Симбиоз (СИ)

Глава 1

Мы сидели в большой комнате нашего дома. Наконец-то вся команда собралась вместе. Чем-то рассказ Баага и Диидаа удивил, в чем-то подтвердил мои предположения. Несомненно, они работали на энергостанции, а лодки и кораблики там заряжались. Какой вид энергии используют местные организмы, мы не знали, но подобные сложности не имели принципиального значения.

— Думаю, забитый воздуховод не обеспечил должного охлаждения, и растения погибли от перегрева, — предположил Айзек. — Только откуда взялось животное? Как оно забралось в отверстие? По-моему на этой планете нет летающих зверей. А заползти в трубу не дал бы газон.

В лесу я видел маленьких ящерок, планировавших с ветки на ветку, но они не могли полноценно летать. Айзек был прав, но его вопрос остался без ответа.

Непредвиденные случайности способны нарушить самый отлаженный процесс. Иногда это песчинка, попавшая в механизм, а в нашем случае — неведомо откуда взявшееся животное.

— Почему на этот остров отправили именно их? — спросила Ирина.

Диидаа смерила взглядом собеседницу и заявила:

— Твоя попа застряла бы в трубе.

Неожиданное замечание застало Ирину врасплох и заставило покраснеть, но она уточнила:

— Все, кто до нас уходили из Дилта, исчезли бесследно, а мы возвращаемся. Почему?

Вообще-то, сама Ирина из Дилта пока далеко не уходила, но заметила она верно. Только и ее вопрос остался без ответа.

Маленькая Лена растет и все осмысленнее смотрит на мир. Я помню, сколько хлопот было, когда росла моя дочь на Земле, а здесь ничего подобного не замечаю. Лена не плачет, не боится людей, не болеет. Может, ей передается состояние матери?

Таа счастлива и своим счастьем она щедро делится со мной по ночам. Как же я соскучился по ее ласкам!

Ирина прислушивается к новой жизни внутри себя и часто улыбается чему-то. Айзек опять по секрету сказал, что они ждут двойню — двоих сыновей. На земле мой друг был женат, но так и не дождался наследника, вырастив трех дочерей.

Диидаа с надеждой смотрит на женщин и с любовью — на Баага. У маленькой женщины все впереди — надеюсь, ее мечты сбудутся.

Все наши женщины счастливы, верят в счастье и ждут его.

А я постоянно спрашиваю себя и не могу найти ответа. Зачем Дилту понадобились дети? Зачем ему наши дети?

Страж растет, газон уже подступил к временной стене, и мы строим новую бревенчатую защиту. Прежнюю преграду мы разберем и поставим ее на основном периметре — ее как раз хватит, чтобы завершить полуокружность.

Приближение врага я почувствовал, сидя дома. Воздух сгустился и наполнился тревогой, а я услышал, как поет труба, зовущая в бой — призыв стража. Странно, но в пустыне я не слышал ничего подобного. Впрочем, наш дом совсем рядом со стражем, а большое живое существо знает меня с собственного рождения — наверно, ему легче докричаться до меня, чем до незнакомого человека.

Бревенчатая стена состоит из пятиметровых участков. От них по концам под прямым углом отходят короткие стеночки — они обеспечивают устойчивость. Эти усиления направлены внутрь, и на них удобно стоять.

Так я и стоял во весь рост и стрелял из лука в бестолково метавшихся зверей. Они бегали вдоль стены, не имевшей проходов, искали хоть какую-то щель, но находили только собственную смерть. Некоторые подкапывались под нижние бревна, но натыкались на защитную стенку из камня.

Сотню зверей мы убили за несколько минут. Потом пришлось перекидывать трупы через стену. Трава растворяла мертвые тела, а длинные клыки блестели на солнце. Странно, но зубы у всех зверей чистые и белые, словно кто-то совсем недавно отшлифовал их.

Страж пировал, а я думал. Справился бы он без нас или нет? Наверно, у зверей не было шансов. Только совсем недавно из земли появился молоденький розовый холмик, а защитному газону вокруг него еще предстояло зазеленеть. Что будет, если враги уничтожат зародыш? Продолжит ли он расти? Почему мы уверены в том, что страж должен стать большим, а холмы обязаны закрыть весь полукруг?

В пустыне со стороны реки стража защищал только газон. Однако ни ящерицы, ни змеи не пытались обогнуть стену по воде. Возможно, они просто не умели плавать. На наши холмы нападали такие же зубастые звери, и они также не лезли в воду.

На этот раз нападавшие пришли с воды — оттуда, откуда мы их не ждали. Правда, зубастые лягушки были мельче ящериц. Передвигались странные создания медленно, а их прыжки, как правило, заканчивались окончательным приземлением на газон. Трава хватала лягушек, и их тела заживо разлагались.

Маленький холмик к этому времени подрос и его поверхность затвердела. Однако детеныша мы защищали в первую очередь. Диида забралась на соседний холм и хладнокровно выжидала, стреляя только в особей, приближавшихся к малышу.

Увы, кроме лягушек, были другие нападавшие, большие и опасные. Пожалуй, они чем-то напоминали земных бегемотов — такие же массивные туши и огромные пасти. Только длинные выступающие зубы делали зверей еще страшнее земных тяжеловесов.

В ход пошли копья, но это не остановило больших зверей. Длинные зеленые плети обвивали толстые ноги, но они вырывали траву с корнем. Я боялся, что зубастые бегемоты повернут к одному из молодых холмов, но звери выбрали кратчайший путь и добрались до стража.

Я видел, как один из них огромными зубами вырвал большой кусок из холма. Ком плоти полетел в сторону, а зверь во второй раз широко раскрыл пасть и вновь вцепился в то же место.

Страж оказался не таким безобидным, как мы думали. Что-то хлюпнуло, и голова бегемота скрылась в ране, которую он нанес чуть раньше. Через мгновение зверь, попавший в западню, начал пятиться, пытаясь освободить голову, но не добился успеха. От усилий его лапы погрузились в землю, но голова так и осталась в живом капкане. Бегемот забился в агонии и вскоре затих. Такая же участь постигла второго тяжеловеса.

В этот раз нам почти не пришлось носить убитых животных. Все они из воды выскочили прямо на газон и там нашли свою погибель. Только рядом с молодым холмом на обычной траве лежали мертвые лягушки, сраженные стрелами Диидаа. Именно сбором стрел и копий мы завершили битву. И в этот раз страж справился бы без нас, но теперь мы точно спасли детеныша от ран, а может, и от гибели.

Холм так и не всосал в себя туши бегемотов — его плоть за сутки растворила головы зверей и их недоеденные тела упали на газон. Трава продолжила трапезу.

— Их совсем не интересуют люди, — заметил Айзек. — Думаю, эти туши прошли бы рядом с человеком и не тронули его.

Бааг согласно кивнул. Я понял, что он сделал тот же вывод, что и я: в следующей битве надо подходить к животным вплотную и бить их наверняка. Только какими будут эти звери — может, нас ожидает новый сюрприз?

Возможно, нам вообще не стоило строить стену. От нападения с воды она не защищает, да и сам страж неплохо справляется с врагами. Однако думать об этом поздно, ведь периметр уже закрыт.

Уже нет необходимости во временной стене, идущей от дуговой преграды к реке. Можно ее разобрать. Только что сделать из бревен?

— Башни, — уверенно говорит Таа, — в них можно жить.

Наверно, она права. Да, нападения показали, что звери не нападают на людей, но у нас маленький ребенок и беременная женщина. Спокойнее, если знаешь, что близкие люди в безопасности.

Глава 2

Вновь на нас напали со стороны суши. Опять большие ящерицы бегали у стены и погибали от стрел. Я бездумно натягивал тетиву и выпускал стрелу за стрелой.

Безразличие исчезло, стоило мне увидеть длинное извивающееся тело.

Змея!

— Бери топор! — крикнул я Баагу.

Женщины, оцепенев, стояли на стене и смотрели на страшного врага.

— Всем за стену! — срывая голос, заорал я.

Змея сжалась в пружину и, распрямившись, преодолела больше половины расстояния от леса до стены. После следующего прыжка она будет уже за бревенчатой преградой.

Нет — длинное тело упало на стену, только половина его оказалось внутри, и упала змея как раз между мной и Баагом.

— Давай! — крикнул я ему и бросился с топором на медленно ползущее черное тело.

Мы били, каждый раз нанося новые раны, потому что змея двигалась вперед. Таа, стоя на холме, натягивала лук. Диида, стоя у стены бросала дротики, и они тоже попадали в цель. Айзек орудовал топором, стоя ближе к зубастой голове.

Израненная змея доползла до газона, но высвободиться из цепких объятий травы у нее не хватило сил. Длинное тело судорожно задергалось, удар хвоста отбросил меня к стопе каменных блоков.

Острая боль пронзила локоть.

Бааг и Диидаа носили мертвых ящериц на газон. Таа с Леной на руках, как могла, помогала им. А Ирина и Айзек занимались мной.

Рука, примотанная к туловищу, все равно болела.

— У тебя раздроблен локоть, — сказала Ирина. — Операцию здесь делать негде и нечем — нужно ехать в узел. Дилт должен помочь.

Озабоченная Шестьдесят четвертая немедленно уложила меня на постель, где мы обычно спали с Таа. Вскоре боль в руке стихла, затем пелена забытья окутала мой мозг.

Очнувшись, и понял, что хочу в туалет. Встать удалось без проблем, бодрость наполняла тело, рука не болела. Одежда отсутствовала, хоть ложился я в одежде. Наверно, Шестьдесят четвертая перекусила моими штанами и рубахой.

Успокаивающая и расслабляющая волна накрыла меня, но я устоял на ногах. Собственно, Шестьдесят четвертая и не пыталась меня уложить — она просто советовала мне быть осторожным. Я смог пошевелить рукой, но вновь почувствовал предупреждение огромного доктора. Судя по всему, лечение не закончилось.

Бодрствовал я недолго, и, попив молока, вновь улегся. Вскоре сознание покинуло меня.

Следующее пробуждение оказалось окончательным. Я пошевелил рукой и почувствовал радость Шестьдесят четвертой. Лечение закончилось успешно.

Мне казалось, что прошли сутки — в действительности, я провалялся целую неделю. Ирина выздоровление за такой срок посчитала чудом.

— Моя профессия здесь не нужна, — заявила она.

Наша команда в сборе, и опять мы решаем, что делать. К нам по-прежнему никого не пускают, но Таа надеется на изменения.

— Надо строить башни, — вновь настаивает она.

Понятно, что нам предстоит строить жилые помещения — значит, моя жена ждет пополнение. Почему она так считает?

Задача усложнилась, ведь в бревенчатом доме не должно быть щелей. Наверно, проще было бы заказать детали из рога, но строить самим из дерева гораздо интереснее.

— Ты не задумывался, откуда взялся единый язык? — как-то спросил Айзек.

Ум у друга пытливый, интересует его многое, и порой он задает неожиданные вопросы.

— Наверно, кто-то придумал его и объединил все наречия.

— Нет! — горячо возражает Айзек. — Тогда бы в нем были слова из других языков. Я говорил со многими людьми, и все утверждают: общих слов нет — только случайные совпадения. На едином языке говорили люди, родившиеся не на Земле и не на Тирте.

— Здесь были люди, говорившие на едином, потом к ним понемногу добавляли выходцев с Тирта и Земли. Первые люди умерли, а язык остался, — предположил я.

— Думаю, дело обстояло иначе.

Айзека кто-то отвлек, и мужчина не закончил. Потом он пропал среди бела дня. Ирина старалась не показывать вида, но тревога съедала ее. Разумеется, все надеялись, что Айзек вернется, но никто не знал, какое испытание выпало нашему другу. А неизвестность не добавляет спокойствия.

Опять полезли зубастые лягушки из озера. Мы забрались на стража и ждем с луками наготове. Молоденьких холмиков два, за одним приглядывает Диидаа, за другим — Таа. Голенькая Лена лежит на страже и улыбается голубому небу и всем окружающим.

На каждом холме есть пятна, источающие пряный запах. Именно на него прут все нападающие на стража звери. Детеныши привлекают их не больше, чем остальные холмы. Поэтому мы отстреливаем лишь немногих лягушек, остальные прыгают в траву и безуспешно пытаются вырваться из зеленых плетей. Зверьки обречены, и нам не стоит обращать на них внимания.

Из воды вальяжно выбираются ящеры изрядных размеров. Земных крокодилов я живьем не видел, но думаю, что наши визитеры похожи на земных рептилий. Только у зверей с моей планеты зубы определенно меньше.

На вершине лежат каменные плитки, а на них разложено наше оружие — заранее подготовиться к нападению никогда не помешает. Без подкладок из камня неразумный страж уже засосал бы древки копий и топорища из рога.

Именно топоры нам и нужны.

Первый крокодил прорывается сквозь траву. Ящер и так идет неспешно, а плети, хватающие его, еще больше замедляют движение. Мы с Баагом подходим с двух сторон и слаженно рубим загривок зверя. Топоры поднимаются по очереди, удары попадают в одно и то же место. Жертва только шипит и упрямо идет вперед.

Фонтаном бьет кровь, и крокодил останавливается — один готов.

Догоняем следующего зверя и также наполовину перерубаем его. Подобная участь постигает третьего крокодила.

Оглядываемся по сторонам: ящеров больше нет, лягушки или мертвы, или надежно пойманы травой.

— Долго еще? — кричит Ирина, выглядывая из окна башни.

Лук у нее наготове, но, по-моему, она не выпустила ни одной стрелы. Газон в этой стороне старый и злой — он и так намертво хватает любого зверя.

— Прибраться осталось, — отвечаю я.

— Это не война, — ворчит Бааг.

Я согласен с ним — это бойня.

Страж рос с невиданной быстротой. Маленькие холмы, едва успев увеличиться, выпускали рядом с собой новые ростки, появлялись новые зародыши. Через месяц прямая линия из холмов соединилась с такой же дугой — страж сформировался. Молодые холмы затвердели, полоса травы возле них быстро расширилась. Надобность в нашей помощи отпала.