Сквозь зомби стекло

Глава 21 Поплачь еще немного

Бум!

Звук эхом отозвался в моей голове. Тяжело дыша, я резко выпрямилась. Пот лил с меня градом, пульс бился в такт барабану.

— С тобой все в порядке. Я здесь.

Голос Коула. Сильные руки положили меня обратно на матрас.

Я моргнула, пытаясь прояснить зрение, но меня встретила только темнота.

— Где я? — прохрипела я, слова царапали горло.

— У Анкха. Он осмотрел тебя. Сказал, что ушиблено несколько ребер, есть несколько порезов, но в остальном ты в порядке.

Когда паника прошла, появилась боль, и всплыли воспоминания. Я выжила в аварии, но другие погибли. За мной охотились, меня чуть не убили. Я почти убила человека. Слезы жгли глаза, и я униженно всхлипнула… раз шесть.

Коул переплел наши пальцы и сжал их.

Трещина в моем сердце увеличилась еще немного, и сквозь нее просочилось тепло… пока я не вспомнила кое-что еще. Он пришел в лес с Вероникой. Я высвободила руку.

— Али, — сказал он. Пауза. Затем: — Можешь дать нам минутку? — прорычал он.

Ух ты. Как он…

— Расскажите нам, что случилось, мисс Белл, — сказал мистер Анкх, и я поняла, что Коул обращался не ко мне.

Я заглянула ему за плечо. Или попыталась. Темнота была слишком густой, чтобы что-то в ней рассмотреть.

— Я что, ослепла? — взвизгнула я.

— Что? — сказал Коул. — Нет. Конечно, нет. Твои глаза немного опухли от дыма, и мы намазали их. Не волнуйся. Все заживет.

Хорошо. Тогда, хорошо.

— Мне нужно позвонить в кафе. Сообщить, что меня не будет.

— Уже, — сказал Коул. — Я сказал им, что ты попала в аварию.

— Бабушка…

— Знает, что ты жива и здорова. Я созвонился с ней и сказал, что ты будешь дома к одиннадцати.

— Который час?

— Восемь.

Еще три часа; потом я поеду домой. Смогу ли я держать себя в руках?

— Мисс Белл, — напомнил мистер Анкх.

Я все еще не была его поклонницей, но меня уже было не остановить. Я рассказала о докторе Бендари. Рассказала о фотографиях и о том, что узнала о своем состоянии и противоядии. Я рассказала ему о Джастине и его сестре. О стрелке, двух водителях и погоне по лесу.

Я хотела бы увидеть его лицо, посмотреть на его выражение.

— Мы нашли фотографии в твоем рюкзаке, — сказал он. — Остальные, должно быть, сгорели в огне.

Несколько лучше, чем ни одной.

— Что на них изображено?

— На одной — сестра Джастина. На четырех снимках изображена компания «Анимы», и на двух снимках экран компьютера с формулой, которую они использовали для, как я предполагаю, улучшения противоядия.

Неплохая добыча.

Мистер Холланд откашлялся, предупреждая о своем присутствии.

— Стрелок, которого привез Коул, сбежал из своей клетки в этом помещении… подземелье… и мы понятия не имеем, как это произошло. Он был слаб от потери крови. Мы не думаем, что он смог бы долго продержаться без медицинской помощи, но, насколько нам известно, труп не обнаружили. Он все еще может быть живым.

Мистер Холланд пытался сказать мягко, чтобы я не запаниковала: этот парень все еще может преследовать меня. Но сейчас, в безопасности, мне было все равно.

— Сейчас я проверю твои глаза, — сказал мистер Анкх.

Послышались шаги. Он осторожно вытер мне глаза салфеткой, затем посветил приглушенным светом перед моим лицом.

— Я не понимаю… ах, вот так. Ты наконец-то реагируешь. — пока он продолжал светить этим светом, темнота наконец начала рассеиваться.

— Уже становится лучше, — сказала я.

— Хорошо. Мы провели еще несколько тестов и обнаружили, что твой зомби-токсин значительно ниже.

— Новое противоядие помогло.

— Новое?

— В моем рюкзаке есть пузырьки с ним.

— Я возьму один и посмотрю, смогу ли я его воспроизвести. Остальные возьмешь домой с собой.

— Спасибо.

Он отступил назад, и Коул занял его место. Наши глаза встретились, фиолетовый против голубого. Потребность против… Я не была уверена, что именно чувствую к нему. Мы…

…стояли в моей спальне. Его выражение лица было измученным, даже печальным, когда он целился из арбалета мне в грудь.

— Прости, — сказал он.

— Коул…

…Мы снова оказались в подземелье мистера Анкха.

Я удивленно моргнула. В этот раз ничто не отвлекло нас и не помешало — обычные причины, по которым видение может закончиться. Это видение прекратилось само по себе.

Потому что он выстрелил в меня, и я умерла? Неважно. По крайней мере, у нас было одно видение. Это означало, что часть меня вернулась к нормальной жизни. Мне стало лучше.

Но как долго это продлится?

Очевидно, я собиралась сделать что-то очень ужасное, раз Коул посчитал, что единственный выход — убить меня. Я даже не могла этого понять.

— Я не собираюсь целиться в тебя из своего арбалета, — жестко сказал он. — Я не сделаю этого. Никогда.

Я кивнула. Действительно, что я могла сказать?

Этого было недостаточно для него.

— Ты была права раньше. Видения должны означать что-то другое.

Я очень, очень надеялась на это.

— Я не причиню тебе вреда. Доверься мне. Пожалуйста.

Те самые слова, которые я когда-то… четыре раза?.. сказала ему.

— Хорошо, — сказала я, и он выдохнул с облегчением. У меня просто не было сил для еще одного беспокойства.

— Коул, позвони Джастину и скажи, чтобы он зашел, — сказал мистер Холланд. — Мне нужно рассказать ему о его сестре.

Я посмотрела и увидела, что он стоит возле занавески, отделяющей мою «палату» от других.

— Я сама расскажу ему. — мое заявление было быстро встречено вопросительными взглядами. — Я знаю, каково это — потерять семью. И знаю, что вы тоже знаете, — поспешно добавила я. Они все потеряли кого-то в битве. — Но для меня, воспоминание о потери, еще свежи. Жаклин была его близнецом, и он любил ее больше, чем себя. Я чувствовала то же самое к Эмме.

Господин Анкх вздохнул.

— Как посчитаешь нужным.

Коул позвонил.

Прошло совсем немного времени, прежде чем мистер Холланд проводил Джастина к моей кровати. Он сел напротив Коула на стул, выражение его лица было замкнутым. Он понятия не имел, зачем он здесь. Мой подбородок задрожал, когда я сказала:

— Джастин, я виделась с человеком по имени доктор Бендари.

Он кивнул.

— Ты упоминала о нем раньше.

— Да. Он был… он был убит на моих глазах. — слезы потекли по моим щекам, обжигая и оставляя следы.

Джастин смягчился.

— Мне жаль.

— Перед смертью он сказал мне, что твоя сестра…

С болезненным стоном он вскочил на ноги, отчего стул за ним упал.

— Я знаю. Не говори этого. Не смей этого говорить.

— Знаешь? — спросил Коул.

Джастин закрыл глаза, сделав дрожащий вдох. Но это была его единственная реакция. И все же мое сердце разрывалось из-за него. Я знала, что он делает, потому что сама поступала так же. Я упаковала свое горе в коробку и засунула ее глубоко-глубоко внутрь.

На какое-то время ему станет легче. Затем, однажды, кто-то придет и что-то скажет, или он что-то увидит, и коробка начнет открываться. Все эти негативные эмоции хлынут наружу, и он будет бессилен остановить их. Он сломается.

— Лидер, мистер К., показал мне фотографии.

— Мистер К? — сказал Мистер Холланд. — Что означает буква «К»?

— Я не знаю. Все его так называют. — он поднял подбородок. — Мистер К сказал мне, что вы виноваты, и моя задача — отомстить. Но он подчеркнул, чтобы я не убивал тебя. Мне просто нужно было шпионить. — Джастин холодно улыбнулся. — Он не понимал, что я знаю тебя лучше и понимаю, что ты никогда не причинишь вреда моей сестре… что это он виноват. Поэтому я давал ему информацию, но не серьезную. Достаточную, чтобы он думал, будто я играю в его игру.

— Так это ты шпион, — прорычал Коул. — И ты заставил меня следить за всеми? Зачем? Чтобы отвлечь меня?

— Шпион? — сказали мистер Анкх и мистер Холланд в унисон.

— Нет. — Джастин засунул руки в карманы. — Среди вас есть предатель. Я никогда не лгал об этом, просто не знаю, кто он. Каждая доля информации, которую я дал тебе, — правда. Я хочу, чтобы «Анима» была уничтожена, хочу помочь тебе в этом.

Его свирепое выражение лица… леденящая душу решимость в голосе… ненависть, сочащаяся из него, — все это вместе взятое кричало, что он говорит правду.

— Шпион, — повторил мистер Холланд.

— Я поговорю с тобой об этом позже. — Коул жестко кивнул Джастину, молча приказывая продолжать.

— Мои родители думают, что Жак сбежала. Они беспокоятся о ней, мама даже плачет, но я не могу заставить себя рассказать им, что она… что она… Потому что не в силах доказать это и ответить на их вопросы. А теперь ты знаешь все, что знаю я. Так что мы закончили. — Джастин повернулся и вышел из комнаты.

Коул шагнул вперед, намереваясь пойти за ним, но я схватила его за руку.

— Не надо. Ему сейчас нужно побыть одному.

Мистер Анкх и мистер Холланд наблюдали, как Коул сел на свое место.

— Нам нужно уединиться, — сказал Коул, отмахиваясь от них.

Мистер Холланд закатил глаза и ушел. Мистер Анкх открыл рот и закрыл его. Затем тоже ушел.

— Я знаю, что у тебя наверняка есть еще вопросы, но сначала я хочу поговорить с тобой о Веронике. О том, что же произошло у нас тогда.

— Нет, — сказала я, внезапно охваченная гневом.

Он все равно продолжил.

— Я говорил тебе, что она набросилась на меня, и не лгал, но я не сказал тебе, что остановил ее до… слышишь, до. И я не думаю, что ты представляешь, насколько это было трудно. С чем-то подобным всегда тяжело, нравится ли парню девушка или он хочет кого-то другого.

— Дать тебе медаль? — огрызнулась я. Мне все еще было ненавистно представлять то, что они сделали.

— Да. Нет. — он ударился головой о край моей кровати. — Я все испортил. Снова.

— Нет причин обсуждать это…

Он поднял на меня умоляющий взгляд.

— Есть. Когда ты позвонила мне, я был с ней. — он вцепился в мою руку, держа достаточно крепко, чтобы я не смогла вырваться. — Ничего не было, клянусь. Я говорил ей, что не забыл тебя и не смогу забыть и что не буду ни с кем, кроме тебя.

Мое сердце замерло.

Я так хотела… сдаться. Но не могла.

Я предупреждала его.

«Сделай шаг за шагом». Иначе я рассыплюсь, как печенье.

Первый шаг.

— Коул, — сказала я, срывая накрывающую меня простыню. — Нет. Мы не вернемся к этому. Ты убегаешь от серьезных отношений, а не остаешься, а я не смогу пережить еще один разрыв.

Он обнял меня крепче.

— Поправочка. Я убегал. Теперь останусь. Теперь я понимаю. Я позволял страху принимать за меня решения. Так боялся потерять кого-то еще, что постоянно искал срок годности. Не только с тобой, но и со всеми моими девушками.

Может ли девушка танцевать от радости и рыдать от отчаяния одновременно?

Второй шаг.

— Я рада, что ты это осознаешь и что ты полон решимости двигаться дальше, но что произойдет, если ты поймешь, что так и не смог забыть других девушек?

— Это невозможно. Мне нужна ты. И я знаю, что ты предупреждала меня, говорила мне даже не думать приползать обратно. Я знаю, что облажался по-крупному, и могу пообещать, что этого больше не случится. Я знаю, но все равно пойду за тобой.

Мне хотелось плакать.

Третий шаг, самый трудный.

— Коул…

— Шшш, детка. Пожалуйста. Послушай меня. Ты — часть меня, и я приму все, что ты готова мне дать, и как долго ты готова это делать. — он поспешил продолжить, добавив:

— Я бросал многих девушек. Иногда это было больно. Иногда нет. Но я всегда преодолевал это и считал, что от этого стало лучше. Я не смог забыть тебя, Али, и определенно не стало лучше. Ты нужна мне. Пожалуйста, — повторил он.

Еще одна попытка третьего шага.

— Нет, — прошептала я. Наши отношения напоминают американские горки. То вверх, то вниз, то вверх, то вниз. Иногда нужно просто держаться подальше от аттракциона. — Мой ответ — нет.

Его это не остановило.

— Я сдался слишком быстро, но не повторю своей ошибки. Я должен был бороться за тебя, как ты и сказала. Теперь я это понимаю. Я не доверял тебе. Что же, теперь буду доверять, потому что не могу жить с последствиями такого недоверия.

Пока Коул говорил пропитанные желанием слова, он наклонился вперед, ко мне. Я впитывала их, такие прекрасные, такие нужные. Такие успокаивающие. Я так сильно хотела пойти ему навстречу.

Слезы наполнили мои глаза и полились. Четвертый шаг. Последний.

— Мне жаль. Я не могу. Просто не могу.

— Детка, не плачь. Мне больно от того, что я расстроил тебя. — он вытер капли большим пальцем. — Хорошо, поговорим об этом в другой раз. — Коул сделал вдох, затем выдох. — Давай поговорим о шпионе.

Я снова всхлипнула.

— Да. Хорошо.

— Я знаю, что мы подозреваем Гэвина и Веронику…

— Я нет, — сказала я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. — Все внутри меня говорит, что они невиновны.

Он кивнул.

— Хорошо. Я сказал, что доверяю тебе, и так и есть. И буду всегда. Во всем, во всех смыслах.

Я… не знала, что сказать.

Я сглотнула.

— Остаются Кэт, Рив и Итан, — добавил он, заполняя тишину.

— Итан единственный, о ком ничего неизвестно.

— Тогда мы начнем с него.

Он сказал «мы».

Подул ветерок, и я задрожала от холода.

— Можно тебя обнять? — спросил он.

Я пыталась сказать «нет», правда, пыталась.

— Да. — у нас был последний поцелуй. Теперь пусть будут последние объятия.

Он забрался ко мне в постель и прижал меня к себе.

Я скучала по нему. Скучала по этому. Его тепло окутывало меня, а сила успокаивала.

«Бессмысленно…»

Верно.

— Мы нашли твой телефон в лесу, когда прочесывали местность в поисках новых фотографий. Ты можешь отправить смс своей бабушке. — он достал его из кармана.

Я с благодарностью согласилась и отправила бабушке сообщение, в котором сообщила, что со мной все в порядке, я люблю ее и буду дома к одиннадцати, как и обещал Коул. Ее ответ был незамедлительным.

Я:

— Спроси меня о чем-нибудь, — сказал Коул, когда я положила телефон на тележку рядом с кроватью.

— Например? — сказала я, сбитая с толку.

— Все, что захочешь. Спрашивай, и я отвечу. Хочу, чтобы ты узнала меня получше. Раньше ты говорила, что мы недостаточно хорошо знаем друг друга, что нас свело видение.

Карт-бланш? Да, пожалуйста. «Уверена, что это бессмысленно?»

— С кем у тебя был первый раз? — спросила я.

Он фыркнул и сказал:

— Ничего себе, ладно. Ты же не шутишь, да? И чтобы ты знала, я обычно ни с кем не обсуждаю такие детали. Но ради тебя… Мне было пятнадцать, а ей двадцать один, дочь одного из друзей моей матери. Я продержался около пяти секунд.

Я попыталась подавить смех, но не смогла.

— Уф, я не должна смеяться над твоими крайне слабыми навыками соблазнения. Потому что, Коул, эта извращенка точно воспользовалась твоей детской невинностью.

Он рассмеялся, звук был хриплым, но чертовски приятным.

— Ты слишком очаровательна для этих слов.

— Почему? Это правда.

— Возможно.

Не возможно.

— Если бы двадцатиоднолетний мужчина занялся со мной сексом, когда мне было пятнадцать, ты бы смеялся?

Он мгновенно посерьезнел.

— Хорошо. Я понял.

— Назови мне ее имя. Я выслежу ее и выбью все зубы.

— Как бы горячо это ни было, но нет. Она — часть прошлого, которое я хотел бы забыть. Но… я рад, что ты ни с кем не спала. Мне не нравится мысль о том, что ты с кем-то еще занимаешься се… наверное, я бы выбил им не только зубы.

«Должна сопротивляться этой его собственнической, очаровательной стороне».

— Могу ли я задать еще один вопрос?

— Столько, сколько захочешь.

В его голосе прозвучала решимость.

Вероятно, я заставлю его пожалеть об этом.

— Ты спал с Вероникой?

Он напрягся, но без колебаний ответил.

— Да. Но это было больше года назад, когда мы встречались.

— С Маккензи?

— Да. Несколько месяцев назад, до того, как мы перестали встречаться. Потом я встретил тебя, и все закончилось.

— С другими?

— Да. Тебе нужно точное число?

— Нет, — пробормотала я. «Да». Может быть. — Значит, я единственная девушка, с которой ты не спал?

— Нет, — сказал он. — Но я бы не стал ничего менять в том, что мы сделали… или не сделали. Я хотел… хотел… чтобы ты была готова, а не спала со мной, потому что этого якобы ждут. Я бы ждал тебя вечно.

О, Боже, это точно что-то значит.

«Ты уверена, что тебе нужно сопротивляться ему?»

— Что ж, ладно. Возможно, тебе придется. — я откашлялась. — Далее, у меня скорее наблюдение, чем вопрос.

Его руки крепче обняли меня.

— Слушаю.

— Иногда ты называешь Маккензи и Веронику милыми прозвищами. Кенз и Ронни. Это обидно для девушки, с которой ты встречаешься.

— Правда? — он поиграл с кончиками моих волос. — Я не замечал. Думаю, это привычка. Мы все расстались как друзья.

— Ну, мы нет, — указала я, теперь немного задетая и этим. — Я имею в виду, мы пытались, но это явно не сработало.

Он сжал губы, чтобы скрыть… хмурый взгляд? Улыбку?

— Детка, я все еще хотел тебя, все еще считал тебя своей и не хотел делить тебя с Гэвином. Я никак не мог относиться к тебе по-дружески.

«Умираю прямо здесь…»

Он поцеловал меня в висок.

— Хватит болтать. У нас есть два с половиной часа до того, как я отвезу тебя домой, и мне нужно, чтобы ты отдохнула. Если к вечеру четверга ты будешь чувствовать себя лучше, я планирую взять тебя на вечеринку в честь победы «Тигров» в футбольном сезоне. Поскольку в пятницу мы не идем в школу, все всегда начинают четырехдневные выходные пораньше.

Шанс вести нормальную жизнь.

— Так или иначе, я пойду на вечеринку. И я не устала.

Он усмехнулся.

— Конечно, нет. Твои веки полузакрыты.

— Нет, они…

Я не помню, как закончила предложение.

* * *

Я проснулась в объятиях Коула.

На моем телефоне сработал будильник. Должно быть, он поставил его перед тем, как заснуть. Он даже не дернулся, выражение его лица оставалось спокойным, почти мальчишеским, и я улыбнулась, когда глубокий колодец привязанности выплеснулся наружу. Глядя на него сейчас, никто и никогда не заподозрил бы о его бурных ночных похождениях.

Трина сидела рядом с кроватью и читала книгу. Когда я зашевелилась, она подняла голову, сказала:

— Как раз вовремя, — и закрыла книжку «Осмелюсь ли я» автора Кэти МакГэрри. — Я хочу, чтобы ты знала — я была расстроена, когда увидела видео, где ты так злобно нападала на Коула. Я до сих пор этого не понимаю, но мне жаль, что не дала тебе шанса все объяснить.

— Спасибо, — сказала я и была искренна.

Маккензи вошла в комнату.

— Я слышала голоса, — сказала она. Затем: Привет.

— Привет, — ответила я.

— Выглядишь лучше.

— Спасибо.

Коул пошевелился и потянулся.

— Ладно, нам пора прощаться. — Трина встала.

— Но я только что приехала, — пожаловалась Маккензи.

Трина подтолкнула ее к выходу.

— Али, сделай себе одолжение и прими душ, пока он не проснулся. Серьезно.

Неужели я настолько плохо выглядела?

Эти двое вышли из комнаты. Я слезла с кровати и чуть не упала на пол, так как колени затряслись от моего веса. За углом была ванная комната, и, хотя я нервничала, глядя в зеркало, все же сделала это.

Да, я очень плохо выгляжу.

Слава Богу, не было и намека на З.А., но мои волосы напоминали крысиное гнездо. На щеке красовался большой черный синяк, на губе — порез, на челюсти — шишка. «Красиво».

Кто-то срезал с меня забрызганную кровью одежду и одел в тонкий больничный халат. Трое возможных подозреваемых. Коул, мистер Анкх и мистер Холланд. Я не выбрала победителя, каждый из них был одинаково плох. Я бы не хотела, чтобы Коул увидел меня впервые обнаженной такой. Когда это произойдет…

Подождите. «Когда?»

Я только что сказала ему, что мы больше не будем вместе.

И я это имела в виду. Не так ли?

Теперь, вспоминая наш разговор без гнева и боли… и нужды… я не была так уверена. Что я знала? Наши отношения не имели ничего общего с американскими горками. Я никогда не каталась на них, но наверняка они были захватывающими. Они должны быть такими, ведь люди постоянно возвращались за добавкой.

Наказывала ли я его за ту боль, которую он мне причинил? Или просто боялась снова потерять его и поступить так же, как он?

Задумавшись, я быстро приняла душ, оделась в футболку и спортивные штаны, которые мистер Анкх хранил в комоде. Первая была по размеру. Вторые едва доходили до лодыжек.

К сожалению, у мистера Анкха не было комода с бюстгальтерами и трусиками, поэтому мне пришлось ходить без нижнего белья… альтернатива — снова влезть в грязное белье. Я дважды почистила зубы, потом помыла волосы, морщась от боли. Наконец, я вышла в облаке пара.

Коул не встал с кровати, но теперь сидел, наблюдая за мной из-под полуопущенных век. Взгляд скользнул по мне, задержавшись в определенных местах.

— Иди сюда, — сказал он, его голос был низким и хриплым от желания.

— Нам, наверное, лучше уйти, — подстраховалась я.

— Да. Но сначала я хочу тебя поцеловать.

— Ты не должен… Я не должна…

— Я заставлю тебя радоваться тому, что мы это сделали, — сказал он мягко, почти… застенчиво.

Как я могла сопротивляться этой его новой стороне?

Еще одной. Сколько их у него было? Я влюблюсь в каждую из них?

Я залезла на него сверху.

Его большие руки нежно обхватили мои щеки, мозоли на пальцах царапали мою кожу самым восхитительным образом. Двигаясь медленно, давая мне время остановить его, он поднял голову и прижался своими губами к моим.

Рана на губе немного жгла, но мне было все равно. Я целовала его со всей сдерживаемой потребностью внутри меня. Потребностью попробовать его на вкус. Потребностью брать у него и отдавать ему. Потребностью заклеймить его, сделать его моим. Моим.

Когда наши языки соприкоснулись, он перевернул меня на бок и закинул мою ногу на свое бедро. Под новым углом Коул создал идеальную позу и смог придвинуться ближе ко мне, практически соединив наши тела… потеревшись об меня, раз, два.

— Ты в порядке? — прохрипел он.

— Перестань говорить и продолжай целоваться.

Он тихонько рассмеялся, и я прикусила его нижнюю губу.

— Скажи мне, если сделаю тебе больно.

— Все. Еще. Разговариваешь. — я просунула руки под его рубашку и стянула ее через голову. Он схватился за подол моей футболки, и в следующее мгновение я поняла, что эта вещь улетела за его плечо.

Прохладный воздух касался моей кожи, но жар, исходящий от него, быстро прогнал его, даже превратил мою кровь в лаву. Я обхватила его руками, царапая ногтями по спине. Все это время он продолжал тереться об меня, вперед-назад, надавливая, ослабляя, снова надавливая… о, да… просто… вот так.

— Али, — выдохнул он.

От него исходил самый удивительный аромат. Чистый, такой свежий. Знакомый.

За этим последует желание укусить.

— Али, — повторил он.

Я облизала губы.

— Коул. — если бы я могла прогрызть себе путь через кожу, вены и кости, то добралась бы до того, чего хотела. До его сердца.

«Нет!» Я отпрянула назад и свалилась с кровати.

— Мне нужно противоядие из моего рюкзака, — бросилась я, крадучись к стене, увеличивая расстояние. — Сейчас. Пожалуйста.

Он не задавал никаких вопросов. Вскочил на ноги, покопался в рюкзаке и бросился ко мне. Я почувствовала резкую боль в шее, прежде чем прохладная река разлилась по моим венам. И все же она не могла смыть ужас того, что я хотела сделать.

Коул оставался рядом, и я все еще чувствовала его запах. Мой взгляд остановился на его бьющемся пульсе, и рот наполнился слюной.

— Еще, — сказала я.

— Это слишком много.

— Просто сделай это.

Рыкнув, он вернулся к рюкзаку, нашел другой шприц. Затем воткнул его в меня с большей силой, и еще один холодный всплеск прошел через меня каскадом. Мое восхищение его пульсом наконец-то ослабло. Вкусный запах улетучился. Я опустилась на холодный, твердый пол, уже плача.

— Лучше? — спросил Коул.

— Лучше.

— Тогда почему плачешь? — он провел пальцем по изгибу моего носа. — Я позову Анкха. Он может…

— Нет. Больше никаких тестов. — мы уже знали, что не так. — Я просто хочу домой. — я обниму бабушку. Мне нужно еще немного отдохнуть, набралась сил. К тому времени, когда Коул заберет меня на вечеринку, я буду как новенькая. «Пожалуйста».

— Хорошо, но сначала нам нужно надеть на тебя футболку, — сказал он, и я услышала нотки юмора в его голосе.

«Ох, отшлепайте меня». Так сказала бы Кэт. Я сидела на полу, без футболки. Без лифчика.

Мои щеки покраснели, и я закрыла грудь руками.

— Хорошая идея.

— Не самая лучшая, — сказал он мрачно, — но, думаю, твоя бабушка одобрила бы.

— Наверно, ты прав.

Он улыбнулся, и на мгновение мне показалось, что все действительно будет хорошо.

— Пойдем. Я отвезу тебя домой.