Дочь врага Российской империи. Салага

Глава 24

— Ай! Ой! Охальник! Ах ты! Хулиган! Спасите! Держи вора!

Старушки вопили, как резанные, когда Матвей расчищал путь Яре. Старик даже попытался ударить клюкой, но Матвей ловко увернулся. Смешно, конечно. И даже как-то стыдно, вот так удирать от стариков. Но выбора нет, Яре нельзя привлекать к себе внимание. Вляпалась она в историю со своей… Карамелькой.

На каблуках Яра бегала так же быстро, как без них. Но недолго. Они успели свернуть в переулок, большего и не требовалось. Кричали старички громко, только и всего. Какая погоня в их возрасте? В переулке Яра и подвернула ногу. Да так, что искры из глаз.

Матвей те искры не видел, но достаточно было взглянуть на перекошенное от боли лицо Яры, на разбитые в кровь коленки, на отекающую на глазах лодыжку.

Добегались.

Яра попыталась встать, но Матвей не позволил. Поднял ее, на руках донес до ближайшей скамейки, благо рядом нашелся сквер.

— Каблук в трещину попал, — пробурчала Яра. — Я сама могу идти.

— Не сомневаюсь, — заверил ее Матвей. — Но я рядом, и ты должна меня слушаться.

— Должна?

Взгляд Яры затуманился. Она знала ответ, но хотела услышать эти слова от Матвея. Тут и эспером быть не нужно, чтобы догадаться.

— Должна, — подтвердил он. — Потому что я — твой старший брат.

— Но это еще неточно, — вздохнула она. — Вдруг тогда были и другие пациенты с такими же травмами, как у тебя?

— Ага. И они, совершенно случайно, бастарды опального рода Морозовых, — усмехнулся Матвей. — Нет, мы можем это проверить, если хочешь. Но ведь все сходится.

— Сходится, — согласилась Яра. — Я не хочу проверять. Хочу, чтобы ты был моим старшим братом.

«Только по отцу, да еще незаконнорожденным?» — хотел спросить Матвей, но вместо этого сказал:

— Ты сама справишься или врача искать? Или аптеку?

— Сама, — ответила Яра. — Эх, сюда бы Леньку с вещами! Лодыжку я заморожу, но идти на каблуках будет сложно.

— Это я решу, — сказал Матвей. — Ты займись пока лечением.

Заниматься несложными задачами проще, чем говорить о внезапном родстве. Матвей еще толком не понял, как относиться к этой новости. То есть, то, что Яра — его сестра, это определенно подарок судьбы. Как минимум, он перестанет чувствовать себя третьим лишним в обществе Яры и Савы. И сможет заботиться о Яре, как о сестре. Но в остальном…

В остальном быть Шереметевым выгоднее. Дед Петр Андреевич признает Матвея законным внуком. А для рода Морозовых он бастард, как ни крути. Да и рода уже нет. И это Яра — эспер, ценное и тайное оружие Российской империи. А Матвея вышвырнут из академии и вышлют из столицы, если узнают, что он — Морозов?

Так что да, проще купить Яре удобную обувь, чем думать о будущем.

Чтобы не бегать по улицам в поисках нужного магазина, Матвей расспросил о нем нянечек, гуляющих в сквере с малышами. Размер обуви он знал, так как вместе с Савой помогал Яре приобретать мужской гардероб.

Но говорить о внезапном родстве все же пришлось.

— Мы скажем Саве? — спросила Яра на обратом пути.

Она едва заметно прихрамывала. И уверяла, что боли не чувствует. Матвей надеялся, что Сава обратится в местное отделение службы безопасности с просьбой о медицинской помощи. А нет, так Матвей наябедничает о травме дяде. Яра умела оказывать первую помощь, но лечить ее вывих должен врач.

В ее вопросе Матвея очень порадовало слово «мы».

— Только Саве, если ты не против, — сказал он.

— Не против, — ответила она. — Ты же хочешь остаться Шереметевым, да?

— Да. — Матвей не стал лгать. — Тебя это… обижает?

— Нет. — Яра взглянула на него, не скрывая удивления. — Мне достаточно того, что у меня есть брат. Ты просто не понимаешь, каково это, быть одной.

Он хотел возразить, но понял, что Яра права. Он не понимает. Кузены и кузины общались с ним не так тепло, как хотелось бы, но Матвей всегда знал, что они есть. Есть дядюшки и тетушки, которые, случись что, из дома племянника не выгонят. Есть дед, каким бы строгим и суровым он не был. И даже есть отец, что не отец вовсе, как теперь выяснилось. А Яра…

Матвей вспомнил их первую встречу. Маленькая рыжеволосая девочка с испуганными и грустными глазами. Она отчаянно скрывала свой страх. И, как он потом понял, боль. Одно это вызывало уважение. Но как же одиноко ей было!

— Ты сказала, что мать отдала тебя в детдом, — произнес Матвей. — Ты это вспомнила? Память вернулась?

— Нет, — ответила Яра. — Это я в архиве прочла. И отказ, подписанный ею, видела.

— А причина… О каком дедуле ты упоминала?

— О нашем с тобой, — хмыкнула Яра. — Я хотела рассказать вам с Савой, но как-то то одно, то другое. А при Лене о таком точно нельзя. — Она понизила голос и добавила: — Я и сейчас не рискну. Только когда рядом никого не будет.

— Разумно, — согласился Матвей.

Они уже спустились в подземку, и навряд ли к их разговору кто-то прислушивался, но судьбу лучше не испытывать.

— Сава сказал, что придумает, как поехать в Калужскую губернию без Лени, — продолжила Яра. — Боюсь, теперь Сава никуда не поедет, из-за невесты. Хорошо бы придумать причину для нашей с тобой поездки.

— С причиной все просто, — сказал Матвей. — Я не говорил раньше, но в Калужской губернии живет моя няня. Дед помог ей перебраться в Козельск, поближе к родне. Можем сказать, что я еду ее навестить, а ты — со мной. Но и Саву хорошо бы с собой прихватить. Я смогу защитить тебя здесь, но не в Исподе.

— Ты не хочешь навестить няню? По-настоящему? — спросила Яра.

— Да как-то неловко, после стольких лет, — признался Матвей. — Очень хочу, но она меня, скорее всего, и не помнит.

— Ты иногда такой наивный, братик, — хихикнула Яра. — Или ты думаешь, няню тебе родители нанимали? И как она могла забыть внука Шереметева? Дед твой ее за верную службу отблагодарил. А Козельск — это по дороге к имению Годуновых.

— Волосово?

— Ага…

— Может, и навещу. Адрес у меня есть, — сказал Матвей.

Леня ждал их в кафе, недалеко от Патриарших прудов. Там же, в туалетной комнате, Яра переоделась. Под отводом глаз, чтобы посетители и работники кафе не заметили, как девушка превратилась в парня.

Вновь услышав низкий голос Ярика, Матвей подумал, что будь он Морозовым, не позволил бы сестре переодеваться мужчиной. Он понимал, что задумал дядя, но теперь сочувствовал Яре еще сильнее.

— А чего вы так долго? — поинтересовался Леня. — Я уж думал, химера записку не доставила.

— Мы же не Исподом ходили, — ответила Яра. — Я еще кое-куда заезжала, расстояния не маленькие.

С Савой, Асей и Мишей они столкнулись на Патриарших.

— А мы тут гуляем, — весело сообщил Сава, представив Асю Ярику. — Яр, ты москвич, может, посоветуешь, куда сходить?

— В зоопарк, — немедленно ответила Яра.

— Мы, вроде, уже вышли из детского возраста, — как-то неуклюже пошутил Сава.

— При чем тут возраст? — вроде бы искренне удивилась Яра. — Иногда полезно взглянуть на себя со стороны.

Матвей незаметно ткнул ее пальцем в бок, но она и ухом не повела. Сава застыл. Вероятно, прикидывал, где искать собственное отражение — в обезьяннике или среди парнокопытных. Ася и вовсе не обратила на слова Ярика никакого внимания, она рассматривала его и Леню, определенно сравнивая их между собой.

— Вы братья, что ли? — наконец спросила Ася.

— Нет, — ответила Яра быстрее всех.

— Но… мне же не кажется, что вы похожи?

— Не кажется.

Яра провела ладонью перед лицом, обнажая вторую личину. Ту, что со шрамами. Ася ойкнула и отшатнулась.

— Леня разрешил мне воспользоваться его лицом, — мрачно произнесла Яра, возвращая маску. — Рад был познакомиться, разрешите откланяться.

Матвей прекрасно понимал, что она чувствует. Все же знать, что у Савы есть невеста, и познакомиться с ней — не одно и то же. И это даже не ревность, это гораздо хуже.

Матвей догнал Яру у подъезда.

— И куда ты без ключей? — спросил он.

— Подождал бы под дверью, — пробурчала она.

— Ты его так сильно любишь? — не выдержал Матвей.

— Мне нельзя поступать так, как хочется. Но я имею право на чувства, — огрызнулась Яра.

— Ему тоже непросто…

— Надеюсь, ты ничего ему не расскажешь, — вздохнула Яра.

— О чем?

— О моих чувствах, — усмехнулась она. — А ты почему с ними не пошел? Посмотрел бы на жирафа.

— Почему на жирафа? — машинально поинтересовался Матвей.

— Потому что доходит долго, — отрезала Яра.

Из прихожей она сразу похромала к лестнице, но на первой же ступеньке остановилась и повернулась к Матвею:

— Прости. Я сейчас успокоюсь и спущусь. Мы можем уехать в Калугу уже сегодня?

— Успокойся, тогда и обсудим, — ответил Матвей. — Я приготовлю тебе чай.

— Хочу мороженое. И шоколадку, — сказала Яра.

И хорошо, что этого никто, кроме Матвея, не слышал. Из уст парня это прозвучало… странно.