Сделай сам – 2

Глава 8 Вольноопределяющийся олигарх военного времени. Часть 1

Здравствуй, небо в облаках,

Здравствуй, юность в сапогах,

Пропади, моя тоска

Вот он я, привет, войска!

Н-да, это вам не это! Как же я сейчас начинаю понимать сию ёмкую и в своей сути очень глубокую фразу дикого прапорщика! Российская императорская армия это вам не Непобедимая и легендарная. Это, блин, полнейший караул какой-то!

Даже в артиллерии, куда, как меня заверяли, отбирали лучших из лучших, по большей части царило такое шапкозакидательство и нежелание учиться хоть чему-то новому, что очень-очень сильно хотелось начинать составлять свои собственные расстрельные списки. Вот прямо здесь и сейчас. Одно останавливало — некомплект по офицерам и унтер-офицерам в армии и так был, если не страшный, то слишком заметный. Четверть должностей первых и под треть вторых из года в год оставались вакантными по причине нехватки кадров.

При этом обер-офицеры, как и положено, были лихими на вид и молодцеватыми, нижние чины — старались выглядеть максимально тупо, дабы не смущать своим разумением собственных командиров. А всё вместе это приводило к тому, что никакой инициативы ни снизу, ни сверху, ни сбоку не существовало в принципе.

Те же дивизионные пушки уже вовсю производились с дальностью ведения огня под 8,5 километров и оснащались всем потребным для ведения огня с закрытых позиций, а на практике все в войсках продолжали стрелять исключительно прямой наводкой. То есть, как умели.

Только лучшие из лучших офицеров, энтузиасты своего дела, учились применять все появившиеся в артиллерийском деле новшества, не находя при этом понимания у большинства своих сослуживцев и даже у командования. Но и то был хлеб.

Имелась у меня надежда на то, что текущая война хоть как-то подстегнёт развитие воинского искусства и после неё появится такая прослойка офицеров среднего звена, которые смогут начать передавать заработанные кровью и потом навыки своим молодым сослуживцам. Или не молодым, а просто сослуживцам. Однако же пока даже в гвардии — казалось бы «лице» отечественной армии, дела обстояли не ахти.

И это ещё мягко сказано! Да, блин! Прямо на моих глазах случилась тупейшая трагедия! Одна из батарей гвардейской конно-артиллерийской бригады проводила учения с боевыми стрельбами и при очередном выстреле в орудии раздуло гильзу, отчего извлечь её не вышло. Делом это было уже привычным и потому, взяв банник, один из рядовых отправился выбивать ту со стороны дула. А пока он ходил, гильзу всё же вытащили, несколько раз закрыв и открыв затвор, после чего зарядили новый снаряд. Ну и выстрелили вновь как раз в тот момент, когда банник уже находился внутри ствола.

Куда при этом смотрели командир батареи, командир орудия, наводчик, замковый и вообще все прочие, лично для меня осталось тайной за семью печатями. Они ведь не могли не видеть начавшего прочищать ствол артиллериста! Орудия-то всё ещё были без бронещитков!

Как результат — рядовой погиб, новейшему орудию настал трындец, всех вокруг контузило неслабо, и никто ни за что не понёс наказание! Ибо гвардия! А в гвардии случайных офицеров не имелось. Поди попробуй кого-нибудь накажи, мигом кто-то очень важный где-то рядом с троном взвоет, что его родную кровиночку забижают и вообще не дают себя показать для ускорения карьерного роста!

И, да! «О-у-о, я в армии теперь» — как некогда певала группа Статус Кво. Вольноопределяющийся 1-го разряда, так-то, а не какой-то там гражданский кок на флоте!

Какого чёрта я вообще делаю в армии и зачем мне это всё понадобилось? Так время, как ни посмотри, удобное. Вроде и дел в семейном бизнесе по горло и даже выше, а вроде и сэкономить это самое время возможность нашлась. Да ещё и с пользой для многих-многих дел и начинаний.

Как сэкономить? Так отслужить всего 1 год вольноопределяющимся и именно там, где я хочу, а не тащить после окончания института на протяжении двух лет солдатскую лямку там, куда родина пошлёт.

А родина пошлёт! У меня в этом нет никаких сомнений! Желающих нажать на нас таким вот образом найдётся выше крыши! В очередь выстроятся! И только сейчас им всё обломится, ибо мы с братом, который также примерил армейскую форму вместе со мной, находимся ныне под непосредственным руководством и постоянным приглядом аж целых двух великих князей. Естественно, не с бухты-барахты, а по предварительной договорённости.

Плюс последующее право на сдачу экзамена для получения офицерского звания опять же присутствует. Нам ведь всё равно было никак не бросить на произвол судьбы новоформирующиеся моторизованные войска. И так и эдак пришлось бы с ними постоянно находиться попервой хотя бы в целях непрестанного консультирования офицерского состава по возможностям того или иного автомобиля, а также в целях осуществления обучения нижних чинов эксплуатации техники. Наставления-то, как мне уже было чётко ясно, читать не любил никто, ни на флоте, ни в армии.

К тому же никто вообще не говорил, что мы с Лёшкой должны денно и нощно сидеть безвылазно в казармах или маршировать по плацу.

Да! Мажоры с золотыми ложками, торчащими во всех местах разом! А иначе никак! Мигом ведь станем рычагами давления на наших родителей, которым всё наше общее имущество и принадлежит так-то!

Потому сейчас вот, к примеру, мы вовсе находились в загранкомандировке с целью приобретения подвижного состава для формируемого гвардейского мотострелкового полка. Находились, естественно, не в одиночку, а сопровождая князя Накашидзе Михаила Александровича, которого мы знали по совместному бизнесу.

Он ещё с 1902 года открыл в Варшаве гараж по обслуживанию автомобилей «Русь» и изготовлению к ним кузовов. Нынче же, прознав о начале формирования в столице первой гвардейской моторизованной части для последующей отправки оной на Дальний Восток, мигом перевёлся в неё с прежнего места службы и быстро свёл с нами близкое знакомство.

Очень уж его интересовала автомобильная тематика и те деньги, которые на ней возможно было заработать. Что было немудрено, учитывая, какую должность ныне занимал его отец. Губернаторами Баку, центра российской нефтедобычи, люди просто так не становились так-то. Потому нам с князем точно было о чём перетереть, пошептаться и ударить по рукам.

— Я и вообразить себе не мог, господа, что ваши американские заводы… такие! Такие…! Грандиозные! — с трудом подобрал Михаил Александрович то слово, что действительно могло бы их кратко описать и при этом не смотреться излишне вычурным.

Это мы устроили ему экскурсию на «DAC», где народ трудился, не покладая рук, выдавая по одной новой машине каждые 7 минут. А после показали и «Smith Motor Company», где с не меньшей скоростью производились 1,5-тонные грузовики, за которыми мы, собственно и явились в Штаты. Мы — это наша троица. Папа́ же, естественно, тоже явившийся с нами, имел свою персональную миссию, порученную ему лично императором.

Да, да! Вот так оно случается, когда ты, вдруг, в одночасье становишься самым богатым человеком в стране. Причём, не просто богатым, но также свободным от всяких хитрых обязательств перед кем бы то ни было! Золотом, а не человеком, становишься, иными словами говоря! Находкой! Правда, лишь для некоторых и лишь в определённых ситуациях.

И вот когда стране вдруг резко понадобились денежки на ведение войны, мы столь же резко стали не просто рукопожатыми людьми у нового министра финансов и даже у самого императора, мы стали, блин, надеждой с большой буквы «Н» на получение казной каких-то сумасшедших сотен миллионов рублей в кредит.

Вот и были спроважены в США искать эти самые миллионы у своих партнёров по автомобильному бизнесу, поскольку даже в наших оттопыренных карманах нашлось не более пятой части того, что стране требовалось получить здесь и сейчас. Да и те мы в полном объёме уж точно не собирались передавать государству за просто так.

Всё же мы не только патриоты, но и заводчики так-то. А, стало быть, имеем свои определенные заводческие интересы. Кои и были озвучены столь высокопоставленным лицам при личном общении, да и оставлены на время в покое для их последующего ими переваривания. Здесь же, на заводе SMC, мы сейчас собирались договориться о получении потребной техники в кредит с оплатой через год со своих дивидендов будущего года.

— Грандиозные, — кивнул я, не став отрицать очевидного факта. — Но только сейчас. Года через три оба осмотренные нами завода станут, скажем так, середнячками производства.

— Кхм. Простите? Середнячками? — аж закашлялся князь, будучи не в силах представить себе подобное положение вещей, поскольку его варшавский гараж с гордым наименованием «Интернациональ» был вовсе мелким предприятием, умещавшимся в одном небольшом цехе.

— Да. Динамика изменения спроса на автомобили в США наглядно демонстрирует лавинообразный рост этого рынка. Как минимум, имеет место быть его ежегодное полуторакратное увеличение. Так что уже лет через пять нам потребуется производить на всех местных заводах уже никак не менее полумиллиона автомобилей. Естественно в год! — я-то был в курсе, что оно так и будет, отчего, произнося свою речь, выглядел очень уверенным. — Так что осмотренные вами предприятия покуда ещё способны покрывать основную потребность местного населения в моторном транспорте, но уже через год-два нам придётся строить новые, намного более производительные производства, чтобы не отдавать без боя рынок своим ныне формирующимся многочисленным конкурентам.

— Вы рассказываете поражающие воображение вещи, — видимо, подсчитав в уме, сколько мы сможем «стричь тугриков» при продаже полумиллиона машин, жадно сглотнул Накашидзе. Ему, да и всей его семье, такие деньги и не снились. Точнее даже не так. За всю свою жизнь он явно не планировал получить в свои руки столько же, сколько мы могли заработать за 1 год. Тут действительно было с чего жадно сглатывать и желать стать нашим хорошим другом.

— И, тем не менее, реальность такова, — пожал я в ответ плечами. — Вы же сами с год назад написали труд, отражающий экономическую эффективность применения моторного транспорта по сравнению с гужевым. А в США люди очень хорошо умеют считать деньги. Получше, чем во всех прочих странах, включая, увы, нашу с вами родину. Плюс нефти здесь — залейся. Так что по мере накопления капиталов, всё больше и больше предпринимателей, фермеров и простых горожан начнут отдавать предпочтение автомобилям. Да и мы к тому времени себестоимость производства несколько понизим, тем самым сделав машины ещё более доступными, нежели сейчас.

— Если бы я своими собственными глазами не увидел того, что вы мне продемонстрировали, — кивнул Накашидзе в сторону жужжащего и шуршащего конвейера, по которому раз за разом мимо нас продвигались вперед частично собранные шасси грузовиков, — я бы посчитал вас, уж простите, пустомелей. Но я это всё видел и продолжаю смотреть на всё это сейчас! А потому у меня нет никакого права не доверять вашим суждениям. Это-то и поражает! Нам ведь в России как-то придётся всё это догонять!

— И не говорите. Придётся, — тяжело вздохнул я, представляя себе, сколь большой работы потребует от меня и всех прочих неравнодушных автомобилизация родной страны, где доля неграмотного населения и поныне составляла подавляющие три четверти от общей численности. А ведь, не умея даже читать, человек никак не сможет освоить столь сложную в эксплуатации технику.

Сдав же к концу экскурсии откровенно ошеломлённого князя на руки мистеру Смиту, чтобы тот «отпоил» российского аристократа в лучших заведениях Детройта, я, наконец, смог приступить к тому, для чего по большей мере и прибыл в Штаты на сей раз. Закупочная комиссия — закупочной комиссией. Кредитные деньги — кредитными деньгами. А вот обсуждение вопроса запуска в производство новой техники для меня всё же стояло на первом месте.

Насколько я мог судить, как раз подходила пора выпуска на рынок своего полноценного «народного автомобиля», а не той убогой крякозябры, что ныне выпускал завод «Olds Motor Works».

Да, пусть эти двухместные машинки расходились в количестве тех же 50 тысяч штук, что и DAC-и, но их время безвозвратно уходило. Я это просто знал и не желал упустить момент, дабы не отдать самый массовый в ближайшей перспективе рынок кому-либо другому.

Желающих-то вокруг хватало. Многие, действительно многие пытались пробовать нас на зуб. Но все, как один, обламывали свои клыки из-за низкого качества своих изделий. Именно достойное качество выделки отдельных агрегатов и вообще качество сборки автомобилей, среди прочего, делало нас лидерами рынка.

Естественно, я говорю о достойном качестве в существующих реалиях начала XX века. В тех самых реалиях, в которых кто-то из братьев Додж уже ближе к 1920-ым годам с немалой гордостью заявил, что их автомобили по праву считаются самыми надёжными в Америке.

А заявил он это, основываясь на статистические данные, согласно которым до 85% выпущенных ими единиц техники переживали свой первый год эксплуатации. При этом он ни в коем разе не имел в виду утрату техники в авариях. Он говорил исключительно о надёжности работы техники или же её ремонтопригодности.

То есть 15% произведенных компанией Dodge Brothers автомобилей становились совершенно неремонтопригодными уже к концу первого года службы. Либо, скорее всего, их ремонт обещал выйти дороже приобретения новой машины.

Про автомобили прочих марок и их надёжность можно было уже не говорить. Да те же знаменитые Форд-Т, выпущенные по всему миру многими миллионами, попав в Россию, выдерживали не более 1–2 сезонов эксплуатации в качестве такси. В столице! Про остальные города и говорить не приходилось. Там машины «сгорали» вовсе моментально. Цена ремонта, что начинал им требоваться постоянно, делала её совершенно нерентабельной.

Да! Так тут и жили! Или кто-то полагал, что выполненный отнюдь не с прецизионной точностью и из дешёвых материалов одноцилиндровый «дырчик» спокойно проработает лет 5, а то и больше?

Как бы не так! Два-три года — и на свалку! В отдельных случаях особо бережной эксплуатации так уж и быть — через 5 лет под пресс и в переплавку. Вот я и посчитал необходимым начать готовиться к тому, чтобы уже со следующего года, максимум через два, у нас нашлась куда более достойная замена нынешнему Oldsmobile «Voyage».

Причём мудрить не стал от слова совершенно. Пригласив на совещание Рэнсома Олдса, и Генри Форда, поинтересовался у обоих, кто из них желает стать миллионером. Точнее даже не миллионером, а мультимиллионером. Ведь тот же Олдс уже считался достаточно состоятельным человеком.

Произносил я это всё, конечно же, совершенно иными словами. И, опять же, не напрямую, а через выступающего переводчиком отца. Но общий посыл был именно таков. Всё же, что ни говори, а завод, которым руководил Олдс, приносил нам меньше всего прибыли из всех наших американских активов. И это при том, что на ¾ он являлся нашей семейной собственностью. А всё из-за болезненной тяги Рэнсома дать американцам самый дешёвый автомобильчик, который только было возможно себе представить.

Если не принимать во внимание мотоциклы, дешевле «Voyage» ныне продавали только квадроциклы. И, да! Они уже существовали и их уже продавали в США по 250 USD за штуку!

Но у столь мелких двухместных машинок имелся ещё один немаловажный изъян, помимо максимально низкой цены. Они были двухместными! Ни в такси, ни в качестве семейного автомобиля, ни как лёгкий развозной фургончик приспособить их не представлялось возможным. А рынок так-то требовал! Прям требовал уже! Потому и пригласил Форда, что именно он мог сейчас меня понять, как никто другой.

Правда совсем уж перечёркивать все планы Олдса я не стал, поскольку и его любимый «Voyage», прежде чем вовсе сойти со сцены, всё ещё должен был отыграть свою роль в выводе на рынок новой марки автомобиля. Как? Да став платформой для отработки его основных узлов и агрегатов!

Точно так же, как в моей прошлой жизни при смене модельного ряда в той или иной автомобильной компании новые силовые агрегаты, или КПП, или элементы подвески, сперва ставили на старые кузова автомобилей и несколько лет выпускали те в качестве модернизированных моделей, я планировал дать рынку «Voyage-V». С новой 3-скоростной КПП и, что самое главное, с новым 2-цилиндровым V-образным двигателем, что выходил чуть дешевле рядного или оппозитного.

С такими агрегатами данная машинка могла бы раза в полтора улучшить свои динамические характеристики. Но главное — выиграть для нас время переходного периода.

Денег-то вот прямо сейчас и даже в будущем году на постройку с нуля нового завода у нас, у Яковлевых, в наличии иметь не предполагалось. Почти всё уже было расписано от и до. А чтобы делали всё только местные — то есть без нас, лично мне было неинтересно. Потому и не присутствовало на этом совещании, ни Смита, ни Мэйбери, ни Лиланда с Фолкнером. Никого лишнего! Были только те, у кого точно не имелось достаточного количества средств, чтобы осилить новый завод в одиночку. Тогда как мы собирались предложить им как раз то, что они всегда хотели — самостоятельность в принятии решении на СВОИХ заводах.

Ведь, насколько мне было известно, тот же Генри Форд всю свою жизнь откровенно страдал от того, что не мог в одно лицо хоть что-то решать в «Ford Motor Company». Там всем всегда заправлял исключительно совет директоров. Тогда как ему отводилась лишь роль главного производственника.

Я же собирался сыграть по полной на его тщеславии и предоставить ему творческую самостоятельность, в ответ собираясь требовать лишь деньги, деньги и ещё раз деньги.

Если он и ныне жаждал завалить Америку таким массовым, но таким говёным Фордом-Т или же чем-то аналогичным, кто я был такой, чтобы мешать ему в этом светлом начинании? Более того, я ему собирался в этом деле оказать максимально посильную помощь!