Син'Дорай

Глава 17

– Здравствуй, мама, – тихо выдохнул я, когда дверь родительского дома открылась на мой стук.

– Эстос?.. – с заминкой моргнула молодая эльфийка, ошарашенно глядя на мои глаза и доспехи.

– Да, я… через многое прошёл, – не стерпев её внимания, отвожу взгляд, не зная, куда деть левую руку, в которой держал две увязанные друг на друге коробочки с тортиками, которых так просила Фел.

– Ты… так вырос… – ошарашенно промолвила она. – Ох, что же я держу тебя в дверях? Проходи! – молодая эльфийка посторонилась, пропуская меня в дом. Забавно. Раньше я для неё был ребёнком, но вот сейчас… она ведь и тысячи лет не разменяла, она родилась в мирном и сытом Кель'Таласе, никогда не знала голода, Жажды, войны… вряд ли видела в своей жизни тролля. Я младше неё на несколько веков, но именно она — ребёнок. Странное чувство.

– Спасибо, – я прикрыл глаза, следуя в прихожую.

– С тобой всё в порядке? – с беспокойством спросила мама, когда дверь была закрыта, а я так и замер, отступив от неё лишь на пару шагов и не зная, что делать дальше. – Ты выглядишь уставшим, неужели сразу с дороги к нам?

– Нет, – я покачал головой, – просто… – и замолчал. Что тут говорить? Что не знаю, как себя вести? Что испытываю странную смесь трепета, нежности и стыда в своих чувствах?

– Эстос? – её беспокойство возросло.

– Это… сложно, – я отпустил арканитовое древко посоха свободно стоять рядом и нервно провёл рукой по лицу. – Знаешь, я пытался представить этот разговор много раз. Просчитывал вопросы, варианты ответов… но так ничего и не сообразил, – мои губы искривились в горькой усмешке. – Забавно. Я могу просчитать реакцию почти любого из сильных мира сего, выпотрошить Древнего Бога и убить Аспекта Магии, но совершенно не понимаю, как вести себя с самыми дорогими для меня существами. С семьёй, которую мечтал вновь обнять больше трёх десятков лет…

– О чём ты говоришь? Что с тобой произошло? – со смесью испуга и нешуточного беспокойства, проистекающего из материнской заботы, спросила эльфийка, прижав кулачки к груди. – Ты не похож сам на себя.

– Верно… – я прикрыл глаза, – маленький Эст давно умер. Он погиб на руинах Кель'Таласа, а его место занял желчный чернокнижник. Кровь и Пламя! – я сжал зубы. Не стоит пугать родную мать, даже если пугать кого-то — это то, что у меня получается лучше всего. – Прости… – вздох. – Ай, к демонам всё. Позволь рассказать тебе одну историю… но сначала дождёмся Фел и отца, поведать её вам ещё раз мне не хватит сил.

– Как скажешь, милый, – эльфийка робко шагнула ближе и обняла меня. Нежно. Тепло. Как умеют только матери. И от боли, резанувшей по глазам, я просто не смог держать те открытыми. – Пойдём в гостиную, присядь, – меня столь же нежно взяли за руку, что всё ещё сжимала упакованный десерт, и потянули вглубь дома.

– Да… – сипло выдавил я из непослушного горла, смаргивая непрошеные слёзы.

Ждать пришлось недолго — моя подруга детства знала, когда я должен подойти, ну а там и отец на обед из своей лавки заглянул. Сам рассказ вышел куда менее подробным, чем для почтенного мастера-алхимика, да и смысла не было простым обывателям повествовать о причинах и следствиях событий, что ещё не произошли. Полагаю, их куда больше беспокоила именно моя история, которая по-настоящему началась в момент осады Сильвергарда силами Плети. Да, нужно было пояснить, что такое эта «Плеть» и как всё до подобного дошло, но несколько часов я выиграл. Кажется, что немного, но… когда каждое слово даётся тебе с трудом, словно ты с кровью и кусками плоти вырываешь его из груди, несколько часов рассказа — это много. Когда я закончил, в комнате установилась давящая тишина.

– Эст… это же… просто шутка? Просто придуманная тобой история? – жалобно спросила моя подруга детства. В ответ я просто встал и сжал в руках «Осколок Души»…

– Хр-р-рм? – Охотник Скверны, она же Адская Гончая, преданно замерла у моей ноги, заняв своей изрядно подросшей чешуйчатой тушей половину гостиной. Да, я мог бы вызвать беса, духа Бездны, Салдис или кого-то ещё, но… бес кажется относительно безопасным, суккуба — тоже, да и просто демонстрировать родителям свою постельную игрушку как-то… не очень, Синий не передаст всей неприглядности ситуации, а Инфернал или Страж Рока — это перебор. К тому же Гончую защита вряд ли обнаружит.

Эльфы дружно отпрянули от демона.

– Вот как-то так, – я вновь криво ухмыльнулся. – Именно поэтому я ушёл. Тихий и Мирный Кель'Талас… я люблю его, но я не смог бы притворяться. Не смог бы скрывать. Не смог бы врать вам. Я давно забыл, что такое тишина и мир. Лучшее, что я умею — это убивать…

– Эст… – прошептала Феланэль. В её глазах неверие — нежелание верить — смешано с шоком и страхом. Логично. Какой ещё реакции ожидать от девочки, самый большой страх которой — грозный наставник-алхимик с бочкой слизней, которых нужно разделать?

– … – отец молчал, но и что ему было сказать? Да, мой народ почитает своих героев, вот только мало кто осознаёт, что «герой» — это не только доблесть и отвага, но и грязная, кровавая работа. Очень много грязной и кровавой работы. Я не пытался себя обелить. Я резал, жёг, грабил и убивал, просто потому что так было нужно для выживания и выполнения поставленных задач. Мог ли я как-то смягчить краски, о чём-то умолчать? Безусловно да. Возможно, это было бы лучше. Но… я просто устал и не хотел врать родным, а всякая полуправда с «опусканием неприглядных моментов» была бы именно ложью.

– Мой бедный мальчик, – из глаз матери капали слёзы, и молодая эльфийка просто и без затей подошла ко мне и вновь обняла, не обращая внимания на жуткого демона рядом. Она поверила сразу и без оговорок. Отчего я почувствовал себя ещё хуже.

– Прости, – жест — и гончая исчезает в домене, а мои руки, почти дрожа, осторожно касаются её спины. – Я хотел… хотел всё рассказать сразу, но не смог решиться. Не хотел ломать вашу счастливую жизнь. Не хотел причинять боль… Не стоит меня жалеть. Пожалуйста. Я тот, кто я есть. Все эти… события сделали меня мной. Я не допущу их повторения, но для себя… – в горле встал ком, и я не смог выдавить уже ни слова, лишь чувствуя, как текут женские слёзы по моей груди. И никакие доспехи не стали тому препятствием…

Думаю, мои чувства они поняли и так, что же касалось слов — увы, выразить ими всё то, что лежало у меня на душе, я не мог. Я уверен, что у них была куча вопросов, вон, отец сжимает пальцы в кулаки, но стоит нам лишь на миг пересечься взглядом, как он опускает глаза. Он слишком молод, слишком… слаб. Это не укор и не обвинение, просто констатация факта. Но… вряд ли я смог бы объяснить всё лучше. Не своим родным.

– Полагаю, вам стоит обдумать всё то, что вы услышали, – примерно через минуту тишины всё-таки нахожу в себе силы заговорить вновь. – Простите, что испортил праздник. Я… – а теперь надо отстраниться, – пойду к себе.

– Эст… – робко позвала меня Феланэль.

– Что? – я повернулся.

– Скажи… а там… – она оборвала себя. – Что делать мне?

– Жить. Радоваться жизни. Получать нагоняи от Алатана и Риваса, проказничать, бездельничать и болтать с подругами, – я горько усмехнулся, – найти хорошего доброго парня и выйти за него замуж.

– А… мы… ну… – она замялась.

– Прости, – в горле опять появился очень неприятный ком, и чтобы как-то его побороть, я шагнул к девушке, теперь уже сам… обнимая. – Эта жизнь не для меня, Фел. Я слишком привык к войне. Она — часть меня. Я — син'дорай, эльф крови. И этого уже не изменить. Я могу ненадолго возвращаться, наслаждаясь тишиной и покоем, но… моя жизнь, она там… там, где я могу защитить наш народ, где льётся кровь, где стонет земля и воздух разрывают заклинания. И эта жизнь не для тебя. Я ни за что не хочу обрекать тебя на эту жизнь… только не тебя, – проклятые слёзы вновь встали мутной пеленой в глазах и катились по моим щекам, а снизу доносились чужие всхлипы… Хватит. Довольно разводить сырость. Я с самого начала знал, что как-то так оно и будет, даже Шолари поведал, так что теперь? Я отстранился. – Я не могу просить тебя не плакать… но… такова жизнь, – ещё один шаг от девушки.

– Мы… ещё увидимся? – утирая слёзы основанием ладошки, спросила она.

– Да… – я вдохнул свежий вечерний воздух родного города. – Обязательно, – возможно, исчезнуть было действительно хорошей идеей. Это успокоит глупое сердце, перестанет терзать его болью, но… вряд ли я буду в силах отказаться от неё… от них. – Но пока… до встречи, – и я активировал "скачок". Вообще это боевые чары для срочного разрыва дистанции, но… плевать. Оставаться там дальше я уже просто не мог.

На Сильвергард уже опустился вечер, и вдоль улиц стали зажигаться магические фонари. Внутри было пусто и муторно, идти в свой дом не хотелось, с Ривасом мы уже всё обсудили, и что делать дальше, было решительно не ясно. Не стоять у дома родителей — это, пожалуй, был единственный внятный ориентир на ближайшее будущее. Ему я и последовал, наугад выбрав направление и зашагав по улицам засыпающего города.

Тропы Мёртвых — пропитанного на многие метры вглубь Порчей участка земли, по которому двигались главные силы Плети по направлению к Солнечному Колодцу, — тут не существовало, как не существовало и стен, отделяющих восстановленный город от этого проклятого шрама, свести который с тела Кель'Таласа было не под силу даже нашим магистрам. Не тогда, когда они изнывали от Жажды магии. В итоге двигался я по единому городу, не разделённому на две почти равные части, и сам не заметил, как через какое-то время ноги принесли меня к живописному парку, в глубине которого располагались Академия Фалтриена и район с домами её учеников.

Глядя на эти места сейчас, я с трудом узнавал их, хотя, казалось бы, в своё время облазил здесь каждый куст. Но нет, в то время, когда мне довелось учиться в Академии, от жилых построек много где не осталось даже руин, а те дома, что уцелели, были населены бандами обезумевших от Жажды магии Презренных, в поисках немногих уцелевших артефактов и накопителей, энергию из которых могли бы поглотить, доламывающих то немногое, что осталось от прежнего великолепия района. Разительный контраст с тем оживлением, которое я наблюдал на парковых дорожках сейчас.

Множество молодых учеников, несмотря на поздний час, беспечно гуляли, спорили, шутили, сидели в беседках или подкармливали миниатюрных маназмеев, кидая тем удачные или не очень результаты экспериментов с магией воплощения, когда из магической энергии формируют лакомства. Кто-то читал книги, кто-то хвастался своими успехами… Тихий, мирный парк, в котором на меня очень быстро начали коситься, явно подозревая в том, что я или новый преподаватель, или знакомый кого-то из наставников, который пришёл по важному делу. Иронично, но второй вариант был близок к истине, по крайней мере, многих наставников Академии я действительно знал. Тех из них, кто пережил падение нашей столицы и потом восстанавливал это учебное заведение. В любом случае, чужое любопытство меня ничуть не смущало, и прогуляться по этим местам, просто чуть отойдя от наиболее оживлённых мест, виделось мне ничуть не худшим вариантом, нежели идти куда-то ещё.

Так бы я, наверное, и провёл на ногах всю ночь, по кругу переживая случившийся разговор, но где-то через полчаса прогулки моё внимание привлекло смутно знакомое лицо, мелькнувшее на соседней дорожке. Лицо, которое вызвало строго противоположные чувства, нежели ассоциация «свой».

Повернувшись в нужную сторону, я понял, что моё внимание привлекла одиноко сидящая на скамейке молодая светловолосая эльфийка, очевидно, принадлежащая к числу учениц Академии. Она не замечала меня, увлечённо считая какие-то магические потенциалы в тетради, разложенной прямо на коленях. И всё бы хорошо, но и я не мог вспомнить её имя. Я точно видел её где-то раньше, причём именно в том своём прошлом, которое для этого мира — будущее, и точно видел не как союзника, но вот где и когда…

Первыми на ум пришли сторонники магистра Телестры, что встали на сторону Малигоса в Войне Нексуса. Таких было немного, но пара десятков син'дорай поддержали идею Аспекта Магии по уничтожению Даларана и прочих магов-недоучек, даже понимая, что глава Синей Стаи действительно сошёл с ума и после того, как разделается со смертными магами, возьмётся и за своих сторонников. Это был вопрос мести Кирин'Тору и Альянсу. Первому — за то, что, презрев все клятвы и обещания, без малейших возражений поддержал желание лорда Гаритоса вырезать весь наш народ и с готовностью предоставил свои казематы, чтобы содержать нас до момента казни. А второму — за убийство души Солнечного Колодца — за святотатство, которое учинил Велен, подло прикрывшись статусом союзника. Альянс ведь тогда не только не изгнал дренеев из своих рядов — он не осудил содеянное даже в самой малой степени, объявив подлыми мерзавцами именно нас, а потому для всех эльфов Кель'Таласа окончательно стал кровным врагом, полностью разделяющим вину лидера Экзодара. По сути, если бы Малигос тогда сохранил хоть немного разума и здравомыслия, не ударившись в абсолютно радикальную идею по уничтожению вообще всех магов мира, его войну имел все шансы поддержать даже я.

Однако же нет, девочка, которую я сейчас видел, определённо не походила лицом ни на кого из тех окончательно отчаявшихся эльфов, которые, решив, что им больше нечего терять, пошли за леди Телестрой. Не была она похожа и на тех моих сородичей, с кем я пересекался по разные стороны фронта на осколках Дренора, да и среди Сан'Лейн и Рыцарей Смерти, поднятых слугами Короля Мёртвых, я её не… Секунду!

Всплывшая ассоциативная цепочка позволила быстро дорисовать наблюдаемой девушке в воображении чёрно-фиолетовую мантию, белый посох с остроконечным навершием из воронёного истинного серебра и более бледную кожу, после чего я понял, что да, я действительно сталкивался с этой эльфийкой, мы действительно были врагами и я на самом деле не знал её имени.

Она была то ли лидером, то ли просто самой сильной из высших эльфов, которые присоединились к Культу Проклятых в Шоломансе, вовсю изучая там некромантию.

Первым порывом было кинуть в неё «Агонию» — мгновенно, незаметно и, с учётом разницы наших сил, фатально. Никто ничего толком понять не успеет. Но привычные осторожность и рациональность взяли своё. Нельзя убивать мелких сошек в людных местах, при куче потенциальных свидетелей и с минимумом пользы. Потому я решил сделать чуть разумнее и проследить за этой особой — всё равно заняться было толком нечем, а тут… К тому же, с высокой долей вероятности, сия девушка жила одна, как и большая часть всех студентов, то есть будет иметься спокойное тихое место без свидетелей… Да чего там, никто даже тела не найдёт… Хм, может, не убивать, а сплавить к Иллидану? Подопытные из нашего народа нужны, пусть не на нынешнем этапе исследований, но всё-таки.

Наложив на себя невидимость, благо за уже потраченный десяток лет я вполне смог выучить эти не самые сложные чары, я приготовился к выжиданию и слежке за моей будущей жертвой. Впрочем, это не мешало мне размышлять. Да, я рассматривал идею вербовки сородичей, что перешли на сторону противника и остались ему верны. Однако ренегат ренегату рознь. Я понимал резоны Телестры и её единомышленников, что пошли на поклон к Малигосу, я мог понять оставшихся верными обезумевшему принцу Келю гвардейцев — там верность присяге наложилась на воздействие Скверны от неумелого поглощения, да потом ещё и Наару, скорее всего, по мозгам прошлись, немудрено спятить. Проклятье, я даже мог понять магистра Меличара, что присягнул Древним Богам. Про сан'лейн и Рыцарей Смерти и говорить нечего — их волю просто сломили, и то многие смогли найти в себе силы и вырвались из кандалов Короля Мёртвых. Но вот чего я понять не мог, так это присягнувших Плети высокорожденных. Служить тем, кто вырезал твоих родных, близких и друзей? По чьей вине само существование твоего народа встало под вопрос? Нет, бывало и такое — среди людей. Короткий срок жизни рождал столь же короткую память, и внук или правнук вполне мог присягнуть людям или идеям, против которых насмерть стоял его прадед. Собственно, у Культа Проклятых не было проблем с новыми рекрутами даже после всего того, что они сделали с Лордероном, Далараном и прочими человеческими землями. Впрочем, там были немного другие акценты и ситуация. И всё-таки, что могло сподвигнуть живого эльфа служить Нер'Зулу? Жажда власти? Безумие? Глупость? Вмешательство демонов? Нет, последнее вряд ли — Сторожевые Камни всё ещё стоят на своих местах, и безнаказанно и незаметно у нас даже натрезиму появиться будет чрезвычайно сложно, а если такой и появится, то обрабатывать станет кого-то более значимого, чем обычная ученица. Да, демоны привыкли к многовековым интригам и умеют взращивать себе адептов, тратя на это десятки и десятки лет, но потенциал этой девушки невысок, обычный средний уровень, и через сотню лет он не станет сильно выше. Хотя… это понятно мне, но… в её годы я был даже послабее, так что тут вопрос мотивации и доступа к специфическим знаниям и материалам. И всё же нет, вряд ли демоны приложили свои лапы, ведь в этом случае она бы служила Легиону, а не Культу Проклятых.

Пока я предавался размышлениям, безымянная эльфийка спокойно закончила своё занятие и встала. Грациозно потянувшись и размяв плечи, девушка собрала сумку и отправилась вниз по аллее — на выход из магического квартала. Я невидимой тенью последовал за ней. Идти пришлось относительно недалеко — полчаса неспешной прогулки, и вот мы у небольшого домика в пару этажей. Почти такой же был и у меня — расценки на магическое строительство всё ещё оставались низкими, а свободной земли хватало. Обстановка внутри также не отличалась какой-то уникальностью: гостиная, кухня, лестница наверх, где наверняка расположены спальня хозяйки и помещение под лабораторию или что-нибудь вроде. За время следования за волшебницей я немного остыл и решил сначала всё-таки разобраться, а потом уже убивать. Оставался, правда, вопрос, как именно разбираться. Устраивать полноценное расследование не хотелось — был у меня такой жизненный опыт, но не скажу, что мне понравилось. Тем более когда есть старые добрые пытки. Вот только основная проблема состояла в том, что эта девочка ещё сама могла быть не в курсе, что в будущем присоединится к тем, кто почти уничтожил её родину. И что тогда делать? Лопать яйца, пока они не выросли в Ониксию? Так ведь она и так не вырастет. Н-да, тяжко.

Пока я размышлял, девушка успела подняться к себе, бросить сумку, переодеться в домашний рабочий халат и… воровато оглядываясь и сжимая в руке какой-то томик, направилась к спуску в подвал. Вот это уже было интересно, а потому я пошёл за ней. В подвале было прохладно, хранились кое-какие продукты, а ещё… на полу виднелись следы от некоего магического рисунка. Хорошо знакомого мне магического рисунка.

Тем временем чародейка заперла дверь и даже повесила на неё защитные чары и «следилку». Неплохо, но вообще такое нужно на доме держать постоянно, иначе толк будет только против совсем уж косоруких дурачков, я тому наглядное подтверждение — вошёл до наложения чар, и потому они меня «посторонним» не опознают… ну, это было бы в том случае, если бы я вообще выдавал своё присутствие. В общем, желание вижу, а вот реального понимания, как всё это должно работать, — нет. Хотя откуда бы им взяться у молодой девчонки в спокойном городе высших эльфов? А молодая девчонка, удостоверившись, что чары легли правильно, подновила магический узор и… положила на него тушку цыплёнка, которую стала увлечённо разделывать и наносить необходимые знаки прямо на кости. Кулинарные экзерсисы этой леди становятся весьма интересными. Десять минут спустя эльфийка разогнулась и, собрав в руки магическую энергию, стала читать заклинание на тролльском. В такт речи засветился магический круг, а тушка на нём начала подёргиваться, вот ещё несколько слов — и… круг погас, а тушка вновь утратила все признаки «жизни».

– Не получается… – раздосадованно произнесла девушка.

– И не получится, – ответил я. – Кто же использует ритуал для подъёма мумии на теле, подготовленном к зомбофикации, да ещё и просто скопировав всё у троллей, причём с ошибками? – да, это был хороший момент, чтобы появиться в поле её зрения. Ну и одним жестом я «поднял» бедную птицу в эрзац-умертвие. Долго оно не проживёт, да и о какой-либо мощи создания говорить не приходится (тут у нас обычная курица, в конце-то концов), но зловещее тёмно-синее сияние глаз и мрачный клёкот из клюва определённо произвели на деву впечатление.

– А? А-а-а-а! Кто… – тут она повернулась ко мне. И посмотрела в глаза. – М-маг-гистр? А… я… уа-а-а-а… – н-да, и будущий грозный инструктор (кажется) академии некромантов самым банальным образом впала в истерику и едва ли не напрудила лужу со страху.

– Так, – я чуть приподнял её за шкирку и немного встряхнул. Вроде бы помогло, – рассказывай, кто ты такая и как дошла до подобного?

Ну и девочка рассказала. Пусть пришлось пару раз прерываться на профилактические встряхивания, когда она опять пыталась зареветь, но процесс шёл. Итак, Эйлана была молодой студенткой, которая… боялась. Если быть точным, то боялась она смерти. В этом нет ничего такого, но… всё дело в том, что девочке очень сильно не повезло, хотя… это ещё как посмотреть. Итак, раньше она спокойно жила в небольшой деревеньке неподалёку от границы эльфийских земель. У неё были мама с папой и старший брат. А потом рейнджеры прошляпили рейд троллей. Такое иногда случается — всё-таки образование это полудобровольное, численность у них не сказать что высокая, на все направления может не хватать, или просто стечение обстоятельств. В общем, всю семью девочки забили у неё на глазах, никто ничего толком сделать не успел. И конец пришёл бы и ей самой, но тут как раз подоспели рейнджеры и забили уже троллей. Саму её передали друзьям-знакомым родителей, коих была масса. Вот только страх уже был в ней, причём не страх троллей, а страх смерти как таковой. Хотя и троллей тоже. Вот и решила тогда ещё совсем мелкая девочка, что она этот страх победит, а для этого ей нужно понять источник страха… ну и, в идеале, узнать, что там, «с той стороны Грани». Не самый здоровый посыл, но наши лекари больше специализируются на исцелении плоти, а не души, да и мало ли что лепечет дитя, потерявшее дом и семью? В общем, это как-то пропустили, не посчитав чем-то значимым. Но шли годы, девочка подросла. Стала уже «готовой к самостоятельности» девушкой, поступила в Академию Магии. И принялась изучать троллей с мотивом, как бы их лучше всех прикончить. Тоже ничего удивительного, такие волшебницы потом частенько присоединяются к рейнджерам, если выбранная тема им за время учёбы не «приедается». Как бы то ни было, но от самих троллей Эйлана быстро перешла к их магии, то есть вуду и малефицистике. Ну и заинтересовалась этим куда как сильнее, поскольку оно перекликалось со вторым её страхом. Добыть первые «учебники», насколько такое понятие вообще можно применить к троллям, было несложно. В музеях Сильвергарда хранились образцы «культуры» дикарей — как бы мой народ их ни ненавидел, но это не мешало нам познавать врагов своих. Разумеется, сами музеи подобные материалы не раздавали всем желающим, но им постоянно нужны были рабочие руки для всякой мелочи, а небольшая подработка у студентки-сироты в подобном заведении являлась совершенно обычным делом. Да, таких помощников не допускали ни до чего серьёзного, их задачей было направлять чистящие метёлки-щётки, подзаряжать фонари, ну и прочие мелкие поручения, кои не бросаются в глаза, но которые требуется ежедневно исполнять в огромных количествах, чтобы всё работало так, как нужно. Однако начинающей волшебнице и не нужны были какие-то «проклятые артефакты» или ещё что-то столь же зловещее, а троллья «макулатура», точнее, пергаменты и глиняные или каменные таблички, содержащие нужные знания, хранились в запасниках музеев, как в обычном чулане, поскольку для «изучения» или «выставки» хватало одного-двух экземпляров, а не тех сотен, что за тысячи лет натащили исследователи или рейнджеры. Для основ вуду и магии проклятий этого было более чем достаточно. Собственно, от троллей, по большому счёту, только основы и общий принцип и нужны были. Ну а там девочка и сама втянулась, и «общемагические» знания эльфов стали помогать, прекрасно ложась на изученные основы. Ну как «прекрасно», она нахваталась всякого бессистемно, порой с ошибками, очень грубо и примитивно, но при должном старании это можно было вырастить в полноценную некромантию. Испугалась же Эйлана такого стр-р-рашного магистра, потому как боялась, что её выгонят из Академии. Ага, за «неподобающее поведение». Ведь в чём вся соль? Изучение практик троллей было не запрещено. Оно не одобрялось и порицалось, но не на уровне «убить на месте», а именно общественно, как если бы уважаемый магистр вырядился в пальмовые листья, размалевал себе лицо и, ударяя в бубен, начал бы скакать по центральной площади Сильвергарда. Я, конечно, несколько утрирую, но всё же. Да чего там, даже после знакомства с первыми некролитами Орды времён Первой же Войны, когда мы впервые «познакомились» с чем-то, что уже можно было назвать полноценной некромантией, запрета не было. Зато теперь понятна мотивация Эйланы. Молодая девчонка, что так, «баловалась», хотя к тому времени уже могла и что-то серьёзное уметь, без родни (и, как я понял, с друзьями у неё тоже было не очень), зато с целой кучей различных опасений, фобий… и тут вдруг едва ли не во всём мире почти все живые постановляют, что «хороший некромант — это окончательно мёртвый некромант». А если она к тому моменту ещё и где-нибудь засветилась или кто-то подозревал её в подобного рода изысканиях… м-да, в такой ситуации бегство и присоединение к «коллегам по цеху» были едва ли не единственно правильным решением с точки зрения собственной безопасности. Когда же общий накал страстей немного спал и расы Азерота начали задумываться о том, что для правильной борьбы с нежитью знания по её созданию и прочие «смежные дисциплины» неплохо бы знать… вполне возможно, что для неё уже оказалось поздно. Уж эльфа-мага Плеть бы повязывала со всем тщанием. Вот и выходило, что при «правильной обработке» из этой девочки может выйти вполне хороший и компетентный специалист в весьма полезном в будущем направлении. При этом связей с Кель'Таласом у неё уже толком нет, а с Культом Проклятых — ещё нет, да и сам культ, скорее всего, ещё не зародился. В общем, тут есть с чем работать. И, пожалуй, убивать её не стоит.

– Ч-что… со мной б-будет? – утирая слёзы кулачком, спросила эльфийка.

– Да ничего, – я пожал плечами, – формально, ты ничего не нарушила. Однако… – теперь выдержать небольшую паузу.

– О-однако? – она втянула голову в плечи.

– Если тебе интересна эта тема, я мог бы тебя подучить. И познакомить кое с кем… причастным.

– В-вы… никому н-не расскажете?

– Нет, – лучше сам закопаю в случае нужды. – Ну так каков будет твой ответ, Эйлана? Учти, в случае согласия будет сложно… и многое тебе придётся держать в секрете, но тайны жизни и смерти действительно станут доступны тебе, а не вот эти… фокусы, – я кивнул на всё ещё пребывающую в «боевой готовности» некрокурицу.

– Я-а-а… согласна! – кивнула девушка, утирая слёзы рукавом.

– Отлично, если у тебя нет на этот вечер никаких планов, то мы навестим одно место, – я усмехнулся, видя, как она качает головой. Интересно, читающая лекции по основам Некромантии Тёмная Охотница из народа ночных эльфов будет для неё слишком или всё-таки пойдёт?

Как бы то ни было, сразу отправляться в Забытый Город мы не стали. Сначала стоило всё-таки подготовиться. В том плане, что юная эльфийка была студенткой академии, и пусть наличие большого срока жизни придавало всем процессам в Кель'Таласе весьма неспешный окрас, если можно это так назвать, не стоило забывать, что она всё-таки числилась в учебном заведении, ходила на занятия, общалась с наставниками, сдавала экзамены и так далее. То есть подразумевалось регулярное посещение. И вот тут и вставала основная проблема. Мало того, что я не собирался становиться личным телепортатором одной девы, пусть даже у неё было столь интересное увлечение, так и в её способность сохранить тайну я не особо верил. Начиная от банального желания похвастаться появившимися успехами в магии, что могут вызвать резонные вопросы у наставников, заканчивая даже случайными обмолвками о чём-то, что привлечёт внимание. Так что следующие лет двадцать студентке придётся провести вне государства Высших Эльфов, о чём я её и известил. Огорчилась Эйлана… не сильно. Совсем не огорчилась, откровенно говоря, зато показала, что кое-что в конспирации и выдумывании отмазок она понимает. Потому просто написала письмо одной приятельнице, где расписала, что, копаясь в старых пыльных записях архива, нашла упоминание о старом тролльем захоронении на территории Кель'Таласа и хочет попробовать его найти. С чем срочно берёт «отпуск» в Академии и отбывает на проверку книжной подсказки. Примерно такое же отправилось и на кафедру прикладной магии, где и обучалась Эйлана. Итого — пара часов на всё, включая сбор небольшой сумки со всякими полезными и жизненно необходимыми любой девушке мелочами. После чего я спокойно открыл базирующийся на чистой Аркане портал на другой континент, благо уже давно отточил нужные навыки.

Элдре'Талас встретил нас уже ставшей привычной суетой. Его жители продолжали обустраивать проснувшийся город, усиливать уже имеющиеся башни, вешать дополнительные кристаллы с пленными демонами, улучшать защитные плетения в стенах древней твердыни… в общем, каждый жил полной жизнью и стремился сделать сотню дел сразу. И, самое невероятное, у многих получалось.

– Невероятно, – студентка смотрела на небольшой осколок Империи Высокорожденных со смесью восхищения, священного трепета и неверия, – это же… где мы?

– На другом континенте, в обители старых знаний. Месте, где легенды оживают, – я не мог сдержать улыбку и, чего уж там, гордость. Наблюдать за жителями было очень приятно, как и за такой бурной жизнью всего города.

– Это… у меня нет слов. Как это возможно? – девочка неверяще переводила взгляд с архитектуры ночных эльфов на новые магические башни, возвышающиеся над древними стенами, и захлёбывалась от удивления и восторга. И удивление её только усиливалось, ведь…

– Мой принц, – коротко поклонился один из ночных эльфов, облачённый в роскошного вида камзол. За его спиной левитировали несколько платформ, гружённых кристаллами и слитками Истинного Серебра, не иначе, ставят ещё один фокусировщик энергии на башни. Выразив почтение, магический инженер направился дальше, а я повернулся к бедной Эйлане.

– П-принц? – она ошарашенно моргнула.

– Да, я правитель этого города. Впрочем, сейчас это не важно, пойдём, я покажу тебе, где остановиться, а также познакомлю с будущей наставницей, – как раз в этот момент я связался с Иллианой по магическим узам и обрисовал ей ситуацию.

Поскольку противостояние с троллями на этом этапе закончилось, глубины Чёрной Горы были зачищены, а Ферелас исхожен вдоль и поперёк, Тёмная Охотница обрадовалась новой работе так, словно я ей подарил по меньшей мере лук из костей Малигоса — деятельный характер девушки не терпел долгого «ничегонеделанья», хотя называть таким образом дальнейшее углублённое изучение некромантии, как по мне, было не совсем корректно. Ну что же, раз леди хочет новой работы, пусть попробует себя на новом поприще, к тому же пока сама учит, сможет лучше понять и усвоить сию тонкую науку. Ну а мы с Эйланой пока пройдёмся по моей резиденции, ставшей не столько Дворцом Принца, сколько смесью Академии Магии, комплекса лабораторий и один Иллидан ведает, чего ещё. И да, именно он, поскольку живёт здесь же и здесь же проводит свои многочисленные опыты и исследования. Ну и контролирует обученных мной чернокнижников, чтобы не увлекались.

Сказать, что экскурсия впечатлила молодую студентку — это изрядно преуменьшить, весь путь девушка пребывала в перманентном шоке и только могла переводить полный непонимания взгляд с одного помещения на другое. Залы по призыву и удержанию демонов вызвали у неё тихую панику, лаборатория, где двое Древних Магистров трансмутировали Арканит и сплавляли его с Элементием для дальнейшего использования иными мастерами, — священный трепет, пусть девочка вряд ли поняла, что именно делали маги, зато не почувствовать то, как они это делали и сколько Силы изливалось в пространство, не могла. Но вот наконец наш путь завершился, и мы вошли в знакомый чертог, по центру которого стоял алтарь.

– Принц Эстос, – поклонилась лучница, – рада вновь тебя видеть.

– Это чувство взаимно, Иллиана. Позволь представить тебе Эйлану Ка'леар, она интересуется некромантией и даже смогла самостоятельно сделать первые шаги в этой науке. Эйлана, знакомься, Иллиана Воронья Ольха, твоя будущая наставница.

– Здравствуйте, – вежливо склонила голову девочка.

– Спасибо, но это вряд ли, – усмехнулась рейнджер.

– Эм, почему? – не поняла студентка.

– Я мертва больше двух тысяч лет, так что «здравствовать» не могу.

– Оу… прошу прощения…

– Не стоит, – покачала головой лучница, – моё состояние меня более чем устраивает. Сила, скорость, выносливость, магическая мощь, а также никакого похмелья!

– О!

– Это одно из самых странных перечислений плюсов бытия высшей нежитью, что я слышал, – покачал я головой. – В общем, знакомьтесь, обживайтесь и учитесь. Если что-то потребуется, ты знаешь, как со мной связаться, – кивнул я ночной эльфийке.

– Да, господин, – поклонилась она.

– Тогда удачи. И будь готова, что вскоре могут прибыть новые ученики…

На этом мы распрощались. Начинающей некромантке было о чём поболтать с Тёмной Охотницей, ну а там посмотрим, что из неё получится. Мне же требовалось вернуться обратно в Кель'Талас, а заодно хорошенько припомнить всех, с кем сводила меня судьба таким же образом, как с Эйланой. Пусть встреча эта состоялась совершенно внезапно, но о том, чтобы привлечь на свою сторону тех, кто раньше были мне врагами, я думал и раньше. Я не фанатик и хотя признаю, что есть личности, смерти которых (самой мучительной из возможных притом) я жажду всем сердцем, но это не значит, что я ненавижу всех, кого был вынужден убить и кто пытался убить меня. Той же магистру Телестре я искренне сочувствовал — женщина, что одно время была даже наставницей принца Келя, а в другое — учила первых магов из народа людей, потеряла всё, что имела, была брошена потомками своих учеников в темницу Даларана, дабы быть казнённой только за длину своих ушей, потом лично наблюдала, как другой её ученик медленно сходит с ума и предаёт наш народ, и наконец, едва забрезжила надежда, получила новый удар, пережив второе уничтожение Солнечного Колодца из-за предательства очередных союзников, решивших, что им будет очень выгодно воткнуть эльфам Кель'Таласа нож в спину. Она и её последователи были полностью в своём праве, когда решили пойти мстить, и я не задумываясь пожал бы любому из них руку, несмотря на то, что жизнь раскидала нас по разные стороны баррикад. Конечно, это — случай особый, но и пример Эйланы показателен. Ведь есть, есть в Кель'Таласе те, кому недостаточно нынешней сонной жизни, кто ищет нового в искусстве магии, кто жаждет действий. Там, в будущем этого мира, которое стало моим прошлым, на этом сыграли враги нашего народа, но здесь на этом могу сыграть я и купить их верность задолго до тех событий, где её купили в будущем мои враги. Осталось лишь прикинуть, кого и где нужно искать…

***

Новое утро в Кель'Таласе у меня началось… с аромата жареной рыбки, донёсшегося снизу. Поскольку Салдис ныне пребывала за границами мира и ждала моего призыва, приготовить мне завтрак она бы вряд ли смогла. Иных служанок я за несколько часов, прошедших после моего возвращения из Калимдора, тоже завести не успел. Мастерам Ривасу и Алатану и вовсе вряд ли бы пришло в голову меня так облагодетельствовать, не говоря уже о том, что они не входили в «список друзей» установленной мной на дом защиты. И пусть я не спал, а сидел в кабинете, составляя списки кандидатов на вербовку, заодно выуживая из памяти все мелочи о ещё не состоявшихся эльфах-ренегатах, какие только мог, чтобы сузить круг поиска, но, повторюсь, отвлёк меня от этого дела запах рыбы, а не набат сигнала тревоги в голове. Защиту же на дом я накладывал качественную, какую и старший натрезим бы не обошёл. В общем, методом исключения оставалась только Фел. И… я не знал, как к этому относиться и что делать. Потому опять оттягивал момент: умылся, переоделся, всё не торопясь и в смутной надежде, что девушка просто возьмёт и уйдет, хоть и понимая, что вряд ли это случится. В итоге спуститься всё равно пришлось.

– Доброе утро…

– Да, доброе, – эльфийка колдовала над посудой, – а я тут… покушать тебе принесла. Ну… вот… – установилась неловкая тишина.

И что тут делать, я не знал. Я… понимал, зачем она пришла. Мог догадаться о мотивах, чувствах, клубке эмоций, поселившихся на сердце. Да что там догадаться? Я сам это переживал уже который день и разбираться с Эйланой начал во многом именно для того, чтобы отвлечься, равно как и сейчас ушёл в работу с той же целью, но я просто не знал, что и как говорить этой маленькой, хрупкой девочке. Умом понимал, чего от меня ждут и хотят, но чувствами уже просто не мог воспринимать Фел как женщину, что можно уложить в постель. К тому же что я мог дать этой юной, невинной девушке? Я не умею ухаживать за женщинами так, как нынче принято в Кель'Таласе — в актуальный момент я был слишком робким и застенчивым, а ещё просто глупым и молодым, чтобы делать первый шаг по пути освоения этого сложного искусства, а потом времени на него уже просто не оставалось и вопрос решался скорее по методу: «В палатку, женщина!», чем как-то иначе. А так как это работало и всех всё устраивало, зачем было учиться чему-то ещё? Да и эта робкая и почти детская «нежная любовь» у меня закончилась, толком не начавшись, потом… возможно, что-то начиналось с Сильваной, но это было совсем другое. Два обожжённых и искалеченных войной монстра просто тянулись друг к другу, но… много нас таких там было. Да и не успело оно ни во что вылиться. Однако что-то отвечать всё-таки было нужно. Ещё бы понять, что. Я принялся оглядывать стол, пытаясь найти хоть какой-то источник вдохновения.

– Рыбка? – да, это всё, на что меня хватило. Эстос, ты потрясающе красноречив.

– Да, рыбка, – несмело улыбнулась юная эльфийка, – с пряностями, это мой личный рецепт… я его изобретала несколько лет, пока ждала, когда ты вернёшься… – она отвела взгляд.

– Фел, – я вздохнул и прикрыл глаза. И мысль ушла, я вновь не знал, что сказать, – спасибо…

– Но сейчас будет какое-то «но», да? – она жалобно посмотрела на меня.

– Да… я очень признателен тебе, но… я просто не знаю, как себя вести. Ты, родители, живой и цветущий Сильвергард… для меня это всё почти забытый сон. Я смотрю на тебя и сразу же хочу окружить тройным кольцом стражи и испепелять всё хоть сколько-то опасное на десяток лиг окрест. Ты… даже не знаю, как это выразить, словно ваза из тонкого горного хрусталя. Тобой хочется любоваться, оберегать… – на большее моего навыка изящной словесности не хватило.

– Но я — не хрустальная ваза. Я здесь! С тобой! И мне больно видеть, как ты шарахаешься от меня, словно от магической лихорадки! – в её голосе слышались слёзы. – Ты уже готов куда-то идти, что-то делать… но не здесь, не с нами… не со мной!

– Фел, – я шагнул вперёд и обнял тонкие плечи вздрагивающей девушки. Что я мог ей сказать? – я не оставлю вас, но… мне действительно тяжело быть здесь. Я… просто боюсь. За вас. Или что это всё окажется моим бредом, сном, и я вот-вот проснусь на той проклятой и промороженной земле. Здесь… слишком спокойно, слишком хорошо. И слишком много свободного времени, которое уходит на… разные мысли. Не самые хорошие и приятные. Потому я так и веду себя. Отвык, что может быть иначе. А ещё я очень боюсь вас ранить. Ранить тем, кем я стал…

– Эст… – на меня подняли чуть припухшие глаза, – по поводу того, что ты сказал вчера…

– … – я поджал губы, поскольку понятия не имел, что тут говорить.

– Я… я всё равно не сдамся! Слышишь? Я… я… люблю тебя! – и она опять уткнулась мне носиком в грудь, сгорая от стыда и смущения.

Я же мог только осторожно гладить её по голове. Пытаться что-то ответить… объяснить? Хотелось бы, но что? Бросать всякие гордые и многозначительные «я знаю»? Это вообще сопоставимо с плевком в лицо. Но и ответить на подобные чувства я просто не мог. Слишком разный у нас был жизненный опыт, к слишком разным мирам мы принадлежали. И как бы ни было печально, но рядом с собой я просто уже не мог представить милую и домашнюю девочку. В итоге я просто молчал, и это молчание было для Фел больнее самых неприятных слов. Ну вот, даже не желая, я всё равно раню ту, ради которой готов разобрать этот мир по камню.

– Я… я… я всё равно, – послышались новые всхлипы. – Я стану сильнее! Тебе не нужно будет бояться за меня!

– Если бы это было так просто… – да, не этого я ждал от тёплого солнечного утра, совсем не этого.

***

– Друзья, рад приветствовать вас и благодарю за то, что откликнулись на мой зов, – выйдя вперёд, обозначил поклон собравшимся на поляне эльфам мой наставник алхимии. – К сожалению, вести, что мы поведаем вам сегодня, далеки от понятия «добрые», но тем не менее вы обязаны их услышать, так как от этого зависит, без малого, судьба нашего народа.

С момента того разговора с Феланэль в моём домике прошёл почти месяц, и ситуация с девушкой оставалась, откровенно говоря, подвешенной. Я понимал, что самым разумным и здравым решением будет как следует ткнуть девочку в ту пропасть, что стоит между нами, объяснить, что её чувства — это просто детская привязанность, даже не влюблённость, и она пройдёт рано или поздно, что мы не подходим друг другу, но… это причинило бы ей нешуточную боль, а я… я не мог причинить такую боль Фел. Не мог себя заставить её оттолкнуть после того, как уже однажды потерял — мне просто не хватало духу.

В итоге… всё было очень неловко. И чувствовал это не я один. Вот только из-за недосказанности в наших отношениях Фел поняла всё как-то по-своему и, что-то себе надумав, пару недель назад записалась в Академию Фалтриена на факультет боевой магии. И ладно бы просто на факультет, но она ещё и в Шпиль Пурпурного Пламени пошла, а это было воистину страшное объединение чародеек, в котором могли состоять только женщины. В том смысле, что по степени своей… эксцентричности они могли дать фору и Рыцарям Смерти Дориана Могрейна времён штурма Цитадели Ледяной Короны. Достаточно сказать, что моё личное знакомство с их орденом началось с того, что меня схватили за задницу и промурлыкали в ухо: «Чего хочешь, котик?», а потом потащили в спальню. Просто потому, что я приглянулся. И это при том, что я просто пришёл передать посылку. Девочки там совсем без комплексов, и, по слухам, были они такими ещё до падения Кель'Таласа, а уже после мало того что почти полным составом записались в чернокнижницы, так и совсем перестали заморачиваться «стрельбой глазками», вместо этого сразу беря то, что желают. Ну или отрывая голову тем, кто им не понравится. И пусть сейчас они вроде бы куда как «спокойнее», но… ведь научат же Фел плохому! Или хорошему, тут как посмотреть, но… это же Фел! В общем, одно осознание этого заставляло меня пребывать в некотором раздрае.

На фоне этих событий совершенно незаметно истёк оговорённый месяц, и мастер-алхимик позвал меня на «разговор со старыми друзьями».

Встреча состоялась в лесах неподалёку от Транквиллиона — мастерская или дом мастера Риваса не смогли бы вместить всех приглашённых, ведь набралась почти сотня эльфов — долгий срок жизни позволяет обзавестись большим количеством знакомых. Признаться, подобного столпотворения я не ожидал, думал, будет максимум десяток-два, но никак не сотня. И если Алатана встретить я вполне ожидал, то увидеть среди «гостей» и самого Талориена Искателя Рассвета… это было внезапно.

– Я уважаю твои опыт и мудрость, Ривас, но не слишком ли это громкое заявление? – между тем ответил моему наставнику тот самый Талориен Искатель Рассвета, заодно обескураженно косясь на висящий у меня на поясе Кель'Серрар, что хоть и несколько изменился после перековки, но всё равно оставался похож на его Кель'Делар как брат-близнец, каковым и являлся.

– К сожалению, я скорее преуменьшил, когда писал вам, – покачал головой мой учитель. – Поверь, грядущее много важнее всего того, что ты свершил ранее. Но позволь поведать подробности тому, кто открыл их мне. Магистр Эстос, прошу.

– Благодарю, мастер, – я вышел вперёд. – Братья и сёстры, – обращаюсь к присутствующим, – я принёс страшные и тяжёлые вести, поверить которым будет непросто. Но я прошу вас отринуть скепсис и всё-таки выслушать. А чтобы наш разговор был более предметным, позвольте сразу показать доказательства… – и, подняв для удобства руки, я стремительно окутал всю поляну чарами массового телепорта и до того, как кто-то успел среагировать, переместил всех присутствующих в Элдре'Талас.

Шок, проступивший на лицах большинства, а также трепет, с которым они вгляделись в ночное небо, явно не узнавая изменившиеся из-за попадания в другое полушарие рисунки созвездий, лучше всяких слов и удивлённых шепотков показали, что начал я правильно. Многие из присутствующих были весьма осведомлёнными и просвещёнными эльфами, потому осознать сложность принудительного телепорта такой толпы, да ещё на такое расстояние, не требовало от них и мгновения. Когда же они разглядели выбранную мной для перемещения площадь и окружающие её строения древней твердыни высокорожденных, общее потрясение взяло новую высоту. Пусть никто из них никогда не видел архитектуры ночных эльфов, но древность кладки и общие мотивы они не могли не осознать.

– Это Элдре'Талас, – дождавшись, пока первые эмоции схлынут, вновь привлёк я внимание к себе, – последний осколок Древней Империи Ночных Эльфов. Вотчина высокорожденного дома Шен'Дралар — стража юго-западных границ нашей общей родины. Десять тысяч лет этот город пребывал в упадке, вынужденный выживать без поддержки Солнечного Колодца или Источника Вечности. Позже вы сможете узнать его историю от очевидцев, если захотите, но пока главное другое. Демоны возвращаются в Азерот. Новое вторжение Пылающего Легиона начнётся не далее чем через сотню лет, и вести его будет лично Архимонд Осквернитель. И что хуже всего, теперь они не желают договариваться с эльфами и что-то предлагать нашему народу. Их цель — заполучить и выпить второй Источник Вечности, который создал тот самый лорд Иллидан, что передал Дат'Ремару Солнечному Скитальцу фиал, из которого был рождён Солнечный Колодец. Колодец они также желают осушить, поглотив всю его силу и сущность. Не пройдёт и полусотни лет, как их агенты вновь вступят в наш мир, а быть может, первые разведчики уже здесь. Вас же я собрал для того, чтобы подготовить Кель'Талас к грядущему бедствию. Чтобы вы помогли мне собрать армию, которая в решающий момент спасёт наш народ.

В ответ поднялся ожидаемый ропот недоверия и возмущения. Пожалуй, не назови меня Ривас Магистром и не покажи я свою силу, одним жестом переместив их всех на другой континент, уже последовали бы выкрики о моём безумии и глупости всего этого собрания.

– Как я понимаю, извещать Анастериана вы не хотите? – выступил вперёд Искатель Рассвета, став кем-то вроде неформального лидера остальных ветеранов, как самый уважаемый и опытный воитель.

– Да, потому что это бесполезно. Анастериан слишком долго правил в мире и спокойствии, а его неспособность принимать важные и нужные решения, а также решать проблемы доказывается хотя бы тем, что Зул'Аман до сих пор существует, как и племя Амани, ежегодно тревожащее наши границы. Будь Анастериан действительно достойным правителем, способным справиться с угрозой Пылающего Легиона, троллей ещё тысячи лет назад не осталось бы не только у наших границ, но и на всём восточном континенте. Он просто не примет мои аргументы, скорее посчитав, что собираемая сила направлена на то, чтобы сместить его с трона.

– А принц Кель? – продолжил уточнять воин.

– Уже лучше, но… он очень… неоднозначная фигура. Я не могу предсказать его реакцию, он может стать как нашим самым надёжным другом, так и причиной полного провала. Так что я бы предпочёл привлечь его на куда более позднем этапе.

– Но… кто же тогда будет командовать? И… не сочтите за дерзость, но кто вы такой? За всю жизнь я ни разу не слышал о Магистре, подходящем под ваше описание.

– Меня зовут Эстос Б'Фод, ещё недавно по вашему времени — обычный юноша с улиц Сильвергарда. А ныне, спустя более сотни лет для меня лично, я правитель этого города — действующий Принц дома Шен'Дралар, освободитель лорда Иллидана, с которым вы сможете встретиться в этом городе, а ещё… – снимаю с пояса меч, чтобы все смогли в деталях увидеть радужное лезвие, по поверхности которого пробежались всполохи зелёного огня, – хозяин Кель'Серрара, вернувший его к жизни, – и сталь клинка звенит, посылая приветствие сестре на боку Талориена, чтобы миг спустя получить ответный звон радости от одушевлённого меча…