ближайшие два часа.

— Прекрасно. — Эмилья обернулась к Трал. — Проводите ее в медотсек, но будьте готовы вернуть обратно.

— Есть, мэм.

— Я тоже с ней, — решила Кандара. — На всякий случай.

— Если тебе от этого легче и спокойнее, — усмехнулась Джессика.

— Дорогая, отныне рядом с тобой никому спокойно не будет.

Каллум, поднимаясь, обратился к вставшему с места Алику. Пробудившийся в нем ни с того ни с сего оптимизм трудно было списать целиком на нарк.

— Надеюсь, вы сумеете убедительно представить этот вопрос на Земле.

— Так вы ей поверили?

Алик жестом обвинителя нацелил большой палец на Джессику, и та с интересом прислушалась.

— Пока не появится лучших объяснений — вполне.