Сказки Старого Лета

Глава 3. Дом за Рекой

Возле запруды, где еще сохранилась часть стен старой мельницы, стоял высокий дом с соломенной, почерневшей от времени крышей. Сама запруда уже прохудилась в нескольких местах, и река разлилась вокруг дома — он стоял на островке.

— А почему ваш дом называется «за Рекой»? — спросил Демка.

— За Рекой, — объяснила Берегиня, — потому что с какого берега не глянь, он будет за рекой. Видишь?

Демка кивнул. Вслед за Берегиней и Дунаей он ступил на легонький плотик, и Берегиня, осторожно отталкиваясь длинным шестом, стала править к островку.

Причалив, она бросила шест одной из выдр, сидевших тут же, на бревне, и та ловко поймала его. Демка захлопал глазами от удивления.

— Пойдем! — позвала Берегиня, и легко спрыгнула на берег, — Водяной ждать не любит…

Они вошли. Внутри царил полумрак — легкие, летние сумерки. Потолка не было видно: он, словно пещерный свод, терялся во тьме. Пол был усыпан мягким речным песком. В середине комнаты прямо из него бил родник и плескалось в камнях небольшое озерцо, поросшее кувшинками.

Дневного света не было, зато со стен мягко струилось серебристое сияние — их облюбовали стада светлячков. Свет, мерцая, отражался в озерце, словно звезды в ночной воде. Вкруг озерца были расставлены столы, и около них постоянно кто-то мелькал и крутился, но разглядеть этих существ Деме никак не удавалось.

Дуная куда-то делась, а Берегиня в полголоса говорила с высоким, зеленобородым человеком, которого она называла Лодочником. Демке стало страшно. никто не успокаивал, никто не просил не бояться. Он вспомнил грустное личико Дунаи и ему стало очень тоскливо… Слезы снова навернулись на глаза, но Демка мужественно шмыгнул носом.

— Правильно, парень! — раздался над его головой бас Лодочника, — здесь и так достаточно сыро… ну идем!

— Иди, Демьян! — подтолкнула его Берегиня, — поспеши!

Дема послушно последовал за Лодочником, прося про себя, чтобы сердце его не выскочило из груди и никто не увидел, до чего же ему страшно!

Лодочник отвел его к большому столу у самого родника. За столом этим сидели двое. Один — толстый, с зеленой длинной бородой и седыми волосами, одет он был в синий кафтан; другой — сухонький, морщинистый, с всклокоченными волосами землистого цвета и такого же цвета рубахе. Демка стиснул кулачки, но страха своего не выдал. Он посмотрел прямо в глаза зеленобородому и тихо спросил:

— Ты и есть Водяной?

Зеленобородый удивленно вскинул брови, и тут же расхохотался:

— Ай молодец! Признал! Ой и порадовал старика!

Демка недоуменно поглядел на него. Он ждал свирепой расправы, а тут…

— Да погоди ты! — шикнул на Водяного второй, сухонький и взъерошенный, — ты все не по порядку… Надо чтобы все чин чинарем! Представимся — познакомимся, расскажем, за что утащили… А ты — сразу разбулькался!

— Ладно тебе, старичок — лесовичок! — все еще посмеиваясь, проговорил Водяной, — чего ребетёнка-то мучить? Эй, малец, — обратился он к Демке, — звать-то тебя как?

— Демьяном, — выдохнул Демка.

Тут уже рассмеялись и Лодочник, и даже сухонький-взъерошенный. Все долго не могли успокоиться. А отсмеявшись, Водяной обратился к Демке:

— Ну что ж, Демьян, — проговорил он добродушно, — будь гостем. Я — Водяной, ты угадал, а это — дом мой. Моих домочадцев ты уже видел, а тех, кого не видел — и не увидать, видно! Что еще? Ах да! Гостя моего уваж — Леший… Мы с ним тебя вместе уволокли! — и он опять забулькал своим причудливым смехом.

— Вот еще! — осерчал Леший, — ты уволок! Я помогать-то помогал, а все ж затея это была твоя! Знать и мальчонка твой!

Водяной задумчиво посмотрел на Демку.

— А и правда… Только что я с ним делать-то буду? — засокрушался Водяной, — вот старый бочонок! Уволочь — уволок, а куда девать — не знаю…

Леший смягчился:

— Ладно, ладно… Полно причитать! Поживет у тебя малек, у меня — чуток. Авось, сгодится на что…

… Демка, растерянный и одинокий, озирался кругом. Леший с Водяным отправились смотреть свои угодия да владения, Лодочник с Берегиней тоже куда-то делись. Демка остался сидеть на высоком, замшелом чурбане у приозерного стола один-одинёшенек. Вокруг него мелькали какие-то тени, задевая его своими холодно-влажными то ли крыльями, то ли одеждами. Он вздрагивал и оглядывался, но никого так и не увидел.

Когда он обернулся в последний раз, чей-то голос шепнул ему: «Угостись, будь милостив!» Дема глянул на стол: перед ним стояла крынка молока, лежала на белом полотенце краюха хлеба и медовые соты в глиняной миске. Только тут он понял, насколько голоден: с самого утра маковой росинки во рту не было. Он прошептал: «Благодарствую!» и принялся за еду.

Вдруг откуда-то снизу донесся голосок:

— Сделай милость, накорми!

Демка прислушался. Голосок был тонюсенький и дрожал, это не было похоже на домочадцев Водяного…

— Эй, — позвал Дема, — ты где?

— Здесь! — раздался в ответ писк, и из кармана Демкиной холщовой курточки высунулась серая мордочка мышонка-землеройки со смешным, подергивающимся носиком-хоботком.

Демка подставил ему ладонь, и мышонок прыгнул на нее. Дема поднес мышонка к столу, и тот спрыгнул на поверхность.

— Угощайся! — шепнул Демка.

Мышонок суетливо осмотрелся вокруг, засеменил к тарелке и стал есть хлебные крохи, макая их в каплю меда на столе. Дема пролил чуть-чуть молока на стол, будто случайно, и улыбаясь, глядел, как мышонок пил, перепачкав всю мордочку.

Когда весь мед был съеден и молоко допито, Дема спросил:

— А где ты выучился говорить по-человечьи?

Мышонок удивленно замигал черными глазками-бусинками:

— По-человечьи? — переспросил он, — да нигде… Как говорил, так и говорю… Как всегда! По-своему!

Демка удивился:

— Как же это? Я же тебя слышу… И понимаю!

— А чего удивляться? — пискнул мышонок, — я тебя тоже слышу. И тоже понимаю. Это хорошо…

— Но раньше я не слышал, чтобы мыши разговаривали! — проговорил Демка.

— Может, ты просто не слушал? — мышонок потер мордочку лапкой.

— Может, — согласился Демка и улыбнулся, — Ну а как тебя зовут? И как ты попал в мой карман?

— Лютик, — пискнул мышонок, — меня зовут Лютик. Я забрался в твой карман, пока ты спал… на берегу… Было холодно, я погреться только… А ты вдруг ка-а-ак вскочил! А потом… Темно. И страшно! Я пугался… Глядел через дырочку в кармане и пугался. А ты — смелый! Ты почти храбрее нашего деда Пискуна, а он с голыми лапами на котищу ходил!

— И вовсе я не храбрый! Я тоже испугался, — тихо вздохнув, признался Демка, — и до сих пор боюсь!

Лютик дернул хвостиком:

— А ты не пугайся! — пропищал он, — теперь я за тебя пугаться буду!

— Хорошо, — улыбнулся Демка, — согласен! А теперь, коли я такой смелый да отважный, пойдем-ка поищем, как отсюда выбраться… Осмотримся, оглядимся…

Он усадил Лютика в карман, ловко спрыгнул с замшелого чурбана и тихонько направился к двери.