Снег как пепел

Свет в конце тоннеля (часть 3)

Договорившись с Рэем, что он придёт ко мне вечером, я вернулась в свою комнату.

Там меня всё ещё ждали друзья. На меня сразу же накинулись с тревожными расспросами о том, куда я пропала почти на час, когда обещала вернуться через пару минут.

Мне, конечно же, стало стыдно, ведь ребята переволновались и уже собирались идти меня искать. Я рассказала им всё. И про разговор с сирин, и про то, что принц таки нашёл выход из тупика.

Сказать, что друзья обрадовались — значило не сказать ничего. Меня едва не задушили в счастливых объятиях.

Морен, понимая, что речь идёт и о его жизни тоже, вознамерился пойти на кладбище с нами. Я отговорила его с огромным трудом, понимая, что Рэйвэл совершенно прав — там будет опасно. Очень опасно.

Сама я так рвалась пойти вместе с ним просто по тому, что боялась за Рэя. Это было глупо, знаю, ведь он невероятно сильный и едва ли какой-то призрак сможет нанести ему вред. Но тем не менее я знала, что в случае чего смогу помочь. Даже если ради этого мне придётся отдать Небу всю магию моих предков. Даже если придётся отдать жизнь.

Ребята ушли, ещё раз крепко обняв меня и пожелав удачи. Я осталась одна в палате.

Время близилось к девяти часам вечера. Тревога во мне нарастала. И тому были причины, ведь правда не известно, как отреагирует на наше вмешательство в его забвение Рузвельт.

В ту роковую ночь мои предки убили его сына. Он ненавидел их настолько, что проклял единственного выжившего их наследника. Стоит ли говорить о том, что ненависть его сразу же перекинется на меня даже не смотря на то, что с тех пор прошло почти пятьсот лет и я к убийству того парня не имею никакого отношения.

Сможем ли мы донести до Рузвельта, что его проклятье вот-вот обернётся трагедией для обеих семей. Сможем ли убедить призрака его снять?

А если… А если он вдруг не сможет это сделать? Ведь суть проклятья изменилось, а значит, мог измениться и способ снятия. Или я уже выдумываю бред?

Да, определённо, это уже лишнее. Проклятье в любом случае может снять тот, кто его наложил.

Только всё равно было страшно.

Пытаясь скоротать время до прихода Рэя, я приняла ванну. Она располагалась за отдельной дверью. Надеялась, что тёплая вода поможет снять эмоциональное напряжение и хотя бы ненадолго отвлечь от бесполезных мысленных стенаний. Но ошиблась — в больничной ванной мне оказалось неуютно и, помимо уже привычной тревоги, в груди поселился непонятный холод.

Переодевшись в чистую ночную сорочку, принесённую мне Виолетой, начала ходить туда-сюда по палате. Только сейчас обратила внимание на то, какая здесь вообще обстановка: выбеленные стены, пол, покрытый однотонной светлой брусчаткой, одинокая люстра под потолком, идеально круглой формы, высокое узкое окно, широкая, застеленная грубой белой простынёй кровать…

Неожиданно мне стало одиноко среди этой пустоты. И это было так странно, ведь я никогда не испытывала этого чувства: со мной в основном были друзья или родители. Но сейчас мне не хватало не их. Я хотела видеть лишь одного человека, который так часто меня злил и бесил, но за которого я смертельно боялась.

От нечего делать подошла к окну. За стеклом в кромешной темноте ночи ничего не было видно. Только снежинки под порывами ветра периодически подлетали к самому окну и, ударившись об него, летели дальше.

В этот момент я впервые по-настоящему задумалась над тем, насколько огромная сила в моём пламени, если она активировалась после многовекового сна пять дней назад, а магический фон, судя по небольшой метели за окном, никак не придёт в норму.

Дверь за моей спиной почти бесшумно отворилась. Мне даже не нужно было оборачиваться, что узнать, кто пришёл. Я почувствовала, как мне сразу стало легче и даже, кажется, едва заметно улыбнулась. Но так и не повернулась к принцу: эта молчаливая темнота за окном, из которой иногда вырывался сноп мелких, наверняка колючих снежинок, завораживала.

— Задумалась о вечном?

Голос прозвучал уже совсем рядом.

Я кивнула:

— Почти.

— А я тебе пирожное с чаем принёс.

— Пирожное?! — я резко обернулась и увидела в руках Рэя небольшой поднос с вышеперечисленным.

— Ага. Так что заканчивай философствовать и пойдём перекусим.

Мысли о вечном в тот же миг покинули мою голову, а вот желудок вспомнил, что я уже не ела… весьма давно.

— Пойдём! — я с энтузиазмом забралась с ногами на кровать и кивнула на небольшой предметный столик:- Ставь сюда!

Рэй опустил поднос и плюхнулся рядом со мной на кровать. Потянувшись за чашкой с чаем спросил:

— Не передумала ещё идти со мной?

Я упрямо помотала головой и отковырнула десертной ложечкой пирожное:

— Нет. Лучше скажи, где вообще находится королевское кладбище?

Принц сделал глоток чая.

— Под Тиграной. Мы доберёмся туда порталом.

— Не боишься потерять силы на его создание?

— Для меня — это всё равно, что пальцем щёлкнуть, Дэн, — серьёзно ответил он, — Тогда в лесу я потерял слишком много энергии из-за неконтролируемого всплеска магии. Теперь силовой фон нормализовался, и упасть без сил мне не грозит.

— А как мы убедим Рузвельта снять проклятье? Ведь в нём наверняка пылает ненависть…

— Стопроцентно пылает. Но, думаю, не на столько, чтобы дать проклятию убить своих же потомков. Хотя, — он многозначительно на меня покосился, — Моего отца это не смущает.

— Твой отец — умственно отсталый! — не сдержалась я.

Рэй вздохнул:

— Вполне возможно. Будем надеяться, что умственные способности Рузвельта смерть не пошатнула.

— Аминь…

Я отковырнула очередной кусочек пирожного и запила чаем.

*****

Мы с Рэем долго сидели, медленно поедая пирожные и разговаривая ни о чём. Время давно приближалось к полночи, когда у меня уже начал язык отсыхать — мы рассказывали друг другу про жизнь в университете: я — про Академию Четырёх Стихий, принц — про Высшую Школу Экономики и Дипломатии. За этим разговором я даже отвлеклась от переживаний, почти забыв о том, что нам предстоит.

Сейчас, когда мы вместе сидели на кровати, опираясь о стену и переплетая пальцы рук, по которым мерно скользило пламя, я впервые так чётко осознала, что мне хорошо с Рэем. Спокойно. Уютно. Тепло. Нравилось слушать его рассказы, смеяться над шутками, делать замечания. И даже спорить нравилось. Рядом с ним я была счастлива.

Рэй замолчал, видимо, тоже устав говорить. Задумчиво смотрел на скользящее по переплетённым пальцам пламя, которое в окружающей нас темноте смотрелось завораживающе красиво.

— Почему оно не обжигает мою руку? — тихо спросил он, устремив на меня внимательный взгляд.

Я пожала плечами, честно ответив:

— Не знаю. Наверное, потому что я этого не хочу.

Принц чуть сильнее сжал мою ладонь и снова задумчиво посмотрел на наши руки. Его губы тронула улыбка. Неожиданно нежная и тёплая. Не знаю, о чём он думал, но вслух ничего не сказал.

Поддавшись какому-то порыву души, я опустила голову ему на плечо. Вокруг тут же рассыпались мои длинные волосы, заметно сузив обзор. Я хотела отстраниться, чтобы собрать их в хвост, но Рэй обнял меня за талию и притянул к себе.

Мы долго так сидели, забравшись с ногами на кровать и не произнося ни слова. Казалось, что слова сейчас были лишними и ненужными. Мы понимали друг друга без них. Потом я почувствовала, как начинаю засыпать. Из головы улетучились все мысли, глаза начали слипаться. Рэйвэл тоже в полудрёме обнял меня поудобнее и на этом моменте я блаженно погрузилась в сон.