Седьмая Луна. Декамерон

Глава 3–3. Еда

— Скажи, как оно есть, — и всё тут. Мне нужны подробности.

Марио надулся. Подозрения Джакомо оскорбили его до глубины души.

— При всём уважении, капитан Колонна, но я в Инквизиции с тех пор, когда Вас ещё даже не замыслили зачать. Своему долгу я верен всей душой и сердцем. Здесь было тридцать человек. «Гамма». Второй отряд. Мой отряд.

Командир облизнул губы, призадумавшись.

— Что случилось?

— Нас оставили здесь. На случай, если маги вернутся, чтобы выпотрошить реликварий. Его они не тронули. Слишком спешили, не знаю. Корпус отошёл, но наказал прочесать прилегающий район. Узнать, скрываются ли где-то маги. Некоторых мы нашли. Убили на месте. Только вот… людей как таковых там осталось не много. В основном, только немые мертвецы.

— Их убили маги? — Джакомо посмотрел на него искоса.

Витязь вздохнул.

— Понимаю, вас в Городе не было уже почти неделю. За это время многое произошло. Вы даже не представляете…

— Я спросил, «их убили маги?» — надавил командир.

Старик покачал головой.

— Это были чудовища, капитан Колонна. Такие, каких Вы не в состоянии себе даже вообразить. Я сам думал, что это просто новая городская легенда…

Колонна прыснул смехом. Он понятия не имел, о чём толкует миротворец. Ни единому слову его глава «Гидры» не поверил. Джакомо хотел сказать что-то ещё. Альдред — вступиться за него. Но разговор оборвался, когда Нико заявил:

— Еда готова. Давайте отвлечёмся.

Флэй выдохнул, косо поглядел на капитана, не понимая, что на него нашло. Казалось, тот что-то почувствовал за миротворцем. Некую гнильцу. Но едва ли стоило так бранить единственного, кто мог поведать о ситуации в Саргузах.

Новобранец тихонько тронул за плечо Марго.

Та простонала и поднялась.

— Сладко спалось?

— Я всё слышала. Просто мне это порядком надоело, — откровенно заявила девушка. Но так тихо, что никто, кроме Альдреда, и ухом не повёл.

Он понял её.

— Пойдём есть, — звал новичок.

— Уже встаю, — отвечала ему застрельщица.

— Не знаю, как вам, а по мне — так это лучший суп на свете, — зазывал алхимик, смеясь. Что угодно, лишь бы не думать об убийце и насильнике в лице Буассара.

— Давайте заодно разольём пиво, — предложил Марио Валентино. — Иначе не подготовиться к тому, что я скажу…

Похлёбка оказалась и впрямь неплоха. Либо же просто персекуторы настолько обезумели от голода, что готовы были даже ремни свои сварить и съесть. На время трапезы разговор прекратился, и инквизиторы познали самый что ни на есть покой. Каждый думал о своём. Никто не произносил молитв перед едой, даже самые религиозные из наименее религиозных псов Церкви. Альдред же особо не занимал свою голову ерундой. Так или иначе, для него два плюс два уже сложилось.

Он знал, на что пойдёт. Оставалось придумать, как все грамотно обставить, чтоб не лишаться альтернатив.

Ему повезло. У него было аж три здоровых куска мяса, целые комья соломки из корнеплодов, пиала риса. И всё это — в кроваво-красном, пряном томатном бульоне. Он толком и не заметил, как опустошил суповую тарелку.

Закончив трапезу, ждал остальных. Нико доел сразу после него. Глядел то на одного сослуживца, то на другого. Он о чем-то беспокоился. И наконец осведомился:

— Что, никто даже не скажет, как получилось?

— Ну, я же ем, — пожала плечами Марго.

— Вкусно, — сухо ответил Флэй.

— Еда как еда, — пробормотал Шатун.

Остальные промолчали. Никколо оскорбился до глубины души.

— Неблагодарные, — заключил он, скрестив руки на груди.

— Ты молодец, мальчик. Сразу видно, алхимик, — поддержал его старик.

Альдред еле подавил смешок.

Джакомо взглянул на псаря со значением и продолжил хлебать суп.

Вскоре миски опустели. Марио Валентино предложил:

— По пивку или как?

— А ты выпить не дурак, старик, — ухмыльнулся Флэй.

— Пиво? — Глаза Марго аж загорелись.

Моряцкая душа…

Новобранец взглянул на неё с осуждением. Та сразу потухла. Сделала вид, будто бы ничего и не говорила. Альдред отвернулся и покачал головой.

— Не пью, — отказался Шатун.

Голосом, которому не возразишь.

— Я буду, — сказал Нико. — Если это поможет отвлечься, порция Шатуна — моя.

— Вот это настрой! — поддерживал старик. — Альдред Фрэй?

— Флэй, — раздражённо повторил новобранец.

— Фэй, — пытался повторить старик.

Слабо слышал, видимо. Ликвидатор вздохнул:

— Давай уже.

— А я сам себе налью, — пробормотал Джакомо, отрыгнув тихонько в кулачок. Всё равно громко вышло.

«Экая культура…» — думал Альдред.

Через несколько минут все те, кто хотел пива, его получил. Конечно же, кроме Марго, не желавшей представать в дурном свете перед новобранцем. Ликвидатор заглянул в деревянную кружку. Жидкая каша, как он и предполагал. Её давали миротворцам время от времени: вина на всех не хватало. Впрочем, те и не жаловались.

«Какое отношение у остальных отделов может быть к миротворцам, если даже Верховные считают их быдлом? Сама Церковь!»

Прикасаться к омерзительному на вид напитку Флэй не стал. Мерзкое варево. Но усмехнулся, вспоминая своё детство в Кродо:

«Это у нас варят вересковый мёд и разливают зимой. И эль. Тёмный, густой, но это напиток, а не каша. Такие сокровища инквизиторам и не снились».

Ни того, ни другого Альдред не пробовал. Тогда он ещё под стол пешком ходил.

Гараволья пил и не возникал. Джакомо не то отхлебнул, не то съел эту бурду. Поморщился и спросил у миротворца:

— Так на чём это мы остановились, старик?

Марио допил, утёр губы, откашлялся в руку. Альдреду показалось, он скоро выплюнет свои лёгкие. Выдохнув, миротворец начал немного погодя:

— Начну издалека. Вы в своей Крепости совсем другой жизнью живёте. Навряд ли вы что-то слышали о происходящем в Саргузах. Ко дню, когда вы отчалили, про «Сирокко» весь Круг судачил. Но это ещё что… Кто-то слышал про чёрный нектар?

Альдред насторожился и несмело проронил:

— Я слышал. Им хотели напоить магов.

Персекуторы зашептались. Но Флэй слушал только старика.

— Они так и сделали. Подопытные дали немало по-настоящему разрушительных заклинаний. Рун подобной величины, говорили кураторы, они никогда не видали. Ну как… Уникумы всякие, гении — могли. Периодически. Но тут — на постоянной основе.

Валентино только начал свой рассказ, а в голове ликвидатора уже произошёл настоящий взрыв. Он еле сумел его обуздать и не стал перебивать старика.

— С неделю, как начался эксперимент, они держались. Но потом все слегли с непонятной чахоткой. Местные целители ничего не могли поделать. На врачевание их плоть вообще не отзывалась. На них нацепили кандалы из сплава и отправили в госпиталь Сестёр Милосердия. После этого о чёрном нектаре даже говорить запрещалось. Буассар лично наказал. Но маги Круга всё равно что-то да знали. Как иначе объяснить, почему они взяли чёрные соли тоже?..

— Чахотка? Почему вы все называете кашель с кровью «чахоткой»? — возмущался Нико. — У белого тоже есть побочные эффекты. Не такие страшные, правда. Видимо, забористая соль этот черный нектар.

Марио пожал плечами.

— За что покупаю, за то и продаю. Просто примерно с этого момента в Городе началась эпидемия. В Круге тоже немало кураторов захворало. Тот же кровавый кашель. Их лихорадило. Лимфоузлы вздувались. Не пили и не ели. Худели на глазах. И никто ничего поделать не мог…

Он указал куда-то вправо.

— … и всех свозили прямо в Госпиталь. Можно подумать, светские врачи могли что-то поделать. Если уж целители развели руками…

— Скорее всего, чтоб не разводить панику. Да и просто… Одной проблемой меньше, — поддержала разговор Марго.

Шатун положил руки на стол, сжимая кулаки. Скорвен пребывал в себе, никак не реагируя на окружающую действительность.

— И это та самая зараза, о которой ты говорил? — спросил Флэй.

Джакомо прищурился, глядя на новобранца. Он не участвовал в разговоре, просто наблюдал. Остальные понятия не имели, о чём вообще ведётся речь. Едва ли кому-то по-настоящему было интересно. Едва ли кто-то понимал подоплёку дискуссии.

Но это пока.

— За пределами госпиталя народ сам ни слуху, ни духу был об этой болезни. Пациентов становилось только больше. Феодал знал и приказал изолировать всех врачей и их ассистентов от Саргуз.

— Кажется, запоздалое решение, — полагал Альдред.

— Разумеется, не помогло. Врачи до объявления приказа жили обыкновенной жизнью, разносили заразу и сами. Семьи, соседи, случайные прохожие на улицах и на рынке. В термах. Да где угодно.

— Неужели так много людей слегло? — осеклась Марго.

— Прилично. Оказалось, распространяется она семимильными шагами. Кроме того, поговаривали, что нечто подобное гуляло и по прибрежным районам Города. От самого порта, понимаете? Даже богатеев не обошла.

— В чем суть этой заразы? — поинтересовался Нико.

Про себя он листал медицинские справочники. Но симптомы оказались довольно размытыми. Как у чумы. Ей в Равновесном Мире называли чуть ли не каждую пандемию, уносившую миллионы жизней. И совсем неважно, что за громким названием скрывались разные болезни.

— Сложно сказать, — пробормотал старик. — Одни сгорали за считанные дни. Но не гнили. За ними наблюдали врачи. Никого толком не хоронили. Просто вытаскивали на задний двор госпиталя. Ходили слухи, что они в течение недели так и не завоняли. А стояла жуткая жара…

Валентино опустил глаза.

— Трупы накрывали наволочками. Спустя какое-то время, если верить слухам, прямо из тел начинали подниматься чёрные кристаллы. Они… что-то излучали, мне кажется. Говорят, запах стоял. Солёный, и в то же время, будто горелым мясом. Как при похоронах в соборе Святого Аремиля. Понимаете?

Персекуторы переглянулись.

— Вторых постигла та же участь. Только они оставались живы. Долгое время, пока чёрные кристаллы не оставляли живого места на теле. Народу неоткуда было знать о новом нектаре. Они грешили на что угодно, только не на Церковь с Инквизицией. Отравленные колодцы. Якобы дело рук иностранных шпионов. Миазмы, которые особенно губительны в жару. Колдунство переселенцев из Восточного Аштума. На худой конец, какая-то мутация лепры или другой гадости.

— По временным рамкам сколько прошло дней? — спросил Нико.

Марио призадумался.

— Да дней семь, не больше. За это время в Саргузах много людей пропало. В основном, бедняков из катакомб. Только вот они по всему Городу разбросаны. В Порту в подворотнях находили изувеченные трупы. Кто это сделал? Никто понять не мог. Всё списывали на бродячих собак. Их у нас много развелось. Учёный, может, снова своими грязными делами промышляет. Лето же на дворе.

— Горожане всё это терпят? — засомневалась Марго.

— Конечно же, нет. А с другой стороны, за неделю просто накалилась ситуация. Возможно, в будущем народный гнев ещё выплеснется. Есть какие-то демонстрации. Сегодня весь день по Саргузам кто-то шествует. Но это в Центре, ближе к горам.

— Что началось… — пробормотал Гараволья.

— А пока что в Городе примерно так: четверть больных, четверть прячется от больных, четверть живёт, как всегда. Одна пятая бастует. Вторая — делает вид, будто оберегает Порядок. Какой-то процентик, правда, пытается смотать удочки.

— «Смотать удочки»? — не понял Альдред.

— Именно. Только Герцог закрыл ворота. Из Города не уйти. Саргузы можно покинуть лишь на лодках. Береговую охрану привлекли к разгону демонстраций. Я имею ввиду, если толпа зайдет слишком далеко…

Застрельщица выпучила глаза. Ей казалось, планы на будущее рушились.

— Бредятина. Какая-то зараза гуляет. Народ мрёт, как мухи. Маги на свободу вырвались. А эти придурки бастуют? Что за сказки? — вдруг ополчился Джакомо.

— Хаос в анфас и в профиль, — буркнул Альдред.

— Прибавь сюда ещё войну Церкви с Культом, и скоро от Саргуз ничего не останется, — пошутил Нико.

Марио посмотрел на него с осуждением. Он — из тех самых «редких местных», как понял Флэй.

— Эпидемию, как я понял, перестали сдерживать. И госпиталь открыли. Ну как… оттуда просто вывели городскую стражу. Что там дальше происходило, почему так, я не знаю. Но туда вроде как можно попасть. Хотел бы ещё кто-то… Он переполнен. Докторов нет на местах. Кругом эти трупы, из которых растут чёрные минералы. Гиблое место.

— И Герцогу плевать? — насупилась Марго.

— А Герцог… он укрылся в своём родовом замке. За порядком в Саргузах теперь следит лишь мэр. За его спиной сам градоначальник спрятался.

— Видать, справляются они не очень, — хмыкнул Нико.

— Поздно спохватились… — предполагал Флэй.

Он погонял воздух во рту.

— А может ли этот минерал заразу распространять? Зачем-то же они растут?

— Хочешь сказать, воздушно-капельным путём? Или как гриб свои споры разносит? Или как море источает запахи соли с водорослями? — гадал Нико.

— Вроде того.

— Нужен электрический импульс, который медленно плавит кристалл. У нас в институте проводили подобные опыты с кварцем.

— Знаю.

«Вот оно, что. Опасно даже приближаться к ним. А на мне эта тварь повисла. Проклятье!..» — сокрушался про себя Альдред.

Его мысли — всего лишь спекуляции на обрывочных сведениях. В сущности, про стадии заражения ничего он не знал. Не знал про вирулентность и контагиозность.

Это удел учёных. Врачей.

— Ладно, допустим. И что там дальше? — Колонна скрестил руки на груди.

— С бастующими? — не понял Валентино.

— С заражёнными, — прошипел капитан.

— В общем, никаких свидетельств об Эффекте Материи не поступало. Поэтому Инквизиция оставалась в стороне. Сводки о пропавших и убитых нас никак не касались. И даже слухи о том, что по Городу бродят людоеды, были восприняты Верховными, как плод воспалённого человеческого сознания. Просто… наваждение от лихорадки.

— Но это не так, — пробормотал Альдред.

Колонна хотел расспросить и его. Но не стал. Ему не нравилось прыгать из стороны в сторону, пока в его голове утрамбовывалась хронология событий.

— Эти твари… в смысле… заражённые. Они на нас напали, — заявил Марио.

Джакомо рассмеялся. Скептицизм из него так и сочился.

— Кучка дистрофиков, из которых растут минералы? Ты допился, старик. — Он скривил своё лицо в поганой ухмылочке.

— Звучит, как блажь в делирии, — заметил алхимик.

«Они и впрямь, как коршуны», — разочарованно подытожил новобранец.

Смотрел на капитана. Взглянул на псаря.

Убежденные скептики. Такие люди и допустили всё, через что Саргузам придётся пройти. Альдред и они — не одинаковые. Скепсис он питал в первую очередь в отношении себя. Но это другое. Дело дней давно минувших.

Валентино поглядел с печалью на Флэя. Только они двое во всем блоке понимали, о чём ведётся речь. Если Альдред не вступится за него, то кто?

— Старик правду говорит. Я сам их видел, — строго говорил ликвидатор. — Они на меня тоже напали. Валентино спас от них. Так мы и познакомились.

— И ты туда же, Альдред? — усмехнулся командир. — Не следовало тебе пить пиво. Влияет уж очень тлетворно.

«Ты странный человек, Джакомо делла Колонна. Не то тютя, не то сволочь. Что-то между. Как в себе можно совмещать две противоположности? Ах, да…»

Как бы то ни было, лучше показать один раз, чем распинаться — тысячу. Но упыри лежали где-то во тьме Янтарной Башни. А между тем разбить все доводы Флэй действительно мог. И даже знал, как.

Новобранец встал из-за стола. Поднял кружку пива и опрокинул, сливая содержимое. Жижа полилась через проёмы между досками на пол. Кашица шмякнулась прямо на стол. Альдред констатировал:

— Я не выпил ни капли. Если ты думаешь, что я откуда-то кубарем вылетел, и поэтому куртку разодрал, то ты ошибаешься.

Глаза Джакомо чуть приоткрылись. Он взглянул на свою кружку и чуть отставил в сторону. Сказал, пристыженный:

— Ладно. Только без шуток.

— Шутить лично я не намерен. Марио, я думаю, тоже.

Бывший наёмник проследил за его поступком и улыбнулся. Альдред напоминал скорвену соплеменников. И в этом полукровке прослеживалась студёная кровь Севера.

Марио выдохнул. Учить уму-разуму персекуторов было бессмысленно. Если бы он хоть заикнулся о том, что те смотрят на ситуацию под ложным углом, их разногласия переросли бы в открытый конфликт. Легко. Такое Валентино видел неоднократно.

Старик просто был рад, что страсти поутихли. Он продолжил:

— Мы уже возвращались в Янтарную Башню, когда солнце скрыли облака. Всего на пять минут. То, что произошло дальше, я не могу описать иначе, кроме как избиение младенцев. Отовсюду повылазили уродливые бледные люди с минеральными наростами. Они торчали из спин, из голов, из лиц. У них не было ногтей. Когти. Будто алмазные.

Капитан Колонна приподнял бровь. Остальные затихли.

— Они повылазили из всех окрестных домов. Застали нас врасплох. Натолкнулись, будто бы волна. Латы не смогли нас от них спасти. Они просто валили миротворцев наземь, накрывали, выколупывали мясо из доспехов. Ломали шеи. Некоторых — прям живьём утаскивали.

Альдред подумал:

«Что бы из себя ни представляла эпидемия, сначала она растаскивала очаги заражения. Осваивалась. И уже потом через частички чёрной соли меняла тех, до кого доставала. Чтобы что? Быстрее распространяться? Или вырасти в нечто иное?

Почему чёрный нектар сработал именно так, а не иначе?»

Дать ответ мог Актей Ламбезис. По меньшей мере.

Марио стиснул зубы, провалившись в себя.

— Их было сто. Может, больше. Я не знаю. Не до счётов было. Нас — ну, человек две дюжины. А осталось пятеро. Я никогда… никогда не видел тварей, которые бы нападали так остервенело. Безумно, но тактически. По-умному. Я отбился чудом. Они забрали с собой большинство ребят.

И хотя Валентино уже старик, видавший виды, при мысли о погибших бойцах его кулак сжался. Он покачал головой и расслабил руку.

Персекуторы переглядывались. Шатун фыркнул. Быть может, он думал, как ему совладать с такими тварями. Военное прошлое давало о себе знать. Скорвен чувствовал интерес. Нико потерял дар речи. Джакомо напрягся. Он перестал воспринимать рассказ, как пьяные байки.

Застрельщица задала вопрос:

— Но почему вы не отправились в Акрополь?.. Если потеряли столько людей.

— Приказ есть приказ.

— То есть, мы с тобой сражались?.. — понял наконец-то Альдред.

«Да ладно…»

— Я. Лоренцо. Говард. Анатоль. Сантьяго. Они выглядели… в порядке. Но я даже не обратил внимания. Один мог скрыть царапину. Второй проморгаться, если чёрная кровь ему попала в глаз. Третьего укусить. Четвертый — слюни тварей размазать по лицу. Я не уследил. И не сразу понял, насколько эти каннибалы заразны. Как протекает инфицирование. Мы пошли в Башню.

Валентино резко встал и отошёл к пивному бочонку. Налил себе ещё. Пил, возвращаясь. Уселся и продолжил:

— Запоздалый обед выдался. Анатоль начал кашлять с кровью. Явных признаков заражения я не выявил. — То, что он хотел сказать далее, душило его.

Старик осушил и вторую кружку пива. Чуть расплылся, выдохнул и заговорил:

— Остальные понять не могли, что происходит. Им и в голову не пришла связь тех магов с тварями. Для них заражённые были чем угодно, только не плодами эпидемии. Но я… Я слушал все новости из Города. Много думал. Для меня всё стало ясно, как день.

— Ближе к делу, старик, — подгонял его грубо Джакомо.

И он, и Альдред поняли. Уже поняли, что стряслось. Единственное, Колонна не понимал всего того ужаса, что испытал Флэй в Янтарной Башне.

— Я… я… Мне стало страшно. Анатоль кашлял на них. Значит, на каждого попала слюна. Попала зараза. Я вышел из блока. Запер их в комнате на замок. А ключ — выбросил в кусты. Сам — заперся в блоке по соседству. Они долго стучались и кричали. Тоже стали кашлять, стонать от боли. Оттуда доносились самые разные звуки.

Потом Анатоль… кажется, обратился. Он напал на них. Внезапно всё стихло. Через какое-то время они зашевелились. Клекотали, рычали, верещали. Как звери. Не люди. Выломали дверь. Пытались пробиться ко мне, но я забаррикадировался. Они разбежались.

Головы «Гидры» переглядывались. Альдред поймал на себе осуждающий взгляд капитана Колонны. Джакомо будто бы говорил ему:

«С кем ты спелся? Кого ты защищал? Я же видел, с ним что-то не так».

— Когда я собрался с силами, когда вышел наружу, солнце уже садилось. Вокруг было полно трупов. Но они не один не тронули. Стал искать их. Везде. Сантьяго убежал к юстициарам. Сбросил его в ров. Остальные скрылись в Башне. В потёмках… Много еды, мало света. Безопасность.

Альдред вздохнул. Он не мог поверить своим ушам. Чисто по-человечески новобранец понятия не имел, как относиться к поступку Марио Валентино. С точки зрения Церкви он — клятвопреступник. Значит, заслуживал смерти. А с другой стороны, инфекция уже пожрала его боевых товарищей. Рано или поздно они перегрызли бы друг друга. И он бы пополнил число каннибалов наряду с ними.

— Я… — Старик тихо плакал. Голос его дрожал. — Я плохой человек. Я знаю. Мне нет прощения. Но… так хотелось жить. Все годы в Инквизиции я рисковал головой. Но здесь… здесь и рисковать было не за что.

Его поток сознания прервал Джакомо.

— Ты не просто плохой человек, старик. Ты отступился от идеалов Инквизиции. Зашёл слишком далеко. Мне плевать, будешь ты исполнять приказ, который тебе дали, не будешь. Мелкая сошка вроде тебя не является приоритетом Корпуса здесь и сейчас. Но учти, когда мы покончим с Культом, с этой заразой и Свет и Тьма знают, с чем ещё в этом сумасбродском Городе, Инквизиция придёт за тобой. Так или иначе.

Он встал и вышел из-за стола. Валентино и Колонна встретились взглядами. Старик тихо плакал. Альдред скрестил руки на груди. Свернул сознание, обуреваемое тысячей и одной мыслью. Не сейчас.

— Ты бездумно обрёк своих сослуживцев на смерть. Жди или вешайся. Но всё то, что ты нажил за эти годы, аннулируется. Я тебя выслушал, и я обо всём позабочусь. Твои родные не увидят и сольдо. А ты просто сдохнешь.

Шатун мало понимал, о чём шла речь. Но даже он покачал головой. Навряд ли наёмник сопереживал хоть как-то судьбе миротворца. Просто считал, что с людьми преклонного возраста себя вести так не подобает. Это Инквизиция. Тут всё по-другому.

Марго опешила, не зная, что и думать, что и делать.

Нико помолчал, после чего проронил нерешительно:

— Капитан…

— Собираемся, народ. Нас ждёт Акрополь. Нечего об эту блоху руки марать.

Альдред хмыкнул недобро, вставая одним из первых.

«Нельзя судить о человеке слишком рано. И всё же, в Джакомо делла Колонне я не ошибся. Он и Радован Модрич — как две капли воды. Яблоко от яблони. Оба кажутся расхлябанными, но, когда под угрозой оказываются интересы и идеалы Инквизиции, они обращаются кровожадными тварями, которые плевать хотели на стороны медали.

Если у них имеется полнота власти, чтобы пресечь или наказать оступившегося, что первый, что второй молчать не станут.

Знала ли сестра Кайя о змеином гнезде, куда хотела подтолкнуть меня? Конечно же, знала. Быть может, она думала, что я адаптируюсь. Найду своё место среди этих гадюк. Ведь говорят, с волками жить — по-волчьи выть. Чушь.

Я если и понял хоть что-то, лишь одно: мне с Инквизицией не по пути. Теперь уж точно. В который раз убеждаюсь: тут люди — просто ресурс. Оступишься — пеняй на себя. Сдохни, пытаясь дорваться до баснословных сумм на ассигнации. Останься калекой, получи свои деньги, которые навряд ли вернут тебе истинное счастье.

Продолжаться так больше не может. Пора уходить…»

— Мне жаль, — проронил Альдред.

Валентино стало совсем плохо. Он до последнего сдерживал кашель, как вдруг захрипел и зашёлся в приступе. Задыхаясь, бедный старик выхаркал очередной кровавый сгусток. Прямо на глазах персекуторов. На стол.

Но всё бы ничего, если бы не черная примесь в багровой слизи. Густая, шипящая. Будто сода в воде.

Никколо Гараволье, как человеку, имевшему практику врачевания, не понравилось то, что он видел. Даже слишком. Алхимик в ужасе отпрянул. Вслед за ним, как заколдованная, из-за стола выскочила Марго. Шатун отошёл в тень блока.

— Он заражён! — бесновался укротитель

Джакомо глумливо прыснул смехом и бросил старику:

— Скажи, миротворец. Стоило оно того? Какой смысл было бросать своих товарищей умирать, если и твоя песенка уже была спета?

— Мы же с ним ели за одним столом. Дышали одним воздухом. — Марго впала в самый настоящий ступор.

Персекуторов было не узнать. Как зараза, от одного к другому передавалась паника. Правда, на неё каждый реагировал по-разному. Альдред боролся с всеобщим безумием, приговаривая:

— Хватит. Всё. Достаточно.

— Твою мать, точно! — подхватил Нико. Услышав чересчур много про минеральную инфекцию, вёл он себя ипохондрически. — Что теперь будет с нами?

— Уходите. Просто уходите, пожалуйста! — молил Марио.

Миротворец выглядел худо. Стал бледен, как смерть. Кашлял и задыхался. А глаза при этом его потеряли былой чёрный цвет.

— Свет и Тьма миловали тебя, еретик, — потешался Джакомо. — Интересно, куда же тебя они определят, если ещё и мы по твоей вине подохнем от заразы? Ублюдок.

— Уходите… уходите. — повторял Валентино, отходя во тьму. По крайней мере, пытаясь. Общество отвергало его. Он пытался раствориться в пустоте.

— Оставьте его, — махнул рукой капитан. — Поступил, как собака, и сдохнет, как собака. Нам пора.

До границы полумрака и темноты Марио Валентино так и не дошёл. За ним из мглы показался силуэт Шатуна. Одним резким движением скорвен опустил на бедного старика цвайхандер. Флэй слышал чавканье плоти, кровяной плеск, скрежет меча о кости.

Хруст.

Миротворца порубило надвое. Кровь с примесью черноты брызнула на стол.

Так закончил свою жизнь Марио Валентино. Судьба его семьи останется тайной за семью печатями. Единственная милость, на которую он мог рассчитывать, ждала инквизитора на горе Мидал.

Очередная поломавшаяся шестерня в брюхе религиозной машины. Единого целого, которое всегда должно работать, как часы. Славную жизнь венчала бесславная смерть.

Незаменимых людей нет.

Альдред поджал губы, не веря своим глазам.

За один вечер миротворец из витязя превратился в немощного старика. Попытка освободить сослуживцев от пут заразы и наставить персекуторов на свершения провалилась. Равновесный Мир ответил ему равнодушием.

В нём Флэй увидел свою судьбу. Судьбу, которую не хотел себе. Не хотел людям, которые видят дальше собственного носа, читая Кодекс.

Безбожник вышел на свет. Выглядел он, отдалённо напоминавший снежного человека, будто настоящее чудовище. По долу двуручного меча ползла кровь.

Скорвен сказал:

— Пустые разговоры.