Санька-умник 2

Глава 41

Глава 41 Каждому своё…

Как там в песне поется?

А, по долинам и по взгорьям…

Так вот, 4-я полевая армия НОАК по ним самым и двигалась вперёд. Шаг за шагом удаляясь от Шаньхайгуань. По-нашему — от восточной заставы Великой Китайской стены.

Хэйлунцзянцы всё больше своими ножками к победе шагали, а соколы Василия Чернова им с неба помогали. Совершали в китайской народно-освободительной войне огромные и незабываемые подвиги.

Я… тоже принимал в этом участие. Оказывал медицинскую помощь, когда это требовалось.

Звёзды не гасил и не зажигал, планеты с их орбит не сталкивал, царства-государства для себя не завоевывал.

Жил жизнью страны, а раньше — деревни Пугач, где непонятно как оказался.

В третьей по счёту войне принимал участие…

Как там, войны меняются, а солдаты остаются всё те же?

Что-то сегодня меня на песни потянуло. И, к чему бы это?

Лично я нескольких германцев жизни лишил, а ещё сколько их укокали те бойцы, в спасении которых я участие принимал?

Много, очень много.

Да, камуфляж ещё усовершенствовал…

Опять же, серьезный вклад в победу. Нашу победу.

— Александр Ильич, приготовьтесь…

Так, у кого-то из наших проблема. Приласкал их вражина…

Врачей на нашем аэродроме нет. Я, хоть и капитан медицинской службы, а всё же — фельдшер по полученному образованию. Ну, плюс ещё война.

Она много значит. Думаете, в медсанбатах у операционных столов в моей прежней танковой бригаде стояли сплошь хирурги? Ничего подобного — и вчерашние терапевты, и педиатры, и гинекологи… Потребовалось, и научились многому.

Я пока вполне справляюсь.

Если раненый в небе лётчик смог свой самолёт на аэродром посадить, то моей квалификации хватало. Ежели у него было серьезное ранение, то, как правило, с боевого вылета он и не возвращался.

Ну, а повязку наложить для остановки кровотечения, провести иммобилизацию — на это меня хорошо учили. Понятно, что если нужно осколок извлечь, то моё дело — до госпиталя раненого довезти, поддерживая дорогой его жизнедеятельность.

Так что — тянул я свою лямку успешно, пашенку пахал глубоко и ровно.

Даже какую-то китайскую медаль получил. Если правильно понял — «Знамя Мао Цзедуна».

Наградная система у китайцев сейчас крайне путанная. Может, не то что дивизия, но даже и полк свою медаль учредить. Ну, а про военный округ нечего и говорить.

Моя награда — учреждена 4 армией. Это тебе не хухры-мухры.

Да, названия наград очень уж тут красивые — «Медаль авангарда Железной армии», «Медаль Красного знамени», «Медаль боевого героя», «Образцовый герой»…

Как, хватит! Что за хрень с медалями мне в голову лезет!

Вон, уже наш самолет в небе показался.

Дымит…

Как садиться будет⁈

На взлетно-посадочной полосе машину… мотало. Один раз, в самом начале, она даже как бы немного подпрыгнула. Пилоты бы об этом совсем по-иному сказали, но я — к летному составу не отношусь.

Мля!

Это же Ваня!

Тот молоденький старлей, что мне моё койко-место показал по прибытию.

На лице — кровь.

На правом плече — та же картина.

Из самолета сам пытается на землю спуститься.

— Помогите ему! — крикнул я подбегавшим к дымящейся машине.

Не стану вдаваться в подробности, но всё было не так и страшно. У самолета же, действительно, как потом техники сказали, проблемы были большие.

Через неделю старший лейтенант уже по нашему расположению расхаживал, правда — бинтами на буйной голове был украшен.

Так и было. День шел за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем.

Вот уже и Юньнань мы освободили.

Да, мы. Я тоже принял участие.

— Немного уже осталось, Саня. Победим и домой… — размечтался Чернов.

Он уже полковник и дважды Герой, однако — навоевался.

— Пора бы, — поддержал его я.

Как не пора. На дворе уже сорок девятый и всё здесь должно скоро закончиться победой КПК. Это, если я что-то не путаю.