Школьное колдовство

Глава 2. Новости

Отец за руку привел Лилу в свой кабинет. Уселся в кресло, ей махнул рукой на стул. Она осталась стоять.

— У меня важные новости, милая, — вздохнул он, — мы должны отменить твою свадьбу. Точнее, отложить. Ну, что ты… — он заметил, что дочь побледнела и задрожала, — ты, конечно, останешься невестой Настана. Поженитесь через год, вот и всё. Видишь ли, это требование леди Эльянтины, мы должны послушаться.

— Но, отец, почему? — воскликнула Лила в отчаянии, — почему леди Эльянтина может выдвигать всякие требования? Почему вы её слушаете? Это ведь просто дальняя родственница!

Она, конечно, сразу вспомнила увещевания экономки, и то, что эсса Нида упомянула о письме, отправленном старой леди. Нида против её свадьбы! О, неужели это всё она?..

— Я не с того начал, Ли, — виновато покачал головой барон, — к огромному сожалению, леди Эльянтина умерла пятнадцать дней тому назад. Да-да, нам даже не сообщили. А ведь она вырастила твою матушку, и о тебе никогда не забывала. Она оставила тебе наследство, Лила. И один из младших семейных титулов, да, представь себе, дорогая, и это уже утверждено его величеством. Никто не оспорит.

— Наследство и титул?! — Лила ушам своим не верила.

— Под доминатом Сантаров, конечно, но в наше время это сущая формальность. Сама леди Эльянтина была графиней Сантар, ты не знала?

Она знала бы, если бы кто-нибудь ей сообщил. Да хотя бы сама леди Эльянтина.

— Вот так-то. Замки, земли. И ты будешь виконтессой, принесёшь титул супругу, и далее по мужской линии. Что скажешь, девочка?

Ей нечего было сказать. Она была оглушена.

— Но тут загвоздка, — продолжал отец, — для этого ты должна проучиться один год в Эбессане. Незабвенная леди Эльянтина, как известно, и сама была недурной колдуньей, говорят. И покровительствовала этой школе.

— Но, отец! — Лила поразилась ещё больше.

Эбессан — школа для колдуний. Как она сможет там учиться?

Отец встал, прошёлся по комнате, и обстоятельно принялся объяснять.

— К счастью, дорогая Ли, мы живём в просвещённое время и в просвещённой стране. У нас не как всюду на Побережье. У нас не заставляют выбирать между даром или титулом! Ты можешь закончить первую ступень, это именно год обучения, пройти посвящение, а потом спокойно выйти замуж и носить браслет колдуньи первой ступени. После того как такие браслеты заимели принцессы, многие знатные девушки стали к этому стремиться, я тебя уверяю! Да для первой ступени даже дар не нужен! Там много учёбы и совсем мало практики. И если в семье есть дар, то девушку принимают, не глядя на её способности.

— Отец, но откуда вы знаете? — не выдержала Лила, — и зачем мне всё-таки там учиться, без дара?

— Ну, у твоей мамы дар был, — развел руками барон, — значит, и у тебя должен быть, какой-никакой. А если и нет — не беда. Получишь титул и наследство, уж ради этого-то можно постараться?

— Мама была колдуньей?

— Была немного. Неважно. Тебе невредно поучиться. Развеешься, посмотришь на новых людей. Узнаешь жизнь получше. Хоть матушка ваша дорогая считает, что для твоего душевного устройства это может быть не полезно, ну да ладно. Матушка ваша умнейшая женщина и всё знает. Но думаю, что год учёбы никому особенно не повредит.

Лила ушам своим не верила. Невредно поучиться и узнать жизнь! Это говорят о ней!

— Ах, отец. Наверное, мне не повредил бы и Зимний бал, а вы меня не пустили! — сказала Лила тихонько, зато в сердцах.

Это было что-то новое. Обычно она не жаловалась. Но ей так хотелось на Зимний бал в этом году! Уже третий год, с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать, в Каверан присылали приглашение из графской канцелярии на самый большой и красивый бал их провинции — и для неё тоже. И ни разу!..

Всякий раз находились какие-то отговорки, ей даже не начинали шить бальное платье, и всегда следовало молчать и соглашаться.

— Так ведь тогда ты приболела? — вот, опять, отец сурово нахмурился.

А Лила даже не стала запоминать, что мачеха придумала на тот раз. На бал пригласили барона, баронессу и их старшую дочь. Исире тогда ещё не исполнилось пятнадцати лет, и её тоже не взяли, и она всю неделю ходила надутая, потому что надеялась…

Нет, мачеха всё же не решилась попрать приличия, хотя Исе до пятнадцатилетия оставалось не более трех недель. И было готово шикарное платье для бала в честь её дня рождения.

— Не знаю, отец, вам виднее, — Лила отвернулась и сморгнула невольную слезу.

— Ну-ну, — сказал барон. — Выхода всё равно нет. Поедешь учиться.

— Но что скажет Винтен! А баронесса Настан?

— Что скажет баронесса Настан, нам неважно, моя дорогая. Хотя, конечно, мы встретимся и объяснимся. Когда она узнает о причинах, то отнесется с пониманием, не беспокойся. А твой Винтен…

— Отец?..

— А он сам захочет отвезти тебя в школу уже сегодня вечером. Ведь в результате он получит титул. Ты, главное, старайся, учись хорошо. Ну-ну, не огорчайся, — отец неловко погладил её по голове.

И тут за дверью раздались шаги, барон вздрогнул и посмурнел.

— Иди туда, Ли, — он поспешно затолкал её в маленькую каморку позади кабинета, — и сиди тихо!

Это могло означать только внезапное явление мачехи. Барон обладал способностью издалека чувствовать её приближение. И верно, в дверь забарабанили.

— Глед! Глееед! Милорд! — раздался матушкин пронзительный голос.

Странно, с каждым годом её голос становился всё пронзительнее. Хотя, если требовалось, он прямо сочился мёдом и патокой.

В двери торчал ключ, и Лила его тихонько повернула. Конечно, вряд ли мачеха станет заглядывать в каморку, но…

— Что такое, Мойра, дорогая! — утомлённо воскликнул барон, распахивая жене дверь в кабинет.

Она влетела, огляделась.

— Как так? Где она?

— Кто, Ли? Может быть, в саду. Дорогая, нам надо поговорить.

— Наконец-то! Вы, милорд, вспомнили, что у вас есть законная супруга, и дела надо обсуждать с ней?!

— Ну как же. Всецело согласен. Я и хочу обсудить. Иса, иди к себе и займись чем-нибудь.

И Иса тут…

— Отец, почему Лиле разрешается меня обижать? — простонала сестрица.

— Да, действительно! — взвилась мачеха, — ваша дочь странная, неловкая, неаккуратная и не поддаётся внушениям и добрым примерам! Она не должна позволять себе выходки, опасные для моих девочек!

— И тем не менее я очень ценю ваши старания, дорогая, — мирно сказал отец, — Всевышний вам за них воздаст, не сомневайтесь. А я так рад, конечно, что могу на вас положиться.

— Повторяю, я не собираюсь спускать ей такие выходки.

— Матушка, отец сам видел, как она меня ударила и свалила на пол! — Иса всхлипнула.

— Какой ужас! — воскликнула матушка, — и вы не подумали вмешаться, милорд? Мне всё приходится делать самой!

Лила опустилась на старый сундук и зажала уши руками. Конечно, всё равно слышно было хорошо.

— Мойра, мне хотелось поговорить с вами о делах, — утомлённо заметил отец. — Иса тут не нужна, с ней о делах будет говорить её супруг. Но если вы считаете, что ей это будет полезно, тогда конечно. Наши планы насчёт Лилианы опять поменялись, придётся отложить её свадьбу. Зато в результате мы получим кое-что по завещанию леди Инден и наши доходы возрастут существенно.

— Отложить свадьбу? Вы понимаете, сколько мы уже потратились? — возмутилась баронесса, — кто возместит убытки? Полоумная леди Эльянтина, считающая, что каждую никчёмную девчонку надо выдать замуж?

Отец не ответил.

— Мы получим? — заинтересовалась мачеха мгновеньем позже. — Леди Эльянтина умерла. Какая жалость.

— Что вы хотите, такой возраст. Да не согреет Пламя её душу.

— Ах, но колдуньи такие живучие. Кто бы мог подумать. Да-да, я поняла, наследство. Нам? Девочкам? Но ведь они к Инденам не имеют отношения. Кроме Лилианы. Гм.

— Конечно, формально имение Виньер она оставила мне. Но всё моё — это ваше, ясно же.

— О, Виньер! Вы не шутите? Я там была. Это прекрасное место, замок невелик, но там отличные сады и виноградники! — в голосе мачехи зазвенели колокольчики, — это так прекрасно со стороны леди Эльянтины! Что ж, если она так благодарит нас за воспитание её внучатой племянницы…

— Мойра. Эта внучатая племянница — моя родная дочь, и странно с чьей-нибудь стороны благодарить меня за её воспитание. А если верить вам, она… ну, короче говоря, очень плохо воспитана. Считаете, мы заслужили благодарность?

Кажется, отец посмеивался над мачехой. И Лила тоже невольно улыбнулась. И вот что: отец пока что говорил мачехе совсем не то, что недавно ей. Но это было правильно.

И стало интересно, чем всё закончится.

— Но чего мне это стоило! — сказала мачеха уже без колокольчиков, — и вы упомянули о каком-то изменении планов. Что такое, милорд?

— Лилиана должна год отучиться в Эбессане. Лишь тогда она может выйти замуж за наследника Настанов.

— Эбессан? Школа для колдуний?! — взвизгнула мачеха.

— Именно. Первую ступень Эбессана закончить несложно. И лучше пусть Иса не ссорится с сестрой, а то вдруг в дальнейшем та ненароком испортит ей цвет лица одним щелчком пальцев?

О, Пламя, вот зачем отец это сказал?..

— Нет! — завопила мачеха. — Это невозможно. Кому она будет нужна после Эбессана? Какая приличная семья захочет её принять? Я и так с трудом уладила всё с Настанами. Мы обо всём договорились! Они не захотят невестку-колдунью!

— Мойра, из-за желаний Настанов я не стану отказываться от поместья. Не захотят — и пусть их.

— После Эбессана я не приму вашу дочь в этом доме! Если она будет не нужна Настанам, пусть идёт послушницей в Обитель Птиц! Ведь всё уже было решено, до того, как на неё свалилось приданое!

— Хорошо, Мойра, всё, что будет потом, мы потом и решим, — кротко согласился отец. — А пока помогите Лиле собраться в дорогу и снабдите её всем необходимым, прошу вас. Помните, что наша старшая дочь должна выглядеть достойно, иначе будет неловко.

— Считайте, что вам уже неловко, — буркнула мачеха, — эта растяпа будет позорить вас непрестанно. Но ради поместья это, возможно, и стоит вытерпеть! Так и быть, я соберу её в Эбессан. Как скажете.

— Благодарю, Мойра, — проникновенно сказал барон Каверан, — вы мое сокровище. Я позже передам вам перечень необходимого. Прошу, поезжайте с Лилой в город и купите, если чего-то недостаёт.

Слышно было, как громко хлопнула дверь.

Отец подошёл к двери в чулан, дернул её, Лила повернула ключ.

— Вот, мы всё и уладили, — довольно сообщил отец, — ты едешь в Эбессан.

— А через год — в Обитель? Всё уже было решено, да? Если бы не приданое?

— Ну, какая Обитель, — поморщился барон. — Не будь глупенькой, Ли. Обещать не значит жениться…

— Отец?!

— Хм. Прости, эта поговорка не для юных девиц. Я хочу сказать, что иногда время дорогого стоит. И вот что, я пока не сказал матушке, что завещано лично тебе, так будет лучше для всех, — он улыбнулся. — А что леди Эльянтина мне поместье оставила, я скажу так — умная она женщина. Благодаря этому поместью ты непременно поедешь в Эбессан. Хотя она ведь только условно мне его передаёт. Но доходы пока будут мои, и слава Пламени. Я тебе всё объясню, и про условия, и про твою маму, леди Кенталь. И другое кое-что. Пора нам поговорить, да.

Он взял из ящика ключ, опасливо выглянул в коридор, убедился, что он пуст и только потом позвал Лилу. Проводив её к боковой двери в сад, всегда запертой, он отомкнул дверь ключом и сказал:

— Вот, сделай вид, будто так и гуляла. А потом начинай собираться. К Настанам я завтра съезжу, всё улажу, а если твой жених сам сегодня заявится, то и лучше. Свадебный флаг сейчас снимем, нечего ему зря болтаться. Иди, — он легонько подтолкнул её и захлопнул дверь.

Вот и всё…

Вернувшись в дом, Лила сразу столкнулась с Исирой, но та быстро отвела взгляд и скользнула мимо. Немного погодя встретились и с мачехой, и мачеха тоже промолчала. Впрочем, после услышанного разве нужно что-то ещё? Проучившись год, она не сможет вернуться в родной дом. А ведь другого дома у неё в жизни не было! И не ехать в школу нельзя. Леди Эльянтина хорошо всё придумала, приготовила лакомые награды не только ей, но и отцу! Отцу, который так зависит от мачехи. Она не может подвести отца и отказаться ехать в школу. А то, что обещано лично ей, как ни странно, не слишком радовало, казалось каким-то игрушечным. Титул, замки…

Конечно, титул и замки — это серьезно. Но ей всё равно слабо верилось в их реальность. Свадьба с Винтеном и надежды на новую жизнь казались реальнее и желанней.

Год в колдовской школе Эбессан? О, это вполне респектабельное место. Там, говорили, учатся и очень знатные девушки. Но действительно, не каждая благородная семья согласится на невестку-колдунью, хотя здесь, в Руате, это и не считается чем-то из ряда вон.

Лила переоделась в лучшее свое платье и села у окна с книгой, но читать не смогла, так и не перевернула ни разу страницу. Зато увидела, как мимо окна прохромал на деревянной ноге их привратник, на ходу сворачивая полотнище знамени. Так хотелось, чтобы приехал Винтен. И так страшно было, что он приедет и узнает, что их свадьба отложена…

Он приехал. Лила увидела, как он пересекал мощёный двор, такой красивый, широкоплечий, на своем прекрасном гнедом жеребце. Она отложила книгу и кинулась вниз, но опоздала, отец перехватил Винтена раньше, широко улыбаясь, раскрыл руки для объятий:

— Друг мой, у меня прекрасные новости!

В нижнем холле, помимо Лилы, уже появились и мачеха, и Исира, и даже маленькая Минта, младшая сестрёнка, выглянула.

— Короткий мужской разговор, — объявил отец, — а потом мы соберемся за ужином, который эсс Настан, конечно, с нами разделит!

Винтен моргал, сбитый с толку, потому что отсутствие свадебного флага над воротами его озадачило, а обещание новостей и обрадовало и встревожило. Отец, пользуясь этим, увлёк его в кабинет и захлопнул дверь перед носом супруги, которая явно намерена была разбавить собой этот «короткий мужской разговор». Значит, потом отцу достанется, мачеха долго будет сначала кричать, а потом шипеть…

Лиле стало так жаль отца. Он ведь делает это, потому что не хочет пока сообщать мачехе об её наследстве. Не хочет, чтобы мачеха злилась и вымещала злость на ней. Ведь Лила получит больше отца, и ещё титул!

Как странно, однако.

Более высокий титул, чем у отца. И чем у отца Винтена. Пожалуй, Винтен всё же обрадуется.

Иса громко хмыкнула, сверля взглядом старшую сестру, а матушка строго на неё посмотрела. Это чудо какое-то, если баронесса станет одергивать Ису, когда та всего лишь хмыкает…

Минта вбежала в комнату, с разбегу обняла Лилу и стрельнула в неё хитрыми глазёнками. Малышка была старшей сестре чуть выше пояса.

— А ты не превратишь меня в лягушку, Ли? — спросила она.

— Ну что ты, — улыбнулась Лила, тоже обнимая девочку, — ни за что на свете, даже если бы могла.

— А Иса сказала, что превратишь. А её тоже не превратишь?

— Нет…

— Иди к себе, непослушная девчонка! Заберите её, — мачеха, подбежав, силой отодрала младшую дочку от падчерицы, — Кайла, Кайла, уведи немедленно эссину Минту! — крикнула она горничной.

Гувернантки у них не было уже больше года, с тех пор, как последняя получила расчёт. Поэтому за Минтой, если требовалось, приглядывали горничные, а Исире и без гувернантки было неплохо.

— А ты иди к себе и сиди там, носа не высовывай, пока не будет позволено! — строго велела баронесса Лиле, когда упирающуюся Минту увели.

— Но, матушка, — попыталась возразить Лила, — ведь Винтен…

Встретиться с ним было совершенно необходимо.

— Делай, как я сказала, — повысила голос баронесса, — а то вздумала вести себя, будто уже закончила Эбессан?

— Что вы, матушка…

— Так слушайся! — мачеха сдвинула брови, — а эсс Настан, я полагаю, ещё подумает, нужна ли ему невеста из Эбессана. Ступай!

И Лила поспешно убежала. Села у окна, стиснув руки, и ждала, чем же всё кончится. Что отец скажет Винтену? А что не скажет?

А может, Винтену Настану действительно не нужна невеста, которой придется учиться в Эбессане? Но — её приданое и титул! Что перевесит?

Было страшно.

А если на самом деле отказаться от наследства? И не ехать в колдовскую школу? И выйти за Винтена? Близкое и понятное счастье, которого не нужно ждать целый год.

Кстати, Лила отметила, что кричать и ругать её на этот раз мачеха не стала. Неужели она восприняла угрозу отца так серьезно, испугалась, что Лила в дальнейшем сможет наслать какую-нибудь порчу на Ису?

От того, что мачеха не стала ругаться, тоже было странно и даже неловко.

Наконец внизу позвонили к ужину, и Лила спустилась. Мачеха наградила её негодующим взглядом. Да, действительно, она ведь велела «носа не высовывать». Отец благодушно посмеивался, а Винтен…

Её жених просто сиял. Баронесса выглядела так, словно наелась кислятины, и принялась рассуждать о погоде. Потом отец заговорил о качестве скошенного в том году сена. Эссина Исира не сводила глаз с Винтена, причём смотрела так, словно именно его предпочла бы на ужин. Между тем ужин был очень вкусным: жареная дичь с овощами и пряная каша с изюмом. Но Лила ничего не ела, от волнения у неё начисто пропал аппетит, и, вообще говоря, она тоже предпочла бы Винтена…

Нет, не увидеть его в своей тарелке, а уйти с ним в сад, например.

— Как вы относитесь к тому, что наша Лилиана поедет учиться в Эбессан, эсс Настан? — не удержалась матушка, когда унесли остатки дичи и каши и подали миндальные пирожные, те самые.

— О, я глубоко опечален, миледи, — заявил Винтен, широко улыбаясь, — но я так люблю вашу дочь, что согласен подождать. Как жаль, что нельзя пожениться до того, как она уедет. Кстати, милорд, а точно ли нельзя? Ведь к свадьбе всё готово! А потом я согласен отпустить супругу хоть на год, хоть на два, если, конечно, мне позволят её навещать.

Для Лилы эти слова были лучшей музыкой на свете, а вот Иса помрачнела и не стала доедать пирожное.

— Никак нельзя, друг мой, — добродушно ответил барон, — такие правила в Эбессане. Придется уж вам поднабраться терпения. Но это ничего, это даже полезно. Вот нам с моей дорогой леди тоже пришлось подождать нашу свадьбу. И ничего, мы счастливы!

Неизвестно, что в действительности имел в виду отец, но, видимо, выразился он неудачно, потому что от его слов мачеху перекосило.

Наконец ужин был закончен, и Лила с Винтеном могли уйти в сад. Лишь только густые кусты сирени скрыли их от нескромных глаз, он поспешил её обнять. Да-да, с некоторых пор они стали позволять себе такие вольности, как объятия и поцелуи не только ручек. Но ведь они жених и невеста, и вот-вот должны были пожениться!

— Дорогая моя, — Винтен заглянул ей в глаза, — я так огорчён, что ты должна уехать!

Какое счастье, что он это сказал! Лила уже боялась не дождаться таких слов.

— Мне остаться? — шепнула она до того, как он прижался губами к её губам.

Он всё же поцеловал её, но, расслышав, даже отшатнулся.

— Что ты? Разве от такого подарка судьбы отказываются? — спросил он с упреком, — только подумай, мы, как виконт и виконтесса, будем получать приглашения на все официальные королевские балы и приёмы! Может быть, уедем на зиму в Асвард. Все самые знатные люди так делают! В Асварде зимой самое веселье. Остальное время будем жить в собственном замке! Найдем хорошего управляющего, чтобы было меньше забот. Поговорю с отцом, он посоветует. А ты станешь там хозяйничать без пригляда моей матушки, и поймёшь ещё, какая это радость, — он рассмеялся и опять заглянул ей в глаза, — думаю, она станет наезжать в гости не чаще раза в месяц. Ну, Лила, дорогая моя, пожалуйста, не говори больше глупостей.

И он опять её поцеловал, так, что голова закружилась и не жаль было умереть прямо сейчас. Впрочем, нет, умирать точно не следовало, если впереди ещё много такого…

— Я пошутила, — сказала она, — просто мне так жаль, что свадьба откладывается! Ты будешь скучать? — и она не выдержала, заплакала, слезы тихо покатились по щекам.

— Ну что ты, Лила, милая! — воскликнул он и стал быстро целовать её в щёки, — ты ведь уже не маленькая, нельзя быть такой неразумной! А я буду тебя навещать, так часто, как это возможно! Буду привозить подарки, конфеты, цветы и всё, что захочешь! Ну же, Лила?

— Конечно, Винтен, — она закинула руки за его широкие плечи, прижалась лицом к его груди, и замерла так, ненадолго.

Каким замечательным было это мгновение…

— Тебя не смущает, что я должна буду учиться в колдовской школе и пройти посвящение?

— Ну что ты, глупенькая! — он улыбался, — на дворе не старые времена! И страна у нас, говорят, просвещенная, а ты рассуждаешь, как темная древняя старуха! Что такого, что моя любимая жена — образованная колдунья?

— Правда? Как хорошо. А то я боялась.

— И напрасно! Это ведь и в хозяйстве невредно, дорогая. Нет, я не только не смущаюсь, я просто рад! Боюсь только, что ты меня забудешь, тебе понравится кто-то ещё, — добавил он ревниво, — не рассчитывай там, что я, если что, легко откажусь от нашей помолвки!

— Что ты! — искренне удивилась она, — мне никто и никогда больше не понравится! Я ведь так люблю тебя, Винтен, дорогой!

— О, моя дорогая, знала бы ты, как я люблю тебя! И как же я ждал нашу свадьбу!

Она погладила его по щеке. У него были серые глаза, длинные пушистые ресницы, высокий лоб, прямой нос и такие красивые губы. Ни один принц не может быть прекрасней Винтена Настана, это совершенно точно!

— Ничего, Лила, всё будет хорошо! — добавил он, — Ты только помни, что я люблю тебя! Мы будем видеться. Надо узнать, какие на этот счёт правила в Эбессане.

— Да, да, Винтен. И ты, пожалуйста, помни, как я тебя люблю…

А потом они долго и самозабвенно целовались, свидетелем чему была только густая сирень, заботливо окружившая эту часть сада. Но сирень никому не выдавала доверенных ей секретов.