Школьное колдовство

Глава 18. Перемены мест

Принцесса Альмагера, переглянувшись к Вишеном, вышла из кареты раньше всех, едва миновали ворота Эбессана. У Лилы появилась лишь одна догадка — принцесса оправилась к Артуру. Чтобы отвлечь? Чтобы случайно он не вышел навстречу, не увязался за ними, не понял, что сейчас произойдёт, не помешал. Говорили же, что он не должен знать. Он, и принц тоже. Они оба не хотят платить ею за решение своих проблем!

Один взгляд в сторону гранметра — и он чуть улыбнулся и кивнул.

— Да, леди Лилана, лорду Артуру лучше пока не вмешиваться.

Это было приятно, но уже неважно.

— И лучше, если он будет находиться близко от пола, да? Лорд Артур, я хочу сказать, — добавила она.

— Вы совершенно правы, миледи.

Да-да, полетать она тоже сразу попробует. Не снаружи, там сейчас ветрено. Но бывает ведь и безветренная погода?

— Но что происходит? — тихо спросила леди Фания.

Лила, улыбнувшись, прижала палец к губам. Не надо вопросов…

К леди Тамирии первым зашёл гранметр. Когда в кабинет пригласили Лилу, начальница была спокойной и сосредоточенной.

— Значит, эффект посвящения вам известен, леди Лилиана? — спросила она. — И вас все-таки уговорили? Справитесь, уверены?

Лила кивнула.

— Менять условия в чужих заклятьях — последнее дело! — буркнула гранметресса недовольно, — Эльянтина имела в виду, что это случится весной, а не осенью! Тут слишком тонкий рисунок, это же ясно, всё может повлиять! А я знала, что наш Корин мальчик способный. Вот на кого вам нужно обратить внимание, Вишен, — добавила она.

— Обратим, — пообещал он. — Приступайте к ритуалу, Тамирия, раз уж всё готово.

Начальница, казалось, торопиться не собиралась.

— Вы чего-нибудь хотите, Лилиана? Кофе, чай, ужин? Да успокойтесь, Вишен, девочке надо собраться! — фыркнула она в сторону гранметра, — ритуал посвящения пойдёт на её силе, а не на чьей-то!

Ничего такого, что едят или пьют, Лиле совершенно не хотелось.

— Посмотрите мою сестру, — попросила она, — и скорее расколдуйте её, чтобы они могли уехать.

— Пусть приведут! — велела начальница.

Баронессу и Ису привели в кабинет. Баронесса теперь притихла, Иса прикрывала лицо полотенцем.

Осматрев эссину Каверан, а потом злополучную шкатулку, гранметресса только покачала годовой.

— Я не могу сейчас снять заклятье, — объявила она. — И прописи у нас нет. Последнее время Эльянтина такие мелочи делала, чтобы отвлечься, могла и не записывать. Я просматривала её последние рабочие тетради, там ни слова про шкатулки.

— И что же делать? — прижав руки в груди, простонала мачеха.

— В заклятьях леди Инден всегда предусмотрено отменяющее условие. Это могут быть какие-то слова, действия, стечение обстоятельств. Кажется, последнее время она предпочитала привязывать всё к чувствам. В этом и сложность, чувство не подделаешь, его нужно испытывать на самом деле.

— Но что это значит? — в недоумении воскликнула баронесса.

— Я не знаю, что именно заложено в заклятье. Но мы разберемся после, — пообещала гранметресса, — леди Лилиана, вы желаете поговорить с родственниками?

— Нет, миледи, — поспешно отказалась Лила.

Она лучше поговорит с отцом, потом, через зеркало.

— Даю разрешение на посвящение, леди Лилиана Каверан, — объявила гранметресса.

Посвящение — это было проще некуда. Зал Книги, тот самый, что им когда-то показала метресса Рита — с книгой и зеркалом. Просто прочесть страницу непонятного текста на древнем языке.

— Не торопитесь и ничего не бойтесь, — посоветовала Тамирия. — Первые шаги сделаны, идите дальше.

Она стояла за спиной Лилы, и Вишен — у входной двери, больше никого не было в этом зале. И когда шли сюда, им никто не встретился, замок словно вымер.

В начале страницы слова были колючими и жесткими, кажется, они царапали, потом — всё мягче и мягче, и легче скатывались с языка. И дышать стало необычайно легко, воздух становился прохладней и слегка зазвенело в ушах, а потом всё закружилось разноцветной круговертью…

И продолжало, продолжало, продолжало кружиться…

И не было ничего…

Долго не было совсем ничего, только это мелькание, кружение, холодный воздух и звон. А потом — спокойствие, и тишина, и… ей захотелось проснуться. Кажется, она задремала в кресле в модном ателье, куда они пришли с леди Фанией. Ей принесли платья для примерки, они на манекенах, целых три: из голубого атласа, плотного батиста и мягкой тонкой шерсти цвета сливок…

Если она спит, то почему бы сразу не примерить вот это, атласное? Во сне можно всё! Какая ткань, прохладная, приятная, гладкая… какое платье!

Ну да, она же спит!

Издалека донёсся голос, такой знакомый. Настойчивый, сердитый, он её звал! Он её разбудил.

— Лилиана, ты здесь? Отзовись, Ли! Лилиана! Просто отзовись!

Не хотелось просыпаться, но она открыла глаза.

Артур. В зеркале? За стеклом. Но это был уже другой Артур. В другом костюме, во всяком случае. И иначе причёсанный.

— Артур? Почему ты там?

Она медленно подошла, прижала ладонь к стеклу, и он тоже так сделал — их две ладони вместе, и холодное стекло между ними.

— Глупая ты Мышь! — сказал он с горечью. — Что натворила, дурочка маленькая? Как теперь прикажешь тебя оттуда вытаскивать?

— А вы невежа, милорд, — сказала она, убирая руку. — Могли бы сначала поздороваться и пожелать мне доброго утра.

Она огляделась, и кажется, поняла: это она призрак в зеркале, а он — настоящий…

— Доброе утро, Мышка, — послушно поздоровался его светлость. — Как ты там?..

— Пока тут вроде бы неплохо, — она не покривила душой.

Было и впрямь вполне сносно. Во всяком случае, она не чувствовала особых неудобств.

— Да что ты говоришь?.. — он рассмеялся сухо и немного едко.

— А ты как, Артур? — спросила она.

— Тут тоже пока неплохо. Ли, я серьёзен как никогда, — он опять положил руку на зеркало, надавил, словно надеясь проникнуть внутрь зазеркалья. — Я вытащу тебя как можно скорее. Нынешнее заклятье создала Эльянтина, оно должно быть совершенным и сниматься, иначе это была бы не Эльянтина. То, что сотворил тогда я, самонадеянный оболтус, было убожеством.

— Я и надеюсь на это, Артур. Что ты меня расколдуешь, — серьезно сказала Лила. Помнишь то письмо леди Эльянтины, в тетради? Тогда я не поняла её приписку в конце. А она писала об этом, да?

— Может быть. Ли, я не знаю, сколько это продлится. Надеюсь только, что не пятьдесят лет, — кажется, в его глазах мелькнула ярость, а между бровей легла морщинка, — нет, Мышка, мы сделаем это быстро, вот увидишь. Даже если ради этого я выверну кого-нибудь наизнанку…

— Не пугай меня, Артур, — попросила Лила. — Не нужно так.

Говорить о плохом и страшном ей совсем не хотелось.

— Договорились, не буду, — согласился он. — У тебя новое платье? А я только через год догадался, что можно изменить на себе рубашку!

Она оглядела себя и довольно рассмеялась — на ней было то самое платье из голубого атласа, что вроде бы приснилось.

— Шутишь? Но у меня это случайно получилось. Это же просто.

— Может, потому, что ты девушка? Но осторожнее с этим, потратишь много сил!

— Хотя бы одно платье мне ещё понадобится, — вздохнула она, и улыбнулась, — точнее, два.

Ей скоро понадобятся два очень красивых платья.

— Вот упрямая Мышь! — вздохнул Артур. — Зачем?! Подожди, сама поймёшь, как легко тратятся силы. Это не смертельно, но очень неприятно!

— Лучше скажи, когда ты отправишься приносить ту клятву в Храме, из-за которой все так переживают?

— Это уже сделано, Ли, — он улыбнулся, — это было недолго. Моя клятва принята. Мы с тобой превратились вчера вечером, сейчас вечер следующего дня.

— Прошли сутки? — Лила удивилась, но не слишком.

Недаром ей казалось, что она пробыла тут уже долго. Сутки — это долго?..

— Тогда хорошо, — сказала она просто.

А что ещё можно было сказать? Всё получилось — вот и замечательно.

— Весь Руат слишком много тебе должен, Ли, — сказал Артур. — Я, кстати, тоже. Ты знаешь, что через год я бы уже не был графом Сантаром? Срок королевской опеки над моими титулом и владениями истекает, мои наследники были бы счастливы.

— Оставь, Артур, я не давала в долг, особенно тебе, — Лила снова рассмеялась. — Лучше объясни мне, как проходить сквозь стены?

Может быть, стать призраком означает немного сойти с ума?

Как ни странно, её пока не угнетало новое состояние, напротив — было очень легко, хотелось попробовать себя, полетать, например. И расспросить кое-о-чем Артура. Она попробовала погрузить руку в стену рядом с зеркалом — ничего не вышло.

Где-то неподалеку раздались голоса, Артур оглянулся и придвинулся ближе к зеркалу:

— Ли… Я говорил тебе, что ты станешь принцессой? Ты ею обязательно станешь. Выслушай сейчас Гека и согласись на его предложение. Ты это заслужила, за то, что сделала для него, он это понимает. Мне сказали о предложении королевы. Не обижайся, Ли. И не сердись на него, он вовсе не дурак, просто все иногда делают ошибки. Поняла? — и он быстро отошёл в сторону.

— А-а-ртур… — начала было Лила, но принц Гекард, взволнованный донельзя, уже был в зале.

Он подошёл медленно, его глаза на бледном лице блестели ярко, он казался исхудавшим, но от этого не менее красивым.

— Леди Лилиана. Лила. Я… Как вы прекрасны… — он волновался.

— Здравствуйте, ваше высочество, — она изобразила поклон, и получилось легко и, кажется, изящно, чего так долго добивалась леди Фания.

Призраку намного легче соответствовать всем этим требованиям. Наверное, и танцевала бы Лила сейчас дивно как хорошо, к удовольствию строгого эсса Вортака.

Следом за принцем зашёл слуга с большой корзиной золотистых роз, тех самых, и передал её Гекарду.

— Я люблю вас, Лилиана, — сказал принц. — Прошу вас простить мне ту недавнюю глупость. Я и решился на это, потому что так люблю вас! Но теперь я принял другое решение! Согласитесь стать моей невестой, Лилиана! Законной невестой перед лицом всего Руата и всего мира! Как только вас расколдуют, мы поженимся. Вас расколдуют очень быстро, обещаю! — он протянул ей розы.

— Благодарю, ваше высочество, это такая честь для меня, — сказала Лила, справившись с замешательством. — Но я не могу согласиться. Невеста-призрак — это не то, что нужно вашему высочеству. Это помешает… отношениям Руата с другими странами, ваше высочество!

Сейчас она как никогда ясно поняла, что не желает быть законной невестой принца. Впрочем, поняла она это раньше, конечно, и даже всё решила, но так приятно убеждаться в правильности своего решения.

— Лилиана, что вы такое говорите! — воскликнул принц. — Мы справимся со всеми трудностями. Верьте мне!

— Именно так, ваше высочество, — поддержал Артур и забрал корзину, которая явно мешала принцу. — Я думаю, Лилиана сейчас не способна соображать. Как родственник, я от её имени принимаю ваше предложение. Можем приступить к составлению документов.

— Нет-нет-нет! — запротестовала Лила. — Ваше высочество, я не могу взять на себя такую ответственность! И потом, я вас не…

Тут двери распахнулись, и в зал ввалилась целая толпа нарядных лордов и леди, так что уже через минуту свободного места практически не осталось — это был маленький зал.

— Неважно, — успел заявить принц, — мои чувства столь сильны, что их хватит на двоих!

Кажется, он ей не поверил.

Тем временем вперед выступил высокий человек в расшитом золотом кафтане — в таком не ходят по улицам, это определённо была церемониальная одежда. Человек стукнул в пол длинной резной палкой и объявил:

— Как лорд-сенешаль его величества короля, я приветствую леди Лилиану Каверан, виконтессу Фаро, и извещаю о пожаловании ей ордена Лилии на красной ленте! Слава и долгих лет его величеству! — и он опять грохнул палкой об пол.

Присутствующие заахали и загомонили. Лила поклонилась, не зная наверняка, как должен вести себя награждаемый орденом — леди Фания не догадалась ей это объяснить.

На всякий случай поблагодарила:

— Передайте мою благодарность его величеству.

Её гораздо больше волновало, помнит ли король про своё обещание и как удастся его исполнить. И как отнесётся Артур? Это страшило. Но что сделано, то сделано.

— Орденский знак будет вручён вам позже, виконтесса, — добавил лорд-сенешаль уже обычным голосом, — примите также и мои самые горячие поздравления, — он смотрел на девушку в зеркале с любопытством и сочувствием одновременно.

Так на Лилу смотрели многие. Некоторые — без сочувствия, зато со страхом, и остерегались подходить близко.

К зеркалу подошел чопорного вида придворный, ведя под руку даму на полголовы его выше.

— Лорд Картаки, лорд-секретарь и заместитель первого министра его величества, — отрекомендовался он. — Мы родственники, леди. Я всё ещё считаю себя следующим графом Сантаром. Кто знает, может, мне и повезёт? — он сказал это как будто шутя, и Лила вежливо улыбнулась.

Это наследник, у которого из рук только что уплыл титул.

— Виконт Мардок, к вашим услугам, виконтесса, — представился следующий. — Примите мои поздравления, — он озадаченно уставился на золотистые розы, — с высокой королевской наградой, — добавил он.

Все пришедшие считали нужным ей представиться и поздравить. Артур подошёл ближе и с досадой смотрел на это сборище.

— Лорд Самант Мардок. Мои поздравления, виконтесса, — этот разглядывал Лилу, как редкое насекомое.

Мардоков было ещё несколько, и вообще, то и дело мелькали знакомые по геральдическим книгам имена — добрая четверть присутствующих была родственниками Инденов или Мардоков.

— Леди Садалия Хавари, племянница графа Маритара, — торжественно сказал какой-то толстый лорд, собственное имя которого Лила не расслышала, — будущая графиня Сантар, как сообщила нам сегодня леди Ферона, тетушка его величества… — и он умильно посмотрел на девушку, которую держал под руку, потом на Артура.

Лила сразу встрепенулась и наградила девицу неласковым взглядом. Артур день назад стал человеком, и у него уже невеста?! Какой быстрый!

Артур сказал, подавшись к толстяку:

— Я пока что не просил руки этой леди, лорд Сент. Не торопите события, леди наверняка достойна лучшей участи.

— Что вы, граф, что вы, — захихикал лорд Сент. — Леди Ферона никогда не ошибается!

Девушка тоже захихикала, затрепетав веером. А Лила отметила, что эта леди Садалия весьма хорошенькая, только какая-то глупая на вид. Хотя, может быть, она просто смущается.

И вдруг волна шороха пробежала по залу, и всё смолкло.

Король. В дверях появился король. Перед ним расступились и склонились в поклонах. Он прошёл по образовавшемуся коридору к зеркалу, вопросительно взглянул на золотые розы.

— Отец, я только что попросил руки леди Лилианы и настаиваю, чтобы наша помолвка была объявлена, — выступил вперед Гекард. — После расколдования она станет моей женой и принцессой.

— Ни слова больше, сын мой, — остановил его король. — Леди Лилиана не свободна, и ни о какой помолвке с ней не может быть и речи.

— О чем вы, отец? — воскликнул Гекард.

Впрочем, равнодушно эту новость не принял никто, всё переглядывались, шептались.

— Не далее как вчера я дал королевское слово, пообещав, что леди Лилиана Каверан станет женой другого, причем в ближайшее время и невзирая на её состояние. То, что скреплено королевским словом, не может быть изменено, да, леди Лилиана?

— Да, ваше величество, — спокойно подтвердила Лила.

А ей ведь и в голову не пришло, что полученное вчера у короля его королевское слово — простой повод быстро отказать принцу. И не надо плести словесные кружева, не свободна — и всё. Конечно, дело ещё в том, что король сам сейчас ловко воспользовался данным вчера словом.

— Как суверен Руата, согласно древним законам этой земли, я имею право приказать любому моему подданному сочетаться браком по моему выбору, — продолжал король.

Вот теперь стало очень тихо, тише просто не бывает…

— Лорд Артур Инден, граф Сантар, я приказываю вам отправиться в Храм для заключения брачного союза с леди Лилианой Каверан, виконтессой Фаро, — кажется, при этих словах все в зале выдохнули.

Артур выглядел совершенно изумлённым. Леди Садалия перестала трепетать веером, какая-то пожилая леди совала ей под нос флакончик с нюхательной смесью. Кто-то в задних рядах громко ахнул.

— Возможность брака проверена, между вами нет кровного родства и других препятствий, упомянутых в брачном законе, — сказал король. — Вы можете пожениться, если, конечно, ваши клятвы примет Пламя. В договоре будет предусмотрен развод спустя семь лет при отсутствии наследника мужского пола. Лорд Артур?.. Отвечайте.

— Конечно, ваше величество, — слегка запнувшись, тем не менее уверенно ответил Артур. — Как верный подданный его величества, я выполню приказ.

— Леди Лилиана?

— Да, ваше величество, — прошептала Лила, чувствуя всплеск паники в душе.

Что же она натворила? Может быть, не следовало так поступать ни в коем случае?!

Но нет, отказаться от этого она тоже не могла. Это было как… Ещё вчера она не смогла бы объяснить. Это был шаг с неизвестность, и возможность взять с собой, что хочется. Она взяла.

— Поскольку помолвка не может длиться меньше одного дня от рассвета до заката, свадьба состоится послезавтра, здесь, в Эбессане. Леди Тамирия, позаботьтесь о достойном торжестве, вам будет оказано содействие, — это опять сказал король.

— Будет исполнено, ваше величество, — откуда-то из дальнего угла отозвалась гранметресса.

Первым, стиснув зубы и бросив на отца уничтожающий взгляд, зал покинул принц Гекард.

— Я восхищаюсь вами, Лилиана. И ещё раз благодарю, — сказал он Лиле перед уходом, и даже не посмотрел в сторону Артура.

— Признателен вам за благоразумие и верность короне, леди, — многозначительно сказал Лиле король и отечески похлопал Артура по плечу.

— Нам по-прежнему не нужны осложнения с Кандрией. А вы, граф, всё ещё успеете, я уверен.

Довольно скоро в зале остались только они, Лила и Артур.

Артур, прикрыв глаза, на несколько мгновений прижался лбом к зеркалу. Потом нашел взглядом Лилу.

— Что это было, Мышка? Что за королевское слово?

— Вчера я попросила его у короля, — объяснила она, — он дал слово, что выполнит одно моё желание, но потребовал уточнить, о чём речь. Я ему сказала, что как можно скорее хочу обвенчаться с тобой в Храме. Помнишь, ты говорил как-то, что Пламя в Храме тебя принимало? Хотя твою клятву не приняли бы короли Побережья, пока ты призрак? Ты мог принести клятву в Храме, значит, я тоже смогу, дело лишь в том, признают ли её, а это зависит от короля.

— А почему не принц? Вы ведь любите друг друга. Ради него ты сделала такое… Его даже в Кандрии поймут и простят за расторжение помолвки, я не сомневаюсь, Ли.

— Артур, я не хочу замуж за принца, — терпеливо объяснила Лила, — и я никогда и никому не говорила, что люблю Гекарда. И он меня даже об этом не спрашивал. Вот почему вы с ним сначала сами что-то придумываете, а потом уверены, что так оно и есть?

— Ты не любишь Гекарда? — его взгляд изменился, голос тоже, — ты уверена, Ли? Или просто хочешь показать своё благоразумие и верность короне?

И почему объяснять очевидные вещи бывает так сложно?

— Артур, — Лила вздохнула, точнее, ей показалось, что она вздохнула, — после той моей помолвки я пообещала себе никогда никого не любить. Никогда, понимаешь? Чтобы больше не чувствовать себя такой дурочкой. Но я точно знаю, что не хочу тебя ревновать, хотя бы семь лет.

Несколько мгновений он молчал, не сводя с неё глаз, а она боялась на него посмотреть.

— Я хочу, чтобы ты был мой, Артур, — добавила она, — но без королевского слова ничего не вышло бы, да? Жениться и иметь наследников — твой долг. Король приказал бы тебе. Да ты и сам хотел бы жениться по-настоящему, наверное. Получается, я распорядилась тобой без твоего ведома. Ты сердишься на меня?

— Да, — сказал он тихо. — Я не просто сержусь, Мышка. Я страшно зол…

— На меня?

— Нет, — он усмехнулся, — на обстоятельства. И на себя тоже. Это я должен был просить твоей руки, предлагать тебе руку и сердце. Я просто слишком отвык от мысли, что… — он осёкся, замолчал.

— Что, Артур?..

— Что мне тоже позволено любить. Что имею право. Особенно когда рядом был такой, как Гекард. И ещё мне приходилось слушать про твоего идеального Винтена. Ли, на самом деле я влюбился в тебя в тот самый миг, когда впервые увидел здесь, в Эбессане.

— Артур, так не бывает, чтобы за миг, — зачем-то запротестовала Лила, хотя услышать такое ей было, конечно, приятно.

— Глупая маленькая Мышка. Только так и бывает. Чтобы влюбиться, нужен миг, и это такое чувство, ради которого стоит быть живым. Сначала влюбляешься, а потом или приходит время разочароваться, или начинаешь любить по-другому. По-настоящему.

— Ты так хорошо разбираешься. Уже влюблялся, раньше, много раз? — ей хотелось вредничать, и даже глаза зачесались, как от пыли.

— Нет никакого раньше, — сказал он тихо, — Я люблю тебя, Ли.

— Артур?.. — она подошла вплотную к зеркалу, так, что, кажется, разбей сейчас это стекло и можно схватить, обнять.

Он слишком хорошо знал, что не стоит разбивать стекло, и обнять будет нельзя.

— Я люблю тебя, — повторил он. — А когда ты сказала, что не будешь на меня обижаться, потому что я не человек… Я испытал что-то ужасное, Ли. И понял, что должен вспомнить во всех подробностях, что значит быть человеком, всё вернуть. Мне никогда так сильно не хотелось стать живым, разве что давно, в самом начале.

— Артур, — она погладила зеркало, и он поспешил коснуться её пальцев через стекло.

— Прости меня ещё раз, ладно? — попросил он. — И повтори, что ты не хочешь меня ревновать.

— Не хочу тебя ревновать, Артур Инден, — она водила пальцем по стеклу, избегая поднять на него взгляд. — Мне это слишком неприятно. Не хочу видеть, как ты принадлежишь другим женщинам. Это плохо, да? Хочу до тебя дотронуться. Хочу взять тебя за руку. Запустить пальцы тебе в волосы. Хочу тебе что-нибудь подарить. Хочу, чтобы ты меня поцеловал. Я… Артур, мне было совсем легко пройти это посвящение. Это был подарок тебе. Помнишь, ты сказал, что променял бы все оставшиеся годы призрачной жизни на несколько лет человеческой? Я знаю, что ты найдешь способ меня расколдовать, раньше, чем пройдёт семь лет. Ведь бабушка уже сделала какую-то часть этой работы. И нельзя было допустить, чтобы её работа просто пропала, понимаешь?

— Ли, посмотри на меня, — попросил он враз севшим голосом.

Она посмотрела.

— Я это сделаю. Я вытащу тебя, — сказал он, — Мне никто не нужен, кроме тебя. И я никому тебя не отдам, ни через семь лет, ни через семьдесят.

Она улыбнулась и заговорила серьезно, но уже другим тоном.

— А каждая, кто начнёт на тебя заглядываться, пожалеет об этом. Я ведь теперь призрак Эбессана, да? Я её напугаю. Она будет убегать отсюда, перепрыгивая через ступеньки! И где ты раздобыл сегодняшнюю невесту?

Артур моргнул от неожиданности и усмехнулся. Ответил:

— Мне собралась её всучить тётушка короля. Я уже прикидывал, как буду уворачиваться. Так что вы меня спасли, моя леди.

— Всегда буду рада помочь, милорд, обращайтесь.

Она шутливо взмахнула ресницами, и тут же серьёзно попросила:

— Помоги мне, Артур. Научи, как проходить через стены, двери, и вообще, как выбраться из-за зеркала?

Они не считали время, им никто не мешал. Леди Тамирия приказала поставить охрану у Зала Книги, в котором Лила проходила посвящение и откуда до сих пор не выходила. Между тем школа бурлила. С утра занятия начались, как обычно, но потом их отменили, потому что никто не мог ни учиться, ни учить. И то, что лорд Артур, призрак Эбессана, появился в столовой отнюдь не в призрачном виде… И то, что якобы призраком стала Лилиана — этого никто не подтвердил и не опроверг, пока, наконец, эсса Рита не собрала всех в столовой и не сделала официальное объявление, которое всех так потрясло… И появление в Эбессане множества знатных гостей, короля и принца в том числе…

А потом заговорили о скорой свадьбе, которая состоится в Эбессане, причем невеста будет призраком, а жених — был им недавно. И ещё шептались, что сам принц Гекард, наследник трона, просил руки Лилианы, хотя она уже была призраком. Никогда ещё в Эбессане не творилось ничего подобного!

Следующему гостю, который появился в школе, уже никто особенно не удивился.

— Что, и господин барон?.. — дернула бровью леди гранметресса, когда ей доложили. — Как вовремя. С младшей дочерью, говорите? Тут только ребенка и не хватало. Но что поделаешь. Проводите их в маленькую гостиную, я сейчас спущусь.

Ей было любопытно взглянуть на мужа Кенталь Инден. Столько лет прошло! И ей прислали копию отчета из Колдовского совета, о недавнем снятии остаточных приворотных эманаций. Самая первая научная работа Тамирии была посвящена именно приворотам, точнее, лечению их последствий, так что она напомнила себе, что следует не праздному женскому любопытству, а профессиональному интересу.

Барон Каверан, стройный и привлекательный в молодости, теперь располнел и приобрел обширные залысины. При виде её он, опираясь на костыль, поднялся с кресла, и рука его была ещё забинтована в лубки.

— Миледи. Бесконечно рад встрече.

Девочка лет девяти, до этого смирно сидевшая на табурете рядом с бароном, тоже вскочила и присела в поклоне. Тоненькая, с милым личиком — этакая куколка. Девочка казалась чем-то похожей на Лилиану.

— Барон, — метресса наклонила голову. — Мы ждали вас. Вы еще не вполне поправились, я вижу?

— Остались пустяки, — отмахнулся он. — Я хочу повидать дочь, Лилиану Каверан, миледи. Хотя, конечно, всё уже утряслось, я надеюсь, но мне бы хотелось. Ведь ваши правила позволяют свидания с родственниками?

— Повидаете, — гранметресса скупо улыбнулась девочке, которая теперь смотрела на неё испуганно, как на злую колдунью из сказки, — у нас не тюрьма, знаете ли, барон. А пока вас проводят в гостевые покои, отдохнёте. Ужин подадут. Как вы находите Эбессан? Вы ведь бывали здесь раньше, тогда?.. Надолго хотели задержаться? — она пока тянула время.

— Здесь беспокойно, — уронил барон, — не как раньше.

Да, раньше, ещё до открытия школы, это было гнездышко Эльянтины, она не терпела тут никакой суеты. Жизнь кипела неподалёку, в замке Сантар — резиденции её супруга.

— Сегодня тут посторонние, — пояснила она, — король приезжал и чуть ли не половина двора с ним. И ещё несколько дней тишины нам не видать. Свадьба, сами понимаете.

На лице барона было написано, что он ничего не понимал и понимать не хотел, хотя некоторое недоумение там тоже появилось — какая, дескать, свадьба в школе?

Нет, он не стал любопытствовать. То ли это побочный эффект приворота, то ли просто такой характер — пока было не очень понятно.

— Супруга и средняя дочь ждут меня в Асварде, — пояснил он. — Мы выдаем её замуж, дочь, я хочу сказать. Среднюю, — он был немного смущён. — Предсвадебные покупки и ещё некоторые дела, вы понимаете. Я бы пока хотел наскоро повидать Лилиану, поговорить, узнать, всё ли ладно, оставить ей денег на мелкие расходы. На обратном пути заеду опять, и тогда воспользуюсь вашим гостеприимством.

— Да-да, конечно, — гранметресса усмехнулась, — недавно она тоже пожелала оставить вам денег на мелкие расходы, когда я предложила ей написать прошение о выплате содержания. Она пожелала, чтобы некоторую его часть всё же пересылали вам.

Начальница Эбессана не считала себя деликатной и даже не притворялась таковой, а когда хотела кого-то уколоть — не отказывала себе в этакой малости.

Барон смущенно кашлянул и отвёл взгляд.

— Она всегда была доброй девочкой.

— Да-да, но это всё пустяки. Дело в том, что вам придётся поменять планы, барон. Ваша старшая дочь послезавтра выходит замуж за лорда Артура Индена, графа Сантара. Так что ваше присутствие очень кстати. А вот свадьбу средней…

— Что? — невежливо прервал её потрясённый барон. — Лилиана? Она выходит замуж, здесь? Как это возможно, если я ничего об этом не знаю?!

— Потому что сегодня решение об этом принял король Руата. В этом случае вашего согласия не требуется, да, барон?

Барон рукавом вытер пот со лба и рухнул в кресло. Гранметресса стояла перед ним, сложив руки на животе и с легкой усмешкой на тонких губах.

— Не переживайте так, Глен, — сказала она совсем уж неофициально. — Все девушки когда-то выходят замуж. Стать следующей графиней Сантар — прекрасный вариант, по-моему.

— Лорд Артур Инден… это ведь призрак Эбессана?

— Уже нет. Заклятье снято, и он теперь такой же человек из плоти и крови, как мы с вами.

— Я бы все равно держался от него подальше, — пробурчал барон.

— Наша лекарша окажет вам помощь. Мне говорили, что в провинции днем с огнём не найдёшь хороших мастеров по лекарскому колдовству, — она выразительно посмотрела на костыль барона, — но мы поможем. Думаю, что послезавтра, на свадьбе, вы и хромать не будете. Леди Лилиана сейчас немного гм… не совсем в обычном своем состоянии, но пусть вас это сильно не смущает. Всё преходяще, барон! Кстати, ваши супруга и средняя дочь не ждут вас в Ансвере, они тоже здесь. Исира немного пострадала, так, небольшой недостаток на лице, она неосторожно воспользовалась артефактом. Вы никогда не говорили своим детям, что вещи колдунов вообще не нужно трогать? Мне вот говорили, в своё время. Но ничего, всё поправимо.

— Воспитывать дочерей — обязанность жены…

— Разве можно так доверять жёнам? Иногда приходится и самому что-то делать! — усмешка на губах начальницы Эбессана стала откровенней. — Короче говоря, свадьбу средней дочери вы наверняка захотите отложить…

— Всё так серьезно? — забеспокоился барон, который поначалу про «недостаток на лице» вообще пропустил мимо ушей.

— Её здоровье вне опасности, и свадьба, конечно возможна, но я бы не торопилась. А вот старшую придётся выдать замуж послезавтра. Будет много гостей, король с королевой в их числе, весь двор, послы, джубаранские принцы. Вам лучше срочно озаботиться костюмом, дорогой барон. Кстати, — она махнула рукой, предупреждая возражения, — всё, что положено по завещанию покойной леди Эльянтины, вы скоро получите. Главное условие выполнено, ваша дочь прошла посвящение. Немного раньше, чем планировалось, но ничего, кажется, всё получилось.

— Гм… я рад, — совсем не восторженно отозвался барон, — я все-таки увижу сейчас Лилиану?

— Да, я вас провожу.

Гранметресса позвонила, и, когда в гостиную заглянула эсса Тальяна, показала на испуганную девочку:

— Займитесь этой эссиной, Тали. Она увидится с сестрой позже.

Сама она, мысленно обращаясь к барону, проговорила комбинацию из успокаивающего и вразумляющего заклятий. Не хватало ещё, чтобы он при виде дочери закатил истерику.

Лила, судя по всему, неплохо осваивалась в своем новом качестве — когда в зале появились гранметресса и барон, она уже выбралась из зазеркалья и танцевала, неслышно скользя по деревянному полу, а Артур пытался составить ей пару и постоянно сбивался, не попадая в такт, смеялся и что-то говорил.

Барон сначала не узнал Лилу, но спустя мгновения закричал, рванув на себе камзол:

— Что вы сделали с моей дочерью, мерзкие колдуны?!

Лила метнулась за зеркало. Чтобы успокоить барона, пришлось применить и дипломатию и более сильные заклятья….

Наконец удалось объясниться. Барон смотрел на дочь, в зеркале — казалось, вовсе не призрачную, а вполне реальную, — и вытирал слёзы рукавом.

— И что теперь? Что будет теперь? — бормотал он. — Я должен вам верить?..

— Нам можете и не верить. Верьте в хорошее, Глен, — посоветовала Тамирия. — Я, например, хочу верить в то, что когда-нибудь графиня Сантар повезет свою младшую сестру на её первый бал в королевский замок. До этого ещё лет шесть? Они пролетят быстро. И это будет замечательно, да, Глен? Как же люди не ценят то, что внезапно получают в дар.

Барон в ответ лишь раздражённо пожал плечами.

— Ещё я верю в то, что наш граф сумеет стать достаточно приличным мужем, — она уколола Артура взглядом, — и они с графиней обзаведутся наследниками.

— Можешь не сомневаться, — Артур встретил её взгляд усмешкой, — за пятьдесят лет я очень остепенился.

— Он по возрасту мне в отцы годится! — барон избегал смотреть на Артура.

— Правильное хранение не портит хорошее вино! — тут же отозвался тот, а гранметресса поспешно спрятала смешок за раскрытой ладонью.

Сама она поглядывала на Артура с удовольствием. Высокий, широкоплечий, красивый, такой молодой, с этой ямочкой на одной щеке — в зеркале её было не видно! Он выглядит едва ли старше принца Гекарда! Он и старше его, по сути, всего на несколько лет — если совсем забыть про призрачную жизнь! Его глаза за этими длинными ресницами… Ах, если бы вернуться в свои двадцать! И он с таким обожанием смотрит на свою Лилиану! Надо же…

— Эта свадьба станет грандиозным событием, о ней станет говорить всё Побережье! — сказала она. — И Южные земли, смею думать, тоже, уж джубаранцы растрезвонят. Так что, Лилиана, устроить вашу свадьбу немедленно — это прекрасная мысль! Как я понимаю, вы сможете принарядится, чтобы идти к атларю? Это платье не подойдёт.

— Я постараюсь, миледи, — пообещала Лила, — но я не слишком разбираюсь в последней моде. Надеюсь на помощь Олетты Палин и леди Фании, надо придумать моё платье, и ещё красное платье, да? Только придумать, дальше я сама.

Когда начинают обсуждать пустяки, всё поневоле налаживается…

— Говорю же, не усердствуй! Потратишь много сил! — рассердился Артур.

— Силы восполним! — подняла палец гранметресса. — Ваша светлость, вы понимаете, что значит для девушки её подвенечное платье? Красное не нужно, Лилиана, забудьте о нём. Зато с подвенечным не скромничайте! Леди Фанию прислать не смогу, она занята. Думаю, и эссины Палин будет достаточно. Ведь платье надо просто придумать! — она заулыбалась, — в вашем положении есть свои преимущества, Лилиана. Позволите задать вам только один вопрос? А то любопытство слишком меня мучает.

— Пожалуйста, миледи, — удивилась Лила.

Но сначала Артур увел барона за дверь, Тамирия и Лила остались одни, разделённые стеклом.

— Поясните, с чего это вам вдруг захотелось за него замуж? — спросила Тамирия. — Что за такая внезапная любовь? Что за поспешность? Вы только что избавились от одной неудачной помолвки…

Лила даже не удивилась.

— Я ничего не говорила про любовь, миледи, — сказала она. — Говорят, что, когда падаешь в пропасть, перед глазами проносится вся жизнь, многое становится понятным. Мне тоже показалось, что я падаю, и всё стало понятным и не страшным. Я верю леди Эльянтине. И ещё я поняла, что Артур нужен мне, с первого моего дня в Эбессане. Кого-то ещё мне… — она запнулась, — и хотеть не хочется, миледи. А любовь лишь выдумка, может быть?

— Хотеть не хочется! — гранметресса рассмеялась, — ну что ж, спасибо за ответ. Да, в конце концов даже любовь — это только слово. Лишь то, что за ним, имеет значение.

Выйдя из зала, она сказала эссе Рите, которая её дожидалась:

— За девочку я спокойна. Вот барон ещё нуждается в лечении. Приворотные заклятья — дело такое…