По свистку мы начали занимать позиции.
В хардболе нет нападающих. Ну, тех, кто занимается исключительно выбиванием форвардов из игры. Эти функции равномерно распределены среди игроков команды. Если ты не мешаешь атаковать своего форварда, то атакуешь сам. К этому трудно привыкнуть — поначалу хардбольный матч выглядит маразматическим бредом.
Важно понять одну вещь.
Всё происходит быстро и непредсказуемо.
А заколотить мяч в нору может кто угодно, если обстоятельства сложатся определенным образом.
Я встал поближе к физруку, разыгрывающему мяч. В паре метров от меня изготовился к прыжку Игнат. Остальные сокомандники равномерно рассредоточились по периметру запретной зоны. По правую руку от Аристарха противники выставили Вадима. Опекал моего утреннего оппонента Назарбаев. Остальные роли сходу не определишь — в этом вся фишка игры. Ботан с косой челкой, вероятно, взял на себя обязанности второго форварда — его держали на противоположном краю зоны. Защитником выступил Дима Ладыгин — худощавый паренек со звериными повадками фехтовальщика. Против нас также играли Крис Лайне и Хонг Ву. Первый — симпатичный здоровяк с выбеленными дредами. Второй — хрупкого вида китаец из клана Чжао. Сын дипломата, если я правильно понял Горина, собиравшего информацию обо всех, кто нас окружает. Вот поучишься в школе, подобной лицею Адамсов, и сразу понимаешь, что Неом — многонациональный агломерат. Точка притяжения для десятков и сотен национальностей…
Свисток.
Мяч летит вверх, а затем в невероятно красивом прыжке его выхватывает Вадим. Игнат двумя руками толкает любителя чужих боксов в спину. Вадим теряет равновесие, но успевает сделать передачу челкастому ботанику. Упырь выхватывает мяч из воздуха, ныряет под руку атакующему Климу и точным броском заколачивает гвоздь в крышку нашего гроба. Ноль-один.
Быстро и жестко.
— Чего тормозишь! — орет Макс на старосту. — Сразу по ногам!
Мяч выскакивает из норы, спружинив от выталкивателя на дне. Цифры на табло под потолком меняются. Игнат тут же перехватывает инициативу, но его сбивает с ног Назарбаев. Я подбегаю к азиату и прописываю кулаком в живот. Пресс у чувака мощный, но я успел раскачать пятый уровень мышечного усиления. Мирас сдержал удар, хотя и поморщился. Я тут же отхватил локтем в челюсть…
…и усилием воли заставил себя не ответить.
Разрываю дистанцию.
Сейчас важны не драки, а командная игра. Оцениваю ситуацию на поле. Игнат делает бросок, но его толкает Вадим. Толкает коварно — в сторону запретной зоны. Мяч отскакивает от пола и переходит в противоположный сектор. Игнат чудом удерживает равновесие и отступает от роковой черты.
Ботаник дергается к мячу, но Дюран заряжает ему с локтя. Из-за спины противника тут же выкручивается Макс. Хватает мяч, обходит ботаника кроссовером и точным броском уравнивает счет.
Цифры на табло меняются.
— По одному, — комментирует физрук. — Мяч в игре!
Следую за Игнатом.
Троицкий попытался завладеть инициативой, но Игнат в полутораметровом прыжке выхватил мяч из пустоты, мягко приземлился на носки, раскачал Мираса переводом и дал пас Максу. Хонг Ву попытался зарядить нашему форварду с ноги, но я уже рядом. Перехватываю ударную ногу и швыряю азиата на пол. Тот успевает сгруппироваться и перекатиться, игнорируя гравитацию. Так, пошло веселье.
Макс, попеременно меняя руки, обошел Ладыгина и по размашистой дуге, крюком, заколотил мяч в нору.
Два-один.
Игра оказалось невероятно быстрой — три мяча за минуту. Максимум за полторы. Противники обменялись многозначительными взглядами. Капитанил у них Ладыгин. Жестами Дима перегруппировал людей.
И понеслась.
Макс выхватил мяч, увернулся от Хонг Ву и попытался провести бросок с десяти метров, но перед ним вырос ботаник. Дюран метнулся к челкастому, но тот дал пас Вадиму по краю запретной зоны. Вадим сравнял счет.
Началась позиционная борьба.
Противники сменили тактику на менее агрессивную и начали играть в распасовке. Комбинации, рассчитанные на трех человек, с подключением защитников и полузащитника.
— Кройте всех! — орал Макс.
За две минуты мы проиграли три мяча.
И тоже перешли в розыгрыши.
Я, получив пас от Игната, перевел мяч Горину, а тот забросил в нору двумя руками сверху. Это был перый мяч, забитый полузащитником.
Отставание сократилось.
После очередного выброса инициативой завладел Клим. На моего друга набросился Вадим, но я свалил хмыря подсечкой. Сгруппировавшись, одаренный оттолкнулся от пола и попытался зарядить мне хуком слева, но я уже был в другой части поля. Клим перевел мяч Игнату, тот — мне, я — Максу. Бросок. Плюс одно очко.
На четвертой минуте мы сравняли счет, но Мирас толкнул Макса к норе. Капитан заступил совсем совсем чуть-чуть, но этого хватило для свистка.
— Удаление на три минуты! — рявкнул физрук. И тут же запустил второй таймер на смарт-часах. — Вон с поля.
Шереметьев уныло побрел к скамейке.
Игра продолжилась.
Мы в меньшинстве. А, значит, пора заняться соперниками вплотную. Во время очередного розыгрыша противник развел нас красивой комбинацией, и счет вновь стал унылым. Пять-шесть. Упыри начали отхлопываться, а Вадим, глядя на меня, провел пальцами по горлу. Идиот. Он так ничего и не понял, поддавшись азарту схватки.
Сходимся.
Мяч у Назарбаева.
Я пытаюсь блокировать вражеского защитника, но тот переводит пас с отскоком под моими ногами. Ладыгин перехватывает инициативу, из-за спины пасует ботанику, а тот забивает красивым крюком.
Пять-семь.
Наш капитан сидит на скамейке, закрыв лицо руками.
Игнат проскальзывает под жестким блоком Мираса, перехватывает пас Вадима и со всех ног мчится к запретной зоне, меняя попеременно две руки в дриблинге. Дорогу заступает Ладыгин. Игнат заряжает противнику мячом в живот, применив усиление. Ладыгина скручивает, Игнат кроссовером переводит Климу, но того сбивает с ног Назарбаев. Падая, Горин отдает пас мне. Выхода нет — бросаю в нору.
Шесть-семь.
Подбежавший ко мне Хонг Ву ничего не успел сделать.
Выброс.
Ботаник выхватил мяч в десяти метрах от запретной зоны и попытался пройти через меня, но получил в колено. Тут же вспыхнула аура исцеления. Упав на здоровое колено, ботаник отдал пас Ладыгину. Тот — Хонгу Ву. Это было предсказуемо — я заметил, что чуваки сыгрались в паре. Поэтому я молниеносно сократил дистанцию с китайцем и ударил открытой ладонью в солнечное сплетение. Хонг Ву качнулся, но устоял на ногах. Я выбил мяч — тот покатился к Игнату. В этот момент Вадим попытался отжать меня за штрафную линию. Уклоняюсь и бегу к Крису Лайне — тот мчится на перехват нашего форварда.
Сталкиваемся.
Крис падает на доски и пытается срубить меня подсечкой. Перепрыгиваю, ловлю пас от Игната и перевожу Климу. Горин забивает.
Счет равный.
— Макс! — орет Дюран. — Выше нос, дружище!
Я не знаю, сколько еще до выхода капитана со скамейки штрафников, но надо продержаться…
После очередного розыгрыша я вывел из строя Ладыгина. Вражеский капитан блокировал Игната у штраф-периметра, когда я вклинился между ними и ударом плеча свалил чувака в запретную зону.
Свисток.
— Три минуты, — объявил физрук. — Марш на скамью.
Игра возобновилась.
Мы рубились пять на пять без капитанов. Противники лишились полузащитника, мы — форварда. Противостояние ужесточилось. Форварды начали применять удары параллельно с ведением мяча. Я понемногу осваивал дриблинг, но всё еще предпочитал откровенную мясорубку позиционной игре. Оппоненты заметили это и активно наказывали меня кроссоверами, а также частой сменой рук и бросками из-за спины. Плюнув на приличия, я стал применять в защите ударные двойки и тройки. Мирас отхватил по ребрам, Крис — головой в переносицу.
— Аккуратней, — предупредил Аристарх. — Я слежу за тобой.
Кто бы сомневался.
После очередного выброса мы схлестнулись в позиционной борьбе за центр. Противник попытался выстроить некое подобие звезды, чтобы переводить мяч по запретной зоне. Я вывел из строя ботаника — тот схватился за расквашенный нос. Несколько капель крови упало на выкрашенные в голубой цвет доски.
— Извини, — буркнул я.
И тут же упал, сраженный подсечкой Вадима.
Больно.
Пока залечиваю праной синяки, нам заколачивают гол. Неприятно. Утешает лишь тот факт, что при счете семь-восемь физрук выпустил на поле Макса. Воспользовавшись численным преимуществом, мы чуть было не столкнули в запретную зону Назарбаева. Тот лишь чудом устоял на ногах — ему подал руку залечивающий раны ботаник. Пару секунд Мирас висел, прогнувшись в спине, над штрафной линией, но ботаник рывком потащил сокомандника на себя.
Никто не сдавался.
Никто не требовал целителя.
Девчонки следили за схваткой, затаив дыхание. Вскоре я понял, что у нас появились болельщицы. Наши одноклассницы визжали, топали ногами, придумывали кричалки и выкрикивали имена игроков. Интересы, похоже, разделились.
Пару раз мне даже послышалось собственное имя.
Очередная драка у штрафной привела к обмену нуль-гравитационными ударами. Дюран создал область невесомости под ногой у Мираса, тот чуть не упал, и в этот момент я выбил мяч из рук азиата. Мяч тут же перехватил Игнат и, уклонившись от локтя Вадима, передал с отскоком Максу. Капитан провел мощный бросок с отклонением, выгнувшись всем корпусом назад.
Восемь-семь.
Свисток.
— Перерыв! — гаркнул физрук. — Две минуты.
В классическом хардболе три тайма по пятнадцать минут с пятиминутными перерывами. Финальные матчи состоят из шести таймов. Чем жестче правила, тем продолжительнее паузы — игрокам требуется время на восстановление. Мы же играем блиц, тут допускается один двухминутный перерыв в середине игры. Физрук специально объявил тайм-аут, чтобы дать возможность Ладыгину вернуться в строй. Подонок.
Разбредаемся по залу.
К нам тут же подбегают девушки, протягивают бутылки с водой. Я принимаю бутылку из рук Белкиной. Делаю несколько глотков, передаю Игнату.
— Мальчики, верим в команду! — щебечет Белкина, ласково проводит ладонью по моему плечу и исчезает.
Что это было?
— Народ, все сюда, — зовет Макс.
Игроков изрядно потрепали, двое окутались восстанавливающими аурами. Тут и десяти минут не хватит, физрук явно погорячился.
Волосы капитана слиплись от пота.
— Мы ведем, — говорит Макс, — так что не дергайтесь. Постараемся увеличить разрыв, а затем — глухая оборона. До конца игры семь минут. Важно не подставляться. Игрок падает в аут — хватайте и вытаскивайте. Правилами это не запрещается.
— Надо вырубить их форварда, — предложил Дюран. Этого, новенького. Простолю… Троекурова.
Почему-то в моем присутствии сокомандники стали проявлять больше уважения.
— Если получится, — отрезал Макс. — Не давайте им совершать результативные броски. Блокируйте нафиг все передачи. Это главное.
Я прогнал по своему телу живительную волну праны.
Стало легче.
После чудесной разминки а-ля Доктор Зло все мышцы гудят, а во время матча я чуть не получил растяжение связки. Дыхание удалось нормализовать за полминуты.
— Начнут вести — перейдем к жесткой игре, — заключил Макс. — Берегите себя. Самая жесть начнется на последних минутах.
Инструктаж был прервал свистком.
— В центр! — голос физрука прокатился под сводом зала.
Мы перестроились так, чтобы контролировать весь штрафной периметр.
— Второй тайм! — объявил физрук. — Время!
Свисток.
Розыгрыш мяча остался за нами. Я в прыжке оттолкнул Троекурова, дал пас Климу, тот уклонился от Мираса и по краю штрафной перевел Максу. Капитан не сумел выполнить бросок точно — Назарбаев чуть не свалил его в запретную зону.
Мяч перешел к противнику.
Вадим сунулся к центру, столкнулся с Дюраном и неожиданно швырнул мяч с двух рук аристократу в лицо. Француз не успел выставить блок — его голова дернулась от удара. Троекуров повел дальше.
— Судья! — заверещали трибуны.
Аристарх проигнорировал недовольство учеников.
— Держишься? — спросил я, пробегая мимо.
— Норм, — буркнул Поль. — Врежь ублюдкам.
Я хлопнул сокомандника по плечу и ломанулся в центр. Похоже, учитель просчитался с хардболом. Вместо того, чтобы натравить на меня одноклассников, он получил сплоченную команду из шести игроков. Даже противоречия между аристо и мещанами отошли на задний план.
Вадим бросил мяч с одиннадцатиметровой дистанции и… промахнулся. Игнат сыграл на подборе и вколотил еще один гвоздк в крышку вражеского гроба. Самоуверенность наказуема. Девять-семь.
Выброс.
Противники тут же пошли в наступление. Мячом завладел Крис Лайне, его попытался подрезать Клим, но старосту отжал Хонг Ву. Перевод мяча Назарбаеву. Результативный пас Вадиму — точный бросок с восьми метров. Девять-восемь.
Выброс.
Мяч перехватил Игнат и тут же дал пас Дюрану. К Игнату подскочил Крис, попытался втолкнуть в запретную зону. Я оказался рядом, товарищ ухватился за мою руку. Носок кроссовка едва не коснулся доски, но я успел вытащить форварда. Мы расцепились и тут же бросились к вершинам звезды, которую строили оппоненты. Взвившись в воздух, бью левым коленом в челюсть Хонга, в полете перехватываю мяч и пасую Максу. Оценив обстановку, капитан разгоняется, чеканя мяч одной рукой, ныряет в горизонталь и, красиво пролетев над запретной зоной, аккуратно погружает мяч в нору. Частичная отмена гравитации. Умеют же некоторые…
Полет завершается перекатом в противоположном секторе.
Флай-данк.
Все слышали об этом приеме, но владеют техникой единицы. Те, кто умеет частично манипулировать тяготением. Знаете, в баскетболе куча слэм-данков — они зрелищные и чрезвычайно эффективные. Сложно промахнуться, если ты в прыжке буквально укладываешь мяч в корзину. При выполнении флай-данка важно не только попасть в «корзину», но всеми силами избежать касания запретной зоны. Игрок, не умеющий обходить законы природы, на такое попросту не способен.
Макс справился.
— Уууу!!! — заорали наши поклонницы.
Десять-восемь.
До конца матча — пара минут.
Выброс.
Игнат подпрыгивает, сталкиваясь грудью с Хонг Ву. Азиат ударом кулака отбивает мяч в сектор, где застыл в ожидании ботаник. Разогнавшись, я в прыжке перехватываю мяч и отдаю пас Игнату. Приземляюсь на доски, делаю два шага и толкаю за штрафную линию Криса Лайне. Парень не успевает среагировать и свистком удаляется с поля. Игнат вновь отдает пас мне, я — Максу. Форвард размашистым крюком ставит точку в нашем противостоянии.
Одиннадцать-восемь.
Не разгром, но впечатляет.
Свисток арбитра.
— Игра окончена! — физрук с кривой ухмылкой изучает наши перекошенные физиономии. — Победа достается ушлепкам слева от меня. Вы не так безнадежны, как я думал. Сейчас прозвенит звонок. Можете отдохнуть.
Слова учителя оказались спусковым крючком.
Девчонки сорвались со своих мест и кинулись нас обнимать. Кто-то утешал проигравших. В моих руках оказалась бутылка с водой. Я вдруг понял, что пожимаю руку Максу, а Поль, ненавистник простолюдинов, хлопает меня по плечу и бубнит что-то вполне дружелюбное. Подскакивает визжащая Белкина, целует меня в щеку, затем обнимает Макса, Игната и остальных. Кучеряшка Извольская присоединяется к поздравлениям. Я вижу прекрасную эльфийку, сияющую от счастья. Не знаю, в чем прикол, но именно нашей команде больше всего симпатизировала прекрасная половина группы.
Толпа вынесла нас в раздевалку.
— Из-за него это дерьмо с Аристархом! — ко мне решительно направился Крис Лайне.
— И что ты сделаешь? — я спокойно посмотрел в глаза финну.
Рядом с другом встал Хонг Ву.
И тут случилось неожиданное. Между нами вклинился Вадим Троицкий. Я не рассчитывал на поддержку с его стороны — заруба на поле была слишком жесткой. Но парень оказался человеком слова.
— Кто дернется на Илью, будет иметь дело со мной.
— Ты же из нашей команды! — охренел Крис.
— Сегодня — из вашей. А что в понедельник? Аристарх специально нас всех стравил. Не дорубаешь? Хотел, чтобы Илью прессанули всем классом.
К нам начали подтягиваться остальные ребята. С моей стороны — вся команда, включая Игната. А еще — Назарбаев и ботаник, прокачивающий интеллект. Крис, Хонг Ву и Дима Ладыгин остались в меньшинстве.
Крис смерил меня ненавидящим взглядом.
И внезапно успокоился.
Такое чувство, что внутри у парня перегорел выключатель. Глаза стали спокойными, кулаки разжались. Даже меня потрясла эта метаморфоза.
Прозвенел звонок.