Санька-умник 2

Глава 19

Глава 19 Я занимаюсь просветительством

Что-то в последнее время я всё чаще и чаще прошлое начал вспоминать. Когда-то мною прожитое и пережитое.

Пора пришла? А, правильно — свойственно такое в моем возрасте. Тут я вон уже сколько лет, да и дома мне хорошо за шестьдесят натикало. Если все годы моей первой и второй жизней сложить, уже довольно солидно получается. Особенно — для лица мужского пола. Мужики в России меньше женщин живут, как здесь, где я сейчас, так и в моем времени дома.

Притащил мой санинструктор син-гунто, а у меня тут же ниточка в прошлое протянулась. В то, которое не здесь, а там ещё было…

— Ценный? — любитель трофеев на меня с ожиданием смотрит, со всем вниманием слушает, что я ему сейчас скажу.

— Едва ли. Для младших армейских чинов.

Опа! У санинструктора даже выражение лица изменилось.

Расстроил я парня. Ну, да ладно.

— А, какие такие мечи ценные?

Ишь ты, всё ему расскажи…

Кстати, я тоже бы от катаны не отказался. Скажем, мастера Масамунэ, или — Мурамаса. Ну, это я уж так… Их дайто мне даже никогда в руках не подержать.

Тут ведь как, у любого настоящего мужика, хоть уже седого, или — безусого, ручонки шаловливые всегда к холоднячку тянутся. Природа у нас такая.

Сам я мало что в катанах понимаю, это один мой знакомый из девяностых настоящим профи в их отношении был. Коллекционировал он катаны. Денег тратил на своё увлечение просто немеряно. Ну, они у него имелись и возможности пополнять свою коллекцию тоже.

Жизнь внезапно ставшего долларовым миллионером была яркая, но короткая. Шел он по скользкой дорожке, которая закончилась взрывом автомобиля, внутри которого его владелец и находился. После смерти моего знакомого шикарная коллекция старинного японского оружия как в омут канула. Причем, без пены и пузырей.

Так вот, он мне про эти японские мечи много чего рассказывал. И — показал.

— Значит, не ценный…

Мой санинструктор извлек син-гунто из ножен и начал им баловаться. Крест на крест воздух перед собой рубить. Так друг с другом малыши-детсадовцы деревяшками сражаются. Изображают из себя древних воинов или чапаевцев.

— Э! Ты чего! Перестань! — я сделал пару шагов в сторону.

Береженого Бог бережет. Как-то не было у меня желания головы лишиться.

— Хватит! Сам себе ногу отрубишь!

Последнее было маловероятно, но парень прекратил свою забаву.

— Так, какие же мечи ценные?

Как банный лист пристал! То он меня с серебряными монетами мучил, которые от разведчиков притащил, а сейчас — с мечом этим хреновым.

Не отстанет ведь…

— Ценные, это — дорогие? Я правильно понимаю?

— Да.

— Тогда это тати и катаны, их мастера-оружейники индивидуально вручную изготавливают, а син-гунто производят в большом количестве на заводах.

Санинструктор хмыкнул.

Так, не с того я начал. Опять времена попутал. Тут в СССР фабричное больше ценится, чем изготовленное кустарем-одиночкой.

— Этот син-гунто на заводе отштамповали совсем недавно и его скорее всего какой-то сержант или даже ефрейтор носил, а дорогие мечи делаются ковкой по традиционным технологиям…

Говорил я сейчас… как-то коряво, даже самому мне не нравилось. Ну, не про бабочек же рассказывал, а про то, что лежало за пределами моих главных интересов.

Когда же пошел рассказ про длину клинка «дорогих» мечей, выраженную в сяку, про то, чем вакидзаси от окатана или тати отличается, то мой слушатель совсем загрустил. При озвучивании мною технологии изготовления катаны он уже откровенно морщился.

— Как-то бы попроще… — в конце концов прервал он меня.

Похоже, падали мои семена на неподготовленную почву и от неё, как горох от стенки отскакивали.

Как мог, я буквально на пальцах, растолковал санинструктору про линию закалки по которой легко узнать подлинную японскую катану.

Тут же, буквально за пару секунд, из ножен опять был извлечен син-гунто.

— Тут такого нет. — нахмурил брови парень.

— Ну, а я тебе о чем говорю.

Если честно, он уже мне порядком надоел.

Я ещё выдавил из себя несколько слов про ножны и на этом закруглился.

— Да, у меня они металлические, в внутри — деревяшка, а не из магнолии, покрытые лаком.

— Всё, отстань. Надоел. — отмахнулся я от приставучего парня.

Тот что-то пробурчал себе под нос, с минуту постоял, как будто о чем-то раздумывая и вдруг сорвался с места в сторону головы колонны.

Мы всё ещё стояли, приказа двигаться не было.

Через четверть часа мой санинструктор вернулся, но уже без меча.

— Куда дел чудо-оружие? — поинтересовался я.

— Сменял, — прозвучало в ответ.

На что, я уточнять не стал.

— По машинам! — прозвучало примерно через час.

Ну, наконец-то! Нам ещё свой танковый батальон догонять.