Сабатон. Системный приручитель 1

Глава 13 Придет серенький волчок

Сильнее всего меня волновало, какие Система отсыпала волкам характеристики. Пока ходили за второй ракетницей, я хотя бы успел подробнее выспросить про бой серых с мутантами.

Скорость у них не запредельная, вполне в рамках человеческой реакции, сила… Ну, мутантов они порвали на части — но при размере зверюг, оно и неудивительно. В холке они как бы не с близнецов-китайцев ростом. Победили за счёт числа и чёткой работы группой.

А ещё — я помню, как волк рванул в сторону за миг до моего выстрела. Тут явно не могло обойтись без какого-то навыка, предупреждающего об опасности. Знать бы ещё, как он работает.

Система должна соблюдать баланс, тут я уверен. Такая перманентная защита — однозначно имба, поэтому ограничения должны быть. Например — способность будет срабатывать единоразово, а после — уходить в откат на время.

Или, время работы навыка просто ограничено. Как с укреплением кожи у танков — режим активируется, а через короткое время отключается. Учитывая, что студентов и их преподшу на деревьях волки сторожили под защитой — реален, скорее, первый вариант.

Плюс, смущает осторожность серых. Один выстрел — и они свалили, даже не попытавшись попробовать меня на зуб. Правда — не далеко. Что такое огнестрел, они явно хорошо понимают.

Чувствую, в их груди мы найдём эссенции интеллекта. А значит, и в тупую западню волчары не полезут.

Ладно, для начала мне стоит проверить, насколько хороша в стрельбе Маша. В конце концов, мастер спорта по биатлону — это серьёзно. У меня всё ещё есть целая коробка патронов к сайге, два полных магазина и один начатый.

Ради того, чтобы понять уровень спутницы, тройкой или даже пятью патронами пожертвовать можно. Тем более, я хороший стрелок — но вообще не снайпер-виртуоз. Может, китаянка вовсе лучше меня стреляет.

— Маш, подойди, — позвал я. Некоторые намётки плана в голове начали складываться, но завязано всё на умения девушки. Надеюсь, не подведёт.

Честно, задумка опасная. Опасная в первую очередь для меня. Но, зато мы избавимся от мохнатого серого хвоста и раздобудем эссенции и, если повезёт — ещё и навыки. Волчье чутьё на опасность точно не будет лишним.

Девушка послушалась, молча подошла ко мне.

— Кстати, — хмыкнул я. — А твоё настоящее имя какое?

— Мэйсян. Можно просто Мэй. А брат — Миншенг. Его можно называть Шенг.

И чего их, спрашивается, Мишей и Машей называют? Имена простые и благозвучные, никаких вам Хуней и Суней.

— Держи, Мэй, — я снова передал ей карабин. Отличные позиции для уничтожения волков я уже приметил, расстояние прикинул. Осталось проверить меткость девушки при стрельбе на это расстояние — примерно на сто метров, то есть. — Хочу глянуть, как ты стреляешь. С сайгой точно справишься?

— Да, я стреляла из сайги. Но она была другой модели, новее, и с оптическим прицелом.

— Оптика бы не помешала, да, — проворчал я. — Знал бы — взял с собой. С коллиматором справишься?

— Я же биатлонистка, мне обычно хватает мушки, — Мэй ловко уселась попой на пятку подвёрнутой правой ноги, левое колено использовала, как упор для локтя, чтобы поднять сайгу. Сквозь коллиматор осмотрела лес.

— Тяжело? На весу удержишь карабин?

— Конечно, просто не хочу лишний раз забивать мышцы.

Разумно, да. Сегодня же вечером надо подогнать Мэй по паре эссенций выносливости и силы, окупиться это вложение должно быстро.

— Ой, — девушка вдруг вскинула на меня взгляд. — Электроника ведь не работает?

— Судя по всему, да. Может, мощный электромагнитный импульс был, когда Система показала первые сообщения. Как при взрыве ядерной бомбы в стратосфере. Слышала о таком? Тогда есть шанс найти рабочую технику. А может, Система каким-нибудь хитрым фантастическим способом отрезала нас от высоких технологий насовсем.

— Я не об этом, — тряхнула головой Мэй. — Как работает коллиматор? В нём же тоже электроника.

— А, — я усмехнулся. Сам давно привык к этой приблуде, там что даже не задумывался об этом. — Ну, малая, тут всё просто: в этом прицеле никакой электрики нет, это — пассивный коллиматор. Только комбинация оптоволоконного светопровода и тритиевой капсулы. Оптоволокно свет без батарей улавливает. Это — днём. Ночью — тритий светится в темноте.

— Тритий? Это разве не радиоактивный элемент?

— Он самый. Понимаю, звучит неприятно, но конструкция безопасная. За счёт распада и светится. Ну и — так и создаётся прицельная сетка. Честно сказать, сам особо не вникал, подробнее не расскажу. Из минусов — в сумерках сетка тускловата, но не критично.

Китаянка бросила на прицел странный взгляд — будто сомневалась в его существовании. Хмыкнула:

— Я про такие даже не слышала.

— Дорогие просто, как крыло от самолёта. Но есть за что, тут не поспоришь. Линзы шикарные, никаких бликов. Приближение в три с половиной раза, корпус ударопрочный, с полной защитой от воды. И срок службы равен периоду полураспада трития — двенадцать лет, то есть. Мой половину своего срока уже отходил. Дорогая игрушка для мажоров, которым некуда девать деньги. И годный инструмент для бойцов спецслужб. А мне… Мне его просто подарили. Гравировку видишь?

— Sabaton, — зачитала она надпись латиницей в боковой части корпуса прицела. — Это вроде бы какая-то древняя рок-группа?

— Нет, это мой позывной. Прицел по спецзаказу сделан в Швейцарии, других таких нет. Он даже не гуглится. Похожие серийные модели есть, но все так или иначе отличаются. Тут прицельная сетка под российские патроны — под калибр 5.45. Корпус из авиационного алюминия и карбона.

— А крылья? — Мэй нашла вторую гравировку. — Я… Я где-то их видела, кажется.

— Украшение, — отозвался я спокойно. Ни словом не соврал, но и не стал рассказывать лишнего. — Подарил мне этот прицел один африканский генерал. Он крепко мне задолжал в своё время. Я, по правде сказать, забыл об этом — а генерал под конец войны сам объявился. Кто бы знал тогда, что меня его подарок через столько лет выручит.

Девушка, прикусив губу, нежно провела подушечками пальцев по гравировке с крыльями. Лицо её стало задумчивым и отстранённым. А я — резко хлопнул в ладоши, вернув к себе внимание:

— Всё, давай-ка к делу.

Я высмотрел на нужном от нас расстоянии очень приметную корявую берёзу с раздваивающимся стволом. В месте разделения как раз вырос крупный древесный гриб. Это, конечно, не волчий глаз, но цель всё равно сложная — он всего с пару кулаков размером.

Объяснил Мэй, где её цель, она деловито кивнула и спросила:

— Сколько патронов можно отстрелять?

— Пять, — отозвался я. Жаба душила, но я упорно игнорировал её навязчивое давление.

— Поняла, — девушка деловито осмотрелась, улеглась на землю под полными любопытства взглядами остальной группы, сделав упором для стрельбы большой округлый валун.

— На линию огня не вылезаем, — сказал я громко.

Попадания контролировал с помощью бинокля.

Первый выстрел — пуля легла сантиметров на десять ниже гриба, выбила щепки и, смявшись, отлетела. Ещё и на части раскололась. Ожидаемо — в месте разветвления ствола волокна древесины чертовски плотные. Благо, нам отсюда рикошетов опасаться не надо.

Гриб от близкого удара отвалился, но на коре остался заметный ровный след от него.

— Целься туда же.

— Поняла.

Вторым же выстрелом Мэй попала в самый краешек грибного следа, взяв выше середины. Третью пулю уже положила точно в цель — и, внезапно, повернулась ко мне и широко улыбнулась. Открыто так, немного по детски и очень-очень тепло. Как… Как Джеки Чан, блин!

Ей, впрочем, я никогда не расскажу про свои ассоциации.

А ведь она стреляла из моего карабина, который сегодня впервые держала в руках. Конечно, сайга у меня пристреляна, коллиматор установлен верно — но всё равно впечатляет.

— Умница, — я не стал скупиться на похвалу, и девушка зарделась. — Давай-ка сменим цель и попробуем ещё два выстрела. Чтобы наверняка.

Осмотрев в бинокль лес, я выбрал новую цель — подальше, метрах примерно в ста двадцати от нас. Потом — ещё одну, снова чуть дальше. Оба раза Мэй выстрелила, как надо.

— Отлично. У меня в рюкзаке коробка с патронами. Доснарядить магазин сможешь?

— Да, я умею.

Так, один элемент моего плана на месте. Кого вместе с Мэй отправить на позицию? Илья неплохо показал себя со змеёй, после похищения Юли — до последнего пытался вытащить раненого парня. Точнее, затащить на дерево.

Но — эмоционально он не особо стабилен, поэтому и доверять ему я пока не могу.

Миша-Шенг? Его я ещё проверю, но — позже. Сейчас ставки слишком высоки. Значит, остаётся только Олег. Он малость растяпистый, да и трусоватый, но я помню, как он кинулся ко мне с кайлом наголо, когда на меня морок напал.

Ещё и умудрился не заорать, когда его пытались сожрать бешеные бурундуки…

Значит — берём Олега. Пусть возьмёт пистолет Мэй, оба целых капкана — объясню, как их устанавливать, там дело не хитрое. Буран пойдёт с ними. Он хотя-бы сможет предупредить об опасности в случае чего. Отпускать их в сторону от группы всё ещё опасно… Но я никому и не обещал детский сад или санаторий. Сейчас само наше существование — бесконечный риск.

После укуса гадюки меня беспокоит, как могла измениться ещё и членистоногая фауна. У нас тайга горная, тех же комаров днём с огнём не сыщешь — только в болотистых местах, разве что, — а вот пауки… Встречаются и тарантулы, и каракурты, пусть и редко.

Как Система повлияла на их агрессивность и особенно на яды, мне проверять не хотелось бы.

А что до бактерий, вирусов? Тоже ведь живые организмы, и они тоже могут измениться. Смерть повсюду. Это не повод забывать об осторожности — осторожность вообще должна стать нашим вторым именем, — но и вечно дуть на молоко нельзя.

Я сделаю ребят сильнее — и для этого им ещё не раз придётся рискнуть жизнями. Как и мне, впрочем. Например — прямо сейчас.

Паршиво, что в волках я особо не разбираюсь. Зато, разбираюсь в собаках — а разница между ними (вроде бы) не так велика. В первую очередь, меня волнует зрение серых — чтобы спрятавшуюся в засаде Мэй они раньше времени не заметили.

Их сообразительность я на всякий случай буду считать близкой к человеческой, пусть и с поправкой на инстинкты. Вторыми и попытаюсь воспользоваться в своём плане.

Итак…

Миф о том, что собаки видят мир чёрно-белым — это дурацкий стереотип, вскормленный поп-культурой. Цвета они воспринимают, пусть и иначе, чем люди, зелёное и красное различают плохо — как дальтоники. Вдали видят лучше, чем вблизи, и отлично улавливают движение.

Ночное зрение тоже хорошее, но это для нас сейчас не важно.

Основные их органы чувств — слух и обоняние, тут собаки значительно обходят людей. Волки, ясное дело — тоже.

Я взглянул на Мэй. Толстовка на ней слишком ядовитого цвета, пусть и зелёная. С листвой не сольётся точно, будет выделяться. Хотя…

Я подозвал девушку, накинул ей на голову капюшон. И — без всякой жалости испачкал пылью с земли и капюшон, и спину, и плечи. На удивлённый взгляд девушки ответил просто:

— Маскировка. Грудь, рукава и живот сама изгваздай.

— Хорошо.

Итак, мой план прост. Волки — в полосе лиственных деревьев позади нас. Мэй с поддержкой в виде Пятницы и Бурана поднимутся вперёд, в сосняк. Сначала — к тому месту, где сидели на деревьях, потом сделают крюк через чащу и незаметно выйдут к намеченной мною ранее, хорошей позиции.

Она на возвышенности, там можно укрыться среди папоротника под стволом упавшей сосны, привалившейся к большому камню. Олег укрепит тыл капканами, а для Мэй с карабином как на ладони будет полянка, куда направлюсь я.

Волки, если я всё разыграю правильно, должны напасть — и девушка меня прикроет.

Остальных разместим под валуном, на котором мы встречали танка. Там голая каменистая земля, нет травы. Пожертвуем пару бутылок зажигательной смеси, полукругом нальём вокруг позиции. Завтра восполним запас бензином из бака Антоновой нивы. Если волки нападут на ребят, запалить огонь будет недолго. Смесь две-три минуты точно будет гореть, этого нам хватит. Валун закроет тыл.

У Ильи — пистолет, у Шенга — кайло… Так себе расклад, конечно, но за стеной пламени они волкам будут не интересны. Сметана же… Сметана просто будет есть, как не в себя.

Осталось всё подготовить и объяснить каждому члену группы его задачу. И проверить Сметану, конечно же. Её вот-вот должно накрыть жором из-за эссенций. Да и яд уже должен себя проявить.

Сметана выглядела паршиво. Бледность, пот, тяжёлое дыхание… Она посмотрела на меня мутным взглядом, через силу улыбнулась:

— Всё пошло не по плану, да?

Я опустился рядом с ней на корточки.

— Как нога?

— Горит. Уже всё бедро горит. И чешется ужасно.

Паршиво, что тут скажешь. Или яда было много, или он сильнее, чем я думал, или это индивидуальная реакция. Вывод в любом случае один: малой кровью мы не отделались.

— Ладно, давай-ка перенесём тебя. Готова прокатиться?

— На ручках? Хоть весь день согласна кататься.

Я хмыкнул, аккуратно поднял её. Девушка зашипела от боли, крепко вцепилась мне в шею.

— Олег, достань плед из чехла от карабина, — бросил я коротко. — Народ, все за мной, и рюкзаки не забудьте. Илья — подбери зайца. И не отдавай его Бурану, как бы не просил.

— А он не съест меня вместо зайца?

— Самому интересно.

Парень сбледнул, но послушался. Пока шли — пёс с требовательным лаем скакал вокруг него, чуть ли не подвизгивая. Хаски — это хаски, блин. Игривые и охренительно голосистые.

Сметану я аккуратно уложил под валуном на подстеленный Пятницей плед. Тут же скомандовал:

— Парни, смотрим за лесом, сюда не смотрим. Мэй — залезай на камень, контролируй оттуда.

— А на что парням не смотреть? — вяло поинтересовалась преподша.

— Надо твою ногу проверить.

— Х-хорошо… — она смутилась, даже краски на лицо вернулись ненадолго.

— Есть уже хочется?

— Да. И тело ноет. Кости, мышцы. Лёгкие горят.

Будем надеяться, это преимущественно эффект эссенций.

— Скоро оставлю тебя в покое. Ешь всё, до чего дотянешься. Я серьёзно.

— Угу.

— А пока согни правую ногу в колене. Аккуратно, я помогу. И отодвинь в сторону.

Одной рукой я прижал подол длинной юбки к земле, чтобы случайно не открылось лишнего, другой — полностью оголил укушенную ногу.

— Жопа, — буркнула Сметана, увидев своё бедро.

— Нет, жопу я не вижу, — хмыкнул я. Так себе шутка, не спорю — но важнее просто отвлечь девушку от невесёлых мыслей.

— Дурак! — явно через силу, но она хихикнула. И покраснела ещё сильнее.

— Елена Андреевна ругаться умеет, оказывается, — пропищал сзади Илья.

— Говорила же — Лена.

— А, да… Виноват, ещё не привык.

Я их вялую пикировку не слушал. Бедро девушки с внутренней стороны полностью покрывал огромний чёрный синяк. Быстро, ничего не скажешь. Совсем чуть-чуть не хватает, чтобы дотянуться до колена снизу и до промежности сверху.

— Ладно, под повязку пока лезть не буду, — сказал я. — По крайней мере, отёка нет. Тошнота, головокружение?

— Нет.

Я кивнул:

— Судить рано, но пока всё не так плохо, как я боялся.

Одёрнув Сметане юбку, я помог ей выпрямить ногу. Не уверен, что это реально необходимо, но бедро ей лучше не напрягать. Поднялся на ноги, окликнул Пятницу:

— Олег, обеспечь Лену едой.

— На лес можно не пялиться? — тут же подал голос Илья.

— Обязательно пялиться, если не хочешь проморгать какого-нибудь мутанта. Но с ногой мы закончили.

— Почему по рюкзакам всегда я должен лазить? — проворчал Олег.

— Просто я уже привык, что мне ты со снарягой помогаешь. Будешь у нас завхозом, гордись.

— Понял-принял, — вздохнул негр.

Я залез в боковой карман рюкзака, достал оттуда утиный манок.

— Мэй, лови!

— Это что?

— Это — сигнал. Сейчас мы разберёмся с волками, ребятишки. А план у нас такой.

Я буквально кожей ощущал, что из глубины чащи за мной следят. Чувство чужого взгляда знакомо всем, да. Чувство, что на тебя вот-вот начнут охоту три волка-переростка — это уже экзотика. Идти на это добровольно — ещё страннее.

Минуту назад Мэй дунула в манок — со стороны их с Олегом позиции три раза донеслось утиное кряканье. Не бог весть что, а всё равно — сигнал. Бинокль я ей выдал, сейчас девушка должна высматривать среди деревьев волков.

Я шёл к лесу, держа в одной руке топорик, а в другой — тушку зайца. Первый — чтобы начать рубить берёзку для носилок. Второй — чтобы серым выйти ко мне было ещё интереснее.

Может, конечно, я усложняю, и того, что я один и без винтовки, им будет достаточно для нападения. В любом случае, если уж действовать — то наверняка.

Оставшаяся у камня троица их не должна смутить, с примеченной мной полянки Сметану и парней вообще не видно. Зато для китаянки с сайгой мы все как на ладони.

Итак, вот я и на месте. Прошёл поближе к границе чащи, потоптался у молодой берёзы: смотрите, какой я увлечённый дровосек! Как такого не сожрать? Намеренно не осматривался и вёл себя максимально беззаботно. Я — жертва. Я — цель для нападения.

Точнее, так должны решить хищники. Свою ошибку они поймут, когда будет слишком поздно.

Я отбросил тушку зайца в сторону, споро принялся рубить первую берёзку. Стук топора заглушал звуки вокруг, и это нервировало. Так не то, что крадущихся волков можно пропустить — но и сигнал Мэй.

Ладно, пора.

Я резко выпрямился, отбросил топор и схватился за сердце. Если зайца я швырнул ближе к деревьям, то топор — наоборот. Может, это чуть успокоит серых.

К тому, что придётся разыгрывать для животных сердечный приступ, жизнь меня не готовила. Главное, чтобы они поняли одно: я сейчас уязвим.

Хриплю, хватая ртом воздух, пошатываюсь. Зацепившись ногой за ногу, неловко свалился набок, дёрнулся пару раз и затих. Ясное дело, положение выбрал такое, чтобы из под опущенных ресниц можно было следить за лесом.

Когда зверюги будут рядом, Мэй снова подаст сигнал, чтобы я точно ничего не упустил.

Несколько минут пришлось лежать практически без движения, лишь время от времени дёргаясь, будто в судорогах, и тяжело дыша. Опасности я пока не видел и не слышал. Шелестел листвой ветер, пели птицы, в траве деловито суетились жуки и муравьи.

Будто и не приходила никакая Система, обычная лесная идиллия.

Волка я заметил одновременно с отдалённым сигналом манка. Зверюга выскользнул из тени, стелясь у самой земли, и неспешно двинул ко мне. Второй мелькнул слева и тут же пропал из поля зрения: обходит, гад.

Третьего я не видел, но он скорее всего справа.

Я дернулся, заставив серого замереть, распахнул глаза и уставился на него, изображая испуг. Тяжело дыша, отполз чуть назад и левой рукой рванул из ножен нож.

Правая должна быть свободна, чтобы выхватить обрез, но светить им я раньше времени не буду.

Волк глухо зарычал — и слегка пригнувшись, потрусил ко мне. Я быстро осмотрелся и приметил двух других, они реально обходили меня с флангов.

Теперь: ключевой момент плана. Я не верю, что способность на чуйку опасности может быть связана с предвидением. Слишком от этого несёт махровым фэнтези. Система и принесённые ею изменения слабо вписываются в парадигму современной человеческой науки, но чем-то прям невероятным не кажутся.

Исключение одно, пожалуй: быстрое разложение зомби. Будь сапрофитные бактерии — те самые, что отвечают за разложение трупов — такими агрессивными, они уже сожрали бы и нас самих. А тут — такая странная избирательность.

Люди не истлевают, животные тоже — только мутанты, ещё недавно бывшие людьми.

Впрочем — не важно.

Я уверен, что у волков какие-то ментальные способности. Возможно, эмпатия, пусть и примитивная. Поэтому я и не пытался притвориться мёртвым.

А сейчас вовсю старался транслировать на волков агрессию. «Вы зажали меня. Вы напугали меня. Я зол. Я буду бороться, не смотря на слабость».

Пусть мои эмоции забьют им все каналы восприятия, и на Мэй способность уже не среагирует.

В этот момент грохнул выстрел, вновь заставив волков замереть. Ни один из них не дёрнулся, не рванул в сторону. И ни одного из них не поразила пуля.

Сзади раздался визгливый мерзкий вопль, тут же — женский крик и громкая ругань. Кажется, на китайском. Шенг? Мэй снова выстрелила… и снова не в волков. Срань господня!

На группу внизу напали.

Волк передо мной прыгнул влево, заставив взгляд метнуться за ним следом. Грохнул новый выстрел, но уши успели уловить справа стремительно приближающийся шелест травы.

Сейчас меня будут жрать?

Перебьются!

Я рванул из чехла обрез и перекатился в сторону.