Дочь врага Российской империи. Салага

Глава 7

Сосед из Миши получился спокойный. Даже удобный, потому что по собственной инициативе готовил еду, мыл посуду и выносил мусор. Он не скрывал, что делает это в знак благодарности за то, что его приютили. А я беззастенчиво пользовалась его добротой.

Мы даже позаниматься успели. Проверили друг друга, наугад тыча пальцем в экзаменационные вопросы. Миша не соврал, историю и обществоведение он знал прекрасно. И, как и я, говорил на нескольких языках.

Когда я готовилась изображать парня, то не могла долго оставаться в этом образе. Так что появление Миши можно считать подарком судьбы. Пользуясь случаем, я привыкала к корсету, к низкому голосу, к необходимости двигаться, как мужчина. И не сказать, что это давалось легко.

На испытание мы отправились на моей машине. Миша сказал, что прокатил бы меня на байке, но у него нет второго шлема. А я предложила ехать вместе, чтобы он лишний раз не тратился на бензин.

Но лучше бы я сама заправила его байк. Приткнуть машину было негде. Я дважды объехала квартал, прежде чем смогла припарковаться. Мы с Мишей попали в одну группу, поэтому вместе отправились к табличке с нашим номером.

Количество тестостерона на квадратный метр стадиона зашкаливало. Несмотря на свирепые взгляды в сторону соперников, на груди колесом и выпяченные подбородки преобладающей эмоцией был страх. Парни боялись облажаться. Даже уверенные в собственных силах, хоть чуточку, но волновались. Миша, и тот, приуныл, поглядывая по сторонам.

Сава посоветовал поставить блок, если чужие эмоции будут сильно мешать.

— Это не экзамен на то, какой ты эспер, — сказал он. — Блок тебя не выдаст, не снизит балл. Ты должна сосредоточиться на себе.

Вздохнув, я последовала его совету.

Куратор группы отметил нас с Мишей в списке и отправил переодеваться на трибуны. Об этом Сава предупреждал, и под обычную одежду я заранее надела футболку и шорты. Мандраж охватил и меня. Я так долго готовилась к этому дню, что происходящее казалось чуть ли ни кошмаром. Трудно поверить, что это происходит со мной.

— Не боись! — Миша вдруг хлопнул меня по плечу. — Прорвемся!

Это прозвучало вовремя, мне стало полегче, удалось взять себя в руки. И правда! Что я, стометровку не пробегу? С какого перепугу я должна ухудшить результат, что стабильно держится уже год!

— Прорвемся, — кивнула я Мише, улыбнувшись.

И стала разминаться.

В норматив я уложилась с запасом. Миша — тоже. Вместе мы ждали свой очереди для подхода к перекладине и наблюдали за соперниками. Подумалось, что в первом этапе отсева не будет. Все ребята в прекрасной физической форме, мускулистые, накачанные. Не знаю, как в других группах, а в нашей никто не пробежал стометровку медленнее, чем нужно. И с перекладины не свалился.

Стадион поделили на несколько секций, в каждой нормативы сдавали по две группы — стометровку и подтягивание на перекладине. За это время еще две успели пробежать три километра. А дальше — в порядке очереди. Наша группа попала в середину, так что с полчаса мы с Мишей вновь пялились на соперников, а потом, не сговариваясь, встали для разминки.

К этому времени все поступающие собрались на трибунах. Кто-то отдыхал, кто-то ждал своей очереди. Приемная комиссия собралась у стартовой черты.

В забеге на три километра главное — правильно распределить силы. И это сложно, потому что есть норматив. В моем случае, мужской. Вот тут меня банально могла подвести физиология. Держать высокий темп все семь с половиной кругов я не могла, подводило дыхание. Приходилось беречь силы в начале и выкладываться на последнем круге.

— Главное, не ведись на провокации, — говорил Матвей. — Не стремись держаться в группе лидеров, тебе не выдержать их темп.

— Но не забывай о том, что в твоей группе может не быть ярко выраженного лидера. Если все середнячки, то чужая скорость так же собьет тебя с нужного темпа, — добавлял Сава. — Лучше представь, что бежишь одна. Так, как мы тренировались.

Я держала это в голове, и не припустила вслед за Мишей, когда он вырвался вперед. Следом за ним пристроился «аристократ». Так я про себя называла парня из нашей группы, что посматривал на других свысока. Вот Сава — аристократ по происхождению. И Матвей — тоже. Но они не позволяли себе такого поведения. А этот брезгливо морщился, если его случайно касались, высокомерно отвечал, если его о чем-то спрашивали. И вообще, весь вид его как бы говорил о том, что все вокруг — грязь, недостойная его ботинок. То есть, кроссовок.

После «аристократа» группа бежала скученно, и меня, как самую мелкую, оттесняли назад, чтобы занять внутреннюю дорожку. Это сбивало с темпа, и я занервничала. Первые тысяча метров, быстрый взгляд на табло с бегущими секундами… Я не выбилась из графика.

Большую часть дистанции бежали ровно, ничего особенного не происходило. На последнем круге ускоряться начали все, не только я. И тут я уже не церемонилась, вырываясь вперед. Как-то так получилось, что часть группы ускакала вдаль, как табун резвых молодых коней, часть отстала, а мы с Мишей и «аристократом» застряли посередине.

Отрыв от лидирующей группы сокращался, и я собиралась еще ускориться на последних ста метрах. И вдруг увидела, как «аристократ» делает Мише подсечку. На обгоне он банально выпихнул Мишу с дорожки, ударив его ногой по ноге. Причем проделал это «аристократ» виртуозно, не сбавляя скорости. Я заметила это только потому, что бежала следом, практически дышала им в спины.

Миша полетел кувырком, и со стороны, наверняка, показалось, что он споткнулся.

— Вставай! — рявкнула я, останавливаясь и протягивая ему руку. — Бежать можешь?

— Охренел? — выдал Миша, соскребаясь с дорожки. — Сам беги! Проиграешь!

Я примерно представляла, что нас ждет. В норматив мы уже не уложимся. Однако я смогу доказать, что Мишу толкнули намерено. И тогда встанет вопрос, засчитывать нам этот этап испытания или нет.

По рассказам Савы такие случаи — не редкость. Он же предупредил, что главное — пройти всю дистанцию до конца. Хоть проползти. Тогда есть шанс.

Миша определенно не мог бежать. При падении он подвернул ногу, что стало понятно, едва он сделал первый шаг. Пользоваться силой для того, чтобы увеличить скорость бега, запрещено. Однако в правилах ничего не говорилось о магическом лечении. В конце концов, я в академию зачислена, как эспер. А Мише-то куда деваться?

— Яр, ты больной⁈ — Миша пытался сопротивляться.

— Заткнись! — прикрикнула на него я. — Мешаешь.

Как только заморозка подействовала, мы рванули к финишу. Естественно, пришли последними и в норматив не уложились.

— Что у вас там… — К нам шагнул кто-то из комиссии.

— Вот он расскажет!

Я толкнула к нему Мишу, а сама рванула к «аристократу». Он не ожидал нападения, поэтому пропустил удар. Кулак впечатался в нос, что-то хрустнуло, брызнула кровь.

Как я и рассчитывала, драку пресекли в корне. Нас тут же растащили, но я вполне довольствовалась тем, как «аристократ» гнусавил, держась за переносицу:

— Уберите от меня этого ненормального!

Разбирательство состоялось тут же. Миша успел рассказать, как его ударили по ноге. Я подтвердила, что видела это лично, и что то была не случайность. И даже эспера звать не пришлось, «аристократ» покаялся в содеянном.

— Но в норматив вы не уложились, — заявил председатель комиссии нам с Мишей.

— Вы фиксировали время на разных этапах, — возразила я. — Можно высчитать нашу скорость, и вывод будет один, мы пришли бы вовремя, если б не подстава.

— Вы, Ярослав, могли бы и не останавливаться…

— А вы как себе это представляете? — возмутилась я. — Я могу помочь… и пробегаю мимо? Если в академии так принято, то я не буду жалеть, если меня отстранят от испытания.

Был ли председатель комиссии в курсе, что перед ним не Ярослав, а Яромила, мне неизвестно. Однако после «совещания с коллегами» он принял решение засчитать нам с Мишей прохождение первого этапа испытания.

«Аристократ» куда-то исчез, и я так ни не поняла, допустили ли его к тестам.

В аудиторию я зашла одной из последних, места рядом с Мишей были уже заняты. Он лишь виновато развел руками, мол, так получилось. Не знаю, всех ли рассаживал куратор или нас с Мишей специально разделили, но к свободному месту меня проводили, не позволив выбрать никакое другое.

— Псс! — Меня ткнули линейкой в спину.

— Чего? — спросила я, откинувшись назад.

— Это ты Венечке в морду дал?

— Понятия не имею, кто такой Венечка.

Экзамен еще не начался, и вести разговоры не возбранялось.

— Вениамин Головин. Тот, кто Майка толкнул.

Как оказалось, сплетни в мужском коллективе распространяются с не меньшей скоростью, чем в женском. Надо понимать, с Мишей этот тип уже познакомился. Я не оборачивалась, поэтому собеседника не видела. Он сидел позади меня, справа и слева места пустовали.

— Допустим, я. И что?

— Круто, — ответили мне. — Жаль, я этого не видел. Венечка — редкостный гад. А меня Леонидом зовут. Алексеев Леонид.

Как там пишут в любовных романах? Сердце пропустило удар? Нет, мое вовсе остановилось.

Поворачиваясь к собеседнику, на совпадение имен я не рассчитывала. И оказалась права. Это был тот самый парень, что когда-то пригласил меня на танец на императорском балу. Я, может, и забыла бы его имя, но за основу своего нынешнего образа я взяла его внешность. Просто потому, что Леонид рыжий, как и я!

И теперь я смотрела на своего двойника, лишившись дара речи. А он насмешливо улыбался.

— Внимание, господа! Прекратили разговоры!

Нас призвали к порядку, второй этап испытания начался.

Я открыла лист с вопросами, но смысл их от меня ускользал. Я могла думать лишь о том, что не продержалась и дня. Меня уже раскрыли.