Седьмой царевич 3

Глава 11

Поверил ли я в слова Анастасии? Сразу — нет. И дело даже не в том, что нужная мне скрижаль могла оказаться буквально под боком. Видал я и не такие выверты судьбы. Но вот в то, что она в этих условиях могла сохраниться, вызывало больше вопросов. И всё же, каменная плита — это как раз один из тех предметов, которые переживали тысячелетия.

А дальше пошла рутинная работа по сбору данных. Правда ли, что здесь были пираты? Сомнительно, но вот набегов было полно. И кочевников, и викингов, и кого тут только не было за тысячи лет. Так что вероятность существовала. А значит, нужно двигаться дальше, вопрос только как.

— Опять о ней думаешь? — со вздохом проговорила Аня, когда мы лежали в постели, укрывшись лишь простынёй.

— Ага, о ней самой, судьбе Римской империи, — серьёзно ответил я. — Ну и нашей заодно.

— Я понимаю, она молодая, красивая, и грудь у неё на размер больше… — продолжила гнуть свою линию Аня.

— Плюнь и разотри, — прижал я к себе девушку. — Ты лучше в бесконечное число раз. Ей от меня нужен только титул и власть. Династический брак.

— А ты не хочешь? Она же дочка того самого Берёзова, который владеет всей медиа в России. Бывший олигарх, а теперь князь.

— Нет. Спасибо. Если бы я туда стремился, давно переехал в Питер. Но я выбираю тебя и наш городишко, — поцеловал я девушку, которая просияла, как выглянувшее из-за туч солнышко. — Правда, перед нами встаёт глобальная проблема: обойтись и без её подробных сведений, и без огласки общественности. Нужно придумать что-то…

— Сведений? Может, объявим о том, что ты хочешь найти историю своего рода и место, где они собирались строить дворец? — поднявшись на локтях, спросила Аня.

— Какая ты у меня умница, — искренне похвалил я девушку. Раз смогли накопать люди Берёзова, значит, и мы справимся. По крайней мере, сделаем всё для этого. А просить о помощи станем только в самом крайнем случае.

Что я знаю о пещерах? На самом деле, многое, особенно если брать в расчёт штурмы, зачистку гнёзд тварей и так далее. Но есть нюанс. О пещерах с исторической и геологической точки зрения ровным счётом ничего. Никогда особенно не интересовался, не было необходимости.

К тому же почти всегда можно найти людей, которые разбираются в данных областях из профессиональной необходимости. Ограничений по нахождению в Сочи на мне не осталось, и я с лёгкой душой рассматривал специалистов из других городов, но всё оказалось куда проще и сложнее одновременно.

Во-первых, стоило забросить удочки, и ко мне потянулись сотни экскурсоводов, сотрудников МЧС, спелеологов, профессиональных туристов. Наверное, не стоило давать объявление на местном ТВ, но почему бы не использовать уже опробованные источники информирования? Пришлось даже сделать небольшую приёмную.

Во-вторых, нужно было организовать сбор непротиворечивой информации и отсеивание всей шелухи. Ведь быстро выяснилось, что одни подходят к пещерам исключительно с точки зрения «развести» туристов на бабки, кормя всяческими сказками. А другие, наоборот, уткнулись только в свою профессиональную область и дальше носа ничего не видят. Но денег хотят все.

Ну и последнее, как им всем объяснить задачу, не вдаваясь в подробности? Тайна должна была оставаться тайной, поэтому приходилось разделять информационные потоки, а потом сводить их все вместе, выделяя главное.

В горах Сочи в древности не было крупных рудников и шахт, а потому оставался только естественный путь образования. Вымыванием мягких горных пород или смещением твёрдых во время землетрясений.

Чёрное море дышало, то расширяясь и поднимаясь, соединяясь с Азовским и Каспийским, то усыхая и опускаясь на десятки и сотни метров. Безусловно, это происходило небыстро, на протяжении десятков тысяч лет, но то, что сегодня находилось на высоте двадцати-тридцати метров в поймах рек, вполне могло быть гаванями для лодочек и кораблей пять тысячелетий назад.

А люди появились здесь очень давно и проходили с завидной регулярностью. Начиная с великого переселения народов и заканчивая новейшим временем, когда уже начали формироваться нации. От египтян и греков до скандинавов и римлян — все использовали удобные гавани и морские пути. Опять же — русы со своими набегами на Константинополь и южные земли, который они осуществляли именно по Чёрному морю.

И если от большинства в Сочи не осталось даже следа, морские разбойники просто пережидали в гаванях бури или пополняли припасы, а затем шли дальше, то некоторые народы пытались укрепиться на побережье, ставили небольшие городки, поселения и даже возводили храмы, как греки. Увы, до нашего времени ничего из этого не дожило, но меня как раз интересовали необнаруженные ценности, а не высококультурные.

— То есть мы должны искать пещеры на высоте от моря до двадцати метров? — уточнил я у очередного допрашиваемого профессора.

— Что вы, что вы, молодой человек! Если речь о пиратском кладе, то в преддверии бунта капитан и его помощник могли уйти на десятки километров от бухты. А потом его могло завалить скалами во время оползня или землетрясения. Вы же хотите найти клад, верно?

— Можно и так сказать, — кивнул я, не став вдаваться в подробности. После такого количества потраченного времени будет особенно обидно упустить скрижаль в последний момент.

— Можете говорить как есть, я уже слишком стар для погони за мифическими сокровищами, а вот найти останки людей с предметами быта, было бы хорошим подспорьем для моей работы.

— На самом деле меня интересует не золото и не мифический клад, а предметы культа, — подумав, решил я уточнить свой запрос. — Если быть точным, то первых культов, которые жители могли нести с собой при переселении пять-шесть тысяч лет назад.

— Ну что вы, молодой человек, какие же они первые? В это время уже существовали великая Греческая и египетские цивилизации со своими пантеонами и полностью сформировавшимися верованиями. Конечно, были и менее развитые культы, и даже целые религии. Взять ту же славянскую мифологию с её идолами…

Выдохнув, я продолжил слушать пространные рассуждения профессора, который оседлал любимого конька и теперь с него мог не слезать часами. С другой стороны, именно такие, увлечённые люди и были главной движущей силой науки. Особенно в нашей стране, страдавшей от недофинансирования.

Параллельно с опросом учёных я каждый день ходил в известные пещеры. Проблема была в том, что многие из них даже приобрели туристическое значение. А значит, были вытоптаны, осмотрены тысячи раз, и найти там что-то принципиально новое оказалось невозможно.

Побывав в основных достопримечательностях Сочи, я вычеркнул из списка все туристические объекты, даже если они подпадали под категорию подходящих по местоположению. Просто потому, что, если бы там что-то было, это точно нашли в советское время, когда наука получала достаточную поддержку от государства, а новые маршруты благоустраивали и создавали к ним дороги и мосты.

Оставались непопулярные и малоизвестные направления. Пещеры, к которым было тяжело добраться или которые сами по себе потеряли туристическую ценность. Неделю я ходил с проводниками по горам, залезая чуть ли не в каждую щель. И если вначале мне казалось, что пещер не так уж много, то по истечении семи дней я понял, что больше просто не могу тратить своё время.

В горах пещеры открывались и образовывались при каждом крупном землетрясении и разливе рек. Да, мелкие и нестабильные. Но если осматривать каждую, то никакой жизни не хватит. Правда, я старался относиться к этому как к туристическому отдыху, гуляя по горным лесам, устраивая стоянки с вкусной, пахнущей костром пищей, спать под небом, полным звёзд, когда ни один огонёк не мешает рассмотреть летящий через миллионы лет лучик. Возможно, эти звёзды давно мертвы, и появились миллиарды новых, но они сопровождают всю разумную жизнь человечества.

Через неделю я с личными походами закончил. Нужно уметь делегировать работу, и сочинив более-менее правдоподобную легенду, я отправил на поиски и документирование спелеологов, которые собрались даже из соседних регионов. А ещё через неделю у меня была карта с пятистами отмеченными пещерами. Совершенно бесполезными с точки зрения нашей задачи.

Пришлось подключать историков и формулировать более конкретные условия. В результате все пещеры были разделены на три категории: бесполезные, сомнительные и перспективные.

К первой категории были отнесены все пещеры, появившиеся в новейшее время, от Рождества Христова. Мы всё же ищем древнюю скрижаль, а шанс, что её нашли и привезли сюда значительно позже, минимален. И уж точно это не произошло в последнюю тысячу лет, иначе бы остались какие-то свидетельства.

Сомнительными были старые, но не очень крупные пещеры, не удостоенные особого внимания туристов и учёных при союзе. Просто, потому что тогда следовало искать в музеях, а не пещерах. А значит, даже косвенная информация неверна.

Ну и наконец, перспективные, всего несколько штук — пещеры, довольно большие, но по разным причинам не дообследованные или труднодоступные, но с имеющейся историей. Таких в горах возле Сочи нашлось всего около десятка, и каждую я решил проверить лично.

— Опять пусто? — не скрывая ехидства спросила Анастасия, когда я вернулся на следующий день после погружения в один из разломов. Больше трёх километров длины, с перепадами высот в двести метров и огромным количеством затопленных каверн. Приходилось протискиваться в такие места, куда нормальный человек даже заглядывать не будет. А для обследования дальних ответвлений использовать акваланг.

— Иногда у меня возникает мысль, что вы решили так поразвлечься, княжна, — как можно спокойнее ответил я. — Но это не значит, что я не сделаю из этого процесса что-нибудь хорошее. Как минимум новые экстремальные туристические маршруты в следующем году точно запустятся.

— Лучше бы у вас возникла другая мысль, ваше высочество, что нужно поставить интересы рода и страны на первое место. Меня откровенно обижает ваше пренебрежение, — поджав сочные губы и сложив руки под выдающейся грудью, сказала Настя. — Неужели я вам настолько противна?

— Ну хоть не говорите, что «лучше», и то в плюс, — устало улыбнулся я. — Что же до интересов и высшей цели, вам ли об этом упоминать? Если бы была хоть минимальная заинтересованность с вашей стороны, стали ли вы утаивать информацию? К тому же насколько она вообще точна? Почему ваш отец не занялся этим вопросом? Если не лично — отправил бы наёмников.

— У нас с вами разные семьи. Пока что. А значит, и интересы разные. Вам, очевидно, ближе ползать по грязи, — выпалила девушка и, развернувшись, быстро удалилась на своё место. Даже задницей особо не виляла, хоть у неё и не очень получалось идти ровно. Как говорит Саня — правильный сход-развал.

Но в чём-то она, конечно, была права, у нас на примете осталась последняя пещера. Самая длинная и опасная. Двенадцать километров под водой, и это только известная часть. Когда-то она была сухой, люди прятались в ней от набегов. Хватало и закутков, и провалов, и мест, куда разумный человек просто не сунется. А потом горы вздохнули, изменилось русло реки и пещеру затопило до краёв. Из двенадцати тысяч метров осталось доступно восемьдесят.

— Завтра снова в пещеры? — спросил Серебряный, который вначале даже составлял мне компанию, но сейчас полностью сосредоточился на учёбе. И мне тоже стоит об этом подумать — весенняя уже сессия на носу. И то, что я сдаю экстернат, только усугубляет ситуацию.

— Да. В последний раз, — кивнул я, прикидывая на бумажке, какое оборудование мне понадобится. Тут на одном баллоне не проплывёшь, придётся их тащить за собой и менять в воздушном кармане. А если его не будет, то и вовсе под водой. Рискованно.

— А потом что? Если и в этой пещере ничего не будет? — осторожно поинтересовалась Аня. — То, что ты ищешь, оно настолько важное?

— У тебя удивительно развит такт и ум, — улыбнувшись, приобнял я девушку. — То, как ты избегаешь этой темы, хотя не раз видела меня в действии, так мило и предусмотрительно. Тебе совсем неинтересно?

— Если вы не рассказываете, значит, на то есть причины, — пожала плечами Аня. — И я всё равно узнаю, просто вместе со всеми, шила в мешке не утаишь.

— Это ты о чём вообще? — перегнувшись через парту, спросил Саня.

— Ну, я ничего такого не хочу сказать, но вы же в курсе, что существует интернет? И если год назад вообще ничего такого не было, то теперь почти у каждого с собой фотоаппарат, и он может выложить фото с мобильника в сеть, — издали начала Аня. — И существуют англоязычные сайты, в которых собирают разные обрывки, видео, фото…

— Уверен, это просто болливудские студии рекламируют свои фильмы, — отмахнулся князь Серебряный, но сделал это настолько ненатурально, что мы не сумели скрыть улыбок.

— Да-да, и самолёт тоже индусы пробили, — покачала головой Аня. — Нет, вы не подумайте, я не рвусь в это лезть, и так дворянам будет несладко. Похоже, служба в дружине — это почти армия. Та же обязаловка. Но подписывать документы о неразглашении и становиться невыездной я не рвусь. Да и рано или поздно всё тайное становится явным.

— Умная женщина. Даже хуже — мудрая, — улыбнулся я и прижал девушку к себе. — Не знаю насчёт скоро, но когда-нибудь. А пока действуем по обстоятельствам.

В пещеру я решил спускаться не один, а с напарниками — двумя инструкторами по дайвингу, которые ещё и альпинизмом увлекались. Для курортного города вполне нормальное сочетание развлечений. Есть клиенты на море — учишь погружаться. Нету? Гуляешь вместе с группой в горы, показывая достопримечательности. Каждый крутится как может, а я плачу довольно щедро.

Мы разделили пещеру на две условные части. С южного и северного входа, повезло, что она сквозная и можно будет обследовать лишь половину, а потом уже зайти с противоположной стороны и продолжить. Так мы резко сокращаем риски не выбраться из каменного мешка.

— Я подготовил тросы с грузилом через каждые пять метров, — сказал один из инструкторов, знойный блондин, у которого сейчас из гидрокостюма торчало только лицо с выдающимся носом. — Будет видно, где верх, где низ, чтобы не запутаться. Световые маячки каждые десять метров. Но это всё равно слишком большое расстояние, у нас никакого оборудования не хватит.

— Поэтому и берём с собой баллоны, — пожал я плечами. Опасность приятно щекотала нервы, но я не самоубийца, так что все меры предосторожности соблюдал.

— Баллоны — это только полбеды. Если верёвка оборвётся, не дай бог, и мы заблудимся, будет неважно, сколько у нас воздуха. А верёвки точно не хватит. Не для таких условий, — предупредил второй. — Возможно, вам стоит выбрать какой-нибудь менее экстремальный маршрут?

— Значит, выбираем всю подготовленную длину, ищем место для перекладки и продолжаем. Или возвращаемся, — спокойно ответил я. — Под лежачий камень турист не лезет, так что вперёд.

— С богом, — проговорил один, наспех перекрестившись, второй сделал себе какую-то заметку, в дневнике и оставил его перед входом в пещеру.

Склон резко уходил вниз уже через несколько метров от входа, так что оборудование находилось под навесом, но его едва хватило. Закупленные бухты тросов стояли возле машин, генераторы подключены к проводам и тянутся к прожекторам, поставленным у самой воды. Но даже так пробивали они всего на пять-семь метров.

— Воду мутная. Дожди недавно прошли, — заметил первый инструктор, и я лишь кивнул, принимая этот факт.

— Поехали, — аккуратно войдя в холодную горную воду, я начал спускаться по дну. Пока не погрузился по шею. Поправил маску, подал кислород, проверил и потом продублировал у дайверов, а они у меня. Чтобы гарантировано не было никаких проблем. И только после этого мы погрузились в воду.

Сегодня она и в самом деле была чересчур мутной, даже мощные фонари не пробивали дальше метра. Но это только у входа. Стоило спуститься на первую сотню, таща за собой трос и освещение, как прозрачность стала почти идеальной.

Было что-то фантастическое в том, чтобы плыть между сталактитов и сталагмитов. Словно добровольно ныряешь в зубастую пасть гигантской рыбины. И будь у меня чуть менее устойчивая психика, так и могло показаться.

Вода проточила себе маршрут в скале, и пусть у неё на это потребовалась не одна тысяча лет, сейчас в свете фонаря можно было оценить всю красоту проделанной работы. Почти чистые срезы, смешение пород, едва заметные серебристые вкрапления, блестящие в свете ламп. Это было и в самом деле волшебно.

Но слишком пусто. Чем дальше я погружался, тем отчётливей понимал: искать тут нечего. Вернее, даже если есть — бесполезно. Слишком большое расстояние, тысячи кубических метров. В одиночку отсмотреть это нереально. Да ещё и ограничения по оборудованию. Один из инструкторов дёрнул меня за страховку и помог сменить баллон на полный. Второй уплыл с опустевшими к выходу и не вернулся.

Плохо, значит, слишком много уходит времени на дорогу. А раз так…

Меня вновь дёрнули за страховку, воздушная смесь заканчивалась уже и в сменных баллонах, когда, неожиданно, я почувствовал вибрацию. Гора вновь дышала! Нашла, блин, время! А через несколько секунд мне стало не до шуток. Потолок неожиданно просел, и потоком воды меня отбросило вперёд, отделяя от напарника.

Баллона хватит на пятнадцать минут, как раз на обратную дорогу, а вперёд плыть непонятно сколько. Я просто не выберусь.

Эти мысли проскочили за долю секунды, пока я формировал Длань. Не зря пианист гонял нас и заставлял разминать пальцы. Быстрые выверенные движения, и ударная волна сталкивается с обломком скалы, заставляя его зависнуть на несколько секунд. Ровно столько мне потребовалось, чтобы с помощью напарника, который изо всех сил тянул страховку, оказаться на нужной стороне.

Сердце бешено колотилось, я едва не задохнулся из-за того, что потянул больше смеси, чем нужно, но опасность ещё не миновала, мелкие толчки продолжались, а значит, пора выбираться как можно скорее. О чём и напомнил мне жестами инструктор.

Только вот моё внимание было приковано к внезапно открывшейся части пещеры, небольшому закутку. В свете фонаря что-то сверкнуло, и я немедля рванул туда. Да, каменная скрижаль точно не станет блестеть, но если её сюда притащили, значит, могли положить с другими сокровищами.

В два рывка я оказался возле предмета, торчавшего под слоем грязи, которую удачно смыло потоком от ударной волны.

Тряхнуло ещё раз, я сгрёб всё, что выделялось на полу, на всякий случай провёл пальцами и, не найдя никаких выступов, поплыл за инструктором, который уже скрылся за ближайшим поворотом. Нет, не сбежал, а проверял дорогу и при каждой возможности подтягивал меня за собой.

К счастью, потолок над нами больше не рушился, а вот грязи осыпалось столько, что, если бы не маячки и трос, точно потерялись. Через двенадцать минут мы вырвались на поверхность. Последние сотню-другую метров нас тянула лебёдка. Медленно, чтобы не приложить об углы, но неуклонно и уверенно.

— Да ну, серьёзно? — ошарашенно смотрел на выброшенные мной сокровища. — Вы где это нашли?

— Больше там нет, — умывшись чистой водой и начав снимать костюм, ответил я. — Но теперь у нас, по крайней мере, есть свидетельство, что там был клад. Возможно, и не один. Сейчас отправлю профессору, пусть определит, что мы нашли.

Мужики переглянулись, посмотрели на меня, на джип и, вздохнув, отошли. Я же аккуратно разложил найденное, так чтобы было видно, сфотографировал на телефон и отправил на электронную почту профессору, который помогал нам с исследованиями.

— Иван? Вы слышите меня? Это просто потрясающе! У вас на руках сенсация десятилетия! — возбуждённо крикнул он в трубку, стоило мне позвонить. — Судя по орнаментам, я их не очень чётко вижу, но, похоже, вы нашли египетские украшения. Привозите их в институт, как только сможете.

— Хорошо. Думаю, часа через два-три буду на месте. До сколько посмотрите?

— Ох, прошу прощения, но боюсь сегодня никак. Меня друзья пригласили в Абхазию, и я уже на границе, — с сожалением ответил профессор, а потом почему-то зашептал в трубку. — Знаете, это просто потрясающе, молодой человек! Две исторических находки в одно и то же время. И как рядом!

— Две? А какая вторая?

— Я не должен вам этого говорить, но… под барельефами в Новоафонской пещере нашли второй слой, — с плохо скрываемым восхищением сказал он. — Там уже группа английских археологов. Но учитывая, что я был рядом, удалось напроситься в качестве консультанта по тому историческому периоду…

— Уже известно, что идёт под фресками? — напрягшись спросил я.

— Говорят, какие-то письмена. Пока ничего толком непонятно…

— Оформите мне пропуск, я буду в течение пяти-шести часов, — нетерпящим возражений тоном сказал я. — А вы за это получите для исследования найденные мной сокровища. На любой разумный срок.

— Хорошо. Сделаю что смогу…