Сердце Тигра

Глава 18.

— «Виктори», «Виктори», это лидер Прикрытия, — сказал Блейр, надеясь, что его голос не звучит так же устало и уныло, как он себя чувствовал. — Запрашиваю разрешение на посадку. Отбой.

— Вас понял, лидер, — ответил Роллинс. — Посадку разрешаю. Хорошая работа, полковник. Вы действительно показали этим котам пару приемов.

Блейр автоматически выполнил все предпосадочные проверки, в это время вспоминая только что завершенную операцию по поддержке Флэша и Вакеро. Когда они с Хоббсом взлетели, Маршалл и Чанг уже присоединились к двум окруженным пилотам и помогли им выбраться из сражения с «Дралти». Но майор Диллон не просто настоял на том, что ему не нужна была никакая помощь, он был готов продолжать поиски врагов, чтобы сбить большой корабль. Блейр явился как раз вовремя, чтобы не дать Маньяку согласиться с этой идеей. После этого на них еще нападали килратские истребители, но не слишком сильно. Самые большие проблемы этой миссии были связаны с тем, чтобы обуздать двух майоров.

Истребитель Вакеро получил повреждения во время сражения, а сам пилот выглядел потрясенным. Ему три раза не позволяли садиться на «Виктори» до того, как он все-таки попал в тяговые лучи и совершил успешную посадку. Это беспокоило Блейра даже больше, чем Диллон или Маршалл. Лейтенант Лопес всегда казался ему спокойным и надежным, но на этот раз он просто получил нечто большее, чем просто физическую травму.

Блейр отбросил сомнения и беспокойства, заставив себя сосредоточиться на последнем приближении. Он был последним из севших, и когда он вылез из кокпита по лестнице, остальные, не считая Хоббса, уже направлялись в дежурное помещение с докладами.

Килратский пилот посмотрел на него с очень человеческим выражением сочувствия на своем инопланетном лице.

— С тобой все в порядке, друг мой? Ты казался… встревоженным ближе к концу. Гораздо более встревоженным, чем требовалось, чтобы контролировать наших более пылких товарищей.

— Просто устал, Хоббс, — ответил Блейр. — Устал постоянно сдерживать слишком нетерпеливых пилотов, которые все еще думают, что это нечто вроде большой игры. И устал от… всего.

Он не был уверен, поймет ли его Ралгха. Они вшестером сбили четыре очередных «Дралти», но по большому счету это было просто еще одно число в личной статистике. Это ничего не значило для следующего сражения, в которое они вступят. Всегда были новые килрати, готовые заменить тех, кто погиб, и Блейра уже тошнило от того, что ему приходилось убивать и убивать без всякой надежды на то, что когда-нибудь это прекратится.

— Хорошо было снова выполнять боевое задание, — сказал Ралгха, явно не понимая то, что стояло за горькими словами и тоном Блейра. — Чтобы еще раз сразиться с врагами. Мне очень не хватало возможности испытать свои способности с тех пор, как мы начали эту миссию.

— Да, — сказал Блейр. Хотя он не разделял этих чувств, он понимал, что чувствует килрати. Ралгха мог летать вместе с землянами, но его эмоции и реакция все еще принадлежали его хищному народу. — Да, я понимаю, что вся эта скрытность была очень тяжела для тебя. Может быть, небольшой космический бой поможет твоей душе, вот что.

На этот раз Хоббс понял, как чувствует себя Блейр, и склонил голову набок.

— Мы очень разные, ты и я, но я могу сказать, что из всех людей, которых я знаю, ты самый близкий ко мне. Твой народ не получает удовольствие от конфликтов, хотя вы показали себя очень способными воинами. Но дух килрати… несмотря на умения и смелость, которые требуются для полета, никогда полностью не удовлетворяется в космическом бою.

— Вы любите ближний бой один на один, — проговорил Блейр, скривив лицо в улыбке.

Килрати-ренегат поднял лапу и на мгновение выпустил когти.

— Нас учат использовать их еще до того, как мы научимся ходить и говорить. Твоему народу это кажется… как там это слово? Диким? Примитивным? Но это — основа того, кто и что мы есть.

Глаза Блейра сузились.

— Тогда как Тракхат может приказывать убить миллионы биологическим оружием? Это, пожалуй, самое безличное оружие из всех, что можно использовать.

— Тракхат… Боюсь, у него собственные понятия о чести, — проговорил Ралгха. — Когда он смотрит на людей, он видит лишь животных, которых можно заставить работать, съесть или сделать дичью на охоте. Этот взгляд разделяет далеко не весь мой народ, но это очень удобный способ оправдать действия, которые в других случаях оскверняют честь килрати. А твой народ не укрывается за подобными… удобствами? Чтобы оправдать действия, которые в других случаях вы бы осудили?

Блейр пожал плечами, затем неохотно кивнул.

— Думаю, мы так делаем. Но… убийство есть убийство. Хладнокровное или нет. Ты делаешь это, когда приходится, потому что ты должен… защищать себя, своих людей, свою цивилизацию. Будь это рукопашный бой, космический, или даже бомбардировка, уничтожающая целую планету — в любом случае это убийство. И мне кажется, что каждый из нас должен решать, стоит ли то, что мы защищаем, смерти того, кого нас просят уничтожить.

— Это не такой вопрос, который обычно задают себе килрати, друг мой, — проговорил Хоббс. Он проницательно посмотрел на Блейра. — И, сказать честно, иногда мне хотелось, чтобы твой народ не научил меня задавать его. Сомневаясь в мудрости многих поколений, нельзя найти утешения.