Дочь врага Российской империи. Салага

Глава 53

— Еще не вернулась?

— Не вернулся, — процедил Савелий, не отрываясь от очень важного занятия.

Он запихивал в рюкзак резиновые сапоги. Следовало отправить их туда раньше, сразу после консервов с тушенкой, а внутрь засунуть мыло, мочалку и прочие банные принадлежности. Но Савелий о сапогах забыл, а когда вспомнил, в рюкзаке почти не осталось места. И что, теперь его разбирать и заново укладывать⁈

— Точно. Я уже как-то и отвык говорить о Яре, как о парне, — вздохнул Матвей.

Он привычно оседлал стул и с минуту наблюдал за мучениями Савелия.

— Не впихнется, — наконец резюмировал Матвей. — Тупо объема не хватает.

— Да знаю я! — воскликнул Савелий и пнул многострадальный рюкзак.

— Что-то ты рано вещи собираешь, — заметил Матвей.

— У тебя есть другие предложения, как убить время? — мрачно поинтересовался Савелий. — В комнате уборку сделал. Шкаф разобрал. Полы помыл. Дважды. На стадионе не знаю сколько километров нарезал. Из тренажерки меня выгнали.

— Кто посмел?

— Инструктор. Там сегодня Бес дежурит. Сказал, что ему трупы без надобности.

Бес, он же Бесо Давидович Ниношвили, безусловно был прав. Савелий и сам понимал, что истязал себя нагрузками, вопреки здравому смыслу. Если сердце не выдержит, то никакой врач десятого уровня не поможет.

Ожидание давалось Савелию нелегко. Разумовский забрал Яру вчера утром, а сейчас уже шесть вечера, а она еще не вернулась. Собственная беспомощность бесила, как никогда.

Савелий перевернул рюкзак и вывалил его содержимое на кровать.

— Яре не предъявят обвинений, — произнес Матвей. — Дед сказал. Дядя Саша подтвердил.

Савелию Александр Иванович говорил то же самое. Но зачем Разумовский держит ее при себе? И почему так долго!

— Сава, зачем тебе тушенка? — спросил Матвей. — Насколько я помню, там хорошо кормят.

— Кормят хорошо, — согласился Савелий. — Ты же в прошлый раз в другом хозяйстве был? Не на картошке?

— Мы свеклу убирали.

— Ага, точно. Так у нас с ребятами традиция. Картошку варим, потом в нее банку тушенки добавляем. Классный перекус, когда ночной жор нападает.

— А варите в чем? — заинтересовался Матвей. — В котелке? На костре?

— В чайнике.

— Вещь, — согласился Матвей.

— Ладно, ты о сестре расскажи, — попросил Савелий. — Как она? Ты у нее был?

— Она в порядке. Дед лучших врачей подключил, оплатил лечение. Я у нее не был. Она ж ребенок, только родных пускают.

— А ты кто? — опешил Савелий. — Ты ее брат.

— Я и Яре брат. Об этом все знают? — неожиданно зло огрызнулся Матвей.

— С Ярой особый случай, — возразил он. — Она скрывает принадлежность к роду. И тебе невыгодно становиться бастардом опальных Морозовых. А с Любой что не так?

— С ее матерью, — пояснил Матвей. — Все не так с ее матерью. Она не хочет говорить дочери о старшем сыне. Да и черт с ней. Так даже лучше.

— Она тебя хоть за спасение дочери поблагодарила?

— Зачем? — Он усмехнулся. — Сказала, что я жмот. И что Люба чуть не погибла из-за моей жадности.

— Чего⁈ — возмутился Савелий. — Надеюсь, ты объяснил ей, что Люба стала заложницей из-за ее глупости? И что если бы не ты…

— Если бы не Яра, — перебил его Матвей. — Я ничего не сделал. Ни-че-го. И поэтому я ничего не стал ей объяснять.

Савелий хотел возразить, но промолчал. Если так, то и он ничего для спасения Любы не сделал. А с матерью Матвей сам разберется. Не Савелию советы давать, когда сам с родителями в ссоре.

— Ты ужинал? — спросил Матвей. — Прогуляемся в столовую?

— Можно, — согласился Савелий.

До начала занятий оставалась пара дней, и общежитие гудело, как растревоженный улей. Новички заселялись, старожилы возвращались с каникул.

Порядки в академии государственной безопасности не были такими строгими, как в военных училищах, и в отношениях между старшими и младшими обходилось без обязательных цуков. Однако любители попугать первогодок находились и здесь. Зарываться им не позволяли, но упражнение «упал — отжался» практиковалось, иногда даже с удовольствием.

Савелий в том особого вреда не видел. В конце концов, по реакции новичка на розыгрыш можно разобрать, что он за человек. Савелий, к примеру, такому шутнику втащил, не раздумывая. Но он знал, что справится, потому как драться умел. Больше его не проверяли и не разыгрывали.

А Матвей, имеющий опыт после кадетского училища, перехватил инициативу и заставил «старичка» прыгать, отжиматься и стоять в планке на спор. Курсанты потом долго подозревали, что Матвей — эспер, иначе как бы он справился с подчинением.

Вот и сейчас в общежитии уже разыгрывались знакомые сценки. Шутники отлавливали в коридорах первогодок и заставляли их «прописываться», то есть, выполнять несложные, на первый взгляд, приказы.

Савелий прошел бы мимо группы курсантов, толпящихся на лестнице, но Матвей тронул его за плечо.

— Чего? — недовольно спросил Савелий.

— Ярик, — одними губами шепнул Матвей.

Кровь ударила в голову, когда Савелий понял, что это Яра стоит на ступеньках вместе с другими первогодками. Рыжие волосы вновь коротко подстрижены, черты лица изменены, на подбородке — легкая щетина. И голос низкий, грубый.

— Я не понимаю, чего вы от меня хотите, — говорил Ярик гиганту Юре, однокурснику Савелия. — Покажи пример. Я повторю.

— Ты дурак? — раздражался Юра. — Чего тут непонятного? Встаешь на руки и идешь. Пролет вверх и пролет вниз.

— Я ногами хожу, — не сдавался Ярик. — Не понимаю, как идти руками.

— Ну, представь, как. И иди.

— У меня плохо с воображением. Я же не отказываюсь выполнять приказ. Мне нужен пример.

— Хватит тупить, — уже злился Юра.

— А, так ты не умеешь? — добил его Ярик. — Так бы и сказал.

Савелию хотелось вмешаться. Очень. Но Матвей совершенно зря держал его за запястье. Савелий, скорее, откусил бы собственный язык, чем поставил бы Яру в неловкое положение. Тут ей придется выкручиваться самой.

Зато нервы сдали у Мишки, стоявшего рядом с ней.

— Да отстаньте уже. Мы с Яриком тут первыми заселились, давно уж прописались, — заявил он.

— У кого? — не поверил Виктор, другой «проверяющий».

Юра переваривал «ты не умеешь», определенно колеблясь между тем, чтобы доказать, что умеет, и разумным отступлением. Потому что подняться и спуститься по ступенькам на руках, вниз головой, под силу акробату, но никак не верзиле, чья сила вовсе не в головокружительных кульбитах. Грубо говоря, ляпнуться на ступеньки на глазах первогодок Юре не хотелось.

— У них, — ответил Мишка, указывая на Матвея и Савелия.

— Что, правда? — оживился Юра.

— Правда, — ответил Матвей. И указал на Мишку. — Этому я осваиваться помогал.

— А этот — мой сосед, — добавил Савелий, кивая на Яру.

— Чего сразу не сказали⁈ — воскликнул Юра.

— Вы не спрашивали, — огрызнулся Ярик.

— Вот-вот, — поддакнул Мишка.

— Салагам слово не давали, — прикрикнул на них Виктор.

— Мы уезжали, недавно вернулись, — сказал Матвей. — Не успели предупредить.

— А остальные?

На Савелия и Матвея уставились еще две пары глаз. Умоляюще.

— Остальных впервые вижу, — честно ответил Савелий. — Ребят, может, по пиву? Мы с Матвеем собрались вот… Вы с нами? Я угощаю.

Последнее было лишним. Но ему почему-то стало жаль этих мальчишек, сусликами застывших перед старшими. Задание не просто с подвохом, оно невыполнимое. Хотя, нет. Кто-то, наверняка, сможет. Только…

Если Ярика с Мишкой отмазали, то и этих надо. Так справедливо.

— Мы поужинать собирались, — вполголоса напомнил Матвей.

— У тебя были другие варианты? — так же тихо поинтересовался Савелий.

Когда они вышли из общежития, Виктор вдруг хлопнул себя ладонью по лбу.

— Юрка! — воскликнул он. — Я ж забыл! Нас же ждут!

— Кто? Где? — засомневался Юра.

— По дороге расскажу. Мы опаздываем! Опаздываем! Ребята, извините, с вами — в другой раз.

— Виктор всегда соображал быстрее, — прокомментировал Савелий, глядя им вслед.

— Думаешь? — спросил Матвей.

— Уверен. Ну, что? Ужинать или…

— Ужинать.

Ярик появился в столовой где-то через четверть часа. Правда, не один, с Мишкой. Матвей махнул им рукой.

— Вы не против? — Ярик поставил на стол поднос с ужином. — Салагам можно присоединиться к… э-э-э…

— Сядь уже, не отсвечивай, — попросил Савелий.

Мишка устроился на последнем свободном стуле.

— Тебя долго не было, — сказал Матвей, обращаясь к Ярику.

— Все хорошо, — ответил он. — Меня не допрашивали.

— И что же ты делал… в гостях? — поинтересовался Савелий.

Мишку они не стеснялись. А он наворачивал гречку, делая вид, что его разговор не касается.

— Не поверишь. Ел и спал, — усмехнулся Ярик.

Савелий перевел взгляд на его тарелки: два салата, двойная порция гуляша, котлета с картофельным пюре.

— У всего есть своя цена, — пояснил Ярик. — Сергей Львович сказал, что к завтрашнему дню это пройдет. Матвей, как сестра?

— Лучше.

— Миша, я прошу у тебя прощения…

— Да перестань! — перебил Ярика Мишка. — Ну… Это было неожиданно, да. И неловко. Но я же не отмороженный! Мне объяснили, я все понял. И я нем, как рыба.

Ярик улыбнулся ему, и Савелий увидел перед собой Яру. Жаль, длилось это недолго, всего лишь мгновение.

— Мне сказали, по секрету… — Ярик перешел на громкий шепот. — Но разрешили поделиться с вами. В общем, мы помогли раскрыть заговор. Там готовился госпереворот. И могла случиться война. Только наше участие засекречено. Награды мы не получим.

— Да кому она нужна, эта награда, — вырвалось у Савелия. — Слава Богу, все живы. И тебя отпустили.

Матвей согласно кивнул.

— А еще у меня есть вопрос. — Ярик посерьезнел. — Между нами… что-то изменилось?

Если до этого эмоции Яры были ровными, спокойными, то сейчас Савелий ощутил ее волнение. И даже страх.

— Не понимаю, о чем ты, — сказал Матвей. — Почему что-то должно измениться?

— Если что и изменилось, то только то, о чем я тебе говорил, — добавил Савелий.

— Вопрос и ко мне тоже? — уточнил Миша. — Если да, то нет. Слушай, Яр, а Ленька сразу понял, кто ты, да?

— Да, Миш, сразу. — Ярик не рискнул соврать. — То есть… вы не будете меня бояться?

— Как Разумовского? — вздохнул Савелий. — Нет, Яр, не будем. Я не буду.

— Да и я не буду, — согласился с ним Матвей. — Я и князя не боюсь.

Савелий не был уверен, что может утверждать то же самое. Однако чувствовал, что и его отношение к князю меняется. Разве что ревность мешает, а так…

— Мне, вообще, пофиг, — сказал Мишка, — что ты там умеешь. Может, я тоже так могу. Эх, жаль, что Ленька отчислился… Вы точно не знаете, как его найти?

Матвей фыркнул. Савелий сделал вид, что жует котлету.

— Я постараюсь выяснить, — пообещал Ярик.

Думать о нем, как о Яре, отчего-то получалось с трудом. Вылитый парень. Кадык. Голос. Скупые движения. И, наверное, это хорошо. Яра ненадолго уехала, оставив вместо себя брата. С Яриком проще делить комнату. Интересно, как быстро раскроют ее секрет. И раскроют ли?

— Яр, если кто-нибудь снова начнет приставать и назовет салагой, зови меня, — сказал Савелий. — Я дам ему в глаз.

— Или меня, — добавил Матвей.

Мишка обиженно запыхтел, но ничего не сказал. Наверное, потому что был согласен с тем, что Яра, может, и молодая, и неопытная, но только не неумелая. А опыт, как известно, дело наживное.