Смех красной лисицы

16. Уязвимее изнутри

— Я тебе принес моти! Добыл на рынке. И там еще лунный пряник в подарок.

Кайто поставил хрустящий сверток на стол перед Акирой и улыбнулся, когда она тут же кинулась его разворачивать, чтобы добраться до еще теплых пирожков из рисового теста с вишневой начинкой. Сладости всегда радовали Акиру, какое бы плохое настроение у нее ни было, а в этот раз капитан выглядела особенно печальной, сидя в углу столовой на «Тиамат». Та была огромной, полной света, как приемная зала в императорском дворце, а гомон голосов и приятная музыка из динамиков обычно отвлекали от тревожных мыслей.

— Ты чудо, — пробормотала Акира, откусывая. — Здесь вся еда на вкус как пластик! Ужас! Хочешь? — она отломила половинку пряника и двинула к Кайто свою кружку с чаем.

Она о чем-то глубоко задумалась, несмотря на радостные улыбки и преувеличенно бодрые слова. Арчи сидела поодаль, в компании Джейса и его приятелей из абордажной команды, Кайто слышал хохот — возможно, Арчи травила байки, она обожала рассказывать всякие небылицы про их приключения. Врач настояла, что Блеску лучше еще побыть в постели, а вероятнее всего — просто Криврин хотел держать фэйта под постоянным присмотром, чтобы тот не нашел другие занимательные суицидальные способы заглянуть в будущее. К нему Кайто тоже забежал и передал сладости.

Чтобы занять себя работой, Кайто отправился вместе с Гадюкой и несколькими пиратами в порт на Варшаве, они покупали припасы, таскали ящики, почти не разговаривали, только Гадюка иногда торговалась с продавцами. У нее была репутация, а еще мало кто захочет спорить с женщиной, у которой на бедре висит здоровый пистолет. Когда она начинала широко улыбаться, это ничего хорошего не могло означать, сказал Кайто высокий и крепкий Грей. Металлические руки не уставали от таскания тяжестей, а вот спина начинала ныть, но Кайто было приятно побыть полезным.

— Как ты справляешься? — спросила Акира, проглотив первый моти.

— Я? Справляюсь?

Рассмеявшись, Кайто обнаружил, что Акира пристально на него смотрит.

— Ты что, издеваешься над своим капитаном? — шутливо пригрозила она.

— Да нет же… Я просто привык, — признался Кайто. — В армии не принято показывать эмоции. У тебя нет времени на страх, на злость… иногда нет времени даже на сон, что уж говорить о переживаниях! Ты привыкаешь постоянно сражаться, потому что обязан это делать. Вот и я научился скрываться. На самом деле я в ужасе, — совершенно серьезно сказал Кайто и улыбнулся в ответ, когда Акира рассмеялась.

— Я тоже… чем дальше мы заходим, тем все хуже становится, — прошептала Акира, перехватила кружку и запила эти слова маленькими, аккуратными глотками.

Она сразу сказала Кайто, что хочет славы, приключений и новых впечатлений. Не обязательно в таком порядке, но суть он уловил и согласился, потому что за всю свою жизнь Кайто не видел ничего, кроме смерти, не узнал ничего, кроме устава и того, что офицерам надо всегда подчиняться. Он понимал тягу Акиры к опасностям, к путешествиям, к неизведанным планетам. К жизни. В последнее время новых эмоций у них было хоть отбавляй, но их только безумец назвал бы приятными.

— Я чувствую, что она за всем этим стоит.

— Принцесса? Химико? — удивился Кайто. Разговор свернул в неожиданную для него сторону, но он по-прежнему был рад посидеть с Акирой. — Эти исследования начались, когда она была еще ребенком! Очевидно, император пытался сохранить себе здоровье и жизнь подольше… и у него не получилось.

— Да, но дело не только в попытке спастись от старения. В бессмертии, в ментальных способностях, в возможности оказаться где ты захочешь. Химико уже испытывала это на нас: с нашей помощью она была в нескольких местах одновременно, она выживала, когда ее травили и стреляли в нее, — перечисляла Акира, и всякое выражение пропало из ее голоса, будто бы она говорила не о себе. — Она привыкла к власти, а эта сила может дать ей абсолютную власть.

Всякое государство стремится к господству. Кайто не сомневался, что амбиции империи Аматерасу далеко простираются, они ведь и планеты серпентов пытались к рукам прибрать. И из-за драгоценного ультрамарина, и чтобы показать свое могущество.

— Я никогда ее не видела, — призналась Акира. — Нельзя было, чтобы нас заметили вместе. Ходил слух, что Ико ее встречала, и я гадала, похожи ли они между собой.

Строгая старшая сестра. Кайто сомневался, что Химико было дело до ее клонов, которые запросто жертвовали собой ради нее, поэтому кто-то должен был о них позаботиться — и эти обязанности взяла на себя Ико. Кайто видел ее только мельком, однако понял, что Ико привыкла все контролировать.

— Если Химико стоит за этими исследованиями, это прекрасный способ отплатить ей, не так ли? — ухмыльнулся Кайто. — За все, что ты пережила. Что они делали с тобой и с твоими сестрами.

И ему вдруг понравилось, как это звучит.

Брови Акиры взлетели:

— Впервые вижу тебя… таким.

— Желающим мести? Ну, я долго об этом думал, размышлял, что нам теперь делать. Я не хочу войны, конечно, нет, но вдруг только так мы можем освободить фэйтов? Разрушить секту? Почему бы и нет! — Кайто снова завладел кружкой. — Империя столько у нас отняла, мы тоже можем показать зубы. А заодно украсть у них из-под носа информацию, ради которой даже император отдал бы все, что у него есть.

Акира вздохнула. Медленно кивнула:

— Вмешаться… объявить всем об ультрамарине — единственное, что мы можем сделать, кроме как устроить большую бойню. Семеро говорят, если начать войну, империи некогда будет думать о достижении бессмертия — пиратская флотилия будет обстреливать их порты. Такое ощущение, что они готовились к этому. Предвидели… такой сценарий. Но я не хочу битвы, и ты тоже, и Криврин, я уверена, не хочет! — Акира обвела рукой столовую, как бы намекая, что ящер создал здесь свое небольшое государство, пытаясь подарить им те обломки мира, какие только могут быть у пиратов. — Но беда в том, что нам в любом случае придется вступить в войну — даже если в информационную. Спасибо, Кайто, — сказала она, покачав головой. — И за моти тоже!

— Да без проблем, — улыбнулся он. — Хотел тебя порадовать, вот и все.

Акира настороженно посмотрела на него, как будто подозревала в чем-то.

— Поболтал с Криврином. Обнаружил, что это очень приятно — когда тебя ценят, — признался Кайто, который все еще прокручивал тот разговор в уме. — И я ценю тебя, и всю команду, но я подумал, что стоит приободрить нашего капитана, когда наступают такие сложные времена.

Продолжая улыбаться Акире, он подумал, что дальше времена станут только хуже.

***

— Мы потеряли ее! — рявкнула Гадюка, указав на экран. Искра, обозначавшая капитана Элси, погасла.

После того, как Элси сняла шлем, созвала срочное совещание Семерых и появилась на улицах Варшавы, все стремительно завертелось. О ней сразу же узнали остальные Семеро… Шестеро капитанов, поэтому они требовали ответов, и Криврину не пришлось изображать, что он не знал заранее, благо, морды серпентов были наиболее невыразительными. Скорее всего, предатель затаился среди капитанов, но для верности Элси показалась в порту и засветилась на паре камер как минимум. Она старалась наследить побольше, чтобы шпионы Видящих присмотрелись к ней, а Элси сложно было… не заметить.

На второе совещание посторонних не пускали. Семеро явились без охраны, а Акира с Кайто не смогли поприсутствовать, но они и так знали, о чем Элси будет рассказывать. Одно ее лицо было убедительнее всяких слов. Кайто вместе Гадюкой и ее ребятами походил по порту, они перехватили несколько сплетен, совместив это с тасканием ящиков. Никто не понимал, что происходит, но слова о таинственной светящейся женщине стремительно распространялись. Кайто был уверен, что вести уже покинули Варшаву. В эти времена сплетни разлетались даже быстрее космических кораблей. А Элси… что ж, видимо, она решила, что это ее последний выход и терять ей больше нечего.

Она вновь распустила часть команды, как и в прошлый раз, когда умерла не по-настоящему. Объяснившись с остальными капитанами, Отшельница отправилась якобы по срочному делу и пропала… предсказуемо. Перестала откликаться. Команда «Тиамат» некоторое время стояла в порту, как будто тоже сомневаясь, куда им теперь летать… в связи с «внезапным» сделанным крюком, с новостями. Госпожа Удача прощупывала почву, расспрашивая Криврина о том, почему Элси первой вышла на связь с ними, а не с кем-то еще, но тот лишь разводил лапами. Это, мол, потому что у нас ящик. Как предсказывала Гадюка, которая едва не шипела от злости, точно как ее капитан, Удача подозревала, что это какая-то грандиозная афера. Что Акира взломала их и заставила поверить в то, что еще недавно посчитали бы бредом.

— Ага, а еще она взломала камеры, запись с которых утекла в Сеть, и биочипы всех случайных прохожих, видевших Элси в космопорту и на рынке, — скептически сказал Кайто.

— Она полагает, что наша маленькая лисичка на это способна, — фыркнула Гадюка.

— Может, это Рооку на Акиру наговаривает?

— Старая завистливая курица, — сказала Гадюка. — Но… сам знаешь, как многие относятся к ментатам.

Перемывать кости Семерке было интересно, но к разгадкам их не приближало.

Развлекались они и тем, что наблюдали за Элси. Отшельница посылала им координаты в равные промежутки времени на случай, если их слежка пойдет не по плану. К счастью, программа-маячок Акиры поначалу работала отлично, и они могли в режиме реального времени следить за перемещениями «Черепахи». Оставаясь в порту, «Тиамат» позволила ей отлететь на достаточно большое расстояние.

Когда они тронулись с места, Кайто услышал рев двигателей, настолько громкий, что донесся даже до капитанской каюты. Отойдя от Варшавы, они готовились сделать переход, чтобы нагнать «Черепаху», которая, вопреки названию, двигалась очень быстро. Кайто вздохнул, покосился на Акиру, которая поджала губы. Он был уверен, что не одному ему кажется использование ультрамарина для ускорения чем-то… не совсем правильным теперь, когда они знали, что сжигают чьи-то останки. Но выбора не было. Кайто в армии еще уяснил, что это самый простой довод.

«Тиамат» совершила рывок, Кайто вжался спиной в кресло. Слишком большая скорость, чтобы человеческий мозг, даже улучшенный биочипом, мог это осознать. За миллисекунду, когда он моргнул, линкор пронесся через много световых лет. По инерции корабль ускорился после рывка, они летели на предельной мощности, но Кайто знал, что скорость начнет падать и что им невыгодно жечь еще.

Отшельница замерла. Останавливаться посреди пустоты не имело смысла, поэтому Кайто, глядя на мерцающую точку, подозревал, что там идет бой. Они были слишком далеко, чтобы это видеть, но Кайто мог представить, как корабли Видящих появляются после рывка… Да, их должно быть несколько, чтобы захватить «Черепаху». Но Отшельница, которая вела корабль в одиночку, заручившись помощью искусственного интеллекта, не смогла бы долго сопротивляться.

Вскоре точка продолжила двигаться, сменив курс и забрав вправо гораздо сильнее, чем шла «Черепаха». Им не нужно было навещать распотрошенный корабль, который остался в вечной темноте, как разбитая скорлупа. Покинутый панцирь. Кайто хотелось надеяться, что Элси все еще жива, что враги не запихнули ее голову в холодильник или вроде того, что было бы худшим исходом. Вдруг они еще могли ее спасти? Позволить ей хотя бы уйти на своих условиях, если боль станет невыносимой, а не сгинуть в лаборатории.

А потом маячок погас.

— Это значит… значит она мертва? — испугалась Акира, отшатнувшись от широкого стола. Она снова заламывала руки. Она знала, что это из-за них Элси оказалась в руках Видящих, из-за того, что они раскопали, и если те обнаружат слежку… жутко подумать, как могут отплатить Отшельнице.

— Так. Не паникуем раньше времени. Видящие сами ментаты неплохие, могли просто как-то отключить программу, — сказал Кайто, стараясь успокоить ее. Несмотря на взгляды, устремленные на них, он схватил Акиру за руку и осторожно, с нежностью самого заботливого брата в галактике, разжал ее стиснутые пальцы. Это она у него научилась. Акира кивнула, завороженно глядя на Кайто, как будто он был единственным, кого она могла слышать. — Мы все еще можем следовать за ними? Есть какой-то способ?

— Да, есть другая передача, зашифрованная еще лучше, — постаралась собраться Акира. — Но она работает как классический маячок. Ахи-Ди-Ал установил его в биочип. Ну, физически установил. Чтобы добраться до него, им придется выломать все. А они на это не пойдут, побоятся повредить структуру мозга… Но если рядом будут помехи, глушилки всякие, то они нас отрежут.

— Отлично сработано, — кивнула Гадюка, хлопнув в ладоши, и Акира кинулась настраивать маячок, снова летала пальцами по клавиатуре. — Так, мы идем полным ходом… «Смех» сможем выпустить скоро, чтобы вы разведали обстановку…

Корабль тряхнуло, как будто линкор налетел на астероид. Раздался скрежет, стон металла — там, где-то в бездонном нутре «Тиамат». Гадюка от рывка пошатнулась, завалившись на Кайто, и тот автоматически схватил ее, удерживая, а Акира вцепилась в край стола, взвизгнув. Припавший на колено Криврин поднялся, растерянно оглядываясь, когда пол под ногами задрожал снова, вибрируя. Клинок щелкнул, не успел Кайто об этом задуматься. Он замер, пытаясь хоть что-то разобрать по звукам. Выпутавшись из его рук и даже не отпустив никакую пошлую шутку, Гадюка кинулась проверять камеры, оттеснила побледневшую Акиру. Внутри, где-то далеко и так пугающе близко одновременно, снова раздался грохот, напоминающий утробный рев. На экране дрожало яркое пламя и зазубринами темнели обломки, в которых крайне сложно было что-то разобрать… Дымило. Кайто никак не мог сориентироваться. В ужасе искал очертания их корабля в темноте, но нет, это была не внутренняя верфь…

— Это наши трюмы, — скрипнула зубами Гадюка. — Сука!

— Диверсия! — прорычал Криврин. Ящер ощерился, готовясь к атаке. Оскаленные зубы, лязгнувшие совсем рядом. Кайто не смог убрать клинок, но дело было не в заклинившей механике.

— Но… Я сама проверяла то, что мы туда вносили! — рявкнула Гадюка. — Взрывчатка, и… не уверена, было похоже на движение, хотя это могут быть помехи, — пробормотала она, покосившись на экран. Передатчики, вделанные в капитанский стол, полыхали светом, их пытались дозваться снизу. — Капитан, я головой отвечала за этот груз!

— Я тоже был там, — сказал Кайто, стараясь не заглядывать в распахнутую пасть Криврина. Выступил вперед, встал рядом с Гадюкой.

— Вам-то я верю, — рыкнул ящер. — А вот Удача передала часть груза…

— Так это она? — изумилась Акира. — Но она же серпент, она ничего не получит из сотрудничества с Видящими! У вас не бывает ментатов!

— Я и не говорю, что груз передала именно она, — терпеливо сказал Криврин. Он тоже предпочел пока не откликаться на призывы передатчика, обвел взглядом собравшихся. С каждым словом его голос звучал отчетливее, не срываясь больше на рычание: — Нас убедили в этом. Я думаю, это наш предатель из числа Семерых. Воспользовался ее именем, пока все были заняты. Так… Элизабет, ответь уже, — устало зашипел он. — Нам нужно знать, что у нас по повреждениям!

Голос, зазвучавший в передатчике, захлебывался от ужаса, и Кайто навалился на стол, слушая торопливый доклад, который Гадюка решительно перевела на громкую связь. Один из механиков, подручный Ахи-Ди-Ала. Его Гадюка связала первым, потому что внутри корабля точно что-то взорвалось, не могло обойтись без серьезных повреждений! Кайто стало сложно стоять, он уже бывал на разбитом корабле, который дрейфовал в космосе, ожидая спасения… Ему повезло: корабль колонистов был под присмотром империи, жаль, флот прибыл слишком поздно. Но кто прилетит спасать их, если «Тиамат» станет разваливаться на части?

— Один из двигателей выведен из строя! — выплевывал механик. — Я думаю…

— Они пробрались внутрь, — оборвала его Гадюка. — Спокойно. Мы отловим уебков и продолжим путь. Один двигатель — это ведь не критично? Чем это нам грозит?

— Мы сбавим скорость, — подумав, прошептал тот. — И мы не сможем сделать рывок с помощью ультрамарина…

— Ладно, — хмыкнула Гадюка. — Быстро свалить не получится, я поняла… Охраняйте ремонтные мастерские! Мы прочешем техническую палубу. У вас могут быть незваные гости, никому не открывайте, если станут ломиться. Выполнять! — рявкнула она, когда механик попытался еще что-то спросить.

Кайто с сомнением всматривался в разруху в трюме, пытаясь уловить там присутствие чужаков. Он не был уверен, что в таком бурном огне вообще что-то могло уцелеть, но это ощущение… предчувствие, которое нередко заставляло Кайто искать врагов там, где их не было, теперь паниковало, выло и скреблось изнутри. Они забрались так далеко, так глубоко. Такие большие корабли, линкоры, напоминающие летающие города, уязвимее всего изнутри. Внутри нет щитов, нет брони. Есть только хлипкие перегородки и балки, которые легко разломать — особенно если прихватил с собой взрывчатку. Очень много взрывчатки.

— Ну, кто со мной идет поохотиться? — крикнула Гадюка. — Нет, не ты, — она отмахнулась от Акиры, которая потянулась к ней, все еще напуганная. — Оставайся здесь, милая, защищай ящик и эту старую ящерицу. Они могли бы разбомбить весь корабль, но им жизненно необходимы наши данные. Ты тоже остаешься наверху, — не терпящим возражений голосом заявила она Криврину.

— Пойду на мостик, — кивнул он. — Успокою экипаж.

— А если мы уничтожим ящик? Или притворимся, что уничтожили? — вдруг выпалила Акира. — Тогда они оставят нас в покое?

— Или взорвут нас на месте. Но мысль неплохая, — сказал Криврин. — Кайто, присмотри за ней, — негромко попросил, взглядом указав на Гадюку. — И за тем, чтобы мы добыли пленника. Нам нужен кто-то, кто расскажет, что за херня здесь творится.

Вот только Кайто сомневался, что кто-то из диверсантов окажется говорлив, да они скорее языки себе отгрызут, если они и впрямь подосланы империей! Но нельзя было оставлять их на свободе. Их задача — посеять панику? Остановить корабль, чтобы их союзники взяли «Тиамат» с заглохшими двигателями на абордаж? Атаковать линкор в лобовом столкновении — слишком рискованно, а вот распотрошить изнутри и прилететь на все готовое…

Они думали, что Элси будет приманкой, но сами попались в ловушку.

Когда Кайто с Гадюкой спускались, она бормотала в передатчик. Несмотря на хаос, абордажная команда, состоявшая из лучших бойцов, быстро собралась и присоединилась к ним в длинном коридоре, ведущем на нижнюю палубу. Кайто уже отсюда чуял запах горелого и жженых проводов. В трюме наверняка никого не было, но вот на нижней палубе постоянно сновали механики… Рядом с ним оказалась Мика, девушка с имплантом хвоста. Не выглядела взволнованной, даже подмигнула. Высокий, широкоплечий Хан из маре тоже казался безмятежным, красный тревожный свет сверкал на чешуе на его щеках.

— Так, все смотрим сюда, — сказала Гадюка, подняла руку, и небольшой чип на запястье боевого костюма, там, где гражданский носил бы часы, высветил проекцию. — Хорошая новость: у нас четыре двигателя, вот эти здоровые ребятки. Минус один, там спасать уже нечего, не обращаем на него внимания. Плохая новость: мы не знаем, к какому они направляются следующим. Расположены крест накрест, поэтому равноудалены. Мы разделяемся, — решила Гадюка.

Хан достался Кайто в напарники, сурово кивнул. Ему оставалось надеяться, что маре не только выглядит надежным, но и сможет хорошо сражаться, хотя с его телосложением было достаточно отвесить противнику смачную оплеуху, чтобы ненадолго вырубить. Кайто удивился, что его пропустили вперед, когда все разошлись по своим направлениям. Это Кайто привык следовать приказам, но, похоже, Хан решил ему уступить. Впервые Кайто задумался, кем он выглядит в глазах пиратов: ветераном большой войны, пусть и дезертиром, но человеком с боевым опытом…

— Кайто, — раздался голос Акиры в передатчике, заставив его вздрогнуть от неожиданности. Она легко вклинилась в линию для связи с Гадюкой. — Я не могу связаться с Арчи! И с Джейсом! Возможно, они были вместе, и!.. Блеск в каюте, говорит, что Арчи нет, и на камерах я ее не могу найти. Многие повреждены. Если ты что-то увидишь…

— Спокойно, я ее поищу!

На самом деле это ему нужно было сохранять спокойствие, Акира-то в безопасности могла паниковать сколько влезет, никому от того хуже не будет, кроме нее… но Кайто теперь оглядывался, стараясь в каждой тени рассмотреть знакомые очертания, лицо, хотя бы непослушные вихры. Его дерганье и Хана нервировало, поэтому тот крепче сжимал приклад винтовки, готовый начать палить во все стороны. Света не было, питание вырубилось, и палубу залила темнота, если не считать трепета тревожных сигналов. Возможно, диверсанты добрались до рубильника, возможно, кто-то из механиков с перепугу дернул, когда убегали во всей этой суматохе. Кайто вдохнул, но не почувствовал ничего странного. Техническая палуба, как обычно, ревела и гудела, но в этот раз грохот двигателей был тише — один из них окончательно заглох. Оказалось, что Кайто привык к этому шуму, а теперь переплетение проводов, лестниц, горящие экраны — все это казалось естественным, нормальным. И что они искали? Как будто во сне, когда ты никак не можешь сообразить, что именно не так.

Они оказались справа, по приказу Гадюки, ближе к спуску в трюм, что был в самом нижнем отсеке под технической палубой. Оттуда валил черный дым, пожар до сих пор полыхал. Диверсанты могли использовать взрывчатку, чтобы пробить тяжелый бронированный люк и заодно подпалили припасы, которые Кайто исправно таскал. Он стиснул зубы. Они должны были проверять тщательнее. Он должен был…

— Я что-то видел, — тихо сказал Хан, кивнув вперед.

Несмотря на габариты, он двигался тихо. Кайто всмотрелся, ничего не заметил, хотел было успокоить Хана, чтобы перестал шугаться каждой неверной тени, но вдруг враг прыгнул на них. Высокий, быстрый, он затаился на лестнице у стены, чтобы появиться из клубов дыма. Выстрел грохнул у уха, Кайто чудом успел пригнуться. Сердце забилось чаще. Кайто мгновенно оценил ситуацию: враг был слишком близко, и времени на раздумья не оставалось. Он схватил Хана за руку, потянув его за собой в укрытие за массивной трубой.

— Держись рядом, — прошептал он, стараясь скрыть волнение.

Хан кивнул. Палить во все стороны было опасно, вдруг рикошет… И вдруг они что-то еще больше испортят. Кайто знал, что они должны действовать быстро. Он выглянул из-за трубы, чтобы прикинуть положение врага. Тот, казалось, был уверен в себе, его движения были плавными, как у хищника, готовящегося к прыжку.

— Нам нужно отвлечь его, — произнес Кайто, обдумывая план. — На мне шум, а ты постарайся подойти сзади.

— Уверен?

— Да, — Кайто стиснул зубы, осознавая, что у них нет другого выбора, если они хотят скорее разобраться. Очевидно, враг тут не один, это просто отвлекающий маневр. Попытка их задержать. Остальные диверсанты наверняка уже у другого двигателя. Кайто поднял руку, и меч медленно выдвинулся на щелкнувшем креплении.

Кайто выскочил из-за укрытия, вдарив клинком по трубе, которая загудела, загремела на разные голоса, будто возвещая конец света. Безликий враг мгновенно повернулся, и Кайто рассмотрел, что он одет в черный шлем, какие они когда-то видели на сектантах. Безликость. И спасение от удушливого дыма. Кайто ринулся на него, клинок чиркнул по полу. Враг был гибким. Стремительным. Он выхватил короткий нож, которым отбил меч.

Противник, словно тень, скользнул вбок, уклоняясь от следующего выпада, и Кайто заметил, как красный свет отражается от черного шлема, создавая иллюзию глаз, которые наблюдают за ним. Глаза бешеного они, демона, который явился за ним. Как он и думал — слуга империи. Кайто угадывал движения, прежде чем он нападал с ножом. Враг был идеален — и поэтому его можно было предказывать.

Клинок снова взметнулся, свистнул, взрезая густой прогорклый воздух, и Кайто, не задумываясь, бросился в атаку. Но враг, увернувшись, стремительно ответил. Нож сверкнул, и Кайто почувствовал, как холодная сталь проскользнула по его плечу, по плоти, оставляя за собой болезненное жжение. Удар снизу — Кайто отшатнулся. Только не ноги. Не как в прошлый раз!

Он не мог позволить себе упасть. Не мог отступить. Вокруг раздавались звуки разрушающегося корабля: гул труб, треск металла, издалека — крики пиратов, которые еще оставались на нижней палубе. Наверное, не успели убраться, когда Гадюка им приказала. Все это сливалось в хаотичную симфонию, и Кайто, словно в трансе, продолжал сражаться. Собравшись с силами, он снова атаковал. На этот раз он изменил тактику: вместо прямого удара он сделал шаг вбок, обманув врага, и замахнулся с другой стороны. Клинок впился в бедро, и диверсант зашатался.

Не дав врагу времени перегруппироваться, Кайто резко завершил свой замах, вонзив клинок в щель между боевой броней. Тень издала хриплый звук, и тело, как кукла театра бунраку, лишенная нитей, рухнуло на пол.

Кайто остановился, тяжело дыша, смотря на безжизненное тело. Тишина никогда не наставала, мир вокруг гремел, техническая палуба ни на мгновение не затихала. Он не знал, сколько из этого рева было реальной угрозой, сколько — разносившимся вокруг эхом, преумножавшим панику, а сколько — его детскими воспоминаниями об огне и о подбитом двигателе. Надо было сосредоточиться. Кайто знал, что ранил диверсанта не смертельно, но нужно было оттащить его в медицинский отсек, чтобы не истек кровь… Хана рядом не было.

Вдруг раздался выстрел, и Кайто увидел, как Хан, выступив из мрака, целился в спину второй тени, которая подкрадывалась к Кайто. Снова нажал на спусковой крючок, тело снова дернулось. Прежде чем упасть.

— Ладно, этот был лишний, — вздохнул Кайто. — Чисто?

— Да. Справа дверь заклинило. Там укрылось несколько наших, а потом… в общем, взрыв, бабах…

— Ага, я понял. Так обычно бывает при взрывах. Ты отнеси его куда-нибудь, где его смогут допросить, а я займусь дверью.

— Гадюка не говорила, что нам можно разделяться… — засомневался Хан.

— Я долго буду с этой дверью разбираться, ты успеешь вернуться!

Дверь и правда заклинило из-за обломков, полетевших в разные стороны при подрыве люка в трюм, остался только узкий зазор, и Кайто пришлось зацепиться за край и дернуть изо всех сил. Боли не осталось, но вывернуть стальное запястье было вполне реально. По ту сторону послышался слабый стон или крик… Кайто был уверен, что другого выхода из небольшого отсека нет, значит, что-то могло придавить заключенных там пиратов. Пальцы чуть не соскочили, он слишком торопился.

Кайто передохнул несколько секунд, изо всех сил вцепился в край двери, мышцы напряглись, как натянутая струна, он чувствовал это в плечах, там, где мог еще ощущать. Громкий скрип раздался, когда он наконец сдвинул дверь с места, и в тот же миг в лицо ударила волна пыли и дыма. Он закашлялся, но не остановился. Перед Кайто открылась темная каюта, в которой мигали датчики, громоздились странные механизмы, станки. В углу пламя лизало какие-то ящики, искры сыпались из разорванных проводов. Оглядевшись, Кайто увидел несколько валявшихся на полу тел. Странно: рядом с пиратами ни упавших обломков, ни огня — слишком мало, чтобы задохнуться. Но что тогда их убило? Или они были без сознания?

Сквозь дым он увидел Арчи, прижавшуюся к полу. Она лежала на боку, слабо пошевелила головой, когда он окликнул. Кайто бросился к ней, стараясь не обращать внимания ноющую боль в собственном теле.

— Арчи! — крикнул он, наклонившись к ней. — Все будет хорошо, я за тобой!

Она приоткрыла глаза, и в них светилась искорка надежды, а может, просто отражалось мигание датчиков, которые сигнализировали о поломках механизмов. Кайто быстро осмотрелся: рядом с ней лежал еще один пират, Грей, с искалеченной ногой. Он был в сознании, но явно не мог встать. Почему он вырубился? От болевого шока? Но где поранился… Взрыв был внутри, разнесло механику, как будто кто-то закинул взрывчатку прямо в компьютер.

— Я что-то видела, Кайто, кого-то точно видела! — произнесла Арчи с трудом, закашлявшись. — Я не могу двигаться… Где Джейс? Ты его не находил?

Кайто, не раздумывая, схватил ее за руку. В его мыслях не было места для страха — только решимость.

— Мы выберемся отсюда вместе. А потом я поищу Джейса.

Арчи, с трудом опершись на него, посмотрела на Кайто. Странно, но он не видел ран, совсем ничего не видел, но почему тогда Арчи так шаталась? Как будто забыла, как ходить. Вообще все забыла. Если она изначально пошла сюда из-за Джейса, как Арчи могла его потерять? Рядом ее парня точно не было.

— Ты пришел за нами, — прошептала она, и в ее голосе звучала смесь удивления и восхищения, такая… незнакомая, уязвимая. Кайто прикусил губу. Пока Арчи лежала за заклинившей дверью, какие ужасы ей приходили в голову? Что их оставили, что это место станет ее могилой? Она ведь не знала, что корабль в порядке, что это незначительный урон, который они могут пережить! — Я почему-то была уверена, что мы… мы остались здесь одни, — подтверждая его опасения, сказала Арчи непривычно тихим голосом. — Надо вернуться за Греем. У него нога! И за… кто-то еще был…

— Давай по порядку, — прервал Кайто, бросая быстрый взгляд вокруг, по углам, чтобы нигде не спрятался противник. — Нам нужно уходить. Тут могут быть еще диверсанты. Чем скорее оттащу тебя в безопасность, тем быстрее с ними разберусь и защищу корабль, и все будет…

Он замолк. Не хотелось снова говорить «хорошо» — чем чаще Кайто это повторял, тем более нелепыми и ложными казались эти слова.

С трудом помогая Арчи шагать, практически волоча ее на себе, Кайто почувствовал, как под ногами сотрясается пол. Новые взрывы? Похоже на то. Судя по тому, что корабль еще не провалился вниз, двигатели не задеты — это хорошая новость. Еще немного они продержатся.

Арчи видела кого-то, а теперь выглядела так, будто кто-то со всей силы шарахнул ее по голове, но тогда она хваталась бы не за предплечье Кайто, а за расшибленный затылок… Значит, проблема не снаружи.

Среди диверсантов был ментат.

Кайто остановился, чтобы посмотреть ей в лицо. Не нашел осмысленный взгляд.

— Арчи, слушай меня! Мне нужно кое с чем разобраться, а ты… тебе нужно остаться здесь. Пожалуйста, послушай меня хоть раз. Пожалуйста!

Арчи кивнула, но Кайто не был уверен, что она что-то поняла или запомнила. Взгляд плавал, она никак не могла сосредоточиться, дико оглядываясь… Хотя нижняя палуба с вырубившимся освещением и миганием аварийных лампочек выглядела странно, сбивала с толку даже Кайто, все равно было что-то пугающее в ее потерянности. Ему хотелось бы, чтобы он сам придумал это, что Арчи все-таки треснулась затылком при падении, когда палуба пошатнулась, когда все вокруг начало рушиться, но Кайто знал одно: что-то здесь не так. Буквально все инстинкты, полагавшиеся на знание Арчи, кричали об этом.

Ненавидя себя за это, Кайто оттащил Арчи к стене, за большой изогнутой трубой, бережно прислонил. Нельзя было ее оставлять, но он боялся даже сообщить местоположение Гадюке или кому-то из команды, чтобы ментат не перехватил передачу — легче легкого для талантливого мастера. И тогда их всех разом накроют. Кайто коснулся шеи Арчи в нелепой попытке проверить пульс, развернулся. Если она все еще чувствует влияние ментата, который почти вырубил ее, значит, ублюдок неподалеку. Или был неподалеку, когда все случилось. У Грея было перебитое колено и вставленный вместо чашечки имплант, и подосланный ментат просто выворотил его, разломал. Как и механизмы за дверью. Они все для него — игрушки. Если он доберется до Кайто, будет хуже: у него куда больше частей, которые можно заклинить. И больно тоже будет.

Кайто шагнул вперед, отошел от Арчи на безопасное расстояние, вокруг плясали чудовищные тени, и он не знал, какие из них настоящие, а какие порождены чьей-то волей. Вздохнув, Кайто включил передатчик.

— Акира? — позвал он, выбрав передачу из капитанской каюты, она всегда была на «горячей линии». По ту сторону послышался вскрик. — Все хорошо, я нашел Арчи, она цела. Слушай. Ты можешь… вычислить тут кое-кого?

— Что? — Акира смогла собраться почти сразу же. — Кого-то из команды?

— Кого-то чужого. Вполне вероятно, он в нашей системе.

Ему показалось, что молчание затянулось, но на самом деле прошло несколько секунд. Когда Акира вздохнула по ту сторону (вряд ли у нее были хорошие новости), тени вдруг потекли к ногам Кайто, как расплескавшиеся во все стороны чернила, такие густые, маркие, отвратительно липкие, как кровь его товарищей и серпентов, смешавшаяся в одной страшной реке… Кайто моргнул, пытаясь восстановить картинку реальности, но у него не получилось, палуба накренилась, корабль падал, тонул… Все это ненастоящее, пытался убедить себя Кайто, но сдавленный скрип в глубинах «Тиамат» заставил его поколебаться.

— Он уже меня нашел, — прошептал Кайто и снова отключился от передачи.

Он закрыл глаза, пытаясь отогнать нарастающий страх, но в голове все равно продолжал звучать зловещий шепот, словно тени, что плескались вокруг, пытались поговорить с ним. Хуже всего то, что Кайто начинал узнавать голоса: окрики офицеров, предсмертные вопли его отряда, захлебывающиеся голоса друзей, когда они в шутку — в порыве безумия — обсуждали то, чем займутся после войны, которую почти никому из них не суждено было пережить. Кайто чувствовал, как холодный пот выступает на лбу, а сердце стучит в груди, как будто пытается вырваться на свободу, выломав ребра. Самураи прошлого рассекали себе живот, не вынеся позора и горя. Его собственные внутренности будто просились наружу, потому что само существование в этом сломанном мире было невыносимо.

В нем все еще было слишком много человеческого. Слишком много слабости.

Кайто вздохнул, разложил клинок, звяканье металла успокаивало; этот звук напоминал осколки разбитого стекла, которые сыпались на палубу. Он не мог позволить себе поддаться панике, но тьма, как живое существо, обвивалась вокруг него, поглощая последние проблески рассудка. Гораздо легче было рухнуть вперед: в кровавые джунгли, в месиво требухи, во влажный запах крови, мертвечины.

Нужно было зацепиться. Как-то выплыть из воспоминаний, в которых Кайто захлебывался, не способный и шага сделать. Надо было решиться, идти вслепую, ведь под ним ровная палуба, но он сомневался, все вертелось, земля в джунглях была мокрой, сверху свивались лианы в причудливые узлы, Кайто ненавидел случайные прикосновения растений, которые заставляли его дергаться и выставляли посмешищем перед всем отрядом, но потом из зарослей показывались серпенты, и смех навсегда застревал в горле…

«Акира», — подумал, позвал, взмолился Кайто. Передача была вырублена. Она все равно не услышит. Но Акира вывела его из этого, она показала, что можно иначе, что не обязательно жить ненавистью и мечтать о битве, что вселенная полна загадок и приключений, и…

Он открыл глаза и увидел ее, стоящую в полумраке, расцвеченном алым тревожным мерцанием. Просто замерла, как призрак, но не злобный юрэй без ног, а скорее шагнувшая к нему богиня, сама Аматерасу, покинувшая Небесные поля Такамагахара; ни в выражении лица, ни в позе ее не было никакой тревоги и боли. Кайто не знал, это он придумал себе образ капитана, вражеский ментат выудил его из головы или же Акира и правда сумела вмешаться в ментальную передачу — было ли что-то, на что она не способна?..

Ее здесь не было. Но она всегда была рядом. Кайто клялся защищать Акиру; она была его капитаном, а значит, она тоже обязана его оберегать. Акира шагнула ближе, ее тень сливалась с его, и в этот момент Кайто ощутил, как страх начинает отступать, как стирается запах смерти, веющий над остывающим полем сражения, как утихают голоса его мертвых товарищей. Она протянула руку.

Они двинулись вглубь корабля, где тьма сгущалась, а звуки шагов — только шагов Кайто — эхом отражались от стен. Вместе они были сильнее, чем страх, который пытался их сломить. И, обнявшись с тенью, Кайто и Акира шагнули в неизвестность, и его клинок взрезал мутную темноту. Кайто слышал шорох, кто-то прятался, старался вжаться в угол. Ментаты, когда разомкнуть их ловушки, когда вытащить их наружу, больше не кажутся страшными. Кайто почти улыбнулся — зло, совсем недостойно… Клинком взмахнул. Все казалось рубленым, резким, как и рассекший темноту меч. Будто из жизни, как из битой видеозаписи, вдруг пропали кадры.

Когда в глазах прояснилось, не было рядом ни Акиры, ни жутких теней, стенающих на разные голоса. Только тело — ментат, высокий парень, едва ли старше самого Кайто. В неровном освещении черты лица стирались, он никак не мог понять, кого же ментат ему напоминает: то ли собственное отражение в зеркале, то ли лицо кого-то из отряда, которое он видел таким же… Белым, в брызгах крови. Только даже попрощаться с ними у Кайто не было шанса, но над поверженным врагом он мог стоять сколько угодно, будто в замедленной съемке ловя его последний вздох.

Кайто тоже не мог устоять. Мир вращался, дыхание кололось в горле, он сполз по стене, потому что она была единственной надежной опорой. Ему нужно было доложить, что ментат устранен, но Кайто никак не мог ни слова выдавить; ему нужно было найти и вытащить Арчи, но он не знал, где он сам находится. Он думал, что вот-вот поднимется, встряхнется, как и обычно, но просто не был способен… Дрожь поселилась везде, даже в металле, и Кайто не мог понять, что это значит, как это вообще возможно. Он захлебывался, давился, вцепился себе в бедро стальными пальцами, надеясь хотя бы что-то почувствовать, но это не помогало и не унимало тряску. Было жарко, как будто пламя лизнуло лицо. Наверное, пекло глаза от слез, а потом они, горячие, раскаленные, рассекали щеки.

— Кайто? Ты в порядке? — раздался скрип в передатчике. — Кайто, это Криврин, ответь что-нибудь, если слышишь. Я переключу тебя на Лиз, она наорет на тебя вашими человеческими ругательствами, — пожурил его Криврин, вероятно, услышав его захлебывающиеся вдохи. Выяснив, что Кайто еще цел.

— Я… в порядке. Буду в порядке. Я просто… я видел их снова. Они остались, а я сбежал, и в этот раз тоже… они заглядывали мне в глаза, и я не мог прорубиться через их тела, как через джунгли… Вы знаете, как кости хрустят, когда их рубишь? Я не могу. Их слишком много, тех, кого я убил, кого они убили, вообще всех…

— Кайто, — оборвал Криврин. — Закрой глаза.

— Нет, я не могу…

— Мы можем видеть вход в этот тупик на камере, рядом никого нет. Просто послушай… закрой глаза, хорошо?

— Если я закрою, они будут там, — прошептал Кайто. — Это страшнее, чем настоящий враг. Потому что я не могу их победить. И забыть тоже не могу.

Но он послушался. Потому что сейчас у него не были ничего, кроме рычащего голоса, который пытался его успокоить. Которому было не все равно.

— Я знаю, — хмыкнул Криврин по ту сторону. — Я никогда не видел ваших лиц, потому что генерал не сражается на поле боя. Я мечтал оказаться на передовой, чтобы почувствовать, что там происходит, чтобы перестать считать потери просто цифрами, а не своим народом. Наверное, раньше я мог, но когда узнал, что Ашар покинул дом и записался в войска… Я не могу представить, что ты пережил, но я хотел бы разделить это с тобой. Так было бы честнее.

— Не надо, — угрюмо сказал Кайто. — Вы такого не заслужили.

Когда Кайто открыл глаза, перед ним стояла Гадюка и протягивала руку. Молчала, дожидаясь, когда он откликнется, но Кайто было сложно даже двинуть запястьем, словно все шарниры проржавели насквозь. Он прерывисто вздохнул. Моргнул несколько раз, не понимая, почему мир вокруг такой мутный, а потом вспомнил про слезы.

— Вы все слышали? — спросил он, избегая смотреть Гадюке в глаз.

— Слышала что? Эй, ты просто сидел тут и трясся, я пыталась тебя позвать, но ты молчал, — сказала она, наклонившись к Кайто. — Как ты? Отлично справился с ментатом, Кайто, — отметила она. — У нас… есть потери. Рада, что ты не среди них.

Кайто вложил руку в ее, Гадюка потянула на себя, и Кайто вдруг оказался в ее крепких объятиях. Он хотел высвободиться, но не смог, не захотел. Просто не двигался. От нее пахло порохом и кровью, и это было знакомо, даже слишком. Гадюка похлопала его по спине, отстранила, чтобы заглянуть в лицо — не потому что ей не хотелось его касаться, а потому что она пыталась что-то найти в его глазах.

— У нас еще… есть работа? Мы всех нашли?

— Будем считать, что да. Нескольких взяли живьем. Выясним, кто прислал нам такой подарочек, — лично перестреляю, — огрызнулась Гадюка. — Ты как, не ранен? Мы уже вытащили Арчи…

— А Джейс? — спросил Кайто, вспомнив бормотание подруги.

Гадюка помедлила, но потом все-таки сказала:

— Он был около трюма, когда все началось. Там… просто ошметки тел. Но если отмотать запись, все прекрасно видно, и… Мне жаль.

— Тебе стоит Арчи об этом сказать, — произнес Кайто.

Как-то заторможенно. С одной стороны, он не успел даже осознать, не мог понять, что знакомый ему улыбчивый парень вдруг оказался мертв, а с другой — все это было слишком знакомым. Люди уходили часто. Так же было и на войне: взрывы, огонь, разорванная сталь.

Сердце его сжималось от боли, но Кайто старался не показывать этого; какое право он вообще имел плакать по Джейсу, с которым ни разу по душам не поговорил. Все откладывал, думал, что Арчи будет сердиться, если он полезет в ее личную жизнь. Внутри его все корежило, как в тот день, когда Кайто впервые увидел, как падает подбитый транспортный корабль, оставляя за собой черные следы в небесной синеве. Он помнил, как в тот момент жизнь остановилась, как будто время решило подождать, пока он осознает: только что на его глазах сгинул целый отряд. Взрыв, устроенный диверсантами, можно было сравнить с этим мгновением.

И самым худшим было то, что он никак не мог помешать.