Шах и мат

Глава 9. В милиции

Доблестная милиция не стала разбираться, кто прав, а кто виноват. Мы устроили на улице целое побоище. Поэтому они просто упаковали всех, кто был на месте происшествия, кроме Даши.

Моя новая знакомая, с которой так и не удалось спокойно прогуляться, осталась одна.

— Куда вы везете их, товарищ милиционер? — спросила она у одного из блюстителей порядка.

— Куда, куда, в отделение, само собой, — ответил тот, усаживаясь в салон машины. — Не на курорт же. Хотя, кто-то из них скоро обязательно отдохнет на нашем «курорте». Это я обещаю.

Мало того, что симпатичная, но Даша оказалась настырной девушкой.

— А которое отделение? — спросила она. — Я туда приеду, чтобы дать показания. Эти хулиганы сами напали на нас, когда мы гуляли с моим парнем. Один из них швырнул в меня окурок. Вот, видите, волосы подпалились?

Даша повернулась к милиционеру спиной, чтобы показать повреждения. Милиционер посмотрел на волосы, потом опустил взгляд ниже, туда, где виднелась упругая попа девушки.

— Приезжайте в отделение на Фрунзенской, — сказал он и добавил с сожалением: — Мы бы вас с собой взяли, но мест нет. Не на колени же вас сажать.

Хотя по его виду было ясно, что он не отказался бы взять Дашу на колени. Даша кивнула.

— Я приеду, обязательно приеду, — и послала мне воздушный поцелуй.

Мы отъехали в отделение. Оно располагалось неподалеку, через пару остановок.

— Молодец девка, — сказал Матвей, сидящий рядом со мной. — Не то, что Лиза. Та, наверное, и пальцем не пошевелила бы, чтобы спасти меня.

Не знаю, кажется, он наговаривал на свою новую девушку. Лиза тоже могла примчаться в милицию ради любимого человека. Впрочем, это Матвей наверняка был зол и сердит на Лиза, поэтому и сказал так. Но меня больше интересовало другое.

— А ты как здесь оказался? — полюбопытствовал я.

Матвей слабо улыбнулся разбитыми губами.

— А что тут непонятного? После вашего ухода Лиза вообще с ума сошла. Начала меня обвинять, что я позабавлюсь с ней и брошу. Дашу предательницей посчитала.

Забавно. Себя она наверняка принимала за святую мученицу, которую бросили на съедение львам.

— Женщины, — философски заметил я.

— Хватит уже болтать, — заметил милиционер на переднем сиденье. — Вот молодежь нынче. Только о бабах и любит говорить. Не о строительстве коммунизма или хотя бы о возведении БАМа.

Я поглядел на него. Это тот самый, которому приглянулась Даша. Постарше нас будет, лет за двадцать. Лейтенант.

— А зачем нас забрали, товарищ милиционер? — спросил Матвей. — Ясно же, что это мы пострадавшая сторона. Я хочу подать заявление.

Интересная попытка, но вряд ли будет засчитана.

— Приедем в отделение, там разберемся, — привычно ответил лейтенант.

В отделении нас с хулиганами развели по разным «клеткам». Они сидели неподалеку и недобро позыркивали на нас из-за решетки. Радостно видеть, что у Петрухи под глазом огромный фингал. Надеюсь, это я его поставил. Хотя, скорее всего, это наш доблестный Матвей.

— Кстати, спасибо, выручил, — сказал я и пожал другу руку. — Если бы не ты, они бы меня ухайдохали.

Матвей беззаботно улыбался.

— Да ладно, чего там. Поругался с Лизкой, вышел из общаги. Иду без настроения, еще думаю, как плохо с Дэном получилось. И тут смотрю, вопли, драка, Даша кричит. Ну, я сразу понял, что там без тебя не обошлось. Бросился сразу на подмогу.

— Эй, там, потише, — сказал усталый дежурный за столом. — Раскудахтались, как клушки.

Он сидел и читал журнал. Когда глянул на нас, я заметил, какие у него красные от бессонницы глаза.

А еще я увидел, что он держит в руках журнал «Шахматы в СССР». Был такой, помню. Я его как раз читал в детдоме в прошлой жизни. Он потом назывался «Шахматы в России», после развала Союза.

Милиционер явно решал задачку из журнала. На тумбочке рядом с его столом стояла шахматная доска с расставленными фигурами. Я и не заметил сразу.

Дежурный глядел в журнал, потом смотрел на доску. Потирал глаза, причесывал шевелюру и зевал. Кажется, дело у него совсем не ладилось.

— Товарищ милиционер, — сказал я громко. — А вы что, шахматную задачу решаете?

Дежурный отвлекся от журнала, удивленно поднял голову. Увидел меня и хмыкнул:

— Ну да, есть такое. А что, ты тоже умеешь играть?

Я кивнул. Показал на Матвея.

— Мы состоим в шахматном клубе «Белый ферзь». Один из самых сильных в Москве, — не знаю, насколько это так, но подозреваю, что я сильно преувеличил. — И скоро идем на турнир района от нашего клуба. Так что можем помочь.

Дежурный заинтересовался. Сдвинул фуражку на лоб, почесал затылок. Подумал и подошел к нашей клетке. Протянул журнал через решетку.

— Вот, можешь решить? «Мат Диларам» называется. С утра бьюсь, никак не могу разобраться.

Ха, тоже мне, бином Ньютона. Я знал решение еще до того, как дежурный закончил фразу. Взял журнал, убедился, что это действительно та самая задача.

Впервые я встретился с ней еще в приюте, и тогда же решил за полминуты. Особых затруднений задача тогда не доставила. Я их щелкал одну за другой.

— Ты знаешь такую? — спросил я у Матвея.

Мой товарищ округлил глаза и покачал головой. Дежурный разочарованно вздохнул.

— Товарищ милиционер, что же вы раньше не догадались, — укоризненно протянул я и ткнул в описание задачи под рисунком. — Вот, смотрите, это же решается по правилам шатранджа, предшественника шахмат. Вот тут написано же. А в шатрандже вот эта фигура, как наш слон, может двигаться только через одно поле. И прыгает через другие фигуры, как конь, видите? Он называется не слон, а алфил. Ферзь в шатрандже тоже может ходить только на одно поле в любом направлении. В остальном правила такие же, как в обычных шахматах.

Дежурный снова почесал затылок, потом догадался. Поправил фуражку и ахнул:

— Ах, вот оно что такое! А я это примечание даже не заметил! Вот что бывает, когда башка чугунная после дежурства. Значит, этот алфил может прыгать через фигуру!

Он некоторое время смотрел на рисунок, потом смущенно спросил:

— Ну-ка, дружище, подскажи дальше, как решается?

Я улыбнулся. Снова взял журнал и ткнул пальцем в алфила.

— Попробуйте убрать его с дороги ладьи. Прыгает через коня. И тогда, если пожертвуете обе ладьи, то обязательно увидите, какой красивый мат получается.

Дежурный отошел к своему столу. Минут пять двигал фигуры на шахматной доске на тумбочке. Наконец, он радостно засмеялся.

Я и не знал, что у нас в СССР были такие азартные милиционеры. Как мало человеку надо для счастья.

— Я решил задачу, — сообщил мне дежурный. — Да, мат действительно красивый. Король с самого начала был обречен. А значит, прекрасная Диларам благополучно спасена.

Я помог ему решить остальные задачи из журнала. Дежурный пришел в благоприятное расположение духа.

— Таким парням, как вы, нечего тут сидеть, — сказал он, наконец. — Сейчас придет Чиф, мы решим насчет вас. И насчет ваших обидчиков.

И он грозно посмотрел на Петруху и его компанию.

Чифом оказался начальник отделения. Его звали Виталий Багров и с подачи дежурного нас быстро признали пострадавшими от рук хулиганов. После оформления всех бумаг мы очутились на свободе.

Первым делом, кого я увидел, была Даша. Она как раз подъехала к отделению и засияла от радости, когда увидела, что нас благополучно выпустили. Я был бы рад продолжить прогулку с девушкой, но мне, помнится, намяли бока. Надо бы привести себя в порядок и уже лучше расходиться по домам.

Что мне удалось сделать, так это проводить девушку до общаги и договориться с ней о встрече послезавтра. После этого, порядком уставший после всех сегодняшних потрясений и треволнений, я отправился домой.

Пока доехал до родного обиталища, на улице уже сгустилась темнота. Я вернулся домой и битых полчаса объяснял матери, почему моя одежда изорвана и на лице царапины. Отец еще не вернулся из бани, куда он ушел с приятелями.

— А на плавание ты хоть записался, горе ты мое? — страдальчески спросила мать. — Вроде уже здоровенный лоб, почти мужик уже, а ведешь себя, как пацан.

Мда, только тогда я и вспомнил, что хотел записаться сегодня на плавание.

— Сегодня закрыто по причине выходного дня, — быстро ответил я. — Сказали, прийти завтра.

Мать махнула рукой. Мол, и так с тобой все понятно.

— Ужинать будешь? — спросила она.

Плотно перекусив и помывшись, я завалился спать. С завтрашнего дня у меня намечались большие и серьезные дела.

Наутро я встал пораньше. Вернее, заставил себя встать. Тело болело, как будто накануне меня уронили с башенного крана, а потом утопили в цементе.

Но ничего не поделаешь, сачковать нельзя, поэтому я напялил на себя спортивный костюм и отправился на пробежку. Вернулся весь мокрый от пота.

Несмотря на молодость, мое тело не привыкло к сильным нагрузкам. Проще говоря, мой предшественник частенько предпочитал отлежаться в теплой постели, чем отправиться на пробежку.

Но для интенсивной умственной деятельности, к которой я стремился приучить это тело, необходимо постоянно насыщать мозг кислородом и иметь завидную выносливость. А это достигается только физическими нагрузками. Умеренными, конечно, не через край.

Поэтому я и стремился бегать каждый день. А плаванием заниматься три раза в неделю.

После завтрака я отправился знакомиться с институтом, где учился. Народу валом, все молодые и шумные. Впрочем, когда прозвучал звонок на лекции, коридоры заведения мигом опустели.

Занятия скучнейшие. Я еле высидел. Зато заново перезнакомился с одногруппниками. Зашел в деканат и предъявил справку об участии в турнире.

Деканша, тощая тетка с толстыми линзами на очках, высокая и с неестественно прямои осанкой, просмотрела справку. Потом строго поглядела на меня поверх очков.

— Это что, новый способ для прогула? — спросила она и покачала головой. — Оригинально, Архаров, оригинально. А на балете выступать не будешь?

Я обиделся.

— Татьяна Геннадьевна, — сказал я. — Вот бывает же такое, хочет человек достичь успеха в жизни, задумывает чего-то, а ему не дают. Подножку ставят, по рукам бьют. Вот как здесь бороться? Я, между прочим, готовлюсь, учебники по шахматам читаю. Каждый день в клуб хожу.

Деканша испытующе посмотрела на меня. Несмотря на показную строгость, она слыла доброй и отзывчивой теткой. Матвей был уверен, что отпустит на турнир.

— Ну ладно, шахматист, — сказала деканша. — Дам возможность на этот раз. Но смотри, если проиграешь, вылетишь из нашего учебного заведения, как фекалии из… Кхм! Точнее, как ядро из пушки. Это я тебе гарантирую.

Я выскочил из деканата и радостно выпалил в лицо Матвею:

— Отпустила!

Приятель обрадовался.

— Ну вот, а я что тебе говорил.

Дни, оставшиеся до соревнований, пролетели быстро и вскоре я уже приехал в Центр юношеского творчества Советского района. Турнир проходил между разрядниками и Муромцев рискнул поставить меня против опытных игроков.

Они уже имели регалии и опыт участия в подобных турнирах. Кстати, Яковлев, которого я одолел, уже имел спортивный разряд по шахматам.

Народу на турнир собралось немало. Он проходил в течение одного дня. Участникам, а их было около двух десятков, полагалось сыграть несколько партий с разными соперниками на выбывание. К вечеру должен определиться самый сильный, набравший наибольшее количество очков и выигравший наибольшее количество партий.

Зрителей оказалось еще больше. Другие студенты, любители, родственники и друзья участников. Школьники, которых признали сюда классные воспитатели.

Гул стоял неимоверный. Зал, где проходил турнир, был набит до отказа. На стенах висели картины, нарисованные посетителями Центра. Некоторые вполне себе приличного качества. У стен стояли поделки, в том числе модели самолетов и кораблей, сделанных студентами.

— Ну, ты готов? — нетерпеливо спросил меня Муромцев. Буйные жесткие волосы у него топорщились сегодня особенно сильно. — Здесь собрались самые сильные игроки со всего района. Некоторые уже перворазрядники, есть кандидаты в мастера спорта.

Я кивнул. Видел и посильнее. Надеюсь, что справлюсь.

— Сделаю, все, что в моих силах, — заверил я тренера, не желая хорохориться.

У нас, у шахматистов, тоже есть свои суеверия. И одним из них как раз является опасение спугнуть победу слишком большой самоуверенностью.

— Э, что так кисло и тухло, Дэнчик? — спросил Матвей. Он тоже явился сюда, чтобы наблюдать за моей игрой и заверил тренера вместо меня: — Да он шутит, Сергей Иванович. Порвем всех на мелкие лоскутки.

Игроки сидели за десятью столами, выстроенных квадратом посередине зала. Зрители могли приближаться на совсем близкое расстояние. Чуть ли не тыкаться носом в фигуры.

Это меня раздражало, но я старался держать себя в руках. Для таких публичных игр сохранять спокойствие — это самое важное. Концентрация, хладнокровие, сосредоточенность.

Иначе можно допустить грубейшие ошибки. Пропустить самые очевидные ходы оппонента. Короче говоря, надо минимизировать человеческий фактор. Иначе все мое преимущество улетучится, как дым.

Первым моим противником оказался студент из инженерно-физического института. У него оказалась масса поклонников. Все его звали Яша и посматривали на меня с тайным превосходством. Судя по всему, сильный противник.

Сам игрок был маленького роста, имел тщедушное телосложение, слабый голос, то и дело поправлял очки. Пиджак на нем был явно не по размеру.

Я пригляделся более внимательно. Несмотря на невзрачную внешность, Яша сохранял хладнокровие. Глазки посверкивали ледяной синевой.

Иногда он смущенно улыбался, когда чересчур ретивые однокурсники хлопали его по плечу, но тут же снова превратился в убийцу, готового нажать спусковой крючок винтовки.

Эге, малыш, да ты явно не тот, за кого пытаешься себя выдать. Я уже сталкивался с такими в прошлой жизни. Строят из себя слабаков, а на поле битвы сражаются с остервенением бешеного леопарда. Чтобы компенсировать свой чалый вид, Яша наверняка будет особенно яростен в атаке. Ладно, хорошо, кто предупрежден, тот вооружен.

По жребию мне выпало играть черными. Яша скромно сидел за столом, сложив маленькие ручки. Гигантские очки казались больше него самого.

Итак, вот и наступил первый этап моей смертельной гонки за чемпионский титул. Мне противостоят соперники, которые уже с детства занимаются шахматами с самыми серьезными намерениями. Они готовятся к этому уже давно, участвуют в играх в составе многочисленных шахматных кружков при профсоюзах, при дворцах пионеров, заводах и фабриках, пробуют силы в массовых соревнованиях. Изучают партии на читательских конференциях, встречах с ведущими шахматистами, участвуют в конкурсах решения задач. По сравнению с нынешним Архаровым они вырвались далеко вперед.

Поэтому мне надо набрать максимальную скорость, чтобы догнать и перегнать их. Я должен выиграть все свои партии, набрать наибольшее количество очков. В любое время мне могут сказать, что у меня недостаточно официальных достижений и отправить зарабатывать их, а это с учетом моего возраста — непозволительная потеря времени.

Короче говоря, мне надо выиграть эту партию, во чтобы то ни стало.

Яша протянул мне маленькую ручку, кивнул.

— Ну что, приступим?

Я кивнул и мы начали игру.

Для пятиминутной разминки мозга и ознакомления с шахматной задачей прошлых времен предлагаю решить мансубу «Мат Диларам».

Это средневековая задачка из манускрипта 1140 года, иногда ее авторство приписывается арабском мастеру шатранджа ас-Сули.

Согласно легенде, Диларам звали прекрасную жену визиря, который очень любил играть в шатрандж. Как-то раз он играл с очень сильным соперником и умудрился проиграть ему все свое состояние. Напоследок визирь сделал ставку, на свою красавицу жену Диларам.

В этой последней партии он играл белыми и опять его положение стало чрезвычайно угрожающим. Белого короля грозили уничтожить со всех сторон.

Тогда Диларам, которая наблюдала за игрой и оказалась не только красивой, но и умной, вдруг заметила спасительную комбинацию, позволяющую сделать шах и мат противнику. Она воскликнула: «Пожертвуй оба руха (ладьи по-арабски) и спаси меня, о возлюбленный супруг!».

После этой подсказки визирь нашел блестящую комбинацию и выиграл партию.

Предлагаю и вам, уважаемые читатели, решить эту задачу:

Белые начинают и ставят черным мат в 5 ходов.

Укажите ваши ответы в комментариях.