Синяя Рыба

Змей Времени

Темнота стояла такая, что от острого орлиного зрения, незаменимого днем, не было никакого толку — а вот, скажем, способности летучей мыши были бы ему сейчас очень кстати. Но Эриус был всего лишь орлом.

Он летел, на ходу обмозговывая новый план — старый с треском провалился. Но теперь он зайдет с другой стороны. Вместе их не одолеть — стало быть, можно попробовать расправиться с ними поодиночке. Эриус фыркнул. Он возлагал на Город Фантомов столько надежд, но ничего не вышло, и опять из-за этой проклятой кильки. Но на сей раз мышеловка захлопнется — лучшего места для этого не найти.

Эриус летел так низко, что почти касался крыльями верхушек деревьев. Периодически он поднимался повыше, чтобы свериться с курсом — сегодня целью его путешествия была яркая точка на северо-западе.

Точка приближалась, постепенно приобретая очертания квадрата, и скоро стало видно, что это окно крошечного, размером с телефонную будку, домика. Эриус приземлился на подоконник и постучал в стекло.

— С ума сошли? Вы вообще, знаете, который час? — раздался заспанный голос из будки, — Если меня разбудили зря, клянусь, вы пожалеете об этом!

— Не зря, — сказал Эриус. — Есть дело.

Окно открылось, и из него показалась голова гнома в ночном колпаке, из-под которого выбивались рыжие курчавые волосы, похожие на спутанную медную проволоку.

— Чего тебе нужно? — нетерпеливо проворчала голова.

— Вот это, — Эриус вытащил бумажный конверт, для чего ему пришлось обернуться человеком, и положил его на подоконник. — Там все написано. А это — задаток, — он высыпал на конверт пригоршню самоцве-тов. — Вопросы есть?

— Все-таки жаль, что мы не увидим Город Мастеров, — в который раз вздохнула Вика, — Там, наверное, есть на что посмотреть.

— Вика, мы не в музее! — рассердился Максим, — Или ты здесь только для того, чтобы глазеть по сторонам?

— Ладно, молчу, — поспешно согласилась она, — Остынь.

Максим повернулся к девочке, собираясь что-то добавить, как вдруг остановился, и нахмурился.

— Не нравится мне этот звук. Ты слышишь?

— Вроде как что-то трещит. Там, сзади.

— Вика… кто тушил костер?

— Я, а что?

— Пожар!

Ребята оказались с подветренной стороны, поэтому огонь с ужасающей скоростью шел прямо на них, стремясь захватить в кольцо. Птицы и звери, — обитатели этих мест — в панике разбегались в разные стороны, спасаясь от смертоносного пламени. Мимо Максима, истошно вереща, стрелой пронесся полосатый бурундук, а следом за ним — длинноухое лохматое существо с детенышем в зубах, так похожее на Шерри, что Вика даже окликнула его. Порыв ветра принес с собой едкий запах дыма и поток воздуха, такого горячего, что у ребят засвербило в глазах. Пожар полыхал уже совсем близко.

— Я потушила костер! — крикнула Вика. «Что же мы стоим? — пронеслось у нее в голове, — Надо бежать, если мы не хотим превратиться в гриль!»

Максим взмахнул магическим Жезлом, и, тщательно прицелившись, крикнул:

— Вода!

К его ногам упал ящик бутылок с газировкой, холодной, словно только что из супермаркета. Жезл, как обычно, демонстрировал свою оригинальность и строптивый нрав.

Максим с тоской посмотрел на ящик.

— Хватит валять дурака! — отрезала Вика, — Бежим!.. Куда?! В другую сторону!

— Но ведь знак указал нам туда! — запротестовал Максим.

— Мы не успеем! Через пять минут там все будет в огне! — видя, что Максим колеблется, Вика бесцеремонно схватила его за руку и потащила туда, где в сплошной огненной стене еще был небольшой просвет — единственная возможность остаться в живых.

Ровно в полдень ветер переменился — теперь он дул с северо-востока. Пожар бушевал далеко позади, и уже был не страшен путешественникам — огонь шел на юг, к пустыне. Опасность миновала. Лишь несколько серых столбов дыма на горизонте указывали на место их ночной стоянки.

— Кто же устроил пожар? — негромко проговорил Максим.

— Тот, кто нам постоянно вставляет палки в колеса! — не задумываясь, ответила Вика.

— Эриус и компания?

— А кто же еще?

Максим раздосадованно вздохнул.

— Теперь мы потеряли направление. И второй Знак коту под хвост. Придется делать крюк. Если повезет, нам удастся найти дорогу.

— А, может, пожар — это тоже Знак? — высказала предположение Вика, — И он дал нам понять, куда идти.

— Нет. Два Знака подряд не может быть. Слишком часто. Нормальные Знаки так себя не ведут.

— Что ты видел здесь нормального?

— Послушай, Вик, я знаю, что это может показаться абсурдным, но внутренний голос подсказывает мне, что пожар — это не Знак.

Вика неодобрительно покачала головой.

— Ладно, хватит сидеть, — пробурчал Максим, — Пошли. Надо поторапливаться.

Всю дорогу до привала они не разговаривали друг с другом: Максим был крайне удручен тем обстоятельством, что из-за этого невесть откуда взявшегося пожара они сбились с пути, указанного Знаком, кроме того, он обиделся на свою девочку за то, что она усомнилась в его интуиции. Вику же возмущало такое пренебрежительное отношение к ее мнению. Да, возможно, она ошибалась, но Максим даже слушать ее не стал.

Природа этих мест была очень похожа на земли, окружавшие Белый Дворец — пестрые холмы и взгорья чередовались с лощинами, заросшими дикой малиной. Здесь не было больших лесов, а немногочисленные деревья — в основном клены, разбросанные по равнине, кучковались в рощицы, насквозь пронизанные солнечным светом, как на картинах импрессионистов. Ветер раскачивал их ветви, отчего кружевная тень, лежавшая на земле, постоянно изменяла свой узор, и, не успев оценить полученный результат, вновь разрушала его, начиная все заново. Казалось, все вокруг было сплетено из живого света.

— Я вот о чем подумала, — тихо сказала Вика, — Здесь так прекрасно. Как в сказке. Нет, лучше, чем в любой сказке. А я почему-то все равно хочу домой. И если бы мне предложили выбирать — остаться здесь, или вернуться назад, в наш мир, я не задумываясь выбрала бы второе. Ты скучаешь по дому?

— Наверное, — протянул Максим, — Я как-то не задумывался об этом. Голова все время занята другим — не до ностальгии. И потом, какой смысл скучать по дому, если это не поможет нам ускорить возвращение? Только отвлечет от дела.

Путешественники остановились — дорога была перегорожена черно-красным полосатым сооружением, похожим на гигантскую трубу. Ее диаметр был так велик, что внутри вполне можно было пустить поезд, — если, конечно, она была полой.

— Интересно, что это такое?

— Не знаю, но очень напоминает наш мир — ни тебе подземного перехода, ни моста, — устало возмутился Максим. — Как хочешь, так и перелазь. Безобразие!

Вика подошла вплотную к трубе и похлопала рукой по ее поверхности, на ощупь напоминавшей автомобильную шину. Звук получился приглушенный — очевидно, труба не была пустой. Девочка приложила ухо к трубе и прислушалась.

— Вроде бы что-то стучит…

— Где? Внутри?

— Тише… Кажется, я слышу что-то еще… — Вика повернула голову, — Только не смейся, Максим. Мне кажется, она живая.

Максим хмыкнул.

— Живая? Она?! По-моему, это просто твои фантазии.

— Что, не веришь?! — обиделась Вика, — Она дышит! Иди, сам послушай!

Труба, решив, видимо, положить конец их спору, внезапно разбухла, да так, что полоски стали шире раза в два, и тут же сдулась, возвратив себе прежние размеры.

— Она… вздохнула? — Максим попятился назад, и, споткнувшись, полетел на землю.

— Говорю же тебе: живая!

— Думаю, нам не стоит пытаться перелезть через нее, — озвучил Максим их общее мнение. Вика спорить не стала.

— Давай обойдем.

— Вы ее не обойдете, — хриплым, скрипучим голосом произнес кто-то за их спиной.

Ребята вздрогнули и обернулись, на всякий случай приготовившись к нападению, но существо, которое заговорило с ними, выглядело вполне мирно, и не собиралось нападать. Это был попугай, с хохолком, как у какаду, и мощным клювом, способным легко расколоть кокосовый орех. Его перья были встрепаны, словно он только что свалился с верхушки дерева. Попугай перелетел на нижнюю ветку дерева, склонил голову набок и дружелюбно подмигнул ребятам.

— Привет!

— Говорящий попугай! — воскликнул Максим.

— «Говорящий попугай!» — передразнил он, мгновенно превращаясь в мартышку, — Никогда не думал, что мультинера можно перепутать с его воплощением!

— Кого с кем перепутать, простите? — не поняла Вика.

— Мультинер — это я! — мартышка приняла величественную позу и сделала торжественное выражение лица, забыв, что у мартышек несколько своеобразная мимика. Максим с Викой так и покатились со смеху — такая гримаса не смогла бы рассмешить разве что мумию.

— Что вы смеетесь, как сумасшедшие? — возмутился мультинер, — Ах да… — он повис на ветке, зацепившись за нее хвостом, сделал великолепное сальто и спрыгнул вниз. На землю он приземлился уже енотом.

— Здорово! Как ты это делаешь? — восхитилась Вика.

— Пара пустяков! Смотри. Показываю медленно! — енот закружился на месте, и вдруг с тихим «ш-ш-ш» рассыпался в порошок. Частицы его были такие мелкие, что не упали на землю, а остались висеть в воздухе, формируясь в контуры существа, и, наконец, с сухим хлопком уплотнились до материального состояния.

— Оп-ля! Готово! — перед ними снова сидел белый попугай.

— Это мое любимое обличье, — объяснил мультинер, — Ох, я же забыл назвать свое имя. Цзю Дашко, прошу любить и жаловать.

— Цзю Дашко, почему ты сказал, что мы не обойдем эту трубу?

— Трубу? — расхохотался Цзю Дашко, — Это не труба! Это — Змей времени.

— Существо? — уточнила Вика.

— В какой-то степени, да. Исполинская змея, которая обвивает весь мир, и ест собственный хвост. Есть, кстати, предание, что если змея съест сама себя, луна и солнце столкнутся, звезды упадут с неба, и мир, каким мы его знаем, перестанет существовать. Время остановится, а потом потечет вспять, и все повторится снова, только в обратном порядке — с конца до начала. А после этого возникнет новая Вселенная… Но только вряд ли это когда-нибудь случится, — поспешил он успокоить ребят, которые испуганно переглянулись, — Слишком уж он огромный.

— А почему он лежит прямо на дороге? — спросил Максим, с любопытством разглядывая нового знакомого.

— Что же, по-твоему, Змей времени будет у тебя спрашивать, где ему быть? — усмехнулся мультинер, — Он и так старается никому не мешать, лежит тут себе тихонько, никого не трогает. Он же не виноват, что дорог так много, что как ни ляг, все равно какую-нибудь, да будешь пересекать. Здесь мост есть недалеко. Пойдемте, я провожу.

Цзю Дашко вновь превратился в енота и юркнул в кусты; ребята переглянулись и полезли за ним. Никакой тропы здесь не было, по крайней мере, для людей — но шустрый маленький мультинер мог с легкостью найти лазейку даже в непроходимых зарослях крыжовника. В конце концов, изрядно поцарапанные, Максим с Викой выбрались на открытое место. Цзю Дашко уже ждал их там.

— Итак, мост! — объявил он голосом профессионального конферансье.

— Вот это?

Путешественники ошарашенно воззрились на авангардное сооружение, которое могло сойти за мост только с очень большой натяжкой. По своей конструкции он немного напоминал железнодорожный виадук, из тех, что обычно строят на небольших станциях. Отдавая должное фантазии архитекторов и находчивости строителей, нельзя было не отметить, что мост был необыкновенно красив: все — и горизонтальная балка, покоящаяся на высоких опорах, и ведущие на нее с обеих сторон трубы лестницы, и перила — все было сделано из тысяч стальных прутьев, собранных в единый узор, с одной стороны, симметрично-правильный, но с другой — трогательно-романтичный. Этот мост был мирным договором между наукой и искусством, плодом союза физиков и лириков, гимном единству в борьбе противоположностей.

Однако единственным, что роднило этот мост с виадуком, были крутые лестницы с узкими ступеньками. Больше же у этого детища приступа чьего-то вдохновения с безопасным и надежным виадуком из их родного мира не было ничего общего. Потому что все до единой детали моста не были соединены между собой ни болтами, ни сваркой, ни каким-либо иным традиционным способом, а держались в буквальном смысле на честном слове.

— Не хотим тебя обидеть, Цзю Дашко, но этот твой мост выглядит… хм… как игрушечный. На какой вес он рассчитан?

— Мне вообще кажется, — добавила Вика, — Что этому мосту чего-то не хватает.

— Шурупов ему не хватает, и гаек! — мрачно заметил Максим.

— Точно, чуть не забыл! Спасибо, что напомнили! Этот мост, — с гордостью объявил Цзю Дашко, — Построен без единого болта! Вся арматура склеена только лишь мощным заклинанием.

— Одним словом, на соплях держится! — тихо прошептал Максим, так, чтобы мультинер не услышал его.

Вика осторожно поставила ногу на первую ступеньку. Ступенька скрипнула и прогнулась. Девочка вздрогнула, но не отступила.

— Максим! Не бойся! Если он до сих пор целый, то теперь уже точно не развалится! — крикнула Вика с третьей ступеньки.

Когда полпути было осилено, идти стало куда легче — Максим так расхрабрился, что убрал руку с перил.

— А почему дорога — там, а мост здесь? — спросил он у Цзю Дашко. — Это сделано специально, с какой-то целью?

Цзю Дашко расхохотался и превратился в сороку.

— Конечно, нет! Мост должен был стоять на дороге! Все дело в том, что мост этот строили гномы. Ну, вы же знаете гномов — они обязательно что-нибудь да напутают, они ж без этого не могут!

— А почему тогда столь важный и ответственный объект отдали гномам, если они так халатно относятся к работе?

— Да потому что все остальные отказались. Эльфы — так те даже разговаривать не пожелали, хотя им предлагали тройную оплату. Суеверные они очень, эльфы. А объекты тот был номер тринадцать. Несчастливый номер. Вот и вышло, что подрядчиками стали гномы — они во все эти приметы не очень верят. Только — надо же случиться такому совпадению! — именно в тот день по всему Абсолюту прокатилась волна землетрясений. Таких мощных землетрясений я отродясь не помню. Что тут началось! Все напугались до смерти, гномы и те переполошились — даром что не суеверны. Все бы ничего, да благодаря этому самому землетрясению сбилось магнитное поле, и вся система координат полетела в тартарары. Из-за этого показания приборов, а, значит, и все вычисления получились неточные.

— Да уж, работнички! — проговорил Максим, — Что ж они не перепроверили расчеты?

— Кому же охота делать двойную работу? Ошибку обнаружили только когда мост уже был построен. Но решили ничего не менять, а оставить как есть — конечно, с помощью магии можно было бы перенести его на место, но Совет решил магическую энергию на это не тратить — во всяком случае, пока не закончатся беспорядки, и не выяснится, куда она пропадает.

Вика уже так осмелела, что вообще не держалась за поручни. От ветра балки гудели и вибрировали, Цзю Дашко ласточкой летел впереди, а внизу, под мостом, лежала ребристая, как шланг от пылесоса, полосатая колбаса Змея Времени.

— И где же его голова? — спросила девочка.

— А-а! — Цзю Дашко хитро прищурился, — В этом-то и вся соль — всем доподлинно известно, что голова у него есть. Это факт, имеющий под собой немало доказательств. Ученые даже целую теорему состряпали. Одно время очень модная была тема. Но парадокс в том, что невозможно точно определить, где его голова находится в конкретный момент времени.

— Но ее видели?

— Каждый раз ее видят в разных местах.

— Любопытно…

— Я люблю здесь бывать, — Цзю Дашко мечтательно закрыл глаза, — Зимой около него можно греться. Вокруг холод и снег, а он теплый, как батарея. А в этом году что-то рано начались холода… Сегодня утром, когда я проснулся, на земле лежал иней. К чему бы это?

«Действительно, к чему?» — подумал Максим.

Он первым спрыгнул на землю и помог спуститься Вике, — с этой стороны у лестницы отсутствовало несколько ступенек, так, что самая нижняя находилась почти в метре над землей.

— До свидания, Цзю Дашко! Спасибо, что проводил! — вежливо кивнула Вика мультинеру, который в облике ласточки сосредоточено кувыркался в воздухе, пытаясь добиться безукоризненной синхронности движений.

— Не стоит благодарности, — автоматически ответил он, не замедляя скорости. Но, когда ребята уже отошли на несколько шагов, он вдруг остановился и крикнул им вдогонку:

— А зачем вы идете в Лабиринт?