Сквозь зомби стекло

Глава 6 Добро пожаловать в твой кошмар

Я…

Сломана…

Окончательно.

Каким-то образом я нашла в себе силы встать. Мои ноги дрожали. От ярости. Горя. Беспомощности. Сожаления.

От боли.

Мне хотелось пойти за Коулом и сломать его так, как он сломал меня. Мне хотелось ударить его. Мне хотелось накричать на него.

Я хотела, чтобы ему было так же больно, как и мне.

Мне хотелось плакать и умолять его вернуться ко мне.

Я хотела, чтобы он обнял меня.

Хотела его ненавидеть.

Может быть, я действительно ненавидела его. Сегодня он доказал, что не был тем восхитительным парнем, каким я его считала. Как он мог так поступить со мной? Бросить так же, как и Маккензи. Как будто я ничего не значила для него. Разница лишь в том, что у меня были видения. Я просто не хотела смотреть правде в глаза.

Я хотела избегать его вечно.

Но мне придётся с ним видеться. Конечно, придется. Нам придётся даже говорить друг с другом. Естественно. В каком-то смысле он был моим боссом. Он распределял ночные патрулирования. Руководил всеми тренировками. Но дружба, которая у нас была, закончилась. Подшучивания. Поцелуи. Прикосновения.

Навсегда.

Он хотел защитить нас от дальнейшей боли, от проигрышного варианта, от секретов, которые отказывался обсуждать, от опустошения и стыда за то, что мы влюбимся в других людей, когда будем еще вместе.

Я была готова рискнуть.

А он решил, что я не стою таких усилий.

Я оглядела комнату, которая не была моей. Я лишь временно ею пользовалась. Единственными вещами, которые принадлежали мне, были одежда в комоде и шкафу. Я подошла к комоду, сама не зная почему, пока не почувствовала, как мои пальцы обхватили его, а руки толкнули вперед, отчего он рухнул на пол.

Я вытащила ящик и швырнула его, затем еще один, и еще. Носки и нижнее белье полетели во все стороны. Видя, как они валяются на полу, я только больше злилась. Я была такой же, как они. Выброшенная. В месте, которое мне не принадлежало.

Коул только что изменил ход моей жизни, и я не могла это предотвратить. Так же, как не могла предотвратить аварию.

Сколько еще изменений мне придется пережить?

Все изменилось. Мир. Время года. Время. Люди. Ничто и никто не осталось прежним. Принимать новые перемены нужно легко. В конце концов, даже я изменилась. Однажды я забуду о Коуле и чувствах, которые к нему испытывала. Смогу жить дальше.

И он тоже.

Он будет встречаться с другой девушкой.

Я посмотрела на фотографию, которая стояла на тумбочке. Кэт сделала этот снимок втайне от нас. На нем Коул стоял позади меня, обнимая. Он положил подбородок на мою голову, и выглядел довольным. Я мечтательно улыбалась, по уши влюбленная.

Любовь.

Я отказываюсь его любить.

Я подняла фотографию и запустила ее через всю комнату, мое новое сердце колотилось с бешеной скоростью, легкие горели, не в состоянии принимать достаточное количество кислорода… как будто что-то внутри меня крало его.

У меня свело желудок и превратился в железо… но это железо было холодным и отчаянно требовало наполнения. Я снова была голодна, так чертовски голодна… но не хотела еду. Я хотела… не знаю. Но что бы это ни было, мне это было нужно.

Прямо сейчас.

В ушах зазвенело. Пот выступил на лбу и ладонях и струйками стекал по спине. Комната вокруг закружилась, и я попыталась удержать равновесие… но все равно пошатнулась… и почувствовала резкий укол боли в правом боку. Должно быть, я упала на пол.

«Помогите мне», — пыталась позвать я, но не смогла ничего произнести. Мое сердце билось все быстрее и быстрее. Легкие сжимались все сильнее, жжение усиливалось. Руки и ноги превратились в глыбы льда.

Я… умирала? Похоже на то.

Я подползла к столу, вслепую потянулась к телефону и сбила лампу. Стекло разлетелось по полу.

Придется написать Ко… нет, бабушке. Да, бабушке. Она приедет. Она позаботится обо мне… она любит меня. Но я не видела клавиатуру. Перед глазами все расплывалось.

Скрипнула дверь.

— Али? Ты в порядке? Что случилось с твоей комнатой?

Мужской голос. Я узнала его. Мистер Анкх?

«Помогите», — попыталась сказать я, но снова ничего не произнесла.

Послышались шаги. Сильные руки подняли меня. Несколько секунд я парила, пока спиной не почувствовала матрас.

— Это токсин? — спросил он, даже когда уколол меня иглой в шею. Да, должно быть это был мистер Анкх. Как и все мы, он носил противоядие в кармане на всякий случай.

Холодок пробежал по моим венам, и голод утих.

— Дыши, — мягко сказал он. — Вдох. Выдох. Да, вот так. Ещё раз. Ещё раз. — Рука погладила меня по волосам, предлагая утешение, в котором я так отчаянно нуждалась. — Ещё раз.

Наконец, мое сердце… сердце… начало замедляться. Легкие начали пропускать воздух. Пот перестал лить ручьями, и температура тела пришла в норму.

Я моргнула, открыв глаза, и увидела мистера Анкха, сидящего на краю моей кровати. На его красивом лице отразилась озабоченность.

— Дело было не только в токсине, не так ли? — спросил он, сочувствующе.

Я промолчала.

— Случалось ли такое раньше?

— Ч-что? — Когда я думала, что умираю?

— Паническая атака?

Паническая атака? Нет.

— Это была не она. — Я пережила смерть своей семьи. Расставание не разрушит мое психическое состояние. Я не позволю.

— Али, дорогая, я врач. Более того, несколько лет я был женат на женщине с тревожным расстройством. Я знаю, что такое паническая атака.

Тревожное расстройство. Нет. Это тоже не оно.

— Я в порядке, — сказала я, хриплым голосом. — Просто устала.

Его улыбка была грустной.

— Что-то случилось, что вызвало это?

Например, потеряла часть себя?

— Я же сказала, что со мной все в порядке, — резко ответила, а потом пожалела об этом. Он был милым, пытался помочь мне. Он не заслуживал моей злобы.

Он вздохнул и встал.

— Чем больше ты знаешь о триггерах, тем лучше будешь справляться с эпизодами. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом…

— Нет. Не захочу. Я в порядке, правда.

— Хорошо. Не беспокойся о комнате. Я пришлю кого-нибудь убрать.

— Нет! Нет, — сказала я более мягко. — Я сама наведу здесь порядок.

Помолчал, он сказал:

— Как пожелаешь. — Затем, как и Коул, он вышел из комнаты.

Оставляя меня одну.

Мое новое сердце забилось с новой силой.

* * *

Я расставила мебель и убралась в комнате, даже заделала дыру в стене. Ту, которую проделал Коул. Она напоминала мне о нем, а сейчас я не хотела его вспоминать. Я выбросила нашу фотографию в мусорное ведро.

Следующая неделя прошла как в тумане. Каждый день мне приходилось закапывать свои эмоции как можно глубже и притворяться, что все хорошо, только чтобы выжить в школе.

Кэт и Рив относились ко мне так же; они понятия не имели, что мы с Коулом расстались. Я никому не говорила, и по какой-то причине он тоже. Но думаю, что девочки раскусили меня, и в ближайшее время, ожидала кучу вопросов.

Я избегала тренажерный зал Коула и тренировалась с Кэт в зале мистера Анкха. Меня так и не поставили на ночное патрулирование, но я и не настаивала, потому что зомби больше не появлялись.

Я не могла есть и спать.

Не могла больше позволить себе также продолжать.

— Эмма, — сказала я, зарываясь под одеяло. — Эмма. — Мне нужна была моя младшая сестра.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем она появилась в центре моей комнаты.

— О, Али. — Она легла рядом со мной на кровати, гладя меня по волосам. Каким-то образом Эмма успокоила меня, странное сердцебиение выровнялось, голодные боли, которые всегда, казалось, витали на краю моего сознания, утихли. — Ненавижу видеть тебя такой.

— Когда ты пришла, мне стало лучше.

— Я рада. И рада, что ты позвала меня. — Ее темные глаза светились, когда она сказала: — Станет ли тебе легче оттого, что я наблюдала за Коулом? Он тоже несчастен.

— Может быть, — сказала я, фыркнув. — Почему ты наблюдала за ним?

— Думаю, он следит за другими охотниками.

Почему он делал это? Он доверял окружающим его людям, всем, кроме меня, и…

«Подождите».

— Мне все равно. — Я сменила тему. — В ту ночь, когда меня укусили, ты не послала ни одного кроличьего облачка. Почему?

— Я следила за гнездами зомби, и никто из них не выходил в ту ночь. Те, что напали на тебя, появились из ниоткуда.

Нет, они должны были откуда-то взяться. Но откуда? И что это означало… для… будущего? «Не могу сосредоточиться. Так устала».

— Я теряю тебя, — сказала она, усмехнувшись. — А теперь отдыхай.

Должно быть, я наконец-то заснула: потому что, когда открыла глаза, ее уже не было.

В четверг бабушка пыталась поговорить о моей внезапной усталости. Она беспокоилась, что я заболела. Я заверила ее, что абсолютно здорова.

В пятницу Маккензи и Трина настояли на том, чтобы отвезти меня домой из школы, и я пристегнулась на заднем сиденье потрепанного джипа. Они знали о моей ситуации без моего ведома.

— Узнаю блеск в твоих глазах, — сказала Маккензи, поворачиваясь на пассажирском сиденье. На этот раз в ее голосе не было агрессии. А на ее лице ни снисходительности, ни гнева. — Знаю, что мы никогда не нравились друг другу, но я действительно сожалею о том, через что ты проходишь. И, возможно, мне следовало предупредить тебя. О том, какого это. Он всегда так делает.

Я выглянула в окно. Сегодня светило яркое солнце, от которого слезились глаза.

— Что ты имеешь в виду? Что он всегда делает?

— Он всегда убегает, когда все становится более серьезным, и я думаю, что он даже не осознает этого. Просто ищет оправдание, а потом бум, и все кончено.

Я вспомнила панику, которую, как мне казалось, видела в его глазах. Я убеждала себя, что мне привиделось каждый раз, но что, если это стало началом гибели наших отношений? Не видения.

— Вчера я прямо спросила у Вероники, — сказала Трина. — Когда он расстался с ней, то сказал, что не может больше встречаться на расстоянии.

Мне было интересно, что он скажет обо мне, когда наконец расскажет о нашем расставании.

— Он отличный парень, — сказала Маккензи, — но у него никогда не было длительных отношений.

— Думаю, что у него такое же отношение к дружбе. Не поймите меня неправильно, я знаю, что он любит нас, охотников. — Трина свернула на улицу Рив. — Никогда не сомневаюсь в этом. Но всегда знаю, что он держит меня на некотором эмоциональном расстоянии. Он делает это со всеми, кроме Льда и Бронкса… они как братья от разных матерей или что-то в этом роде. Честно говоря, я была потрясена, что он позволил тебе подойти так близко, как быстро это случилось.

Думаю, я знала, о чем она говорила. Коул потерял свою маму из-за зомби. Он знал, что потеряет отца при следующем укусе, поскольку у того выработался иммунитет к противоядию. Если он впустит в свою жизнь кого-то еще, скажем, девушку, а потом потеряет и ее, он не сможет с этим жить.

Ярость снова накрыла меня… корни так и не засохли. Как он посмел? Как он посмел вести меня за собой, заставляя желать большего, хотя никогда не планировал доводить дело до конца? А потом бросить меня из-за того, что может случиться позже… Из-за страха…

— Эта та сторона, которую мы все привыкли видеть, — одобрительно кивнула Маккензи.

Нет, это что-то другое. Что-то более глубокое. Но я не стала ее поправлять.

— Он когда-нибудь возвращался к прошлому?

— Никогда. Даже когда я впадала в отчаяние и пыталась привлечь его внимание, общаясь с кем-то другим, — с горечью добавила она.

У них была своя история, но я не хотела в нее лезть.

— Так… какое оправдание у него было для тебя? — спросила Маккензи.

— Ты слышала о моем видении с Гевином?

Она кивнула.

— Гэвин просил совета.

— Вот из-за этого мы расстались.

Гнев появился в ее глазах. Из-за того, как он поступил со мной?

— Когда-нибудь найдется та девушка, в которую он влюбится. И надеюсь, она бросит его, и он узнает, каково быть брошенным.

Может быть. Но это будет означать, что он любил ее. Мои ногти впились в бедро.

— Думаю, что твоё видение с Гэвином — это причина, по которой Коул не говорит о разрыве, — сказала Трина. Она припарковалась на подъездной дорожке Рив. — Он не хочет, чтобы Гэвин пришел к тебе за информацией о твоих способностях, а он обязательно это сделает, если узнает, что ты рассталась с Коулом.

— Это на него не похоже, — сказала Маккензи, немного смущенная. И очень заинтригованная. — Когда Коул расстаётся с девушкой, ему обычно все равно, что она делает или с кем проводит время.

Часть меня хотела восторгаться этим знанием. Может быть, я все еще небезразлична ему. Другая часть меня насмехалась. Я была такой жалкой… не так ли?

— У нас с ним все кончено, и точка. Со мной все будет хорошо, — сказала я твердо. — Спасибо, что подвезли, девочки. И за разговор. Я ценю это.

Маккензи схватила меня за руку, останавливая, прежде чем я успела выйти.

— Мы рядом, если понадобится.

* * *

Мне снова снился сон.

Мама потянулась ко мне. По моему телу разлилось тепло.

Она потрясла меня, крича:

— Алиса! Проснись!

Нет. Не в этот раз.

Зомби схватили ее, вытащили и бросили на холодную, твердую землю рядом с моим отцом. Затем они наклонились к ней, исчезая внутри нее, пожирая ее душу прямо из ее тела. Сначала она кричала и боролась. Потом стала извиваться. Затем она затихла. На ее коже появились черные волдыри, токсин зомби отравлял ее изнутри.

Я смотрела, беспомощно всхлипывая.

Когда проснулась, мои щеки оказались мокрыми.

Неужели она так умерла? Даже мысль об этом наполнила меня ужасной, темной яростью. Мама была такой нежной, любящей женщиной. Она никогда не причинила бы никому вреда. Чтобы эти существа так мучили ее…

«Не могу смириться с прошлым». Я встала с кровати и пошла в душ, и стояла в нем, пока мои пальцы рук и ног не стали похожи на чернослив. Я вытерлась полотенцем, провела дрожащей рукой по покрытому паром зеркалу. Посмотрела на свое отражение и потрясенно отшатнулась назад. Я была… Я была… «Невозможно».

Тик-так. Тик-так.

В глубине моего сознания начал шептать голос, вторя биению нового сердца. Я подошла к зеркалу так близко, как только могла, врезавшись в раковину. Под моими глазами и вокруг губ появились темные пятна, а над сердцем красовалась черная точка размером с большой палец. Хотя я терла со всей силы, оставляя рубцы и почти сдирая кожу, пятна остались.

Может ли такое случиться из-за стресса?

Может быть. Возможно.

Я отвернулась от стекла, и звук «тик-так» затих. Дрожащими руками надела футболку, джинсы и ботинки, а к каждой ноге прицепила по ножу.

Я взяла свой телефон и написала Кэт.

Я:

Было послеобеденное время субботы. Я перестала избегать Коула. Ходила в его спортзал и продолжала жить дальше. Заточение не принесло мне ничего хорошего. Очевидно.

Бешеный Питбуль:

Я:

Бешеный Питбуль:

Рив:

Я прошла по коридору и поднялась по лестнице. Апартаменты Рив занимали весь верхний этаж. Я преодолела лестничную площадку и вошла в гостиную, оформленную в розовый цвет, в сочетании с кружевами и оборками. Каждый раз, когда я поднималась сюда, мне казалось, что, я попала в День святого Валентина.

Дверь в спальню была открыта. Девушки сидели на краю кровати с балдахином (она тоже была розовая). Рив положила руку на лоб Кэт. Кэт качала головой, отрицая что-то, ее щеки были бледными, а под глазами залегли темные круги.

— Ты в порядке? — спросила я ее.

Карие глаза посмотрели на меня, но тут же опустились.

— И ты туда уже. Я пропустила свои бьюти процедуры, вот и все.

Нет. В этом что-то большее. В последнее время у нее было больше плохих дней, чем хороших.

Она снова посмотрела на меня, оглядев, и нахмурилась.

— Что с тобой? То есть, я знаю, что у тебя что-то случилось, о чем у тебя не хватило порядочности поделиться с нами, но вау. Ты, словно ходячая смерть.

— Кэт! — сказала Рив.

— Что? Это правда.

Я попыталась оттереть пятна с моей кожи.

— Не знаю, что случилось, но я не могу убрать эти пятна.

— Пятна? Какие пятна? Ты выглядишь так же, как и всегда… и это, кстати, комплимент. Ты как фея из зимней страны чудес, и меня бы съела зависть, если бы…

— Ты не была так влюблена в себя, — смеясь, перебила Рив.

— Вот именно! Ну вы же сами видите? Бог был в ударе, когда создавал меня, все, как по маслу: сексуальность здесь, потрясающая внешность там. Дело в… твоих глаза, — сказала мне Кэт. — Они более блеклые, чем обычно.

Пятна исчезли? Так быстро? Я подошла к зеркалу на туалетном столике и наклонилась, положив ладони на поверхность, усыпанную косметикой. Мое отражение смотрело на меня в ответ, пятна были такими же темными, как и раньше. Разочарование охватило меня за долю секунды до того, как я поняла, что что-то еще было не так. Что-то гораздо страшное.

Я не улыбалась… но мое отражение улыбалось.

Тик-так.

Я покачала головой и моргнула, но изображение осталось прежним. Тик. Пошатнувшись, я протянула руку и похлопала себя по губам. Так. Я не улыбалась. Тик.

Больше не в силах смотреть на это, я выпрямилась и отвернулась. То, что я только что видела… всему виной мое воображение.

— По-твоему, я выгляжу нормально? — потребовала я.

— Конечно. Ты немного похудела, но бабушкины кексы с шоколадной крошкой исправят ситуацию… скажи ей, скажи, я хочу кексы с шоколадной крошкой, — сказала Кэт в то же время, когда Рив ответила:

— Абсолютно.

Вот и подтверждение. Во всем виновато мое воображение.

«Ничего страшного», — решила я. Все пройдет, когда справлюсь со своим стрессом.

Я облизнула губы. Первый шаг: мне нужно перестать притворяться.

— Итак… мы с Коулом расстались. Между нами все кончено на сто процентов. Нет никакой надежды на то, что когда-нибудь снова будем вместе.

— Что? — Кэт ахнула, вскочив на ноги. — Что он сделал? Уверена, что это он во всем виноват, этот придурок! Я убью его. Клянусь, убью! Рив, где твой «Скиттлз»?

Рив проигнорировала ее, поднеся руку к сердцу.

— О, Али. Мне так жаль.

Я вздернула подбородок, каким-то образом сохраняя спокойствие.

— Не надо. Это жизнь.

— Но вы были так счастливы. И он проводил с тобой ночи, — сказала Кэт, явно растерявшись. — Бронкс сказал Льду, что видел Коула, когда тот тайком уходил, чтобы навестить тебя несколько раз.

Я покачала головой.

— Он просто ночевал у меня, мы никогда не занимались сексом. — Даже до моей травмы.

Мама говорила, что нужно ждать кого-то особенного. Того, кто будет любить и ценить меня больше, чем мое тело, и не будет бегать с рассказами ко всем своим друзьям. Или обижать меня. Или будет требовать больше, чем я была готова дать. Или бросит меня, если потом все будет плохо. Я думала, что Коул был таким парнем, но, должно быть, в глубине души я чувствовала, что он сдерживает часть себя.

Ай да я.

— Он не думал, что наши отношения к чему-нибудь приведут, — сказала я, — и я не нравилась ему настолько, чтобы бороться за меня. Это больно, я так зла, что мне хочется причинить ему вред, но я не сломаюсь. — Только не снова.

— Парни — отстой! — Кэт перекинула темные волосы через плечо, злясь на сложившуюся ситуацию. — Али, забудь о тренировке. Рив, возьми свои ключи и кредитку отца. Мы устраиваем девичник, и, поскольку он один из врагов, то платит.

— Думаю, это справедливо. Но нам нужно вернуться к шести, — ответила Рив, вставая. — У меня свидание… то есть… прости, Али. — Ее смуглая кожа покраснела, а плечи поникли от стыда. — Я не должна была упоминать о своем свидании, пока ты страдаешь, и… мне очень жаль.

«О, нет, нет, нет». Я не собираюсь идти по пути жалости.

— Не смей прекращать рассказывать о своей личной жизни только потому, что моя сгорела в огне.

— Да. Я полностью согласна. Хотя у меня такое чувство, что моя тоже будет пылать. — Кэт играла с кончиками своих волос. — Не думаю, что Лед захочет стать девушкой ради меня, а сейчас я полностью отказываюсь от парней.

Рив в отчаянии покачала головой.

А я? Я посмотрела на Кэт с другой стороны. Она говорила о расставании со Льдом только тогда, когда выглядела бледной и замкнутой. Другими словами, когда у нее отказывали почки. Я поняла, что ею двигал страх, так же как и Коулом. Вероятно, она чувствовала себя уязвимой и отчаянно пыталась защитить себя.

Бедная Кэт. Однажды Лед может устать от такого обращения и бросить ее.

Кэт указала пальцем на Рив.

— Не думай, что я забыла, что ты уклоняешься от моих вопросов о твоем таинственном парне.

— Может быть, я расскажу тебе о нем. А может, и нет. — Темно-янтарные глаза сверкнули вызовом. — Вы не единственные, кто умеет хранить секреты.

Кэт не стала настаивать; что еще она могла сделать?

— Не знаю, о чем ты говоришь. Я, наверное, самая открытая и честная девушка в мире, — пробормотала она. — Спроси Али.

Обе девушки выжидающе смотрели на меня.

Кэт хотела получить подтверждение. Рив хотела, чтобы я раскрыла наши секреты.

— Кто-то говорил о девичнике? — спросила я.

* * *

Мы стриглись и укладывали волосы, делали процедуры для лица, покупали косметику, духи, одежду и обувь. Вернее, они покупали эти вещи. Я все еще экономила свои деньги и отказывалась тратить деньги мистера Анкха. Это не отпугивало девушек. Каждый раз, когда я отворачивалась, они покупали что-то еще для меня и клали в мою сумку.

На протяжении всего этого я избегала зеркал. Не могла заставить себя посмотреть на свое отражение, хотя девушки восторгались моей внешностью.

К сожалению, у меня чуть не перехватило дыхание, когда Кэт сказала:

— Новая ты для нового будущего.

Прекрасно. Я стала задыхаться, и это напугало обеих девочек. Ужас обхватил холодными, липкими руками мою шею и сжал, перекрыв дыхание. Второе сердце забилось быстрее, и сильный голод вернулся.

Рив плеснула мне в лицо водой, но это не помогло. Она была настолько близко, я чувствовала ее запах… такие сладкие, аппетитные духи… и мне хотелось укусить ее. Так сильно. Это желание только усугубило ситуацию. Я села на стул, вцепившись в ручки, чтобы сохранить жизнь… ее жизнь… снова стараясь сделать вдох…

Кэт позвонила Льду, решив, что мне нужна помощь, которую могут оказать только охотники.

Лед, Бронкс, Лукас и Коул… «пожалуйста, кто угодно, только не Коул…» зашли в магазин через пятнадцать минут, и все головы повернулись в их сторону. Глаза у всех расширились. Женщины возбужденно забормотали. Взрослые мужчины отступили назад.

— Что он здесь делает? — прошипела Кэт.

Звон в ушах наконец-то утих, и я смогла разобрать ее слова.

— Убери когти, Котенок, — сказал Лед. — Мы не знали, с чем нам придётся столкнуться. Ты что-то сделала со своей шерстью?

— Да. Подправила её.

— Но мне нравилось так, как было.

— Еще одно слово, и, поверь, я все сбрею. Твоя бывшая девушка будет лысой.

— Ты не моя бывшая, — категорично заявил он.

Я никогда не слышала, чтобы он говорил с ней таким тоном. И все же их привычная болтовня помогла мне успокоиться, и желание укусить Рив наконец-то ослабло. Что, черт возьми, со мной не так?

Затем Коул присел на корточки перед моим стулом, и весь остальной мир исчез. Румянец окрасил мои щеки. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу и щекам. На воротнике моей футболке были видны капли пота.

Я встретилась с его взглядом, не ожидая на этот раз видения и не получив его. Я старалась сохранять спокойное выражение лица. Прошли секунды… минуты… может быть, часы… но он не сделал того, что мне было нужно, и не ушел.

«Пожалуйста, уходи».

А потом что-то произошло. То же самое, что происходило каждый раз, когда мы были вместе.

Воздух вокруг нас ожил, сгустившись от осознания. Мою кожу начало покалывать самым восхитительным образом.

Мне это не понравилось… потому что мне это очень нравилось.

Должно быть, он тоже это почувствовал, потому что отвел взгляд.

Поблагодарив за отсрочку, я внимательно изучила язык его тела. Его пальцы были рядом с моими, подергиваясь на ручках стула, как будто он хотел дотянуться до меня, но боролся с этим порывом.

Хотел ли он дотронуться до меня?

Мой взгляд поднялся сам собой.

Он снова смотрел на меня. Только гораздо пристальнее, эти фиолетовые глаза сверлили меня, пытаясь проникнуть под кожу и в душу в поисках ответов, которых у меня не было.

— Мне не нужен темный рыцарь, примчавшийся мне на помощь, — огрызнулась я. — Я в порядке.

— Али, — сказал он, вздохнув. — Ты не в порядке. Кэт сказала, что ты не можешь дышать.

— Как видишь, я с этим справилась. — Я гордилась своим кажущимся спокойствием. — Можешь идти.

Озабоченность омрачила его лицо, вызывая во мне гнев.

Он не имел права беспокоиться обо мне.

— Почему ты задыхалась, Али?

— Разве это имеет значение?

Коул поднял руку, намереваясь прикоснуться к моей щеке, как делал это раньше. Перед самым прикосновением он поймал себя на этом. Его рука вернулась к ручке стула, заключив меня в клетку, заставляя дрожать и ненавидеть себя.

— Пусть Анкх проведет пару исследований.

— Нет. — Я ошибалась, думая, что смогу встретиться с Коулом сегодня. Слишком рано. Особенно, если он собирался быть милым.

Почему он вел себя мило?

— Мы закончили. — Я оттолкнула его и встала на трясущиеся ноги. Лед взъерошил волосы Кэт, а она, смеясь, хлопнула его по руке. Бронкс и Рив вели ожесточённую борьбу взглядами.

— У нас есть еще дела, — сказала я девочкам. Затем вышла, не сказав больше ни слова, пальто и сумки были у меня в руках.

Кэт и Рив последовали за мной, бросив мальчиков без колебаний.

— Так… вы знали, что переспать с двенадцатью разными парнями — это то же самое, что переспать с четырьмя тысячами? — спросила Кэт, нарушая тишину и напряжение.

Я хотела обнять ее. Она не упоминала о наших парнях и не собиралась. Она пыталась меня отвлечь.

— Да ладно, — сказала Рив.

Мы вышли из торгового центра и почувствовали прохладу дня. Я натянула пальто.

Кэт кивнула.

— Я сама подсчитала цифры. Я на восемьдесят три процента уверена, что моя математика идеальна на сто процентов. Видишь ли, если ты спишь с парнем, то автоматически спишь со всеми, с кем был он, и с кем были его другие партнеры, и с кем были их партнеры. И так по замкнутому кругу. — Она подняла один палец. — Лед — мой единственный, но он был с другими, и я уверена, что они были с другими, так что, полагаю, я была по крайней мере с пятьюдесятью людьми… есть ли у меня на лбу алая буква?

— Интересно, скольких девушек Бронкс затащил в постель, — пробормотала Рив.

— Бронкс? Ты сказала Бронкс? Могу поклясться, что ты сказала мне, будто рассталась с ним и встречаешься с другим, — подколола Кэт.

Рив поджала губы.

Я сделала вдох и… задержала дыхание. Затем медленно выдохнула. Перед моим лицом появился пар. Моя первая реальная встреча с Коулом после разрыва теперь в прошлом. Я выжила с малейшим остатком достоинства, и это было больше, чем я ожидала. Со мной все будет хорошо.

Нам преградил дорогу парень лет двадцати. Мы остановились, когда он сказал:

— Эй, красотка, — с широкой ухмылкой, посмотрев на Кэт. — Как насчет компании, а?

Еще один парень встал рядом с ним. Он разглядел Рив с ног до головы, словно она была сахарной ватой, а он умирал от диабета.

— Нет, спасибо, — сказала она и попыталась его обойти.

Он двинулся за ней и заблокировал путь.

— Подожди. Может ты хочешь обменяться номерами?

Другой парень наклонился, понюхав шею Кэт.

— Мой личный крэк.

— Цитируешь романтические романы? — Нахмурившись, она отошла назад, за пределы их досягаемости. — Урок дня — не нюхай девушку, пока она не даст тебе разрешение. Никогда. Это делает тебя придурком.

Он нахмурился.

Я сомневалась, что эти двое были опасны. Мне показалось, что они скорее сексуальны и очаровательны, а не вызывающие беспокойство. И, возможно, я могла бы попытаться с ними поговорить и найти решение. А может, и нет.

Несмотря на то, что все было «в порядке», гнев все еще натягивал и без того тонкую ниточку.

Нет. Неправильно. Ниточка оборвалась.

Я ударила его в нос. Хлынула кровь. Ругаясь, его друг схватил меня за руку. Чтобы остановить меня от бегства… излишне… или чтобы удержать от новой атаки, я не была уверена. Знала только то, что он совершил ошибку. Я схватила его за запястье и выкрутила со всей силы, заставляя его тело крутиться вместе с ней, спасая кость от перелома.

Прежде чем он освободился, я ударила его ногой по задней части колена, повалив на землю. Локтем в висок я добила его, и парень рухнул на землю, растянувшись на бетоне без движения.

Меня наполнило удовлетворение, за которым быстро последовало чувство вины.

— Пойдёмте, — сказала я, поправляя свое пальто.

— Это было одновременно и круто, и страшно, — с содроганием сказала Кэт, не отставая от меня. — Не знаю, похлопать тебя по спине или убежать и спрятаться.

— Где ты этому научилась? — спросила Рив, ее взгляд снова метнулся к парням.

— У Коула… Частично. — Мой взгляд упал на тату-салон через дорогу. Ярко-красные буквы… «ЧЕРНИЛА ТЭТТИ»… вспыхивали и гасли.

Я остановилась.

Девушки тоже.

— Я хочу одну, — сказала я себе.

— Кого одну? — Спросила Кэт.

— Татуировку. — Охотники набивали на себя имена близких, которых потеряли в войне с зомби, или символы, символизирующие их. У меня не было татуировок, но я потеряла родителей, сестру и дедушку.

Плохая Али.

— Я хочу одну, — повторила я на этот раз более уверенно. И направилась на другую сторону улицы.

Девушки последовали за мной.

— Что ты хочешь набить? — спросила Кэт, радостно хлопая в ладоши. — Череп со скрещенными костями? Змеиные клыки, с которых капает кровь? Единорога?

— Это ошибка, — сказала Рив.

Когда я вошла, над дверью зазвенел колокольчик. Стены были покрыты изображениями львов и тигров, драконов и инопланетян. Сердца. Звезды. Солнце, луна, рыбы и молнии. Обнаженные женщины. Это было ошеломляюще.

Татуированный мужчина с пирсингом по всему лицу стоял за прилавком и чистил оборудование. Он поднял взгляд и презрительно хмыкнул.

— Вам хоть есть восемнадцать?

— Нет, — сказали мы с Рив одновременно.

— Да, — сказала Кэт и толкнула меня локтем.

Он вытер руки о тряпку.

— Тогда вам понадобится разрешение от родителей, и нужно, чтобы хотя бы один родитель присутствовал.

Кэт мило улыбнулась и обняла меня за талию.

— Мы знали об этом. Вот почему я здесь. Я ее мать и подпишу все, что требуется.

Блеск веселья блеснул у него в глазах.

— Должно быть, она похожа на отца?

— Как и все мои дети, — проворчала Кэт.

Его взгляд остановился на мне.

— Дай угадаю. Ты хочешь цветок. Или бабочку.

Не совсем.

— Я хочу белого кролика, — сказала я.

Он подумал и пожал плечами, протянув блокнот и ручку Кэт.

— Заполните все, как положено, для вашей дочери, поскольку, полагаю, в ваших удостоверениях разные фамилии, а ты, — обратился он ко мне, — проходи. Думаю, у меня есть кое-что, что тебе понравится.

— Али, — сказала Рив, вцепившись в мое запястье. — Татуировка — это навсегда.

Да, и она будет единственной постоянной вещью в моей жизни. Бабушка не будет жить вечно. И, как мне снова и снова говорил мистер Анкх, как только Рив узнает о зомби, она исчезнет из моей жизни. Даже жизнерадостной Кэт не был гарантирован завтрашний день.

— Я должна это сделать. — Я вырвалась из ее хватки, чтобы пройти за Парнем-Художником за малиновый занавес. Там было несколько комнат, каждая из которых была закрыта одной из этих штор. Он подвел меня к самой последней и откинул ткань в сторону, указав на шезлонг. Я села.

Он полистал книгу с эскизами. А, когда нашел то, что искал, показал мне страницу.

— Что скажешь?

— Мне нравятся уши вот этого, — сказала я, показывая на него. — Но тело у этого, а хвост у того. — Идеально для Эммы. — Также я хочу вторую татуировку. Два кинжала в форме креста. — Я не могла придумать лучшего представления о своих родителях. Хотя я не знала, что изображать в честь дедушки. С ним придется подождать.

Парень-Художник нахмурился и отложил книгу в сторону.

— Мне придется рисовать их с нуля, а это обойдется недешево.

— Меня это устраивает. — Впервые за сегодняшний день я не собиралась беспокоиться о том, как потратить деньги, которые дала мне бабушка. Я сняла пальто, засучила рукава рубашки.

Он посмотрел на мою бледную, ничем не отмеченную кожу и покачал головой.

— Ладно, тогда где ты хочешь их сделать? В каком месте?

— По одному на каждом запястье. И я хочу, чтобы они были обращены ко мне, а не к тем, кто на меня смотрит. — Я хотела смотреть на узоры, не напрягаясь.

Что скажет бабушка, увидев их?

— Я должен набросать то, что ты хочешь, так что дай мне около… о, полчаса. — Он ушел, не сказав больше ни слова.

Давая мне возможность уйти. Но этого не произойдет.

Я закрыла глаза и стала считать.

К тому времени, когда он вернулся, я досчитала до 1532. Мне было интересно, что Кэт и Рив делали в прихожей.

Он собрал необходимые принадлежности и сел рядом со мной.

— Еще не передумала? — спросил он. — Потому что как только я начну, отступать будет некуда.

— Делай.

С помощью листа бумаги он перенес первое изображение на мое запястье. Я увидела большие уши, стоящие во весь рост, толстое тело и пушистый хвост, совсем как у кроликов, которых Эмма то и дело создавала в небе, чтобы предупредить меня о предстоящих атаках зомби.

— Идеально, — сказала я, немного удивленная.

— Я делаю только идеальную работу. — В его голосе прозвучала обида.

— Докажи.

Мой сарказм явно удивил его, и он покачал головой.

— Ты ведь знаешь, что будет больно?

— Я знаю, что такое боль. По сравнению с ней, это будет ничем.

Он фыркнул.

— Конечно, принцесса. Как скажешь.

Наклонившись надо мной, с пистолетом в руке, он приступил к работе. Ладно, было больнее, чем я ожидала, жгуче и пульсирующе, но часть меня приветствовала боль. Мне нравилось, что я чувствую что-то еще, кроме гнева и паники.

Паника. Это слово повторялось в моем сознании, отдаваясь эхом.

Я запаниковала.

Запаниковала по-крупному.

Неужели мистер Анкх был прав? У меня была паническая атака, вызванная… чем? Эмоциями? Возможно. Я жила с чувством вины от осознания того, что жизнь Эммы навсегда останется нереализованной. Чувствовала боль от того, что мне придется строить новую жизнь, в то время как старая сгорала позади меня. Неуверенность в духовном мире, к которому не была готова. Страх перед неизвестностью.

Но ведь не может проблема заключаться только в эмоциях. Иначе у меня никогда не было бы моментов спокойствия. Я вспомнила. Лежа в своей постели, после того как Коул ушел от меня, я размышляла о своем будущем. Затем, бум, пришла паническая атака. Потом, позже, Кэт упомянула о новом в моей внешности, и снова паническая атака.

Что-то новое.

Перемены, поняла я. Мысль о переменах становилась триггером.

Ладно. Хорошо. Теперь, когда я знала, то могла с этим справиться. Но…

Но думаю, что и это еще не все. Да и не могло быть. Паническая атака не объясняла второе сердцебиение… голод… и то, что я хотела укусить Рив. А что, если я ошибалась насчет пятен? Что, если они были не частью моего воображения, а… чем они были?

Это означает… что?

Не знаю, но в одном была уверена. На горизонте маячили новые перемены.

На моих бровях и верхней губе выступили бисеринки пота, а на грудь сел невидимый слон. Давление… Я изо всех сил старалась дышать, но едва могла даже хрипеть.

— Эй, ты в порядке? — спросил меня парень.

— В порядке, — прохрипела я. — Просто поторопись.

— Ты не волнуешься о качестве. И я предупреждал, что будет больно.

Моя сестра всегда обладала успокаивающей силой, поэтому я представила ее образ в своем сознании, сосредоточившись на ней. Я увидела прямые темные волосы. Поцелованную солнцем кожу. Озорной блеск в ее темных глазах.

«Ты самая красивая девушка на свете, Алиса», — сказала она, глядя на меня.

«Нет, проказница, это ты самая красивая», — ответила я, нежно коснувшись кончика ее носа.

«Неа. Один мальчик из моего класса сказал мне, что слышал, как его отец говорил, будто только блондинками стоит заниматься».

«Во-первых, я больше никогда не хочу слышать от тебя этих слов. Ты хоть понимаешь, что они значат? Во-вторых, отец этого мальчика — идиот. И свинья!»

«Я так голодна… Мне нужно поесть…»

Чей-то голос вторгся в воспоминания, и я нахмурилась, глядя на Парня-Художника.

— Ты что-то сказал?

Он не поднял глаз, даже когда переместился к другому моему запястью.

— Нет.

«Голодна. Голодна! ГОЛОДНА!»

Я покачала головой, как будто мой разум каким-то образом настроился на другую радиочастоту, и небольшое движение переключит канал. Но этого не произошло, и я обнаружила, что не могу оторвать взгляд от шеи Парня-Художника, которая начала светиться.

— Не двигайся, — приказал он.

— Прости. Я просто… Ты слышал это?

— Слышал что?

— Голос. Этот шепот.

Он остановился, промакивая ватным шариком струйку крови.

— Отлично. Милая принцесса еще и сумасшедшая. Я должен был догадаться.

«Укуси его. Съешь его».

— Эмма, — сказала я.

— Ты хочешь, чтобы я добавил имя? — спросил он.

— Нет.

Через несколько секунд появилась моя сестра.

— Ты делаешь татуировки? — пискнула она. Затем увидела мое лицо, и волнение сменилось беспокойством. — Алиса?

— Со мной что-то не так, — сказала я ей.

— Знаю. — Парень-Художник вздохнул. — Я только что об этом сказал.

— Коул? — спросила она.

Я щелкнула зубами, затем взглянула на Парня-Художника, пытаясь показать ей, в чем проблема.

— Ты хочешь его укусить?

Я кивнула.

Нахмурившись, она провела пальцами по моим волосам, и желание укусить мгновенно исчезло, взволновав меня… озадачивая.

— Я поспрашиваю и вернусь, когда что-нибудь узнаю.

Она исчезла. А может, я потеряла сознание от облегчения. Не знаю. В один момент я расслабленно сидела на своем месте, а в следующий Парень-Художник сказал:

— Ладно. Все готово. Что скажешь?

Открыв глаза, я увидела, как он откладывает оборудование в сторону. Я ждала, что голос или желание вернутся, но… была только тишина. Никакого голода. Я произнесла тихую благодарственную молитву.

Он скрестил руки и наблюдал за выражением моего лица.

— Ну?

Рисунки оказались идеальными, как и было обещано, и именно такими, какие я хотела. Белый кролик был на одной стороне, а кинжалы — на другой. Однако кожа вокруг чернил была красной и опухшей и настойчиво пульсировала.

— Они замечательные.

Удовлетворенно хмыкнув, он намазал каждый рисунок мазью, затем наложил повязки.

— Снимешь повязку примерно через час и еще раз намажешь. Старайся, чтобы в раны не попала инфекция, и не мочи их, по крайней мере, две недели.

— Хорошо.

Он провел меня ко входу, где ждали Кэт и Рив.

Заметив меня, Кэт вскочила и захлопала в ладоши.

— Дай мне посмотреть, дай мне посмотреть!

Рив медленно встала, словно хотела, как можно дольше не смотреть на татуировки.

— Дайте мне минуту, я заплачу, — сказала я.

Как только мы оказались снаружи, я сняла повязки.

— Очень круто! Коул пожалеет о том дне, когда бросил тебя, — сказала Кэт. Когда мы забирались в «Порше» Рив, она добавила: — Я сделаю это миссией своей жизни. Ну, помимо мучения Льда.

Я села сзади посередине и пристегнулась.

— Куда мы едем?

— К Рив. Потом мы с тобой поедем к Коулу… э-э, домой, да, к нему домой, чтобы потренироваться, — сказала Кэт. — Ты будешь тренировать меня, как и обещала. Больше никакого бегаподорожкенья. И да, я только что превратила существительное в глагол.

— Тренироваться? — Рив выехала со стоянки. — Зачем? То есть, я знаю, что вы много тренируетесь, но понятия не имела, что это имеет какую-то цель.

— Для самообороны, — ответила я. — Как ты видела, у меня неплохо получилось.

Кэт кивнула.

— Только, может быть, не так жестко.

— Я обещала, что научу тебя, — сказала я, и меня охватил страх, — и я научу. Только… не сегодня. — Я хотела пойти домой и подождать Эмму.

— Что ж, я тоже хотела бы тренироваться, — сказала Рив.

— Эм… хмм. — Я выглянула в окно, наблюдая, как мимо проносятся машины. Деревья. Линии электропередач. — Я бы с удовольствием приняла тебя в свою команду, но сначала ты должна получить разрешение от своего отца.

Она нахмурилась.

— Он скажет «да».

Нет, даже если она будет умолять его.

— Я имею в виду, почему он должен отказать? Особенно после того, что произошло сегодня, — добавила она.

Я заметила облако в небе… облако в форме кролика. Зомби придут сегодня ночью. Я нахмурилась. Готова ли я?

Лучше спросить: Меня позовут на помощь?

— Девчонки. Мне кажется, за нами кто-то следит, — сказала Рив, ее голос дрожал от страха. — Что, если это парни из торгового центра? Что мне делать?

Я повернулась на своем сиденье, выглядывая в заднее окно.

— Позвони… — Я остановила себя прежде, чем произнесла его имя. — Какая машина?

— Черный внедорожник с тонированными стеклами.

Он находился в двух машин сзади, слева. При его размерах в нем могли разместиться шесть человек. Шансы были невелики, но и не ужасны.

— Сверни на следующем повороте и остановись на обочине.

— Что! — потребовали они с Кэт в унисон.

— Просто сделай это. Пожалуйста. — Я была вооружена. К тому же у меня было ужасное настроение.

Если люди из «Анимы» хотели напугать меня, они скоро поймут, что совершили ошибку. Если парни из торгового центра хотели отомстить, я дам им повод поплакать. Если это было всего лишь одно большое недоразумение, я сделаю все, чтобы оно больше никогда не повторилось.

Рив неохотно подчинилась, и в тот момент, когда машина остановилась, я достала ножи и вышла из машины. Внедорожник повернул за нами и замедлил ход, приближаясь к нам. Окно опустилось вниз.

— Мисс Белл, — сказал мужчина, которого я никогда раньше не встречала. Он был достаточно стар, чтобы годиться мне в дедушки, с пепельными волосами, толстыми очками, орлиным носом и смуглой кожей. — Я хотел бы поговорить с вами.

Он узнал мое имя и где меня искать. Должно быть он был одним из Защитных костюмов.

Мне не нужно было знать больше. Я метнула один из своих ножей, как учил меня Коул, и острие вонзилось в одно из колес внедорожника. Воздух с шипением вырвался наружу.

Мужчина нахмурился.

— Это действительно было необходимо?

— Наверное, нет. — Я подняла второй нож. — Сомневаюсь, что мой дальнейший поступок необходим, но, думаю, что будет весело.

Он бросил на меня взгляд, полный разочарования.

— Очень хорошо. Когда захочешь узнать о своем состоянии, позвони. — Он выбросил карточку в окно, и, когда бумажка полетела на землю, внедорожник уехал.