Спасения нет

Станция Круз июня 2204 года

Пока Соко приходил в сознание, Кандара наблюдала за Джессикой. Собственно, она с самого прибытия в клинику станции все внимание уделяла гуманоидной чужачке. Выделения желез обеспечили ей невероятный уровень сосредоточенности, а периферия обострила восприятие далеко за пределы человеческих способностей. Так что, когда Соко застонал и веки у него дрогнули, Кандара этого почти не заметила — так была поглощена своим объектом.

Расширились слезные каналы, выпустили на глаза Джессики жидкость. Частота сердечных сокращений подскочила одновременно с повышением температуры кожи. Гормональный всплеск подкачал мозговые волны. На лице непроизвольно отразилось облегчение и счастье.

Анализ подтвердил, что реакции Джессики — физические, эмоциональные, химические — вполне человеческие. Но ведь неаны хорошо ее сконструировали. В самом деле, настолько хорошо, что Кандара за время совместной работы прониклась к этой женщине искренней теплотой. Отсюда и брал начало тлеющий в ней сейчас гнев. Ее начисто одурачили, пробились даже сквозь вечную настороженность, зародив дружеские чувства. Смириться с этим она не могла. Ловкий обман по многим параметрам оправдывал ее паранойю.

Кандара сознавала, что с пришельцами рано или поздно придется что–то решать, однако необычайное поведение Джессики сильно затрудняло ей решение. Невозможно было определить, наделен ли андроид пришельцев априори врожденной человеческой интуицией, инстинктивно отзывающейся на события, или все ее реакции — чистая мимикрия, выстроенная маскировка.

И где, собственно говоря, провести границу между реакциями искусственными и истинными? Если подделка неотличима от подлинника, разве это не делает ее подлинной? Этот вопрос больше тысячи лет мучил философов, и проверки не существовало. Ей пришлось поневоле свести природу личности к происхождению. Это создание развивалось как человек. Ее свойства предопределены планом. Она была задумана человеком — насколько это возможно для неан. Так что по–настоящему беспокоиться следовало о том, не вытеснятся ли человеческие эмоции скрытыми в глубине реакциями чужаков, если ее миссия того потребует.

«Она мне нравится, но доверять ей я никогда не смогу».

Тонкие экраны мониторов над койкой интенсивной терапии тревожно вспыхивали. Показатели росли, меняли цвет на благоприятный зеленый. Голография внутреннего сканирования показала, как подскочила мозговая активность Соко — словно кто–то щелкнул переключателем. Пришедшее на ум сравнение не успокоило Кандару; оно напомнило, что этот мозг — машина, что он искусственный. Она велела своей альтэго Сапате напомнить: спросить Ланкина, так ли выходят из комы нормальные пациенты. На шефа научного отдела «Связи» можно было положиться, хотя она заранее догадывалась, что определенного ответа не дождется.

Соко шевельнулся, с любопытством обвел палату взглядом, задержал его на капитане Трал и трех вооруженных охранниках, потом на медиках. Кандару он удостоил лишь беглого взгляда, отчего та сразу ощетинилась. А потом он увидел Джессику и улыбнулся. Попытался заговорить, но трубка в трахее не позволила. Он нахмурился, потянулся к трубке рукой. Сестра отвела его руку, а врач извлекло устройство. Зашипел кислород, синтетическая слюна пролилась на простыню. Кто–то отключил тревожный сигнал.

Кандара смотрела, как Джессика протискивается мимо увлеченных медиков и широко улыбается собрату–пришельцу. Закапавшие слезы слились со слюной на простыне.

— Вот и ты! — с поразительной нежностью проговорила она, сжав ему руку.

Кандара не ожидала от себя такого взрыва сочувствия, но ведь ее подсознание упрямо видело в Джессике человека, а излучаемые инопланетянкой эмоции были не слабее чувств человека, вернувшего любимого после десятилетий разлуки. Все же настороженные чувства Кандары не упустили пика нейронной активности на голографическом мониторе — он совпал с моментом соприкосновения рук. Короткий, но несомненный взлет. В мозгу Соко что–то произошло. Что–то, вызванное прикосновением?

«Застукала!»

Не встроена ли им в кожу особая нервная восприимчивость, позволяющая общаться без слов?

Соко хотел заговорить, но получился лишь хрип. Он поморщился.

— Не спешите, — успокоило врач, поднося ему к губам стакан. — Прежде попейте, потом попробуйте разговаривать.

— Долго? — сипло выдавил Соко.

— Тридцать семь лет, — ответила ему Джессика.

— Черт!

— Мы нашли тебя на Нкае, это четвертая планета в системе Беты Эридана.

— Значит, сигнал маяка поймали?

— Да. На прошлой неделе в системе затормозился межзвездник «Связи», «Кавли», выпустил спутники наблюдения. И они сразу его засекли.

— Здорово.

Он еще попил воды и медленно сел. Доктор подняло было руку, чтобы его удержать, но воздержалось и только пристально наблюдало. Соко неловко улыбнулся.

— Я в порядке, не волнуйтесь.

Джессика откинула простыню. Он свесил ноги с кровати.

— Настоятельно рекомендую не спешить, — сказало врач.

— Конечно, док. Марафон сегодня не побегу.

Он коснулся ногами пола и осторожно встал. Джессика подхватила его под руку.

— Ступни горят, — сказал он.

— Они тридцать семь лет не держали вашего веса, — объяснила Кандара. — А вы, по крайней мере внешне, слеплены в подражание человеку. Так что кожа на подошвах не могла не истончиться.

— Верно. А вы кто?

— Кандара Мартинес.

— Тайный агент корпорации, из лучших, — дополнила Джессика. — Отлично знает свое дело и мне нравится.

Соко обернулся к Джессике.

— Много ли им известно?

— Все. Мне пришлось при них ликвидировать сегмент квинты.

— Так единый разум «Спасения» о нас знает?

— Да.

— Оликсы уже начали вторжение?

— Десять часов назад.

— «Спасение жизни» раскололся надвое, — сообщила Кандара. — Из червоточины прут корабли Избавления; по словам вашей коллеги, они накапливались в червоточине в ожидании подходящего момента, но с разоблачением шпиона квинты вынуждены были поторопиться. По всей Земле идет волна диверсий и саботажа с целью снять городские щиты. Тайное оружие семьи Зангари уничтожено до первого удара. Так что сами понимаете: мы сейчас нервно относимся к космическим шпионам.

Он бросил взгляд на команду капитана Трал.

— Вижу. Но нас, миссию Неаны, вы приняли?

Кандара ответила угрожающе сладкой улыбкой.

— Скажем пока, что исполнившееся предсказание Джессики заслужило вам некоторое доверие. Относительно того, кто вы такие и какова ваша истинная цель… присяжные еще совещаются.

— То есть нам придется доказывать каждое свое утверждение, — пояснила Джессика.

— Правильно, — отозвался Соко. — Мы здесь, чтобы вам помочь, поэтому будем говорить только правду.

— Разумеется, — кивнула Кандара. — Рада, что с этим мы разобрались. Открываю вам дружеские объятия, товарищ.

Он потеребил медицинскую робу на груди.

— Нельзя ли как–нибудь раздобыть приличную одежду?

— Зачем? Куда–то собрались?

— Вы сами сказали, что готовы нас выслушать. Пора начинать.

— Вы только что очнулись от тридцатисемилетней комы.

— Будь я человеком, это бы мне помешало. Но я не человек, так что все в порядке.

Кандара заметила в конференц–зале всего одну перемену — в цветах. Белые лилии сменились высокими пучками багровых орхидей. И еще — Алик, Каллум и Юрий в этот раз присутствовали только на больших экранах, и рядом с изображением Каллума маячил генерал Джонстон. Присутствующие во плоти остались теми же: Эмилья с помощником и Энсли с компанией семейных советников. Трал встало во главе охраны за спинами Соко и Джессики, что позволило Кандаре занять место напротив пришельцев, получив отличный обзор целей. Ланкин пристроился с ней рядом, как будто не заметив исходившего от Кандары напряжения.

— Итак, — едва усевшись, начал Энсли, — с возвращением. Что вы имеете нам предложить?

— Я‑то? — легкомысленно отозвался Соко. — Совет, как и моя коллега.

Он задрал голову к экрану с Юрием.

— Рад вас видеть, шеф.

— Это мы еще обсудим, — ответил Юрий.

— Совет? — Голос Энсли звучал резко. — И это все?

— Наш корабль создал только нас четверых, — резонно заметил Соко. — Мы — не армия.

— Четверых вы признали, — уточнила Кандара. — Притом местонахождения остальных двух неанских андроидов, Лим Танью и Дати Гоуду, мы еще не установили.

Соко, шевельнув бровью, обратился к Джессике:

— Кажется, она назвала нас андроидами?

— Вы весьма правдоподобны, — подал голос Ланкин, — но обладаете нечеловеческими способностями.

— Любопытно: облик, который нам придали для внедрения в ваше общество, теперь нас из него выделяет.

— Любопытно, но совершенно несущественно, — отрезал Юрий. — Вы объявили себя нашими союзниками, не так ли?

— Это причина нашего существования.

— Хорошо. Тогда мы с благодарностью примем от вас информацию. Хотя ваша человеческая часть должна понять наше недоверие.

— Я понимаю.

— Вот и хорошо, — сказал Каллум. — Для начала объясните, что это такое.

На экране вспыхнула картинка цилиндрического корабля оликсов с вращающейся по зеленому корпусу красной спиралью.

— Они вышли из червоточины до основной группы кораблей Избавления — каковых на данный момент уже более трех тысяч.

— Слезы Христовы, — пробормотал Алик.

— Движутся быстро, — продолжал Каллум, — и расходятся по всей системе Сол.

— Вы курсовые векторы экстраполировали? — спросила Джессика.

— Это сложно. Флуктуации в работе двигателей составляют всего несколько процентов, но и они мешают точному расчету траектории.

— Это торпеды, — сказал Соко. — Семнадцатый тип по нашей классификации. Межсистемный радиус действия, множественные сверхскоростные боеголовки малого радиуса с термоядерными бомбами или антиматерией. Иным словами, тех, на кого они нацелились, можно считать ходячими покойниками.

— Проклятье! Они, видимо, движутся к хабитатам.

— Нет, — возразила Джессика. — Не знаю, как еще убедить, что оликсы не желают вашей смерти: вы ценны для них возможностью вознесения. Полагаю, эти торпеды идут к МГД-астероидам.

— Без питания от солнечных колодцев у вас все выйдет из строя, — добавил Соко. — Резервных термоядерных мощностей хватит разве что на щиты.

— А чтобы их убрать, лезут из кожи вон диверсанты, — буркнул Алик. — Для защиты щитов пришлось основательно растянуть силы Бюро.

— И так по всей планете, — вставил Тобиас. — Все городские щиты подвергаются физическим или цифровым атакам. Спасибо Джессике за предупреждение, нам пока удалось удержаться.

— Всегда пожалуйста, — скромно отозвалась Джессика, улыбаясь Кандаре.

— Но все остальное без солнечных колодцев рухнет, — продолжал Соко. — Для поддержания работы метро–хабов и городской инфраструктуры термоядерных резервов не хватит, а о домашних устройствах и говорить нечего. Под куполами население будет в безопасности, но отброшено в каменный век. И в нем недолго проживет, потому что пищевые принтеры тоже останутся без питания. Оликсы заморят вас голодом. Вам ничего не останется, кроме как сдаться.

— Сделайте милость, — вставил Алик, — не подслащивайте пилюлю.

— Хабитаты тоже погибнут, — заговорила Джессика. — Для важнейших систем, в том числе и для щитов, у них есть резервные термоядерные генераторы. Но тепло и свет для биосферы идут от солнечных колодцев.

— Спасибо, без сахара намного лучше, — буркнул Каллум.

— Общий вывод? — спросила Эмилья. — Есть у нас возможность перехватить эти торпеды?

— Нет, — вступил Джонстон. — На МГД-астероидах даже щитов нет. Не было нужды — все основные системы скрыты под реголитом, да и не так много там оборудования. Крупнейшие элементы — сами МГД-трубы, перекачивающие плазму, выведенную порталами с Солнца. А их выбросы испарят все, что к ним приблизится: плазма, почерпнутая из конвекционной зоны звезды, достигает миллиона градусов.

Кандара похвалила себя, что не упустила момента, когда Каллум повернулся к генералу с задумчивой миной на древнем лике.

— А что предпринимали другие цивилизации? — спросил Энсли Третий. — Вы говорили, что нам придется покинуть Землю. Но нам, даже открыв межзвездные порталы, не успеть эвакуировать всех. Не говоря о том, что терраформированные миры не сумеют принять и прокормить двадцать миллиардов человек, даже если вы убедите или вынудите их переселиться.

— Я и не говорила, что выживет весь ваш вид, — с расстановкой ответила Джессика. — Миллиард спасшихся с Земли я бы оценила как самую значительную победу над оликсами за всю известную мне историю. Скажу откровенно, чудом будет, если спасется только нынешнее население внесолнечных планет и хабитатов.

— Опять подслащиваете, — процедил Алик. Остальное собрание молчало.

— То есть? — заговорила Эмилья. — Считать везением, если спасется хоть кто–то? Вот на что вы предлагаете надеяться? Я уже говорила: забиться в темные хабитаты вдали от звезд — не наш путь.

— Эмилья права, — поддержал ее Каллум. — Наверняка найдется выход получше. В нашем распоряжении еще остаются все промышленные мощности системы Сол — во всяком случае, пока те торпеды не оставят нас без энергии. Неужели вы не научите нас, как построить корабли или оружие, которое их хоть на время сдержит? Если сумеем выиграть время, пусть хоть год, мы сможем эвакуировать на терраформированные планеты приличное количество населения.

— Они доберутся и до тех планет, — безжалостно возразил Соко. — Возможно, корабли Избавления уже приближаются к их звездам: полагаю, они стартовали много лет назад, чтобы вторжение во все человеческие миры началось одновременно. Их заставило преждевременно выступить только разоблачение Феритона Кейна. Джессика просто выкрутила им руки.

Пришельцы обменялись улыбками.

— Сволочи! — бросил Юрий. — Так терраформированные планеты тоже не особо спасут?

— Не слишком, — подтвердил Соко. — Корабли Решения протянут к ним червоточины. То, что происходит здесь, повторится во всех заселенных вами системах.

— Корабли Решения?

— Проще говоря, военный флот. Мы их называем «кораблями Решения», потому что они решают все проблемы. Молитесь, чтобы никогда не пришлось с ними встретиться. Они большие и несут вооружение, позволяющее разнести вдребезги небольшую луну.

— Сколько у нас времени, пока эти доберутся к терраформированным мирам?

— Трудно сказать, не зная, где оликсы расположили ближайшую станцию наблюдения. Оттуда они начинают движение.

— У оликсов и станции наблюдения есть?

— Да. Мы предполагаем, что они распределены по всей галактике и каждая соединяется червоточиной с вратами. Они выявляют нарождающиеся цивилизации по излучаемым теми радиосигналам. А иногда и по МЕ-импульсу атомных бомбардировок — так же, как мы вас обнаружили.

— Черт. SETI остается только позавидовать. По всей галактике? Это точно?

— Сейчас, вероятно, уже да. Если допустить, что их крестовый поход начался хотя бы четверть миллиона лет назад, к этому времени звездолеты могли рассеять их червоточины по всей галактике.

— Так же, как мы распространяем порталы «Связи», — кивнул Энсли.

— Да, — согласилась Джессика, — принцип тот же. Так вот, приняв сигналы от Сол, они тут же отправили к станции наблюдения «Спасение жизни» и связующие червоточины. От станции ковчег летел к Сол на субсветовых скоростях. Мы знаем, что их ковчеги достигают двадцати пяти процентов световой. Учитывая, что от первой вашей радиопередачи до их появления прошло двести пятьдесят лет, предположу, что станция наблюдения не менее чем в пятидесяти световых годах от Сол.

— А у кораблей Решения какая скорость?

— Эти делают до девяноста пяти сотых световой, — сказала Джессика. — Так что дольше всего протянут терраформированные планеты, расположенные от станции наблюдения по другую сторону от Сол.

— И это, если они не обратят против нас наши же порталы, — напомнил Каллум. — Все мы понимаем, как легко захватить портальную дверь межзвездного хаба. Возможно, они уже сейчас подвязывают собственные порталы к тридцати восьми терраформированным планетам.

— Вообще–то невозможно, — заметил Юрий. — И это благодаря вам, Каллум.

— М-м?

— После вашей выходки со спасением Сави с Загреуса все порталы в хабах «Связи» снабдили встроенными детекторами квантовой запутанности. Без нашего ведома никто не протащит свой портал сквозь один из наших, тем более через межзвездный.

— Это простейшие меры коммерческой безопасности, — добавил Энсли. — Хотите наладить сообщение с другой звездой — берите у нас лицензию или посылайте собственный звездолет. Никакой сукин сын не будет наживаться на наших инвестициях.

— Через наши порталы не раз пытались протащить портальные пары, — сказал Юрий. — Чаще всего — политические деятели, желающие основать на новых планетах свободные государства со своей идеологией. В последние семь лет число таких попыток возросло — мы это списывали на общее политическое недовольство из–за недостатка в системе идейного разнообразия. А теперь мне думается, что за этими попытками стояли оликсы — по крайней мере, за некоторыми.

— У нас нет сведений о пространственной квантовой запутанности, — сказала Джессика. — Возможно, нам их не дали, чтобы исключить захват этой технологии оликсами, а может быть, ее открытие уникально для вашего вида. В любом случае это неприятное обстоятельство. Если оликсам все же удалось установить пространственную запутанность с терраформированными мирами, можно не сомневаться — они уже сейчас подвязывают порталы.

— У нас нет сведений об активности оликсов вне Солнечной системы, — вставил генерал Джонстон. — И корабли Избавления нигде не наблюдались.

— Хоть это радует, — сказал Соко. — Но вы должны быть начеку, особенно в отношении порталов между звездами.

— Вы говорите о сети «Связи», — кивнул Энсли Третий. — Юрий?

— Пешеходные и коммерческие грузовые межзвездные маршруты уже закрыты. Из системы Сол никто не выйдет.

— Дельта Павлина тоже изолирована, — добавила Эмилья.

— Значит, все межзвездное движение от сего числа закрыто, — подытожил Энсли. — Это хорошо. Ублюдки не сумеют распространиться. А что будем делать с флотом Избавления и «Спасением жизни»?

Кандара подметила, как Соко мимолетно коснулся руки Джессики. Неприметный жест поддержки, такой обычный для добрых друзей, особенно после долгой разлуки и неизвестности. Она ни на секунду не поверила этому объяснению.

— Мы рекомендуем действовать в две ступени, — сказал Соко. — Щиты ваших хабитатов слабее городских. Там, в сущности, просто облачко неплотного тумана, удерживаемого связующим полем генератора, — вполне достаточно от межпланетной пыли и случайных камешков, но бесполезно против оружия. Корабли Избавления вскроют их в считаные секунды.

— А чем они вооружены? — спросил Джонстон. — Термояд и антиматерия, как на торпедах?

— Нет, — покачала головой Джессика. — Оружие массового уничтожения убило бы людей. Они пользуются лучевым оружием. Точность наводки позволяет убить любой генератор в радиусе действия. Возможно, за пятьсот километров.

— Черти полосатые! — возмутился Каллум. — А про квадратичный закон они что–нибудь слышали?

Эмилья ладонью отвела со лба волосы.

— То есть хабитаты в системе Сол мы потеряем.

— Да. Все.

— Надо выводить людей.

— Общим счетом хабитаты обеспечены огромными индустриальными мощностями. Они вам понадобятся. Выводить надо не только население, но и производства.

— Выводить?

— Да. Из системы, к обжитым звездам.

— Эти промышленные модули насчитывают километры в поперечнике, — напомнил Каллум. — А самый большой из порталов «Связи» сколько — пятьдесят метров?

— Сорок восемь и две десятые, — уточнил Тобиас Зангари и пожал плечами. — Их только называют «пятидесятками». К тому же таких всего семь пар. Они сказочно неэкономичны.

— Мы производим сорокаметровые порталы, — сказала Эмилья, — но в незначительных количествах.

— Надо постараться, — настаивал Соко. — Извлечь важнейшие детали механизмов и переслать через большие порталы.

— Значит, первым делом заново открыть межзвездные переходы? — проворчал Энсли. — Ни хрена себе!

— Нынешняя интерлюдия дает нам время обеспечить надежную охрану, — сказал Юрий. — Прежде чем снова запустить хабы, я сам удостоверюсь в их безопасности. А если останутся сомнения, открыть не позволю.

— Я всемерно настаиваю, чтобы вы предприняли необходимые усилия, — сказал Соко. — Для сооружения способных улететь от угрозы хабитатов вам понадобится все, что есть. Ваши порталы в этом отношении дают вам гигантское преимущество.

— И звездные корабли, — подхватила Джессика. — У вас их сейчас девяносто семь на ходу. Они дадут непосредственный выход в межзвездное пространство; стоит их затормозить и подвязаться к их внутренним порталам. Наладив маршрут, вы сможете пересылать по нему промышленные станции и необходимые материалы — целыми астероидами и даже малыми лунами. Вам не придется отправлять в глубокий космос хабитаты исхода — вы сможете строить их прямо на месте. Так намного надежнее. А потом, закрыв порталы, вы не оставите за собой и следа. Оликсы ни за что не сумеют вас выследить.

— Хабитаты исхода… — повторил Алик. — Вы уже и название подобрали?

— Называйте как хотите, — ответил Соко. — Лишь бы дело делали. Они дают возможность выжить ядру вида. Так всегда бывало.

— Так выжил ваш вид, — возразила Эмилья. — И, не сомневаюсь, многие другие, предупрежденные вами. Но мы? Нет.

— Тут я соглашусь с Эмильей, — кивнул Энсли.

— Послушайте, — вмешался Каллум. — Все сводится к тому, сколько мы сумеем сберечь солнечных колодцев. Вы списываете Землю со счетов в уверенности, что нам не удержать МГД-генераторов, а значит, нечем будет питать загнанную под щиты цивилизацию.

— Так и будет, — сказал Соко. — Оликсы бросят на уничтожение МГД-астероидов небывалые силы. Если к ним не пробьется эта волна торпед, следующая будет на порядок мощнее. Они не поскупятся.

— Но ни вам, ни оликсам прежде не доводилось сталкиваться с технологией порталов.

— Я о ней ничего не знаю. Однако оликсы располагают очень изощренными технологиями, и если они не владели пространственной квантовой запутанностью до прибытия ковчега к Сол, то с тех пор наверняка овладели.

— Это понятно, — согласился Каллум, — и все же, если не допустить оликсов в заселенные миры, можно будет, когда мы лишимся МГД-астероидов, через межзвездные порталы поставлять энергию из их солнечных колодцев. Черт побери, объединенной мощности колодцев Дельты Павлина, Трапписта и Эты Кассиопеи хватит, наверное, чтобы запитать половину Земли. Если остальные тридцать пять терраформированных планет дадут хоть десять процентов этой мощности, мы легко сохраним под щитами все необходимое.

— Хорошая мысль, сынок, — одобрил Энсли. — Надо будет только притормозить их здесь ровно настолько, чтобы наладить прямую связь.

— МГД-астероиды мы начнем терять через сорок восемь часов, — вмешался генерал Джонстон. — К этому времени первые торпеды пройдут орбиту Нептуна.

— Против первой волны торпед у меня есть идея, — сказал Каллум. — А дальше все зависит от того, готовы ли терраформированные миры оказать нам помощь.

Кандара сдержала улыбку. Каллум с его врожденной порядочностью так легко просчитывался.

— Поддержка Дельты Павлина вам, конечно, обеспечена, — заявила Эмилья. — Мы начнем переключать свои колодцы на питание Земли.

— Политического и финансового влияния собравшихся в этом зале хватит, чтобы протолкнуть вашу мысль, — успокоил Каллума Энсли Третий. — С этим делом мы и сами справимся.

— Понимаю, что вам это неприятно, — неохотно заговорила Джессика, — но вы сосредоточились на ближайшем будущем, а дальше думать не хотите.

— Просветите же нас, — тихим от гнева голосом произнес Энсли.

— Не пытайтесь спасти Землю.

— Идите вы!

— На вашей родной планете двадцать миллиардов человек, — напомнил Соко. — Даже увеличив свои производственные мощности вдесятеро, вы не сумели бы выстроить хабитаты на всех эвакуированных.

— Спасти миллиард с терраформированных планет — не победа, — сказала Эмилья.

— Это не игра с нулевой суммой, — заговорила Джессика. — Тут не будет полной победы или поражения. Единственная цель — сохранить суть и дух вашего вида.

— И не забывайте, — попросил Соко, — что люди, которых оликсы заберут в свой анклав, не умрут.

— Это точно, — скривился Алик. — То, что с ними проделают, хуже хер знает во сколько раз. Я это видел.

Кандара твердо взглянула в глаза Джессике.

— Ты хочешь сказать, что мы сумеем разве что продержаться несколько лет в терраформированных системах, а потом должны будем бежать, как сбежали вы? Серьезно, ничего другого не посоветуете?

— Как бы упорно вы ни сражались, победы не добьетесь. Ваше желание ответить на удар мне понятно, но анклав для покорения заселенных людьми планет способен выслать миллион кораблей Избавления или Решения. Вам предстоит самый тяжелый выбор: кого спасать.

— Холодный расчет, — неприязненно ответила Эмилья. — Когда тонул «Титаник», шлюпок не хватало на всех, поэтому женщин и детей пропускали вперед.

— Да ну? — огрызнулся Алик. — И сколько женщин и детей с моим цветом кожи попало в шлюпки? А женщин и детей из третьего класса?

— Именно такого выбора мы и пытаемся избежать.

— Ну, для этого есть всего один способ, — сказала Кандара.

— Какой? — обернулся к ней Соко.

— Ответ попроще квантовой запутанности: надо захватить сам анклав оликсов. Нет оликсов — нет проблемы.

Джессика грустно улыбнулась ей.

— Будь такое возможно, мы бы сами это сделали.

— Откуда тебе знать? — возразила Кандара. — Вы же ничего не знаете о своем виде, об их делах. Вы не неаны, а ходячее воспоминание о неанах. Может, они пытались. Тысячу раз пытались. Судя по всему, хитрости бы у них на такое хватило. Или другой вариант: мы — ваше оружие судного дня.

— Прошу прощения?

— Что, если пославший вас жилой кластер выбрал людей своими прокси в этой войне? Вы даете нам необходимую информацию: новое оружие, достойные методы борьбы — а мы отправляемся за вас бить морды оликсам.

— Мы посланы, чтобы вас спасти!

— Это вы так думаете. На уровне сознания искренне в это верите. Но признайся, что знать наверняка ты не можешь.

— Я хочу вас спасти, — сказал Соко. — Я жизнью рисковал для вашего спасения.

— Вот, — усмехнулась в ответ Кандара. — Вот именно. О том я и говорю. Ваша бьющая в глаза искренность. А на поверку… вы мне вот что скажите: если мы напрямую атакуем «Спасение», вы будете помогать?

— Нет, — ответила Джессика. — Потому что вы не сможете уничтожить «Спасение жизни».

— Да? Почему это?

— На ковчегах хранятся готовые к отправке в анклав коконы. Оликсы всегда превращают биополости в гигантские склады. Сейчас их биотехника занята именно этим. Одна из причин, почему они прибывают в ковчегах, — там много места. Хватит на миллиарды окупленных людей.

— Так мы теперь просто груз!

— Ловко, должен признать, — брюзгливо заметил Алик. — Учитывая, что представляют собой эти коконы и все такое.

— Пошел ты, Алик! — взбеленилась Кандара. — Джессика, а если мы начнем сейчас же, пока они не начали загружать «Спасение жизни» коконами, — поможете?

— Да. Но это предприятие должно стать лишь частью общего плана спасения от вторжения оликсов. Вы должны готовить уход со своих планет и звезд.

— Рада слышать, потому что способ у вас уже имеется, не так ли?

— Что?

— К «Спасению жизни» не подберется ни один корабль — так?

— Так. К сожалению.

— Однако нам необходимо его уничтожить. Устранив червоточину, мы перережем им линию снабжения. Вы сами сказали, до их станции пятьдесят световых лет. Их корабли Решения для возобновления атаки будут добираться сюда полсотни лет.

— Меньше, — возразила Джессика. — Мы же говорили, что на этом участке космоса, вероятно, уже находятся несколько таких кораблей, движущихся к терраформированным мирам.

— Ладно, пусть пять лет. А может, и десять. Все равно стоит попытаться.

— Да, — признал Соко. — Но для этого вам понадобятся корабли — много кораблей, более мощных, чем их корабли Избавления. С их постройкой мы, конечно, могли бы помочь: нам известна конструкция применяемого оликсами гравидвигателя. Но все равно это займет время — боюсь, не менее года. К тому времени многие земные города падут. На борту «Спасения» окажутся сотни миллионов, если не миллиард коконов.

— А я думал не о человеческих кораблях. Обратим против оликсов их же тактику — маскировку под хороших парней. Захватим один их корабль и — бум! Камикадзе.

— Захват корабля — дело чрезвычайно сложное.

— Уверены? Вы–то справились. Вы нашли способ перехватить единое сознание их транспортника. Выбили его из червоточины, направили на Нкаю. Как?

— Нейровирус. Он позволил мне проникнуть в мыслительные процессы корабля и заразить его.

— Прекрасно. Я беру сразу дюжину.

— Но… вы не сможете им воспользоваться. Он встроен в мой мозг. Он — часть меня.

— Удобно — для вас. Эй, постойте, не вы ли обещали помогать нам всем, чем сумеете? Начинаете понимать, откуда наше недоверие?

— В моем мозгу также содержится нейровирус, — ровным голосом произнесла Джессика. — Я готова сотрудничать с тобой в этом деле, Кандара. Приятно будет поработать вместе еще разок, напоследок.

— Матерь Мария! — Такого она не ожидала. — Правда?

— Чистая правда. В конце концов, я просто андроид. Много ли стоит моя жизнь? Ты меня даже живой не считаешь, да?

— Ох, и подгорело, люди! — фыркнул Алик.

Кандара давно забыла, когда ей случалось так краснеть.

— Ты — биологический объект, стало быть, живая, — обратилась она к Джессике. — Извини за упрощенный подход. А сомневаюсь я насчет вашего предназначения.

— Бритва Оккама. Если наша цель не помощь, что мы здесь делаем?

— Продолжим этот разговор, когда я заполню пробелы.

— Хватит дурака валять, — оборвал их Энсли. — Джессика, сумеете вы украсть для нас их корабль или не сумеете?

— Силой вам на корабль Избавления не пробиться, — сказал Соко. — Тут надо действовать тоньше.

— Снова «попасть в плен»? — предположил Каллум.

— Нет, — ответила ему Джессика. — Они теперь о нас знают и будут осторожнее с окукливанием захваченных людей. Плохая тактика — повторять раз удавшийся маневр. Для похищения корабля понадобится другой подход.

— Ну?

— Поэтапность, — уверенно проговорила Джессика. — Будем действовать поэтапно. Итак. Прежде всего, мне нужен пленный из квинты, живой и невредимый. Это будет всем задачам задача.

— Ты же знаешь, я в восторге от трудных задач, — кивнула Кандара. — А сидеть здесь, глядя на вас, ужасно скучно.