Шаманы

6

…Их маленький караван уже встречали — одетая в дорогие меха немолодая гнома в сопровождении двух сыновей. Исхаг спешилась, вынула из плетёнки детёныша и встала в сторонке, дожидаясь своей очереди приветствовать встречающих. Фахадж крепко обнял жену, потрепал по плечу сыновей и обернулся к старой шаманке.

— Я рад представить своей супруге Рамале шаманку клана Черноногих по имени Исхаг и её приёмную дочь, пока не обрётшую имени.

Старая шаманка склонилась в самом вежливом поклоне, принятом у гномов, и хозяйка дома поразилась тому с каким изяществом был исполнен непростой поклон.

— Добро пожаловать в наш дом, госпожа Исхаг, — немолодая гнома ответила на поклон, как и её сыновья.

— Это мои старшие сыновья — Фоний и Фредин.

Молодёжь снова поклонилась. Вежливые дети, отметила шаманка, хозяйка явно держит дом крепкой рукой, вон как молодёжь быстренько стушевалась после приветствий и подхватила под уздцы их лошадей.

— Вашими лошадьми займутся, госпожа Исхаг, прошу вас в дом.

— Я хотела бы проследить за размещением моего груза, уважаемая Рамала. Это возможно?

— Фредин! Проводи нашу гостью в конюшню и помоги с грузом. Давайте мне вашу малышку, я присмотрю за ней, пока вы заняты.

Гостья поклонилась, и девочка охотно перебралась к Рамале и всё время улыбалась приёмной матери из-за плеча хозяйки, пока Исхаг смотрела им вслед. Затем орка последовала на конюшню за старшим из сыновей. Разместив груз в стороне от денников, Исхаг насторожила родового духа-охранника и велела охранять груз. И никого не убивать. Только оглушать и держать в путах, если случится такой любопытный, что сунется к вещам гостей.

Исхаг подхватила тючок с одеждой и вернулась в дом, сопровождаемая вторым сыном, ожидавшим её у входа. Молодой гном проводил гостью в дом, показал помещение, отведённое ей и малышке и был так добр, что принёс ей девочку. Помыться с дороги им обеим довелось во вторую очередь, у гномов первыми моются всегда мужчины.

В этом доме, не похожем на дом «дорогого друга Эльреги», ничего лишнего не было. Деревянный пол устилали циновки, плетёные из камыша, небольшой ковёр лежал у кровати в комнате Исхаг, стены чисто выбелены, мебель массивная, аккуратно выполненная старательными мастерами, но без вычурной резьбы. Только столешница небольшого столика в её комнате отливала на свету инкрустацией из разных пород дерева. Добротный дом дружной семьи, обладающей некоторым достатком — и не более того. Исхаг вспомнила затейливую эльфийскую мебель, на которую приличной орке не то что страшно сесть, а и взглянуть боязно, вдруг рассыплется. Едва она справилась с купанием, как раздался звук гонга, призывающий к ужину. Исхаг подхватила малышку на сгиб руки и отправилась на поиски кухни. У самого выхода её перехватил хозяин дома и пригласил в столовую.

Так, с малышкой на руках старая шаманка и вошла в столовую. Её приятно удивил высокий, явно детский стул, с перильцами и поперечиной. Малышка охотно устроилась на стульчике между хозяйкой дома и приёмной матерью. Госпожа Рамала взяла на себя труд накормить девочку, любезно предоставив свободу гостье.

Поздний ужин в немаленькой семье Фахаджа приятно отличался от эльфийской трапезы в сторону уменьшения количества тарелок и прочего. Это несказанно порадовало Исхаг, так что она отдала должное простым и очень сытным блюдам. И трапеза не затянулась. Под пристальным взглядом матери молодёжь перетаскала на кухню тарелки, уничтожив следы недавнего ужина, после чего они воспитанно пожелали всем присутствующим спокойного вечера и тихо прикрыли за собой двустворчатые двери.

Господа Рамала помогла орке уложить малышку и попросила уделить им ещё немного внимания. Исхаг поклонилась, и они вернулись в столовую, уселись у живого огня, танцующего в открытой печи. Фахадж разлил по стаканам остро пахнущий напиток и на вопросительный взгляд гостьи пояснил:

— Это настойка на огненных ягодах, крепкий гномий напиток. Вкусно, но очень быстро пьянит.

Рамала присела у ног мужа на низком табурете и попросила Исхаг рассказать о приключениях, пережитых вместе с её мужем. Шаманка вежливо уклонилась от такой чести, предоставив Фахаджу право быть первым, ибо не знала, что следует честно поведать, а о чём можно и нужно умолчать. Судя по взгляду старого гнома, она поступила правильно, и его достойная жёнушка услышала сильно урезанный вариант их совместного путешествия. Исхаг оставалось только согласно кивать в особо патетических местах, Фахадж оказался талантливым рассказчиком. Его супруга охала, ахала, всплёскивала руками, а по окончании повествования вдруг спросила совершенно серьёзно:

— А теперь, уважаемая Исхаг, я прошу тебя сказать, что в этом трогательном повествовании является правдой, а что вымыслом.

Фахадж досадливо прикусил бороду, а шаманка так же серьёзно ответила:

— В этом рассказе, достойная Рамала, правдой можно считать всё, за исключением моей главной роли в происходящем. Я всего лишь выполнила долг любого целителя из племени орков.

Успокоенная гнома благодарно склонила голову.

— Моя сестра замужем за главой Совета гномов. Я постараюсь, чтобы твоя просьба была услышана её мужем.

Шаманка отставила в сторону стакан с настойкой.

— Благодарю за помощь, если мне разрешат поселиться в долине гейзеров, я тоже постараюсь принести пользу сообществу гномов.

Старая гнома отправила мужа отдыхать и пригласила Исхаг в помещение своего личного склада.

— Взгляни, уважаемая шаманка, здесь много таких вещей, что никогда не понадобятся ни одному из гномов. Даже если твоя просьба не будет удовлетворена, ты в любом случае сможешь выбрать среди этого обилия ненужных мне вещей всё то, что понадобится матери и опекаемому тобой ребёнку.

Гнома решительно пресекла все возражения.

— Ты должна знать, все эти вещи ранее принадлежали тем оркам и людям, что вели дела с моим мужем. Гномья рачительность не позволила мне выбросить добротную одежду. Я знала, что рано или поздно они кому-нибудь понадобятся. Так почему бы и не тебе?

Исхаг благодарно поклонилась.

— И это самое малое, чем я могу отплатить тебе за жизни моих родных.

Рамала порывисто обняла растерявшуюся Исхаг, которая так же крепко обняла низенькую гному.

— Ты ничего мне не должна, уважаемая Рамала, есть долг целителя, пусть и орочьего, повелевает спасать и защищать.

Гнома шмыгнула носом, проглатывая непрошенные слёзы.

— Тем более, мой долг возрастает с каждой подобной фразой.

Старая Исхаг покачала головой, но закончила разговор просьбой указать путь к её комнате. Впервые за всю последнюю луну она спала крепким, безмятежным сном и ей впервые за долгий срок ничего не снилось.

Совет гномов собрался через пять дней. Необычная просьба одного из старейшин так озадачила господ гномов, что они не стали затягивать решение собраться на внеочередной совет.

Представшая их взору немолодая орочья шаманка, подтвердила рассказ старого Фахаджа относительно нападения, выложив перед тринадцатью гномами человечьи амулеты, заодно похвалив себя, что не поддалась искушению продать их.

— Почему мы должны верить в этот рассказ? — задал вопрос сидящий слева от главного вопрошателя гном.

— Может быть потому, уважаемый Георд, что этот рассказ правда? — ехидно предположил Фахадж

Главный вопрошатель улыбнулся в усы и указал пальцем в потолок.

— Никто не сомневается в ваших словах, уважаемые Фахадж и Исхаг. Да и наш артефакт молчит, если ты не заметил Георд.

Исхаг подняла голову вверх. Над ней, на высоте десяти локтей висела прозрачная линза из горного хрусталя. Вот он что! Знаменитый амулет правды коротышек, старый наставник упоминал о нём, предостерегая никогда не лгать пред ликом гномьего Совета. Исхаг пожала плечами, долгая жизнь приучила её к тому факту, что казался немыслимым прочим встреченным ею оркам — лгать невыгодно.

— Что ты можешь сказать, Исхаг? — спросил глава Совета.

— Спрашивай, достойный гном, — шаманка вежливо склонилась в поклоне.

— Как к тебе попал человеческий ребёнок?

— Принесли двое волков приручённой мною стаи.

— Дозорные сказали, что тебя сопровождает трое волков.

— Правильно, но принесли дитя две волчицы, подруги вожака. Все трое не пожелали расставаться со мной и последовали за моим конём в неизвестность.

— Где волки сейчас?

Исхаг попросила духа-хранителя найти волков. Хранитель, повинуясь её просьбе, материализовался в полупрозрачного волка перед Советом.

— Мой хранитель говорит, что вся троица пытается поймать что-то мелкое на ужин. Всё же волчья добыча не водится в горах. Я отпустила их до вашего решения перед спуском в долину.

— Они не нападут на наших животных?

— Я запретила. Но сегодня же вынесу им за пределы города поесть, чтобы не было соблазна драть птицу.

— Ты желаешь, чтобы они последовали за тобой и в долину гейзеров?

— Да, звери доверились мне, поэтому я считаю себя в ответ за них.

— Почему ты не вернула дитя людям?

— На расстоянии двухсот лиг от меня никаких людей не было. Я не могла оставить дитя умирать в степи. А так бы и случилось, волки дважды отбивали нападение шакалов пока несли малышку ко мне.

— Откуда же этот ребёнок взялся?

— Теряюсь в догадках, уважаемый глава Совета. Волки принесли мне дитя в толстой войлочной суме, а одежду для неё дала кухарка уважаемого эльфа по имени Эльреги, друга Фахаджа.

— Да, мы знаем, что вы посетили и Эльреги, друга нашего народа. Он прислал послание, в котором настоятельно рекомендует принять услуги великой шаманки Исхаг.

— Думаю, это преувеличение, уважаемый глава. Но договориться с духами горячих серных источников я смогу.

— Откуда такая уверенность? — хмыкнул тот же недоверчивый гном.

— Мен научил мой старый наставник, который уже бывал в той самой долине.

— И его звали? — глава откинулся на спинку кресла.

— Фарги его имя, — сказала Исхаг.

— Старый Фарги? — брови председателя взлетели, — и как он поживает?

— Он ушёл от нас много лет назад, мире его душе, — орка склонила голову.

— Очень жаль, — склонил голову недоверчивый гном, — но мы рады приветствовать его ученицу.

Остальные двенадцать гномов также склонили головы в знак скорби по достойному шаману. Исхаг порадовалась, что покойный наставник не утаил от неё ничего, что касается города коротышек. Он назвал даже несколько имён самых добросердечных из них. И первым звучало имя главы Совета — Аргун.

Склонив голову, Исхаг ждала решения уважаемого собрания господ гномов, которые совещались под шатром тишины, именуемым эльфами «пологом безмолвия».

— Совет постановил, — раздался голос главы, — удовлетворить просьбу шаманки Исхаг и позволить ей, её ребёнку и трём волкам поселиться в долине гейзеров на срок до двух лет. По истечении двух лет Совет вновь рассмотрит вопрос присутствия указанных лиц в долине гейзеров. Шаманке Исхаг вменяется в обязанность договариваться с духами долины о безопасности горных работ в местах, близких к долине. В свою очередь, город гномов обязуется снабжать указанных лиц пропитанием и иными необходимыми вещами в той мере, в которой шаманка Исхаг будет исполнять порученное ей важное дело.

— Благодарю всех господ гномов за доверие, а главу Совета Аргуна и за сказанные слова.

Услышав своё имя, глава Совета смолчал, хоть и вопросительно поднял брови. Её отпустили сразу после объявления решения, и старая шаманка неторопливо побрела к приютившему её дому, избегая оживлённых улиц. Добралась она без приключений и при входе в дом едва успела подхватить несущегося к ней со всех ног детёныша.

Исхаг не удивилась, эльфы взрослеют быстро и быстро учатся ходить, пусть они и полуэльфы. Всё же как удачно, что решение принято в её пользу. Если бы ей пришлось кочевать с ребёнком, он бы научился ходить гораздо позже. Посиди-ка весь день в корзине, а когда ноги размять? На кратких стоянках, когда матерям то некогда, то незачем, то они отцам помогают? Ответственности прибавится, в этом возрасте дети способны сунуть нос везде, куда позволяет рост, а это не всегда полезно для их здоровья. Ну что же, решила старая шаманка, она привяжет к малышке ещё пару-тройку родовых духов и тогда можно быть спокойной за жизнь детёныша. Она уже слишком стара, чтобы поспеть в случае чего.

Выполняя своё обещание, данное Совету, она отправилась на рынок в сопровождении старшего сына Рамалы и купила небольшой мешок мясных обрезков и костей, волкам должно хватить. На неё удивлённо косились, особенно из-за детской головёнки, выглядывающий из материнской перевязи, но присутствие молодого гнома, похоже, уравновешивало удивление и желание пощупать «живого орочьего шамана», «тихо ты, дурак, это шаманка».

Большая ярмарка уже заканчивалась, но всё же шаманка успела прикупить игрушек малышке — большого крота из мягкого бархата, глиняную свистульку и множество разноцветных квадратиков для составления узоров. Хотела было купить красивое детское платьице, но подумала, что в орочьем шатре это не к месту, со вздохом вернула яркую тряпочку ошарашенному продавцу, который голову сломал в попытках понять зачем старой шаманке детский праздничный наряд. Побродив ещё некоторое время по сворачивающемуся торжищу, Исхаг обнаружила орочий шатёр, служащий, как легко догадаться, торговой палаткой. Внутри нашёлся немолодой орк-торговец, приветствовавший её почтительным поклоном. С шаманами следует быть почтительным, если это настоящий шаман, а эта старуха как раз из настоящих. Осмотревшись, Исхаг попросила показать меха. Орк торопливо открыл сундук и вытащил на свет три шкурки песчаной лисы.

— Увы, уважаемая шаманка, то всё, что осталось. Есть ещё одна волчья шкура из Северных пределов.

— Сколько? — прервала его нервную речь Исгах.

— Прими в дар, — старый орк протянул ей лисьи шкуры, — я видел тебя с детёнышем, возьми для него в дар.

— Где видел? — отрывисто спросила Исхаг.

— В степи, — потупился старик.

— Где именно, отвечай! — она требовательно протянула руку в продавцу.

Старик прикрыл глаза, и орка увидела торговца, спасающегося от приручённой ею стаи волков. Крупные звери неслись вслед бегущему каравану, обтекая его с двух сторон и стремительно скрылись вдали, оставив позади ошеломлённого орка и его помощников, с трудом сдерживающих вьючных животных. Она одобрительно потрепала старика по плечу и подарила ему один из своих амулетов.

— Теперь ты будешь беспрепятственно водить караваны в этой стороне степи. Благодарю за щедрый подарок и прощай.

Старый, много поживший орк и словом не обмолвился, что сохранит память об этой встрече в тайне, это само собой подразумевалось в беседе двух стариков. Они уважительно поклонились глубоким поклоном и расстались.

… Волки очень обрадовались и мясу, и шаманке. Фредин, сопровождавший её повсюду в том числе и к волкам, осторожно попятился, увидев трёх крупных зверюг, каждая из которых легко доставала ему до пояса. Старая Исхаг коротко взвыла, гном слегка отпрянул, а трое волков уселись на задние лапы и уставились на незваного гнома с любопытством. Опешивший Фредин вспомнил, что нельзя смотреть в глаза волкам, они воспринимают это, как вызов. Но… не в силах отвести взгляда от жёлтых глаз, так и лучившихся ехидством, он только шумно сглатывал, надеясь, что шаманка сумеет остановить нападение. И когда он окончательно пришёл в себя, чтобы правильно оценить насмешку в глазах вожака, шаманка обратилась к нему с неожиданным предложением.

— Фредин, если ты разрешишь им себя обнюхать, то вся твоя семья будет считаться друзьями этих волков… и тех волков, что в своё время составят стаю в этих краях.

Фредин прерывисто вздохнув, кивнул и замер, когда каждый из грозной троицы обнюхал его руку и потёрся боком о его штанину.

— Не вздумай гладить и трепать по холке, — строго предупредила Исхаг, — останешься без руки, так и братьям скажи. Мои волки для таких шуток подпускают только меня и это случилось далеко не сразу после знакомства.

Исхаг выпустила малышку из детской перевязи размять ножки только после того, как волки насытились и утащили оставшееся мясо подальше от дороги. Она с визгом бросилась к своей любимице, старшей волчице. Остальные двое попятились, ошеломлённые высоким визгом, но вскоре покорно, каждый в свою очередь, катали на спинах детёныша и даже пытались изобразить лошадиный галоп, понукаемые ударами маленьких пяток. Фредин только глазами хлопал.

— Рассказать кому… никто ведь не поверит, — пробормотал он.

— Не стоит вообще рассказывать многое даже другу, — тихо ответила старая шаманка.

— Почему? — оглянулся Фредин.

— Чтобы спустя малое время не желать ему подавиться собственным языком, — пояснила шаманка, — так меня учил мой наставник. И я благодарна ему за науку. Ты старший в роду, верно? Вот и думай, почему твой батюшка многое оставляет твоему умению читать между строк и слышать непроизнесённое.

Фредин ошеломлённо взглянул на Исхаг, почти не веря ушам! Это орка ему говорит?! Они же примитивны, как… как их уклад жизни.

— Прямота гномов — это, конечно, достоинство. Но упрямая прямота — это недостаток, уважаемый Фредин. Пусть тебя не смущает кажущаяся правота или прямота собеседника. Постарайся всегда думать только в одном направлении.

— Каком? — заинтересовался молодой гном.

— Кому выгодно сказанное, — пояснила Исхаг.

Она подхватила девочку, прерывая интересную игру и снова коротко взвыла. Волки сбились в стаю и помчались прочь от дороги, вожак оглянулся на ходу и Фредин увидел настоящую волчью улыбку на его морде. Обернувшись к спутнице, он поклонился, благодаря за науку.

… А ещё через день гномье семейство провожало Исхаг в долину гейзеров. Она вела караван из четырёх вьючных животных, нисколько не напоминающих лошадей, но способных поднять большой груз. С таким количеством вещей Исхаг никогда не кочевала, а кроме того, в роли сопровождающего выступал гном — средний сын Фахаджа. Совет, выполняя своё же постановление, снабдил старую шаманку необходимым — продовольствием, амулетом связи с главой горнорабочих, его помощниками. Семейство Фахаджа вручило ей ещё один амулет для срочной связи с госпожой Рамалой. Исхаг не стала сопротивляться, но уверила Рамалу в том, что её духи сработают лучше, чем любой гномий амулет.

Путь в долину гейзеров занял полдня и к вечеру маленький караван прибыл в назначенное место. Прежде чем разгрузить привезённое, Исхаг усадила Фония в тени скалы и попросила подержать детёныша, и ни в кем случае не отпускать девочку пока она не разрешит. Средний брат принял в руки малышку, удобно устроил дитя на коленях и превратился в статую внимания.

Исхаг разложила по кругу свои шаманские амулеты, стараясь, чтобы все серебряные побрякушки касались друг друга… затем надолго замерла в центре круга, вслушиваясь в тишину. Когда ей удалось успокоить свой разум и уйти в то состояние равновесия и согласия с истинностью жизни, как учил наставник, на периферии зрения проявился первый из огненных духов долины — самый старый из них. Исхаг приветствовала его низким гудением и преподнесла дар — два огненных камешка из числа изъятых амулетов покойных разбойников. Также выложила перед старым огненным духом долины длинную серебряную цепочку, старый наставник говорил, что духи серных источников уважают серебро.

Глядевший во все глаза Фоний только и видел, как медленно исчезли с глаз долой камни и серебро, но ничего не слышал. В том числе и просьбы шаманки, вежливо обратившейся к «хранителю долины» за разрешением поселиться в его краях с тем, чтобы обеспечить приёмному ребёнку достойное детство. Совет гномов разрешил ей и ребёнку поселиться в долине гейзеров при условии, что шаманка найдёт общий язык с духами долины и сумеет обезопасить гномьи шахты от неприятностей, которые столь виртуозно изобретает он, главный хранитель серных источников.

Древний хранитель долины пропустил мимо ушей тонкую лесть старой шаманки и призвал к ответу её духа-хранителя, так что Исхаг только и оставалось, что следить за переливами цвета в проявившихся телах обоих духов. О чём именно беседовали двое сородичей, так и осталось неизвестным… а они сородичи, кто бы не твердил обратное. Её собственный дух-хранитель наотрез отказался поведать содержание беседы, которой его удостоил старый хранитель долины. И шаманка не настаивала, у каждого духа есть свой секрет, недоступный даже призвавшему его в этот мир. И так будет всегда.

К её удивлению и огромной радости хранитель долины пожелал познакомиться с её приёмной дочерью, поэтому Исхаг аккуратно вынула малышку из рук опешившего Фония и поднесла поближе, как приказал Древний. Старый хранитель принял малышку в свои… ну не называть же это руками… и слегка покачал. Фоний с ужасом наблюдал, как смеющийся детёныш взлетает выше головы своей приёмной матери. Он и двинуться не мог от ужаса, боясь до смерти, что малышка рухнет на камни, если непонятное явление не успеет подхватить крошечное тельце. Но девочка весело прыгала в струях воздуха, ничуть не опасаясь упасть и только радостно верещала, если взлетала выше, чем в предыдущий раз.

Наигравшись и повеселив девочку, хранитель долины вернул малышку матери и назвал своё имя — Несущий Тяготы Жизни. Исхаг назвала своё имя и просила его участвовать в церемонии обретения имени малышкой, как только они устроятся на новом месте. Старая орка попросила разрешения назвать хранителя по-своему. Старый дух заинтересовался… как именно по-своему? Новое имя очень понравилось, так что Исхаг получила разрешение звать его Гичи-Аум, Отец Долины.

Не сходя с места, старый хранитель долины представил шаманке своих помощников — всех до единого, а Исхаг призвала волков, терпеливо ожидающих приглашения у входа в долину, дабы познакомить Гичи-Аума со своей стаей.

Отец Долины посетовал, что в долине мало дичи для троих прожорливых друзей Исхаг. Шаманка осторожно предложила помощь своих собственных родовых духов, которые не замедлили явиться пред грозные очи старейшего духа долины гейзеров. Орка с удивлением наблюдала, как её родовые проказники осторожно подлетают к старейшему и аккуратно касаются краешка его сущности, запоминая главу долины, как главного над всеми живущими в его владениях.

Гичи-Аум доброжелательно отнёсся к её родовым духам, чем немало порадовал старую шаманку, справедливо опасавшуюся за сохранность своей свиты. Как говаривал её наставник, в чужой шатёр со своими привычками не входят. Так что Исхаг в очередной раз низко склонилась, благодаря за дарованное волкам разрешение охотиться на противоположном краю долины. Шаманка воспрянула духом, всё складывается удачно, слава хранителю этой долины. Корее всего, здесь её ждёт долгая и трудная жизнь. Но когда Говорящая с духами жила легко?

Она обернулась к Фонию.

— Благодарю тебя за помощь, уважаемый гном. Теперь разреши мне пожелать тебе счастливого пути назад, в город гномов. Старший дух, именуемый Отцом Долины, присоединяется к моему пожеланию.

Духи долины мгновенно освободили животных от груза и подтолкнули их поближе к гному. На краю сознания она услышала ехидный смешок Гичи-Аума, и послала ему волну доброжелательства и восхищения его распоряжением. Старый хранитель развеселился ещё больше и под его смех, услышанный даже гномом, Исхаг проводила своего спутника до выхода из долины гейзеров.

Проследив за тем, чтобы молодой гном с вьючными животными спустился ниже уровня долины, она вернулась к своему каравану. И застала интересную картину. На том месте, где она оставила груз и свою стаю, не было ничего, кроме всё ещё зелёной травы и камней, но где-то впереди звучал весёлый голос девочки и одобрительное порыкивание волков. Слева вопросительно свистнул один из её родовых духов.

— Ну ладно, — согласилась старая шаманка, — веди, показывай, что там такое творится.

Она с одобрением осмотрела место, выделенное для её жилища старым духом долины. Гичи-Аум не поскупился на гостеприимство… шатёр уже стоял, собранный как для длительной стоянки, внутри лежали кошмы, оставалось разложить груз и убрать продовольствие в безопасное место, где до него не доберутся мелкие зверушки.

Исхаг приказала родовым духам следить за малышкой, но Гичи-Аум предложил кое-что получше — он сейчас привяжет к девочке трёх огненных духов долины, они — лучшие из тех, что служат ему и точно уберегут девочку от незнакомых доселе опасностей. Исхаг благодарно поклонилась и занялась хозяйством.