Смутные времена

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

АТЛАНТИЧЕСКИЙ ОКЕАН К ВОСТОКУ ОТ НЬЮ-ЙОРКА, 5 СЕНТЯБРЯ 2029 ГОДА.

Шестнадцатилетний Джон Коннор летел на том же самолете, что и генерал, его старшая копия. Младший Джон путешествовал сквозь время и сквозь измерения между альтернативными линиями времени, из одной реальности в другую. Теперь он находился в мире, который, как он когда-то ожидал, станет его собственным будущим, миром, где цивилизация закончилась в августе 1997 года тем, что стало впоследствии известно как «Судный День». Они с Сарой сыграли свою роль в окончательном уничтожении Скайнета, обезумевшего и возомнившего себя богом этого мира смертоносного компьютера, пытавшегося истребить род человеческий.

В эту ночь он несколько раз безуспешно пытался уснуть. Он и в самом деле продремал некоторое время, урывками, на жестком полу грузового отсека, воспользовавшись своим рюкзаком как своего рода подушкой. Однако слишком многое никак не выходило у него из головы. Как только его начинал настигать сон, наступали кошмары; после чего он просыпался в жутком страхе. Несколько часов он просто лежал там, не засыпая, мучимый тревогами, пытаясь что-то придумать, пытаясь не обращать внимания на присутствие Джейд и всех остальных. Но так много было всего. Мысли роились у него в голове, словно личинки опарышей в сгнившем мясе.

Они оставили включенным на всю ночь яркое внутреннее освещение, по всему салону самолета, на всякий случай, если вдруг что произойдет с их опасными грузами. Кому-то из них всегда приходилось бодрствовать, чтобы в любое время бдительно следить за происходящим. Пока он временами отключался, дрейфуя между усилиями заснуть и просто бросить эти попытки, Геркулес уворачивался от бурь, сражался со свирепыми ветрами, внезапно проваливался в воздушные карманы. И спина у Джона теперь вся была в шишках и ныла, от затылка до углублений над копчиком. А голова стала тяжелой, словно залитой бетоном.

В эти долгие часы полета, замерзая и испытывая кучу неудобств, он думал о том, какие решения сегодня придется принимать, и что это будет означать для будущего этого мира, а возможно, и для будущего других миров. И он также думал о Джейд. Об удивительной, прекрасной Джейд. Сейчас он стоял у окна в кормовой части самолета, рядом с одной из его боковых пушек «Бофорс». Он смотрел на море, молча, ничего не говоря, следя за тем, как Антон безошибочно вел их самолет к руинам Нью-Йорка.

Джейд встала рядом с ним, одной рукой держась за стену, чтобы не упасть, хотя ей это даже и не было нужно. Как и все остальное в ней, чувство равновесия у нее было абсолютным. У нее на шее на кожаном ремешке висело плазменное оружие, тяжелая лазерная винтовка, готовая выстрелить в любой момент. Это было черное металлическое оружие почти трех футов в длину, без приклада — похожее на гигантский вытянутый пистолет.

Черты овального, азиатского типа лица Джейд были почти идеальны, но что-то в ее губах и глазах постоянно было торжественно-печальным. Она выглядела примерно лет на двадцать, но в действительности она прожила пока лишь шестнадцать лет, так же, как и Джон. Это если считать их внутренний возраст, а именно то количество лет жизни, которое они и в самом деле прожили. Джон родился в феврале 1985 года, а теперь шел 2029 год. Однако он переместился вперед во времени, а также сквозь разрыв в измерениях между двумя линиями времени, из августа 2001 года. Он пробыл здесь лишь шесть недель. Таким образом, его внутренний возраст по-прежнему составлял шестнадцать лет… и приближался к семнадцати. Джейд была почти такого же возраста. Она родилась где-то в 2020 году, незадолго до наступления Судного дня в версии ее реальности. Она перенеслась назад во времени из 2036 в 2001 год, провела несколько недель в мире и времени Джона — а затем прибыла сюда.

В каком-то отношении Джон был намного старше своих шестнадцати лет, потому что он многое успел повидать и сделать. Но он не мог тягаться с Джейд, даже в этом смысле. Она уже долгие годы сражалась с Терминаторами, Хантер-Киллерами и другими боевыми машинами. Она была таким образом генетически скорректирована, чтобы иметь возможность быстро вырасти, а затем полностью остановиться в своем взрослении и старении. И действительно, с этой своей грустной улыбкой, черными волосами, небрежно ниспадавшими на ее красивое лицо и далее на плечи, ее возраст мог оставаться бесконечным, словно у богини, обеспокоенной при виде человеческих страданий.

На ней была серая военная форма, рваные кирзовые сапоги и зеленая облегающая футболка, подчеркивавшая ее фигуру, когда она выпрямлялась или откидывалась на спинку стула. Она, казалось, не осознавала того факта, какое воздействие она оказывала на Джона, когда у него даже дыхание перехватывало. Успокойся, Джон, подумал он. Держи себя в руках. Она может всё понять. Все чувства и ощущения у Джейд были усилены, выходя далеко за рамки человеческих возможностей, как и все другие ее черты и способности. Ее разум был эквивалентен уму «обычного» гения. О чем она не знала? Она, вероятно, была способна прочесть его всего, словно открытую книгу.

Он мысленно вернулся к их грузу, кошмарному существу, которое они заключили в заваренный со всех сторон стальной ящик, плотно закупоренный. Это был Терминатор Т-1000, застывший в положении статуи, но потенциально живой. Когда они сражались с ним, а также с другим Т-1000, в горах Испании, им так и не удалось его уничтожить. Терминаторы просто замерли на месте, застыли, остановившись как вкопанные, когда они уничтожили программное оборудование Скайнета. Очевидно, другого задания, кроме как защищать своего господина, у них не было — лишенная разума машина, которая теперь уже не функционировала.

В то же время Т-1000, которого они затащили в самолет, всегда мог ожить. Лежавшее в его основе максимально рассредоточенное по всему телу программное обеспечение и молекулярная структура оставались в принципе полностью не поврежденными. Никому в точности не было известно, какие еще указания и команды могут находиться внутри этой машины; она все еще могла реактивироваться. Именно по этой причине они взяли с собой на борт лишь одного из двух Т-1000. Если вдруг что-нибудь произойдет, и одного жидкометаллического ужаса, с которым придется справиться, будет вполне достаточно.

Джейд взглянула на Джона, словно что-то ее тревожило, вероятно, какое-то еле уловимое изменение в его дыхании. «Джон?»

«Да?» Он был в нее влюблен, и она, должно быть, это понимала. Какое бы разочарование и обиду он ни чувствовал, он ничего не мог с этим поделать — ни с тем, ни с другим чувством. Хуже того, для нее он почти ничего не значил. Для нее, он, вероятно, был просто еще одним союзником в войне со Скайнетом, даже не таким уж и важным. Его способности и возможности, в сравнении с ее или, если уж на то пошло, Антона, были ничтожными.

«Все в порядке?», спросила она, протянув руку и прикоснувшись к его руке.

«Да, конечно», сказал он. «Все нормально». Она несколько вопросительно на него посмотрела, и он добавил: «Я серьезно».

Они уже два месяца находились почти постоянно рядом друг с другом… два месяца совместных испытаний, пережитых лично каждым из них. Джон, Джейд, Антон, Сара и генерал Коннор находились в составе той группы, которая полтора месяца назад окончательно покончила со Скайнетом. Единственными двумя другими людьми, кто участвовал в том последнем рейде в горах к северу от Мадрида, являлись боец американского Сопротивления по имени Тенез — погибший до окончательного уничтожения Скайнета — и француз Арно, которого они оставили в Европе. До той знаменательной ночи Джон и Джейд действовали рука об руку и вместе сражались в его, Джона, реальности, там, в 2001 году. Пару месяцев в общем и целом. «Я…», сказал он, когда она замолчала, «просто я любуюсь видом из окна».

«И как тебе это нравится? Я имею в виду вид из окна. Уж точно тут нечем любоваться».

«Ну, не совсем…» В своем собственном мире Джон летал на многих самолетах — проходя обучение вместе с Сарой, в горах Никарагуа и Гватемалы, скрываясь и убегая от силовиков по всей Центральной и Южной Америке, пересекая границы США и саму страну. Но он никогда раньше не перелетал океан, и никогда не видел таких гигантских водных пространств, столь мощных и грозных. Это штормящее море и низкое темное небо внушали ужас, но в то же время они были по-своему прекрасны, но как именно, он затруднялся выразить словами.

«Он также чем-то похож на мой мир», сказала Джейд. «Все вокруг серое. Совсем не похоже на жизнь в вашем мире, в твое время».

«Знаю. И понимаю почему».

«До того, как я отправилась назад во времени, я никогда не видела Солнца. В реальной жизни никогда, только на старых видеозаписях. Наверно, я видела его в детстве, конечно, но не помню этого, ведь мне было тогда всего-то несколько месяцев».

«Никогда даже не видела?», спросил он.

Она рассмеялась, а затем опять погрустнела. «Никогда не видела».

Он повернулся спиной к окну, чтобы взглянуть на нее непринужденнее. «Я думал о море и небе. Ты знаешь, они такие огромные и темные. Не знаю даже…» Они казались, подумал он, равнодушными ко всему человеческому. Это море и это небо не тревожились ни о чем, и ничто их не волновало. Поймет ли это Джейд? Он бросил эту мысль. Бессмысленно было все настолько усложнять.

За последние несколько недель он многое повидал. Он побывал на доброй дюжине баз Сопротивления в Европе, добираясь от одной до другой на вертолетах или на автомобилях. Он проезжал через развалины некогда великих городов — Мадрида, Рима, Берлина, Парижа — и осознавал истинные, чудовищные масштабы того, что произошло в Судный День. Он увидел огромные опустевшие пространства Европы, где властвовали пыльные бури, и почти ничто не могло расти, и проезжал на тяжеловооруженных автомобилях по акрам и милям мертвой земли, где от одного конца континента до другого полыхали пожары.

«Ты, кажется, чем-то расстроен, словно несчастлив», сказала она, «и совсем не спал».

Ему удалось выдавить из себя фальшивую улыбку. «Не совсем несчастлив».

Вот только она была права: он сам делал себя несчастным, думая о ней и о том, что она для него значила… и как мало он для нее значит. А он вообще ее хоть как-то волновал? Иногда, как вот сейчас, казалось, что да, но он не мог на это понадеяться. Ему бы хотелось выглядеть не таким обычным, как все, чтобы в нем было нечто такое, что могло бы заставить ее обратить на него внимание. Конечно, он понимал, что сам он внешне выглядит неплохо — достаточно неплохо, чтобы уметь завоевывать доверие людей и делать так, чтобы им хотелось, чтобы они ему нравились. Он мог очаровывать людей, даже заигрывать с нужными людьми. Однако это не производило особого впечатления на Джейд.

Она была прекрасна… нет, она была даже более чем совершенна: она была недосягаема даже для наиболее совершенных человеческих существ. Она превосходила всех остальных усовершенствованных воинов своего мира, таких, как Антон, который прошел через генетический инжиниринг уже при жизни. Улучшения в их организмах являлись более ограниченными и более конкретными. У Джейд же они носили принципиальный, фундаментальный характер, они лежали в самой ее основе, затрагивая каждую клетку ее тела.

«Я пытался заснуть», сказал он. «И немного подремал».

«Едва ли». Она посмотрела ему прямо в глаза.

«Этой ночью никто не спал. И очень жаль — у нас впереди длинный, тяжелый день».

Она тоже не спала — конечно нет. Она же как Антон. В конце концов им понадобится отдых, как и всем другим, но Джон лично был свидетелем того, как долго они были способны действовать без всяких признаков усталости. Когда они получали тяжелые ранения, им приходилось опираться на скрытые ресурсы их тел, быстро заживляя свои раны с помощью миллионов крошечных наноботов, присутствовавших в их кровеносной системе. Затем им требовалось насытить свои тела белком и другими питательными веществами, чтобы возвратиться к норме. Чтобы выдержать все это, им действительно требовалось выспаться. Но за исключением таких крайних случаев, они, казалось, были способны действовать практически бесконечно, столько, сколько потребуется.

«Похоже, день станет тяжелым для всех нас», сказал он, затем сделал паузу, не желая показаться хвастливым. Она могла разглядеть его насквозь. «Не столько для меня, я думаю. По большей части все это падет на генерала Коннора». Он бросил взгляд в переднюю часть самолета, туда, где генерал сидел рядом с Сарой, и они тихо разговаривали, причем язык их тел был каким-то странным. Ни одному из них, казалось, не хотелось каких-то близких отношений друг с другом. «Вроде как наступает решающий момент развязки, да? Для всех — и для тебя с Антоном тоже».

«Нам предстоит принять важные решения. Это правда. И все-таки тебе нужно отдохнуть».

«Я переживал, беспокоился», сказал он. Он говорил тихо, не желая быть подслушанным. Слух у Джейд был таким острым, что он мог бы прошептать ей что-нибудь из начала самолета, и она бы все в точности поняла. Она, несомненно, точно знала, о чем говорили между собой генерал Коннор и Сара. В любом случае, он устал стоять рядом с ней. Он сел на пол самолета, глядя вверх, пока она тоже не села рядом с ним. «Я говорю, меня тревога охватила… и…» Тут он запнулся, размышляя, насколько откровенным ему следует быть с ней, не желая ее каким-либо образом обидеть.

«Что, Джон?»

«Я должен признать, меня вот что взволновало. Я имею в виду, то, что случилось в этом мире — это ужасно, понимаешь? Но, учитывая то, что здесь действительно произошло…»

Не слишком ли далеко он зашел? Ее мир был разрушен своей собственной версией Скайнета. Судный день наступил 24 годами позже, чем здесь, в июне 2021 года, но — судя по тому, что рассказывали ему Специалисты — это было еще хуже. Не так много немедленных разрушений и не такое большое число сразу же погибших, но сама ситуация, в которой оказались люди, когда ядерная катастрофа завершилась, оказалась гораздо хуже. В Мире Джейд Скайнет оказался интегрирован в систему обороны и снабжения США, он контролировал такое большое количество оружия и заводов, что стал почти непобедимым.

Она придвинулась к нему на пару дюймов. «Ты хочешь сказать, что у нас была возможность повлиять, переломив ситуацию?»

Он внимательно на нее посмотрел, стараясь уловить ее чувства.

«Думаю да», сказал он.

«Ты прав». Ее спокойное лицо чуть вспыхнуло от волнения, но лишь на мгновение. «Мы это сделали, и сделали неплохо».

«Вот, я тоже так думаю. То есть, я рад, что мы прибыли сюда».

«Это страшный мир, Джон. Здесь происходят ужасные вещи. Но, по крайней мере, надежда остается. Вы с Сарой должны гордиться всем, что сделали. Если бы не вы двое, весь этот мир достался бы машинам».

«Думаю, это правда».

«И не забывай об этом. Этот мир обязан вам всем». Она говорила так же тихо, как и он, но так страстно — что он этого не ожидал. Что-то послужило для этого искрой, воодушевившей ее, хотя кто мог сказать, что это было? Джейд знала все о том, что ее окружало, причем с такой ясностью, которой никогда не смогут достичь обычные люди, пусть даже натренированные и подготовленные. Она не была телепатом или еще кем-то в этом же роде, однако она знала всё… знала, что происходит, причем так, что об этом никто не мог даже себе представить.

«Думаю, это верно», осторожно сказал он. «Но мы переломили ситуацию к лучшему, прибыв сюда, все вместе… и особенно ты, Джейд. Антон также, но особенно ты». Он понизил голос почти до шепота. «Без тебя, они бы никогда не победили Скайнет. Они бы даже не нашли его».

«Возможно, и нашли бы, но с большим трудом».

«И сделать это было бы намного тяжелее, а может, и совсем невозможно. Вот почему они первым же делом стали искать помощь — вот почему им пришлось отправить в прошлое другого Терминатора, чтобы найти ее».

«Я знаю». Она помолчала с полминуты, глядя куда-то мимо него, погруженная в свои собственные мысли. Затем она снова поднялась, выглянув в окно, наружу, на океан. «Смотри», сказала она внезапно. «Иди сюда и посмотри вперед».

Он встал и подошел к ней, увидев нечто необычное. Развалины огромного мегаполиса — Нью-Йорка — тянулись вглубь и вдоль побережья на многие километры вокруг. Ничто другое, что он видел здесь с момента прибытия в этот мир, не способно было подготовить его к восприятию такого зрелища. Открывавшийся с их высоты вид был потрясающим, бескрайним. Масштабы его превосходили даже великие разрушенные города Европы.

Ни один из знаменитых небоскребов Манхэттена не сохранился в полном виде. Сам остров выглядел так, словно он в значительной степени был превращен в пар многочисленными разделяющимися боеголовками, которые поразили его в Судный День. Его поверхность была покрыта шрамами, воронками и кратерами, она была абсолютно унылой и мрачной, а окраины затоплены морем, как будто некий гигант схватил его, как пиццу, несколько раз укусил в случайных местах, а затем опять положил на место. Тем не менее, внизу все еще стояли остатки некоторых зданий, хотя верхние этажи их были снесены, а стеклянные стены полностью разрушены. Большая часть их представляла собой лишь несколько этажей из стали, впрочем, погнутой и скрючившейся в причудливых завитках, которые тянулись вверх, словно моля о помощи. В других местах массивные здания из бетона сдвинулись со своих мест, треснули и разрушились, приняв неузнаваемые формы.

Геркулес стал кружить, идя на посадку. Когда они опустились ниже, Джону стали видны ржавеющие металлические корпуса миллионов автомобилей. Он усвоил большую часть истории этого мира, и ему хорошо было известно, что обмен ядерными ударами в 1997 году произошел глубокой ночью по Нью-Йоркскому времени. Машины, заполнившие эти улицы, в обычное время не могли оказаться в дороге в 2:00 или 3:00 часов ночи. Нет, их владельцы были разбужены сигнализацией, или же своими соседями — или близкими, звонившими им из других часовых поясов и в отчаянии кричавшими в последние свои минуты жизни. Они услышали предупреждения о ядерных ракетах, направлявшихся в их сторону с мест базирования в России или выпускавшихся российскими подводными лодками.

Они пытались бежать из обреченного города.

Все это оказалось бесполезно, как песок, брошенный на ветер.

Джон все это знал — и это ему было ясно и понятно. Но ничто не могло сравниться с тем, чтобы собственными глазами увидеть свидетельства этой катастрофы, прочувствовав весь ужас случившегося.

В передней части самолета послышались громкие голоса. Сара передала команду Джону и Джейд, хотя Джейд, должно быть, и так уже ее услышала и поняла.

«Мы садимся», сказала Сара. «Лучше бы всем приготовиться».