Спасения нет

Нью-Йорк июля 2204 года

Стоило шагнуть за дверь, ветер взъерошил ему густые волосы. Каллум повыше застегнул молнию от предрассветного холодка.

— Не ожидал здесь ветра, — пробормотал он.

— Вероятно, температурные перепады, — сказало Элдлунд. — Днем щит отчасти пропускает солнечные лучи.

Каллум оглядел накрывший Манхэттен щит. Казалось, его призрачные границы отражают уличную сетку, на которой лазерная и неоновая реклама сверкала так, словно и не было никаких проблем с энергией, словно солнечные колодцы по–прежнему в полную мощь качали в земную сеть электричество. Вниз пришлось смотреть осторожнее. Они стояли на крыше штаб–квартиры «Связи» — до земли было все сто двадцать этажей. Он никогда не страдал головокружениями, однако…

Остальной состав экспертной группы ожидал его на Западной 59‑й. Люди угрюмо жались друг к другу, лица в многоцветном ночном освещении казались бледными. Каллум знал, что его стянутая терапией кожа отчасти скроет удивление при виде Джессики. Луи, подойдя, уважительно кивнул Каллуму.

— Идем, — обратился он к Элдлунд. — Прихватим по кофе.

— Но… — запнулось Элдлунд.

— Потом увидимся, — сказал помощнику Каллум.

Уходило Элдлунд с трудночитаемым выражением на лице. Каллум же подошел к остальным, смотревшим в сторону Центрального парка, и всмотрелся в увеличенную картинку на линзах. На террасе Бетесда происходило какое–то бдение, люди держали над собой сотни свечей.

— Против чего протестуют? — поинтересовался он.

— Это не протест. Мультиконфессиональное собрание, — сказал Алик. — Молятся об отражении пришельцев.

— И толку от них пока что столько же, сколько от нас, — заметил Юрий.

Каллум сухо усмехнулся ему и обернулся к Кандаре.

— Ты в порядке?

— Жива пока, — пожала плечами женщина.

— Хорошо? Почему здесь собрались?

Юрий указал на толпу внизу.

— Хорошая метафора. Мы пятеро отложили в сторону всё: ссоры, моральные разногласия, — чтобы вместе противостоять оликсам.

— Я уже знаю способ, — сказал Каллум.

— Да, — кивнул Юрий. — Мы в курсе. Четкая идея, должен отдать вам должное. Запулить одним из наших кораблей по «Спасению жизни». Им нечего будет ему противопоставить, ведь это, по сути, одна большая дырка в пространстве. И при попадании пройдет насквозь. Если хорошенько нацелить — вдоль оси, — за долю секунды вынесет и биосферные полости, и червоточину; а если направить три–четыре звездолета, стратегически расположив их по длине, нагрузки вращения, пожалуй, порвут ублюдка на куски.

— Ну… да. — Каллуму неприятен был маловыразительный голос Юрия. Слишком хорошо он помнил беспощадную целеустремленность этого русского старца. — Вы видите здесь проблему?

— Несколько, — вступила в разговор Джессика. — Для начала это их не уничтожит.

— Хорошо, пусть это не уничтожит их анклава. Но вы сами сказали: до их возвращения у нас будут годы. Мы выиграем время на строительство хабитатов исхода.

— Чтобы на наших потомков охотились по всей галактике, — резко закончил Юрий.

— Ну и пошли вы все. Извините за хорошую новость.

— Новость прекрасная, Каллум, — вмешалась Кандара, — только надо хорошенько подумать, как ее применить.

— Быстро и жестко. Окно, позволяющее уничтожить «Спасение жизни», быстро закрывается. У них уже сейчас на борту окукленные работники Прихожей. Там же скоро окажутся все захваченные на хабитатах. Если мы отдадим этому проекту все силы, пуск, думаю, удастся осуществить через пятнадцать, максимум двадцать часов. Лишь бы Совет, Энсли или кто там еще дали мне добро.

— Даже если ваша идея сработает безупречно, она всего лишь даст небольшую отсрочку, — горестно проговорил Алик. — Нам этого мало.

— И вы туда же? — возмутился Каллум. — Вы что здесь, все онеанились?

— Иди ты! — окрысился Алик.

— Неаны дадут вам совет и окажут помощь, — вступила Джессика. — Мы для того и существуем.

Каллум и раньше замечал, что ему сложнее всех из экспертной группы оказалось поверить в нечеловеческое происхождение Джессики. И не без причины. Они в его бытность консультантом по проблемам при Эмилье не раз работали вместе. Джессика с ее чувством юмора, проницательностью и порядочностью, порой заставлявшей его стыдиться самого себя, была для него человеком с большой буквы. Идеал человека — то, что создала бы машина, если задать ей подходящие параметры. Задний ум — такой стервец!

— Вы нам советуете не убивать «Спасение жизни»?

— Да. Мы четверо разработали другую стратегию. Она дает больше надежды на успех.

— Что?

— Это наш шанс, Каллум, — сказал Юрий. — Первое Лицо и генеральный секретарь поручили Энсли и Эмилье спасти наш вид. Целиком.

— Типично для сволочей–политиков, — процедил Алик. — Пусть кто–то сделает за них грязную работу, а они сохранят руки в чистоте — особенно если работа будет успешной. Потому что план, чтобы сработал — сработал по–настоящему, — должен быть таким грязным, что сам дьявол отвернется.

— Вот гадство, — еле слышно пробормотал Каллум.

— Да, — сказала Кандара. — А выдуманный Энсли с Эмильей комитет обратился за советом к нам, мы ведь, как–никак, эксперты. И еще у нас есть Джессика и Соко.

— Что?..

— Нейровирус, — сказала Джессика. — Я могу захватить единое сознание корабля оликсов.

Каллум утер лоб ладонью.

— Даже спрашивать боюсь, однако… если мы не собираемся уничтожать «Спасение жизни», зачем нам его мозг?

— Разумеется, чтобы добраться до анклава.

— Но… вы, помнится, говорили, что анклав нам не одолеть.

— Так и есть.

— Тогда какой смысл? — Злость поднималась в Каллуме вровень с недоумением. Пока его не было, группа все обсудила! «Пока я спасал ваши задницы!» — Я думал, поиски врат и засылка лазутчиков в анклав — дело будущего.

— Так и было, — согласился Алик.

— Но оликсы понимают, что выжившие после вторжения попытаются нанести ответный удар, — вступила Джессика. — А это возможно сделать, только отыскав врата. Раз оликсы явились сюда, в систему Сол, значит, неаны врат пока не нашли. Но…

— Да? — поморщился Каллум.

Джессика ему улыбнулась.

— Прямо сейчас нам представилась идеальная возможность определить местонахождение врат.

— Как, черт вас побери?

— Червоточина «Спасения жизни» ведет прямо к ним.

— И?..

— И мы, захватив корабль, полетим по червоточине прямиком к вратам.

— Вы меня разыгрываете.

— Нет. Получив координаты врат, мы оповестим всех громким, мощным сигналом. Который примут по всей галактике.

— А вдруг оликсы в таком случае просто переместят врата?

— Врата в силу своей природы должны занимать определенное физическое пространство в анклаве. Это как дверца сквозь измерения. Открой ее, и ты внутри. Найдешь врата — найдешь анклав.

— Господи… — буркнул Каллум. — А потом?

— В каком смысле?

— Что будет с отправившим этот сигнал кораблем? Полетит обратно? К Сол?

— Ничего подобного, — сказал Юрий. — Согласно плану, мы пройдем через врата в анклав. Этаким, чтоб его, огроменным троянским конем, станем собирать сведения.

— Какие?

— Об условиях внутри, — сказал Алик. — Этого даже Джессика с Соко наверняка не знают. И «Спасение жизни» отследим, когда оликсы приведут его в анклав. Приготовимся.

Каллум закрыл глаза.

— К чему приготовимся?

— К тем, кто придет за нами.

— Это кто же?

— Хабитаты исхода. На них поколениями, в ближайшую тысячу лет будут создавать оружие судного дня — такое, что оликсы обделаются. Хабитаты вырастят и создадут армии суперсолдат, способных прорваться в анклав и освободить весь наш род.

— Ох, боже мой.

— С точки зрения бесстрастного технократа выглядит довольно изящно, — заметил Алик. — Мы находим врата. Армада будущего человечества вторгается в анклав, сметает оликсов и вытаскивает обратно «Спасение жизни». Финиш.

— Я предупреждал, — сказал Юрий. — Без грязи не обойтись.

— Систему Сол мы потеряем, — твердо заявил Алик. — Даже применив ваш торпедный звездолет в течение пятнадцати часов, сбив ковчег до того, как он накопит в себе коконы, мы не помешаем им прислать еще один в сопровождении большого военного флота.

— Корабли Решения, — сказала Джессика. — Лучше бы вам с ними не сталкиваться.

— Войну за Солнечную систему нам не выиграть, — заключил Юрий. — Ни сейчас, ни за тот год или два, которые уйдут на подготовку нашего плана. Все двенадцать миллиардов землян мы не спасем. Так что не станем и пытаться. Мы занимаемся тактикой, с самого начала нацеливаемся на эндшпиль.

— Ох, нет, — выпалил Каллум. — Нет–нет–нет-нет!

— Если преобразовать все имеющиеся хабитаты и в ближайшие десять лет стянуть производственные мощности всех терраформированных систем, мы, вероятно, сумеем произвести достаточно межзвездных хабитатов, чтобы втиснуть туда с полмиллиарда человек, — сказала Кандара. — Это уже хорошая база для будущей армады.

— А остальных мы оставим оликсам, — сказал Алик.

— Нет! Надо дать бой!

— Это и есть бой! — прорычал в ответ Юрий.

— Каллум, люди в коконах остаются живы, — сказала Кандара. — И будут жить… вечно, если верить оликсам. В этом вся суть их безумия. А если биотехнология оликсов на такое способна, мы рано или поздно научимся отыгрывать процесс обратно. Для того и надо проследить за «Спасением жизни».

Каллум ошеломленно уставился на Джессику.

— Это правда?

— Полагаю, неанская биология уже сейчас способна обратить окукливание вспять. Дайте мне несколько лет на исследования, и я это практически гарантирую. Через тысячу лет это будет — как в парке прогуляться. Соко уже приступил к изучению процесса.

— Христос обрыдался!

Проклятье, они все его возражения били логикой!

— Пока еще мы слишком малы, — сказал Алик. — Не готовы. Слишком примитивны. Приходится играть вдолгую, дружище, другого способа нет.

Каллум промолчал, потому что не доверял своему голосу. Только кивнул. «Опять Юрий меня побил».

— Конечно, все это может через пару дней потерять смысл, — бодро заметила Кандара.

— С чего бы?

— Если не выдержат городские щиты, мы крепко влипли, — пояснил Алик. — Чтобы организовать захват корабля и проект исхода, власти должны хоть на какой–то срок сохранить общество. Если Земля падет на этой неделе, то шансов забросить приличную часть заселенных миров в глубины галактики будет как у голого хрена на северном полюсе.

— И тогда мы возвращаемся к исходному проекту: самим захватить корабль оликсов, — сказала Джессика. — Что будет нелегко.

— Но необходимо, — мрачно заявила Кандара. — Весь план держится на этом их корабле. И первый шаг — захватить тело квинты, чтобы подчинить его нейровирусу. А на Макдивитте мы это дело завалили.

— Лучше тебя никто бы не справился, — поспешно проговорил Алик.

— Спасибо. Но если это так, мы по горло в дерьме. У меня была хорошая броня, хороший план и хорошая поддержка. И все же я проиграла. Эти хреновы шары–охотники, в которых летают квинты, — для нас дерьмовая новость.

— Она все казнится, — ухмыльнулся Алик, — а решение уже придумала.

— Какое? — спросил Каллум.

— Простое. Надо найти такую квинту, которая не раскатывает в этих шарах. Вроде Феритона Кейна. Бог весть, сколько таких шляется по Земле, организуя диверсии.

— В следующий раз все будет иначе, — сказала Кандара. — Клянусь могилой матери Марии. Вы мне только покажите такого.

— Да, — ответил Юрий. — Мы над этим уже работаем.